Читать книгу Любовники Летучей Мыши - Сергей Теньков - Страница 1

Для того, что задумал Белецкий, день подходил, как нельзя лучше. Разверзлись хляби небесные и на Город разом обрушилась полугодовая норма бережно накопленных осадков. Дворники лобового стекла «Мазды» не спеша вычерчивали полукруги залитого дождевыми потоками плохо различимого пространства – городской аквариум, населенный промокшими до нитки обитателями. Впереди, в опасной близости, постоянно возникал задний силуэт медленно ползущего «Пежо»-«Пыжика» с предупреждающей женской туфлей-наклейкой. Заостренная, на тоненькой, как игла, шпильке, туфелька показалась Белецкому слишком агрессивной, было в ней что-то садо-мазо-неприличное, даже декадентское, а все вместе можно было расценить, как плохую примету. Занимаясь бизнесом, Белецкий в приметы свято верил; у каждого предпринимателя они свои, проверенные многолетней практикой удач и неприятностей, набегами внезапных налоговых проверок, подтвержденные бесстыдно вздыбленными пиками продаж и минусовым опавшим сальдо убытков.

Как раз сегодня, до зарезу, нужны были хорошие приметы, предвещающие поимку за красивый хвост капризную Госпожу удачи: Белецкий ехал мириться с женой. Назвать ее бывшей он никак не решался, хотя год непрерывных судебных тяжб и вчерашний финал – «брак расторгнуть» – давал все юридические и кое-какие гуманистические основания именно для такого вывода.

Почему-то, в пределах школьной программы, вспомнился классик: «…И свобода вас примет радостно у входа…». Куда именно вел этот хитрый вход, стало понятно только вчера, когда внезапно явившиеся судебные архаровцы-исполнители описали и наложили арест на весь книжный бизнес Белецкого – торговую сеть «Читака». Супруга Лика, имея собственный инвестиционный фонд «Лика-капитал», – не пойми как и откуда, но хитрые деньжули-баблосики там водились, – отыграла на судейском столе по полной. Эффектно выложила троице судей полный флеш-рояль из грамотно, с большим вкусом подобранных банковских выписок. Из оных следовало, что цвела и благоухала мужнина «Читака» на личные, можно сказать до- и вне-брачные, средства жены, а сам муж Белецкий – появившийся по недосмотру деструктивный сорняк на аккуратном, возделываемом умницей женой, семейном бизнес-огородике…

Впереди красным угадывались включенные стоп-сигналы внезапно затормозившей злой туфельки из «Пежо». Белецкий тоже остановился, вздохнул и покрутил ручку настройки авторадиолы-барматографа. «Мы вас вылечим!» – сразу пообещали притаившиеся в стерео-колонках маленькие FM-лгунишки. Реклама на удивление быстро закончилась, под приглушенный фон веселой озорной музыки пошли городские новости. «Новая жертва неуловимого киллера Золотой пули – на пляже возле собственного озера сегодня утром застрелен банкир, меценат Стелькин. Только что проведено вскрытие и вот ожидаемый результат – из головы убитого извлечена винтовочная пуля, отлитая из золота 585 пробы. Такие пули – своеобразный фирменный знак безжалостного убийцы, на счету которого уже три трупа. Все убитые – хорошо известные в нашем городе люди…». Слушать дальше о действительно хорошо известном всему городу взяточнике из мэрии – первом номере поминального списка, свихнувшемся криминальном авторитете – его Золотая пуля прикнокал вторым, погрязшем на старости лет в распутстве банкире-пляжнике, номере третьем, слушать о всех застреленных, пусть и золотыми пулями, но каким-то отморозком, почему-то не хотелось и Белецкий поплыл по FM-волнам дальше. «…А теперь – новости курортного сезона. В дачном поселке Чудилово, что живописно раскинулся у подножья башен строящегося офисного центра «Эдем», ночами наблюдается необычный феномен. Жители поселка рассказывают о таинственной большой летучей мыши, которая периодически кружит над их домами, вероятно, высматривая себе добычу. Вот что рассказывает очевидец произошедшего дачник Антип Прокопьевич…». Шкала настройки закончилась и Белецкий выключил приемник. Этого кислотного Антипа он хорошо знал – изгнанный Ликой-женой из двуярусного пентхауза, Белецкий влачил свои дни на даче аккурат в самом Чудилове. Детей у супругов не было, но Лика сразу заявила в суде: «Настоящий мужик должен не унижать себя дележкой, а все оставить жене и уйти!». Белецкому сразу захотелось хоть раз в жизни побыть настоящим мужиком. Как там у них?

