Читать книгу Ты – моя мечта - София Максимова - Страница 1

Все имена, названия, события вымышлены.

Любые совпадения с реальными – случайны.

2010 год

Глава 1. Первая встреча

Алина Литвинова буквально ворвалась в поточную аудиторию за минуту до начала лекции по политологии. Этот предмет вел один из самых уважаемых профессоров их университета, который прославился среди студентов не глубиной своих познаний, а скорее очень вредным характером и предвзятым отношением к симпатичным студенткам. Неудивительно, что девушка сейчас испытывала благоговейный ужас.

Застыв на секунду в дверях, она пробежала глазами по первым рядам аудитории, отыскивая свою неизменную напарницу и единственную подругу Марину Кузнецову, и, слегка ссутулив плечи, чтобы казаться незаметней, быстро направилась к свободному просвету в третьем ряду. К сожалению или к радости, со своей внешностью Алине всегда было не просто оставаться незаметной, даже когда девушка прилагала к этому все усилия. А сегодня она была особенно хороша: рассыпавшиеся по плечам в легком беспорядке белокурые волосы, которые она обычно носила связанными в пучок, и розовеющие румянцем щеки делали её особенно очаровательной.

Как было принято шутить у них на курсе, места на первых трех рядах занимали либо отверженные, либо приверженные, либо самоотверженные, а студентов, которые теснились здесь как куры на насесте, иначе как ботанами никто не называл. Правда, это не мешало всем обзывалам за неделю до начала сессии выстраиваться в очередь, чтобы получить конспекты лекций, добросовестно записанных этими самыми ботанами и заучками.

Алина меньше всех обращала внимание на подобные шутки и прозвища, делая вид, что она взрослее и выше этого ребячества. Но на самом деле девушка просто не могла позволить себе реагировать на подобные выпады и подколы, ведь в отличие от большинства студентов, котором обучение и беспечную студенческую жизнь оплачивали родители, Алина сама заботилась о себе. Когда ей было восемь лет, умерла ее мама, а еще через семь лет скончался и отец. Теперь единственным родным человеком у девушки была её престарелая бабушка, которая старалась растить и поддерживать свою внучку из последних сил.

Девушка понимала, что в условиях постоянного шума и анархии, царящей на доброй половине всех лекций их курса, получить такие необходимые ей знания она может, только сидя ближе к преподавателю и внимательно всё слушая и конспектируя. И, конечно, ее успеваемость была важна не меньше самих знаний, которые она стремилась получить: успешная сессия без троек и четверок позволяла Алине получать повышенную академическую стипендию, которая вместе с социальной стипендией составляли половину ее скромного бюджета. Пожалуй, этого бы хватило на скромную жизнь студентки юридического факультета, учитывая все те приятные бонусы, которые ей предоставлял студенческий профсоюз. Но девушка снимала крохотную квартирку на окраине города, так как обещала бабушке, что ее не коснутся ужасы и разврат студенческой общажной жизни, о которых пожилой женщине любезно поведала соседка по дачному участку. Вот и приходилось Алине искать разные варианты подработки. Чаще она писала рефераты, доклады или даже курсовые на заказ. Сейчас, в начале сентября, была особенно жаркая пора: все стремились досдать оставшиеся прошлогодние хвосты. Именно из-за такой очередной подработки она и опоздала сегодня.

Как только девушка уселась на освободившееся место возле своей подруги, которая спешно убирала за спину вместительную брендовую сумку, охранявшую место для опоздавшей, Марина забросала ее вопросами:

– Ты проспала? Я уж думала, что ты совсем не придешь. В голове даже возникло несколько идей, что соврать Леху, чтобы он не отмечал тебя в журнале.

– Да, проспала, легла почти в четыре утра, сидела над рефератом. А перед Лехом меня отмазывать не надо, у нас с ним взаимовыгодное сотрудничество, так сказать, – Алина натянуто улыбнулась.

– Да уж, взаимовыгодное, – Марина недовольно фыркнула. – Уверена, что он забирает себе не меньше половины от того, что платят за твои работы! Это не справедливо!

Алина не хотела в очередной раз разъяснять подруге все плюсы ее договоренности со старостой Дмитрием Лехом, который не только снабжал девушку заказами, вел все переговоры с желающими воспользоваться услугами Алины, держал в тайне её имя, что было немаловажно, но и всегда прикрывал ее опоздания и редкие прогулы перед преподавателями и даже их куратором в деканате. А сколько уж он брал за свои посреднические услуги, девушку не волновало. Все деньги проходили через него. Она даже не знала итоговой стоимости своих работ, которую платили заказчики. Того, что Дима отдавал ей на руки, девушке хватало. Но в то же время ей была приятна проявленная забота и искренняя обида, прозвучавшие в голосе подруги.

С Мариной она познакомилась еще при поступлении, девушки сразу нашли общий язык и стали держаться вместе. Только спустя пару месяце общения Алина поняла, что Марина не такая простая девушка, какой казалась. Фактически, она тоже была представителем, так называемой золотой молодежи города, но никогда не выставляла свой достаток и возможности напоказ, как это делало большинство студентов юрфака – одного из самых престижных факультетов их области. Именно за это Алина и любила подругу больше всего. Поэтому, чтобы не казаться грубой и неблагодарной, она, пользуясь задержкой преподавателя, попробовала перевести тему разговора:

– Скажи, а что это там за столпотворение в холе я наблюдала, когда спешила в аудиторию? У старшекурсников приглашенный лектор?

Глаза Марины тут же заблестели, и она, чуть склонившись к уху подруги, возбужденно зашептала:

– Хорошо, что ты напомнила! У меня такая новость… К нам на курс перевелся Роман Воронцов, сын Михаила Воронцова, – заметив недоумение в глазах подруги, девушка продолжила. – Их семье принадлежит практически пол города. Самый крупный застройщик ООО «СтройИнвест», слышала? А торговые центры «Вавилон», «Аэропарк», «Бэбибум»? Есть даже гольф-клуб.

Мой отец говорит, что Воронцов из тех, кто не держит яйца в одной корзине. Поэтому у него много бизнес-проектов почти во всех нишах на рынке. Такие в любой кризис остаются на плаву. Денег куры не клюют, – Марина сделала паузу и комично поиграла бровями. – Поговаривают, что парня отчислили из какого-то крутого ВУЗа в столице – Марина на секунду замолчала, чтобы напустить таинственности, – за стычку с ректором! Так что репутация у него ещё та. Хотя такому красавчику можно простить и не такое! Теперь он будет учиться с нами, папаша позаботился. Кстати, он совсем не глупый. Правда, друзей себе выбрал сомнительных! Все утро вокруг него крутилась Стрельникова и Артем Михайловский!

Алина не понимала, какой именно реакции ждет от нее подруга, ведь она совершенно не интересовалась ни парнями, ни богатенькими папиными сыночками, которых, по правде говоря, даже презирала, поэтому спросила:

– И что?

Марина опешила, но все же не растеряла своего боевого настроя:

– Как что? Разве тебе не интересно? Не хочется на него посмотреть? Если бы ты захотела, то могла бы обставить Киру и утереть ей нос! Ну же, подруга, взбодрись, должен же тебе хоть кто-то понравиться!

Кира Стрельникова была одноклассницей Марины, но в отличие от девушки уже родилась с золотой ложкой во рту: ее мать занимала должность председателя в областном суде, а отец работал в военной прокуратуре, в то время как мама Марины начинала свой бизнес со скромной палатки белья и колготок на местом рынке. Это сейчас после многолетних трудов и приложенных усилий она стала известной в стране бизнес-леди, владеющей целой сетью магазинов элитного женского белья. Но, несмотря на это, Кира не упускала возможности при посторонних напомнить Марине, что ее мама начинала как обычная торговка. Поэтому девушки все время находились в состоянии холодной войны.

Алина не успела ответить подруге, так как в аудиторию вошел преподаватель, и началась лекция.

Просидев в общей сложности полтора часа, прерываемых лишь на пятиминутный перерыв, девушки, изо всех сил старавшиеся успеть законспектировать как можно больше информации, под конец лекции чувствовали себя выжатыми как лимон. Поэтому предложение Марины зайти в столовую и выпить чаю, подруга встретила с искренней радостью и воодушевлением. Но только девушки покинули аудиторию вместе с нестройным потоком других студентов, спешащих по своим делам, как Алина вспомнила, что ей срочно нужно в библиотеку, где её ждут подготовленные для нее книги и доброжелательная Вера Павловна, которая всегда с искренней готовностью отзывалась на просьбы девушки о помощи в подборке литературы.

Пообещав присоединиться к подруге буквально через семь минут, Алина заспешила к библиотеке, располагавшейся на первом этаже здания. Раньше в этом здании располагался аэропорт, который более двадцати лет назад перенесли за город, когда жилые постройки разрастающегося областного центра стали все ближе подбираться к запретной зоне. Поговаривали, что такое решение власти приняли не без помощи лиц, заинтересованных в застройке огромных территорий непосредственно само старого аэропорта, которые таили в себе массу возможностей и грозили большой прибылью. Стоит ли говорить, что самый первый и лакомый кусок земли, как только строительство было разрешено властями, получил никто иной как Михаил Воронцов, владелец ООО «СтройИнвест».

Когда юрфак только создавался, подходящих уже готовых помещений в доступной близости от главного корпуса университета не было, поэтому ректорат остановил свой выбор на здании бывшего аэропорта. С тех пор оно претерпело значительные изменения и перестройки, но все же своеобразная архитектура здания, учитывая его первоначальное предназначение: неширокие коридоры, огромные холлы с панорамным остеклением, множество дублирующих друг друга лестниц в разных концах помещений и необычных закутков – делала облик юридического факультета самобытным, не оставляющим равнодушным своих посетителей.

Когда Алина вошла в помещение, занимаемое библиотекой, оказалось, что Вера Павловна уже ждет ее. Она приветливо улыбнулась девушке и протянула внушительную кипу книг:

– Вот, Алиночка, всё, что я нашла по твоей теме. Хоть собрание книг у нас и не большое, не то, что в главном корпусе, – она смущенно улыбнулась, – но мне есть чем тебя порадовать, – и она подвинула студентке стопку книг, которую венчали два совсем еще новых учебника, явно пахнущих типографской краской.

