Читать книгу Весы счастья. - София Черныш - Страница 1

Посвящается человеку, память о котором я храню и бережно ценю каждую кроху. К сожалению, это все, что мне осталось.

Глава 1.

Новая школа.

– Вишневская, к доске!

Высокая худая девушка сдула с лица прядь прямых темно-русых волос и хмуро посмотрела на кричавшего.

– Я отвечала на прошлом уроке.

– Встала и пошла, живо!

– Хорошо, я иду, – сказала девушка, отчетливо проговаривая каждое слово, как для умственно отсталого человека.

Толстая женщина с красным лицом и мелко-завитыми кудряшками зло пропыхтела в ответ:

– Хорошо, тогда иди к директору!

Девушка удивленно приподняла брови.

– На самом деле, тебя просто велели отправить к директору, а к доске я вызвала, чтобы помучить, – без зазрения совести издевалась толстая женщина.

– Окей. – Девушка встала, нарочито медленно прошагала по проходу между партами, открыла дверь, вышла в коридор и громко хлопнула ею. Она ударилась о косяки и осталась чуть приоткрытой. Девушка знала, что в таком положении в класс, который только нагрелся, будет задувать холодом, и это ее успокоило. «Пусть математичку греет ее жир» – она злорадно усмехнулась. Девушка огляделась, развернулась, чтобы идти и тут же ее ухмылку, как ветром сдуло. На нее, из поцарапанного зеркала, висевшего напротив двери в класс, смотрели два карих глаза на худом, остроскулом лице. Прямые волосы до плеч собраны в хвост на затылке, одна прядка непокорно падала на лоб. Растянутая толстовка, потертые джинсы, рваные кроссовки – Ада Вишневская показала себе из зеркала язык, развернулась на пятках и побежала по коридору.

В коридоре было очень тихо, везде шли уроки. И только Ада не училась, а шла к директору.

– Вишневская! Ты почему шляешься по коридору во время урока?! – раздался грозный голос сзади.

Ада резко обернулась – к ней, нахмурившись, шла завуч.

– Я иду… – начала Ада, но завуч ее перебила:

– К директору, я вспомнила. Шагай за мной и без шуточек!

У Ады в анамнезе был фрагмент, где в такой же ситуации, девушка налепила на спину завучу бумажку с надписью «Я люблю кушать мух», и она ходила с ней потом до конца дня.

Из младшей школы в среднюю, из средней – в старшую, а завуч при виде Ады всегда говорит одну и ту же фразу: «Вишневская, к директору! Шагай за мной и без шуточек!»

Ада Вишневская была очень сложным человеком, как старый кубик-рубик, у которого почти стерлись все грани и уже невозможно понять, где какой цвет. Такие люди доверяют только тем, кого хорошо знают всю жизнь, тем людям, которые помнят все цвета и собирают грани в правильном порядке автоматически. С Адой дружила только Алиса Сонкина, которая знала ее еще с младенчества, знала девушку всю жизнь. Алиса была душой компании, Ада в любой компании наводила полный бедлам, но, несмотря на это девушки хорошо дружили, дополняя друг друга.

Непокорный характер Ады вызывал много негатива в людях, которые ее окружали (хотела она того или нет). Учителя, часто попадающие под обстрел ее острого язычка, на каждом уроке таскали девушку к директору. Правда те, что помоложе, качали головами и шептались: «Плохое воспитание». Те же, что были старше, отпускали ехидные замечания: «Вся в мать!». Особенно злой была математичка, c урока которой Ада только что так удачно ушла.

Ада любила свою маму, но считала ее немного…легкомысленной. Ей было 35 лет, работала бухгалтером за копейки и, чтобы хоть как-то прокормить Аду и двух ее братьев, шила на заказ платья. И, несмотря на почти полное отсутствие свободного времени, мамы Ады имела одно специфическое увлечение. Да, что тут говорить! Примерно раз в месяц она уходила «расслабиться и отвлечься от работы» в какой-нибудь бар, где подцепляла первого попавшуюся особь мужского пола, так скажем. Каждый раз это был среднестатистический мужичок, работающий обычно сантехником или слесарем, выпивающий по выходным и находящийся в «активном поиске» таких женщин, как мамы Ады. Их романы завершались всегда через месяц-два, а потом по новой.  Правда один раз это закончилось очень плохо, таким образом на свет 9 лет назад появились братья Ады – Ильдар и Ипполит (у мамы девушки была слабость на странные имена). Папаша быстро слинял, а мама Ады осталась одна с тремя детьми. Мало того, эти дети приносили кучу проблем: пацаны имели невыносимый характер, еще несноснее сестры, успели к своему 2 классу сменить аж 3 школы. Но несмотря на все это, мама Ады была чудесной и безусловно сильной женщиной, хотя все еще имела неприятную слабость к противоположному полу.

Завуч, пальцами, осторожно постучала в дверь директорского кабинета, услышала – «Войдите» – и открыла ее:

– Вишневскую к вам привела.

– А, входите-входите.

Ада вошла в кабинет, привычно плюхнулась на жесткий стул перед директорским столом и приготовилась слушать нравоучения. Она опустила руку и с удовольствием нащупала под сиденьем жвачку, которую сама же прилепила два дня назад. Тогда девушку, кажется, вызывали за то, что она обозвала математичку «свиньей с кудряшками».

– Ада, – начала директор и посмотрела на завуча: – выйдите, я вас очень прошу.

Завуч прошила Аду злобным взглядом и вышла, а девушка напряглась. О чем таком с ней будут говорить, да еще и без завуча? Обычно, они вдвоем с директором в один голос сначала вспоминали все грехи Ады и только потом ей предъявляли и отчитывали за очередной и отпускали. «Выгонят», – подумала Ада безо всякого сожаления.

– Ада, – снова начала директор: – ты очень одаренная девочка, но характер…

«Выгонят», – теперь с грустью подумала Ада, потому что ее братьев вчера снова исключили, и мама попросила не конфликтовать с учителями.

Вообще об исключении Ада никогда всерьез не задумывалась, даже совершая очень рискованные поступки знала, что отделается только выговором. Девушка очень хорошо училась, особенно по русскому языку и литературе.

– …не сахар, – тем временем продолжала директор: – и мы приняли решение перевести тебя в другую школу.

– Но я не хочу, – еще погруженная в свои мысли, все же возразила Ада.

– Ты не слышала в какую! – директор не сердилась, но в ее голосе сквозило явное нетерпение. – В прошлом месяце ты писала олимпиаду по литературе…

Ада вспомнила, как это происходило: ее и еще двух девочек из седьмого класса почти силой затащили после уроков в кабинет и заставили писать эту дурацкую олимпиаду. Взбалмошная учительница по русскому языку, которая боялась Аду, как огня, но уважала ее талант к литературе, велела ей написать олимпиаду на пять. Ада и написала. У Девушки были поразительные умения к литературе и к русскому языку в целом. Она как орешки щелкала книги из школьной программы, учила стихи на раз и писала шокирующие сочинения, за что ее постоянно хвалили. За победу в той олимпиаде Аде вручили красивую грамоту и большую шоколадку, кто же знал, что там еще какой-то приз полагается!

– Ты ее, эту олимпиаду, выиграла, приз…

– Я в курсе и мне его вручили – грамоту и шоколадку! – грозно перебила директора Ада.

– …обучение в элитном лицее, в классе с русско-литературным уклоном! – Даже не моргнула глазом на выпад ученицы директор. – В этом лицее самый большой процент образованности в нашем крае, учиться там очень дорого, а ты получаешь это все СОВЕРШЕННО БЕСПЛАТНО! Завтра жду твою маму с документами.