Мамина дача, пережиток еще советской загородней застройки. Домик, куда пришлось перебираться с одним сиротским чемоданчиком, заботливо уложенном в дорогу Ликой – два бутерброда, предметы первой необходимости. Гулять так гулять! Сама дача – один разрешенный совдеповскими стандартами этаж, двадцать квадратов – жилая комната плюс десять застекленной веранды, она же кухня. Вокруг положенные шесть соток, фруктовый садик, грядка огурцов, а за забором до поры до времени притаился сам Антип Прокопьевич, по слухам – отставник из органов. Мамины годы и болезни давали ему надежду, что сынок Белецкий – по чудиловским меркам городской балбес и шалопай – не захочет пачкаться в огороде и все спустит по божеской цене заслуженному дедушке-соседу…

Наконец колонна мокнущих под дождем иномарок медленно тронулась с места. Рассекая мутные воды, вздымая из набежавшей грязи черные буруны, отчаянно сигналя, подбадривая робких, иномарки в тесном кильваторном строю упорно продвигались к центру города. Где-то там, за непроницаемой пеленой дождя конечная цель путешествия Белецкого – офис «Лика-капитал», где можно врасплох застать, пребывавшую пока вне зоны доступа, супругу. Не забыты ее любимые белые розы. Перевязанный в цветочном магазине амурной красной ленточкой, роскошный букет лежал рядом, напоминая о подзабытых сладостных днях и ночах первых встреч. Воскрешая знакомые тени, силуэты прошлого, Белецкий даже нашел нужное слово, сейчас редко употребимое – за будущей женой Ликой он когда-то УХАЖИВАЛ, было дело, и все было красиво. Но уже через три года бестолковой семейной жизни, так и не подарившей им детей, Белецкий совершил первое злодейство – заигравшись в своем бизнесе, взял и немножко забыл однажды, когда у супруги день рождения. Но уже на следующий день он запомнил эту дату на всю оставшуюся жизнь…

Колонна жаждущих прорваться к затопленному центру города опять встала. До конца рабочего дня Лики оставалось пол часа и Белецкий начал беспокоиться. В ее рабочий кабинет бывшего мужа уже давно не пускали барбосы-секьюры – «Мужчина, куда вы следуете?…». Значит перехватить строгую супружницу получится только на парковке при выходе из офиса. Лика не была трудоголиком, почти никогда не задерживалась дольше положенного, уезжая в одно и то же время.

Экипаж Злой туфельки, – как окрестил маячивший впереди «Пежо» Белецкий, – нырнул вправо, выскочив на безлюдный в такое ненастье тротуар. «Блондинка…» – решил Белецкий и рванул следом. К ее кроваво красному автомобилю за пол часа дорожной тянучки он уже успел привыкнуть, появилась даже невесть откуда взявшаяся уверенность, что с этим случайно (или не случайно, как знать) встреченным агрессивным изделием французского автопрома ему сегодня повезет.

Обойдя десяток ползущих по проезжей части машин, хулиганистый «Пыжик» и покорно следовавшая за ним «Мазда» уткнулись в параллельный унылый ряд таких же любителей езды по тротуару. До окончания рабочего дня в инвестиционной компании «Лика-капитал» оставалось 15 минут и если сегодня не удастся поговорить с женой, то уже завтра у нее начинается отпуск. На что она его может потратить – из серии милых женских секретов, дамских тайн в шелковом покрывале загадки. Во всяком случае для Белецкого это целый месяц тревожной неизвестности в ожидании очередной порции юридических пакостей, придуманных шайкой адвокатов в одинаковых корпоративных лиловых галстуках.

А Злая туфелька из красного «Пыжика» не унывала, быстро сориентировалась в новой ситуации и с заполненного нарушителями тротуара резким поворотом руля швырнула свой автомобиль в ближайшую подворотню. Дальше неведомая даже автонавигатору серая зона, сокрытое за домами Нечто. Терять было уже нечего – на судьбоносное, как Белецкий надеялся, рандеву он безнадежно опаздывал, спасти его теперь могло только городское чудо.

Наивно верящие во всякую чепуху рисковые мореплаватели древности, отправляясь на поиски новых земель и географических открытий, обильно заселяли неизвестные земные пределы, океанские пучины гигантскими змеями, способными кольцами обвить обреченный парусник и утащить его на дно, коварными морскими девами с роскошными бюстами, бесстыдно торчащими сосцами и рыбьими хвостами, всякой нечистью. Серая, не читаемая навигатором, зона современного междомового городского пространства ничего такого Белецкому не обещала, хотя и здесь риски конечно были. Например, вместо пышногрудых мифических дев из своих будок запросто могли выползти злющие пятнистые в камуфляже охранники, перекрывшие проезд такими частыми в их городе шлагбаумами. Старый, просевший от времени, размытый дождями асфальт чернел не везде огороженными колдобинами и ямами, заманивая туда автомобили любителей дармовой, по чужим дворам, парковки, вечно куда-то торопящихся лихачей.