Вера Павловна очень любила свою работу. Это чувствовалось и в том, как много она знает о своем деле, и в том, с какой любовью говорит о книгах, как бережно с ними обращается и как дружелюбно встречает каждого, кто открывает двери библиотеки. Она часто жаловалась Алине на современных студентов, большинство из которых заходило к ней только в начале сентября, чтобы получить полагающийся набор учебников, и в июне, после сессии, чтобы сдать их, и черпающих информацию чаще всего из интернета, а то и просто выпрашивая конспекты и материалы у старшекурсников. Не то, что раньше, когда про интернет никто и не слышал, молодежь буквально допоздна засиживалась в библиотеке над книгами и подшивками газет, а Вера Павловна припасала для старательных студентов бутерброды и термос с горячим чаем.

В знак благодарности за оказанную помощь Алина, зная словоохотливую натуру Веры Павловны, стала расспрашивать женщину о том, как прошли ее выходные, и прочитала ли она что-то стоящее и увлекательное за последнее время, а сама тем временем принялась аккуратно заполнять формуляры на книги. Буквально через минуту дверь в библиотеку открылась, и Алина интуитивно оглянулась на вошедшего, одновременно придвигаясь ближе к стене и освобождая место у стойки библиотекаря.

До настоящего времени девушка еще не видела новую звезду факультета, Романа Воронцова, в лицо, но сейчас, глядя на парня, стоявшего в дверях, поняла, что это именно он. В первое мгновение девушка испытала замешательство: не таким она себе его представляла, более развязанным и наглым, что ли, более смазливым и в то же время слащавым. Но вопреки ожиданиям Алины, Роман с виду казался простым парнем, хоть и довольно красивым, с выразительными карими глазами и копной каштановых волос. Он был одет в обычную джинсовую рубашку с подвернутыми до локтей рукавами, белую футболку и черные джинсы. Смотрел он на присутствующих дружелюбно, с мягкой полуулыбкой на губах, как бы желая насладиться произведенным эффектом от своего внезапного появления. В душе у Алины начало зарождаться какое-то теплое чувство, захотелось так же открыто и искренне улыбнуться парню.

–Ромочка! Здравствуй, дорогой! Ты уже приступил к учебе? Ты, наверное, за учебниками? – радостно всплеснула руками приятно удивленная Вера Павловна.

Алина моргнула, освобождаясь от нахлынувшего наваждения, и недоуменно посмотрела на женщину: кто бы мог подумать, что она на короткой ноге общается с таким богатеньким мальчиком как Воронцов.

– Добрый день, Вера Павловна! Да, сегодня первый день, вот почти сразу к вам и заглянул. У вас есть минутка? Сможете мне помочь? – голос Романа не соответствовал его внешности. Такой приятный баритон, тягучий как янтарный мед, казалось совсем не подходил парню двадцати лет от роду, делая его в глазах окружающих старше своих лет. Рома перевел свой взгляд на Алину и начал ее пристально рассматривать, уделяя внимание каждой детали во внешности девушки. В этом взгляде прослеживался явный интерес и даже некоторое одобрение всего увиденного. Сама не понимая почему, Алина вдруг залилась румянцем, и чтобы как-то замаскировать и не выдать окружающим затопившее ее чувство смущения, подхватила книги и, повернувшись к Вере Павловне, сказала:

– Если вы не возражаете, я заполню формуляры в читальном зале, мне осталось буквально пару минут. Толкнув спиной дверь, девушка вышла из комнаты.

Читальный зал находился в соседнем помещении, и имел два входа: один – для студентов и второй – для работников, соединенный с библиотекой, для их удобства. Комната была довольно просторной, несмотря на ряды парт и скамеек, стоящих вдоль стен, а также несколько компьютеров и принтеров, любезно предоставленных деканатом для нужд студентов. Из-за большого панорамного окна здесь всегда было достаточно свежо. И, пожалуй, сегодня впервые Алина искренне радовалась царящей в помещении прохладе. Девушке казалось, что ее щеки просто пылают огнем, который медленно разливается по венам. Что с ней такое? В мыслях она безжалостно бранила себя, обзывая «дурой» и «тупицей». Неужели она хоть на минуту могла допустить в своей душе симпатию к этому мажору? Неужели ей действительно было приятно внимание Воронцова?

От самобичевания девушку отвлекла вибрация ее телефона: это Марина интересовалась в сообщении, куда же запропастилась ее подруга. Алина перезвонила и принялась извиняться:

– Прости, дорогая. Наверное, я до конца перемены не успею подойти к тебе. Книг оказалось слишком много, я оформляю их на себя. Встретимся с тобой на паре. Обещаю, что уделю тебе все свое внимание на большой перемене, когда мы пойдем обедать, – услышав в трубке удовлетворенное ворчание подруги, Алина сбросила вызов и, будто почувствовав чей-то взгляд на себе, оглянулась. В двери читального зала стоял Роман Воронцов и наблюдал за девушкой.

– Привет! Ты ведь Алина Литвинова? – спросил парень с улыбкой и направился к ней.

– Да, всё верно, – сказала Алина, изображая на лице полное безразличие, и продолжила заполнять дрожащей рукой последний формуляр, уже не особо заботясь об аккуратности и разборчивости своего почерка.

– Я – Роман Воронцов. Теперь мы учимся на одном курсе, я недавно перевелся. Вера Павловна о тебе очень хорошо отзывалась, сказала, что, если у меня возникнут какие-то вопросы или проблемы на первых парах, то я смело могу обращаться к тебе, потому что ты отлично справляешься со всеми предметами.

Парень вплотную приблизился к Алине, взял со скамьи ее рюкзак и уселся на освободившееся место, не выпуская его из своих рук. Алина была поражена такой наглостью. Этот человек вообще слышал о понятиях «личные границы» и «личное пространство»? Наверняка, считает, что с его деньгами ему все позволено. Эти мажоры все такие! Прошлые обиды и злость вспыхнули в душе с новой силой. Вырвав из чужих рук свой многострадальный рюкзак и хаотично заталкивая в него полученные книги, Алина с плохо скрываемой неприязнью сказала:

– Как любезно со стороны Веры Павловны дать мне такие лестные рекомендации, но поверь, я не единственная отличница на курсе. Это точно. И при этом точно единственная, кто не захочет тратить свое личное время на человека, которому на самом деле плевать на учебу!

– Неужели я произвожу такое впечатление? – Рома с наигранным сожалением улыбнулся и театрально вздохнул, подняв и опустив плечи.

– Так тебя, наверное, за отличную учебу и ответственное отношение к ней выперли из прошлого ВУЗа? – голос Алины просто сочился ядовитым сарказмом. Девушка подхватила ставший увесистым рюкзак и повернулась к выходу. Но тут ее руку, державшую ручку рюкзака, накрыли чужие пальцы, и Рома, оказавшийся в одно мгновение рядом, сказал:

– Он тяжелый. Давай я помогу. Куда тебя проводить? – и хитро улыбнувшись, продолжил. – А я смотрю, ты уже наводила обо мне справки!

Алина задохнулась от возмущения:

– Да я даже не знала о твоем существовании до сегодняшнего дня! И поверь, мне абсолютно безразличен ты и всё, что с тобой связано! – с этими словами она энергично рванула на себя свой рюкзак и буквально побежала к выходу как заправский спринтер. Странно, но Алине показалась, что она почувствовала мозоли на его руке. Разве такое возможно?

Рома же так и остался стоять в читальном зале с задумчивым выражением лица, пока не услышал звонок на следующую пару. Он специально спровоцировал девушку, подсев к ней максимально близко, чтобы убедиться, что ее реакция на него, которою он заметил ещё в библиотеке, ему не показалась. Да, она действительно, была настроена по отношению к нему явно недружелюбно, и это ещё мягко сказано. Хотя, он был в этом уверен, раньше они не встречались, а значит, он не мог ее обидеть или задеть каким-то образом, и тем самым дать повод вести себя с ним как нахохлившийся ежик. Девушка ему очень понравилась, и он решил, во что бы то ни стало продолжить их знакомство и развеять у нее неприятное впечатление о себе.

Глава 2. Попытка №2

Всю следующую пару Алина сидела как на иголках, на автомате ведя конспект и не вслушиваясь в рассуждения преподавателя. Воронцов на этой паре не появился, чему девушка была искренне рада, так как ей нужна была передышка, чтобы привести свои мысли и чувства в порядок. О новом знакомстве она решила не рассказывать подруге, опасаясь ее расспросов и уговоров продолжить это знакомство назло Кире Стрельниковой.

После окончания лекции, девушки, как и планировали, отправились в столовую, чтобы пообедать, воспользовавшись длинной переменой. Так как следующая лекция по расписанию проходила в этой же аудитории, тяжелые сумки было решено оставить здесь и взять с собой только телефоны и деньги.

В столовой, как и всегда, было очень оживленно, почти все столы были заняты, а возле раздаточного буфета столпились вечно голодные и суетливые студенты, сметавшие с полок все съестные припасы как саранча. Девушки встали в очередь и стали взглядом отыскивать свободное место.

– Смотри, – Марина тихонько толкнула подругу и незаметно кивнула головой в сторону. Алина перевела взгляд в указанном направлении и заметила довольно шумную компанию во главе с Романом Воронцовым, который как царь восседал на кожаном диванчике, негласно закрепленном за преподавателями и поэтому всегда остающемся свободным. Рядом с ним как верная свита расположилась Кира Стрельникова, Артем Михайловский и еще несколько студентов, которых Алина знала только в лицо. Они обедали, разговаривали, периодически оглушая своим громоподобным смехом всех присутствующих. Кира то и дело заглядывала Воронцову в глаза, призывно улыбаясь и стараясь как бы ненароком прикоснуться к плечу или к колену парня. Алина почувствовала, как ее накрывает раздражение, и она поспешила отвести свой взгляд, изображая на лице полное безразличие.