– Стоп, – недоверчиво проговорила Ада: – то есть вы меня просто выгоняете?

– Ну, нет, конечно, – хищно улыбнулась директор и сложила кончики пальцев вместе: – либо ты переходишь в этот лицей, либо уходишь из нашей школы.

Ада резко встала и выскочила из кабинета. Когда она открыла дверь, услышала громкое «Ай!» и только в коридоре поняла, что за завуч стояла рядом и подслушивала. Девушка была зла, очень зла. Мало, что зла, она просто кипела от ярости! «Нужно найти Алису», – с отчаянием подумала Ада, но тут прозвенел звонок. Идти на обратно на уроки она не хотела, поэтому решила улизнуть до того, как ее найдет разъяренная завуч. Ей ведь теперь весь день ходить с красным пятном на лбу. Это хуже, чем обидная записка на спине, после которой ее стали называть жабой. Алисе в конце концов можно просто позвонить.

Но по дороге домой Алиса сама позвонила и гневно поинтересовалась, почему это подруга ушла из школы без нее? Ада попыталась тактично объяснить ей ситуацию, но многолетнее их общение наградило Алису взрывоопасной реакцией на такие новости:

– Так и сказала?! Жаба со своей хозяйкой совсем обнаглели! Значит, как Петьку Авласова со средним балом 1,5 каждый год вытягивать на «троечку» они оставляют, а тебя с идеальными оценками выгоняют! Я в шоке! И прикрываются чем? Что определят в новую школу, может называть вещи своими именами! Это спец интернат, да? Ха-ха!

– Да нет, какой-то элитный супер лицей, – усмехнулась Ада.

– Погоди, – запнулась Алиса, и Ада прямо почувствовала, как подруга нахмурилась. – У нас есть единственный элитный лицей…. Слушай, подруга лучше спец интернат. Ты знаешь, кто там учится?

Ада просто молча отключилась. Она любила так заканчивать телефонные разговоры, и Алиса ничуточки не обиделась, привыкла уже.

Придя домой, Ада застала маму за увлекательным занятием – она читала газету, закинув ноги на подлокотники кресла.

– Мам, газета? – усмехнулась Ада.

– Привет, как прошел твой день? – спросила мама, не отрываясь от чтения.

– Мам, меня переводят.

Мама подняла глаза от газеты:

– Что? К-куда?

– В лицей имени Михаила Юрьевича Лермонтова.

– ЧТО?! – мама вскочила, газета упала на пол. – ТЫ СЕРЬЕЗНО?! Стой, ты прикалываешься? Такого просто не может быть?! Там помимо огромного конкурса, обучение стоит как две моих почки! Ты прикалываешься, точно!

– Нет, – Аду и так была раздражена, а такая мамина резкая смена настроения окончательно вывела девушку из себя. По ее мнению, тут нечему было радоваться.

В лицее имени Михаила Юрьевича Лермонтова учились все дети высшей элиты их города. “Избалованные” отпрыски бизнесменов, депутатов и прочих высокопоставленных лиц с деньгами, все они ходили в этот лицей. Там и правда был огромный конкурс на поступление и не менее большой бюджет. Попасть туда «простому смертному» было нереально. Хотя нет, постойте, оказывается реально.

– Адочка, это же прекрасно! Ильку с Полей вчера снова выгнали из школы, директриса, коза, сказала, что они пятиклассника обидели! Я видела этого бугая, любитель поиздеваться над слабыми, но «приносит школе победы в спортивных соревнованиях», это она мне так сказала, представляешь?

Ада усмехнулась, но промолчала. Некоторые выходки братишек ее забавляли, но не говорить же маме, что она одобряет их шалости? Девушка тут же снова нахмурилась, смотря, как мама бегает по квартире и звонит всем своим подругам, чтобы похвастаться радостной новостью…

Утром мама разбудила Аду не свет ни заря.

– Ну, мам! –  громко возмущалась Ада, идя в ванную. – Меня же вроде выгнали из школы, зачем так рано вставать?

– Тебя не выгнали, а перевели, – спокойно проговорила мама, – помой голову, наденешь вот это платье.

– Что?! –  вытаращила глаза Ада. – Мам, я не надену платье!

– Пойдешь в этом убожеском прикиде?! – рассердилась мама, доставая из бельевой корзины толстовку Ады. – Ни за что! Я сказала в платье, значит в платье!

В итоге Ада села в машину с пучком на голове и в красивом темно-синем платье с рюшами на плечах, надутая как индюк. Мама заплела ей волосы и накрасила. В целом, Ада была очень довольна своим внешним видом, но маме, конечно, об этом говорить не собиралась.

– И чего ради мы встали в такую рань? – нарушила молчание девушка, когда они выехали со двора.

– Ты заберешь документы, и мы поедем в лицей, – спокойно ответила мама.

– Мам, ты издеваешься? Они вчера меня выгнали, а сегодня я добровольно пойду к ним, мол давайте мои документики, я с радостью сваливаю? – Ада не знала смеяться ей или злиться.

– Из твоей школы Ильку и Полю выгнали в прошлом году, а я там разнесла все тогда как ты приказываешь мне показываться твоей директрисе? – мама постукивала пальцами по рулю от нетерпения, они стояли на светофоре. – И почему все директора – женщины…

Аде повезло, она спокойно забрала документы у радостно скалившейся в улыбке директрисы и даже не нарвалась на кого-то знакомого. После этого они поехали за город, в лицей имени Михаила Юрьевича Лермонтова.

Первое впечатление было совершенно предсказуемым.

– Вау, – проговорила мама, глядя на величественное здание, которому был уже явно не первый десяток лет, окруженное высоким кирпичным забором; на огромное футбольное поле, с тренажерами (видимо для занятий физкультурой) и на ели, которые окружали школу, еще одним зеленым ограждением.

– Отвратительно, – прошипела Ада, оглядывая громадную стоянку, заставленную дорогими машинами.

У ворот их остановил охранник:

– Вы к кому?!

– Вишневские мы, – пискнула мама. – Те, что конкурс выиграли…

– А Вишневская, – проговорил охранник: – выходите из машины, отдавайте ключи, а сами на проверку.

Мать с дочерью вышли из машины и их тут же прошили металлоискателем два мускулистых парня. Эти же парни загнали старенькую «Ладу» матери Ады во двор школы. Охранник оглядел Аду с мамой еще одним подозрительным взглядом и молча пропустил вперед.

По громадному внутреннему двору Ада и ее мама пошли к высокому крыльцу школы. Внутри их встретила миловидная блондинка, которая тут же спросила:

– Здравствуйте, вы новенькие? Меня зовут Эвелина, чем я могу вам помочь?

Ада с мамой несколько секунд молча осматривали «холл» школы, по-другому его назвать было нельзя. Высокие потолки, искусная отделка стен, разрисованных красивыми узорами. Мягкие диванчики, растения, явно бронированная будка охранника, тяжелая железная дверь, по виду автоматическая и несколько мускулистых парней с автоматами.

– Как вы догадались, что мы новенькие? – неприязненно спросила Ада, скрестив руки на груди.

– «Стареньких» не осматривают, – съязвила блондинка. Аде она сразу не понравилась.

– Нам к директору, – восторженно проговорила мама, без устали вертя головой по сторонам. Она явно не заметила, что Ада уже успела с кем-то поцапаться.

– Пройдемте, – сказала блондинка, возвращая свой «любезный» тон, и пошла к дверям.

