Читать книгу Колотий - Стагг - Страница 1

Моей маме, которая сначала сказала, что история скучная

Илье, который не позволил мне бросить писать

Алине, которая безумно ждала продолжения

Пролог

«Вы знали, что человек, которому вы доверяли всем сердцем, может стать настоящим монстром, дьяволом во плоти? Он способен уничтожать всех, кто посмеет помешать ему. Я знаю такого человека. Мне жаль его. Жаль его прокаженную душу. Я помню его глаза, наполненные любовью ко всему миру, глаза, ищущие новое, неизведанное. Да, тогда я впервые увидел его у себя в аудитории. А потом он изменился. И это юноша сотворил с собой сам. Он винил в этом всех, кроме себя самого. Просто внутри этот мальчик понимал, какую ошибку он совершил, но ему не хотелось признаваться в этом. Он боялся самого себя. Мне было тяжело смотреть на него, я хотел помочь, но когда он угрожал смертью моего самого любимого человека, я потерял чувство жалости к нему навсегда. Я видел перед собой цель: убить эту тварь. Убить его. Он больше не тот мальчик в клетчатых брюках и огромных очках. Он больше не будет слушать мои истории с восторгом и открытым ртом. Теперь его душа проклята. Он издевался над ними, он попадёт в ад, когда я уничтожу его. Да, я буду не лучше, чем он, но моя дочь будет жить. Я сделаю всё, чтобы эта сволочь лежала, закопанная в земле метров на пять. Я лично вырою яму своими руками. Я изотру руки в кровь, не буду есть и спать, но он ответит за то, что сделал с невинными девушками. Они больше не станут матерями, не будут встречать мужей с работы, не услышат слов любви. Они стали частью огромного эксперимента. Опыта, на который не решился бы никто. Кроме него».

А. К.

Глава 1. Синие комары

1

– Да, жаркое лето будет в этом году, – сказала мисс Колотий, сидя в своём кресле, – ты только посмотри, какое солнце. Печёт так, что глаза тяжело открыть.

Обычно она молчала, так что было странно слышать её голос. Кресло покачивалось, издавая неприятные скрипучие звук. Мисс Колотий не следила за чистотой помещения. На полу были разбросаны квитанции (которые старуха, кстати, не собиралась оплачивать), подоконник, захламленный пустыми цветочными горшками, уже много лет никто не избавлял от пыли, а от самой хозяйки исходил такой неприятный запах, что подойти ближе, чем на дюжину метров было просто невозможно.

Мисс Колотий была своеобразной достопримечательностью пригорода. Она мало общалась с людьми, редко выходила дальше своего двора, а уж о друзьях и приятелях и речи быть не могло. Как только в ближайший город переезжали новые жильцы, бывалые сразу предупреждали о «старухе в кресле» ("вы не переживайте, она всегда там сидит"). Ещё одной отличительной чертой мисс Колотий были руки. Вены вспухли, виднелись уже за калиткой, если старуха высиживала своё протёртое кресло. Конечно, это можно списать на возраст, но такой яркий цвет всё равно вызывает каплю отвращения.

        Дом мисс Колотий был под стать своей хозяйке. Одноэтажное здание с маленькой террасой будто становилось всё меньше и меньше с каждым годом. Дом жив, пока жива и мисс Колотий. Краска отваливалась от стен пластами, а на крышу нельзя было взглянуть без слёз. Одна из ступеней перед террасой провалилась, так что приходилось перепрыгивать порог. Сад давно запустел, и единственное, что там осталось, это железная бочка, наполненная мутной водой. Мисс Колотий никогда не меняла воду, по крайней мере, этого никто не видел. Для чего стояла эта бочка? Вопрос давно перестал интересовать проезжающих мимо обывателей. «Скорее всего, – говорили они, – у бабки просто поехала крыша».

Несмотря на своё постоянное одиночество, в 1964 году мисс Колотий, тогда ещё Фейр, вышла замуж. Альберт Колотий был высоким и статным мужчиной, а их брак много лет являлся примером идеальных отношений между супругами. Семнадцать лет назад Альберт пропал. Полиция не смогла найти даже малейших зацепок или улик, так что старуха осталась совсем одна в своём доме. Мисс Колотий в тот же год сразу после пропажи мужа купила себе кресло. То, на котором её видели каждый день.

Кресло никогда не отодвигалось. Оно всегда стояло на террасе, даже во время дождя и снегопада. А если в дом приходил сантехник или курьер, поставляющий ей еду, старуха никогда не поднималась со своего насиженного места. Летом она даже спала в нём, а в дом заходила только за едой. Иной раз мисс Колотий выставляла рядом с креслом огромные тарелки с овощами и фруктами. Тогда она не заходила в дом по несколько дней.

Но, несмотря на все эти странности, люди относились к ней весьма терпимо. Она никого не трогала, и никто не трогал её.

– Простите, вы что-то сказали, мисс Колотий?

Курьер, доставивший старухе два пакета с едой, уже собирался уходить, когда (как он называл старуху) этот «старый мешок с костями» заговорил. Парень обернулся и посмотрел на мисс Колотий. Сначала ему показалось, что она смотрела куда-то мимо него, но потом остановила свой взгляд на футболке молодого человека.

–Я говорю, – сказала мисс Колотий,– лето будет в этом году жаркое. Видите, сейчас только восемь утра, а солнце уже печёт так, что пот не успевает собираться в капли, – и она издала какой-то хриплый звук, который должен был быть смехом.

–Да, – согласился курьер,– солнце что надо. Да ещё и эти ужасные насекомые. Проклятые мошки!

–Это комары, юноша. Не трогайте их! – мисс Колотий чуть не выпрыгнула из кресла, когда юноша прихлопнул одного между ладоней.

Курьер, удивлённый такой реакции старухи, перестал отмахиваться от комаров. И чего она заступается за этих насекомых? Толку от них нет, зато потом так чешутся укусы. А вдруг они что-то переносят на своих хоботках? Болезнь какую-нибудь! Ну уж нет, надо уходить отсюда. Курьер махнул рукой и вновь развернулся к калитке. Мисс Колотий посмотрела ему вслед, но на этот раз она ничего не сказала. Вновь оттолкнувшись ногами, старуха продолжила раскачиваться в своём кресле.

2

– И зачем нам ехать к бабушке, пап? Неужели так плохо было дома? Ты же всё равно работаешь по компьютеру, в офис ездить не нужно! – сказала девушка, аккуратно расчесывая короткие волосы. Сидя на заднем сидении машины, она могла видеть недовольное лицо своего отца. Хотя, такое лицо стало для него вполне привычным.

– Ева, я прошу тебя! Давай закончим этот глупый разговор. Мы уже обсуждали, что на это лето ты едешь к бабушке. Мне нужно сосредоточиться на цифрах, а когда ты рядом… это становится невозможным, – мужчина перестроился в другой ряд на своей красной «Тойоте».

– Ты из-за кофе, которое я пролила на документы, да? Но я же просила у тебя прощения, больше и шага не сделаю в сторону твоего кабинета, обещаю! Давай вернёмся, пожалуйста! – девушка продолжала смотреть в зеркало, стараясь увидеть хоть какое-то изменение в выражении сурового лица родителя. Девушка порылась в своём рюкзачке и, достав оттуда расчёску, начала водить зубчиками по коротким волосам.