Взяв комплексный обед и компактно расставив все тарелки на хлипких пластиковых подносах, девушки медленно, друг за другом направились к одному из немногих столиков, стараясь изо всех сил не расплескать горячий чай, которым с легкой руки местной поварихи их чашки были наполнены почти до самых краев. Увлеченные своей непростой задачей, подруги не замечали, что уже давно стали объектом пристального внимания одной шумной компании.

Роман Воронцов сразу увидел Алину, стоило только девушке войти в столовую. Она как будто притягивала его взгляд – высокая, стройная, с великолепными белокурыми волосами и правильными чертами лица, Алина накрепко застряла в его мыслях. Шепнув пару слов Артему, Роман стал наблюдать, как друг, словно тяжелый сухогруз, направляется к девушке, одним своим взглядом и внушительным видом расчищая себе дорогу к намеченной цели.

Артем был одним из немногих настоящих друзей Романа. Они познакомились, когда еще оба жили в Москве и учились в одном классе в элитной частной школе. И пусть спустя пару лет их пути разошлись, они все равно продолжали общаться и поддерживать друг друга. С подросткового возраста Артем стал увлекаться спортзалами, тренировками, бодибилдингом, что очень злило его отца-профессора математики, преподающего в одном из Московских ВУЗов. Не без помощи всяких добавок и химии к шестнадцати годам, парень, от природы не обделенный ростом и физической силой, раскачался до таких внушительных размеров, что напоминал огромного орка из фильмов-фэнтези. К сожалению, такое злоупотребление сомнительными препаратами не прошло даром, у Артема начались серьезные проблемы со здоровьем, которые, несмотря на долгое лечение, и сейчас давали о себе знать: речь парня стала немного заторможенной, реакции тела замедленными, иногда его мучили сильные головные боли. К сожалению, окружающие, не зная всей истории Артема, окрестили его тупым качком-переростком и часто глумились за его спиной. Однако Артем не очень переживал по этому поводу, ведь по-настоящему дорожил только мнением нескольких самых дорогих ему людей.

Алина видела, как подруга достигла заветной цели и вот уже проворно расставляла тарелки на столике, думая, куда пристроить освободившийся поднос. Самой девушке оставалось пройти буквально пять-семь шагов, когда она почувствовала, как ей на плечо легла тяжелая рука, панибратски прижимая к чьему-то торсу. Алина притормозила и подняла голову вверх, встречаясь с улыбающимся лицом Артема Михайловского. Парень легонько развернул девушку чуть правее и, медленно двигаясь в нужном ему направлении, заговорил в своей манере:

– Привет, Алинка! Я смотрю, ты ищешь свободное место? Пойдем к нам.

Девушка очень растерялась, раньше она почти не общалась с Артемом и была удивлена не только тем, фактом, что он с ней заговорил, но и вообще знает ее. По правде говоря, Алена боялась Артема. Все-таки парень был очень внушительных размеров, да и слухи ходили о нем разные. Поэтому и сейчас она опасалась сделать что-то не так и вызвать агрессию парня, да и поднос, заставленный тарелками с горячей едой, не давал возможностей для маневров к отступлению. Несколько раз беспомощно оглянувшись в сторону подруги, девушка, облизав вдруг пересохшие губы, покорная судьбе направилась с Артемом к столику, за которым обедала компания Воронцова.

В душе же девушки разразилась настоящая буря – злость, страх и обида смешались в дикий коктейль. Она понимала, что после выходки Артема стала объектом для спекуляций всех местных сплетниц и впредь ей вряд ли удастся оставаться незамеченной, а главное она понимала, что такой «приказ-приглашение» исходит именно от Воронцова, который решил таким образом поглумиться над ней за ее отказ в библиотеке. Собрав всю свою гордость и мужество в кулак, девушка решила, что ни за что не покажет этим наглым мажорам свой страх и растерянность.

Как только Алина и Артем приблизились к столу, для них тут же освободилось место, и девушка оказалась сидящей напротив дружелюбно улыбающегося Романа и Киры, чья улыбка скорее напоминала оскал гиены. Делая вид, что в сложившейся ситуации нет ничего необычного, Алина расставила свои тарелки и принялась за первое блюдо, старательно избегая взгляда Воронцова.

Девушке было очень неприятно, неловко и даже стыдно слышать шепотки и смешки Кириных прихлебателей, понимать, насколько она не вписывается в эту компанию в своей простой, не самой модной одежде и с комплексным обедом из трех блюд, от которого она просто не могла отказаться, ведь бесплатное питание она получала по талонам от профсоюза, и это существенно экономило ее бюджет. Но решив, что сейчас на глазах у этой бессердечной толпы не время предаваться жалости к себе, Алина посмотрел на Киру и сказала:

– Кира, ты знаешь, а ведь Роману очень нужна твоя помощь. Ты обязательно должна рассказать ему о самых сложных предметах, преподавателях и их требованиях к своим дисциплинам … поделиться списками литературы к семинарам, что нам вручили в начале семестра, и темами курсовых.

Кира теснее прижалась к плечу Романа и почти замурлыкала:

– Конечно, Ромочка. Почему ты сразу не сказал? Я тебе обязательно помогу, расскажу все, что сама знаю!

– В таком случае это не займет больше пары минут, – очень тихо проговорил Рома, а Алина не сдержала широкой улыбки, но быстро взяла себя в руки и стала гипнотизировать котлету.

– Что ты имеешь в виду? – протянула Кира. От необходимости что-то ответить Романа спас друг:

– Алина, мы тут с ребятами собираемся в кино, в «Вавилоне» отличный зал, там эээ…сегодня премьера комедии… «Голая правда». Может слышала? И подругу твою возьмем, – Артем посмотрел в сторону Марины, которая сверлила его спину сердитым взглядом. У Киры было иное мнение на этот счет. Она не ожидала, что Михайловский приведет за их стол эту всезнайку Литвинову. И не собиралась терпеть такую красивую девушку в своей компании, подспудно чувствуя в ней соперницу, несмотря на скромный провинциальный вид Алины и её явное равнодушие к присутствующим парням. Поэтому завистница торопливо заговорила, опасаясь, что Литвинова вот-вот согласиться и спутает все карты:

– Артем, разве ты не знаешь, что у Алины нет времени на подобные глупости. Ничего, кроме книг и учебы, ее не интересует. Она практически живет в библиотеке, бедняжка. Наверное, хочет получать и третью стипендию за старательность и самоотверженность, – она противно хихикнула. – Алина уже получает академическую и социальную, как сирота, – как бы пояснила Кира Роману и посмотрела на него, ожидая реакции. – Да и билеты в кино недешевые.

Алина почувствовала, как запылали её щеки, грозя выдать душевное состояние девушки всем присутствующим. В груди поднималась волна праведного гнева.

– Какие деньги, Кира? Это ведь мы приглашаем Алину, – нарушил молчание Роман и недобро взглянул на свою соседку. Он понял, что затея пообщаться с Алиной в непринужденной дружеской обстановке, провалилась. Он не ожидал, что Кира поведет себя как высокомерная сука, и ему было искренне жаль, что понравившейся ему девушке пришлось пережить такую неприятную сцену по его вине, хоть и косвенной.

Алина сухо улыбнулась:

– Спасибо, Кира, за такую лестную оценку моих умственных способностей. Я не ожидала получить такой комплимент именно от тебя. Я даже не догадывалась, что ты настолько интересуешься моей жизнью. Но ты не права, мои интересы, хоть и не пересекаются с твоими, – и она демонстративно посмотрела на Романа, – но не ограничиваются только библиотекой. Я занимаюсь танцами, рисованием, пешим туризмом…люблю животных…собак разных…сук. А то, что в твоем лексиконе есть слово библиотека, наталкивает меня на мысль, что и с тобой я могла бы найти общий язык. И все-таки я вынуждена отказаться от приглашения.

Алина принялась поправлять посуду на подносе и приготовилась подняться из-за стола, считая, что «представление» окончено. Занятая своими сборами, она не заметила выражение лица Романа, изо всех сил старающегося не рассмеяться, и прищуренный злобный взгляд Киры, явно задумавшей поквитаться со слишком умной соперницей. А уже через минуту прозвенел звонок.

Сдав поднос, не оглядываясь на компанию Воронцова, Алина буквально побежала к дверям столовой, возле которых, переминаясь с ноги на ногу, ее ждала Марина. Девушка была взволнована, чувствовала себя немного виноватой и теперь старательно вглядывалась в лицо Алины, пытаясь понять, какие эмоции испытывает подруга. Как только они поравнялись, Марина зашептала:

– Все в порядке? Что это сейчас было? Ты с ним знакома? О чем вы говорили?

– Все потом, после, мы уже опаздываем, – сказала Алина и потянула Марину в сторону аудитории, благо та находилась за углом.

Роман хмуро глянул на Киру и сказал:

– Планы отменяются, у меня внезапно появились дела. Артем ты со мной?

Парень поднимался из-за стола, когда Стрельникова положила руку ему на колено и попросила:

– Я тоже не планирую возвращаться на пары. Может, ты меня подвезешь?

– Я сегодня на байке, – неопределенно ответил Рома.

– А мне подходит, я люблю риск и приключения, – девушка призывно улыбнулась.

– Тогда собирайся, – с досадой согласился Рома, в голове продумывая как лучше сказать девушке, чтобы не тратила на него своё время.

Сосредоточиться на лекции Алина так и не смогла. «Ну, что за день такой… как же я устала, голова просто раскалывается ..и чувство, как будто по мне каток проехал. А все из-за этого дурацкого Воронцова, – думала она, снова и снова прокручивая в голове сегодняшние диалоги. Подобной дерзости девушка от себя не ожидала. – Не хватало только нажить себе нового врага в лице Киры. Она вряд ли оставит без внимания мой выпад. Ну, и пусть катится к черту».

