Читать книгу Я аномалия - Шпилька С.В. - Страница 1

Просто аномалия какая-то! Это я о себе. Бриться каждое утро и не только под мышками. Мое лицо ныло от ежедневных истязательств себя лезвием. Но пойти в техникум, а через годы на работу в естественном состоянии, я не могла. В раннем детстве дети зло обзывали меня оборотнем. Это доводило до слез, а дружба и общение с мальчиками были исключены. Мама помогала, чем умела, но ее советы не работали. А папа… папа в какой-то момент отвернулся от меня. Я даже не заметила, когда это случилось. Он просто перестал сюсюкать свою дочурку (в прошлом любимую) и все чаще переключался на моего старшего брата. Внимания мне, не то чтобы не хватало, вообще-то по жизни я одиночка, но поговорить, просто поделиться было не с кем.

Потом наступила зрелость и работа. Обидных прозвищ, вроде «мужик в лифчике» или «баба с усами» я не хотела, поэтому тщательно проводила свой ритуал каждое божье утро. Распарить кожу, густо нанести крем для бритья и провести лезвием. Всего один раз. Если коснуться кожи дважды, она покраснеет, и будет щипать. Она и так уже стала, как у мужика – грубая и серая. Обидно. До боли в груди. Потом я шла на работу. Только что истерзанная кожа на морозе краснела, но это помогало справиться с болью. Холод в наших краях стоит круглый год, и все одиннадцать месяцев лежит снег.

Люблю свой край. Нет, правда, тут красотища, и не рвалась я на южные берега к морю и пальмам, как коллеги по работе. Да и не выбраться отсюда, если твои карманы не распирает от избытка богатств. У меня не распирало. Жили мы, как и все в Северной Сибири, ничем не выделялись. Ни бедные, ни богатые. Как говорил отец, «на кипяток и валенки всегда хватает!». Брат отвечал, «а я заработаю и выберусь из этой вечной мерзлоты!». А меня никуда не тянуло. Родители думали, что это из-за уродства, а я точно знала, что благодаря любви к зиме.

И чего все так свихнулись на цветах, да ягодах? Ведь как прекрасны белые мухи сами по себе, и когда собьются в стаи и покроют пушистые лапки наших вечнозеленых еловых. Залюбуешься! А кто этой красоты не видит, тот просто слепой.

Самым неприятным было рано вставать и проводить ритуал, но не потому что я лентяйка. Просто не люблю я город и свою работу. Многоэтажки, машины, пыль с дороги. В общем одна серость. Под вечер глаза красные от монитора, а на душе кроме пустоты ничего не остается. Пустого в нашем офисе было много: люди, кабинеты, разговоры, даже еда была какая-то искусственная. Но бросать должность помощницы генерального, было глупо. Семье были нужны эти деньги, да и сама я уже подумывала начать жить отдельно. Кстати, купить домик полублаг в наших краях вполне реально даже для такой как я. У нас тут не столица и расценки соответствующие.

Так и жила. Мечтала о собственном домике, чтобы рядом лес, холмы снега, птички по утрам тебе чирикают. О женском счастье пока не думала и старой девой себя не считала. Пусть другие девушки вьют свои гнезда. Я верила, что он сам меня найдет, или, как еще говорят – судьба нас сведет. Где-нибудь в густом лесу. Знаю-знаю! Самой смешно. Нынешняя молодежь старается держаться ближе к городу, вот поэтому я и не спешила бросаться в семейную рутину. Город не люблю.

А что в нем хорошего? Вот как мать моя живет? Смотрю на нее столько, сколько себя помню, и до сих пор понять не могу. Все время ведь дома суету наводит, которую называет порядком. Ничего интересного ведь в ее жизни нет. Кроме нас. Отца, который ни к чему не стремится, у него и так все хорошо. Чересчур амбициозный брат и непутевая мечтательница я. Даже жаль маму, но ее вроде все устраивает. В целом, живем мы дружно и мирно. Это я так, жалуюсь иногда.

В свободное время я люблю гулять одна. Смотрю я на вьюжку, как она завывая, подхватывает верхушки сугробов и несет снег деревья укрывать. Душа сразу разворачивается. Вот ведь природа все правильно придумала, всюду у нее гармония. От чего же люди так не умеют?

Машинист объявил мою остановку, и я вышла из автобуса. На самом деле, выходить надо было на следующей, но я люблю пройтись пешком. Ведь впереди меня ждало восьмичасовое заточение в четырех стенах с искусственным воздухом. Жуть. Когда это произносишь, ноги сами собой сворачивают в кафе у остановки. Оно так и называется – «У остановки». Я часто там завтракаю. Маминого омлета с чаем мне хватает на первые сорок пять минут, ровно столько едет автобус. А впереди, повторюсь, меня ждет тяжелый рабочий будень, так что надо хорошенько подкрепиться.

