Читать книгу Цена согласия - Слава Доронина - Страница 1

– Машка, что значит ты не поедешь? – громко возмущается Света в трубку телефона. – Мы ведь еще в том месяце всё распланировали, забронировали номера, составили программу, оплатили прогулочные билеты. Неужели нельзя выбраться? – обиженно вздыхает подруга.

– Если бы было можно, то я бы уже ехала домой собирать сумку. – Открываю бардачок, чтобы взять помаду и добавить красок губам и настроению, а то похожа на бледную моль.

– Шовинист и трудоголик твой Куваев. Так ему и передай. Напишем с Таней на него жалобу в трудовую инспекцию.

– Угу, – хмыкаю я, закончив марафет и распустив волосы из хвоста. – Заодно погасите платеж по ипотеке. А после того как я рабочее место из-за вас потеряю, за Зойкой не забудьте присматривать, потому что меня, скорее всего, посадят в тюрьму за ограбление банка. Без рабочего места и привычного заработка я не потяну расходы, которые взяла на себя.

В полицию, так и быть, сама заскочу. Чтобы написать заяву на нашего босса. Надоели его грязные домогательства и намеки.

– А Дэн твой не может подсобить и взять хоть часть на себя? Или он только в трусы к тебе заглядывать может, пока ты вкалываешь за семерых и не выходишь из кабинета? Ау, Маш, молодость-то проходит. Второй не будет! А мужиков кругом – вагон и маленькая тележка. Особенно таких, как твой… Денис, – чуть ли не со злостью выплевывает Светка.

Взглянув в зеркало заднего вида, угрюмо всхлипываю, заметив босса. Вспомнишь козла – вот и он. А я покинула рабочее место и собираюсь выехать с парковки на своей колымаге. Еще и сижу с разукрашенным, как у Джокера, ртом. Куваев и без того не отводит глаз от моих губ во время совещаний.

Недавно произошла полная реорганизация компании, на носу важное слияние. Новый босс ходит злой и орет на подчиненных, раздает тонны работы. На личную жизнь совсем не остается времени. Удивительно, как Денис вообще меня терпит. А может, Вадим Михайлович специально закидывает всеми этими проектами и бумагами, чтобы я всецело только компании принадлежала, раз ему отказываю в интиме? Так не доставайся же ты никому, Мария Анатольевна! Умри на рабочем месте старой девой!

– Всё, Светик. – Я спешно ищу упаковку с салфетками, чтобы вытереть рот, но как назло нигде ее не нахожу. – Не могу говорить. Тане привет. Мысленно буду с вами. Шлите фотоотчет. Целую.

А то мне нужно осуществить план побега и вырваться на встречу с сестрой хоть на пятнадцать минут. Зойка чуть не плакала в трубку, собираясь поделиться какой-то важной новостью. Но полагаю, опять будет требовать денег. С которыми и так напряг в последнее время.

Сбежать незамеченной у меня, естественно, не получается. Босс останавливается у моей машины и, постучав костяшками пальцев по стеклу, ждет, когда я его опущу.

– Мария Анатольевна, рабочий день еще не закончился, и вы мне нужны в офисе.

Он задерживает прищуренный взгляд на моих губах и распущенных волосах. Задумчиво хмыкает и жует какое-то время губу, пока я вижу все, о чем он думает, в его потемневших глазах.

Сволочь. Еще хватает наглости улыбаться! Чуть что, задерживает меня на рабочем месте и гоняет с поручениями, словно я дрессированная собачка. Не знаю, насколько хватит терпения, я уже на грани. Ведь было же все хорошо! Кому понадобилось ставить вверх дном налаженную работу и менять руководителей? Может, правда рвануть в Москву?

– Вадим Михайлович, я скоро вернусь. Буквально на полчасика нужно отъехать, и потом я снова включусь в процесс, – заверяю босса.

Куваев поднимает запястье и смотрит на часы.

– Через час приедут важные люди, чтобы посмотреть бумаги перед слиянием. Отчеты готовы?

Я утвердительно киваю.

А чем я еще, по-твоему, занимаюсь, просиживая задницу в кресле и зарабатывая косоглазие от той кучи документов в ноутбуке, которыми ты меня заваливаешь?

Вадим Михайлович снова опускает взгляд на мои губы, затем ниже. Блузка закрытая, но какие-то выпуклости и изгибы фигуры не скроешь. Отчего-то в этот момент думаю, что образ монашки мне бы очень даже подошел. Правда, с моим характером и увлечениями меня бы в монахини не постригли. Скорее, послали бы за инквизитором.

– По делам или по личному вопросу? – продолжает настаивать Куваев.

Внутри закипают злоба и протест, но я спокойно улыбаюсь.

Добавила, Машунь, красок? Пуговицу на рубашке не расстегнуть, Вадим Михайлович, чтобы обзор был получше?

– По личному. Мы наконец-то с женихом едем в загс, чтобы подать документы на регистрацию.

Пока Куваев переваривает мои слова с явным разочарованием на лице, я закрываю окно и выезжаю с парковки, мысленно показав фак своему боссу. Боже, неужели придется уезжать в Москву? А с Зойкой как быть? Она не привыкла жить одна. А с квартирой? Хотя с той характеристикой, которую напишет мне эта похотливая сволочь, рассчитывать на что-то путное не придется, поэтому можно выбросить из головы мысли о переезде.