Мужчина развернулся лицом к дочери, чем сильно её испугал. Красные глаза, мешки под ними и морщины давно стали его верными приятелями, а неухоженная одежда явно свидетельствовала о недостатке отдыха и времени:

– Ева Паркинс, я миллион раз просил тебя не расчесывать волосы в машине! Потом всё будет в твоей рыжей шевелюре…

Ева убрала расческу и вновь начала смотреть в окно. Как бы ей сейчас хотелось оказаться в своей уютной комнате дома. Конечно, отец мог раздуть из мухи слона, но даже это лучше, чем провести лето с бабушкой, которая видела тебя последний раз ещё в пелёнках. Еве семнадцать. Девушка только начинала свою взрослую жизнь. В этом году она должна будет поступать в университет, будет учиться быть максимально самостоятельной. Но в её планы никак не входила поездка к бабушке. Внешне Ева была очень привлекательна: короткие, но пышные непослушные рыжие волосы, серые глаза и аккуратной формы губы идеально сочетались между собой. Особую страсть девушка испытывала к вещам "оверсайз".

Хотя по телосложению её можно было бы отнести к худощавым, нежели к полным. Вечно она была или в огромном свитере и юбке, или в футболках, которые нашла в мужском отделе магазина. Ева часто просиживала дни дома, отец никогда не ходил с ней в парки и кино, считая это бесполезной тратой времени (и денег, которых у него никогда не было). Одиночество стало её постоянной подругой. Девушка привыкла, что оно всегда рядом. И сейчас её скорее пугала мысль, что бабушка всегда будет рядом. Ева так отвыкла от внимания, что боялась быть любимой внучкой. Но делать нечего, бабушка, значит бабушка.

Спустя час автомобиль затормозил возле небольшого дома с террасой. Отец вышел из машины и направился в сторону строения. «Нет, пожалуйста, только не этот дом! Какой угодно, только не этот!» – Ева быстро сложила все свои вещи в рюкзак и вышла из автомобиля. Девушка прислонилась спиной к машина и уставилась на удалявшегося отца. Она по-прежнему не теряла надежды, что старуха сменила адрес. Но потом девушка заметила, как мужчина остановился возле пожилой женщины, раскачивающейся на кресле. Он опустился ниже и обнял старуху. Затем развернулся к Еве и жестом показал подойти ближе.

Ева схватила рюкзак и направилась в сторону бабушки. Она взошла на террасу и улыбнулась настолько искренне, насколько позволяло ей её настроение. Старуха с любопытством осматривала девушку. Она протянула руку и погладила внучку по тыльной стороне ладони. Затем, подняв карие глаза на Еву, растянула в улыбке свой беззубый рот.

–Привет, бабушка. Рада видеть тебя, – Ева взглянула на нахмурившегося отца, – очень.

–Ева, неужели ты стала уже такой взрослой! Твой отец уже и забыл о моём существовании, поэтому неудивительно, что я так давно тебя не видела. Сколько прошло?

–Шестнадцать лет, бабушка, – проговорила девушка с раздражением.

– Что ж, думаю, мы с тобой наверстаем упущенное. Карл, помоги же дочери занести сумки. Твоя комната, милая, самая дальняя. Там меньше всего комаров, кстати, у тебя нет аллергии на их укусы?

Вопрос ввёл девушку в замешательство. Именно так нужно начинать общение с внучкой, пропустив все самые значимые события в её жизни. В тот момент, восемь месяцев назад, когда бабушка так была нужна Еве, тогда, когда умерла мама, её рядом не было. Прошло только семь минут, а Ева уже считала старушку чокнутой.

– Нет, бабушка, у меня нет аллергии. Здесь много комаров? Что ж, папа вроде брал с собой специальные таблетки, так что....

– Нет! – резко ответила мисс Колотий, чуть не выскочив из кресла, – Никаких таблеток и всего такого подобного! Никто в этом доме не будет травить комаров, ясно?

Теперь в замешательстве оказался Карл. Он, конечно, всегда подозревал, что у старухи могут быть проблемы со здоровьем, но не думал, что они такие серьёзные. Наверное, он очень плохой зять, если ни разу за шестнадцать лет не потрудился навестить бабушку своей дочери. Известие о пропаже отца жены его поразило. И, если быть честными, мужчина думал, что тесть вовсе не пропал, а просто ушёл от ненормальной жены.

– Что ж, мисс Колотий, раз Вы против современных способов избавления от вредителей, то я не буду настаивать. Если вы не будете отрицать, от чая я тоже откажусь. Ева, веди себя прилично, а не как маленькая капризная девочка.

Девушка опустила глаза в пол. Она всегда вела себя прилично, жаль, что отец никогда не замечает этого.

– Увидимся через…– он посмотрел на число в телефоне, – пятьдесят три дня.

Карл развернулся и направился к машине, оставив дочь с сумками возле старухи. Дойдя до автомобиля, мужчина развернулся и сказал:

– Ева, прошу, не названивай мне. Когда будет нужно, я сам позвоню.

Не дожидаясь ответа от дочери, Карл захлопнул дверцу транспорта и тронулся. Ева проводила его взглядом до ближайшего поворота и, взяв сумку покрепче, направилась в дом. А старуха так и продолжила сидеть в своём кресле, покачиваясь и издавая неприятные, скрипучие звуки.

3

Как скучно тянулись дни. Мало того, что на этой улице, да и на соседних тоже, совсем не было подростков, так и бабушка за всё время обмолвилась с Евой лишь только парой слов. Одиночество было дома, одиночество осталось здесь. Вообще, одиночество странная вещь. Как человек может одновременно хотеть и внимания, и тишины? Наверное, внимание может быть в тишине. Но не каждый может быть рядом молча. Порой достаточно просто взгляда, чтобы человек осознал: он кому-то нужен. Отец так ни разу и не позвонил, а комары просто сводили Еву с ума. Девушка пару раз видела, как старуха вставала со своего кресла, но только на несколько минут, затем снова возвращалась обратно. Как-то раз Ева заметила, что мисс Колотий дремлет, и посчитала это отличным шансом рассмотреть, что же такое есть в кресле, которое словно приросло к бабушке. И она увидела. Кресло стояло не просто на полу, а на дверце в погреб. Дверца, насколько понимала Ева, была старого образца, открывалась вверх, и её приходилось держать, чтобы она не захлопнулась.

Ева невольно представила, как старуха проваливается вниз, в самую темноту погреба. Она вопит и просит помощи, пытается встать, но не может – кресло её не отпускает. Кожа старухи вросла в материал кресла, и каждое новое усилие заставляет эту самую кожу отслаиваться от тела. А потом дверца захлопывается, и всё погружается в темноту.

4

Была уже глубокая ночь. Ева давно спала, а вот мисс Колотий даже не собиралась ложиться. Она осмотрела улицу и убедилась, что на ней нет ни одной живой души. Старуха поднялась с кресла и направилась в сад. Она подошла к бочке с зелёной водой и посмотрела в самую глубину. Ничего. Просто вода. Ржавчина отваливалась от бочки так, что вокруг был словно ореол оранжевого цвета. Мисс Колотий запустила руку в карман своего старого халата и достала оттуда перочинный ножик. Небольшой, но определённо наточенный рукой мастера. Много лет назад этот нож Альберт оставил своей возлюбленной, и только они знали, для чего он нужен на самом деле.

– Берите кровь, проход закрыт. Берите кровь, проход закрыт. Берите кровь, проход закрыт, – шёпот разносился по всему периметру двора. Как хорошо, что старуху никто не мог увидеть.

Мисс Колотий поднесла нож к ладони и провела им, позволяя крошечным каплям крови образовывать одну большую. Она подняла руку над бочкой, и несколько капель упало в воду. Внезапно из самой глубины к поверхности устремилось белое облачко, словно дымка. Это была стайка личинок комаров. Эти крошечные червеобразные создания поднялись по кровяному запаху и всей кучей хлынули на капли крови мисс Колотий. Она смотрела, как личинки заполняют всё пространство бочки. Отвратительное зрелище! Эти головастики впивались в капли, отталкивая своих сородичей. Постепенно личинок становилось меньше, и вскоре вода вновь стала зелёной без каких-либо червей.

