Отрывок из книги
Сборник историко-художественных рассказов-дневников «от первого лица» о летчиках Второй мировой войны, написанных в стиле экшен, но не лишенных попытки философского и морального осмысления происходящего, посвященных «маленькому» человеку. Не героям, поднимающим в атаку полки под шквальным огнем, и не трусам, срывающим с себя командирские нашивки при приближении противника, – и о тех, и о других сказано достаточно много. Рассказы посвящены людям, которых иногда пренебрежительно называют «серой массой», фаталистам – возможно, не считающим себя полноправными хозяевами собственной жизни и часто идущим по воле обстоятельств, но зато смотрящим открыто в лицо судьбе, людям, которым нечего стыдиться. Таких простых грешных, но все же честных и хороших людей всегда больше, чем закоренелых подлецов или выдающихся героев. Они есть везде и в любые времена, тема авиации взята мной просто как близкая по духу и опыту.
Большинство из нас, закончивших хотя бы среднюю школу с оценкой по истории не ниже удовлетворительно, могут сказать, что достаточно хорошо знают историю второй мировой войны. причины, страны, географию, сражения и даже некоторых полководцев. Но ведь война – это не только эпические битвы или экономические свершения, война – это, прежде всего, судьбы миллионов конкретных людей, их изменившиеся покалеченные жизни. Конечно, были и такие, кому «война – мать родна», были и такие, для кого война стала «звездным часом». Сколько обычный человек, не занимающийся предметно историей, может назвать фамилий, ну скажем, советских летчиков – не больше десятка, немецких, английских, американских и прочих – и того меньше, и это будут имена самых выдающихся, известных и прославленных. А ведь были десятки тысяч летчиков, прошедших всю войну и уцелевших или успевших сделать всего несколько боевых вылетов, и за каждой неизвестной нам фамилией – судьба человека, такого же, как и мы с вами.
.....
Мы похоронили товарищей с болью и скорбью. Когда экипажи не возвращаются совсем, еще есть надежда, что они живы, по крайней мере, ты не наблюдаешь их гибели, здесь же видишь смерть во всем обличье.
Потеря самолета и двух членов экипажа держит нас на земле. Признаюсь. мы рады передышке. Несколько часов в день нежимся на пляже, как гражданские. Здесь не такие красивые пейзажи, как в Элевсине, и море несколько холоднее, чем в Сароническом заливе, но все равно это огромное удовольствие – лежать на песке, остановив время и войну. Полуостров, где находится наш аэродром, – бывшая земля готов. Ходят слухи, что после успешного окончания войны его включат в состав Рейха как земли германцев. Курорты Крыма хороши летом. Пользуясь вынужденным бездельем, нам удалось совершить несколько путешествий в глубь полуострова в качестве туристов. Особенно запомнился ландшафт между Севастополем и Бахчисараем. Еще весной, неоднократно пролетая над данной областью, правда, все время на приличной высоте, я обратил внимание на группы повторяющихся симметричных скал, похожих то ли на плывущие огромные корабли, то ли на возвышающиеся крепости. В один из погожих дней рано утром мы выехали из Сак и через несколько часов попали в Бахчисарай, где взяли странноватого проводника-мусульманина, возможно, местного турка, не говорящего по-немецки, но рекомендованного лейтенантом Францем. Отъехав от города километров на пятнадцать, мы оказались рядом с чистым источником, бьющим прямо из огромной скалы, напоминающей циклопа. Затем, оставив машину, пошли в горы, испещренные большими и малыми пещерами. Местные скалы очень податливы и напоминают губку, поэтому их стены имеют огромное количество углублений и даже полноценных пещер и гротов. Прямо в стене острый глаз штурмана заметил останки древней океанской ракушки. – Все это когда-то было морем – воскликнул Мильх. Удивительно, ведь мы находимся на высоте почти в километр, откуда здесь взяться океану, это чья-то шутка!
.....