Ада с мамой – за ней. Эвелина приложила карточку, висевшую у нее на шее, к электронному замку на дверях и они открылись. Она вошла и сразу же повернула направо, зайдя в маленький уютный коридорчик с такой же красивой отделкой на стенах, такими же диванчиками и большой деревянной дверью в самом конце. Эвелина постучала, открыла дверь и зашла. Они попали в, дорого обставленную, приемную. Ада с мамой молча следовали вслед за блондинкой, девушка все время со злостью смотрела на ее обтянутую узкой юбкой заднюю часть тела. Зайдя в приемную, мама Ады тут же снова начала оглядываться, Ада просто прошила помещение быстрым взглядом и стала смотреть в окно. Светло-бежевые обои, кафель на полу, большое окно с полупрозрачным тюлем под цвет стен. Справа от двери стоял светлый картотечный шкаф, в углу за белым офисным столом сидела девушка, почему-то очень похожая на ту, что проводила сюда мать с дочерью. Напротив стола с девушкой, которая что-то набирала на компьютере, стоял столик поменьше, на нем лежал большой журнал.

– Ангелина, – окликнула блондинка свою коллегу за компьютером. Ада поняла, почему они так похожи – обе блондинки, обе в белых рубашках, темно-синих жилетках и брюках. Как сотрудницы какого-то банка.

– К Агнессе Игнатьевне? –  подняла голову от компьютера Ангелина и нажала на селектор, который стоял рядом. – Агнесса Игнатьевна, к вам… мм… – она посмотрела на Аду и ее маму.

– Вишневские, – сказала Ада, потому что мама с изумлением смотрела на кондиционер под потолком и большой портрет Лермонтова над столом Ангелины, которые девушка сначала не заметила.

– Вишневские, – повторила Ангелина. – Заходите.

Она указала на белую дверь, слева от входной, которую Ада тоже сначала не заметила, ну, или просто не хотела замечать. Мама открыла дверь, зашла и непроизвольно охнула. Ада, вошедшая следом, тоже не смогла промолчать, но она, скорее скрипнула зубами от злости и тихо выругалась. Они стояли на пороге, по ощущениям, президентского кабинета. Бордовые с золотом бархатные обои, темный махровый ковер, большие окна с длинными тяжелыми шторами. Посередине стояли два стола, расположенные в виде буквы «т» – один длинный с 3 парами стульев с высокими спинками, второй поменьше, но более шикарный, с красиво вырезанными узорами. За ним сидела женщина лет 35-ти в кремовом костюме. Слева от нее стоял современный компьютер, а справа кофемолка, чашки и всякие сладости, за спиной, между двумя высокими шкафами с рядами разных книг и папок, висел портрет Лермонтова в полный рост, в позолоченной раме.

– Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста, – улыбнулась директор, указывая на стулья рядом со своим столом. – Эвелина, ты можешь идти.

Девушка, которая зашла после Ады и ее мамы, вышла и закрыла за собой дверь.

– Присаживайтесь, – повторила Агнесса Игнатьевна, и Ада первой плюхнулась на стул за длинным столом, который стоял ближе всего к директору. Мама Ады села напротив.

– Вот документы, – придвинула мама к Агнессе Игнатьевне зеленую потертую папку.

– Да-да, – проговорила Агнесса Игнатьевна, беря папку – я была впечатлена твоей работой, – она взглянула на документы: – Ада. Мы каждый год устраиваем такой конкурс, но пока мало человек проходило. В этот раз мы были впечатлены, даже удивлены. – Она посмотрела на маму Ады – у нас очень большой процент образованности, наши ученики поступают в престижные вузы, так же за границей.

– А обучение точно бесплатное? – спросила мама.

– Конечно! – Агнесса Игнатьевна встала, подошла к шкафу, взяла папку в твердой обложке и положила к себе на стол. –  В этом и суть конкурса. Вот смотрите, – директор открыла папку и начала показывать яркие грамоты, такую Ада получила за победу в олимпиаде. – Это победители прошлых лет, как видите их немного. Все они сейчас очень известные люди, да. По условиям конкурса, один год победитель учится совершенно бесплатно. Если вы захотите продолжать обучение, то оно будет платное.

Ада видела, что мама колеблется. Девушка перешла в этом году в 10 класс, т.е. учиться надо было еще год, а его они не потянут, даже если очень захотят. Чему, впрочем, Ада была безумно рада. Директриса видела, что мама Ады замешкалась, поэтому быстрым взглядом осмотрела их и тут же улыбнулась:

– Вы можете проучиться у нас год, а потом вернуться в старую школу, либо поступить в новую. Но я все равно буду рекомендовать Аду лучшим вузам нашей страны, если конечно она закончит хорошо этот год. – И, увидев, что мамы Ады радостно просияла, она хлопнула ладонью по столу: – Я так понимаю, вы согласны? – Агнесса Игнатьевна с улыбкой достала из ящика своего стола несколько бланков после того, как мама Ады активно закивала головой. Протянув ей несколько официального вида листков, директор повернулась к Аде:

– Тебе сейчас нужно сходить за формой, Ангелина проводит.

Ада не улыбнулась в ответ на ее улыбку, прожгла маму ледяным взглядом, встала и вышла из кабинета. Ангелина сидела в приемной вместе с Эвелиной и явно обсуждала ее.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – подскочила Ангелина.

– Мне нужна форма, – неохотно бросила Ада.

Эвелина и Ангелина переглянулись.

– Вы можете мне объяснить, куда идти, я найду, – хмуро проговорила Ада.

– Выйдите из коридора и там прямо до конца, – сказала Ангелина, и Ада тут же вышла из приемной.

«Форма…» – с отчаянием подумала она, но с ноткой злорадства потому, что эта парочка была ошарашена ее просьбой. Девушки явно не ожидали, что Ада будет тут учиться. О чем они интересно думали, когда Ада с мамой зашли в кабинет директора?

Ада вышла из коридорчика. Она так злилась, что не заметила загнувшийся край ковра, и со всего размаху упала на него лицом вперед. От неожиданности девушка пару секунд не могла сообразить, что с ней случилось, так еще и дыхание сперло от удара грудью о пол. Тут сверху раздался громкий смех и мимо щеки девушки, лежащей на толстом ворсе ковра, прошли две пары ног в дорогих кроссовках. Ада не растерялась, схватила ближайшую пару ног и потянула, отчего их обладатель с громким криком свалился рядом. Девушка со злорадной ухмылкой подняла голову и застыла, буквально утонув в пронзительных, темных, как южная ночь глазах. Парень, который насмехался над Адой и, собственно, обладал этими глазами, сдул со лба темную челку и гневно проговорил:

– Совсем ненормальная? – легкий бас парня буквально ввел Аду в несколько секундный ступор, как и глаза. Очень обворожительный парень, очень.

– Уже не так весело, правда? – усмехнулась Ада, с трудом возвращая себя в реальность.

У парня была очень колоритная внешность, которая, при первой встрече, на несколько секунд сбивала с толку, почти как гипноз.

– Идиотка, вставай! – парень уже не злился, встал и подал Аде руку, чтобы помочь.

– Обойдусь, – оттолкнула его помощь девушка и сама поднялась на ноги, отряхнулась.

Ухмылка высокого парня, со спортивной фигурой, черными курчавыми волосами и острыми скулами, тут же сошла с его лица, но темные глаза все еще улыбались. Из-за этих глаз Ада только через некоторое время заметила второго парня – тоже высокого, но блондина с голубыми глазами, тонкими губами и прямым носом. Именно из-за брюнета, второй парень уходил на задний план, его внешность была теплой, мягкой, как прибрежный песок.

– Можно и попроще, – холодно проговорил брюнет, – я ничего такого не сделал.