Алина грустно улыбнулась, вспомнив с какой гордостью рассказывала о своих увлечениях, умолчав по понятным причинам, что бросила танцы четыре года назад, когда умер отец… Не до танцев было. Рисование и того раньше: после смерти мамы она уже не брала уроки, иногда занималась по самоучителю, потом забросила и это, сосредоточившись на реализации заветной мечты отца. А пешим туризмом она всегда в шутку назвала их с бабушкой походы от электрички до старенькой дачи, где они проводили большую часть лета.

Алина чуть дождалась окончания занятий в надежде поскорее отправиться домой, но тут же попала под град вопросов любопытной подруги. Пришлось поведать ей и о встрече в библиотеке, и о приглашении, и о Кире. Марина хохотала до слез, когда услышала все подробности, и после долго поносила свою бывшую одноклассницу, чем очень подняла настроение подруге.

– Я не ожидала от тебя такого, – с улыбкой сказала Марина. – Ты по натуре очень добрая, тактичная и вежливая… Второй год не можешь разобраться с соседкой по лестничной площадке, а тут Киру на место поставила! Да еще как! Нужно запомнить пару фразочек, – и она снова засмеялась.

– Я и сама от себя не ожидала. Правда, я и в ситуации такие никогда не попадала. Знаешь, я, когда поняла, что Воронцов решил поглумиться надо мной, да еще на глазах у своих приятелей, таких же наглых и высокомерных мажоров, меня такая злость взяла..

– Подожди, а почему ты решила, что это все прикол? Что Воронцов решил обидеть тебя таким образом? Может ты ему действительно понравилась, и он, помня о встрече в библиотеке, подослал своего друга к тебе. Выбор посредника, конечно, так себе … Михайловский у нас просто «Мистер деликатность», – казалось, что Марина искренне не понимает подругу.

– Да, брось ты! Видит второй раз за день и сразу понравилась? Тем более такая, какая я…

– Это какая «такая»? – Марина передразнила интонацию Алины.

– Без роду, без племени…– с горечью ответила девушка. – Но даже, если бы понравилась… Такие, как он, никогда не понравятся мне! Не говоря уже о том, что я не собираюсь вообще заводить какие-то отношения, пока не получу диплом, – решительно закончила она.

– Дорогая, не думала, что в 21 веке еще встречаются такие предрассудки! По-твоему, ему нужна принцесса датская? И что значит, такие, как он? Извини, но мне кажется, что у тебя какое-то предубеждение в отношении Ромы.

– Такие – это наглые мажоры, уверенные, что весь мир лежит у их ног, и они могут делать что, захотят; уверенные, что деньгами можно решить любой вопрос, что закон писан не для них, – чувствуя, как к глазам подступают слезы, Алина отвернулась. Какое-то время девушки молчали, погруженные в невеселые мысли, а потом Марина тихонько спросила:

– Расскажешь?

И Алина начала свою невеселую историю.

Глава 3. Воспоминания

«Моя мама умерла, когда мне было восемь. Мне не сразу все рассказали, наверное, пытались как-то смягчить для меня эту новость. Просто однажды после школы меня встретила наша завуч, она жила в нашем подъезде, и сказала, что сегодня я должна переночевать у нее, т.к. она хочет подтянуть со мной математику, по которой у меня, к слову сказать, всегда было «отлично». Я была удивлена, но ни о чем плохом не думала. Так прошло четыре дня, и я, не смотря на все уговоры, отправилась домой, пытаясь подавить в душе зарождающееся чувство тревоги.

Дома я застала отца и бабушку, они сидели на кухни в полутьме, с глазами красными от слез и дрожащими руками. В квартире пахло валерьянкой, а возле маминого портрета горела свеча.

Бабушка пыталась сделать вид, что ничего не случилось, и принялась суетиться с ужином. Но отец усадил меня за стол, напротив себя, и, взяв за руки, рассказал, что случилось несчастье, что маму сбила машина, она умерла, и теперь ее душа в раю, где-то на небе, что ее больше не будет с нами, что мы остались одни…

Я плохо помню, что было после этого, плохо помню похороны, какой-то кусок просто выпал из моей памяти. Какое-то время я не ходила в школу, а потом стала жить как раньше… Ну, как жить… Стала подчиняться тому распорядку, какой был у меня до смерти мамы… Вся моя жизнь разделилась на «до» и «после».

Лишь еще одно яркое воспоминание сохранилось у меня о том периоде времени. Папа сидит на кухне и плачет, рядом на столе лежит запечатанный белый конверт, а бабушка обнимает отца, глядит по ссутулившимся плечам и шепчет: «Сереженька, подумай об Алиночке… не горячись… подумай», – и вытирает мокрые щеки.

Постепенно мы с отцом свыклись со своим горем. Маму мне заменила бабушка. В чем искал утешение папа, я не знаю. Со временем он все чаще стал говорить мне, что мы живем в странное время, когда, казалось бы, к услугам человечества все блага цивилизации и достижения прогресса, но в тоже время большинство людей иногда даже не знают своих прав, не знают, как защитить себя и куда обратиться, бояться и расшаркиваются перед чиновниками, главное предназначение которых служить интересам простых людей. Он много и часто говорил о справедливости и неотвратимости наказания, о равенстве перед законом.

А потом он спросил: «Алина, а ты не хочешь стать юристом? Высококвалифицированным специалистом, который сделает своим долгом помощь людям и их защиту? Борьбу с произволом чиновников и несправедливостью?» – он с таким воодушевлением и надеждой смотрел на меня, что я поняла, это то, чего он сам искренне желает. И я ответила: «Да, конечно». Отец впервые с тех пор, как умерла мама, счастливо улыбнулся

И мы стали готовиться, планировать, мечтать … Постепенно, и я стала мечтать о том, как стану первоклассным адвокатом и буду защищать людей… Конечно, только невиновных и обездоленных. И, конечно, только бесплатно…Папа покупал много разных книг, мы вместе читали и обсуждали прочитанное…

Незадолго до моего пятнадцатилетия у папы случился сердечный приступ, и он скончался в больнице, не приходя в сознание. У него была вторая группа инвалидности, проблемы с сердцем – в молодости он в составе пожарной части в армии, где проходил срочную службу, был направлен на ликвидацию последствий аварии в Чернобыле, там и потерял здоровье.

Позже бабушка сказала, что отец сам ждал подходящего момента, когда я подрасту, чтобы рассказать то, о чем умалчивал долгое время. Он даже взял с бабушки обещание рассказать мне все, если он по какой-то причине не сможет. Бабушка долго сомневалась, стоит ли мне рассказывать, даст ли мне что-нибудь, кроме лишней боли, это знание, но в итоге рассказала…

Оказывается, мою маму сбил на своей машине 18-летний сын начальника ГУВД области. В постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела было указано, что мама переходила дорогу в темное время суток в неположенном месте, несмотря на то, что неподалеку от места происшествия находился нерегулируемый пешеходный переход, чем сама и спровоцировала свою гибель. А в заключении судмедэксперта было указано, что в крови у мамы обнаружена большая доза алкоголя. Папа не мог в это поверить, просил назначение повторной экспертизы. Мама почти не употребляла спиртное. Но нашлись очевидцы, которые сказали, что видели, как женщина фактически бросилась под колеса, пытаясь свести счеты с жизнью. На папу вылили много грязи, говорили, что у мамы были все основания так поступить, учитывая, что бедняжка была вынуждена тянуть на себе две работы, мужа-инвалида и дочку-подростка. Папа был раздавлен, унижен, его раздирало чувство вины…

Хоронили маму в закрытом гробу, тело было очень повреждено…

К водителю вопросов не было. По документам выходило, что хоть он ехал с маленькой скоростью, избежать столкновения не смог.

Сколько папа не оббивал пороги следователя, прося проверить, перепроверить, ему говорили, что пара смериться и жить дальше, ради дочери. А однажды в милиции ему сказали, что он должен быть благодарен, что водитель не предъявляет к нам иск о взыскании убытков за поврежденную машину.

Ни один адвокат в городке не взялся за наше дело. Они либо говорили, что все безнадежно, и они не хотят наживать себе врагов, либо просили такие огромные деньги, которых у нас просто не было.

Пару раз папа встречал этого мажора- водителя в отделении, тот спокойно смотрел в глаза отцу и даже иногда нагло улыбался…

Мама погибла за три недели до дня рождения отца. Уже после похорон, спустя пару месяцев, папа нашел в себе силы разобрать мамины вещи в ее прикроватной тумбочке. Среди прочего он нашел поздравительную открытку, которую мама приготовила для него заранее. Сначала он немного удивился такой предусмотрительности, но когда заглянул в неё, то его сердце чуть не разорвалось от горя. Я просто не знаю, как он смог это пережить. Внутри открытки была одна короткая запись «Я люблю тебя! С днем рождения!», а ниже был вклеен снимок УЗИ – мама была беременна и хотела устроить для отца сюрприз, храня все в тайне.

Бабушка говорила, что после моего рождения мама долго не могла снова забеременеть. Но родители мечтали о втором ребенке и вот это, наконец, случилось.

Отец и раньше не верил, что мама могла так поступить с собой, с нами; не верил, что она могла так беспечно пренебречь своей безопасностью, не верил, что она была нетрезвой. А после того, как узнал о ее беременности, окончательно убедился в том, что расследование было фикцией, что следователь просто прикрывал задницу богатенького мажора, что папе нагло врали в лицо и подделывали официальные документы.

Позднее он увидел, что в бумагах по делу царит настоящая путаница с точным адресом места происшествия, а, так называемые, свидетели случайным образом оказались дознавателями, работающими в том же отделе милиции, что и следователь.

Когда злой отец пришел к нему и стал бросать в лицо все эти факты, требовать эксгумации тела и проведения новой экспертизы, доблестный сотрудник милиции просто под локоть вывел папу из отделения и сказал, что отцу есть, кого терять, так что, если он такой умный, то сделает правильные выводы о том, как устроена наша жизнь, и больше не будет лезть на рожон. А вечером того же дня он лично заявился к нам домой и всучил отцу конверт с деньгами со словами «надеюсь, мы поняли друг друга».

