Читать книгу Недетское кино. Влечение - Стас Канин - Страница 1

Пролог

Ещё до свадьбы, Андрей случайно попал в Париж, и, прогуливаясь поздним вечером в районе знаменитого кабаре «Мулен руж», заметил небольшую группку туристов, сгрудившуюся у входа в порно кинотеатр. То, что это были «наши», видно было издалека по пыжиковым и норковым шапкам. Вернее, пыжиковая шапка была одна, на мужчине, который стоял в центре группы, состоящей исключительно из норковых шапок. Он активно жестикулировал, что-то громко говорил и постоянно показывал рукой на откровенную афишу, вывешенную на фасаде кинотеатра. Женщины отрицательно мотали головами, стыдливо отворачивались, но не расходились. Когда Андрей поравнялся с ними, то услышал последний аргумент неугомонного оратора:

– Девчонки, пойдёмте… Полтора часа потеряете, зато потом всю жизнь вспоминать будете!

И таки уговорил… Оглядываясь по сторонам и пряча друг от друга глаза, группа в норковых шапках скрылась за дверью «очага разврата».

Андрей замедлил шаг. С афиши на него смотрела симпатичная блондинка, обнажённое тело которой сжимали мускулистые мужские ручищи. Его скудного знания французского хватило для того, чтобы понять – в главной роли снялась некто Джесси Блонд, и что это её дебют во взрослом кино. Андрей боролся с неожиданно возникшим желанием проследовать за группкой соблазнённых туристок и стойким желанием побыстрее добраться до гостиницы и лечь спать. Но, всё же, решился войти. Он открыл входную дверь кинотеатра и оказался внутри окутанного полумраком помещения. В светящийся проем кассы сунул деньги, взял билет и, отодвинув в сторону тяжёлую бархатную занавесь, вошёл в полупустой зрительный зал. Первое, что поразило – странный запах. Воняло грязными носками, немытым телом и отходами человеческого наслаждения. Андрей осторожно, чтобы не споткнуться, сделал несколько шагов и остановился. Рядом с ним сидела та самая группа наших туристок. Они пристроились с краю, поближе к выходу, по-видимому для того, чтобы в конце фильма, пока не включили свет, успеть быстренько выскользнуть из зала. Этот маленький островок был недвижим и несколько пар неморгающих женских глаз с завистью смотрели на экран, где девушка с афиши, со всех сторон облепленная мускулистыми юношами, извивалась под напором их возбуждённой плоти, изображая неподдельную страсть. Мужичок, который несколько минут назад уговорил своих дам на посещение взрослого кино, сидел чуть в стороне и нервно теребил пальцами пыжиковую шапку, лежавшую у него чуть выше колен.

Андрей прошёл вдоль пустого ряда в центре зала и уселся в кресло. На экране белокурая Джесси в очередной раз сменила позу, и неутомимые парни продолжили своё дело. Общий план сменился крупным, и кресло сидящего впереди затряслось, попадая в ритм движениям героев фильма. Через несколько секунд раздался приглушённый стон, человек затих и расслабленно сполз по спинке кресла. Андрей посмотрел по сторонам. Почти в каждом ряду происходило то же самое. Кто-то был один, некоторые сидели парами, и каждый был занят самоудовлетворением или удовлетворением сидевшего рядом. И только группка наших туристок не шелохнувшись просидела полтора часа, жадно всматривалась в экран, словно впитывая запретное и непознанное.

Глава 1

Уже второй месяц не было никакой работы. Андрей устал от вынужденного домашнего ареста, устал от унизительных звонков с просьбами занять денег, устал от бессмысленного написания всевозможных телевизионных проектов, которые он предлагал телеканалам и которые с завидным постоянством отвергали, ссылаясь то на неформат, то на отсутствие финансирования на данный период, то на временные трудности, связанные с мифическим мировым кризисом. А ведь он был неплохим режиссёром. Мог, как говориться, слепить пулю из чего угодно. Но как назло, заказчик в последнее время измельчал. Пропал куда-то размах конца 90-х, исчезла удаль и бесшабашность, уступив место рациональному подходу и продуманному маркетинговому осмыслению. И в этом новом практичном мире молодых и энергичных Андрей уже не находил себе места.

В последнее время дневной сон стал для него хорошим лекарством от затянувшейся депрессии. Телефонный звонок прервал процесс лечения:

– Привет, бездельник…

– Привет, Димон. Чего звонишь?