– Не сделал?! – Ада, наконец, оторвала взгляд от его лица. – То есть это привычка такая, смеяться над всеми, кто падает?!

– Ну, не каждый падает к моим ногам, – парень стал внимательно оглядывать Аду, и ей стало неуютно, отчего девушка еще больше разозлилась.

– Я смотрю, ты настолько в себе уверен, что не заметил подножки. И сам растянулся на полу, – язвительно ответила Ада. – Но не волнуйся, упал ты красиво.

– Если ты собираешься тут учиться, то лучше придержи язык, – процедил сквозь зубы парень: – хоть знаешь, с кем разговариваешь, колючая моя?

– Со страусом пустоголовым, не меньше, – сладко улыбнулась Ада и пошла дальше, специально задев его плечом.

Девушка зашла в другой коридорчик, прямо напротив первого, в котором не было никаких диванчиков и растений, и подошла к двустворчатым железным дверям с окошком. Встреча с нахалом сильно подстегнула ее злость, надо же какой самоуверенный! Ада постучала в дверь, окошко открылось, и из него выглянула полная женщина с очень добрым лицом.

– Мне…я за формой, – сказала Ада, сразу же смягчившись.

– Ты новенькая? – широко улыбнулась женщина и на ее пухлых щеках появились две милые ямочки. Она открыла дверь и пригласила Аду войти. – Заходи, я тебя измерю, и мы найдем тебе, что-то по размеру.

Ада зашла в комнату. Это был громадный склад с многочисленными стеллажами, на которых стопками лежали непрозрачные запаянные пакетики. Женщина подвела ее к большому железному столу, находившейся в чудовищном беспорядке: валялись отрезки ткани, нитки и иголки в разноцветных подушечках.

– Меня зовут Тамара Петровна, – жизнерадостно проговорила женщина, чудом вытаскивая из всей этой кучи сантиметр, – А тебя?

– Ада, – первый раз за сегодняшний день улыбнулась Ада.

Тамара Петровна измерила ее и умчалась куда-то за стеллажи. Она вернулась через минуту с тремя пакетами, на которых были официального вида этикетки. Разорвав их, женщина вытащила темно-синие юбку и пиджак, и пастельную голубую рубашку:

– Примерь.

Ада посмотрела на нее, приподняв брови, и женщина поспешно отвернулась. Девушка быстро переоделась.

– Идеально! – воскликнула Тамара Петровна, оборачиваясь, – можешь, прям в ней идти. Еще никому, по-моему, так здорово не подходила форма с первого раза.

Ада взяла свою одежду, бережно сложенную Тамарой Петровной в пакет, улыбнулась доброй женщине и вышла в коридор. Но тут произошло самое худшее – прозвенел звонок. Ада с ужасом услышала, как разносится гул голосов и звук открывающихся дверей. Девушка осторожно пошла к выходу из коридорчика и увидела, как собираются ученики, много учеников. «Я в форме, попробую слиться с остальными» – с отчаянием подумала Ада. Она вышла из коридорчика и, опустив голову, быстро направилась к выходу.

– Ай!

«Почему я сегодня во всех врезаюсь!»

– Прости, пожалуйста, я не хотела!

– Смотри куда прешь! – крикнула высокая девица в кожаной короткой курточке с мехом и черных сапогах на большом каблуке и квадратными носами, как у кукол Братз. На идеально уложенных волосах, собранных в низкий хвост кокетливо сидела сдвинутая набок шапочка. Она осмотрела Аду с ног до головы и усмехнулась: – Фу, убогая, как ты сюда попала?!

Аде захотелось плюнуть ей в лицо.

– Я здесь учусь, – сказала она холодно: – наравне с тобой. Раз уж я убогая, то какая тогда ты?

Парочка девушек, проходивших мимо, хихикнули. Девица прожгла их злобным взглядом, а затем ядовито улыбнулась Аде:

– Моя дорогая. Ты можешь кривляться сколько угодно, но до моего уровня тебе точно не дотянуть.

– Скорей, тебе до моего, – Ада напоследок бросила на нее презрительный взгляд и прошла мимо, но девица схватила ее за руку.

– Слышь, швабра. Не переходи мне дорогу, иначе…

– Что тут происходит?

Ада резко обернулась. Рядом с ними стоял высокий мужчина в черном кашемировом пальто. Его лицо показалось Аде смутно знакомым. Карие глаза, морщинки в уголках, широкие губы, зачесанные назад темные волосы – все это Ада видела где-то раньше, но не понимала где.

– Ничего, Эдуард Миронович, – сладким голосом пропела девица.

Мужчина посмотрел на Аду и в его глазах вдруг что-то мелькнуло, но в этот момент у девушки зазвонил телефон:

– Да, мам?! – взяла трубку Ада. Не попрощавшись, с девицей и Эдуардом Мироновичем, Ада выбежала из школы.

***

На следующий день Аду ждал неприятный сюрприз.

– В смысле ты меня не отвезешь? – спросила она у мамы, все еще не веря. – Что я, на ослике поеду?!

– Ада, будь благоразумна! – рассердилась мама, пытаясь одеть на Ильдара куртку. Ипполит бегал рядом и корчил брату рожи. – Мне нужно увезти пацанов в новую школу, если я с ними не поеду, их не примут! Идти всего 15 минут, не развалишься! Бензин еще тратить, а он, между прочим, дорогой!

– Мам! – непонятно на что надеясь, возмутилась Ада: – С какой стати я теперь хожу в школу пешком?

– Это не обсуждается! – маме наконец удалось одеть Ильдара, а затем она схватила Ипполита и натянула куртку и на него. – Мы поехали, а ты собралась и пошла в школу! Вернее, в лицей, привыкай называть правильно!

Ада резко повернулась и стремительно убежала в свою комнату. Там она схватила рюкзак, пиджак, который мама вчера выгладила вдоль и поперек, и вернулась в коридор. Мама с братьями еще не ушли, а Ада натянула крутку, обулась и выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью.

Девушка вышла на улицу и быстрым шагом направилась к выходу со двора. Ада злилась на маму не только потому, что она не смогла ее отвезти. Вчера вечером девушка узнала, что у мамы появился новый ухажер.

– Мам, какой еще Владик?! – кричала она, бегая по комнате. – Тебе 35 лет, опомнись!!

– А ты мне нотации не читай! – огрызнулась мама, сидевшая на диване. – Ты мне кто? Мама? Ты моя дочь, так что закрой рот!

Ада даже в кресло упала от сожаления.

– Ну, зачем ты ушла от папы? – спросила она тихо.

Мама спрятала лицо в ладонях:

– Это было общее решение, миллион раз тебе говорила. И я любила твоего отца, не надо мне тут! Просто в один момент мы поняли, что разные люди! Да, разошлись и что такого? И достаточно! Зачем ты меня мучаешь? Хватит! Марш спать, завтра в школу!

Каждый раз, когда разговор заходил об отце, Ада, затаив дыхание, слушала сбивчивые фразы мамы, в надежде услышать что-то новое. Но каждый раз мама повторяла: я любила его, мы разные люди, это было общее решение…. А потом она начинала плакать и чаще всего отсылала дочь в комнату, иногда – обнимала и гладила по голове, снова и снова пускаясь плакать.