Где-то через год папа от знакомых услышал, что карьера этого следователя резко набрала обороты, и он пошел на повышение в область. А еще через несколько лет сын того самого начальника ГУВД прославился в столице – сбил на пешеходном переходе бабушку с ребенком. Чем закончилось это дело, я не знаю…Вот так», – закончила свою нелегкую историю Алина. Глаза у девушки были сухими, но в районе сердца что-то ужасно саднило так, что хотелось растереть грудную клетку, а голос стал хриплым от едва сдерживаемых слез, рвущихся наружу. Марина давно перестала себя сдерживать и сейчас только тихо шмыгала красным носом и иногда вытирала мокрые щеки.

– Да … Дорогая, я тебе очень сочувствую. Мне даже представить сложно, что тебе пришлось пережить, – девушка крепко обняла свою подругу. – И всё же ты не справедлива к Воронцову. Ты переносишь на него свою обиду, а его вина лишь в том, что у его отца много денег… Знаешь, а мне Роман показался обычным парнем.

Алина не стала признаваться подруге, что, увидев Рому, впервые испытала, как тревожно забилось сердце, как захотелось снова погреться в лучах его открытой улыбки и искренне улыбнуться в ответ… Она просто испугалась своих чувств и прикрылась старой обидой и ненавистью как щитом, чтобы спрятать за ним свое сердце, пока Воронцов не разбил его. Они слишком разные, чтобы у них могло что-то получиться. Она ему не пара.

Роман подвез Киру домой и с трудом смог отделаться от нее и ее навязчивых предложений заглянуть на чай. Парень никогда не был сторонником высокой морали, но и такие девушки-прилипалы его не привлекали. А теперь, когда он встретил Алину, все другие просто превратились в каких-то бестелесных и бесполых существ.

Воронцов набрал номер Артема. Друг был краток:

– Освободился? Где встретимся? Во сколько?

– Давай «На Фестивальной», через час.

«На Фестивальной» – один из автосервисов друга Романа, где он часто проводил свое свободное время, особенно, когда его заедала тоска, обида или злость на отца и брата. Он не гнушался марать руки и многому научился у друга. Пожалуй, «перебирать железо», как это занятие называл его друг, было тем немногим в жизни, что приносило удовольствие Воронцову. Одно время он даже хотел открыть свое дело, создав другу достойную конкуренцию. Но отец не разделял увлечение сына, часто отзывался о нем презрительно и смотрел на это как на детские шалости, чем задевал парня. Он всегда говорил, что создал империю не для того, чтобы его сын ходил с руками, вечно измазанными машинным маслом.

В этот раз Роман планировал поиграть в бильярд и поговорить с Артемом, чтобы разузнать как можно больше об Алине и разработать план завоевания.

Глава 4. Предложение, от которого трудно отказаться

Девушки с печальными лицами прощались у выхода, когда Алину окликнула куратор их курса Жукова Ирина Николаевна, молодая женщина лет 30, спешащая перехватить студентку до того, как она уйдет домой.

– Алина, здравствуй! У меня к тебе деловое предложение. Давай отойдем в сторонку.

– Да, Ирина Николаевна, я вас слушаю.

– Алина, в середине октября у нас в университете по традиции будет отмечаться День первокурсника. Нашему факультету нужно подготовить 2-3 номера для вечера-приветствия, который организует Профком. Я подумала о тебе. В прошлом году твой танец был одним из лучших номеров. А в этом году мы могли бы придумать что-то другое. Может, попробуешь себя в паре с кем-то? Как ты относишься к танцу с партнером? Может танго?

Алина опешила от такого напора. Выступление, подготовка которого, наверняка, займет много времени, не входило в ее планы, но как деликатно отказать куратору так, чтобы не нажить себе проблем, девушка не знала.

Не заметив явного энтузиазма в глазах студентки, Ирина Николаевна уже мягче сказала:

– Алина, я все понимаю. Ты ведь нам ничего не должна. Но больше некого просить… талантливых студентов среди вас не так много, а тех, кто готов постараться и подготовить что-то, среди наших звездных студентов итого меньше. Давай ты поможешь нам, а мы поможем тебе. Будем считать, что у деканата юрфака перед тобой «должооок», – последнее слово она проговорила как персонаж советской сказки, с улыбкой на лице.

Алина понимала, что у нее все равно нет возможности отказать деканату, и подобный реверанс с их стороны только попытка немного подсластить горькую пилюлю неизбежности. В конце концов, о чем она могла их попросить? Договорившись обсудить все подробнее завтра, они расстались.

Придя домой, Алина, наплевав на все дела и ранее продуманные планы, легла спать, стараясь не думать о событиях сегодняшнего дня, а проснувшись поздно вечером с головой окунулась в учебу, подготовку семинаров и доработку курсовой, которую на днях должна была передать Леху.

Утро выдалось теплым и солнечным, и Алина постаралась оставить все хмурые мысли и переживания в прошлом и встретить новый день с улыбкой. Первая пара была очень интересной, и, как это обычно водится, закончилась неожиданно быстро. Второй парой у Алины и Марины был семинар по истории зарубежного государства и права, который вел Мигунов Алексей Николаевич, импозантный мужчина лет пятидесяти. Больше, чем свой предмет он любил рассказывать студентам о своей бурной молодости, занятиях боксом и участиях в археологических раскопках в период учебы на историческом факультете.

На большой перемене девушки по традиции отправились в столовую. Воронцова и его компанию сегодня Алина не видела, чему была искренне рада. Возможно, вчерашний поход в кино перерос в менее безобидный досуг, и сегодня парни отсыпались. Уже в середине трапезы за стол к девушкам подсел студент четвертого курса, Егор Колосов, симпатичный брюнет с голубыми глазами. Алина не знала парня лично, но слышала о нем как об отличнике и подающем надежды студенте, на счету которого было несколько выигранных юридических олимпиад и работа в Правовом центре помощи населению, о чем мечтала и Алина.

– Привет, девушки! А кто из вас Литвинова Алина? – спросил он с улыбкой, переводя взгляд с одной девушки на другую.

– А ты с какой целью интересуешься? – воинственно уточнила Марина и хмуро глянула на парня.

– Меня зовут Егор. Жукова попросила меня станцевать в паре с Алиной на День первокурсника, – поспешил пояснить незваный гость.

– Алина – это я, – тихо проговорила ошарашенная девушка.

– Тогда давай после пар сегодня встретимся и обсудим организационные моменты. Ты до скольки сегодня? В какой аудитории?

– Следующая пара последняя, у нас лекция в 112.

– Договорились, я подойду к тебе, – с этими словами он подмигнул девушкам и вышел из столовой.

– Вот это да-а-а, – протянула не менее потрясенная Марина, – будешь танцевать с таким красавчиком! И почему мама не отдала меня на танцы? Сегодня обязательно скажу ей, что она сломала мою жизнь, и у нее никогда не будет красивых голубоглазых внуков с отчеством Егорович. Девушки прыснули от смеха.

Закончив обед в таком приподнятом настроении, подруги зашли в туалет и по традиции заняли очередь к главной реликвии факультета – ростовому зеркалу, возле которого как всегда столпилось столько девушек, сколько, пожалуй, не видела ни одна лекционная аудитория.

Но сегодня центром собравшихся был не только этот предмет интерьера, но и Кира Стрельникова, которая как Ленин с броневика рассказывала всем желающим о своем свидании с Воронцовым, состоявшемся вчера вечером. Звезда факультета жеманно улыбалась, то и дело поправляя волосы и с готовностью отвечая на вопросы студенток, с завистью ловивших каждое ее слово.

Заметив причину своих вчерашних переживаний, Алина шепнула подруге:

– Подожду тебя снаружи, – и вышла из помещения.

Марина появилась через минуту и хмуро сказала Алине:

– Слышала бы ты, что рассказывала эта грымза…

– Мне совершенно не интересно, – поспешила перебить подругу девушка, чем выдала свое смятение, царившее в душе с момента, как она услышала о свидании Киры и Романа.

Марина не стала возражать, и девушки зашли в аудиторию. Как и опасалась Алина, Воронцов и Михайловский пришли на пару и заняли места почти на самом последнем ряду. Девушка всеми силами пыталась сконцентрироваться на предмете, аккуратно выводя в своей тетради слова преподавателя и старательно не замечая тяжелого взгляда, который прожигал дырку в ее макушке. Но вот занятие подошло к концу, и студенты с вещами потянулись к выходу. Марина тоже, собрав свои пожитки и чмокнув подругу в щеку на прощание, заспешила домой.

Алина медленно поднялась и подошла к преподавательскому столу, ожидая Егора, как они и договорились ранее. И только тут девушка заметила боковым зрением движение – с верхнего ряда к ней не спеша спускался Роман, который, как теперь оказалось, не ушел со всеми, а ждал возможности остаться с девушкой наедине.

– Привет! Почему ты осталась? Кого-то ждешь? – спросил он.

В этот момент дверь открылась, и в аудиторию с улыбкой зашел Егор Колосов. Не обращая внимание на хмурое выражение лица Романа, он подошел к парню, подал для приветствия руку и коротко представился:

– Егор.

– Роман, – Воронцов ответил на рукопожатие и перевел взгляд с соперника на смущающуюся девушку.

Алина чувствовала себя так, словно ее поймали с поличным на месте преступления. Она так и не поняла, зачем задержался Роман, и сейчас думала, как поступить ей: остаться с Егором и попросить Рому уйти или предложить Егору пообщаться в другом месте.

Ее размышления прервал Колосов:

– Алина, ты закончила? Мы можем пообщаться?

Роман шагнул ближе к Алине:

– Алина, я тоже хотел с тобой поговорить. Это важно, и нам лучше поговорить наедине.

Алина вздохнула:

– Рома, мы с тобой все обсудили еще в библиотеке. А сейчас у меня дела. Егор, может поищем другую аудиторию?

Но Роман не собирался так быстро сдаваться:

– Алина, я подожду тебя за дверью. Вам хватит пятнадцати минут? А потом мы обсудим с тобой наш вопрос, и я отвезу тебя домой, – произнося последнюю фразу, Роман уже смотрел на Егора, как бы давая понять парню, что тут чужая территория и последнему здесь ловить нечего.

