Читать книгу Волнения - Софико Мамедова - Страница 1

* * *

Вся жизнь – очаровательный обман,

Сотканный из призрачных картинок,

Как непрочитанный роман,

С безумством красок, с переливом.

Как близко горе от любви,

Падение и взлет – одно и то же;

И если б жить иначе мы могли –

Могли б! Да кто же сможет?…

2015

* * *

Мир утонул в шелухе,

И это только полбеды;

На мраморном отечества полу

Позора несмываемые следы;

Сквозь улицы глядят пропитые глаза,

Мимо проплывает нарисованное счастье,

Вся жизнь легка лишь на словах,

Война в сердцах видна лишь на запястьях.

* * *

Да, я поэт!

Мой меч – рифмованные строчки,

Написанные болью на душе.

А жизнь – сплошное многоточье,

Любовь – потертое клише.

Да, я поэт.

Разорванный на части человек.

Бумажный лист, исписанный чернилами.

Я голос тысячи безмолвных рек

И плач над ветхими могилами.

Да, я поэт…

Я пленник музы беспощадной,

Что моей кровью создает стихи

Об этой жизни очень странной,

Наполненной до края пустоты.

30.03.14

* * *

Мы пришли в этот мир одинокими,

Одинокими мы и уйдем.

Мы пришли в этот мир обнаженными,

Обнажёнными мы и уйдем…

Есть ли толк воевать за правду,

Коли правда у всех своя?

Надо ль нам убивать за награду,

Преклоняясь пред гневом царя?

Мы жалеем себя, несчастных,

Но лучше нас никого не найти,

Ненавидим людей безучастных,

Но от горя спешим отойти.

О, как часто себя коронуем

На униженных чьих-то плечах,

И, будто Иуда, целуем

С клеветой на засохших губах.

Мы живем, будто смерти и нету,

Так старательно копим тлен;

Глотки рвем за простую монету

И требуем что-то взамен!

Но как тщетно все это и глупо,

Мы забыли ведь с вами одно:

Мы пришли в этот мир одиноко –

Одиноко мы с вами уйдем.

2013

* * *

Я б воспевать тебя в стихах хотела,

Но нелюбим ты больше, нелюбим.

Моя душа в твоих руках чернела;

Ты дьявол, а не херувим!

Лицо твое – что сотни незнакомых,

И твое имя мне губ не обожжет,

В глазах моих больших и отрешенных

Надежда больше не живет.

* * *

Поскорее запомни ты, родная,

Счастье лишь в твоих руках;

Ведь сирень, весною расцветая,

Не уповает на яблоню в цветах.

И солнце, так уставшее светить

Над неблагодарною планетой,

Продолжает рано утром восходить,

Посвящая жизнь свою рассвету.

* * *

Что голубю нектар цветов?

На что колибри зерна?

Лишь среди райских лепестков

Ложь так убога и позорна.

Среди горбатых, кривых спин,

Натянутых кривых улыбок,

Убог покажется один –

Кто к прямоте и честности был близок.

2013

* * *

Нету времени, отдельного от нас;

В венах наших времени поток,

В сердце бьется вечное сейчас,

И даже если ты бежать без передышки мог

Иль замереть на долгие года, –

Ни обогнать и ни отстать от времени не смог:

Нам от него не деться никуда.

Наш сердца стук часы считает,

Минуты в воздух вплетены,

И с нашей смертью время умирает,

Все потому, что время – это мы.

* * *

За новое распятие Христа

Готовы миллионы отдавать,

За пляску Бога у костра

Готовы миллионы отдавать!

Да только Бог не спляшет перед нами

И на потеху сына не отдаст,

Нет толку петь перед глухими,

Где каждый с выгодой распятие продаст.

Бог не явится в расписанных нарядах,

И божье слово, как гром, не прогремит;

Он – тихий шелест в осенних листопадах,

Весенний дождь, что с нежностью шумит.