Ада резко встала и ушла в свою комнату. Несмотря на то, что девушка в свои 16 лет, давно перестала мечтать, она часто думала о том – какого это иметь отца? Аде бебыло 5 лет, когда родители разошлись, она совсем его не помнила. Мама рассказывала, что с ее папой она познакомилась, во время общей учебы в университете. Родители даже поженились, Ада родилась через полгода после свадьбы. Это все, что мама говорила, а дальше долго плакала и ругалась, на этом рассказ, обычно, заканчивался. И то, такой разговор случился всего один раз, больше мама ничего говорить не хотела. Ада, со слов матери, пыталась воскресить в мозгу образ отца, но у нее ничего не получалось. Что-то мелькало, смутное, далекое, правда в общую картинку не складывалось. Вот только один момент был: маленькая Ада шла под дождем с большим красным воздушным шариком, а ее крошечную ручку сжимала чья-то теплая ладонь. Эту сцену девушка всегда ассоциировала с отцом. Ада не понимала, как люди могут решить, что они разные? Ну, любили, любили друг друга, а потом раз – мы разные – и расходятся? Девушка хотела верить, что между родителями не произошло ничего серьезного. И верила, хоть это и было очень глупо.

Ада вышла из подъезда и быстрым шагом направилась к выходу со двора. Девушка шла, сердито размахивая руками и сухие листья так и разлетались от ее резких движений. «Ох, мамочка, дорогая мамочка, что же ты творишь?» – со злостью думала Ада, выходя на дорогу, и стала осторожно пробираться по узкой обочине. Машин не было, поэтому девушка, пока не испытывала дискомфорта. Больше всего она боялась, что сейчас проедет какой-нибудь ученик ее новой школы, и потом будет говорить, что видел ее на обочине. «Сто процентов, щас появятся на своих дорогих машинах, а потом весь день ржать будут», – думала Ада, каждые пять секунд, с замиранием сердца, оглядываясь назад, прислушиваясь: не слышен ли звук мотора, подъезжающей машины?

Без происшествий добравшись до школы, Ада показала охраннику бумагу, которую ей вчера выдала директор, и он открыл ей ворота. Девушка зашла внутрь и направилась к крыльцу.

– Эй, убогая! – окликнул ее сзади знакомый мерзкий голос.

Ада обернулась. Слева от нее из темно-сливового кабриолета выходила вчерашняя девица.

– Че, ты тут забыла? Я вчера не ясно выразилась?!

– На память пока не жаловалась. У тебя есть с этим проблемы? – кинула Ада через плечо, проходя мимо, но девица снова схватила ее за руку.

На этот раз Ада вырвала руку и посмотрела на девицу таким взглядом, что та даже попятилась.

– Еще раз схватишь меня за руку, я тебе лицо подпорчу, – сказала Ада тихим, угрожающим голосом.

– Н-напугала, – проговорила девица, заикаясь.

Ада гадко улыбнулась ей, повернулась и пошла к крыльцу. На нем стояла компания парней. Ада бы не обратила на них внимания, если…

– Привет, колючка! – тот самый брюнет, с которым Ада столкнулась вчера после выхода из кабинета директора, спрыгнул на землю прямо перед ней. – Как жизнь, кактус?

Парни на крыльце заржали. Причем, некоторые оглядывали девушку оценивающими взглядами и перешептывались. Среди них был и тот самый блондин, друг брюнета. Он не разговаривал и не смеялся, просто смотрел на девушку, чуть прищуренным взглядом.

– Получше чем в пустыне, – хмуро проговорила Ада.

Парень перестал улыбаться, и его лицо стало каменным:

– Забыла, что я тебе говорил вчера?

– Как странно, – нарочито задумалась Ада: – уже второй человек в этом дворе интересуется состоянием моей памяти, так волнуетесь за меня? Мандарины в больницу носить хотите?

Парни на крыльце снова заржали, но уже явно не над Адой, а из-за ее слов. Брюнет ухмыльнулся:

– Так, значит?

– Так! – передразнила его Ада, развернулась и на этот раз быстро вбежала на крыльцо и зашла в школу. В холле было много народу, у всех висели на шеях бейджики, они прикладывали их к датчику на железных дверях и проходили внутрь. Ада замерла у входа, ведь у нее не было бейджика-ключа, а значит сделать то же самое она не могла. Фактически в этой школе ее знала только директор, ну, еще Тамара Петровна и Ангелина с Эвелиной, последняя сейчас изящно смеялась над какой-то шуткой, отпущенной мускулистым парнем-охранником. Заметив Аду, Эвелина перестала смеяться, поправила узкую юбку и направилась к девушке.

– Ада Вишневская, – мило улыбнувшись, проговорила Эвелина и достала из папки, которая была у нее в руках пластиковую карточку с фамилией и именем Ады, ее фотографией и бейджик. – Твои пропуск и ключ-бейджик, – она протянула их девушке. – Бейджик обязателен к ношению.

Ада надела его на шею.

– А вот справочник по школе, где, что находится, – продолжила Эвелина, протягивая ей небольшую книжечку с красивой обложкой. – Тебе нужно сходить за учебниками…

– А разве мы не по планшетам учимся? – с улыбкой спросила большеглазая девчушка, класса первого или второго, проходившая мимо.

Ада прожгла Эвелину ненавистным взглядом.

– У меня есть планшет, – ледяным тоном проговорила Ада и достала его из портфеля.

После того как Ада ушла за формой, Агнесса Игнатьевна посвятила маму в нюансы обучения. Ну, и мама сразу же поехала и уладила все эти «нюансы», купив дочери новенький планшет со стилусом последней модели. «Только учись»! – сказала мама, вручая все это великолепие Аде.

– А, ну, ну, да, – замялась Эвелина и тут же сменила тему: – вам нужно найти завуча, которая введет вас в курс дела, представит классу и прочее. Ее кабинет вы найдете в справочнике.

Ада ничего не ответила, просто пройдя мимо. Она приложила бейджик, и железные двери открылись. Девушка зашла и, когда двери закрылись за ее спиной, громко выругалась. День явно не начинался хорошо.

Ада открыла справочник. Расстановка аудиторий (здесь они не назывались классы) была очень простой, не то, что в старой школе Ады, где класс алгебры находился на первом этаже, а класс геометрии – на третьем. Кабинеты завуча, директора, завуча по воспитательной работе, учительская и комнаты всего прочего персонала (кухарок, уборщиц и т.д.) располагались на первом этаже. На втором, третьем, четвертом и пятым этажах были аудитории, в которых учились дети. Классы с усилением на некоторые предметы начинались тут с 1-го класса, а не с 9-го, как в других школах, и были поделены на категории, например с русско-литературным уклоном находились в категории “Б”. Их аудитории располагались на третьем этаже. А так же тут был лифт, ну, очень удобно.

Ада нашла в справочнике кабинет завуча и направилась к нему. Пришла она быстро, но еще очень долго сидела, ждала, когда ее запустят. К тому времени уже прозвенел звонок. Прошло больше половины урока, а ее только позвали в кабинет.

– Я, Вишневская, здравствуйте, – вошла Ада и заметила, что обстановка тут напоминает кабинет директора.

– А, да, точно, новенькая, – завуч, женщина лет сорока мило улыбнулась Аде, но глаза у нее остались холодными. –  Сейчас я провожу тебя и представлю классу, подожди минуту.

Ада стояла, пока завуч перебирала на своем столе какие-то бумаги. Наконец, она закончила и встала:

– Идем.

Ада посторонилась, пропуская завуча к двери, и вышла за ней следом. Завуч прошла по коридору и свернула на большую лестницу (очевидно игнорировала лифт). Поднявшись на третий этаж, Ада с завучем дошли до конца коридора, где женщина постучала в дверь с табличкой 11 «Б» и открыла ее.

– Ребята, у вас новая ученица, – сказала завуч и отошла, чтобы все смогли увидеть девушку.

Раздался удивленный, даже ошеломленный гул голосов.

