Читать книгу 60 процентов доверия - София Терсей - Страница 1

Глава 1: Спокойной ночи и доброе утро

Пятница.

23:20

Пульсация волнами расходится по телу. По ушам бьёт бит и голос какого-то рэпера. «Вроде это Tyga», – не утруждаясь, подмечает девушка. Прикрывает глаза, делая ещё одну затяжку.

– Ну как? – вопрошает над ухом басистый голос.

– Хорошая трава, – выдыхает едкий дым, кривит пухлые губы в ухмылке, – сколько?

– Забей, – мулат откидывает голову на спинку дивана, боковым зрением изучая женский профиль.

– Хм… Польщена, – бросает на парня взгляд из-под полуопущенных накрашенных ресниц, чуть поворачиваясь в его сторону.

– Нет желания брать у тебя деньги, – пожимает плечами, – таких, как ты не просят оплатить, таким, как ты платят, – наблюдает за её реакцией, проходится языком по своей пухлой губе.

– Мне показалось, или ты только что назвал меня шлюхой? – пускает саркастичный смешок, бросая косой взгляд в сторону парня.

– Конечно же показалось, – в тон ей отвечает мулат.

– В любом случае… Более противоречивого комплимента я ещё не слышала, – растягивает накрашенные губы в усмешке, понимает, что он вовсе не всерьёз.

Отстраняется от спинки кожаного дивана, плывёт взглядом по танцующей внизу толпе.

– Ладно, Ужас, мне нужно…

– Меня зовут Лип, – улыбается парень, поправляя упавшую на глаза синюю косичку.

– Вероника, – хмыкнув, протягивает ему руку, пожимая её в дружеском жесте, – спасибо за косяк, но мне нужно идти к друзьям, – кивает на первый этаж.

– Жаль, я бы провёл время со столь… Приятной девушкой, Вероника, – делает акцент на имени, неотрывно наблюдает за поднимающейся с дивана брюнеткой, – Но, к счастью, у меня есть номер этой приятной девушки.

– Ужасно польщена, – обаятельно улыбаясь, с нотками сарказма отвечает Ника.

Она слегка проводит ладонями по бёдрам, опуская ниже обтягивающее оранжевое платье, не придавая значения оценивающему взгляду карих глаз, привыкнув к подобному вниманию. Кивнув новому знакомому на прощанье, Вероника не спеша направляется к лестнице на первый этаж, покидая vip зону. Медленно хлопает ресницами, не обращая внимания на яркие, неоновые вспышки света, от которых активно рябит в глазах. Снова делает затяжку. Преодолевает лестницу. Покачивая головой под одну из любимых песен, проходит сквозь толпу до столика с друзьями.

– Ах! – наигранно удивляется, – Как вы посмели опустошать бутылку текилы в моё отсутствие?! – трагично прикладывает тыльную сторону ладони ко лбу, устраиваясь на стуле.

– Не начинай! – хохотнул блондин, – Ты вообще пошла укуриваться в одиночку.

Ника довольно улыбается, подпирает рукой подбородок, затягивается, передавая косяк другу.

– Какая щедрость. Теперь мой долг заказать тебе выпивку, – подмигивает Саша.

– Откажусь, Блонди.

– Почему же? – он не очень любил, когда Ника так его называет, однако настолько к этому привык, что перестал делать ей замечания.

– Мне нужно в двенадцать быть дома, и желательно вменяемой.

– А как же твой брат?! Он ещё сводный, да? Не прикроет? – влезает в разговор рыженькая знакомая, перекрикивая музыку громче необходимого.

– Я не вмешиваю его в эту часть своей жизни, – пожимает плечами.

Нет, она не скрывала перед сводным братом тот факт, что является любительницей вечеринок, а не святошей, которая ходит на ночь только к подружкам. Однако он сам, возможно, склоняется больше ко второму варианту, поскольку Ника просто не информирует его о подробностях своего время препровождении. По крайней мере, именно так она обозначила это в своей голове.

Когда девушка врала родителям, что идёт к подруге, брат не переспрашивал её после: «Правда ли это?». Видимо, слишком впечатался в его голову образ безгрешной младшей сестры, которая ему всё рассказывает.

Но признаться честно, Веронику всё устраивало. Ведь будь он в курсе хотя бы половины из того, с кем и где она проводит время… Не то, что бы у неё возникли бы проблемы, было бы просто сложнее.

Брат с детства приучал ему всё рассказывать, что Ника и делала, делясь практически всеми своими секретами и переживаниями. Однако начиная с подросткового возраста, о нём нельзя было сказать того же. Видимо, не желает посвящать её в «грязь», как он один раз выразился.