– Не открывай дверь. Не открывай дверь. Не открывай дверь.

Мисс Колотий опустилась на колени. Её глаза моментально наполнились слезами, которые старуха поспешила скорее смахнуть. Медленно, облокотившись на бочку, она поднялась и направилась в сторону террасы. Внезапно в комнате Евы включился свет. Мисс Колотий прижалась к стене дома так, что окно девушки оказалось прямо над головой старухи. Если бы она подняла голову, то смогла бы увидеть силуэт, который подошёл к окну, и, не простояв и десяти секунд, развернулся. Свет потух, мисс Колотый выдохнула и вернулась обратно в кресло. Теперь она погрузилась в сон, забыв о своей ране на ладони.

5

Ева вышла из комнаты, ожидая вновь увидеть старуху на привычном месте. Так оно и было, мисс Колотий сидела в кресле, прямо на дверце в погреб. Взяв стул и пару яблок, девушка вышла на террасу. Она села рядом с бабушкой и уставилась на неё. Мисс Колотий спала. Спала крепким сном. Ева опустила глаза на дверцу. Что-то было в ней притягательное и мистическое. И она поняла, что именно. На дверце были капли. Этого точно не было вчера. Девушка внимательно присмотрелась к кляксам, но так и не смогла понять, что же это такое. Вновь обратив внимание на лицо старухи, Ева поймала на себе презрительный взгляд.

–Ева, ты так рано встала. Что-то тебя тревожит? -старуха размяла свою шею и почесала рукой затылок, забыв о ране на своей ладони.

– Нет, что Вы! Я.... – девушка заметила бардовые подтёки на руке, она округлила глаза, поняв, что это кровь, – бабушка, ты поранилась? Тебе больно?

Она попыталась дотронуться до старухи, но та лишь отмахнулась. Глаза мисс Колотий расширились, она судорожно размахивала рукой, словно старалась избавиться от раны.

–Со мной всё в порядке, Ева. Прошу, не трогай, такое бывает.

–Бывает? Хотите сказать, что из вашей ладони без причины начинает идти кровь? Может, следует обратиться к доктору?

Старуха молча уставилась на Еву. Затем улыбнулась и в полной тишине смотрела на девушку. Еве стало неловко.

–Ты такая взрослая, Ева. Скажи, отец проводит с тобой достаточно времени?

Девушка опустила взгляд. Не то, чтобы она не хотела обсуждать своего отца, она просто не могла это сделать с этой старухой. Мало того, Ева призналась сама себе: бабушка её пугает. Мисс Колотий, кажется, забыла про свой вопрос. Она отвела взгляд и уставилась на пустую дорогу.

– Кажется, в саду сегодня ночью кто-то был, – Ева нарушила молчание и откусила яблоко, – я слышала какие-то звуки. Или это тоже иногда бывает?

– Я схожу проверить сад позже, возможно, соседская собака забежала.

– Разве у Ваших соседей есть пёс? За всё это время я ни разу не слышала лая. Наверное, он очень молчаливый, – это была неудачная шутка, так как старуха даже мускулом не повела, – ну, раз ничего серьёзного, можно я сама схожу проверить сад?

– Нет! – мисс Колотий вскочила с кресла, – нет, – уже спокойнее ответила она.

Еве так не нравилась эта старуха. Если бы она могла отсюда уехать, то давно бы уже сделала это, но а) автобусы тут не ходили, и б) денег её ненаглядный папочка ей не оставил. Поэтому девушка догрызла кислое яблоко и отправилась в свою комнату. Из мыслей не выходил погреб. Её интересовало, что такое могла скрывать от неё старуха, но как только она представляла себя спускающейся вниз, крышка в её воображении захлопывалась, и девушка оказывалась в полной темноте. Затем крики начинали наполнять пространство. Вопли отдавались в ушах, заставляя перепонки лопаться. Страх охватывал сердце девушки одной лишь мыслью и погребе.

6

Скука в доме была постоянной гостьей. Казалось, бабушка к ней привыкла, а вот Ева места себе не находила. Она даже нашла старые цветные карандаши, но какой от них смысл, если бумаги в этом доме не осталось. Выйдя из комнаты, девушка осмотрела все шкафы и шифоньеры. Она до последнего стараясь найти хоть одну книгу. Скудность дома удивляла. В комнате стояли лишь шкаф и кровать, обои отваливались, пол скрипел.

Медленно Ева направилась в сторону террасы. Она ступала крохотными и тихими шажками. Выглянув из-за дверного косяка, девушка выдохнула. Старуха уснула. Если бы она знала о ночных хождениях мисс Колотий и её бессоннице, она бы не удивилась. Но сейчас в её голове была одна мысль: нужно найти время, кода старухи не будет в кресле. И она знала, что такое время будет.

7

Часы тянулись медленно. Еве казалось, что этот день никогда не закончится. Если бы не её шпионские подсматривания за старухой, она бы умерла от скуки. Мисс Колотий проснулась спустя час. Не вставала, не двигалась, а просто сидела, и смотрела на дорогу. Еву не покидала мысль о сумасшествии бабушки, но она старалась не думать об этом. Девушка внушала себе, что отец одумается или заскучает, приедет и заберёт её домой. Но это было так глупо, учитывая то, что он так и не позвонил.

Медленно начинали появляться звёзды, а сна у Евы не были ни в одном глазу. Она схватила свой телефон и нашла номер отца. Вызов. Гудки.

– Карл Паркинс, слушаю.

–Папа?

– Ева? Я же просил тебя не названивать мне! Я очень занят.

– Почему ты врёшь? Я слышу, что ты уже не один стакан виски опрокинул. Это так? К тому же ты так и не соизволил связаться со мной. Ты не представляешь, как тут скучно и…

– Ева, не нужно мне ничего рассказывать. Я не твоя подружка. Кто ты такая, чтобы отчитывать отца? Я занят.

Вновь гудки. Ева отбросила телефон, и злоба на отца нахлынула с новой силой. Ей надоели его еженедельные походы в бар, ей надоело его враньё и пустые обещания, ей надоел он. Отец постоянно напоминал ей, что он работает, что деньги все потратит на свою единственную дочку. Возможно, раньше так и было, но после смерти матери всё изменилось. Алисия была невероятной! Она жила ради семьи, всё пропускала через сердце. Поэтому оно не выдержало. Отец тогда впервые плакал. Карл стал замкнутый, искал утешение в барах (возможно, и в мотелях). Видела девушка отца только на ужине и спящем на диване их небольшой гостиной. Он уделял ей минимальное количество времени, можно сказать, что вообще не уделял. Она просто привыкла быть одна. Маму давно не вспоминала, без этого легче. Ева почувствовала, как слеза скатилась по щеке. Такое необычное ощущение, ведь она давно не плакала, все слёзы исчезли ещё на похоронах. Да, тот коричневый гроб, который несли друзья отца, навсегда останется в памяти. Она боялась подходить к маме. Но заставила себя дотронуться до её красивого, но бледного лица. Веснушки женщины тогда не пропали, губы были слегка подкрашены её любимой помадой, а глаза подведены коричневым карандашом. Она верила, что мама сейчас видит её. А она видела маму, только не в жизни, а во сне. Каждую ночь мама приходила к ней, гладила свою девочку по голове, обнимала и дарила свою любовь. Как только рука матери дотрагивалась до щеки девушки, она вскакивала на постели, резко сватаясь за щёку, думаю, что успеет дотронуться до мамы. Но в эту ночь мама не пришла к ней.