– Можешь сейчас приехать на бульвар? Дело есть.

Андрей оделся и через пятнадцать минут был в назначенном месте. Дима сидел за столиком в компании двух незнакомых людей. Первый был явно из тех, кто пережил смутные времена накопления первоначального капитала и сумел адаптироваться в непривычном для него новом мире, превратившись в респектабельного и слегка разжиревшего бизнесмена. Его принадлежность выдавали две вещи: неаккуратная наколка «САВА» на костяшках пальцев левой руки и вросший в безымянный палец правой руки массивный золотой перстень. Второй был из новой формации: длинные волосы, затянутые банданой, козлиная бородка, модные очки, кожа, iPhone…

– Присаживайся, Андрюха, чайку попъём…

– Ну ты же пригласил меня не чай пить. Говори, что задумал.

– Познакомься, для начала, – Дима указал на мордатого мужчину. Тот на секунду оторвал взгляд от бумаг, лежащих перед ним, и оценивающе посмотрел на Андрея, – Это Сергей Иванович. Он намерен инвестировать в новый проект…

– Не «намерен» и не «инвестировать», – грубо перебил он Диму, – Я хочу, чтобы вы за мои деньги сделали для меня одну работу.

– Простите, Сергей Иванович, – засуетился Дима, – Я неправильно выразился… А это Саша.

– Судя по всему из киношной богемы? – то ли пошутил, то ли съязвил Андрей.

– Я оператор, – гордо произнёс Саша. Он привстал, скрипнув кожаными штанами, пожал Андрею руку, после чего незаметно вытер ладонь о край куртки и сел на место.

– Надеюсь не нужно напоминать, что этот разговор должен остаться между нами, – негромко, но очень властно произнёс Сергей Иванович и, переведя взгляд на Андрея, продолжил, – А ты должен сейчас сказать либо «да», либо «нет». Но в любом случае, согласишься ты работать или не согласишься, никто об этом разговоре знать не должен.

Не понравилась Андрею эта интонация. Не понравилось «тыканье» и эта опереточная угрожающая таинственность, но он решил дослушать, чего же от него хотят.

– Давайте обойдёмся без лишнего пафоса и без угроз. Что за работу вы мне предлагаете?

Дима оглянулся по сторонам, и придвинувшись по-ближе, почти шёпотом произнёс:

– Сергей Иванович хочет, чтобы мы сняли… порнофильм.

Андрей сделал вид, что ничуть не смущён и не удивлён услышанным:

– Ну и как вы собираетесь сделать это в наших условиях? Кого снимать и где? Вы представляете, чем всё может закончиться?

– Я же говорил, что он обосрётся, – грубо рявкнул Сергей Иванович и начал поспешно складывать бумаги в папку.

– Андрей, кто тебе сказал, что мы будем снимать здесь, – нервно зашептал Дима, – Мы поедем в Будапешт… Обо всем уже договорено… Нужен только режиссёр…

– Так ты согласен или нет? – уже вставая из-за стола произнёс Сергей Иванович.

– Да! – не задумываясь ответил Андрей.

Глава 2

В эту ночь он так и не смог уснуть. Воображение будоражили перспективы – съёмки в Венгрии на лучшей порностудии Европы, солидный гонорар, процент от реализации фильма… Волновало только одно – как это сделать.

Под утро Андрей аккуратно отодвинул в сторону скомканное одеяло и тихонько, чтобы не разбудить жену, вышел из спальни. Бесшумно открыл стеклянные створки книжного шкафа, отодвинул первый ряд книг и достал из глубины полки упаковку со знакомым до боли фильмом. Впервые просмотр порно превратился для него из удовольствия в работу. Он старался отвлечься, не обращать внимания на изгибы обнажённых женских тел, не слышать сладостные стоны и не смаковать крупные планы. Он пытался понять структуру фильма, просчитать темпоритм, разобраться, как выставлен свет, сколько работает камер, какое количество актёров задействовано, и как смонтированы сцены. Но сосредоточиться удалось ненадолго, стоило Андрею на мгновение отвлечься как плоть взяла своё. И это дома, перед экраном компьютера, а что будет на съёмочной площадке, когда вокруг соберётся толпа возбуждённых девиц?.. Он швырнул на пол блокнот с записями, захлопнул крышку ноутбука и пошёл в душ.