Алина же была возмущена таким наглым поведением однокурсника:

– Какой еще наш вопрос? И если уж я тебе зачем-то понадобилась, то ты будешь ждать меня столько, сколько потребуется, пока я не освобожусь, и нечего меня подгонять, – девушка перевела взгляд с Ромы на Егора, который невозмутимо ожидал её.

– Вот тут ты права, я буду ждать, сколько потребуется, – многозначительно сказал Рома, хитро улыбнулся и вышел за дверь.

Его раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось услышать, о чем же Алина говорит с этим смазливым ботаником, чья фотография красовалась на стенде «Мы гордимся», но, с другой стороны, он считал, что подслушивать ниже его достоинства. И вот он метался как лев в клетке, прохаживаясь туда и обратно вдоль стены напротив заветной двери, и периодически посматривал на часы.

Сегодня Алина приснилась ему. Она была удивительной девушкой: красивой, сексуальной, по-настоящему умной, сильной духом, но в то же время доброй и обаятельной. Хотя даже не это имело решающее значение. В конце концов, когда он ее впервые увидел, то еще совсем ничего о ней не знал и не составлял в уме списки ее неоспоримых достоинств. Просто тогда сердце будто замерло на миг, а потом с бешеным ритмом застучало снова, и на душе стало так тепло и радостно, будто он путник, который после многолетних скитаний по свету наконец-то нашел свой дом. Было в её улыбке, во взгляде что-то родное; что-то, обещающее душевный покой, доброту и понимание; что-то, о чем он давно мечтал, но не признавался в этом даже себе. «Боже, как в какой-то сопливой мелодраме», – думал парень с досадой и грустно улыбался сам себе. Он не ожидал, что когда-то влюбится по-настоящему. Он не верил в любовь. И теперь ему было немного страшно от мысли, что с ним это всё-таки произошло.

С самого утра Рома рвался на учебу, чтобы только поскорее увидеть Алину, но пришлось задержаться дома по просьбе отца. А когда он, наконец-то, приехал в универ, когда увидел ее, то просто не смог сдержать дурацкую улыбку, которая не сходила с лица всю лекцию, за что и получил от Артема пару пинков под ребра.

Девушка, конечно, старалась его демонстративно не замечать, и он до конца так и не понял причину такого ее поведения. Хорошо хоть Михайловский вчера поведал, что Алина в принципе держится в стороне от мужского пола и не принимает знаки внимания однокурсников. Пожалуй, единственный парень, с кем она поддерживала общение, был староста Дмитрий Лех. Сначала Рома насторожился, но вскоре разобрался в причинах этой странной, по его мнению, дружбы. А главное – это новое знание дало ему повод подойти к Алине сегодня и снова попытаться подружиться.

«Да-а-а, – думал парень, – если бы не вчерашний выпад Стрельниковой, возможно уже сегодня я бы назначал Алине свидание». Но Роман надеялся, что после вчерашнего разговора Кира оставит его в покое. Он прямо сказал ей, что симпатизирует другой девушке, и Кире лучше не тратить свое время попусту. Та, конечно, не пришла в восторг от такого пренебрежения, стала истерить и задавать вопросы, но парень без всяких объяснений просто оставил эту ненормальную возле её дома.

На пятнадцатой минуте терпение Романа лопнуло, и он заглянул в аудиторию. Молодые люди остались почти на том же месте, только теперь Егор вальяжно опирался плечом о кафедру и во все тридцать два зуба улыбался Алине, а Алина немного застенчиво улыбалась в ответ. Разговор сразу прекратился. Роман, недолго думая, с хмурым выражением лица направился к Алине.

– Все, нам пора, – и, не дожидаясь ответа, взял её за руку и потянул к выходу.

Егор решил немного облегчить задачу девушке, не знавшей как сгладить бестактность Воронцова:

– Алина, до понедельника! Хороших выходных.

– Спасибо, Егор! И тебе! – и девушка вышла из аудитории, едва поспевая за Романом.

Глава 5. Если друг оказался вдруг

Стоило только двери аудитории закрыться за ее спиной, Алина вырвала свою ладонь из захвата и сердито спросила:

– Что ты себе позволяешь? Держи свои руки при себе. Какое у тебя ко мне дело? Давай рассказывай быстрее и проваливай, – глаза девушки метали молнии.

Роман немного растерялся, не так он представлял себе этот разговор, Колосов спутал все его карты.

– Извини, не сердись. Что хотел этот Егор? – он пытался изобразить на своем лице самое искреннее раскаяние.

– Какое тебе дело до нас с Егором?

– До вас? Вы что вместе? Давай-ка отойдем, – Рома опять схватил ладонь Алины и решительно повел девушку в сторону ближайшей аудитории. Как только они зашли в небольшое помещение, Рома нетерпеливо спросил:

– Ну? Ты встречаешься с этим ботаном?

– Воронцов, ты переходишь всякие границы! Считаешь, что тебе все позволено? Я ни с кем не встречаюсь, ясно? Но в любом случае это не твое дело!

Парень продолжал упрямо сверлить Алину тяжелым взглядом.

– Мы готовим номер ко Дню первокурсника! Доволен? А теперь дай пройти, – девушка толкнула Романа плечом и направилась к двери.

В мгновение он одной рукой схватил строптивицу за талию и прижал к себе, а другой обхватил затылок и прижался к губам девушки, обрушив на нее всю ту бурю эмоций – страсти, чувственного томления, ревности, злости и нерешительности, что царила в его душе.

Секунда, две, руки парня все сильнее прижимают девушку к своей груди, гладят стройную спину, три…волосы девушки, удерживаемые парой шпилек, рассыпаются по плечам, четыре, пять … тишину разорвал звук пощечины, отрезвившей парня. Алина отскочила в сторону, встряхнула ушибленную ладонь, а затем демонстративно вытерла влажные губы. Ей сложно было описать сейчас то, что она чувствовала. В какой-то безумный коктейль смешались ненависть, желание, злость на себя и свою глупость. Зачем вообще она пошла с ним куда-то? Он ведь мог… Но страха девушка не испытывала, поэтому злилась на себя еще больше.

Рома тоже в душе ругал себя последними словами, почему он не сдержался? Своим неуместным безудержным желанием он только оттолкнул от себя девушку еще больше. «Блядь! Придурок озабоченный! – думал он. – Теперь остается надеяться, что Алина не сбежит от меня на другую сторону земного шара».

– Прости! Я не сдержался! Ты мне очень нравишься, это же очевидно, а когда увидел тебя с этим ботаном…меня накрыло… да и ты не облегчила моего положения! Прости… Вообще-то мне нужна твоя помощь! – Роман решил, что сейчас самое время отвлечь Алину и сменить тему разговора.

– Твоя наглость не знает границ! Сначала преследуешь меня, набрасываешься как маньяк, а теперь просишь о помощи? А не пошел бы ты…– Алина из последних сил сдержалась, чтобы не назвать Воронцову точный адрес.

Опасаясь, что девушка просто сбежит, Роман выпалил на одном дыхании:

– Алина, прости еще раз! Я знаю, что ты – добрый и отзывчивый человек и не бросишь меня в беде. Мне нужно написать несколько рефератов по предметам, которые были у вас на прошлом курсе, без них ваши упертые преподы не хотят зачесть мои оценки по этим предметам. Я знаю, что ты пишешь рефераты и курсовые, – он не успел договорить, так как побледневшая девушка перебила его вопросом:

– Откуда ты знаешь? Ты кому-то еще говорил об этом?

– Нет-нет, не волнуйся… Так ты поможешь? Конечно, я все оплачу, за деньги можешь не переживать. Я даже хочу помогать тебе, чтобы быть в теме, так сказать, а то вдруг они еще решат проверить мои знания по реферату.

– Откуда ты знаешь? Отвечай или я больше никогда в жизни с тобой не заговорю.

– Лех… Артем сказал, что он единственный из парней, с кем ты общаешься. Я поговорил с ним, он не особо скрывал. На самом деле Рома заплатил Диме за столь ценную информацию, но не стал говорить об этом девушке.

Алина прикрыла глаза. Где-то в глубине душе она знала, что однажды так и будет, что Лех – не тот человек, но которого можно положиться.

– Алина, дальше меня это не пойдет, обещаю. Я не враг тебе. Хотя я искренне не понимаю, почему ты так переживаешь из-за этого, почему скрываешь. Это достойный приличный заработок …

– Ой, только не надо мне этой слезливой морали и жалости… Ты думаешь, в деканате меня по головке погладят, если узнают? Или на курсе твои дружки упустят случай поржать над бедной сироткой, которая ночами корпеет над курсовыми для богатеньких деток, которые считают, что им принадлежит все в этом мире, а те, кто не в их песочнице, просто обслуживающий персонал, прислуга…– Алина не смогла сдержать слез.

– Алина… – парень шагнул ближе, его голос звучал мягко, как будто он уговаривал ребенка.

– Стой, где стоишь… – девушка выставила вперед ладонь, и Роман остановился. – Разве ты не понимаешь, что раз Лех сказал тебе, то может рассказать все и кому-то еще …

– Я с ним поговорю, не волнуйся …

– Ой, какой рыцарь нашелся… Знаешь, что … Оставь меня в покое… Можешь хоть всему факультету растрепать, но я не буду ничего для тебя делать, – с этими словами Алина выбежала из аудитории, громко хлопнув дверью.

Как-то только девушка вышла, Роман обрушил всю обуревавшую его ярость на деревянную мебель, и только почувствовав боль в сбитых костяшках пальцев, вздохнул пару раз и вышел.