Внимание девушки привлекли черные точки в углу комнаты. Сначала она не могла разобрать, что это такое, но потом услышала отвратительный писк. Комары? Стая комаров собралась в верхнем правом углу комнаты и явно не собиралась уходить оттуда. Внезапно один ярко-синий комар направился в сторону девушки. Он остановился напротив бледного лица Евы, делая движения, похожие на маятник. Сначала влево, затем вправо, и снова влево, и снова вправо. Хлоп! Девушка попыталась прихлопнуть насекомое, но ей этого сделать не удалось. Хлоп, хлоп! Комар по-прежнему парил перед лицом Евы, раздражая её своим писком. Ева начала просто отмахиваться от насекомого, но оно не думало улетать к своим сородичам. Внезапно комар замер на месте около носа девушки, затем резко полетел за спину Евы. Она вскочила и начала осматривать стену позади себя. И вдруг у неё зачесалось плечо. Хлоп! Комар вновь оказался перед её глазами, но теперь ещё сильнее вызывал у девушки злость, отчасти из-за своего теперь уже наполненного кровью брюшка. Мало того, что своим писком он отвлёк её от мыслей, так ещё и укусил. Комар поднялся вверх и направился обратно к своей стае.

Черное облачко опустилось на один уровень с дверной ручкой. Ева быстрыми шагами пересекла комнату и открыла дверь. Комариное облачко вылетело в коридор и остановилось. Девушка схватила свою подушки и бросила прямо в центр стаи насекомых. Комары разлетелись, но через секунду вновь объединились. Девушка, однако, этого не видела, так как захлопнула дверь сразу после броска. Она уже была около кровати, когда заметила мисс Колотий в саду. Старушка стояла около бочки с зелёной жидкостью (язык у Евы не поворачивался назвать это месиво водой), склонившись над ней. И тут девушка вспомнила, что прошлой ночью в это же время слышала странные звуки из сада. Так вот, что это было, точнее – кто это был. Старуха удивляла её всё больше и больше. Ева подошла к окну и присела на корточки так, что мисс Колотий не смогла её заметить. Комариный укус чесался, он приносил огромное неудобство. Ева увидела, как старуха достала из кармана что-то сверкающее и поднесла это что-то к руке. Лунный свет озарил мисс Колотий и девушка увидела нож. Значит, на дверце погреба была кровь! Кровь старухи! Но зачем? Ева положила голову на руки и продолжила наблюдать. До неё донеслось бормотание, но разобрать его она не смогла. Сон одолевал её, и только комариный укус не давал ей заснуть. Но даже этого было мало, и девушка погрузилась в сон.

8

Ева проснулась из-за невероятной боли в ногах. Она спала эту ночь в крайне неудобном положении. Мышцы словно окаменели, поэтому встать она смогла только спустя двадцать минут зарядки. Аккуратно Ева прошла на террасу. Старуха сидела в кресле и посапывала. Значит, уже две ночи подряд она ходила к бочке. С ножом, додумала Ева, с острым перочинным ножом! Девушка тихо спустилась по ступеням, перепрыгнув последнюю, и обернулась. Старуха всё так же сидела в кресле с закрытыми глазами. «Пожалуйста, спи!» – мысленно просила Ева.

Девушку ожидало разочарование, когда она подошла к калитке в сад. Невероятно, она уже столько времени тут, но даже не догадывалась, что старуха запирает проход к бочке. Ева подёргала замок. Да, он был заперт. Она вернулась на террасу и посмотрела на дверцу. Вчерашние капли по-прежнему были там, а вот свежих не было. Старуха, наверняка, вытерла руку, когда возвращалась сегодня ночью на своё место. Возможно, вчера Ева спугнула её своим светильником.

Старуха открыла глаза. Глаза, в уголках которых образовались сухарики из засохшей глазной слизи.

–Ева, ты такая бледная. Что-то случилось?

Неприятный запах изо рта мисс Колотий дошёл до Евы за считанные секунды. Он был отвратителен настолько, что тошнота подступила к горлу. Сказать старухе о её походах, или же промолчать?

– Бабушка, а что это за дверца? – Ева указала пальцем на то место, где были кровяные капли.

Мисс Колотий приподнялась и наклонилась к девушке, отчего запах стал её ядрёнее.

–Раньше тут был погреб, теперь его нет. Твой дедушка закопал его землёй много лет назад. Я поэтому и купила кресло, чтобы не бросалась в глаза эта дверца.

– Но почему? Что такого в этой дверце? Почему нельзя прикрыть её ковриком?

– Ева, тебя что-то ещё интересует? – старуха сказала это таким противным голосом, что у Евы пропало всякое желание продолжать разговор, однако она спросила:

– Можно мне посмотреть на погреб? Может, дедушка закопал погреб не до самого верха. Вы не складывали туда ненужные инструменты?

–Погреба нет, Ева. И ничего интересного тоже.

– Можно тогда я взгляну на…

–Ева, сделай нам кофе.

Девушку очень удивила такая реакция старухи. Теперь она окончательно убедилась, что мисс Колотий что-то скрывает. Ева направилась на кухню и поставила чайник. Писк привлёк её внимание. Она подняла глаза и заметила зелёную точку. Комар опустился до уровня глаз девушки, но через мгновение вновь оказался наверху, а затем и вовсе исчез. Какие же странные тут комары, подумала Ева. Она наполнила кружки кипятком и вышла на террасу.

9

Сумерки медленно превращались в ночь, и Ева опять присела на корточки возле окна. Она решила проследить за старухой: когда мисс Колотий направится к бочке, Ева постарается отодвинуть кресло и открыть дверцу погреба. Если бабушка вернётся раньше и заметит девушку, то Ева пожалуется на бессонницу.

Ева подняла глаза и уставилась в угол комнаты. Комариного облачка не было. Чёрный силуэт привлёк её внимание. Она увидела, как открывается калитка в сад, и как мисс Колотий старушечьим шагом продвигается к бочке. Ева вскочила и направилась на террасу. Кресло пустовало, что было крайне необычно. Ева облокотилась на спинку кресла и навалилась на него всей силой. Оно двигалось бесшумно, словно по маслу. Ева полностью освободила дверцу и притихла, прислушиваясь. Ни шагов, ни писка не было слышно. Девушка схватила за ручку, и дверца легко поддалась.

Старуха её обманула. Погреб был в прекрасном состоянии, по крайней мере на первый взгляд. Ева заметила лестницу, ведущую вниз, в самую глубь погреба. Даже отсюда девушка почувствовала сырость и запах плесени. Она явно преувеличила, называя состояние погреба «идеальным». Ева опустила ноги и встала на первую ступеньку, развернулась спиной к дверце и спустилась ниже на ещё одну ступень. Затем ещё и ещё, пока её лицо не стало ниже уровня дверцы. Она не видела, как из дома вылетело облачко комаров и направилось прямиком к открытому погребу. Оно приблизилось и, словно разумное существо, навалилось на дверцу. Каждый комар приложил свою силу. Дверца захлопнулась.

Последовал тяжёлый удар, и Ева почувствовала боль в голове. Она соскользнула со ступеней и упала на холодный песчаный пол погреба. Боль постепенно отпускала, и девушка смогла подняться. Ева осмотрелась, но не увидела ничего, кроме темноты. Она подошла к стенке и начала её ощупывать. Наверное, это очень глупо, но Ева надеялась, что здесь есть электричество, а, следовательно, и лампа с выключателем. Но девушка ощущала только голую стену. Внезапно её пальцы действительно нащупали выключатель. Она нажала на него, и комната озарилась синим цветом. Ева подняла глаза и осознала, почему всё стало таким, словно здесь взорвался шарик с синей краской. Лампа была выкрашена в этот цвет. Девушка осмотрелась и заметила железную дверь. Она подошла ближе, ощущая босыми ногами холодную землю.