Сейчас же Ника уже не откровенничает со сводным братом. Перестала это делать, когда в 15 лет поделилась с ним первой влюбленностью и зарождающимися отношениями, а он в ответ взбесился и запретил общаться с избранником. Но последней каплей стало то, что Ника снова завела разговор на тему несправедливости его молчания о своей жизни вне дома, в то время как она ему всё рассказывает. «Это моё дело, и у меня нет желания тебя в это вмешивать», – грубо пробасил в ответ он. Тогда случилась их первая серьёзная ссора. Конечно, спустя пару дней они помирились, однако с того момента Ника ограничила темы, которые можно обсуждать с братом. И он, видимо, так и не заметил перемен… Или не хотел их видеть?

– Кстати, расскажи о нём. Слышала он… симпатичный, – увидев приподнятую бровь Ники рыжая добавила, – пожа-а-алуйста.

– Насколько же ты напилась… – хочет назвать по имени, но понимает, что не помнит его, – Хочешь узнать про моего брата… Может, мне про твоего поспрашивать? – хмыкнула брюнетка, – Он сводный, общей крови нет, но начали мы жить вместе, когда мне было шесть, поэтому Глеб мне как родной, – уголок губ лезет выше, – Возраст девятнадцать. Всё. Брать будем? – пускает смешок. Спрашивали про старшего у неё не впервой.

Откидывается на спинку стула. Достаёт телефон из сумки, проверяя, сколько времени у неё осталось.

– Может и буду! Дашь мне его контакт?

– Найдёшь у меня в подписках в открытом аккаунте, не спутаешь. Я вызываю такси, вы остаётесь?

00:03

Ника заходит в лифт, нажимает на шестой этаж. Вместо платья на ней уже красуется длинная толстовка, достающая практически до колен, с помощью чего образ держится в рамках повседневности и не привлекает лишнего внимания. На ногах стильные кроссовки, которые и так были на ней весь вечер. Да, именно так она уходила к «подруге». И странно было бы, вернись она в коротком, облегающем, оранжевом платье.

Издаёт смешок. Смотрит на себя в зеркало, облокачиваясь на стенку лифта, ожидая оповещающего о прибытии «дзинь», достаёт ключи из сумки. «Ничего нового. Всё, как обычно», –словно некий ритуал удачи Ника проговаривает это каждый раз в подобных случаях, убеждая себя, что уже не раз такое проворачивала и никто ничего не заметил. Но самое странное, что она уже давно не переживает в такие моменты, и это просто оставшаяся привычка.

Опускает ручку, тянет дверь на себя, попутно вытаскивая ключ. Закрыв все замки с внутренней стороны, Вероника включает в прихожей и коридоре малый свет. Усаживается на мягкую скамеечку у входа, начиная расшнуровывать кроссовки.

– Родители спят уже? – не поднимая головы, знает, кто сейчас перед ней стоит.

– Скорее всего.

Глеб неотрывно смотрит на разувающуюся сестру, пытаясь унять раздражение от её столь позднего прихода.

– Как же я хочу есть и спать… – практически неслышно жалуется Ника, – Привет, Глеб, – встаёт с кресла, двигаясь в сторону недовольного парня.

Обнимает брюнета, буквально перенося весь вес на мужское тело, прикрывая глаза. Слышит глубокий выдох над макушкой, ощущая, как он всё же обнимает в ответ, поглаживая большой ладонью её спину сквозь ткань толстовки.

Глеб чувствует, как сердце забило по рёбрам плавнее, а по телу прошлись мурашки удовлетворения от прикосновений его девочки. Раздражение отходит на второй план, выдвигая вперёд умиротворение. Они не редко обнимаются, чтобы придавать этому моменту значимости, однако начиная с четырнадцати, Глеб именно так реагирует на прикосновения сводной сестры. И порой она заставляет стискивать зубы и сжимать кулаки, словно намеренно дразня и возбуждая. Но сказать честно, этой девушке и делать ничего не надо, чтобы вызвать его стояк. И это сводит с ума.

Вероника хочет покинуть ставшие слишком тесными объятия, отчего её сжимают только крепче, нарочно мучая.

– Мне нужно переодеться, – хихикает, толкает его от себя, – Глеб, пусти… Если я сейчас не сниму лифчик, то просто умру.

– Даже не знаю, соблазнительно это звучит или нет, – пускает смешок Сафонов, нехотя, но всё же выпуская из своих объятий младшую, двигаясь за ней в комнату.

– Скорее соблазнительно, потому что, думаю, услышав от меня такую фразу, большинство парней захочет помочь мне «не умереть», – доходит до своего шкафа, слыша, как брат за спиной саркастично хмыкает, – что? – разворачивается к нему лицом в полумраке комнаты.

– Не думаю.

– Ну… – на ощупь находит какую-то футболку, снова отвернувшись от Глеба, стягивая с себя верхнюю одежду, – Почему же?

