Читать книгу Чувственная пластика - Стас Канин - Страница 1

1

С самого утра шёл дождь, на улице ни души, не было даже вечных бабушек на лавочке у подъезда, но дождь не мог помешать вельштерьеру Ричи, убедить свою хозяйку выйти на прогулку. Он долго смотрел ей в глаза, после чего демонстративно подошёл к двери, и уткнувшись носом в щель, обречённо вздохнул. В конце концов, женщина не выдержала, бубня себе под нос всякие гадости, адресованные нетерпеливому псу, накинула на него дождевик, взяла зонт и вышла из квартиры. Ричи сразу же побежал вниз по ступенькам, натянув поводок так сильно, что хозяйка едва устояла на ногах.

– Стой! – крикнула она, защёлкнув стопор на рулетке. – И запомни, говнюк, последний раз поддаюсь на твои провокации.

Не известно, понял её Ричи или нет, но до выхода из подъезда шёл рядом, то и дело поглядывая на свою хозяйку и радостно повиливая обрубком хвостика, но как только металлическая дверь со скрипом распахнулась, вся сдержанность куда-то исчезла и он рванул так, что рулетка выскочила из руки, и грохоча по мокрому асфальту, понеслась следом за собакой.

– Ричи! Ко мне! Я кому сказала, вернись!

Но тот, шурша дождевиком, уже продирался сквозь кусты, к своему любимому месту – трансформаторной будке, стены которой были обильно помечены им и его собратьями. Блаженство от первого поднятия лапы еще не прошло, а пса уже привлёк новый запах, совершенно незнакомый. Он был совсем рядом и исходил от тёмной лужи, которая с каждой секундой становилась всё шире. Ричи, принюхиваясь, подошёл ближе, готовый уже лизнуть краешком языка эту сладко пахнущую жидкость, но вдруг резко отскочил в сторону и поджав уши, задрожал всем телом.

Из-за угла выбежала женщина. Ветер вывернул её зонт наизнанку, от чего она стала ещё злее и схватив рулетку, потащила пса к себе и его лапы въехали в тёмную лужу.

– Ричи, засранец! Ведёшь себя как дворняга! Зачем убежал? И чего дрожишь? Опять в говне вывалялся?

Тяжёлая капля упала сверху и затекла ей за шиворот. На удивление она оказавшись не холодной, а тёплой. Женщина провела рукой по шее, взглянув при этом вверх, и в ту же секунду истошно завопила… С крыши трансформаторной будки свисало человеческое тело. Огромная капля крови, вытекшая из расколотого черепа, сползла по слипшимся волосам, и сорвавшись, полетела вниз, прямо на лицо оцепеневшей от ужаса женщины.

2

После десяти шотов текилы танцпол сотрясался под его ногами, казалось, что толпа юнцов, собравшаяся вокруг, сходит с ума от восторга и зависти, глядя на то, как немолодой мужчина, стараясь попасть в бешеный музыкальный ритм, выделывает ногами невообразимые па, происхождение которых уходит в те далёкие времена, когда родители всех этих обдолбанных хипстеров и расфуфыренных чик, сами были малолетками и развлекались на танцплощадках под живые звуки доморощенных ансамблей, напившись перед этим портвейна и до полусмерти нацеловавшись в самом тёмном углу городского парка культуры и отдыха.

Ему вдруг вспомнилась девочка в ситцевом платьице и белых лакированных босоножках, которая танцевала рядом и не сводила с него глаз, а он неистово извивался всем телом, ловя и обыгрывая каждый звуковой нюанс, вылетавший из хрипловатых колонок. А потом был белый танец, и она подошла, обвила его шею своими тоненькими ручками, прижалась крепко-крепко и они начали медленно раскачиваться из стороны в сторону, наслаждаясь внезапным моментом единение. Память не сохранила очертания её лица, но невозможно было забыть её тело – такое горячее, возбуждающе мягкое и слегка влажное… А ещё, оказалось, что кончики его пальцев до сих пор хранят то трепетное ощущение от прикосновения к застёжке её лифчика и резинке её трусиков… Ему вполне хватало этой тактильности, а вот она уже давно была готова расстаться с остатками невинности, и пусть мамка заругает за испачканное и измятое платье, пусть отлупит за курево и вино, от этой смрадной смеси ароматов невозможно было избавиться, ей будет всё равно, ведь случилось то, чего она так долго ждала и так сильно боялась… Но всё же, не случилось. Победил страх, при том не только её, но и его. Они просто погуляли после танцев, долго целовались возле её подъезда… И всё… А ведь у них могло получиться, и среди этих клубных завсегдатаев мог бы оказался их малыш, зачатый в ту сладостную ночь в кустах, неподалёку от танцплощадки.