Дверь была плотно закрыта. Ева внимательно её осмотрела, но не заметила ни одного отверстия для ключа. У самых ног на двери было что-то. Ева опустилась и увидела отверстие, по форме напоминающее подушечки большого пальца на руке. Она подставила свой, но ничего не произошло. Ева поднесла большой палец другой руки, однако толку не было. Писк отвлёк девушку от двери. Тот самый синий комар с кровяным полным брюшком пролетел мимо носа Евы. Хлоп! Комар лопнул, а кровь осталась на ладони девушки. В её голову пришла странная идея. Она поводила большим пальцем по кровяному пятнышку и вновь прислонила палец к выемке. Дверь заскрипела. Щелчок был громким и резким. Дверь приоткрылась, давая выход маленькой полоске света. Ева открыла её сильнее и вошла. Внутри был коридор из кирпичной кладки. Кладка была везде. И пол, и потолок, и стены – всё было из белого кирпича. Ева прошла дальше и заметила впереди ещё одну дверь, но только на этот раз с замочной скважиной. Ключ висел рядом, справа. Старый, покрытый ржавчиной. Скрип отвлёк её от ключа, она обернулась в тот самый момент, когда железная дверь захлопнулась. Ева подбежала и навалилась на неё. Боль в голове вновь возобновилась, но с новой силой. А железная дверь не поддавалась. Ева старалась просунуть пальцы между дверью и стеной, но всё было бесполезно. Железо плотно прижимался к стене. Может быть, внизу тоже есть отверстие, подумала девушка. Нет, ничего нет. Только кирпич.

– Бабушка! Бабушка-а-а-а-а! – закричала Ева.

Возможно, старушка бы услышала её, но комары словно стремились перебить звуковые волны. Писк становился всё отвратительное и настырнее. Как только железная дверь захлопнулась, прямо из стен вылезли тысячи комаров, каждый из который направился в сторону синей лампы. Они прорвались сквозь землю, расправляя свои крылья. Стая начала раскачивать её из стороны в сторону. Лампа билась о потолок погреба каждый раз с новой силой. Последний удар, и синие осколки разлетелись по всему полу. Дверь исчезла. Всё погрузилось в темноту.

Глава 2. Мешковатые

1

Света не осталось, только темнота. Тихо, холодно и одиноко. Писк комаров перестал доходить до ушей Евы. Она смотрела в темноту, испытывая приступ клаустрофобии.

– Бабушка! Пожалуйста! – голос Евы звучал всё тише. Последняя попытка открыть дверь оказалась бесполезной: её уже не было. «Какого чёрта?» – девушка ещё раз провела ладонью по кирпичной кладке, но кроме бетона и камня ничего не почувствовала. Рука скользила по стене, создавая ощущение замкнутости и одиночества. «Господи, я умру здесь!»

Когда человек оказывается загнанным в угол, он становится похож на крысу, которая до последнего будет сражаться за свою жизнь, кусая и пища на обидчика. Ева оказалась трусливым мышонком. Она прислонилась спиной к стене и медленно сползла на пол. Огромного размера слёзы заставляли щёки гореть, а язык – ощущать солёный вкус жидкости. Реснички склеились, не давая глазам привыкнуть к темноте. Натянув рукава свитера, девушка вытерла лицо и поднялась на ноги. «Хорошо, впереди ещё одна дверь. Куда она ведёт? Ну, разумеется, в соседский погреб. Вперёд, Ева, всё будет отлично!» – она всеми силами старалась исключить мысли о худшем, но это удавалось с огромным трудом.

Медленно, аккуратно ступая по кирпичу, девушка направилась к старой двери. Ключ по-прежнему висел справа, словно кто-то специально оставил подсказку. Ева сняла его с гвоздика, испытав невероятное отвращение: ржавчина отслаивалась от ключа толстыми слоями, его лет двадцать точно никто не брал в руки. Дотронувшись до двери, пальцами она нащупала скважину. Приложив огромное усилие, девушка услышала щелчок. С противным скрипом дверь отворилась, озарив тёмный коридор синим светом. Он был слишком яркий, Ева прищурилась, давая глазам привыкнуть к освещению. Синих ламп было так много, и все они крепились на тонких лесках так, что казалось, будто светильники парят в воздухе. Под ногами были уже не кирпичи, а щебень (чёрный, словно кто-то пролил чернила на него), вокруг стояли мешки, набитые чем-то. Ева прошла вперёд, споткнулась о неудобное покрытие, но старалась вести себя очень тихо. Колено разодрало до крови, раны щипало от пота. Пространство вокруг её пугало, это уже не погреб, а настоящий лабиринт под землёй. Стены напомнили девушке пещеру, не хватало только сталактитов. Пройдя вперёд ещё немного, Ева услышала писк. Комар.

Было сложно приглядываться к источнику шума, ведь маленький комар был практически незаметен в синем освещении. Крошечная точка парила перед лицом девушки, словно маня её за собой. Попытка прихлопнуть насекомое оказалась бесполезной.

– Убирайся! – закричала Ева, размахивая руками, – пошёл прочь!

Комар поднялся чуть выше и, покружив над головой девушки, улетел. Стало тихо. Безразмерный свитер совсем не грел, а пот, образовавшийся на теле из-за страха, усугублял положение, заставляя девушку дрожать от холода. Оставаться на месте было нельзя, поэтому она направилась вперёд.

2

Мисс Колотий уже подходила к бочке, когда услышала звук, испугавший её. Крышка погреба захлопнулась. Господи, Ева! Старушка моментально рванула от бочки, направляясь в сторону кресла. Оно было подвинуто, а из-под закрытой дверцы просачивались лучи синего света. Значит, дверь ещё там. Мисс Колотий схватилась за ручку и потянула. Почувствовав неприятное жжение, старуха хлопнула себя по лодыжке. Трупик комара приземлился рядом с ногой бабушки. Вновь схватившись за ручку, мисс Колотий заметила ещё несколько насекомых, которые рванули в её сторону. Каждый из них старался укусить старуху: один направлялся прямо в глаз, словно хотел ослепить противника, второй – в ноздри, третий – самый упорный – в рот, заставляя старуху давиться крылышками. Кашель не давал дышать. И внезапно свет исчез, и синева превратилась в темноту!

– Нет! – мисс Колотий начала тянуть дверцу, ломая ногти. Все пальцы были в занозах, но старуха не обращала внимания на боль. Что будет с Евой, если она ей не поможет? Дверца начала поддаваться аккурат тогда, когда стая комаров окружила бабушку. Укусы было невыносимо терпеть.

Мисс Колотий быстрым шагом направилась к бочке. Как только она подошла, вода словно закипела и с самого дна, к свету, начали подниматься тучки личинок. Они выскакивали из бочки, не давая шанса подойти. Черви пищали, будто маленькие дети. Старуха схватила нож и начала вновь резать свою ладонь. Кровь хлынула с новой силой, будто маленький фонтанчик.

– Только бы успеть! Боже, Ева, что же ты наделала…

Стая комаров вновь приближалась к мисс Колотий. Она обвивала ноги бабушки, кусая и высасывая кровь. Старуха сделала последний шаг и повалилась так, что окровавленная рука оказалась в воде. Боль пронзила конечность моментально. Бабушка вытащила руку, с ужасом посмотрев на заполненную червями рану. Вскочив на ноги, мисс Колотий побежала в дом, задыхаясь от боли и страха. Сейчас она искала спирт. "Смотри, милая, – говорил ей Альберт, – это тля. Да, в пальто! Нужно сжечь его, иначе на остальную одежду кинутся".