Вечером заехал Дима. Они долго пили чай, говорили о всяких глупостях, кому-то звонили, снова пили, и уже не только чай, в общем, как могли оттягивли беседу о самом главном. Когда все темы были исчерпаны, а коньяк выпит, Андрей, потупив глаза, сказал:

– Знаешь, Димон, что-то мне ссыкотно браться за это…

– Андрюха, а ведь обратной дороги нет. Ты сказал «да». И я уже получил предоплату от Иваныча, – Дима открыл сумку и достал оттуда конверт, – Вот твой аванс.

Андрей обречённо пересчитал деньги. Действительно, обратной дороги уже не было.

Он ничего не сказал Лене, намекнул лишь, что получил новый заказ и что нужно будет пару недель интенсивно поработать дома над несколькими вариантами сценария, а потом дней на десять уехать за границу на съёмки. Версия получилась вполне правдоподобная. Зачем ей знать, что муж в её отсутствие только и делает, что смотрит порнуху.

Каждый день, за час до прихода Лены с работы, Андрей прятал все диски, раскладывал на столе бумаги, открывал на ноутбуке какие-то тексты, одним словом, создавал привычную атмосферы занятости. Было лишь трудно перестраиваться эмоционально и каждый вечер встречать жену как ни в чем не бывало. Расспрашивать её о делах на работе, рассказывать о том, как сегодня намучился со сценарием, что заказчик постоянно требует всё новых и новых изменений. Но труднее всего было ночью.

Лена любила секс, но не любила экспериментов. Она знала, что кончает только в определённой позе, при определённом ритме, чтобы в комнате было обязательно темно, и чтобы никаких, как она выражалась, «извращений». В её категорию «извращений» попадало почти всё, кроме стандартной «миссионерской» позы. И на любую попытку попробовать «что-нибудь новенькое», Андрей почти всегда получал категоричное «нет». Но это не было помехой, он давно приспособился к прихотям жены и делал всё возможное, чтобы каждый раз доставлять ей удовольствие. И именно это и создавало гармонию в их отношениях.

И вот теперь в этом гармоничном механизме что-то сломалось. Андрей делал всё как всегда: он не торопясь проникал все глубже и глубже, постепенно наращивая темп все быстрее и быстрее… и вдруг, кончил. Это вывело его из забытья и он понял, что все это время был где-то очень далеко, и в его сознании вертелись картинки из просмотренных фильмов – эти гладкие упругие попки, выбритые до блеска лобки, груди с торчащими сосками и губы, пожирающие невероятных размеров члены…

Это длилось долю секунды, и Лена ничего не ощутила и, по всем признакам, уже была близка к своему оргазму. Андрей попытался продолжить, словно ничего не случилось, но природа взяла своё.

– Давай… Ну что же ты остановился…, – томно произнесла Лена и сделала несколько движений бёдрами, но не почувствовав внутри привычной твёрдости остановилась и отодвинулась в сторону.

– Андрей, что это? – захлёбываясь нахлынувшими слезами, прошептала Лена, – У тебя на меня не стоит?

– Леночка, прости, я кончил раньше, но думал смогу дотянуть…

– До чего дотянуть?.., – она уже с трудом выдавливала из себя слова, – Боже мой, у тебя не стоит на меня…

Она отвернулась к стенке, и в голос зарыдала. Андрей придвинулся ближе и попытался её приобнять. Лена оттолкнула его руку и натянула на себя одеяло. Продолжать было бесполезно.

Утро оказалось таким же безнадёжным, как и ночь. Лена молча собралась и, даже не выпив кофе, ушла на работу. Андрей остался один. Но грустить не было времени, нужно было браться за работу. Вчера венгры пообещали прислать фото актрис и актёров для предварительного кастинга, и вместо того, чтобы сделать папку с архивом всех фотографий, они завалили его почтовый ящик сотней писем, в каждом из которых было вложено изображение только одной претендентки.

Лежащий на столе телефон противно завибрировал. Звонил Дима.

– Привет. Срочно бери свой загранпаспорт и дуй ко мне. Мы нашли способ, как быстро и безопасно выехать в Венгрию.

Пересечение границы с кучей денег и возвращение обратно с кучей отснятого материала было одной из самых больших проблем. И вот нашлось решение. Они не полетят в Венгрию самолётом, не будут заказывать фешенебельную гостиницу, их не будут встречать в аэропорту с табличками «Добро пожаловать в столицу порно». Они решили поступить просто.

