Читать книгу Растерзанный - Сергей Серп - Страница 1

Знаете эти огромные американские пикапы типа Ford F-150 или Chevrolet Avalanche с большими бензиновыми моторами. Лошадиных сил в них на целый табун, и тянут они просто великолепно. Да и вообще, такую махину видно издалека, особенно если хозяин бережно следит за хромом. Чего только стоят начищенные до блеска диски Dodge Ram или паровозная решетка Cadillac Escalade. Проезжая в таком слышно, как хрустят шейные позвонки встречных водителей, провожающих взглядом эту сверкающую комету. Щёлк-щёлк. Ещё парочка таких красавцев и у провожатого вылезет грыжа. И нет, как бы японцы не старались, прагматичный подход не применим при создании машины такого класса. Только представьте, чтобы японец, осушив банку рисовой бормотухи, смял ее и швырнул через борт огромной Toyota Tundra. А потом эта банка, одна-одинешенька моталась по кузову, пока наш самурай нарезает круги по бесконечным токийским развязкам или петляет по серпантинам в предгорьях белоголовой Фудзи. И пусть это даже не гигантская Tundra, а Mitsubishi L200 с парой пит-байков или квадроциклом, покупая пикап, помни, что в твоём кузове сотни миль может мотаться лишь одна паршивая банка.

В дни, когда на землю опускается туман, прекрасно писать, читать, слушать или рассказывать. Ездить – херово. Летать – очень херово и стремно. Звуки в такую погоду распространяются неестественно, и животные, обитающие возле трасс, не всегда успевают среагировать на вынырнувший из дымки автомобиль.

– Пффф, что за тварь.

Оттормаживаясь на обочине, водитель включил аварийку и задние противотуманные. Скрипнула дверь, из одинарной кабины Volkswagen Amarok показались темно-синие джинсы, местами засаленные до желтизны. Пока ботинки плавно скользили с подножки в придорожную пыль, их обогнал упавший с колен пепел. С прошлой остановки, когда под колёса угодила собака, прошло уже четыре часа, хотелось размяться, отлить и наконец покурить стоя. Отщелкнув замки, шофёр опустил задний борт, мгновенно сравнявшийся с уровнем кузова накрытого брезентом. В образовавшийся проем нырнула рука, но без фонаря поиски мешка были тщетны, слишком много незнакомых вещей попадалось на пути растопыренных пальцев. Сигареты, кожаная оплётка рулевого колеса, карта и рукоятка воротка с удлиненной тринадцатой головкой – последнее время эти пальцы не сжимали ничего больше, ну, разве что, пистолет на заправке, да иногда член.

Луч света вырвал из темноты содержимое кузова и замер на противоположной стене. Пластиковый мешок – пристанище подбитой собаки дрожал. Не выключая фонарь, водитель засунул телефон в карман и стал расшнуровывать тент. Разбухший ремень не поддавался. Сдернув брезент, он метнул взгляд на чёрный пакет. Тишина. Показалось.

Шаркая по обочине, путешественник разворачивал и натягивал на ходу плотные перчатки из полиуретана с «облитыми» ладонями. Рассматривать мертвых тварей – сомнительное удовольствие. Собирать их тела голыми руками – просто опасно. На придорожной полосе лежал волчонок: тупоносая голова с мелкими зубами и ушками торчком, месиво, хвост. Удар пришёлся в бедро. Бум, и содержимое таза, как паста из тюбика, выдавливается в брюшную полость. Хрясь, и задняя ось скандирует: «Следующая остановка – Чёрный мешок. Конечная». Захлопнув борт, хозяин пикапа нервно усмехнулся. На глаза попалось название модели, и где-то в голове щелкнуло: «Amarok в переводе с эскимосского означает – волк».

Полоска навигатора светилась синим: маршрут проложен без интернета. Быстро темнело, но до цели оставалось недалеко. Когда голос из динамика предупредил: «Впереди камера», проезжающий сбавил скорость и затаил дыхание. В плотной завесе угадывался силуэт патрульной машины, рядом – забрызганный грязью сотрудник полиции. Жезл в его руке смотрелся неестественно, только на скорости эту пластиковую бутафорию можно принять за настоящего мента. Ещё с бодуна. Ещё – под кайфом.

– Мальчик мой, – со вздохом пробормотал водитель, оставив машину и пробираясь к раскрашенному куску пластмассы, – за что тебе это все.

Подход был заминирован человеческими экскрементами – дерьмом, оставленным живыми людьми вокруг безобидной фигуры.