3

Было очень тихо. Шаги Евы разносились на много метров вперёд. Это даже частично успокаивало её, казалось, что она не одна. «Что же будет теперь?» Подумать только, полчаса назад она сидела в своей комнате и дожидалась, когда бабушка пойдёт к бочке. И зачем ей понадобился этот погреб? Ева шла, обхватив себя руками, надеясь, что это поможет ей сохранить тепло. Так говорила мама. Она часто обнимала её. Наверное, именно объятий ей не хватало от отца. Она знала, что он любит её. По-своему, не как любящий родитель. Скорее, как тот, кто осознаёт свою ответственность. Ей было обидно, что отец так разрушает свою жизнь, он медленно спивался, оставляя все деньги в барах. Её папа, который так много времени уделял ей раньше. Раньше, когда мама была жива.

Тот день Ева запомнила на всю жизнь. Школьный психолог говорил ей, что это воля случая, что плохие воспоминания нужно «удалять» из головы. Но как можно забыть человека, который был твоей жизнью? Который мог сутками говорить о жизни? Который подарил тебе жизнь? Врачи говорили, что это инсульт. «В таком-то возрасте?» – отец повторял это, наверное, ещё полгода после похорон. Он жил мамой, он любил её невероятно. Когда любимой не стало, Карл нашёл «выход на дне бутылки». Виски, водка, коньяк.... Всё это моментально заканчивалось. Он даже установил дома мини-бар, чтобы убегать от реальности в любой момент. Втайне от него, Ева выбрасывала наполовину пустые бутылки. Однажды он это заметил. «Почему у тебя синяк, Паркинс ?» – спросила её одноклассница. И что она должна была ответить? «Ударилась! Тебе, вообще, какое дело?»

Социальные контакты погибли вместе с Алисией. Девушка стала замкнутой, молчаливой. Она не выходила из дома, много спала, забыв про учёбу и свои увлечения. Ей не хватало такого банального вопроса: «Как прошёл день, милая?» Казалось, сама Ева умерла вместе с мамой, и будущее её закопали с бордовым гробом сырой чёрной землёй.

***

Тишина была смертельной. Синий свет продолжал освещать дорогу. Ева шла уже быстрее; она не понимала, как под землёй может быть так много места. Разумеется, сейчас она уже не в погребе. Но где?

Тишину нарушили чьи-то шаги. Сначала Ева подумала, что это она создаёт так много звуков, но, остановившись, девушка услышала чёткое эхо. Топ, топ, топ. И рычание. Она быстро забежала за мешок с чем-то мягким и, аккуратно выглянув из-за него, сев на колени. Всё было тихо, но топот становился ближе с каждой секундой. Рык стал отчётливо слышен, а вместе с ним и речь:

– Амафей никогда не ошибается, ты, глупое создание! Подойди сюда, урод!

– Эй, следи за своим языком, бестолочь! Амафей не гений, а чокнутый, как баран упрямый. Эксперименты уже давно не заканчиваются успехом, неужели он настолько туп, что не понимает этого?

– Я предупреждаю, ещё одно слово против Фейра , и я задушу тебя своими мешками, Недди!

«Кто это? О чём они? Какими мешками?» – вопросы мешались в голове девушки. Она чуть сильнее выглянула из-за мешка, о чем сразу пожалела. Увидев тех, кто говорил, Еву чуть не стошнило. Высокие создания, напоминающие людей, тащили сумки, материал которых был влажный. Существа, лысые, без рук, но мешки под глазами у них доходили до самой земли. У каждого один из мешков обвивал ручки сумки, которые твари тащили, волоча за собой по щебню.

Как только существа подошли к девушке ближе, она почувствовала неприятный и резкий запах аммиака. Нет, не запах – вонь. Твари были влажные, их кожа переливалась из-за синего освещения, а мускулистые ноги явно предупреждали о том, что убегать от них бессмысленно. Ева закрыла рот рукой, чтобы её прерывистое дыхание не было слышно. Существа бросили сумки к мешку, за которым пряталась девушка, из-за чего она чуть не вскрикнула. Вокруг них сразу же начала образовываться лужица тёмно-красного цвета.

– Всё, пошли , Амафей будет зол, если мы опоздаем вновь.

– Он всегда зол! Я, может, и не самый умный здесь, но давно уже понял, что его эксперименты бестолковы. Из сотни только три выжили, и те сбежали. Даже за этими отродьями не смог уследить. Какие разговоры могут быть о его величии?

– Это не наше дело. Он даёт нам защиту, мы служим ему. Торг здесь не уместен. Теперь слушай сюда: заткни свой поганый рот и отправляйся сжигать тела. Иначе вновь будешь задыхаться собственной кровью. Ты меня раздражаешь, Недди!

Ева сидела, прикусив свои пальцы. Определённо, эти существа не принесут ей добра. Она была невероятно напугана. Из-за руки, прикрывающей рот, дышать было тяжело. Она хотела отползти от мешка, но услышала писк, который начал уже надоедать ей. «Нет, только не сейчас!» Комар подлетел к лицу девушки и завис в воздухе. Ева смотрела на него, боясь подвигать рукой. Насекомое поднялось выше и вылетело из-за мешка, направляясь в сторону существ.

Твари подняли головы, их синие глаза устремили свой взгляд на насекомое. Комар подлетел к одному из них, сел на руку и запищал. Раздался громкий рык. Тварь сорвалась с места и рванула к мешку, за которым сидела Ева. Откинув его в сторону, существо, которое оказалось вблизи ещё больше, встретилось взглядом с девушкой. Мешки под глазами гуманоидов обвили ноги Евы. Она начала лягаться, выворачиваясь всеми возможными способами, и, попав ногой в живот существа, рванула с места. Бежала так быстро, как только позволяло ей её телосложение и выносливость. Бок закололо, девушка резко завернула влево и упала за другой мешок, надеясь, что существо не заметило её. Тварь остановилась недалеко. Она посмотрела вокруг и развернулась. Шаги начали удаляться.

–Эй, ты нашёл это....А кто это был? – услышала Ева голос второго гуманоида.

– Не знаю, кто, но Амафей должен знать, что нечто здесь есть! Давай, побежали, может быть, за это он наградит нас.

Девушка поджала колени в тот момент, когда из глаз полились слёзы. Она умрёт здесь! Она здесь одна. Так ей казалось. Горло горело от обиды и боли. Ева так сильно испугалась, что из носа пошла кровь. Она вытерла лицо свитером и судорожно задышала.

4

Мисс Колотий вбежала в дом, захлопнув за собой дверь. Сквозь стеклянную вставку старушка увидела, что комары облепили кресло, и под натиском стаи оно начало двигаться обратно, закрывая дверцу. Бабушка вбежала в кухню, держа руку с личинками поднятой. Мисс Колотий открыла ящик и достала оттуда баночку спирта. Старуха схватила зажигалку, поднесла пламя к ране. Ужасная боль пронзила конечность. Личинки запищали так громко, что даже мисс Колотий оглушил их визг. Открыв спирт, бабушка полила обожженную рану, из-за чего порез запульсировал.

Мисс Колотий вновь подбежала к двери ровно в тот момент, когда стая комаров начала ломиться внутрь дома. Один за другим насекомые разбивались о стекло, образовывая кляксы, местами просто чёрные, а местами с кровью старухи, которую они успели покусать во дворе. Она оказалась в ловушке. Стоило ей только подумать об этом, как до ушей донёсся приглушённый звук взрыва. Посмотрев в сад, глазам предстало следующее: бочка выглядела как ромашка, её стенки напоминали лепестки, воды не осталось, зато весь сад был в белых червеобразных личинках, которые, пища, извивались и ползли в сторону дома..

