Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
ПОСВЯЩЕНИЯ И ИЗВИНЕНИЯ
1. Память
2. Фамилия
3. И все-таки о себе
4. Ура! Мы едем в эвакуацию!
5. Мы уже на месте
6. Как твоя фамилия?
7. Лето 42-го
8. Школа
9. Эх! Наши едут!
10. Хорошо, когда тебя уважают
11. Прощай, оружие!
12. Снова в Киеве
13. Мужская школа
14. Сестричку встретил
15. Урок правосудия
16. Мирное время начинается
17. Бессарабка и ее обитатели
18. Изучаю историю СССР
19. Встречи с православием
20. И снова: как твоя фамилия?
21. Обыкновенное киевское лето
22. Пятый класс
23. Сельская идиллия
24. Капость
25. Марки
26. Ай-ай-ай, или праздники по-еврейски
27. Химия, химия!
28. Пионерское лето
29. Смерть котенка с далеко идущими последствиями
30. Дядя Иойлик и борьба с космополитизмом
31. Снова Ирпень
32. Литературный синдикат
33. Патефон, гитара, любовь…
34. Мы взрослеем
35. Экзамены на зрелость
36. Неожиданное решение
37. Рабочие будни
38. 1953-й год
39. Новый век, порядки старые…
40. «А ведь ты был прав!» – сказал Костоглодов
41. Чудо техники ХХ века
42. Конец Бессарабской малины
43. Новый цех
44. На пути в эмиграцию
Сегодня, 19 октября 1997 года, находясь в дурном состоянии духа, решил начать писать. Я не очень владею искусством устной речи. По крайней мере, не настолько хорошо, чтоб выражать точно и правильно свои мысли, не залезая в «Кишинев» за словом, как говорят евреи. Другое дело – речь письменная! В этом случае слово – не воробей: вылетит – поймаешь, отредактируешь.
Давным-давно, ещё будучи учеником 6-го или 7-го класса, я пристрастился к чтению книг. В этом повинна была, очевидно, Людмила Густавовна Снитковская – наша учительница русского языка и литературы, хорошо знавшая и страстно любившая свой предмет. А еще в этом были повинны пятеро моих талантливых соучеников – эрудированных, много читавших, легко и быстро писавших стихи, пьесы и фельетоны. Я по-хорошему завидовал их таланту, изо всех сил тянулся к ним и тайно надеялся войти в их круг. Но для этого у меня не хватало общительности и мешала вечная неуверенность в себе, сомнение в своих возможностях, которые являются, очевидно, еще с детства основной чертой моего характера. Говорят, в детстве каждый пытается писать стихи. Но я в школе никогда даже не пробовал писать стихи. Кто-то из сторонников теории Дарвина в ответ на ее критику сказал, что современные обезьяны смогут стать людьми только тогда, когда все люди покинут планету Земля. Так и я: стал пописывать что-то вроде стихов, только лишившись общества своих даровитых друзей, т. е. после окончания школы.
.....
А еще в те же годы, будучи в командировке на «Мосфильме» и идя вместе с главным энергетиком киностудии, мы встретили тучного старика, который шел, тяжело опираясь на палку и часто останавливаясь из-за одышки. Меня представили: «Вот наш товарищ из Курска». После обмена общими фразами разошлись, а главный энергетик мне торжественно объяснил: «Это был знаменитый кинорежиссер-сказочник Птушко!» Я удивился: «И зачем это нужно было меня с ним знакомить?». «Как же, как же! Он же вот-вот умрет, а ты будешь всем рассказывать, что тебе лично Птушко руку пожимал!..» Вот я и рассказываю.
Но вечно так продолжаться не могло, и к началу 20 века, естественно, цеховой уклад еврейского кагала начал быстро разрушаться. Не прошла эта «революция» и мимо нашей семьи: мой дед Иосиф-Вольф влюбился в девушку не своего круга. Шейна (так звали мою будущую бабушку) была дочерью весьма уважаемого винокура Иона Васермана, известного на всей Украине специалиста по строительству спиртовых и сахарных заводов. Богач Васерман с трудом дал согласие на свадьбу дочери с каким-то «музыкантишком». Согласие было обставлено требованием к жениху, чтобы он навсегда отказался от своей профессии. И дед отказался. В качестве приданого невесте дали большой одноэтажный дом и предложили молодым самим зарабатывать себе на жизнь, открыв в этом доме ресторан, благо место выгодное: в самом начале центральной улицы, на въезде в местечко, если ехать от железнодорожного вокзала. Говорят, этот дом в Чуднове цел до сих пор и в нем все также находится то ли ресторан, то ли столовая.
.....