Сейчас он ощущал себя таким же молодым и таким же привлекательным, как тогда…, что всё это не зря, что ему обязательно этой ночью обломится, и что он не такой уж и старый, раз сумел раззадорить эту толпу. На самом же деле толпе было насрать на него, они просто глумилась над пьяным престарелым идиотом, внёсшим хоть какое-то разнообразие в их унылую однообразную жизнь, вмещающуюся между двумя вдохами белого порошка в клубном сортире.

Ира тоже была уверена, что разок другой не навредит, но уже в четвёртый раз за вечер забегала в туалет, чтобы "припудриться", после чего разочарованно вертелась у зеркала, подолгу всматриваясь в изъяны своей миленькой мордашки – ну что это за уши, торчат как у обезьяны какой-то, и зачем эта дурацкая горбинка на носу… Она считала, что именно из-за этих физиологических недостатков ей так не везёт с любовью, попадаются всякие ушлёпки и нищеброды, от которых ни удовольствия, ни пользы.

– Чё ты всё пялишься на себя, – услышала она за спиной знакомый голос, и в зеркале материализовалось отражение одной из тех, кто считался её подругой.

– Да заебалась я с этим носярой, – не сдержалась Ира. – Нормальные мужики шарахаются, как от прокажённой.

– Подправь, делов то.

– Откуда такие бабки?

– Тогда ищи извращенца, которому нравятся горбоносые обезьянки, – заржала подруга, и пошатываясь на высоченных каблуках, вышла из туалета.

Ира даже не обиделась, что взять с пьяной дуры, да и права она, хоть и сука редкостная. Девушка поправила волосы, скрыв один из своих недостатков, и вернулась в зал. А там не прекращался танцевальный марафон. Человек в центре танцпола, поддаваясь на непрекращающиеся провокации толпы, продолжал свой странный танец, не понимая, что над ним просто издеваются. Ира решительно вошла в круг, и схватив мужчину за руку, потащила его за собой, а тот продолжал дёргаться и даже попытался вырваться, но сил уже не осталось. Она усадила его на свой диванчик, расстегнула ворот промокшей насквозь рубашки и подняв руку, попросила подоспевшего официанта принести стакан воды со льдом.

– И всё? – возмутился тот.

– Давай тогда и шампанское.

– Ты кто? – сфокусировав зрение, крикнул неистовый танцор, пытаясь пробиться сквозь звуковую стену.

– Я, Ира! – так же громко ответила девушка. – А вы!?

– Николай Павлович… Коля!

– Вам нужно отдохнуть.

– Как тут отдохнёшь, когда такая музыка… И ребята такие хорошие, – он попытался встать, но уткнувшись в столик, грохнулся обратно.

Ира положила ему руку на колено, словно придерживая.

– Просто посидите спокойно… Посмотрите, они же насмехаются над вами. А вы не мальчик, сдохнете тут от инфаркта. Вашей жене это надо?

Мужчина с подозрением взглянул на Иру.

– Откуда знаешь про мою жену? Она подослала? Следишь за мой?

– Вот ещё, – отвернувшись, буркнула девушка. – Тоже мне, самец нашёлся… Следить ещё за ним…

– А я всё услышал, – рассмеялся Николай. – Да, я не самец, но могу… Ещё как могу!

– Знаю я вашего брата – облапаете, обслюнавите, кончите через минуту и бегом к жене под крылышко. Она же и накормит, и обласкает, и даже даст без всяких проволочек… Но хуёк то не встанет. Вот где трагедия. Виагрой пользуетесь уже?