5

Ева сидела, поджав колени под себя. Она боялась двигаться, думая, что любой звук может привлечь тварей. Девушка сгрызла ногти до самого основания, думая, как ей выбраться из этого места. Медленно она приходила в себя, злилась на свою слабость. «Нельзя умирать здесь вот так! Нужно хотя бы попытаться попробовать. Что ж я, в самом деле, как маленькая девочка, которая не может и шага сделать». Ева схватилась за мешок и начала подниматься. Живот громко заурчал. Голод медленно сковывал желудок, создавая ощущение того, что орган сжирает сам себя.

Девушка осмотрелась: её окружали только мешки. Подойдя к первому попавшемуся, Ева начала развязывать верёвку. Возможно, в мешках есть запасы еды. Раскрыв первый, она перевернула его и вытрясла содержимое. Желудочный сок вырвался наружу. Перед Евой оказалось тело. Настоящее человеческое тело! Только на вид ему было уже года два-три. Это было женское тело (можно было различить подобие груди). Оно уже почти полностью разложилось, ногти на руках и ногах отслаивались от кожи, а волосы на голове практически все выпали. Ева заставила себя ещё раз посмотреть на труп перед тем, как её снова вырвало. Из-за того, что она собственными руками развязывала мешок, её тошнило ещё больше.

Она отошла от женщины и принялась за второй мешок. Вновь перевернув его, девушка вытрясла содержимое. Ещё одно тело. На этот раз оно сохранилось лучше (или просто было свежее). Волосы, пока что, все были на голове, ногти выкрашены в розовый, на щеках ещё оставались разводы от туши, а синяки покрывали всё тело.

Ева откинула пустой мешок, и живот вновь заурчал с новой силой. Она оглянулась в поисках выхода, но кроме синих светильников ничего не было видно. Странным являлось то, что, несмотря на свет от ламп, вокруг оставалось темно. Девушка начала медленно идти вперёд, почти не отрывая ног от земли. Ей по-прежнему холодно, но голод убьёт её быстрее. Она обернулась, чтобы убедиться, что сзади никого не было, и пошла вперёд. Обходя мешки, она прислушивалась, стараясь уловить каждое движение. Несколько раз её нога касалась мешков, ощущая влажную и неприятную ткань. Больше Ева решила не смотреть содержимое, это доведёт её до белого каления.

Вытянув руки вперёд, девушка почти в полной темноте старалась найти нечто похожее на тропу. Но ей приходилось постоянно переступать через мешки, в которых, наверняка, было ещё много тел. Внимание Евы привлёк мигающий свет. Одна из ламп начала «играть» в темноте, что могло помочь тварям найти девушку. Подойдя чуть ближе, она услышала чьи-то голоса.

– Сюда, она была в той стороне! Вы сообщили Амафею о нашем госте? Отлично! Помните, нулламанусы, ваша цель – преданность гению, его цель – сохранить наши жизни.

Толпа гуманоидов двинулась в сторону Евы. Существа отличались друг от друга только длиной мешков под глазами. В морщинах на них образовывалась грязь, которую один из нулламанусов вычищал деревянной палочкой.

Твари прошли мимо мигающей лампы:

– Сообщите, что лампа неисправна, иначе яйцеклетки не выживут. Когда должен быть следующий эксперимент? – спросило одно из существ.

– Через два дня. Мы должны успеть всё исправить. Амафей будет гордиться нами.

Подняв синие глаза к лампе, нулламанусы, словно сговорившись, издали протяжный рык. Всё это время Ева пряталась за очередным мешком, который был больше, чем все предыдущие. Существа развернулись в обратную сторону и направились прочь.

***

Ещё час девушка бродила по тропам. Голод уже невыносимо терзал желудок, воздух становился всё тяжелее, чем вызывал дискомфорт в лёгких. Трупный запах исходил от мешков, и тошнота наваливалось на Еву с новой силой. Страх уже отступил, оставив место обречённости и одиночеству.

В тот момент, кода девушка уже начала вновь отчаиваться, впереди показалась тонкая полоска света. Подойдя ближе, Ева поняла, что это дверь. Огромная, высотой метра три. «Как раз для этих нулламанусов!» – подумала девушка. Чем ближе она подходила к проёму, тем отчётливее слышался запах чего-то съедобного. Подойдя к щёлке, Ева аккуратно приоткрыла дверь, посмотрев внутрь. Всё такой же синий свет озарял пространство. На щебне что-то лежало. Мышеловка. С сыром. Большая ловушка для мышей не вызывала одобрения, а вот от сыра девушка бы не отказалась. Осмотревшись и убедившись, что рядом никого нет, Ева подошла к мышеловке. Сняв один кроссовок, девушка бросила его на взведённую ловушку. Резкий и громкий щелчок её напугал, зато теперь сыр можно было спокойно достать. Взяв еду, Ева уже собиралась уходить в укрытие, как услышала рык и быстрые шаги. Забежав за мешок, девушка увидела ещё одного нулламануса. Создание было без глаз, зато с огромными ноздрями. Пройдя мимо укрытия, существо открыло дверь и вошло внутрь.

Ева шла, доедая сыр и оборачиваясь назад. Впереди была развязка: или вправо, где находилась лестница, или влево. Выбора нет, придётся лезть. Дотронувшись до поручня, девушка отдёрнула руку. Слизь осталась на ладони, и неприятный запах аммиака вновь слышался в воздухе.

– За мной! – мужской голос раздался в коридоре, – вы, тупоголовые твари, сколько раз я говорил сразу убивать незнакомцев! Мне не нужно проблем с ними!

Ева взобралась на лестницу, стараясь изо всех сил подниматься вверх. Взобравшись на следующий этаж, девушка встала на ноги, развернулась и столкнулась лицом к лицу с нулламанусом.

***

Из темноты показался свет. Лампа? Нет, мужчина в белом костюме вышел из мрака. Мешки с трупами прикрывали его ноги, но торс было отлично видно. Белые, как снег, волосы и чистый костюм совсем не подходили под окружающую обстановку. Сразу за мужчиной вышла толпа нулламанусов, опустив головы на грудь.

-Гений, простите! Оно скрылось от нас. Мы хотели…

– Мне плевать, что вы хотели! Незваные гости хуже званых! Найти это существо и убить.

– Да, Мистер Фейр! Мы уничтожим эту девушку.

–Девушку? – глаза мужчины широко раскрылись и он повернулся лицом к тварям, – сколько лет?

– Не знаю, гений. На вид лет двадцать.

– Отлично! Не убивать женщину, она станет следующим донором. Найти её и привести ко мне.

Мужчина улыбнулся и направился в противоположную от Евы сторону.

6

Черви собирались в кучки вокруг дома мисс Колотий. Писк личинок был настолько сильный, что у старухи закладывало уши. Комары продолжали биться о стеклянную ставку, сквозь которую уже ничего не было видно из-за клякс. Мисс Колотий обмотала бинтом ладонь, но он уже насквозь пропитался кровью бабушки. Старуха прошла в комнату Евы, стараясь найти телефон внучки. Расправленная кровать была покрыта обрезками бумаги, а окна, так же, как и дверь, не пропускали лунный свет.

Телефон лежал на тумбочке там, где Ева оставила его после разговора с отцом. Мисс Колотий схватила смартфон и пыталась разблокировать экран. Бесполезно, графические ключи, которые старуха чертила своими окровавленными пальцами, не подходили. Она отложила телефон в сторону и кинулась вниз к домашнему телефону, много лет покоящемуся в кладовке. Его давно не подключили к сети, поэтому мисс Колотий боялась – вдруг телефон не будет работать.

Подключив аппарат к розетке, бабушка приставила трубку к уху. Гудки никогда не звучали так сладко. Мисс Колотий набрала номер Карла и начала ждать.

– Карл Паркинс, слушаю вас!

–Карл, Карл! Это мисс Колотий .

– Мисс.... Что? Кто? Мисс! Как вы позвонили? У вас же нет телефона.

– Карл, сейчас не об этом! Ева! Она....

