Читать книгу Хреновид - Сергей Ростовцев - Страница 1

Вступление

Шёл две тысячи …дцать какой-то год.

На третьей планете системы Солнца, находящегося с краю галактики Чумацкий Шлях, буйствовал вирус Horseradi-vid01, называемый в народе Хреновид.

По сведениям информированных источников, которые не желали, чтобы их называли, Россия тщательно скрывала число жертв этого вируса. Жертв хреновируса в России, информировали эти источники, было уже триста миллионов.

Этот вирус, в доме престарелых пидерастов Разъединённых Штатов Америки (который российские либералы продолжали называть белым домом) называли русским вирусом. Москва возражала, протестовала, забрасывала нотами посольства Рогулии и Кугутии, стран на которые разделилась Украина, после отделения её Новороссии. Путин, тринадцатый двойник Путина первого, неистовал. Все деньги, которые Россия получала от импорта краснодарской пшеницы, башкирского хамона, чеченских, дагестанских и осетинских вин, По сведениям информированных источников, которые не желали, чтобы их называли, уходили на содержания предыдущих двойников Путина.

Вообще, быть Путиным было очень тяжело. Поэтому после Путина-Первого, который (по сведениям Кугутии) горбатился президентом аж шесть лет, для работы Путиным был установлен пенсионный стаж в пять лет. Но многие Путины уходили на пенсию по состоянию здоровья и уезжали кто куда. Двое (включая Путина-Первого) (по сведениям Рогулии) жили в Англии, трое репатриировались в Израиль, двое катались по миру, став ведущими передач о путешествиях. Один, Путин Шестой, работал к ХохмаКлубе, где пародировал самого себя. А несколько Путиных взяли дальневосточный гектар…. Но все Путины требовали президентских пенсий и права бесплатного проезда в общественном транспорте.

И без Хреновида российской власти было тяжело, а тут ещё и эта напасть.

Если бы не рогули и кугуты, жить было бы легче. Но кастрюлеголовые рогули и кугуты всё время (больше они ничего делать не умели) придумывали разную херню о России, путинах и своей истории. Они передавали это как развединформацию в посольство Разъединённых Штатов. Может они так бы не делали, но доход их жён и дочерей, работающих в рамках евро-интеграции, на панелях бывшего Евросоюза, упал из-за Хреновида. Вот рогульё и кугутня совсем ополоумели. Они решили, что дом престарелых пидерастов Разъединённых Штатов, посоветует международному фонду валютчиков, выделить Рогулии и Кугутии очередной транш «кредита» или в рамках диверсификации перенесёт к ним печатный долларовый станок. Лохи, в общем. На что кастрюлеголовые надеялись? Даже их президенту (а на обе страны в целях экономии был только один президент) на аренду велосипеда, на котором он катался по кугутской Раде, приходилось зарабатывать игрой «хреном» на детских фортепиано, в самых дешёвых молдавских ресторанах.

Глава

А Хреновид появился так.

Тёмной ночью, в ноябре високосного года, американский крейсер «Джон Маккейн» вторгся в российские внутренние воды. Палубного матроса, гомосексуального мексиканского негра Джона Смита сильно мутило. Мутило то ли от морской болезни, то ли от минета, который он сделал боцману Билу Янки.

Джон Смит висел на леере и что-то кричал волнам и нависавшей над ними надписи Pindos.

А в это время, какой-то страшный российский корабль, вынырнув из тумана, пригрозил всем им, детям удовлетворённой матери, тараном.

А таран корабля это вовсе не таран задницы. На таран задниц, команда «Джона Макейна», конечно бы согласилась. Но таран крейсера??? Поэтому польский мигрант, мичман Морецкий, стоявший возле штурвала, повинуясь национальному характеру, резко штурвал повернул и Джон Смит вывалился в российские внутренние воды, прямо в блевотину, которую произвёл перед этим.

Этого события ни на быстро уходящем в нейтральные воды «Джоне Макейне», ни на российском рыболовном судёнышке, которое пугнуло пиндосов, чтобы пиндосы не пугали российскую рыбу, вызывая у неё стресс и понижение аппетита, не заметили.

И бедный мексиканский негр-пидор Джон Смит остался один в российских неприветливых водах.

Как он там барахтался в своей блевотине и как выбрался на российский берег, история почти умалчивает. Но!

