Диалоги с Владимиром Спиваковым

Оглавление

Соломон Волков. Диалоги с Владимиром Спиваковым

Секрет Спивакова

Интродукция (молитвы в футляре)

1. Увертюра. Детство

В коммуналках

Мама

Первый учитель. Пустые струны

Музшкола. Методы воспитания

«Гнать таких надо!» Педагоги и одноклассники

Урок физкультуры. Отправить в нокаут

Наши наставники. Образец несправедливости

Под ноль. Отцовская наука

Переезд в Москву. Высокохудожественный прогульщик

Юрий Янкелевич. Розыгрыш

«Скрипка и немножко нервно»

«Музыканту с большой буквы». Давид Ойстрах

2. Allegro vivace (живо) Начало карьеры

Сто грамм для храбрости

Музыкальный десант. Артуро Бенедетти Микеланджели

Несостоявшийся дуэт. Гленн Гульд

Песня о главном. Тихон Хренников

Отповедь тирану. Мария Юдина

Россия и Запад

Я думал, что убит. Инцидент в Карнеги-холле

Культурная изоляция

Советский бюрократ

Однопартийную систему – на двухкассетный магнитофон. Невозвращенцы

Трудности репертуара: Бах – Бетховен – Брамс – Пейко

3. Andante cantabile (медленно и певуче) Путь в дирижеры. Создание «Виртуозов Москвы»

Лорин Маазель. «Зачем тебе дирижировать?»

В подмастерьях. Израиль Гусман

Час пробил. Дирижерский дебют

Сообщество дарований

Олимпийская выдержка

Исторический экскурс. Что есть «Правда»

На голодном пайке. Альфонсо Айхон

Дружба на крови

Классика и генеральная линия

Смерть Сталина

Музыкальное братство

«Буся, выделяйся!»

Разбитые двери

О популизме

Китайская грамота

Болезнь скрипки. Мильштейн

4. Allegro maestoso (быстро и величественно) Перестройка

Слово короля

Испытание раем

В девятом круге

Что дальше

Искус заграницы. Корни и кроны

Франция. Мишель Глотц

Сати. Предчувствие

Искусство требует жертв

Отец-«заочник»

Фестиваль – из философии. Кольмар

«Ну постройте!» Дом музыки

Творить добро. Детский фонд

Когда опускаются руки

Развеяться в Африке

Сила искусства

5. Andante aumentato (c нарастанием звука) Большой симфонический оркестр

Предложение Плетнева

Кремль на проводе

Анатолий Собчак. «Париж Парижем…»

«Офицерское спасибо»

Музейные ценности

Стечение обстоятельств. Контрабас

Проба Америкой

Семь пудов соли

Тайны партитуры

«Сплошные нервы»

Русская традиция

6. Фуга. Знаковые встречи

Дмитрий Шостакович. «Сквозь кровь, сквозь муки, сквозь гроба»

Мстислав Ростропович. «А теперь пошли меня на …!»

Евгений Мравинский. «Этот не испортит»

Игорь Стравинский. Вальс для молодой слонихи

Евгений Светланов. «В меня вселился дух»

Кирилл Кондрашин. «Проверьте легкие!»

Леонард Бернстайн. «Потому что я Бернстайн!»

Альфред Шнитке. «Воплощенная мечта композитора»

Георгий Товстоногов. «Беру в мой театр!»

Владислав Стржельчик. «Бона сера!»

Евгений Лебедев. «Стучу копытом!»

Фаина Раневская. Сенбернар и Сара Бернар

Марчелло Мастроянни. Грустные глаза

Булат Окуджава. «Сердце мое – перезрелое яблоко»

Отец Александр Мень. Истинный проповедник

Мераб Мамардашвили. «Я мыслю, значит, я философствую»

Иосиф Бродский. Жизнь по соседству

«Верьте музыке: проведет сквозь гранит…»

Эпилог

Послесловие. Когда б вы знали…

Фото с вкладки

Отрывок из книги

Анна Ахматова, помнится, делила прославившихся людей на две категории: у кого «темечко выдержало» и у кого – нет. Так вот, у Владимира Спивакова «темечко выдержало». Он не запил, не стал наркоманом, многоженцем, бабником, «фриком» («Шишков, прости: не знаю, как перевести»). Остался честным музыкантом. А все потому, что Спиваков – художник с миссией, хотя и секретной.

Сразу оговорюсь. Я знаю Спивакова уже пятьдесят пять лет, ведь мы занимались у одного и того же профессора по классу скрипки в музыкальной школе при Ленинградской консерватории. За прошедшие годы мы провели в откровенных разговорах не одну сотню часов. Но Спиваков для меня до сих пор – человек-загадка. Какие-то створки своей души он иногда приоткрывает, а другие остаются наглухо закрытыми.

.....

СПИВАКОВ: Во времена Есиповой в Петербургской консерватории вообще была строгая дисциплина – это были времена, когда ректором был Александр Константинович Глазунов. Тогда же преподавал Римский-Корсаков, которого бесконечно уважали и даже побаивались – причем не из-за его характера, а из-за его обширнейших знаний. К нему обращалось неимоверное количество людей с вопросами по оркестровке – и он на все знал ответ.

ВОЛКОВ: Римский-Корсаков был таким знатоком композиторской кухни, равных которому не было. Не знаю, согласишься ли ты со мной, но я считаю Римского-Корсакова нашим отечественным Вагнером. Мне кажется, что в России должен был бы быть в точности такой же его культ, как культ Вагнера, который существует на Западе, и особенно в Германии. Римский-Корсаков воплотил в музыке русские мифы – в «Сказании о невидимом граде Китеже». Его «Китеж» – это наш «Парсифаль». Правда ведь?

.....