Все так, но кроваво красный окрас «Пежо» почему-то обнадеживал. «Пыжик» и послушно увязавшаяся за ним «Мазда» Белецкого уверенно обходили все препятствия, кружили, маневрировали дворами, еще не застроенными пустырями, где на веревках мокли забытые простыни в обнимку с хозяйскими панталонами. Соблюдалось главное – общее, такое нужное сейчас, направление на офис «Лики-капитал». Оставалось еще 5 минут. В их городе за это время можно многое успеть – познакомиться и объясниться в любви красивой женщине, доверить все деньги валютным кидалам у обменника, отлитой под заказ эксклюзивной золотой пулей из винтовки продырявить своему ближнему голову…

Наконец Злая туфелька красиво тормознула у неприметного серого четырехэтажного здания, притаившегося между милым муниципальным детским садиком и загадочным ночным профилакторием. Белецкий по инерции тоже остановился, но остался в машине, пытаясь осмыслить, что он здесь делает. Подсказкой из красного «Пежо» сначала показались обалденные модельные ноги, потом плавно выпорхнула их владелица – средних лет, стриженая под мальчика, брюнетка в деловом дамском пиджачке, в меру короткой юбке. Ливший, как из ведра, дождь внезапно прекратился и над всей этой мизансценой повисло разноцветное коромысло радуги. Цокая по мокрому асфальту тоненькими каблучками дорогих черных туфелек, незнакомка бросила быстрый внимательный взгляд на Мазду Белецкого и торопливо направилась к обставленному шикарными иномарками серому зданию. «Кастинг какой-то…» – решил Белецкий, но дверь незнакомке открыл в бронежилете полицейский, только проверив ее пластиковую карточку-удостоверение пустил вовнутрь.

К этому моменту Белецкий сориентировался, по торчащим рядом офисным высоткам понял, где именно находится. До «Лики-капитала» уже рукой подать, пять минут быстрым шагом через крошечный скверик, в складчину разбитый на радость местным пенсионерам засевшими вокруг банкирами и финансовыми воротилами. Беда в том, что даже этих пяти минут у Белецкого уже не было – электронные часы высвечивали мертвенно зеленым светом 18.02.

Эх, была – не была, схватив в охапку букет, он выскочил из машины. Пробегая мимо таинственного здания, за дверьми которого исчезла очаровательная незнакомка из «Пежо», Белецкий поневоле обратил внимание на серьезные решетки на окнах всех этажей под самую крышу.

«Не знал, что у Лики такие неприветливые соседи…» – успел он подумать, пиковая дама в казенном доме, но на отгадайки времени не было, время вышло, вся надежда на удачу: пока Лика выйдет из офиса, пока отдаст последние распоряжения у своего автомобиля, – все таки месяц целый собирается отсутствовать, – пока усядется на заднем сиденье поудобней. Вот тут он и возникнет – раскаявшийся и жаждущий прощения муж с букетом белых роз…

О, сладкий, радостный миг удачи! Из дверей офиса «Лика-капитал» как раз появилась, направлявшаяся к авто шефини, торжественная процессия: впереди в белом летнем плаще, завитая мелким бесом, она, жена; хотя дождь и закончился, зонтик над ее головой услужливо держал громила-секьюр; сзади – красивый юноша-референт госпожи с ее из матовой кожи гималайского крокодила портфельчиком; еще один секьюр в легком поклоне возле распахнутой двери в салон авто. На крыльце, тесно прижавшись друг к другу, как на ротной дембельской фотографии, столпились жизнерадостные сотрудники «Лики-капитал». Чудеса дрессуры, на манеже все те же. Проводы удались. Свой кусочек сахарку, в качестве поощрения, приготовился получить из рук жены и Белецкий. Ам-ам, мня-мня!..

Выставив вперед огромный букет, прикрываясь источающими благоухание розами «Пьер де Ронсар», Белецкий цветочной загадкой ринулся к Лике-жене. В своих школах телохранителей секьюры этого не проходили, такого им не задавали. Пока, помеченные бейджиками-бирками на голубых ленточках, громилы из охраны пытались осознать сотворенную Белецким нештатную ситуацию, он радостно, на выдохе, протянул супруге букет.

«– Поздравляю! Я был не прав!..». Кого-то, с чем-то всегда можно поздравить, поэтому в свои слова Белецкий не вкладывал особого смысла, главное начать разговор, установить какие-никакие коммуникативные связи, не дать супруге вот так, просто, укатить в отпуск. Она укатит, красавчик-референт будет на далеких берегах носить за ней крокодиловый портфельчик, а из своего логова, тем временем, повылазят ее адвокаты и всей сворой набросятся на Белецкого. Dura lex, sed lex – Закон суров, но это закон! – придумали беспредельщики из Древнего Рима, специально, чтобы отравить ему существование и сделать нищим…

«Какая прелесть! Спасибо!» – Лика принимает букет, который очень идет к ее белому плащу и милым кудряшкам. Наслаждаясь дорогим ароматом, прячет в нежных лепестках свое, подведенное голубым, лицо. Почему Белецкий только сейчас понял, что с женой из его жизни навсегда исчезнут цветы, не будет таких роз?

Заговорил торопливо, заметно волнуясь:

– Давай сегодня вечером встретимся! Я должен сказать тебе что-то очень важное…Очень-очень! Важное-преважное! Для нас обоих! Я был не прав! Теперь все будет по-другому! Поверь…

Не отвечая, Лика с букетом проходит к машине. На мгновение останавливается, короткая пауза, потом, не оборачиваясь, решительно швыряет цветы в лужу под колеса. Охранник захлопывает дверь. Газанув, директорский лимузин резко срывается с места.

Опять начался ливень.