Две номинации на премию «Хьюго».
Финалист премии «Лямбда».
Номинация на премию «Локус».
Две номинации на премию «Гудридс».
Финалист премии «Ауреалис».
«Та, что стала солнцем» переосмысливает приход к власти императора и основателя династии Мин.
Чтобы получить Небесный Мандат, женщина-монах Чжу сделает все, что угодно: «Я отказываюсь быть никем…»
В 1345 году Китай оказался под пятой жестоких монгольских захватчиков. Для голодающих крестьян Центральных равнин величие – это то, что можно найти только в легендах. Восьмому сыну семьи Чжу, Чжу Чонба, предсказана великая судьба, а умной и способной второй дочери уготована безвестность.
Однако, после бандитского нападения, оставившего сиротами двух детей, именно Чжу Чонба впадает в отчаяние и умирает. Чтобы избежать собственной смерти, девушка использует имя и личность брата. Она поступает послушником в монастырь и там, движимая жгучим желанием выжить, узнает, что способна на все, лишь бы избежать предсказанного будущего.
После того, как святилище разрушено за поддержку восстания против монгольского правления, Чжу использует последний шанс и претендует на иную судьбу – на величие брата.
«МУЛАН встречает ПЕСНЬ АХИЛЛА». – Ксения Хан, prince_datsky
«Запоминающийся и душераздирающий дебют Паркер-Чан – это поэтический шедевр о войне, любви и идентичности… Он вонзился мне в сердце, а затем посолил и прижег рану». – Шеннон Чакраборти
«Волнующий взлет к власти, который перенесет вас из дворца в деревню, на поле боя, в потрясающе живой мир. Изысканно написанная проза Паркер-Чан освещает и добавляет нюансы теме гендера, власти и судьбы. Мгновенная классика». – К. С. Пакат
«Это эпично, трагично и великолепно. В вас что-то сломается, но вы останетесь благодарны». – Аликс Э. Харроу
«Политические интриги в романе делают "Игру престолов" похожей на детскую забаву. Он полон экшена и приключений, и даже самые спокойные моменты наполнены напряжением. Почерк четкий, острый, а стиль Паркер-Чан доставляет удовольствие при чтении… Я добавляю роман в свою десятку лучших книг года». – Locus
«Персонажи смелые и глубокие. Эпическое построение мира, остросюжетный экшен и безжалостность любви и страсти делают историю трагичной и вдохновляющей… Роман получился сильным, захватывающим и незабываемым. Этот вдохновенный квир ретеллинг китайской истории – захватывающее чтение». – Library Journa
Оглавление
Шелли Паркер-Чан. Та, что стала Солнцем
Часть первая. 1345–1354 годы
1. Долина реки Хуай, Южная Хэнань, 1345 год
2
3. 1347 год, второй месяц
4
Часть вторая. 1354–1355 годы
5. Долина реки Хуай, десятый месяц
6. Аньфэн, Южная Хэнань, одиннадцатый месяц
7. Река Яо
8. Аньян, Северная Хэнань, двенадцатый месяц
9. Аньфэн. Новый год. 1355 год
10. Аньян. Первый месяц
11. У стен Лу. Второй месяц
12. Хичэту. Шаньси. Третий месяц
13. Аньфэн. Лето
14. Юго-восточная Хэнань. Лето
15. Аньян. Лето
16. Аньфэн. Восьмой месяц
17. Аньфэн. Десятый месяц
Часть третья. 1355–1356 годы
18. Аньян. Одиннадцатый месяц
19. Аньфэн. Одиннадцатый месяц
20. Аньян. Первый месяц
21. Аньфэн. Второй месяц
22. Бяньлян
23. Аньфэн. Третий месяц
Благодарности
Отрывок из книги
Деревня Чжонли распласталась под солнцем, подобно отчаявшемуся псу, потерявшему надежду найти тень. Вокруг не было ничего, кроме голой желтой земли, трещины на которой образовали узор, как на панцире черепахи, и запаха горячей пыли, похожего на запах высохших костей. Шел четвертый год засухи. Крестьяне знали причину своих страданий и посылали проклятия своему императору-варвару в далекой столице на севере. Как любые две похожие вещи, соединенные нитью «ни», из-за которой действия одной влияют на другую даже на расстоянии, так и достоинства императора определяют судьбу подвластной ему страны. Владычество достойного правителя вознаграждается хорошими урожаями, а недостойный получает в наказание наводнения, засухи и болезни. Нынешний правитель империи Великая Юань был не только императором, но и Великим Ханом; он был десятым потомком монгольского завоевателя Хубилая-хана, победившего последнего представителя местной династии семьдесят лет назад. Одиннадцать лет он держал в своих руках божественный свет Небесного мандата[2], и уже выросли одиннадцатилетние дети, никогда не знавшие ничего, кроме катастрофы.
Вторая дочь семьи Чжу, которой в тот иссушенный жарой год Петуха исполнилось десять лет, думала о еде, шагая следом за деревенскими мальчишками к полю покойного соседа. Широкий лоб и полное отсутствие той пухлости, которая придает детям очарование, делали ее похожей на угловатую коричневую саранчу. И, подобно насекомому, девочка постоянно думала о еде. Однако, поскольку она выросла на однообразной крестьянской диете и лишь смутно подозревала о существовании чего-то лучшего, ее воображение ограничивалось количественными рамками. Сейчас ее мысли занимала чашка просяной каши. Она мысленно уже наполнила ее до самых краев дрожащей под пленкой густой жидкостью, готовой перелиться через край, и на ходу со сладострастной тревогой представляла себе, как зачерпнет первую ложку так, чтобы не пролить ни капли. Сверху (но тогда каша может выплеснуться через край) или сбоку (верная катастрофа), твердой рукой или осторожным прикосновением? Она так погрузилась в свою воображаемую трапезу, что едва обратила внимание на скрип лопаты могильщика, когда проходила мимо.
.....
Сюй Да и три сушеных финика смотрели на нее с открытыми ртами. Одежда Чжу лежала вокруг нее на поверхности, подобно плавающему листу лотоса. Корона грязи вытекала из нее и неумолимо расползалась по чистой воде.
– Наставник Фан, – с укором произнес учитель дхармы. – Почему ваш послушник загрязняет нашу ванну?