– Мисс Колотий, простите, но мне некогда! Я позвоню позже.

–Нет, Карл! Ева в беде! Срочно приезжай! Мне нужно…

– А мне нужно, чтобы меня никто не трогал! Я должен работать, я хочу отправить свою дочь в колледж!

– Поэтому тратишь деньги на вино и коньяк?

На другом конце трубки было тихо. Карл молчал, а мисс Колотий чувствовала невероятную злость.

– Знаешь, Карл, я сама мать дочери. Я знаю, как это больно – терять ребёнка. Я никогда не думала, что буду  ставить свечку за упокой своей дочки. И я не допущу, чтобы ты испытал то же самое. Твоей Еве нужна помощь. Нашей Еве! В любой момент твоя единственная дочка может сделать последний вдох, но пока есть шанс спасти её, ты должен приехать!

В трубке было тихо. Карл молчал, и мисс Колотий начала терять терпение.

–Мисс Колотий, может мне стоит позвонить врачу? Я знаю отличного психолога, он сможет помочь вам.

– Из-за тебя умерла Алисия!

Слова резали сердце Карла ещё несколько секунд. Потом боль сменила злоба.

–Что вы сказали? Вы в своём уме? Я любил вашу дочь больше всего на свете! Я бы всё отдал, чтобы вернуть её! Чтобы взглянуть в её глаза хотя бы ещё раз! Хотя бы пару минут!

–Почему тогда ты так ненавидишь свою собственную дочку?

– Я? Ненавижу? Да я день и ночь пашу как проклятый, только бы суметь оплатить её обучение

– А потом все деньги спускаешь на выпивку?

Карл молчал.

–Я прошу только одного, Карл! Приезжай и спаси свою дочку. Ты нужен ей!

Вздох.

– Хорошо, приеду.

–Скорее, Карл.

Мисс Колотий положила трубку и вновь подошла к двери. Луны не видно сквозь стекла. Писк доносился до ушей, ночь вступила в свои владения, заполняя собой улицу.

7

Карл отложил телефон и налил себе ещё один стакан коньяка. Пряная жидкость легко проскакивала в горло, и по телу мужчины разливалось тепло. Он искренне хотел бросить пить, но стоило ему только подумать о том, что всего восемь месяцев назад он мог целовать свою жену, боль щемила сердце. С алкоголем ему было легче. Он уходил от реальности, закрываясь в себе. Ева была для него смыслом жизни. Он не говорил ей этого, но именно из-за неё мужчина до сих пор жив. Столько раз был соблазн провести лезвием по горлу и покончить со всеми страданиями. Душевные муки были тяжелее похмелья. Он просыпался и засыпал один, ему не хватало ласки и поцелуев Алисии. Он винил в её смерти всех. Кроме Евы. Его девочка, которую он любил сильнее всего на свете. Даже сильнее жены. Его принцесса, ради которой он сделает всё, что угодно. Но бутылка не отпускала его. Карл пытался бросить, он запирал мини-бар, выбрасывал ключ, но всегда находил другой способ выпить. Последней каплей стала именно Ева. Узнав о том, что дочь выкидывает алкоголь, пьяный отец набросился на неё с кулаками. На следующее утро ему было впервые в жизни страшно. Неделю он боялся говорить с ней. Каждый раз, когда Карл хотел попросить прощения, его глаза останавливались на тёмном пятне чуть выше скулы.

Вторым его утешением стали мотели. Там он мог выплеснуть свою злость. Часы, проводимые в публичных домах, не приносили ему удовольствия; они давали Карлу шанс вернуться домой спокойным. Ева уже засыпала к тому моменту, когда отец возвращался. Он заглядывал к ней в комнату, размышляя о будущем своей девочки. Часто мужчина вспоминал прошлое. Можно сказать, что он жил им. Прогулки в парках, поездки на аттракционы, пикники, походы, лыжи – обычные семейные выходные. Как всё резко может измениться. Жизнь слишком сложная игра, и как жаль, что в ней нельзя установить уровень проще.

Звонок мисс Колотий попал на неверное время. Карл толком и не понял, что старуха наговорила ему. Сейчас в голове крутилась одна мысль: какое же ужасное похмелье ждёт его утром.

8

Нулламанус смотрел на Еву синими глазами. Девушка замерла, представляя, как мешки существа обвивают её ноги, а затем разрывают на куски. Нулламанус приблизил ноздри к волосам девушки, вдохнул запах и издал режущий рык. Услышав в ответ такие же звуки, существо вновь устремило взгляд на Еву. Снизу послышалось шуршание. По лестнице карабкалась ещё одна тварь. За ней ещё, и ещё, и ещё. Девушка была в ловушке.

– Амафей приказал привести её живой!

Стоявший позади Евы нулламанус обвязал мешок вокруг её руки. Влажная кожа существа неприятно пульсировала, а сквозь неё просвечивались тёмно-синие вены.

– Иди вперёд!

Медленно продвигаясь, Ева осматривала помещения, стараясь запомнить (или, хотя бы, заметить), где находится выход. Ламп становилось всё больше и больше, синий свет был везде, а железные двери отражали его, делая сияние ещё ярче.

Впереди показались огромные врата. Высотой около четырёх метров, они казались девушки настолько тяжелыми, что их невозможно было сдвинуть даже на несколько миллиметров. Однако нулламанус лёгким движением руки, практически не прикладывая силы, отворил проход.

Синее освещение вновь заставило глаза сомкнуться. Ева хотела прикрыть их рукой, но мешки существ только крепче обвили запястье.

– Вперёд, женщина, – сказал один из нулламанусов и засмеяла, – не волнуйся, тебе никто ничего не сделает. Пока что.

– Заткнитесь, мерзкие твари!

Голос принадлежал не тварям. Он не хрипел, не рычал. Это был обычный человеческий голос. Под лучи синей лампы вышел мужчина. Сначала Ева испытала неимоверную радость, но затем её глаза опустились вниз, и девушка чуть не закричала от ужаса. Вместо ног у мужчины были два ножа. Точнее два огромных, острых и длинных лезвия. Цоканье раздавалось по всему помещению. Чем ближе мужчина подходил к Еве, тем сильнее страх охватывал её тело.

– Ну, не бойся, я не собираюсь делать тебе больно, – сказал неизвестный, и позади него рассмеялась тройка нулламанусов. Он резко обернулся к ним, – я же просил заткнуться!

Мужчина в одно движение оказался прямо перед существами. Он согнул ногу в колено и резко опустил её, позволяя лезвию прорезать стопу одного из гуманоидов. Только нулламанус хотел издать истошный рык, как неизвестный второй ногой пронзил его насквозь. Изо рта существа потекла струйка тёмно-синей крови. Тварь соскользнула с лезвия и упала замертво рядом со своим хозяином.

Остальные нулламанусы замолчали. Казалось, они даже перестали дышать, не отрывая взгляда от "гения", как они все его называли. Мужчина тяжело вздохнул, снял свой белый пиджак и рукавами обтёр лезвия. Моментально белоснежная ткань пропиталась синей жидкостью, которую незнакомец умело выпустил из живота существа. Испачканный пиджак он бросил в морду одному из нулламанусов.

Неизвестный вновь повернулся к Еве, изобразив на своём лице подобие улыбки.

– Прошу, не бойся. Эти существа, нулламанусы, на самом деле не сделают тебе ничего плохого. По крайней мере, пока я не заставлю их. Так что, веди себя хорошо. Мы с тобой договорились?

Девушка судорожно закивала:

– Отлично, тогда, не откажись пройти со мной. Я хочу кое-что показать тебе, юная леди.

Медленно, постукивая лезвиями по щебню, он протянул ладонь, ожидая, что Ева опустит на неё свою.