В это время в фойе первого этажа невысокая брюнетка, однокурсница Алины, проводив девушку глазами, достала свой телефон и с предвкушающей улыбкой набрала номер:

– Алло! Привет, Кира! Это Оля Иванова… староста пятой группы. Ты даже не представляешь, свидетельницей какой сцены я только что стала… да…да…перехожу к главному. Только что я видела, как Рома Воронцов гулял за ручку … – Оля сделала паузу, – с Литвиновой Алиной, заучкой из второй группы. Они прошлись по коридору, держась за руку, а потом скрылись в аудитории. Литвинова вышла оттуда только минут через пять, я засекала. Сразу решила позвонить тебе, всем ведь известно, что вы с Ромой встречаетесь! И что эта выскочка себе позволяет!

На том конце «провода» повисло молчание, а потом Кира сказала:

– Оля, или как там тебя? Спасибо за информацию! Если вдруг еще что-то увидишь или услышишь, обязательно звони, я в долгу не останусь, – и сбросила вызов.

Иванова с чувством удовлетворения посмотрела на свое отражение в погасшем экране телефона. Она понимала, что каждый человек – сам кузнец своего счастья, и если природа не наделила тебя яркой внешностью или незаурядным умом, то это еще не повод отчаиваться. В конце концов, рассуждала девушка, не последнюю роль в этом мире играют деньги и влиятельные связи, а если нет ни первого, ни второго, то и мозги не помогут. Взять хотя бы Литвинову: вроде красивая и не глупая, а так и не поняла, с кем лучше дружить, а от кого держаться подальше. И Оля не собиралась упускать свой шанс воспользоваться такой наивностью своей однокурсницы.

Алина шла домой, ничего не замечая вокруг, погруженная в свои мысли. Она всего два дня знакома с Воронцовым, но уже получила такую эмоциональную встряску, что впору запасаться успокоительными и антидепрессантами. И чего он к ней привязался? Нашел себе новую игрушку? Думает, что стоит ему только наброситься на нее с поцелуями, как она лужицей расплывется у его ног? И Лех – предатель! Что теперь делать? Работать, как и раньше, ожидая очередного подвоха?

На душе стало немного светлее, когда она вспомнила, как обсуждала с Егором их будущий номер. Девушка задумалась. К сожалению, несмотря на все неоспоримые достоинства парня, Алина не чувствовала к нему влечения или симпатии, способной перерасти во влюбленность. Она уважала его, ей льстило его внимание и ненавязчивые комплементы, которые парень делал, обсуждая предстоящий номер. И, конечно, она хотела заслужить его хорошее мнение о себе, прежде всего, как о человеке, ведь им было суждено в будущем вращаться в одних профессиональных кругах.

Совсем другие чувства вызывал Роман. Алина не могла понять, почему он так волнует ее, почему так легко выводит из себя? Неужели она такая пустышка, что просто повелась на его смазливую внешность? Разве может человек понравиться вот так просто? Она ведь его не знает вовсе, а то, что знает о нем, точно не располагает к появлению таких теплых чувств, от которых в животе порхают бабочки. Она почувствовала это во время поцелуя, которого не должна была допускать! Ее первый поцелуй! Как бы ей хотелось поговорить с кем-то, поделиться своими мыслями и страхами… Марина бы заняла сторону Воронцова, а бабушку лишний раз волновать совсем не хотелось… «Ах, мамочка, как ты мне нужна!» – думала Алина, вытирая влажные щеки.

Домой она добралась только к вечеру. Приготовила себе незамысловатый ужин и уселась за занятия. Завтра начинались выходные, и Алина планировала ехать домой, к бабушке, в свой маленький городок, где прошло все ее детство. В такие дни обычно она не занималась, стараясь уделить все свое внимание пожилой женщине. Поэтому все задания по учебе она делала заранее, в пятницу, иногда не ложась спать до рассвета, а уже утром на первом автобусе спешила к своему единственному родному человеку, всегда с нетерпением ждущему ее.

В этот раз поводом для поездки послужила не только тоска по родному дому, но и необходимость решить вопрос с костюмом для номера на День первокурсника. Они с Егором решили танцевать аргентинское танго, как им и рекомендовала Жукова. Парень сказал, что занимается танцами до сих пор, хоть и значительно реже. Он пообещал подучить Алину всем необходимым движениям, а постуру, диссоциации и умение девушки сохранять баланс назвал хорошими. Вот Алина и планировала заглянуть в свою старую школу-студию танцев и попросить костюм для себя, зная, что добросердечная Ирина Вячеславовна, их бессменный костюмер и совладелица студии, не откажет ей.

Ближе к полуночи, когда Алина уже готовилась ко сну, от Леха пришло сообщение. «Партнер по бизнесу», как он в шутку себя называл, чем очень раздражал Алину, интересовался, как продвигается написание последней «горячей» работы, которая, как это обычно бывает, нужна была «еще вчера». Девушка, не решившая, как ей поступить с продажным другом, проигнорировала сообщение и вскоре забылась крепким сном.

А Роман тем временем грустно напивался в вип-кабинке клуба «Вегас», где сегодня по приглашению Воронцова-старшего отмечали день рождение его бизнес-партнеры. Парню сейчас меньше всего хотелось находить в этом душном помещении в окружении пьяных лоснящихся физиономий и полуодетых девиц. Будь его воля, он бы гонял на байке или попивал пиво с друзьями на набережной, но отец настоял на его присутствии.

К сожалению, в его понимании именно так должны проводить досуг взрослые состоявшиеся мужчины и, поскольку Рома с достижением двадцатилетия, по мнению Воронцова-старшего, пополнил ряды взрослых мужчин, то непременно должен был присутствовать. «Связи, Рома, – любил повторять он, – решают если не всё, то многое. Когда-то вам вместе с братом придется встать во главе моего бизнеса, и я хочу, чтобы к этому времени вас знала каждая собака в нашем городе. Знала, боялась и уважала». Рома не очень понимал, как попойки, а иначе это не назовешь, поспособствуют росту уважения в глазах бизнес-партнеров отца, но спорить в этот раз не стал. Он вообще последние пару лет перестал спорить с отцом.

Раньше не одно общение не обходилось без нотаций и криков, протестов и громкого хлопанья дверьми. Воронцов-старший был уверен, что сын является бесконечным источником всех его проблем и необоснованных трат, а его безобразное бесконтрольное поведение, его шальные выходки и буйный нрав – итог мягкого воспитания и попустительства со стороны его второй жены, ныне покойной. Погруженный в дела бизнеса, перепоручив заботы о своем старшем сыне второй жене, Михаил Воронцов не интересовался детьми. И поначалу ему казалось странным, что его старший сын, Александр Воронцов, под руководством своей мачехи вырос толковым парнем, в то время как Рома был совершенно неуправляемым, чем доставлял отцу много хлопот.

Мальчик почти пол детства провел в кабинетах психологов, которые в попытках отработать свои немалые гонорары, пытались убедить ребенка встать на место отца и понять, как нелегко родителю иметь дело с таким избалованным агрессивным чадом, а потому стоить искоренить в себе все злые пороки и быть благодарным ему за заботу и финансовое обеспечение его потребностей. Эти люди не уставали повторять, что где-то в мире миллионы других детей голодают, умирают от жажды, холода и разных заболеваний, а Роману невероятно повезло, и он должен это ценить.

Сначала мальчик пытался рассказать, какие мысли и чувства испытывает, объяснить, что ему не нужны тонны новых дорогих игрушек и шмоток, языковая школа в Англии или отдых на Бали с няней. Ему нужен отец, его внимание и чуточку участия в жизни, пару ласковых слов, совместное фото, праздник, проведенный вместе, но это оказалось никому не интересным. Роману ставили разные диагнозы – от тревожного расстройства до СДВГ, выписывали разные препараты, некоторые из которых приходилось тайно ввозить из США.

В какой-то момент мальчик устал бороться, он больше не хотел привлекать внимание своего отца, он решил, что больше не хочет любви такого черствого, бездушного человека. Взрослея и переосмысливая события своего детства, а также брак его родителей, Рома окончательно разочаровался в отце, в людях, в любви и семейных ценностях.       Единственным его желанием стало стремление отдалиться, зажить своей жизнью, своим домом, а для этого нужно было встать на ноги. Поэтому идею отца получить образование в столице, в престижном ВУЗе Рома встретил с некоторым воодушевлением и даже благодарностью, чем вызвал у Воронцова-старшего новую волну подозрений. Так что ему еще долго пришлось слушать нотации и наставления отца, быть под надзорам и иногда, о чем было стыдно признаться даже друзьям, сдавать тесты на наркотики или общаться с психологами.

К сожалению, без эксцессов не обошлось и на этот раз, Роман был на грани отчисления, но отец, разобравшись в ситуации, к огромному удивлению сына, принял его сторону и обеспечил перевод на юридический факультет в университете в родном городе.

Когда Рома вернулся домой после почти пятилетнего отсутствия, то быстро понял, почему в этот раз родитель так лояльно настроен по отношению к нему и почему с такой готовностью вернул в родные пенаты.

Оказалось, что его старший сводный брат Александр, разменявший четвертый десяток, давно почувствовал вкус денег и власти, а потому метил на место отца и уже неоднократно предпринимал попытки аккуратно подвинуть его от штурвала бизнес-флотилии. В такой ситуации Воронцов-старший решил, что ему лучше всего заручиться поддержкой младшего сына, который бы помог контролировать и в случае необходимости урезонить своего брата.

Роман же смотрел на эту возню сквозь пальцы, он не рвался к власти и не хотел денег отца, но посвящать его в свои планы пока не торопился. Конечно, было бы лицемерием сказать, что он не ценил те возможности или комфорт, который обеспечивали деньги, и безусловно он ими пользовался, но на данном этапе жизни Рома решил, что финансовая помощь отца – ничто иное, как компенсация за годы недополученной любви своих родителей: матери, которая из-за страха перед мужем уделяла все свое внимание пасынку, а не родному ребенку, пока скоропостижно не скончалась от рака, и отца, для которого деньги и бизнес были важнее собственных жены и детей. Раньше, цинично думал парень, он по глупости сопротивлялся такой «замене» – деньги вместо любви, обижался на отца; сейчас он повзрослел и смотрел на это немного иначе, практично, без иллюзий – если отец не может предложить ничего другого, что ж…

При этом Рома уже готовился к самостоятельной взрослой жизни, делал накопления, получал профессию, набирался навыков в мастерской друга, чтобы всегда было, чем заработать на черный день. Он ждал того дня, когда сможет просто закрыть дверь в свою прошлую, несчастливую жизнь, и начать все с чистого листа. Мысль о том, что в этой новой жизни обязательно рядом с ним будет Алина, наполняла его сердце радостью и воодушевлением.