За последней партой второго ряда сидели блондин и брюнет, за второй партой первого ряда сидела девица, а у доски стоял Эдуард Миронович. И все, кто-то с удивлением, кто-то с возмущением смотрели, не мигая, на вошедших.

«Полный набор, зашибись» – с отчаянием подумала Ада.

Глава 2.

Новые одноклассники.

– Здравствуй, Ада, добро пожаловать, садись на любое свободное место, – улыбнулся Эдуард Миронович.

Ада бросила на него взгляд и оторопела. Мужчина смотрел на нее глазами полными безграничного удивления. Как будто на голове девушки страус сидел. С чего бы это?

Ада прошла к предпоследней парте первого ряда, закинула портфель на стул, села, сложила руки и демонстративно уронила голову на них.

– Все в порядке? – услышала она голос завуча.

– Да-да, – поспешно проговорил Эдуард Миронович. – Я продолжу урок?

– Да, конечно, – сказала завуч и вышла, закрыв за собой дверь.

Ада не поднимала голову не только потому, что не хотела смотреть на учителя и новых одноклассников. Она боялась встретиться с глазами брюнета, из-за того, что знала – она не сможет оторваться и все это тут же заметят! Но Эдуард Миронович начал говорить с прерванного места, Ада машинально подняла голову и увидела, краем глаза, что брюнет сверлит ее взглядом. Девушка поборола желание повернуться (с трудом) и стала слушать учителя. «И почему я вообще борюсь с собой и хочу постоянно на него пялиться!» – со злостью подумала Ада и стала внимательно следить за Эдуардом Мироновичем, который самозабвенно объяснял какую-то теорему. Уроком была то ли алгебра, то ли геометрия. Это помогло, девушка на какое-то время позабыла о брюнете, сосредоточившись на теме.

Прозвенел звонок.

– Записываем домашнее задание! – крикнул Эдуард Миронович в поднявшемся шуме.

Ада огляделась. Учитель, оставив на доске несколько примеров, вышел из кабинета, а вот ученики, наоборот, никуда уходить не собирались.

– Ты попала не в тот класс, колючая моя, – прошептал над ухом Ады ехидный голос и по шее девушки побежали мурашки. Она схватила парня за край пиджака, и он обернулся. Снова его пронзительные темные глаза встретились с глазами Ады. Девушка ядовито улыбнулась:

– Скорей ты не понял, с кем связался.

Их разговором заинтересовались парни, сидящие за партой перед Адой. Брюнет это заметил, поджал губы, вырвал пиджак из пальцев девушки и быстрым шагом вышел из класса в компании своего светловолосого друга.

– Круто ты его, Марк такого не переживет, – усмехнулся парень, сидящий впереди и повернулся к Аде.

– Кто? – не поняла девушка.

– Марк, – повернулся второй парень и протянул руку: – а я Никита.

У него были светлые волосы и красивые шоколадного цвета глаза с длинными пушистыми ресницами.

– Андрей, – представился первый. – Так вот, я тебе говорю – так просто от Марка ты не избавишься.

Андрей чем-то был похож с другом: темно-русые непослушные волосы и карие глаза.

– Почему? – Ада сама не понимала, отчего вдруг ей стало так интересно.

– Потому что это фишка Марка, – ответил Никита. – Сверкнуть глазами, вкрадчивым голосом шепнуть что-то на ухо и все! Девушка падает в его объятия.

– Марк увел у Никиты девушку, – вздохнул Андрей.

– Как мне ее жаль, – сказала Ада. – Повестись на все это, а потом он ее сто процентов бросил?

– Слышь, курица! – раздался визгливый голос, и Ада со вздохом подняла голову. Ей это уже начинало порядком надоедать.

Над ней стояла девица. Выглядела она так, будто собралась на какую-то дискотеку – светло-русые волосы собраны сверху в два хвостика и завиты в крупные кудри, на глазах розовые тени и фигурные малиновые стрелки со стразами, губы накрашены яркой помадой. Это было не стандартно, но очень красиво, хотя внешность девица имела совсем обычную: серые глаза, светлые, редкие волосы, маленькие губы, аккуратненький носик. Одежда, несмотря на школьную форму тоже сильно выделялась – туфли на высоком каблуке, с острыми носами и цепочками вместо застежек, на запястьях, в ушах, дорогие украшения, необычные, яркие, особенно сережки – в одном ухе треугольник и квадратик на цепочке, а в другом – только треугольник, все из розового золота.

– Че, тебе? – лениво проговорила Ада.

– Я неясно изъясняюсь? – с яростью прошипела девица и стукнула кулаком по парте, правда потом зашипела и начала дуть на пальцы с длинными ногтями.

– О чем именно? – спросила Ада.

– Не приближайся ко мне! И вали из этой школы вообще!

– А ты заставь, – угрожающе проговорила Ада.

Кто-то присвистнул.

– Не связывайся со мной! – взвизгнула девица, но уже с испугом, потому что в классе начали раздаваться тихие смешки.

– А что мне будет? – отделяя каждое слово, проговорила Ада, поднимаясь из-за парты и придвигаясь почти к самому лицу девицы.

– Ты пожалеешь! –  громко прошипела девица и выскочила из аудитории.

Класс одобрительно зашумел. Никита и Андрей даже зааплодировали.

Казалось бы, в накалившейся атмосфере уже ничего не могло произойти, но неожиданно дверь класса с грохотом открылась. На пороге стояла миниатюрная полненькая девушка с круглым лицом, усыпанным веснушками, и большими голубыми глазами.

– О, Мария! – воскликнул Никита и помахал новоприбывшей рукой, чтобы она заметила. – У нас новенькая! Она с тобой сидеть будет.

Мария прошла по проходу между партами и остановилась рядом с партой, за которой сидела Ада:

– Мария, – проговорила она, протягивая девушке руку.

– Ада, – пожала ее Ада.

– У нас наконец-то появился адекватный человек в классе, – сказал Андрей.

– Можешь пересесть? – проговорила Мария, ставя свою сумку на парту.

Ада приподняла брови, но с тяжелым вздохом взяла со стула свой рюкзак и села на его место. Она подумала, что следовало бы возразить в ее любимой манере, но не стала. А почему?

– По поводу? – задала вопрос словам Андрея Мария, сев на свое место.

– Она не поддалась чарам Марка и не испугалась великой и страшной Кристины, – ответил за друга Никита.

– Сильно, – хмыкнула Мария.

– О, привет Мар! – это был Марк.

Ада уже просто наблюдала за развитием событий. Ожидаемо было то, что она неслучайно попала в класс, где собрались сразу все эти люди. Мария и Марк стукнулись кулачками. Очевидно, они были хорошими друзьями?

– Ты себе не изменяешь, приходишь только ко второму уроку, – хохотнул парень и, проходя мимо к своей парте, слегка задел большим пальцем пенал Ады (да, она взяла его на всякий случай). Но девушка это заметила и успела подхватить пенал, а Марка ущипнуть за палец. Парень зашипел и дернул Аду за волосы, а потом быстро прошел к своей парте. Ада даже пристукнула кулаком от злости.

– Это что щас было? – ошарашенно проговорила Мария. Она только сейчас начала с интересом разглядывать Аду, что той естественно не понравилось: она сердито фыркнула.

– Страус пустоголовый, – скрипнула зубами Ада.

– Ну, надо же, – приподняла брови Мария.

Ада резко от нее отвернулась, не желая продолжать разговор. Мария не сильно расстроилась, достала свой планшет из сумки и стала играть в какую-то игру.