* * *

Как жизнь скучна, когда не знаешь цели

И каждый вздох не посвящен борьбе,

Когда года и дни безудержно пустеют

На мягко стеленной судьбе.

Когда роптать на жизнь позорно;

Есть все, что у других – мечта,

Но вопрошаешь небеса невольно:

«Почему ж на сердце пустота?»

* * *

Быть настоящим человеком трудно,

Еще трудней перед соблазном устоять

И жить душою честно и разумно,

Своею волей научиться управлять.

И не судить людей своею мерой,

В сердцах чужих не находить грехов,

Не досаждать друзьям своею верой,

Просить прощенья у своих врагов.

Как трудно устоять перед соблазном,

Еще труднее Человеком стать;

Подобно ограненному алмазу,

Сильнее, чище в мире засиять.

* * *

Не смотри на меня – погубишь,

И шагов ты ко мне не ступай,

За то, что сорвешь – сам осудишь,

Сам осудишь, вступивши на край.

Конечно, быть может у нас будут дети,

И мы проживем сотню лет,

Расстанемся только в смерти,

Может, лучше тебя на земле-то и нет.

Но оставь ты мои мечтанья

И напрасно ко мне не ступай,

В сердце было довольно страданья;

Так мечтам ты разбиться не дай!

Что нам от сладкого плена

Этих несбыточных грез,

Наши чувства – морская пена,

Их нельзя принимать всерьез.

И напрасны все эти взгляды:

Я любить обещанье дала,

И ради минутной услады

Я б мужа предать не смогла.

* * *

Бежать – бежать, все ускоряя бег,

Планета крутится под нашими ногами.

Да только золотом измерится успех –

Богатство не измерится райскими вратами.

Крысиные бега под вечным небом;

Кто больше золота до гробовой доски

Дотащит и после обернется пеплом,

И прорастут над жаждущим весною

колоски.

КАК НЕ ЗАБЫТЬ

Как не забыть, что Ты есть в каждом человеке,

Что каждый человек есть Ты?

Весь негатив лишь отраженье – блики

Того, что есть, к несчастию, во мне…

Как не забыть, когда мое большое эго,

Как тучи солнце, душу закрывает,

Что есть незыблемое небо,

И солнце равно̀ для всех сияет.

Как не забыть, что жизнь – одно

мгновенье;

С рожденья годы наши сочтены,

И время все предаст забвенью,

И даже наши детские мечты.

ЛЮДИ ХОТЯТ ПОНЯТЬ

Люди ходят по краю,

Люди хотят понять!

Отчего у одних убывает,

А у других не отнять?

Люди ходят корпоративно,

Люди хотят понять!

Кто свою жизнь проживает стабильно,

А кто каждый день готов рисковать?

Люди заблудшие по миру ходят,

Люди хотят понять!

Отчего наше время так быстро проходит,

Отчего нелегко умирать?

Люди по миру ходят веками,

Люди хотят понять!

Что же таится за облаками?

И зачем эту жизнь проживать?

Люди несчастные дорогами ходят,

Люди не могут понять!

Что же по жизни их за руку водит,

И что невозможно отнять?

* * *

Я тебя не зову – призываю.

В каждом прохожем тебя узнаю.

Заболела, меня лихорадит, знаю –

Так влюбляются только в аду;

Не уместно, никчемно, не надо.

Не любовь, а камней чемодан,

И теперь мою голову градом

Ливень незажитых ран.

Я тебя не зову – призываю,

Мне бы крылья – сама бы нашла,

Заболела, меня лихорадит, знаю –

Наша встреча ошибкой была.

* * *

За что ты, сердце, любишь слишком многих?

И слишком многих с болью бережешь?

Ведь неспроста у нас, убогих,

Одно лишь сердце и найдешь.

Зачем неровно ты стучишь, предатель,

И горло так цинично жмешь,

За что ты, проклятый мечтатель,

Мне жить спокойно не даешь?