– Потому что… – без чувства долга отвернуться, он плавает взглядом по соблазнительной фигуре, задерживаясь на аппетитных округлостях, буквально сжирая глазами, перебарывая в себе желание нагло сжать их в своих ладонях, прижав к ноющему паху и…

– Что? – натягивает на себя свободную длинную футболку, поворачиваясь к старшему.

– Потому что тогда я помогу им умереть, – слишком низким голосом утверждает Глеб.

– А если… – Ника себя останавливает.

Травка слишком расслабляет. Делает всё не таким уж и важным, из-за чего она может ляпнуть старшему брату что-то лишнее.

– Что?

– Забей.

Глеб приподнимает густую бровь, однако тему не продолжает, следуя за привлекающими к себе внимание прелестями, которые еле-еле скрывает футболка. В такие моменты в мужскую голову неволей забираются обнадеживающие мысли о том, что… может, Ника соблазняет его, испытывая то же, что и он? Тяжело выдыхает, чуть качнув головой и прогоняя очередные раздумья на данную тему. На что он надеется?

– Ну что? – останавливается, открывая холодильник, – С моей задницей всё в порядке?

– В порядке, – не смутившись, басит в ответ Глеб, облокачиваясь на столешницу.

– Это хорошо… Потому что сейчас я буду её отъедать. Ты со мной?

– Отъедать твою задницу? – иронично вопрошает Сафонов, потянув уголок губ в ухмылке.

– Лучше займись собственной. Со своей я сама справлюсь.

Ника вынимает творожный сыр и хлеб, ставит две тарелки на стол и устраивается на деревянном стуле.

– Держи, – протягивает брату готовый бутерброд и откусывает свой.

Старший садится на соседнее место, принимая поздний перекус.

Вероника разваливается на мягком сидении, ощущая, как слепляются глаза, а мир перед ними слегка искажается, убаюкивая. Без стеснения укладывает длинные ноги на мужские колени, затем чувствуя касание тёплой большой ладони к острой коленке. Глеб чуть поглаживает, греет.

– Так… – отстраняется, поднимается с места, – Как говорится, «поели – можно и поспать», – направляется к своей комнате, – бай – бай…

– Стоять, – строго басит брюнет.

Сафонова разворачивается, приподнимая темную бровь. Однако вскоре пускает легкий смешок, увидев, как Глеб подставляет ей свой профиль, указывая пальцем на щёку.

– Как я могла забыть… – со щепоткой сарказма говорит девушка.

Возвращается обратно, целует мужскую щёку.

– Так-то лучше.

Вероника чуть отстраняется, наблюдает за зависшим в телефоне сводным братом, покашливает, привлекая к себе внимание.

– М-м? – с легкой задержкой переводит взгляд на младшую, пускает смешок, замечая, что она копирует его жест.

Глеб поднимается, возвышаясь над указывающей на свою щёку девушкой, слегка наклоняясь и целуя гладкую кожу.

– Довольна? – звучит над ухом бархатный баритон.

– Окрылена счастьем, Сафонов, – в своей манере отвечает Вероника, направляясь в свою спальню, – спокойной ночи.

– Спокойной, – двигаясь к своей двери, желает брат.

Ника закрывает дверь. По пути к кровати снимает носки и с блаженным мычанием заползает под одеяло, ощутив пробежавшие по телу мурашки усталости. Нежится, устраиваясь удобней, сильнее кутаясь. Выдыхает, встречая накрывающий сон.

– Бля, трава хорошая была… – с лёгкой улыбкой проговорила девушка.

А вы с какими мыслями засыпаете?

Суббота.

10:20

– Глеб, надень уже какую-нибудь майку! – снова возмутилась Амалия на сына.

– Мам, я только встал, – спокойно отвечает на упрёк родной женщины, попутно крадя один из только что приготовленных блинчиков.

– Глеб! Хватит! Я так их никогда не приготовлю! – она угрожающе направила на него лопатку, – Иди оденься и разбуди сестру!

Ничего не ответив, парень направляется в комнату Ники, проигнорировав первую просьбу. Не удосужившись постучать, Глеб врывается в обитель самого Дракулы, судя по тому, насколько в комнате темно.

– Солнце встало, птички поют, ручейки журчат… Ну и вся остальная поебень, как ты понимаешь, – с легким сарказмом, чуть певуче басит брюнет.

– Мм… Вся остальная поебень это ты? – хрипло доносится из недр комнаты.

– Кто-то хочет получить по заднице с утра пораньше, я правильно понимаю?

Сафонов приближается вплотную к кровати, затем нагло ложась прямо на сестру.

– Глеб… Ты меня сейчас раздавишь… Дай поспать!