Звякнула открывающаяся дверь, я пропустила вперед шумную парочку, и широко улыбнулась. Люблю это место, хоть и нет в нем ничего особенного.

– Привет! – Я махнула рукой Максиму. Хороший он парень. Всегда улыбается мне в ответ и кофе варит вкусный. Что-то меня на сладенькое потянуло. – Шоколадный эклер и эспрессо.

– Как обычно? – Макс прищурил один глаз. Я просто млею, когда он так делает. Черные глаза, густые низкие брови и глубокая,совершенно простая, всмысле без задних мыслей, улыбка.

– Ага! – кивнула я.

Кофемашина запыхтела, выдала облака пара и принялась варить мой эспрессо. А в это время я обернулась, чтобы выбрать подходящее для настроения место. Обычно я занимаю столик у окна, но не сегодня. Он был занят той парочкой, которую я пропустила. Что ж, никто не расстраивается, сяду за соседний стол, оттуда тоже хорошо видно, как падает снег.

– Картой или наличными? – спросил Макс.

– Картой.

– Прикладывается?

– Ага, – я всегда с ним соглашаюсь. Кстати, Макс мой единственный друг. Это чистая правда. И даже если он понятия не имеет, как меня зовут, для меня он самый настоящий друг, ведь с ним я общаюсь намного чаще, чем с кем-то еще.

– Спасибо, Макс!

Он внимательно посмотрел на меня. Соображал, откуда я знаю его имя, а потом по-свойски прищурил один глаз. И нам обоим от этого стало тепло и уютно. Я взяла поднос и заняла выбранный столик. Протерла его салфеткой, аккуратно разложила еду, сдвинула рекламку на край и вдохнула аромат. Это самая приятная часть дня – завтрак у Макса. За окном кружили снежинки, вьюжка с ними играла, а я пила кофе и наслаждалась пирожным. Как жаль, что я уже подросла и у меня есть обязанности.

Надо идти на работу, нудил внутренний голос. Вставай и тащи свой зад к Игорю Ивановичу, ты нужна ему. Я скинула мусор с подноса и звякнула дверью.

– Пока! – снова махнула рукой и посмотрела на Макса. Он улыбался, прищурив один глаз – красавчик!

Вьюжка пощекотала мне щеки, смахнула непослушные локоны на лицо и приподняла подол пальто. Она тоже была моей подружкой, всеми силами толкала меня в спину, чтобы на работу я пришла вовремя.

Передо мной открылись двери бизнес центра. В фойе тянуло растворимым кофе, люди спешили, трещали их телефоны, непрерывно пищали лифты. Ну, вот и началось! Я подмигнула снежинкам«до вечера!», и скрылась в бетонных стенах «ЛесСтройКома».

Работала я на тринадцатом этаже, там же где и шеф. Его верная тень, готовая выполнить любое поручение в любое время дня и ночи. Кроме интима, разумеется, но его Игорь Иванович не предлагал, и даже намеков не было. Еще бы! Женственности во мне еще меньше, чем капусты в местных пирожках. Именно поэтому, если верить офисным сплетням, а я им верю, меня и выбрали в помощницы. Решающее слово оставалось за его женой Оленькой. Ее отчества никто не знал, всем она представлялась именно так, шеф же любяще называл супругу котенком. Мило. Но зависти их семейному счастью я никогда не испытывала, а все потому, что мой избранный, ну, тот самый, он еще бродит где-то. Но однажды мы обязательно встретимся.

Лифт пиликнул и распахнул двери, я вышла и сразу ощутила отсутствие кислорода в воздухе. Нет, он, конечно, был, но не тот, что на улице. Не свежий. Я печально вздохнула, в глазах сразу же погас огонек, и я превратилась в офисную серую мышку. Шеф уже был на месте, о чем мне тут же поведала Анька, скосив глаза. Я понимающе кивнула и вдохнула поглубже, сейчас будет меня отчитывать. Я незаметно пробежала к себе, включила кофемашину, подставила чашку и заглянула в холодильник. Молоко опять закончилось. Ну, все, мне точно сегодня капец! Черный кофе Игорь Иванович не пьет. Аппарат шумно выдохнул и начал молоть, кабинет заполнился ароматом зерен.

– Зайди ко мне, – не поворачиваясь, произнес шеф.