* * *

Звать тебя не имею права,

Ведь у сердца спит твоя жена;

Я сама когда-то жертвою обмана

У любимого была…

* * *

Счастье из ниток не сшито,

В церкви свеча догорит,

Чья-то немая молитва

До бога не долетит.

Планета, как шарик, крутится,

Дома из песка и хаоса,

И мы, как безумные, трудимся,

Воздвигая стены из пафоса.

* * *

Ты не придешь и не напишешь,

вспомнишь только,

Когда рука дрожащая пера коснется,

И станет отчего-то очень горько,

И чувство позабытое вернется.

То чувство, что убили, как младенца;

Грехоподобное свершается деянье –

В утробе матери, не давши и родиться,

Убили неповинное созиданье!…

И станет горько, что способствовал

убийству,

И нож заточенный над ангельским челом

Занес острейший, словно бритва,

Холодным рассудив умом.

И голуби взлетят над крышей,

Тончайшая порвется нить;

Но боль с годами будет только тише,

Пока совсем не сможешь позабыть.

И только черное перо напомнит муки,

И страх перед свершившимся уже,

И станут холодны испуганные руки,

И чувство вновь появится в тебе.

МОЛИТВА

Господь, дай мне с холодной волей

Принять тобою сотканную жизнь

И не роптать, коль нежеланной долей

Меня захочешь наградить.

Сжав сердце, зубы, кулаки,

С улыбкой принимать судьбы удары

И знать, что без твоей руки

Не появляются и не проходят раны.

Дай мне, Господь, с покорной гордостью

Пронесть тобой дарованный венец.

И с свойственной царицам твердостью

Жизнь непокорную дай мне прожить, Творец.

* * *

Зачем ты появился предо мной,

Зачем краснею пред тобой напрасно;

Ведь сердце детское под серою золой

Я схоронила утром ясным,

Когда решила, что моя любовь

Моей лишь музе светлоокой служит,

Что быть рабой желаний вновь

Мне опротивело и горько душит…

Зачем чужим глазам я верю

И слово каждое под ребрами храню,

Но снова предрекаю я потерю,

Снова счастье предаю огню.

* * *

Вся наша жизнь – что по канату ход,

С завязанными намертво глазами;

Нам не дано узнать игры исход,

Нам не дано узнать, во что играем.

И только вера очень тонкая

Слепых по ниточке ведет;

Слезами обливаясь, белоокая,

Паденье предрекая наперед.

* * *

Нитями нервы буквами вьются,

В строчки нескладные рифмой ложатся,

Сердца влюбленные как блюдечки бьются –

Всем нам приходит пора расставаться.

Сердце растет, занимает все тело,

Легкие плотно к ребрам прижав.

То ведь не горе – сама так хотела,

Счастье найти, от счастья сбежав.

* * *

Жизнь не сценарий – учебник,

Каждая страница здесь мораль,

А я всего лишь временный кочевник,

Так нелепо торопящий даль.

* * *

Для тебя я сердце сталью заковала,

Тыщу верст прошла пешком.

Говорили много, я-то знала–

Повстречаемся с тобой.

Я теряла очень многих,

Не успевши их найти,

Не затем ли, чтоб в дороге

Счастье хрупкое найти.

* * *

Любовь моя не дар – отрыжка,

Никому ненужная беда.

Заржавели в клапане задвижки,

Но любовь из сердца льется, как вода.

С грохотом обрушатся все стены,

Каждый камень обернется воробьем.

У моей любви надорванные вены

Обернутся проливным дождем.

ПРОШУ У БОГА

Каждый день прошу у Бога

Веру слабую простить,

И тяжелую нашу дорогу

На любовь и труд благословить.

Каждый день прошу у Бога

За содеянное всеми зло

Не прогнать людей с порога

Царства Божьего его.

Заплетают корни сети

В наших жаждущих сердцах,

И со временем стареющие дети

Вместо жизни обретают прах.

Не удержишь, не поймаешь,

Сколь корни эти не руби,

А у Бога, ты-то знаешь,

Нету правды без любви.