В кафе я чуть ли не вбегаю – времени в обрез. Еще и едва припарковалась. Какой-то внедорожник раскорячился на полдороги. Напокупают дорогих машин, а ты потом изворачивайся, чтобы не влететь на круглую сумму.

– Маш! – Зойка машет мне рукой, подзывая к своему столику.

– Привет. – Я плюхаюсь на стул и делаю глоток воды из стакана. – Надеюсь, у тебя действительно что-то стоящее. Времени у меня мало, вернусь поздно. Выкладывай, что натворила, и я поехала обратно.

Зойка краснеет и смущается, теребит в руках салфетку, а потом, тоже сделав глоток воды, быстро говорит:

– Спешишь? Ну ладно. Я беременна.

– Что? – Округляю глаза.

Хочется прочистить уши. Мне не послышалось?

– Когда ты успела? А кто отец?

Вопросы возникают в голове один за другим.

– Отец…

Повисает многозначительная пауза.

– Отец моего ребенка – Денис…

Сердце болезненно сжимается в груди, когда до меня доходит смысл. В нашей семье никогда не было теплых отношений. После смерти бабушки и вовсе все пошло под откос. Генка забрал себе дом, выселил нас с сестрой на улицу. Но ладно он, ничего доброго я от него и не ждала, а вот от Зойки получить нож в спину…

– Мой Денис? – сипло переспрашиваю я.

– Да, – понуро кивает Зойка.

– То есть, пока я день и ночь проводила на работе, вкалывая за двоих, ты и мой жених… – Осекаюсь, переваривая услышанное. – Какой срок? – киваю на живот сестры.

– Да неважно, Маш. Но теперь я совершенно не представляю, как мы будем жить все вместе в одной квартире. Бабушка ведь нам двоим деньги на нее оставляла, так? Я верну со временем твою часть на карту…

С каждой секундой гул в ушах нарастает лишь сильнее.

– Пока я оплачивала ипотеку и твою учебу, Денис присунул тебе, ты по глупости залетела, а сейчас намекаешь, чтобы я освободила жилплощадь? С совестью у тебя как, Зой?

– Я слышала, что тебе предложили место в Москве. Какой-то богатый и крутой бизнесмен возглавляет компанию. Поезжай, Маш. Может, там свое счастье встретишь. Ты же не хочешь, чтобы мой ребенок рос безотцовщиной?

Ну вот и приплыли. Вот к чему этот заход издалека.

Я залпом выпиваю стакан воды, но мысли не проясняются.

– Чтобы вещей Дениса в моей квартире, когда вернусь с работы, не было. Ты можешь следом за ним уходить. – Намеренно делаю акцент на слове «моей».

Ну и что с дурой малолетней делать? Прибить Зойку хочется, но больше пожалеть.

Смотрю на стакан, понимая, что выпила бы сейчас что-нибудь покрепче, но я за рулем. Еще Куваев со своими отчетами, жаждой занять место пожирнее и желанием побывать у меня между ног… Может, правда бросить всё к чертям и улететь в Москву?

– Беременную сестру из дома гонишь? Правильно Генка говорил, что ты оставишь меня без угла! Бессовестная ты, Машка! Почему я его не послушала?

Охренеть. Еще я и бессовестная?

– Вот как раз к Генке и поедешь, там поживешь, заодно и права на свою долю заявишь. Все, что я взяла у тебя на первый взнос, вечером перечислю на карту. Из своей квартиры я никуда не уйду. И если что, Зой, это ты от моего жениха залетела, пока я пахала, в том числе тебе на шмотки с телефонами и институт.

Но дело даже не в деньгах. Бог с ними. Еще заработаю. Разве можно так с близкими людьми? Совсем не понимаю, что происходит в моей жизни и где я свернула не туда. Правильно говорят: не делай добра…

Едва сдерживая слезы, поднимаюсь из-за стола и иду на выход, задев какого-то человека плечом. Слышатся ругательства и брань, а потом меня резко хватают за локоть и ощутимо встряхивают.

– А извиниться вы не хотите, девушка? Вообще-то у меня важная встреча через полчаса. Как мне в таком виде на переговоры ехать?

Вообще-то в таких случаях должен быть запасной комплект одежды с собой. Рубашка там, или брюки, не знаю… Или кофе за столом пить, а не на ходу.

Жар смятения от пристального взгляда незнакомца поднимается к шее, но до щек не успевает дойти, потому что я хочу побыть сейчас одна и мне плевать на проблемы других. Даже если я стала их источником.

– Извините.

Выдергиваю свою руку из мягкого захвата незнакомого мужчины и чуть ли не бегом выхожу на улицу, потому что глаза застилает пелена слез, а я не привыкла плакать на людях.

В машине даю волю эмоциям и мне становится чуть легче. Завожу двигатель и хочу выехать с парковки, пытаясь не задеть дорогущий внедорожник, который стоит сбоку, но, услышав противный скрежет металла, понимаю, что сегодня явно не мой день. По всем фронтам. А когда ко мне направляется тот самый мужчина из кафе, с темным пятном на рубашке и дико недовольным лицом, так и вовсе возникает желание дать по газам и сбежать с «места преступления».