– Мы покупаем недельный автобусный тур в Будапешт, – радостно сообщил свой план Дима, – Убиваем сразу нескольких зайцев. Нам не нужно заниматься визами, не нужно самостоятельно искать жилье, не нужно тратить кучу денег на перелёт и при этом рисковать тем, что нас жёстко досмотрят на таможне.

План был действительно гениальный – раствориться в толпе нищих автобусных путешественников, к которым почти никогда не возникает вопросов.

Не больше часа понадобилось для того, чтобы пройти все формальности в турагентстве. Выезд был намечен на воскресенье.

– Ну что, режиссёр, ты уже готов оттрахать планету? – ехидно спросил Иваныч, разминая своими пальцами-сосисками тоненькую ментоловую сигаретку.

– Не переживайте, Сергей Иванович, с вашей помощью обязательно всех оттрахаем, – не менее ехидно ответил Андрей.

Дима и Саша стояли чуть в стороне и делали вид, что ничего не слышат.

– Постарайся мне не хамить, режиссёр.., – Иваныч сплюнул в сторону, клацнул зажигалкой, смачно затянулся и выпустил клуб вонючего дыма прямо в лицо Андрею. Это была адская смесь табака, ментоловой жвачки, перегара и несвежего утреннего дыхания, – Все, пободались и хватит. Пошли работать.

Сергей Иванович пожал всем руки и с трудом втиснулся в свою машину. Андрей прокашлялся и весь свой накопившийся негатив обрушил на Диму:

– Твои идиоты прислали мне больше сотни писем с фотографиями голых девок. Засрали весь ящик. И каких изменений они постоянно требуют в сценариях? Может быть ты что-то не так переводишь или я что-то не так понимаю? Постоянные: «сократить», «урезать», «убрать»…

– Остынь, Андрей, чего ты с утра завёлся? У нас ещё есть как минимум пять дней, чтобы все уладить до отъезда. Давай посидим, обсудим, что ты там напридумывал и поймём, чего хотят они.

– Не важно, нравится или не нравится нам, – перебил его Андрей, – Важно знать, что из предложенного можно сделать в их условиях и за сколько по времени. Хочется просто узнать, мы будем снимать обычную порнуху или все-таки взрослое кино.

Дима положил руку на плечо Андрея и доверительным тоном сказал:

– Думаю, что снимать мы будем, как ты выразился, «обычную порнуху».

Откровение Димы не столько испугало, сколько расстроило Андрея. Он, как человек творческий, хотел попробовать снять что-то более-менее серьёзное в этом жанре, а не довольствоваться классическим штампом, когда сантехник приходит к одинокой даме ремонтировать кран, а та встречает его в прозрачном пеньюаре, надетом на голое тело. Далее всё идёт по схеме – смена нескольких невообразимых поз: на полу, на столе, на кресле, сверху, снизу, сбоку, и, наконец, сзади. За всем этим может тайком наблюдать сосед или соседка, кому как интереснее… Вместо сантехника может быть садовник, пожарный, врач скорой помощи, дворник… Вариантов просто не счесть. Исключения встречались очень редко и пересчитать их можно было на пальцах одной руки.

С этими мыслями Андрей вернулся домой, открыл входную дверь и замер на пороге, вдохнув аромат знакомых духов.

Глава 3

Лена не смогла сидеть на работе. Её мучили воспоминания о прошедшей ночи, она поняла, что зря вспылила и обидела мужа. С кем не бывает. Тем более, что он пытался что-то объяснить, а она не стала слушать. Лена отпросилась у начальника, сославшись на недомогание. Она знала, что Андрей дома, и все можно будет исправить – приласкать, попросить прощения и дать ему возможность попробовать ещё раз.

Всю дорогу у неё в голове крутились красивые романтические картинки, как они выпьют шампанского, как он наглухо задёрнет шторы в спальне, разгладит простыни и будет ждать пока она выйдет из душа и не станет, как обычно, надевать халат, а голая, разгорячённая, с невысохшими капельками воды на теле, прыгнет к нему под одеяло и позволит наконец сделать то, чего никогда не позволяла.

– Андрей, я дома, – с порога крикнула Лена, но Андрей не вышел.

Она сняла плащик и прошлась по квартире. Андрея нигде не было. Может быть это и к лучшему, и сама начала приготовления – расстелила кровать, задёрнула шторы, достала из холодильника бутылку шампанского и пошла в ванную.