Каждый день прошу у Бога

Показать нам верный путь,

Чтоб по чести жить до гроба,

Чтобы с правды не свернуть.

2016

* * *

Однажды в нашу жизнь

Придет тот самый человек,

И будем благодарны тем,

Кого уж рядом больше нет,

Кто, уходя, не смел вернуться,

Иль для кого мы были просто миг.

Когда пути родные разминутся,

Когда в бурлящем времени утонет лик

– Любимых и когда-то столь родных –

Мы повстречаем в нашей жизни одного,

Кто имена былые превратит в пустеющие звуки

И больше в сердце не будет никого,

Только его одни упрямые родные руки.

* * *

Жизнь – мимолетный танец в пустоте,

Звук, тонущий в густой прохладе.

И в этой хрупкой и наивной суете

Сумей бессмертное поймать во взгляде

Бегущих куда-то, торопящихся людей,

Любовь меняющих на вещи,

Ты разглядеть бессмертие сумей,

Танцуя хрупкий танец в настоящем.

* * *

Как я живу?

Да вроде ничего;

Пишу стихи, читаю книги

И долгими бессонными ночами все брожу

По переулкам памяти бездонной.

Вместо кофе завариваю чай,

Но и к нему я не прильну губами,

И только изредка, и только невзначай

Прольются памяти пути слезами.

Как я живу?

Да вроде ничего…

Вместо кофе завариваю чай

И долгими бессонными ночами все брожу,

Да только изредка, только невзначай.

* * *

Зачем я встретила тебя – не знаю;

Твоя улыбка якорем упала в глубь души.

Я изнутри до пальцев ног сгораю,

Я изнутри не та, совсем не та.

А в поле бродит мрачный ветер,

Прикрывая грусть свою проливным дождем;

Как же так на целом белом свете,

Нам влюбиться, но не быть вдвоем.

* * *

На блокнотный лист я пролью все чувства

и с корнем оторву его.

Жить извернутой – это не искусство,

Жить извернутой – это тяжело!

И в окно черничное брошу свой обрывок,

Полетит, как птица, он очень далеко,

Повстречает множество натянутых улыбок:

Быть извернутой, думают, легко.

* * *

Вывернута, перевернута,

Синими ручками исписана,

Любовью уставшей зачеркнута,

Музой проклятой измотана;

Я поэт – надомною клубится

Пыль уходящего времени,

И по венам этим струятся

Нефтяные мои сомнения.

Хрупкое сердце нефть качает,

Перевернута я, да вывернута –

В черной гуще печаль утопает,

И душа, как стакан, опрокинута.

* * *

Как декорации, меняются событья –

Непрерывный круг мчащихся движений,

Тугих разрывов, сладостных соитий,

Нежнейшей веры и тягостных сомнений.

Несется жизнь, будто горная река,

О камни волны жестоко разбивая,

Склоняется покорно людская голова,

Прося пощады и на Бога уповая.

* * *

Жизнь в пригоршнях дает подсказки,

Но что заблудшим толк от них,

Когда темно в душе и блекнут краски,

И голос чистой совести затих.

Что толку божье слово вспоминать,

Коль путь с делами божьими разнится.

На тех, кто терпелив, снисходит благодать,

А чистая душа всегда к небесному стремится.

* * *

Я знаю, ты меня слышишь,

Когда говорю с тобой за тысячу верст.

Я знаю,

Что над раскаленными крышами

Неслышно для всех я слух твой ласкаю.

Знаю,

Такое случается редко, такое считают проклятьем,

Когда, сквозь холодный рассудок, я страстно желаю.

Знаю,

Что эту болезнь называют счастьем,

От этой болезни душа замирает,

Знаю….

СТРОЧКИ

Как из открытой раны,

Стекают непрерывно строчки,

Покой я потеряла вновь.

Вместо любви – стекающие строчки,

Изгибы, буквы капают на лист.