Ну, точно ждать беды! Мышка послушно подкралась и встала за его спиной, сложила ручки перед собой и натянула маску самой верной и исполнительной работницы.

– Кир, глянь-ка сюда. По-твоему это нормальный цвет обоев, дурдом какой то!

Я еле слышно угукнула, привыкла уже не перечить начальству. Дурдом, значит, дурдом, лишь бы про кофе не вспомнил.

– Кофе уже сварила?

Ну вот! Сама напросилась.

– Да, Игорь Иванович, вот только молоко закончилось, опять… – быстро призналась я.

Шеф любил меня за честность и смелость. Он нервно стукнул ручкой по столу, секунду подумал и пробарабанил несвязную мелодию. А потом неожиданно спросил:

– А что есть из сладкого?

Он все еще не смотрел на меня. Иногда мне казалось, что можно не то чтобы не соблюдать дресс код компании, а просто встать перед ним голой. Он не заметит.

– Кусок торта остался со дня рождения Валерки-рекламщика с третьего отдела.

– Крем сливочный? – Он вдруг поднял на меня глаза. Когда он так делал, волосы на спине вставали дыбом.

– Нет, йогуртовый. Черничный со свежими ягодами. Очень вкусный, я сама пробовала.

Шеф кивнул и махнул рукой. И как это понимать? Нести или нет? Ладно, принесу, жаль не умею читать чужих мыслей. Через минуту я снова стояла перед ним с подносом в руках. Он не прогнал меня сразу, а значит, можно все это расставлять. С этим наконец-то закончили, теперь можно было приступить к разгребанию бумаг, почты, звонков и переписок в аське. Так у нас в «ЛесСтройКоме» было принято. Если не отписываться в общей беседе и не шутить со всеми, то сочтут за изгоя, а этого мне и в школе хватило. Из-за моей волосатости.

И так проходил каждый божий день. Скукота невероятная, но я никогда не жаловалась. К обеду я разгребла всю текучку и, наконец, оторвалась от монитора. В глазах все еще рябило, через звезды и полосы я посмотрела на офисников и ответила на их улыбки, растянув губы. Неискренность тут процветала и пела. Тебе мило подмигивали, а за глаза могли говорить все что угодно, и не всегда хорошее. Каждый день я мечтала поскорее свалить отсюда.

«Кто на обед?» – подмигнул смайлик с языком набекрень.

Аська вывалила десяток «иду», а я задумалась, хочу ли со всеми в столовую? И дело было вовсе не в месте и не в еде, а в людях. Если вспомнить, я всегда была одиночкой, в шумных компаниях себя чувствовала неуютно и не умела поддержать разговор. В личку прилетел вопросительный знак от Аньки, пришлось ответить согласием. Она не то чтобы подруга, просто такой же изгой, как и я. И Аня, в отличие от меня, считала, что нам нужно держаться друг друга. Я снова тяжело выдохнула и закрыла программу, аппетит совсем пропал, в голове прокрутилась сцена с выбором кто, где будет сидеть и что заказывать, потом чавканье и бесконечные сплетни. Нет, нужно уволиться, вот только накоплю на домик, маленький, с удобствами на улице. Лет за пять. Ради такого можно и потерпеть.

– Кирочка, зайдите ко мне, – неожиданно раздался спасительный голос шефа.

Я стукнула по клавиатуре и отправила смущенный смайлик, хотя в реале на душе расцвело.

– Кир, – начал Игорь Иванович, как только мое уставшее лицо показалось на пороге. – Ты еще не ходила на перерыв?

– Нет.

– Значит сегодня будешь обедать со мной. Мы едем на встречу с очень важным клиентом, и мне будет нужна твоя помощь. Все как обычно, все запоминаешь, цифры записываешь, потом делаешь отчет. Собирайся.

Таких встреч на рабочей неделе было много, но не всегда шеф брал с собой меня. А выбраться из офиса было настоящим подарком, поэтому в душе я весело запищала, мысленно подпрыгнула и хлопнула в ладоши. Ну, а в реале сгребла все нужное в рабочий портфель и пошла одеваться.

Лифт спустил нас прямо на паркинг, шеф галантно пропустил меня вперед и открыл дверь машины. Игорь Иванович был единственным мужчиной, который ухаживал за мной и вообще обращался как с женщиной. Думаю, виной этому было его воспитание.

Под капотом заревел мотор, демонстрируя сразу все триста лошадок. Еще немного и взлетим. На дороге Игорь Иванович не церемонился, жадно давил на газ, сдерживая свои амбиции лишь в сезон снегопадов и в гололедицу. По пути на встречу мы разговаривали. Шеф никогда не интересовался моей личной жизнью, а вся наша болтовня обычно сводилась к работе. Но не в этот раз.