Глава 6. Дом, милый дом

Утро прошло в суете и заботе: спешные сборы, ранний завтрак на бегу, толкучка на автовокзале, и вот Алина с заветным билетом в руке занимает место в автобусе, планируя в дороге послушать музыку и, если удастся, досмотреть утренние сны. А дома бабушка с влажными глазами, то и дело обнимавшая любимую внучку, наглый кот, мурчащий как трактор и путающийся под ногами, стоптанные тапочки, любимая комната с обоями в цветочек и портретами родителей на стене, вкусный обед и, конечно, бабушкин фирменный яблочный пирог, рецепт которого держался в строжайшей тайне от любопытной соседки по даче. Пожилая женщина, как всегда, сетовала на худобу внучки и наряд не по сезону, в котором бедная девочка обязательно застудит почки, жаловалась на больные колени и кота-троглодита, на урожай картошки, который в этом году выдался хуже, чем в прошлом… А Алина слушала бабушкино ворчание и отдыхала душой! Как же здорово быть дома, с родными!

После обеда девушка решила не откладывать поход за нарядом в долгий ящик и, пообещав бабушке вернуть в течение часа, убежала. Ирина Вячеславовна встретила Алину теплыми объятиями и ароматным чаем. Женщина с радостью согласилась одолжить своей бывшей подопечной платье, на поиски и примерку которого они потратили добрых пол часа. А когда с поисками было закончено и Алина взволнованно рассматривала в зеркале свое отражение, Ирина Вячеславовна с грустью сказала:

– Как же быстро летит время! Вот и ты уже совсем выросла! Стала такой красавицей! Очень похожа на свою маму! Наверное, у тебя от женихов отбоя нет? – закончила она с озорной улыбкой.

– Ой, скажете тоже, – Алина небрежно махнула рукой, – у нас на факультете и без меня полно красивых девушек, все они стильные, модно одетые и ухоженные…

– Дорогая, ты себя недооцениваешь. Конечно, весь тот лоск, который могут обеспечить деньги, добавляет людям в глазах окружающих привлекательности, только ведь не это главное. Важнее то, что отражается в глазах… Знаешь, не зря говорят, что глаза – это зеркало души. Так вот ты красива не только внешностью, но и душой, по твоим глазам видно, что ты светлый и добрый человечек. Почти все ребята, с кем ты занималась, до сих пор о тебе спрашивают, приветы передают. Да что там ребята… Все, кто тебя знает – одноклассники, учителя – любят тебя и беспокоятся…

Алина была тронута до глубины души.

– Спасибо им большое! Вы тоже обязательно передавайте от меня приветы, и скажите, что я часто их вспоминаю… Вспоминаю наши репетиции и выступления… – почувствовав как к горлу подступает ком, девушка замолчала. Женщина заметила состояние своей бывшей подопечной и решила перевести разговор на другую тему:

– Дорогая, а как ты справляешься с учебой? Тебе нравится выбранная профессия? Признаться, я была немного удивлена, когда ты поступила юридический. Я помню, как ты любила математику и программирование, как занимала на олимпиадах первые места … любила рисовать… Одно время я даже думала, что ты станешь программистом или как там это называется… веб-дизайнером, – вспомнила название профессии Ирина Вячеславовна.

– Да мне и сейчас это нравится. Я даже иногда сама для себя изучаю литературу по программированию, учусь делать сайты, – глаза девушки горели неподдельным интересом. – В городе я и еще одна девушка разрабатываем сайт для приюта для бездомных животных. Надеемся, что это привлечет к нему внимание и еще больше питомцев обретет свой новый дом.

А юриспруденция … – это наша с папой мечта… да… мне нравится, я хочу помогать людям. Понимаете, так много тех, кому приходится сталкиваться с несправедливостью, с продажной системой, с изворотливыми законами, тех, кого некому защитить…

– Да…кажется, понимаю, – Ирина Вячеславовна старалась говорить с ровной интонацией, чтобы не показать, что понимает гораздо больше, чем хочет сказать эта хрупкая девушка, на долю которой выпало столько испытаний. – Ну а молодой человек у тебя есть? Или может кто-то на примете?

– Нет, у меня совершенно нет времени на эти глупости. Мне просто некогда знакомиться и узнавать человека, разбираться в его характере…

– Ты рассуждаешь слишком прагматично, – улыбнулась женщина. – А как же порыв? Мгновение? Влюбленность? Когда разум отключается, и ты слушаешь только голос своего сердца… Как же бабочки в животе? Ты не подумай, что я призываю бездумно кидаться в омут с головой, но ведь любовь бывает разная. Бывает, что чувства как пожар вспыхивают от одного взгляда, а бывает, что они разгораются постепенно, со временем, под чутким руководством заботливых рук… У всех бывает по-разному, и никто не может сказать, как должно быть, как правильно…

– А разве человек не должен стараться избегать таких порывов? Такой влюбленности, которая вспыхивает как лесной пожар? – робко спросила Алина. – Она ведь не может принести ничего хорошего… Зачем привязывать сердце к человеку, которого еще не знаешь до конца, в ком не уверена, кому не доверяешь …

– Знаешь, Алина, иногда жизнь преподносит нам такие неприятные сюрпризы …Вот вроде и жил с человеком долгие годы бок о бок, знал о нем каждую мелочь, и любил, а в итоге оказывается, что и не знал вовсе, а всё, что было, оказалось иллюзией и правильно произведенным впечатлением, – Ирина Вячеславовна вспомнила свой первый брак и последующий тяжелый болезненный развод. – Никто не застрахован от ошибок. Никто не может быть уверен наверняка.

Бывает, смотришь на человека, слушаешь его и думаешь, что он как озеро с кристальной водой: чистый, честный и открытый. А на поверку оказывается, что он не глубже, чем лужа, полная грязи и застоявшейся воды, и стоит только потревожить ее, как измажешься с головы до ног и до конца жизни не отмоешься.

А бывает, что смотришь в глаза человека как в тёмные омуты, тебя затягивает, но ты боишься их глубины, ожидаешь чего-то недоброго, подвоха, сопротивляешься охватившему тебя чувству, а оказывается, что душа у него чистая, и стоит только отпустить свои страхи, как тебя охватывает такое умиротворение, счастье и ощущение чего-то родного, что ты изо всех сил стараешься продлить это чувство.

Но у тебя своя жизнь, и прожить ты ее должна сама, своим умом, полагаясь только на свои чувства и мысли. А если будешь оглядываться на ошибки других, в попытках перенять их опыт и обезопасить себя, то твоя ли это жизнь будет?

Слушая женщину, Алина думала о Роме и его колдовских карих глазах. Неужели стоит решиться? Порывисто обняв мудрую наставницу, девушка сказала:

– Спасибо вам за всё, Ирина Вячеславовна.

А дальше было чаепитие и воспоминания о былых счастливых временах. Два часа пролетели незаметно.

Вернувшись домой, Алина пообедала и с бабушкой и их верным спутником рыжим Тишкой, отправилась на дачу, где их ждал трудовой подвиг – уборка картошки.

Воскресенье для девушки началось очень рано, ведь сделать предстояло так много, а вечером на последнем автобусе нужно было успеть вернуться в город, на учебу. Бабушка порывалась работать наравне с внучкой, но сил у пожилой женщины явно не хватало. Поэтому она была бережно усажена на теплое стеганое одеяло, и сейчас плела в косы собранный подсохший лук.

Перебирая сухие стебли, пожилая женщина внезапно спросила:

– Алиночка, дорогая, скажи, ты счастлива? Тебе нравиться то, чем ты занимаешься?

– Конечно, ба! Что за вопросы? Разве ты не помнишь, как мы с отцом мечтали, как я буду учиться на юридическом, а потом получу статус адвоката и … – Алина не успела закончить..

– Я помню, о чем мечтал мой зять и каким видел твое будущее. Но ты сама? Ты этого для себя хотела? Я вижу как тебе тяжело, как ты головы не поднимаешь от своих учебников… Тебе это нравится? Знай, моя дорогая, что может отец и хотел видеть тебя процветающим адвокатом, поборником справедливости, но еще больше он мечтал видеть тебя счастливой…– бабушка замолчала и снова вернулась к своему занятию.

– Я буду помнить, ба, – тихо ответила девушка.

Работы было много, к обеду Алина валилась с ног от усталости. Натруженные мышцы, не привыкшие к такой нагрузке, давали о себе знать при каждом движении. Собрав свой нехитрый урожай картошки, морковки и лука и, расфасовав все по мешкам, Алина направилась на поклон к соседке по дачному участку, чтобы попросить помочь перевезти мешки в город и при случае присмотреть за бабушкой в отсутствие внучки.       Сговорчивая соседка с готовностью согласилась помочь, пообещав прислать сына за овощами после обеда и лично проследить за доставкой и размещением овощей в гараже. Алина подозревала, что любопытная старушка хочет сама оценить урожай своей соседки, но была не против. Её давно забавляло своеобразное соперничество двух бабушек, каждая из которых во всем пыталась перещеголять свою соседку.

Обсудив все детали, отдав ключи и отблагодарив пенсионерку коробкой конфет и упаковкой дорогого чая, припасенных девушкой заранее, Алина с бабушкой отправилась домой. А там как всегда спешные сборы, бабушкины слезы и обещания девушки приезжать почаще, полупустой вокзал, холодный автобус и большой шумный город, равнодушно встречающий всех приезжих.

В съемную квартиру уставшая девушка попала почти в одиннадцать часов вечера, приняла душ и, уже лежа в кровати, написала Леху сообщение: «Привет! Завтра нужно серьезно поговорить».