Отрывок из книги
Ни одно большое имение в византийской провинции Пафлагония[6] не строилось без того, чтобы в нем не было собственной церкви. Была церковь и в богатом имении Оливий. В особо торжественные дни сюда на богослужение приходило много окрестных жителей, а в обычные, как этот, дни здесь собиралась семья патрикия Ипатия Малеила, его домочадцы и слуги.
По окончании утренней литургии, когда иеромонах Пантелеймоновского монастыря Симватий, причастив хозяина и его людей, уже складывал священные сосуды в сумку, патрикий Ипатий вышел из часовни и неспешно двинулся вдоль галереи усадьбы в сторону сада. На повороте он оглянулся на усыпанную цветным гравием аллею, прямо уходившую между рядов кипарисов к воротам. Какое-то время патрикий глядел на дорогу, ожидая, когда же появится двуколка его возлюбленной Светорады, но, не дождавшись, направился к оливковым зарослям.
.....
В этот вечер среди приглашенных был некий Прокл Пакиан, некогда служивший под начальством Ипатия в Херсонесе. Причем Ипатий уверял, что Светорада должна его помнить, однако княжна так и не поняла, кем был в Херсонесе этот рыжеватый, уже поседевший воин. Тогда, пять лет назад, в ее судьбе проходили столь стремительные перемены, что новые люди казались какими-то неясными бликами и никто особо не остался в памяти. Тем не менее при встрече с херсонитом Проклом она учтиво раскланялась.
Вообще-то, хозяйке на званом ужине полагалось развлекать только женщин. По местным традициям они даже на пирах держались в стороне от мужчин, а в триклинии стол для них ставился отдельно, на небольшом боковом возвышении у стены. Однако этих строгих правил в непринужденной обстановке в Оливии не очень-то придерживались. И Светорада видела, как гости порой подходят к женщинам, мило переговариваются, поэтому даже не удивилась, заметив, как сам проэдр Агир прошел под колонны портика к только прибывшей хозяйке соседнего поместья, госпоже Прокопии. Он взял ее под руку, а она только смеялась, слушая комплименты улыбающегося Агира.
.....