– Что же они творили…

Опустившись на колени, шофёр наклонил голову и заглянул в дыру, посверленную на уровне гениталий. Такие отверстие делают в дверях под врезные замки, реже – в перегородках клубных туалетов. Берёте шуруповёрт с коронкой по дереву, вжик-вжик, и готово.

Трещотка воротка с удлинённой тринадцатой головкой то появлялась, то исчезала в траве. Все бутафорские гаишники крепились одинаково. Расправившись с четырьмя болтами, похититель аккуратно приподнял и бережно отнёс пластикового стража в кузов, где его уже ждали такие же обоссанные и исписанные коллеги, друзья по несчастью, осквернённые копии, немые свидетели унижений.

Из-за поворота вынырнул тягач. Без фуры он казался неполноценным, как уголок из тетриса, откинутый к краю до лучших времён. Не заглушая мотор, дальнобойщик соскочил и с усмешкой крикнул:

– Очередь?

Вместо ответа владелец пикапа с недоумением повернулся к источнику шума.

– Я думал, ты возле мента посрать тормознул, если нет – уступи другому.

Водитель тягача внезапно заметил отсутствие макета.

– А где лейтенант Дырявый?

Дальнобойщик сверкнул глазами и пониже опустил бейсболку на лоб. Слишком много реплик было брошено в пустоту, в то время как лицо собеседника оставалось непроницаемым. Встреча взглядов породила искру. Водитель тягача вспыхнул.

– Ты вообще кто, а? Я не врубаюсь. Может, глухой? Или глухая? Ты баба? Или мужик? Слышь, у тебя есть член?

– Я-я-я фотограф, – водитель пикапа примирительно замахал руками и затряс головой, – нет, не знаю, не глухой, – пересчитав в уме вопросы дальнобойщика, он выдохнул и продолжил, – я ищу фигуру постового, готовлю коллаж для газеты.

Водитель тягача сдвинул кепку, переведя ее из агрессивного режима в подозрительный.

– Кол что?

– Коллаж. Смешная такая картинка из нескольких фотографий.

– Над ментами любишь поржать?

– Обожаю, как говорится: хлебом не корми.

Фотограф достал пачку сигарет, предложил собеседнику, после чего взял сам. Выпустив изо рта волну дармового дыма, дальнобойщик засунул руку в карман и вынул мобильник.

– Глянь, таких приколов ты точно не видел.

Открыв фотографии, он показал снимок, на котором обнаженный мужчина совокупляется с пластиковым гаишником.

– Хо-хо, – водитель пикапа закашлялся, скрывая нежелание смеяться, – и не хо-холодно.

– Какой. Ты посмотри: все цветет, это ж месяц назад еще, на Байкале.

– А сюда, зачем пожаловал?

– За тем же самым, – раскатав тлеющий бычок между пальцами, дальнобойщик откинул его в сторону, – поспорил я с мужиками, что по всей стране прокачусь и этих куколок оприходую. В этом районе, – подняв вверх указательный палец, шофер начертил в воздухе круг, – как раз последний экземпляр должен стоять.

– Вот и мне редактор сказал: «Поезжай на двадцать шестой километр», а тут – никого.

Фотограф развел руками.

– Знаю я поблизости еще пару мест, надо сгонять, проверить.

– А мне с тобой можно? Просто сфоткаю и уеду.

Водитель тягача поджал губу и задумался.

– Почему нет. Саша.

– Женя.

Обменявшись рукопожатиями, новые знакомые условились по очереди воспользоваться следующим плакатом. Сначала Женя сделает пару снимков для работы, а потом и Саня подключится.

– Далеко ехать?

– Вбей в навигаторе «заправка Неон».

– Есть, – найдя нужную точку, водитель пикапа проложил маршрут, – написано, что заправка закрыта.

– Конечно, она еще в июле сгорела. Пост должен быть рядом с ней.

– Двадцать четыре километра, поехали?

– Погнали.

В бардачке у Жени лежал начатый пузырек с микстурой от кашля, на вкус напоминавшей немецкий пряный ликер только без алкоголя. Таким сиропом приятно прополоскать горло, особенно, когда ты уже несколько месяцев в завязке, а тебя трясет, знобит, колбасит и выворачивает от нового знакомого, самого мерзкого типа в твоей жизни. Убрав микстуру, путешественник раскрыл карту и сделал пометки. Одну – крестик, в текущей точке, вторую – вопросительный знак, в месте, где навигатор обозначил заправку Неон.