За весь день Ада поняла несколько вещей: Марк никогда не сдается, если что-то идет не так, как он хочет. В каждый удобный момент парень пытался как-то подколоть, задеть, в общем, сделать все, чтобы Ада обратила на него внимание. Правда, на каждую грубость девушка отвечала достойно, подчеркивая свое безразличие, и прям чувствовала, как Марк наливается злостью. Второй момент был в том, что Мария оказалась весьма колоритной личностью: в классе она особо ни с кем не общалась, но ее очень уважали. Она обычно приходила ко второму уроку, что, кстати учителей полностью устраивало, училась средне, но всегда знала ответ на любой вопрос и вообще, кажется, брала от жизни только самое лучшее. Весь день Мария пыталась заговорить с Адой, но тщетно: она не нуждалась в друзьях из этого общества. Ну, а третьей деталью было то, что Кристина испугалась. Она посматривала на Аду со злобой, но опаской. Явно что-то замышляла. Хотя кажется мозг ее был размером с спичечный коробок, что в нем могло происходить?

Единственное, что Ада совсем не понимала: кем является светловолосый дружок Марка? За весь день девушка получила от него всего пару оценивающих взглядов и узнала имя: Игорь.

Ада была безумно рада, когда учебный день, наконец, завершился.

– Алло, мам! – набрала она маме, выйдя на улицу. – У меня закончились уроки, ты приедешь за мной?

– Зайка, прости, не смогу отпроситься с работы, дойди пешком, пока! – после этой короткой фразы, мама отключилась.

– Что? Мам, мам! Ты совсем с ума сошла?! – закричала Ада, но было уже поздно.

Девушка со злостью положила телефон в карман.

– Что с тобой? – спросила Мария, проходившая мимо. И почему-то она всегда вертится рядом?

– Ничего, – буркнула Ада и быстро пошла к выходу из школы.

Она вышла за ворота и почти бегом понеслась к дому. Ада, конечно, одной из первых выбежала из лицея, но совсем скоро ее новые одноклассники выйдут на улицу, сядут в свои дорогие машины и поедут по этой самой дороге! А отшивать их в классе, в равных условиях, куда удобнее чем на шоссе, где Ада была пешеходом, а ее обидчики – водителями. Как-то неуверенно выглядит человек, которого оскорбляют и унижают из салона дорогой машины, если он сам балансирует по узкой обочине.

– Эй, убогаая! – да, именно это и произошло. Мимо Ады со смехом проехала Кристина. – Что твоя личная карета стоит в пробке?!

Ада не успела ничего ответить – Кристина быстро уехала. «Ну, давайте! Давайте!» – со злостью подумала Ада, и тут как по заказу рядом с ней резко остановился темно-зеленый джип.

– Колючка! Может тебя подвезти? – Марк лукаво улыбнулся. В его голосе не было злости, скорей…сочувствие?

– О, нет, благодарю, – зло проговорила Ада, не обращая внимания на его изменившийся голос, – я, пожалуй, останусь в России, а страусам место в Австралии.

– Как хочешь, – процедил сквозь зубы Марк и, так же быстро, как Кристина, уехал.

«Хоть это хорошо, – со злорадством подумала Ада и пошла дальше. – Вот у меня отличный вопрос: почему эти 17-летние подростки спокойно водят машину? Почему деньги в этой жизни все решают?»

– Ада!

– Да что еще?!

– Может тебя подвезти? – это была Мария. Она сидела на заднем кресле большой черной машины.

– Нет, спасибо, обойдусь! – огрызнулась Ада.

Мария, пожав плечами, тоже уехала.

У своего подъезда Ада обнаружила сюрприз, в виде бледной девушки с красивыми чертами лица и большими серыми глазами. Это была Алиса.

– Алиса! – удивленно проговорила Ада. Она сейчас очень  злилась, но все равно была рада видеть подругу: – Ты, что здесь делаешь? Ты не должна быть в школе? Помнится сегодня у тебя две математики, седьмым и восьмым уроком?

– Я забила на них, – хмыкнула Алиса: – кто в здравом уме останется на алгебру и геометрию подряд?

– Как там математичка? – Ада села рядом с подругой. – Скучает по мне?

– Пф, очень, – хохотнула Алиса и откинула назад длинные светлые волосы. – Все время тебя вспоминает. Как у тебя там дела?

– Отвратительно, – прошипела Ада.

– Рассказывай.

Вот за это Ада и любила Алису, она всегда была рада выслушать. Девушка тут же начала свой рассказ, не забывая уточнить все подробности, даже сережки Кристины (они ей очень понравились). Алиса, как и положено настоящей лучшей подруге, искренне переживала и охала на самых волнующих моментах. Ада постаралась, как можно меньше рассказать про Марка и Игоря, но на имени последнего у Алисы очень знакомо заблестели глаза. Они всегда у нее так блестели, когда речь заходила об интересных парнях.

– Ну, с Марком все понятно, обычный ловелас, считающий, что все девушки должны падать к его ногам.

– Страус пустоголовый, – процедила Ада, и Алиса покатилась со смеху. – Вдобавок еще и отбивающий девушек у их парней! А потом бросающий.

– А Игорь? Вообще они оба на внешность они какие? – спросила Алиса и ухмыльнулась так, что у Ады задергался глаз.

– Марк брюнет, Игорь блондин. У Марка глаза такие… выразительные, – Ада усмехнулась и посмотрела на улыбающуюся Алису. – А вот Игорь интересный. Он не такой, как все остальные парни, не зубоскалит, не ржет как конь. Ходит задумчивый, красивый…. Но есть что-то и в Марке, он сегодня остановился, когда я пешком шла домой, предложил подвезти…

– Ну, понятно, – задумалась Алиса. – Я думаю, что вы в итоге влюбитесь друг в друга.

– Дура! – Ада даже задохнулась от возмущения – Я не влюблюсь в такого идиота! Да, я вообще никогда ни в кого не влюблюсь! Да, если подумать, нормальная девушка на моем месте влюбилась бы в его адекватного светловолосого дружка, но никак не в него!

– Да! – вскинула руки в воздух Алиса. – Значит ты все-таки влюбилась, хотя, по-моему, Марк симпатичнее.

– Да ни в кого я не влюбилась! – разозлилась Ада и, прищурившись, ткнула в Алису пальцем. – Я. Никогда. Не влюблюсь ни в одного из этих богатеньких мальчиков! НИКОГДА, слышишь?

– Ага, посмотрим! – усмехнулась Алиса и многозначительно скрестила руки на груди.

Глава 3.

Новые открытия.

Подруги еще немного поболтали и разошлись. Алиса все-таки решила сходить на последний урок, а Ада пошла на остановку. Она думала об этом еще вчера, но сегодняшние «пешие прогулки» в конце концов, твердо уверили девушку в принятом решении.

Ада села на автобус, проехала три остановки, вышла и направилась к старым, облупленным пятиэтажкам, в окружении новых, высотных домов. У подъезда, на лавочке, сидела компания полупьяных парней, которые проводили Аду громким свистом. Скрывшись за подъездной дверью, девушка еще раз подумала, что не влюбится никогда! Она поднялась на третий этаж и постучала в обитую, старой потрескавшейся кожей, дверь.

– Привет.

На пороге квартиры стоял среднего роста старик с жесткой седой щетиной, спутанными волосами, в темном свитере и растянутых трениках.

– Зайдешь? – спросил он. – В картишки перекинемся?

– Да, давай, – сказала Ада, проходя в квартиру.

Девушка прошла в уютную гостиную с ковром на стене и села на продавленный диван. Старик вернулся из кухни с двумя жестяными банками пива.

– О! – обрадовалась Ада, беря банку.