Мимо проплывала то ли баржа, то ли паром, с которого свисал канат.

Джону удалось ухватиться за канат и держаться за него некоторое время. Канат был очень скользким.

Он увидел близкую сушу, и когда держаться за канат сил уже не было, он его отпустил и поплыл к суше.

Когда он выбрался, на его обрыганную форму американского матроса никто внимания не обратил. Бомж как бомж. Понятно же, что из Америки.

А выбрался на берег «герой» на самой окраине поселка Путятин.

Вокруг лежал снег, лёд и было очень холодно.

Сначала он думал, что это какая-то окраина города, но пройдя до другой окраины, а дело было поздним вечером, он очень расстроился.

Постучался он в одиноко стоящую калитку двора самого крайнего дома. Забора никакого не было. Но не запертая калитка, от которой шла тропа к дому, была. Стучал он долго.

Наконец к нему вышла какая-то полная бабка, лет сорока.

– Чего тебе, макака бездомная? – спросила бабка.

– Извините госпожа! – заговорил Джон на ломанном английском. – Не будете ли вы так любезны, чтобы объяснить мне, как пройти к американскому консульству?

Параська, а так звали хозяйку дома не знавшую английский, улыбнувшись сказала:

– Ты, обоссанная, вонючая мартышка. И не пизди, что ты американский консул. Небось, жрать хочешь?

– Да, да. Мне нужен американский консул. – Сказал Джон на английском, стуча зубами.

– Есть, Есть? Гляди, как консул проголодался? Ну, пошли, дам тебе что-нибудь пожрать.

«Знала, что американцы вонючие, но чтобы настолько и чтобы даже их дипломаты?» – подумала Параська. «В дом тебя такого не заведёшь» – подумала она. – «И не сеновале не оставишь. Околеет. Да и корова после него сено есть откажется. Нужно его отмыть. Да и самой помыться пора».

Параська набросила на плечи Джона тряпку, какую было не жалко после постирать. Ну, чтобы не околел, пока она не растопит баньку. Она подвела Джона к баньке, стоящей за домом.

– Стой здесь, макака вонючая. – Сказала она позднему гостю.

Когда банька истопилась, она завела туда Джона.

– Скидовай своё тряпьё. Завтра постираю.

Джон не понял.

– Тряпьё скинь. – медленно повторила бабка.

– Что вы хотите? – Спросил Джон на английском – но тепло предбанника его разморило.

– Дуть никуда не надо. Штаны сымай. – Сказала Параська и начала стягивать с Джона одежду.

Джон не сопротивлялся. Сейчас за такое тёплое место он был готов отсосать всему экипажу, а не только боцману.

– Длинный, но вялый. – сказала Параська. – Хреновых мужиков у вас в дипломаты берут. Толи дело наши. Лавров, Небензя. Даже их фамилии, как песня звучат. А у вас? То транспидор, то лесбидура.

Параська разделась сама и завела Джона в баньку.

– Это газовая камера? Не надо меня пытать. Я всё скажу.

Джон начал сыпать цифрами и всеми военными тайнами Разделённых Штатов Америки. Он говорил всё что знал и не знал. Тоннаж, вооружение, количество личного состава судов, система опознавания и устройство береговой охраны военных баз. Хорошо он знал (как и большая часть экипажа «Джона Маккейна») только то, как сделать минет боцману, чтобы он быстрей залил в рот сосущему свою желтоватую липкую малофью. Но этого Джон не рассказывал. Это было важным корабельным секретом.

Тем временем Параська окатила Джона ледяной водой, и язык Джона парализовало.

Параська уложила Джона на горячую скамью и стала обхаживать веничком.

– Я всё скажу! Я нечего больше не знаю! – орал Джон.

«Ишь как макака орёт от удовольствия. Даже член уже не так висит. Прости господи за мысли грешные, что возлягу я с этой скотиной!» – Думала Параська и периодически крестилась. – «Ишь как мявкает? Нау нау».

Параська взяла Джона за член и дёрнула вниз.

– Не отрывайте! Я приказ исполнял! – заорал Джон на английском.

– Он и так у тебя чёрный – сказала Параська – Куда ж его йодом мазать. Неужто без йода не встаёт? – Она подёргала Джона за яйца. – Всё вроде у тебя на месте, а какой-то ты никакой. А…. Ты же есть просил? Ну, попаримся и поедим.