Объятий вместо – оборванные строчки,

И все они летят куда-то вниз

Под тяжестью кричащих плотных точек.

* * *

Мы так живем, будто решено уж все,

И наша жизнь при нас на веке будет,

Но изменчивый рисунок все вокруг

И время безучастно всех погубит.

Да, вся наша жизнь – рисунок зыбкий,

Написанный безумцем на песке.

Мне не сдержать потерянной улыбки

В этой без смысла дышащей тоске.

* * *

Свое не выбирала место –

Мне против воли дали то,

Что меня связало очень тесно

С жизнью тонкою тоской.

Еще до появления на свет

Мне душу, как бокал, опустошили,

Теперь через нее мне виден свет

Восставшей, расцветающей России.

На моих плечах восходит слово,

Реченное великим батюшкой Петром:

У нас не может быть пути иного,

Как быть невежеству бичом!

* * *

В разбитых старых блюдцах

Я отражение свое ищу,

А мысли, как развилки, вьются –

Себя нигде не нахожу.

Прошлое теперь – отпавший хвост,

Целые районы мне закрыли двери,

И на мной поставленный вопрос

Цинично ухмылялись лишь деревья.

* * *

Бог по небу размазал краски

И молча на покой ушел;

Мне с детства вещали сказки,

Но мир оказался иной.

Черные сосны вонзаются в небо,

Небо кровит дождем;

Вся моя жизнь, как будто бы небыль,

Зачеркнута острым пером.

Всю свою душу, как торт, разделила –

Каждому сладкий кусок;

Я необъятно, как небо, любила,

Но у сосен колючий вершок.

* * *

Не ныть и не просить пощады!

На шею каждого найдется тяжкий крест;

Не воспевают мелким и трусливым дифирамбы,

А императорам до этих песен дела нет!

Держать! Стоять на двух ногах,

Как Маргарита на бесовском бале!

И, с горечью на стиснутых зубах,

Не думать, не желать земной награды!

Ни взглядом, ни лицом не показать

Под сердцем смертельное раненье;

Большая роскошь нам страдать,

Жить счастливо – невыносимое уменье!

* * *

В своем мученье я нахожу покой,

В потере, в одиночестве нашла я радость,

И несказанно теплою волной

Под кожей разливается усталость.

Ушедших гениев следы

Строками строгими равняются на полках,

И на жизни их сверкающих осколках

Пишу свои заветные труды.

Как Ахмадулина, словно в глубь лесов,

С нетленными я безрассудно пропаду.

И, словно звезды, миллиарды голосов

В пучине бесконечного найду.

* * *

За моей спиной сотни тысяч,

Сотни тысяч, давших эту жизнь.

И гордость моя выше птичьей,

Выше птичьей в небе головы.

Нам отступать разрешения нету,

Не имеем права склонить головы –

Наша задача – догрести до рассвета,

Где расцветают, как маки, людские труды.

Сотни сражений и сотни побед –

И миллионы погибших мужей;

Сколько страданий, проливших свет

На счастливую жизнь еще не рожденных людей.

ОБОРОНА СЕВАСТОПОЛЯ

I

Не забывай, на чьей земле живешь –

И метр каждый тут пропитан кровью.

На земле березовой, любимой ты святою

Поступью по навернувшимся пройдешь.

На небо взглянешь – чистое, высокое,

И только нити храбрых и железных птиц,

Как борозды от божьих колесниц,

Напомнят время холодное, жестокое.

Напомнят пыль на верующих щеках,

Глаза наполнены слезами до краев.

И сердце замирающих боев

– Для нас теперь уж превращенных в прах –

Тенью неотступной будет следовать за нами,

И тихой поступью, и легким ветерком,

Как осенью церковный перезвон,

Напомнит боль и страх под нашими ногами.

Как много жизней прервалось

Под безразличным дулом страшного врага,

Телами молодыми были затоплены луга,

Но не прошел по ним незваный гость.