Лена любила остаться наедине с собой, любоваться своим телом, отражавшимся в огромном на всю стену зеркале, ей нравилось вместе с мягкими пенными комочками ласкать свои груди, опуститься к животику, пройтись по ягодицам, а потом скользнуть между ног, задержаться там, ощутив разнеженными от тёплой воды пальцами покалывание слегка отросших волосков. Она всегда добивалась идеальной гладкости, словно там никогда ничего не росло. Все началось ещё в школе, когда ей в руки случайно попал какой-то американский эротический журнал. Лена тогда обратила внимание на странные причёски у обнажённых бесстыдниц – у одной вместо пышного треугольника была тоненькая полоска, у другой – стрелочка, сужающаяся кверху, у третьей волосы были выбриты в форме сердечка, у кого-то лобок был вообще гол, как у маленькой девчонки.

Лена тоже решила поэкспериментировать со своей интимной причёской, и это был её первый в жизни осознанный эротический опыт. Она специально сбежала пораньше из школы, зная, что мама и папа придут с работы только вечером, купила в соседнем магазине новенькую бритву и заперлась в ванной. Приблизительно через час вместо её кудрявого треугольничка красовалась тоненькая полоска, правда вся нежная кожа вокруг была исцарапана. Лена страшно намучилась, устала, ей было больно, но результатом она осталась довольна. И именно тогда она испытала первый оргазм, правда, так и не поняв, что же это было такое.

Лена отодвинула в сторону матовую створку, вышла из душевой кабинки, протёрла ладонью запотевшее зеркало, промокнула полотенцем тело и соорудила на голове чалму. После чего накинула на плечи белый махровый халат и выглянула из ванной. В квартире было тихо. Она ещё раз проверила уже приготовленную спальню, принесла из кухни бокалы для шампанского и поставила на тумбочку возле кровати небольшой флакончик с детским душистым маслом, которое Андрей использовал для массажа. Можно было бы, конечно, позвонить и намекнуть, что дома его ждёт сюрприз, но Лена решила не делать этого, а просто дождаться и обрушиться на него с извинениями.

Она заварила кофе, зашла в комнату Андрея и уселась в кресло возле его ноутбука, чтобы посмотреть, что новенького на её страничке в Фейсбуке. Лена отхлебнула глоток обжигающего напитка и нажала клавишу пробела. Компьютер ожил, и первым, что она увидела, было изображения голой девицы в откровенной позе, бесстыдно демонстрировавшей все свои прелести. Письмо было без комментариев, только имя девушки и её параметры. Дрожащей рукой Лена взяла мышку и прокрутила страничку вниз. Следующие фотографии были ещё откровеннее. Лена, рыдая, открывала одно письмо за другим, и все новые и новые девицы появлялись на экране и смотрели на неё своими похотливыми взглядами, словно насмехаясь.

Она не услышала, как открылась дверь…

Глава 4

Андрей застыл на пороге. Из его комнаты доносились приглушённые всхлипывания. И только сейчас он понял, что уходя, забыл выключить компьютер и, хуже того, он оставил открытой свою почту.

Лена сидела в его кресле, обхватив голову руками, и взахлёб рыдала. Мало ему было ночного облома, так тут ещё это. Он не знал, как подступиться, что сказать, как объяснить ей, что все совсем не так, как она себе напридумывала.

– Леночка.., – почти шёпотом произнёс Андрей и слегка прикоснулся кончиком пальцев к её вздрагивающему плечу.

Лена дёрнулась, как от удара электрическим током и дрожащим голосом закричала:

– Идиот! Пошёл вон! Иди к своим блядям, тварь похотливая…

– Успокойся, милая моя, давай я все тебе объясню, – попытался разрядить ситуацию Андрей.

– Что ты мне сможешь объяснить? У тебя на меня не стоит… В моё отсутствие, вместо того, чтобы зарабатывать деньги, ты переписываешься с какими-то суками… А я, дура, припёрлась домой, хотела помириться с тобой. Хотела.., – она махнула рукой, встала с кресла и направилась к двери. – Ничего я не хотела. Отойди, пожалуйста, в сторону…

– Если ты успокоишься и попытаешься меня выслушать, то поймёшь, что не права, – пятясь к дверному проёму продолжал оправдываться Андрей.

