Сегодня мир переживает новую политическую революцию – Трамп, Brexit, рост национализма в самых разных странах. Этот глобальный идеологический переворот не похож ни на Октябрьскую революцию в России, ни на Великую Французскую революцию. Баталии прошлого велись за разрушение старого порядка, на обломках которого должен был подняться «дивный новый мир», основанный на недавно изобретённых идеологиях. Сегодняшние же политические битвы в США, Европе и России идут в обратном направлении – за возвращение к собственным традициям, религиозным и национальным корням.
После распада СССР нам говорили, что наступил «конец истории». И многие поверили, что все государства, независимо от их истории и культуры, в ближайшее время станут либерально-демократическими, постепенно исчезнут границы, а глобализация победит окончательно и бесповоротно. Но экономический кризис, помноженный на потоки нелегальных иммигрантов из Африки и Азии, хлынувших в Европу, поставил крест на идеях глобалистов. Столкновения цивилизаций, подъём исламского терроризма и напряжение в отношениях Запада с Россией – вот суровая реальность сегодняшнего дня.
Есть ли свет в конце тоннеля или «закат Европы» неизбежен? И какое до всего этого дело России? Автор считает, что в истории ничто не предрешено, а наша страна и Запад могут и должны восстановить свои экономические, политические и оборонные связи. Мы разные, но у нас есть общие ценности. Проблемы у нас тоже общие – нелегальная иммиграция, религиозный экстремизм, глобализация и обеднение среднего класса.
Эта книга подробно рассказывает о евроскептиках – национально-ориентированных политических партиях в Европе, включая французский «Национальный фронт», итальянскую «Лигу Севера», нидерландскую Партию свободы и «Альтернативу для Германии». Эти партии и их идеология становятся всё более популярны. Евроскептики видят в России положительный ориентир, которому должны следовать европейские страны, если они желают восстановить свой национальный суверенитет.
Оглавление
Станислав Бышок. Новая Европа Владимира Путина. Уроки Запада для России
Новый традиционализм против неолиберальной угрозы
Маятник качнулся в правильную сторону
Введение. Национализм, популизм, евроскептицизм
Австрия
Белый рэп и общегерманская Родина. Об Австрийской партии свободы
Бельгия
Чего хотят фламандцы. О партии «Фламандский интерес»
Болгария
«Любэ», Кобзон и орден «Звезда Отечества» О партии «Атака»
Великобритания
Brexit или терпи дальше! О Партии независимости Соединённого Королевства
Жить вопреки. О Британской национальной партии
Венгрия
Нелиберально-демократическая партия. О партии «Фидес»
Туран ближе, чем кажется. О партии «Йоббик»
Германия
Ангела в Королевстве открытых дверей. О партии «Альтернатива для Германии»
Ревизионизм сейчас. О Национал-демократической партии Германии
Греция
За Константинополь ответите! О партии «Золотая заря»
Дания
Бесплатные кроссовки для мигрантов. О Датской народной партии
Италия
Федерализация вместо сепаратизма. О Партии «Лига Севера»
Нидерланды
Make the Netherlands great again! О Партии свободы
Финляндия
Особенности национального популизма. О Партии финнов
Франция
Общефранцузский народный фронт. О партии «Национальный фронт»
Иван Бло о России и Путине
Швеция
Улоф, ты не прав. О партии «Шведские демократы»
Заключение. Назад в будущее
Приложение
Прогресс для Норвегии: Почему ты ещё не в ЕС?
PEGIDA: Движение против самоликвидации германии
Отрывок из книги
5 ноября 2016 г., за три дня до выборов нового президента США, я прогуливался со знакомым американским политологом по Москве. Мы обсуждали будущее американо-российских отношений и в целом глобальные мировые процессы. Перспективы мира во всём мире вырисовывались крайне мрачные. По дороге мы зашли в книжный магазин «Библио-Глобус», где сразу же направились в отдел политической литературы. Мой американский коллега не знал русского языка, но по обложкам новинок понял, что Дональд Трамп русским куда более интересен, чем вероятный будущий президент США Хиллари Клинтон. В книжных Нью-Йорка, сказал американец, всё совсем наоборот. “We Russians tend to believe in miracles, in Trump’s victory for instance”16, – улыбнулся я.
9 ноября 2016 г., на следующий день после американских выборов, я был в Минске. В ту неделю в белорусской столице проходила серия конференций, посвящённых самым различным темам: от интеграционных процессов на постсоветском пространстве до сохранения памяти о Великой Отечественной войне и противодействия историческому ревизионизму. Как раз о недопущении переписывания истории говорили утром 9 ноября в Белорусским государственном музее истории Великой Отечественной войны. Первый выступающий, завершив свой доклад, внезапно добавил: «Кстати, судя по последним данным, на американских выборах с большим отрывом лидирует Трамп». И дальше произошло нечто совершенно нетипичное – весь зал, в котором присутствовали люди разных возрастов и политических взглядов, взорвался аплодисментами. В какое же всё-таки интересное время мы живём, подумал я тогда, присоединившись, впрочем, к овациям. (Позже я узнал, что российская Госдума тоже встретила известия из-за океана аплодисментами.)
.....
Новый – или хорошо забытый старый – взгляд на Россию концептуально стал формулировать президент Владимир Путин, начиная с Мюнхенской речи февраля 2007 г.42 Именно с неё и с «пятидневной войны» в Грузией в августе следующего года принято отсчитывать период «возвращения России в историю». Затем была серия предвыборных статей, вышедших в январе-феврале 2012 г. в ведущих российских газетах43. Многократно цитировалось мировоззренческое, посвящённое во многом вопросам сохранения религиозной и культурной идентичности народов России и Запада, выступление российского лидера на пленарной сессии международного дискуссионного клуба «Валдай» в сентябре 2013 г.44 Связывала глубокие историко-культурные вопросы развития Российского государства и русского народа с проблемами внешнеполитической напряжённости знаменитая «Крымская речь» Владимира Путина 18 сентября 2014 г.45, формально закрепившая возвращение Крыма и Севастополя в состав России. Используя традиционалистскую и консервативную риторику, президент в разговоре с канцлером Германии Ангелой Меркель также называл себя националистом «в хорошем смысле слова»46. Отвергая «нетерпимость к другим людям – шовинизм», российский лидер позднее представил себя в качестве «самого большого националиста в России», при этом подчёркивая, что «самый правильный национализм – это выстраивание действий и политики так, чтобы это пошло на благо народа»47.
А что же Запад? Восприятие Западом России претерпело за последние два с половиной десятилетия ряд существенных трансформаций, которым, в частности, и посвящена эта книга. Здесь же хотелось бы привести лишь один пример – правоконсервативного американского политика и публициста Патрика Бьюкенена (Patrick Buchanan). Будучи сотрудником администраций президентов Ричарда Никсона и Рональда Рейгана, он был активным участником Холодной войны и считал победу над СССР одной из важнейших, если не главной, целей США. Распад Советского Союза он воспринял как свою личную победу. Но мир менялся, менялось и отношение Патрика Бьюкенена к миру и собственной стране, где он дважды, в 1996 г. и 2000 г. неудачно баллотировался в президенты. Сначала он перестал воспринимать Россию как врага, затем включил её в своё видение глобального Запада48, а в течение последних лет считает для остального Запада положительным примером.