Сердцами крепкими, бесстрашными сплелось;

Поля цветущие и небо высокое и голубое,

Земля любимая, живущая в покое:

Желанье навернувшихся сбылось!

II

Он молодой солдат!

Он мамин сын!

Страшащийся пронзительных гранат,

Он человек, не доживущий до седин.

Он просто парень из села,

Из города, из деревень.

А жизнь его пропала без следа,

По полю минному летевшая, как тень.

Исчезла и не вернется никогда,

И только матери тоска,

Любимой непрочитанные письма,

И у земли, что боль в висках,

Младой солдат ночами снится.

III

Нет вещей, страшнее, чем война,

Чем небо, покрытое врагами,

Когда земля трясется под ногами

Не знавшего пощады табуна.

Когда товарищам дрожащею рукою

Ты закрываешь потухшие глаза,

И каждый выстрел, что гроза,

Проносится меж смертью и тобою.

Как страшная чума, ползет война,

И с жадностью, с расчетом забирает,

И вслед за ней тихонько укрывает

Холодная, уставшая земля.

* * *

(Белле Ахмадулиной)

Кто ангела не сохранил,

Бесплотными стопами оставившего след?

Чьи крылья робостью чернил

Скользят в душе моей, как божий свет!

Так дай любить тебя издалека,

В холодных звездах твой подвиг созерцая.

Тебя давно не стало, но твоя строка

Бежит, боль нестерпимую лаская.

Но все же нет! Ты не ушла!

Твое дыханье между точек,

И между строк живет твоя душа –

Мой мир твоим талантом обесточен.

* * *

C каким любопытством толстые щеки

Летних деревьев в окна заглядывают мне.

Они не со зла, они одиноки,

Им так неудобно корнями рвать раны земле.

Усталы прохожие, и лица угрюмые –

Бедность большая одна да на всех.

Бедность большая зовется безлюбием;

У безлюбиья рвать раны – не грех.

Деревья несчастные злятся на землю:

«Для чего ты, сырая, нас родила?!

И, если уж мы упиваемся болью,

Будет по правде, чтоб и ты отпила!»

Несчастье к несчастному накрепко сшито,

Гнутся корявые главы к земле.

Прощенье, смиренье, святость – забыто,

Лишь корни тугие набухнут во тьме.

* * *

Отрекаться от любимых – преступленье;

Сердце – губка, впитывает все!

И потом до лихорадки, исступленья

Кожу, мясо изнутри сдирать живьем.

Приручать любовью – очень страшно,

Обещать навеке – наивное вранье;

Не во власти у нас сердце, но отважно

Пустые клятвы, обещания даем.

Ведь любить – ответственность большая,

Ведь любить для многих – непосильный труд,

Когда вся страсть прошла, но ты, не уставая,

Отдаешь обещанных уж нелюбимому минут.

Не говори «люблю», не зная силы,

С коей это слово мощно бьет –

Оно возвысит в рай или низвергнет до могилы

Произнесенное оно – вовек из не

пропадет.

* * *

Когда на улице гроза,

И пахнет осенью предательское лето,

Я вдруг не вспомню твоего лица,

Твои глаза, сияющие ярким светом.

В холодном сером облаке

Твой некогда любимый растворится лик,

В твоем некогда родном мне облике

Забыть твои черты меня страшит.

Июль без спроса сменился ноябрем,

А я все с памятью своей воюю;

Предательское лето хочет смыть дождем

Тебя и нашу встречу роковую.

11.07.16

ЧЕРНОТА

Из окна на меня глядит чернота,

Прищурясь, как будто презрительно,

Приговор без следствия и суда

Выполняется тонко, изысканно.

Чрез оконную раму черные руки

Тянутся, холодом веют паршивые.

В школе не научили науке

Про речи обманные, речи лживые,

А темнота ухмыляется, пялится,

Мол: «Сама же хотела, дура»,

И в окно мое белое скалится,

Направляя свинцовое дуло,

В сердце, поганая, метко целится,

Правдой стреляет отменною:

«Стерпится, – говорит, – разлюбится»,

Да песню скулит поминальную.