– Кир, почему ты никогда не рассказываешь о себе? У тебя парень есть?

Бесцеремонно и прямо в лоб. Я была повержена и боялась произнести даже слово. Взмахнула ресницами, разгоняя блестяшки, которые зависли перед глазами от напряжения, и мотнула головой.

– Парня нет, – неохотно ответила я.

Было стыдно в этом признаваться и как-то неловко. Но шеф капал глубже.

– Странно как то. Ты давно не девочка, а выглядишь такой скромницей. Вот если бы тебя нарядить и приукрасить, станешь настоящей красавицей.

– Зачем это? – вылетело как-то само.

– Ну, как же! Женщина должна ухаживать за собой и всегда выглядеть опрятно. Вот был бы у тебя парень, ты бы старалась. А так серая мышь какая-то, показать нечего.

– Кому? – донимала вопросами шефа.

– Да вообще никому! А иногда, знаешь, хочется приехать на встречу к солидному клиенту с красивой помощницей. Чтобы у него в голове поплыло, понимаешь? Чтобы он забыл свое имя и отчество и алфавит забыл. Это, чтобы ты знала, иногда в делах очень полезно.

– Так взяли бы Лариску вместо меня! – и что это сегодня со мной?

– И взял бы! Если бы у кукол в голове было что-то кроме пустого пространства. А ты не задирайся, Кир, я ведь за тебя думаю. Сейчас ты пока еще девчонка, а скоро расцветешь, и тебе понадобятся навыки.

– Какие? – что-то только односложные предложения получаются, на меня совсем не похоже.

– Такие. Краситься, одеваться, обольщать мужчин. Кира, ты умная и сама должна все это понимать.

И к чему он ведет? Хочет, чтобы имидж сменила? Так я и так его уже поменяла на дресс код. Белый верх, черный низ. Может, он хочет ввести красную помаду и туфли на шпильках? Но только для встреч с киентами.

– А ты отпуск так и возьмешь, как решила, на все праздники?

– Плюс десять дней в счет переработки и дежурств, – заметила я.

– Помню-помню. – Смешно кивнул шеф и ухмыльнулся моей настойчивости. – Новогодние праздники плюс десять дней, я уже подписал тебе. А чем заниматься будешь, если не секрет?

– Не секрет. Буду лепить снеговиков, играть в снежки и много гулять. Люблю природу.

– Во, как!

Удивила я его.

Встреча прошла как всегда. В самом обычном ресторане, без свеч и соблазнений клиентов. К чему был весь этот разговор в машине, я так и не поняла. Шеф, как и много раз до этого, подбросил меня до деревни и напомнил про отчет. Я кивнула «не забуду» и махнула ему рукой. Бентли взвизгнул, оставляя после себя глубокие следы на сугробах.

Я не спешила возвращаться домой. Мне хотелось надышаться природой, пройтись вдоль полосы леса, потрогать деревья и полюбоваться чудесами погоды. Зима в этом году выдалась невероятно красивая и снежная. Деревья уже разоделись в белые шубы, небо стояло ясное и звездное, а в самом центре между макушками красовалась растущая луна. О ней я знала многое, и все из книг про оборотней. Странно, но раньше считалось, что человек превращается в зверя только в полнолуние, современные же романы рассказывали о другом.

Это странно, но еще с детства я люблю представлять, как мои треклятые волосы отрастают и превращают меня в красавицу волчицу, почему-то белоснежного цвета. У волчицы в моих мечтах были ярко-голубые глаза, блестящий нос, розовый язык и игривый характер. Она, то есть я бегала по лесу, прыгала по сугробам и купалась в прорубе нашей реки. Правда с годами детская фантазия поутихла, а город и работа оставляли все меньше времени на сказки.

Я прошлась вдоль пролеска, порадовалась березе и еще раз взглянула на луну. Сегодня она была большущая, так и утонуть не сложно, растворившись в ее волшебном свете. Кстати, если задержаться до сумерек, то можно еще наслаждаться отражением ее голубого света на хрупком насте, покрывающем ночные сугробы.

Телефонная трель вернула меня в реальность, мама звала на ужин.

– Иду, мамочка, – пообещала я и подмигнула луне.

Утро и три следующих дня, все как один, были похожи. А настоящая жизнь заждалась меня и вступила в свои владения только на выходных. Это были те самые выходные, плавно перетекающие в Новый Год и последующие праздники. Плюс десять дней законного отпуска.