Воспоминания. Том 3

Оглавление

Сергей Юльевич Витте. Воспоминания. Том 3

Глава тридцать четвертая. Манифест 17 октября

Глава тридцать пятая. Первые дни моего премьерства

Глава тридцать шестая. Трепов и великий князь Николай Николаевич

Глава тридцать седьмая. Образование кабинета. Амнистия. Закон о выборах

Глава тридцать восьмая. Беспорядки и карательные экспедиции

Глава тридцать девятая. Отставка Манухина и Тимирязева

Глава сороковая. Отставка Кутлера. Интриги правых

Глава сорок первая. Заем

Глава сорок вторая. Финляндия

Глава сорок третья. Учреждение Государственной Думы. Основные законы

Глава сорок четвертая. Главнейшие законодательные меры, проведенные в мое премьерство

Глава сорок пятая. Моя отставка

Глава сорок шестая. Первая Дума. Столыпин

Глава сорок седьмая. Моя поездка за границу летом 1906 г

Глава сорок восьмая. Между I-й и II-й думой

Глава сорок девятая. Покушение на мою жизнь

Глава пятидесятая. Вторая Дума. Государственный переворот 3 июня 1907 года

Глава пятьдесят первая. От государственного переворота 3 июня 1907 года до убийства Столыпина 1 сентября 1911 года

Глава пятьдесят вторая. Коковцев – премьер-министр

Приложения

Князь В. П. Мещерский

Моя полемика С А. И. Гучковым

Речь 8 октября 1912 года. Письмо в редакцию

Отрывок из книги

* Вернувшись 17 октября к обеду домой, я на другой день должен был снова поехать в Петергоф, чтобы объясниться относительно министерства. Одобрение моей программы в форме резолюции «принять к руководству» и подписание манифеста 17 октября, который в высокоторжественной форме окончательно и бесповоротно вводит Россию на путь конституционный, т. е. в значительной степени ограничивающий власть Монарха и устанавливающий соотношение власти Монарха и выборных населения, отрезал мне возможность уклониться от поста председателя совета министров, т. е. от того, чтобы взять на себя бразды правления в самый разгар революции.

Таким образом, я очутился во главе власти вопреки моему желанию после того, как в течение 3–4 лет сделали все, чтобы доказать полную невозможность Самодержавного правления без Самодержца, когда уронили престиж России во всем свете и разожгли внутри России все страсти недовольства, откуда бы оно ни шло и какими бы причинами оно ни объяснялось. Конечно, я очутился у власти потому, что все другие симпатичные Монаршему сердцу лица отпраздновали труса, уклонились от власти, боясь бомб и совершенно запутавшись в хаосе самых противоречивых мер и событий.

.....

Затем было в принцип решено, что я могу привлечь на посты министров и общественных деятелей, если таковые могут помочь своею репутацией успокоить общественное волнение.

Итак, в ближайшие дни помимо меня последовал уход Победоносцева и Булыгина, а также ген. Глазова, который был назначен помощником командующего войсками московского военного округа, и одновременно последовало назначение князя А. Д. Оболенского обер-прокурором Святейшего Синода.

.....