Каждую ночь в окошко мне смотрится,

Как невестка в зеркало брошенная.

Иль это мне на нее смотреть все хочется,

Иль это я ухмыляюсь в окошке черная.

* * *

Тяжелой поступью я сокрушаю землю,

От взгляда острого тучи заслонили небосклон, Плечи надменные ласкаю колыбелью,

А чувства-сироты под скулами комком.

Зачем мне голос, коль никто не слышит,

А волны вдребезги об суть вещей

Разбиваются и после еле дышат,

Склонившись у святой любви мощей.

Дорогой меж бровей заляжет опыт,

В сердце дверь скрипучая – так многие ушли,

И только у виска какой-то ропот,

И стон под моей поступью земли.

* * *

И вроде все прошло. Вся боль

Под летними дождями унялась.

Среди травы я обрела покой,

Своей холодностью к тебе кичась.

Но вдруг из пустоты, как ветер,

Явившийся внезапно из полей,

Воспоминанье ярко слепит,

Моих не жалуя прирученных теней.

Как гильотины свист холодный,

Безоговорочно, неумолимо слышу я

Твой голос, голос беспокойный,

Он отрезает: «Отпусти меня».

Любовь-обрубок скатилась на помост,

И катится среди вздыхающей толпы,

И где-то средь людей послышится вопрос:

«Не этот ли палач ей возносил хвалы?»

На опустевшей площади теперь

Не слышно голосов, ни даже вздохов,

Лишь средь потухших фонарей

Лежит любовь-обрубок одиноко.

ПИСЬМО ДРУГУ

Здравствуй, как ты, мой хороший, поживаешь?

У нас тут дождь по крыше стучит неистово,

И только ангел мой светлый да лучистый

Меня от беды неворотной спасает. Знаешь,

Такие погоды нам очень, ведь очень нужны;

Когда средь дождя лишь истины сердца

слышны;

И ты на ладони пред Богом, собою всю

правду вещей постигаешь.

И становится грустно за свою слабину;

Когда сил не хватило на дорогу прямую –

свернул,

Ведь воротиться – труд непосильный, ты

знаешь.

Я тебе все пишу, а дождь не смолкает –

Он, несомненно, с души все пустое смывает.

О чем же теперь ты, мой ангел, вдали

беззаветно мечтаешь?…

* * *

Ну что ты, совсем размякла,

На лбу полоса мрачных дум.

Тебя, кажется, бьет лихорадка,

Предательством в теле гарпун.

Стенать, все вокруг обвиняя,

Нелепо и даже смешно,

Ты попробуй иначе, родная,

Как бы не было счас тяжело.

Люди бьют не со зла, а не зная;

Нас очистив, удар им придет,

Ты же, Бога всегда вспоминая,

Проси, он скорбь заберет.

Дыши, стиснув зубы, но честно,

Жизни прямо гляди в лицо;

Счастье и боль очень тесно

Сплелись в нескончаемый сон.

Помни: вещи терять не страшно,

Страшнее себя потерять,

Коль душа подобна бумажной,

Ее горю легко разорвать.

Не проси и не злись, ангел мой,

Очи влажные в пол опустив,

Пред тобою образ святой,

Длани нежно на боль положив,

Смотрит, глядит, родная;

Сколько силы в тебе и добра,

Как ты веришь и как, уповая,

Сносишь боль своего гарпуна.

Потерпи, потерпи, коль уж нужно;

Бедой закаляется дух.

Все молча снести очень трудно,

Не испачкав при этом рук.

* * *

На лицах написаны муки,

За чертой неподвластная жизнь,

Рабочие, грубые руки,

Безысходность – не героизм.

От села до села расстоянья,

Худые ботинки в пыли,

За труд не получишь признанья,

За копейку до самой зари.

Простирается поле за полем,

Ну а в ветхой избе тишина,