– Просыпайся, – запускает руки под одеяло, нащупывая женские рёбра.

– Отстань! Хватит! – свирепствуя и смеясь, начинает извиваться подобно змее.

Не совсем понимает как, но ей удаётся перевернуться под Глебом, оказавшись к нему лицом. Сквозь хохот добирается пальцами до его рёбер, безжалостно щипая.

– Сучка…

– Отстань!

Вероника ловко пихает брата ногами, желая поменять их местами. Задача не из лёгких, учитывая, какая гора решила на неё навалиться. Ударяет Глеба коленом в живот, умудряясь свалить его на бок и оказаться сверху, оседлав крепкий, обнаженный торс.

– Сдавайся!

– Смешная шутка, – басит в ответ.

Скручивает тонкие запястья, скидывая и подминая под себя Веронику.

– Пусти! Ты мне сейчас руки сломаешь, волкодав!

– Признай поражение, Ника.

– Да-да… Теперь слезай.

– Нет. Слишком просто выходит… Попроси снова и назови меня папочкой, – неотрывно смотрит на девушку, самодовольно улыбаясь и предвкушая сладостную фразу из этих манящих пухлых губ.

– Папочка? – Ника заливается смехом, – Не слишком ли ты наглеешь?

Брюнетка пользуется ослабленной бдительностью Глеба и с силой толкает его всеми частями тела влево. Но только она не рассчитала, что Глеб утащит её с собой. Мужское тело гулко бьется о пол, Ника же с силой впечатывается в его грудь, однако никто из них всё равно не унимается. Младшая щипает и отталкивает от себя утреннего монстра, который снова подминает её под себя.

– Что вы тут устроили?! – в дверях появляется Амалия, – Что бы через минуту были за столом! Боже… Как дети малые… – женщина чуть качает головой, удаляясь на кухню.

Глеб прижимает тонкие запястья к полу. Сжимает так сильно, что девушка прикусывает нижнюю губу. То ли из-за слов матери, то ли из-за проявившейся усталости, сводные брат с сестрой замерли. В спальне слышится сбитое громкое дыхание. Щёки наливаются румянцем, а лоб покрывается испариной.

– Всё. Закончили, – твёрдо решает девушка.

– Говори, – чуть хмурит тёмные брови.

– Бро, ну, пожалуйста, – смягчается Ника.

– Не брат, а папочка, – наклонившись к уху, низко выдыхает Глеб.

– Пожалуйста, папочка, – закатив глаза, проговаривает Сафонова.

Брюнет самодовольно улыбается, проходится языком по нижней губе.

– Хорошая девочка, – пускает смешок, отстраняясь от Ники.

– Иди ты, – в тон ему отвечает девушка.

Натягивает сверху белую толстовку со спортивными штанами и выдвигается в сторону кухни.

– Доброе утро, Ник, – здоровается родной отец.

– Привет. А ты уходишь?

– Да, утренняя встреча. Люблю, пока.

Кивнув мужчине на прощанье, Сафонова идёт на запах блинчиков.

– Доброе утро. У тебя всё хорошо? Этот лось тебя не покалечил? – кивнув в сторону своего сына, спрашивает приёмная мать.

– Не впервой, как говорится. Всё в порядке.

Подкрадывается к плите, хватая только что испечённый блин.

– Как же вы с братом мне надоели! С вами ничего не приготовишь нормально! – хохотнув, начинает возмущаться женщина.

Оба заливаются смехом, заставляя мать закатить глаза.

– Ник, вот ты не думаешь наоборот помогать, а не красть блинчики во время готовки подобно старшему?

– Мам, из меня хозяйка так себе. Но если вдруг понадобиться спалить кухню – обращайся, помогу, – садится напротив Глеба.

– Боже, мы с отцом совсем скоро уезжаем, а никто из вас в готовке ни «бе» ни «ме»…

– Разберёмся, – одновременно ответили брат с сестрой.

– Ох… Тебя ж замуж не возьмут.

– Меня? – пустил смешок Глеб.

– Тебя ещё не хватало замуж выдавать! – возмущённо-саркастично восклицает Амалия, – А насчёт тебя, Вероника, я серьёзно!

– Не переживай по этому поводу.

– Та-ак… – хитро протянула Амалия, поставив тарелку с завтраком на стол, – Ну говори.

– Что?

– Есть мальчик уже, да?

По мужскому телу прошлись неприятные мурашки. Парень? У Ники? Нет. Однако в голову вдруг начали прокрадываться сомнения, из-за чего кулаки непроизвольно сжались, а ядовитая ревность кольнула прямо в сердце. Глеб ведь и не думал о том, что у его девочки может кто-то быть. Даже не хотел предполагать подобное, хотя осознание того, что данный расклад событий вполне возможен и логичен, сейчас к нему пришло.