– В подкидного или в переводного? – спросил старик, тасуя карты.

– В переводного, – со вздохом сказала Ада.

– Чего вздыхаем? – спросил старик.

Это был родной дедушка Алы со стороны матери. Когда-то давно он развелся с ее бабушкой и куда-то уехал. Бабушка умерла, когда Аде было восемь, вот тогда-то дедушка и вернулся. Но мама Ады ни за что не пожелала иметь с ним никаких дел, а девушка только недавно начала общаться с дедушкой. Она любила его и совсем не винила, потому что (по его словам) мама была полной копией бабушки, и по поведению тоже. Ада была на сто процентов уверена, что если ее маму бросил папа, то у дедушки было тысячу причин для ухода. Хоть, конечно, и не одобряла такие действия мужчин, но дедушка умел просить прощения и не сдавался даже, когда их не принимали. Это Ада очень уважала.

– Я просто не понимаю, почему я должна потакать маме и учиться в этом лицее? – подперла голову рукой Ада и нахмурилась.

– Потому что твоей маме и так сложно живется, – глубокомысленно заметил дедушка, отпивая из банки внушительный глоток.

– Ты это говоришь, чтобы поддержать меня или, чтобы помириться с мамой? – окинула его внимательным взглядом Ада. – И сразу скажу, если второе, то мама этого все равно никогда не узнает!

Дедушка просто молча усмехнулся.

Они сыграли несколько партий, Ада все выиграла. Ей стало скучно, и она встала:

– Мне уже пора, где он?

– В гараже. Ты уверена, что мама разрешит?

– Мне все равно. Я потакаю маминым требованиям, так пусть она считается с моими.

Ада обняла дедушку и проговорила:

– Я буду осторожна, обещаю.

– Я надеюсь! – хитро прищурился дедушка.

Ада рассмеялась, снова его обняла и вышла из квартиры.

На следующий день Ада встала, оделась и достала из шкафа свою кожаную куртку и черную бандану. Сколько всего она пережила в этом прикиде!

Однажды, в старой школе Ады, придумали ввести форму: ужасные серые сарафаны. После долгого совещания, которое плавно перетекало в яростный спор, Алиса и Ада решили устроить забастовку. Они в течение недели приходили в школу в кожаных куртках и черных банданах, отчего их постоянно вызывали к директору, но в конце концов добились, чтобы уродскую форму отменили.

 Ада вспомнила эту историю, улыбнулась и натянула куртку. Она вышла в зал, где мама, в очередной раз, боролась с близнецами. Увидев дочь, мама отпустила Ильдара, который тут же начал бегать вокруг дивана.

– Куда это ты собралась в таком виде?! – возмутилась мама, схватив Ипполита, чтобы тот не сломал диван. Он как раз прыгал на нем.

– Где мои сапоги? – спокойно спросила Ада.

– Что?! Какие сапоги?! – мама скрестила руки на груди, но тут же крикнула – Ильдар, НЕМЕДЛЕННО слезь с дивана или тебе мало не покажется!

– Ну, черные, на высокой подошве с заклепками, – так же спокойно проговорила Ада.

– Ада, – угрожающе нахмурилась мама: – я спрашиваю, ЧТО ЭТО?!

– Я взяла у дедушки мотоцикл. И сейчас я еду на нем в школу. Пока.

Мама не стала возражать и кричать. Она знала, что это бесполезно. Сколько раз они ругались по поводу и без: из-за внешнего вида Ады, из-за ее оценок, из-за поведения, все без толку – девушка просто молча выслушивала упреки и ничего не отвечала, она не могла грубить маме. Маму не устраивало, что она просто кричит, а дочь молчит, поэтому лишь наказывала Аду за особо сильные проступки, а за мелкие награждала грозным взглядом.

Буйный характер достался Аде непонятно от кого. Мама была миролюбивой женщиной, дедушка бойким, но в принципе, спокойным стариком, бабушка так вообще имела железный характер, а смеялась, кажется только по праздникам. В детстве Ада даже думала, что она приемная, и после смерти бабушки решила раз и навсегда разобраться с этим вопросом. Тогда она еще не была знакома с дедушкой, подумала заодно разыскать и его.

В свой десятый день рождения Ада, начала спрашивать про отца, бабушку, дедушку и прочих родственников. Маме пришлось рассказать абсолютно все, без утайки. После этого Ада первый раз накричала на маму за очередного ухажера и первый раз сбежала из дома. Тогда она отсиделась у подружки, но во все последующие свои побеги Ада проводила время у дедушки. Его она нашла чисто случайно: гуляла по району, где он жил, лет в 11. Встретила незнакомого старичка на лавочке, а оказалось, что это ее родной дедушка. Он узнал Аду, был так счастлив…

С этого момента Ада ходила к дедушке каждую неделю, проводила с ним время, а маме говорила, что с Алисой гуляет или просто не говорила ничего. С дедушкой было очень весело: он раньше работал на флоте, матросом, и рассказывал столько всего интересного! Научил Аду кататься на велосипеде, плавать, а еще, когда девушке исполнилось 16 – на мотоцикле. Все лето Ада с дедушкой пропадали в гараже, пытались поставить его на колеса. Он был очень раздолбанный, облупленный и полностью обездвижен, но им удалось привести его в нормально состояние. Домой в то лето, как-то не хотелось возвращаться и Ада сказала маме, что жила с Алисой на даче. Кстати, до нее от дома дедушки было 15 минут ходьбы.

– Вот это да, – охранник удивленно приподнял брови, открывая ворота перед, подъехавшей к ним на мотоцикле, Адой. – Солидная машинка, где взяла?

– Корпоративная тайна, – Ада въехала во двор лицея, оставив удивленного охранника позади.

  ***

Прошел месяц. Аде пришлось смириться со своим новым учебным заведением. Девушка надеялась, что ее хотя б накажут за езду на мотоцикле, но еще бы! Она, как оказалось являлась чуть ли не единственной старшеклассницей, которая ездила на транспортном средстве с настоящими правами. Это дедушка строго-настрого велел внучке сдать на право ездить на мотоцикле. Но Ада все равно отбросила идею нарваться на исключение из лицея, новую школу найти трудно, чтобы поступить куда-то надо хотя бы ЕГЭ сдать. Ей совсем не улыбалось потратить весь 11 класс на поиск новой школы (репутация все-таки не очень) вместо того, чтобы готовиться к поступлению в ВУЗ. Ну, а пока девушка стала «прощупывать почву», узнавать получше тех, кого нужно было терпеть этот год. Никита и Андрей относились к ней хорошо, а еще учились на отлично и давали Аде иногда списывать. Мария все пыталась подружиться, но Ада только смирилась с ее присутствием, старалась не язвить и не грубить. А однажды, на уроке, учитель назвал фамилию Марии, и Ада неожиданно узнала, что ее соседка по парте – дочь знаменитого певца, чьей фанаткой была и Ада. Этот факт помог девушке окончательно согласиться с присутствием Марии, чему та была очень рада. Она явно понимала, что это из-за отца, но почему-то была не против. Кристина странно затихла, проходя мимо презрительно отводила глаза, да еще на уроках Ада иногда чувствовала на себе ее тяжелый взгляд. Единственным бельмом на глазу оставался Марк. Этот явно не сдавался так просто, каждый день начинался с подколов и ругательств, которые впоследствии переходили в серьезные оскорбления.

– О привет, пустынный житель! Как жизнь, колючка? – говорил Марк, прогулочным шагом проходя мимо Ады.

– Отвали страус! – парировала Ада, потому что парню очень не нравилось, когда его называли «страусом», особенно «пустоголовым».