– Какая Виагра? Мне и пятидесяти ещё нет, – соврал он.

– Так это не важно, он же на возраст не смотрит.

– Проверить хочешь?

– Можно и проверить, хотя я не из тех, только лишь из сочувствия. Вижу, что вы, Николай Павлович, хороший дядька, заводной. Я таких уважаю. Куда поедем? В гостиницу?

– Зачем в гостиницу? Домой ко мне… Я тут в центре…

– А как же жена? – лукаво прищурилась Ира.

– Нет у меня никакой жены, – густо покраснев, снова соврал Николай.

Когда таксист свернул с магистрали и остановил машину у входа одной из высоток Сити, у Иры от восторга сжалось сердце. Неужели повезло… Она украдкой взглянула на Николая, отметив, что не так уж он и плох.

– Я в душ, а вы готовьтесь, – сбросив ненавистные лабутены, с наслаждением произнесла девушка.

– Ирочка, предлагаю перейти на ты. Мы уже перешли границу приличий и выкать нет никакого смысла.

– Хорошо. У тебя есть чистая футболка? – спросила она, входя в ванную комнату. – Я воспользуюсь твоей стиралкой!? – и не дождавшись ответа, сняла с себя всю одежду и затолкала внутрь машинки.

– Вот… Возьми… – чуть не подавившись подкатившим к горлу комом, произнёс Николай, увидев перед собой обнажённую девушку.

– Чего застыл? Нравлюсь? – Ира опустила взгляд, и улыбнулась. – Вижу, что нравлюсь. Может потрёшь мне спинку?

И тут у него наступил полный паралич, на лбу выступил пот, руки затряслись, язык онемел…

– Раздевайся, иди ко мне, – игриво прощебетала Ира, и открыв створки душевой кабинки, вошла внутрь.

Дрожащими руками Николай стащил с себя брюки вместе с трусами, и долго возился с пуговицами на рубашке, наконец, справившись, шагнул вперёд и сдвинул стеклянные створки.

– А носки? – рассмеялась девушка, посмотрев вниз, и этого мгновения ей хватило, чтобы оценить достоинство своего нового ухажёра, и оно оказалось, на самом деле, достоинством, поскольку существенно отличалось от того, что ей доводилось видеть раньше. Не смутил ни вальяжный животик, ни начавший свой рост второй подбородок, ни седина, уже давно победившая основной цвет его волос. Перед ней был настоящий мужик, даже стресс не сломил его желание. – Если не возражаешь, я сначала займусь тобой, но только не подумай чего-то, я просто помою тебя, воняешь после своих диких танцев, как бомж.

Это было божественно, Николай закрыл глаза и полностью перешёл во власть этой бесстыдницы. Руки которой были так нежны и так чувственны, что он с трудом сдерживался. Но как только её пальчики коснулись члена, тот выстрелил, да так сильно, что забрызгал противоположную стенку кабинки.

– Прям как мальчишка, – ласково произнесла Ира, продолжая работать рукой, – зато теперь ты сможешь спокойно заняться мной. Когда последний раз купал женщину?

– Никогда, – смущённо ответил Николай. Он ещё не осознавал, стыдиться ему случившегося или внести в список первых побед над этим милым существом.

– Тогда тебе и карты в руки, вернее мыло. Можешь начать со спинки.

Ира развернулась… Он, как и все мужики, обожал этот ракурс, но уже много лет был вынужден лицезреть лишь жировые складочки на боках своей жены, с годами становящиеся всё толще и глубже, и её приплюснутую задницу, которая из довольно таки округлой и привлекательной, постепенно превратилась бесформенный сгусток жира, не возбуждающий даже в темноте. И вот теперь его руки скользили по нежной коже, неизвестно откуда возникшего ангела. Да, ангела, не было в ней ничего порочного, а то, что возбуждала, так это хорошо, ангел на то и создан, чтобы возрождать нежные чувства, утраченные в беспощадных боях за увядающую любовь…