Книга профессора Сорбонны Софи Аскиноф посвящена малоизученной теме: жизни и деятельности французской колонии Москвы накануне и во время Отечественной войны 1812 года. Кто были эти люди по своему происхождению, каким занятиям посвятили себя в российской столице, как оказались в ней? Как они встретили войну между Францией и Россией, какими были их отношения с российским правительством и французскими оккупационными властями, как пережили и всем ли удалось пережить "грозу 1812 года"? Ответы на эти и многие другие вопросы дает книга "Московские французы в 1812 году", выпуск которой приурочен к 200-летнему юбилею войны 1812 года.
Книга выходит одновременно во Франции и в России.
Оглавление
Софи Аскиноф. Московские французы в 1812 году. От московского пожара до Березины
Введение
Глава 1. Москва – привлекательное место для иностранцев
Город-перекресток
Прежде всего – торговый город
Присутствие многочисленных иностранцев
Глава 2. Французская колония в Москве
Авантюристы и дезертиры
Поселенцы из Саратова и эмигранты от революции
Французский квартал вокруг Кузнецкого моста и церкви Сен-Луи-де-Франсэ
На заре XIX века: всё больше и больше артистов
Глава 3. Французы перед лицом наполеоновской угрозы
Французская колония под давлением (1805–1812)
Война объявлена (июнь 1812)
Сорок иностранных заложников высланы в Сибирь
Вступление наполеоновских войск в Москву (сентябрь 1812)
Глава 4. Французы в центре московского пожара
Преднамеренный поджог?
Французы в огне
Испытание грабежами
Чудом спасенный французский квартал
Глава 5. Под наполеоновской оккупацией
Голод и отсутствие безопасности
Французский кюре на всех фронтах
Вынужденный коллаборационизм французов
Глава 6. Французы, вовлеченные в отступление Великой армии
Наполеоновская эвакуация (октябрь 1812 года)
Пора сведения первых счетов
Французские гражданские лица и драма отступления
Катастрофа на Березине196
Судьба сорока заложников
Глава 7. После драмы 1812 года
Французы в разрушенном городе
Охота на коллаборационистов продолжается
Понемногу возрождающийся город
Травма 1812 года
Заключение
Приложения
Приложение 1: Список 40 заложников-иностранцев, высланных в Сибирь (Список составлен по сведениям Армана Домерга)
Приложение 2: Муниципальный совет Москвы при наполеоновской оккупации
Приложение 3: Французские коллаборационисты, осужденные русскими властями
Приложение 4: Высылка и возвращение 40 иностранных заложников
Библиография (на французском языке)
Примечания
Отрывок из книги
Кто, вспоминая сегодня 1812 год, не хранит в памяти эту драматическую картину наполеоновской эпопеи: объятая пламенем Москва, измученная голодная армия, храбро борющаяся с суровой русской зимой вплоть до страшной ноябрьской катастрофы на Березине? A ведь в начале этого года казалось, для Наполеона нет ничего невозможного. Но Русская кампания, оказавшаяся такой тяжелой и мучительной для верных солдат его Великой армии, явилась поворотным моментом и в личной судьбе императора, и в судьбах всего европейского континента. Поражение, унижение и катастрофа ожидали человека, который до сих пор видел лишь победы и славу. Наполеон оказался вынужден склониться перед реальностью. Весть о гибели его армии в России, очень быстро достигнув европейских столиц, пробудила и усилила волю народов к сопротивлению, что в конце концов привело наполеоновскую империю к краху. Таким образом, 1812 год явился ключевым моментом новой истории.
Сегодня наши представления о событиях тех грозных лет подкреплены большим количеством дипломатических и военных документов, сохранившихся в архивах, письмами и многочисленными свидетельствами офицеров и, наконец, страницами прекрасных произведений французской и зарубежной литературы. За прошедшие десятилетия страдания солдат не раз вдохновляли писателей и художников Франции и России, создавших понемногу легенду о Великой армии. Будь то Шатобриан, Гюго, Понсон де Террайль, Толстой или Пушкин – все они написали прекрасные произведения, поэтические и полные реализма. Стендаль, служивший в ведомстве генерал-интенданта Матье Дюма, быстро занял пост главного директора продовольственного снабжения резерва и стал свидетелем пожара Москвы и отступления наполеоновской армии, описав увиденное в своих письмах2. Все эти писатели оставили потомкам драматические образы 1812 года, пропитанные кровью и порохом. В наши дни эстафету приняли такие авторы, как Клод Мансерон, Кантен Дебре и Патрик Рамбо3, в свою очередь зачарованные наполеоновским мифом. В нем они черпали свое вдохновение и находили героев, достойных этого имени. Их исторические романы о Русской кампании получили признание многочисленных читателей.
.....
С тех пор как граф Ростопчин издал свою брошюру, в качестве ответа на нее часто печатали заметки аббата Сюррюга в форме его писем к преподобному отцу Буве. Эти письма действительно могли быть написаны; «насколько мне известно, аббат Сюррюг включал в письма, адресованные многим его друзьям, фрагменты своих заметок»8. Существует предположение, что французский священник, умерший в декабре 1812 года, то есть вскоре после московского пожара, будто бы перед смертью отдал губернатору Москвы копию своего текста, которая спустя несколько лет была использована для подтверждения слов Ростопчина, стремившегося снять выдвигавшиеся против него обвинения в поджоге. Публикация писем аббата Сюррюга в 1823 году, тогда же, когда был издан и рассказ Ростопчина, явно не случайна. Как бы то ни было, свидетельство французского аббата является важным документом, а сам он – человеком, заслуживающим доверия. Автор издания 1823 года писал в качестве предупреждения: «Рассказ аббата Сюррюга отличается своей простотой, прекрасным слогом и уважением к исторической правде; он достоин всяческих похвал. Это документ для будущего».
Второй свидетель – мадам Луиза Фюзий (1771–1848), известная актриса, служившая в 1812 году в труппе Императорского театра в Москве. Эта достойная женщина вместе со своей семьей жила в этом большом городе на протяжении нескольких лет, в промежутках между гастролями, которые заставляли ее странствовать чуть ли не по всей Европе. В 1817 году госпожа Фюзий опубликовала рассказ о пожаре и отступлении французов из России. Это один из самых волнующих рассказов, посвященных данной теме, появившийся в Лондоне под намеренно патетическим названием «Московский пожар, или Маленькая сирота из Вильны». Затем она дополнила его своими «Воспоминаниями актрисы», изданными в 1841 году и повествующими о ее карьере и личной жизни. И тот, и другой документы показывают нам чувствительную и страстную женщину, любящую писать: «С тех пор как я стала замечать происходящее вокруг меня, когда я оказывалась в обстоятельствах, выходящих за рамки обыденности, я приобрела привычку заносить в своего рода дневник вещи, поразившие меня сильнее всего. Привычку эту я сохранила в моих путешествиях по чужим странам, а особенно, в России, где я описывала события при свете московского пожара, не зная, дойдут ли когда-нибудь эти подробности до моей семьи…» И через несколько строчек она добавляет: «Во мне рано проявилась наблюдательность». Мы можем быть только благодарны ей за это.