Лена грубо толкнула его в грудь, вышла из комнаты и заперлась в спальне. Он обречённо поплёлся за ней. Уткнувшись в запертую дверь, подёргал ручку, сполз спиной по стене и, как собачонка, уселся на полу:

– Лена, открой, пожалуйста. Я сделал глупость, что не рассказал тебе всю правду. Я испугался… Меня предупредили, что говорить об этой работе никому нельзя. И вот теперь я в идиотском положении. Перед тобой выгляжу, как последняя тварь, и людей могу подвести… Тема очень деликатная… И платят хорошие деньги…

Лена накрыла голову подушкой, стараясь не слушать то, что говорил Андрей, но его приглушённые фразы все равно проникали сквозь этот барьер.

– Понимаешь в чем дело.., – он замялся, подыскивая нужные слова, – мне заказали снять фильм… Очень специфический фильм… И то, что ты видела у меня на компьютере – это всего лишь предварительный кастинг… актрис.

Лена отшвырнула в сторону зарёванную подушку, вскочила с кровати и подошла к двери.

– Так что, эти голые шалавы – актрисы? – ехидно спросила она.

– Да, это актрисы. Я же тебе говорю, фильм специфический…

– Неужели тебе заказали снять порнуху? – не унималась Лена, – Что Тинто Брасс занят в этом месяце?

– Ты можешь, конечно, насмехаться надо мною сколько угодно, но мне действительно предложили снять порнофильм.

Лена долго стояла перед дверью, не решаясь открыть, но потом вытерла рукавом слезы, вышла и, подобрав под себя ноги, уселась на диван. Андрей сел рядом и быстро заговорил, чтобы успеть сказать как можно больше:

– Такое бывает один раз в жизни и платят хорошие деньги. Плюс обещают процент с каждой последующей продажи фильма. Я не мог отказаться, но не знал, как сказать об этом тебе. Мне было стыдно, неловко… Ты же знаешь как нам нужны деньги… А эти девки – всего лишь работа. Эти письма прислали из венгерского агентства, которое помогает в подготовке к съёмкам.., – Андрей поднял голову и посмотрел Лене в глаза. – Эти девки ничто по сравнению с тобой. Ты же знаешь, как я люблю тебя…

Лена шмыгнула носом и тоже перевела взгляд на Андрея.

– Не могу понять, врёшь ты или нет. Ну, даже если и не врёшь, все это выглядит как-то неправдоподобно. Какое порно, у нас же запрещено этим заниматься?

– Вот поэтому меня и предупредили – никому ни слова.

Он продолжал ещё долго оправдываться, рассказывать, как все было, как он тайком смотрел эти фильмы, стараясь понять принцип съёмки, и что именно эти просмотры привели к тому, что произошло прошлой ночью. С каждой фразой Лена успокаивалась, ей становилось понятно, что Андрей не врёт.

– Я пойду умоюсь, – со вздохом облегчения сказала она и встала с дивана. Её халатик на мгновение распахнулся, и Андрей успел заметить, что под ним ничего нет. Лена быстренько запахнула полы и крепко затянула пояс на талии. – Только не подумай ничего лишнего, я просто перед твоим приходом была в душе.

– Да я ничего такого и не думаю, – с опаской улыбнулся он, – Просто увиденное мне очень понравилось.

Лена тоже слегка улыбнулась, и ушла в ванную. Андрей радостно взъерошил волосы на голове. Неужели все получилось. Теперь не нужно ничего скрывать, можно будет спокойно работать. Андрей, довольный собой, расхаживал по комнате, пока не обратил внимание на полумрак в их спальне. Он открыл шире дверь и увидел то, чего увидеть никак не ожидал – их спальня была готова к любви. Плотно задёрнутые шторы, расстеленная кровать, шампанское… голая Ленка. Только сейчас до него дошло, чего он мог сегодня лишиться. Нет, не секса, он мог лишиться любви.

Неожиданно дверь ванной приоткрылась и оттуда высунулась Ленкина голова:

– Я вот тут подумала, а у тебя будет стоять на съёмках?

– Дурочка ты моя, – нежно сказал Андрей.

Он взялся рукой за край двери и несильно потянул её на себя. Лена не стала сопротивляться. Он вошёл и обнял её, такую тёплую, такую дрожащую, такую желанную. Длинный поцелуй и больше никаких слов. Её пальцы суетливо искали пуговицы на его рубашке, опускаясь все ниже и ниже. Он не делал ничего, лишь ласкал её разгорячённое тело и целовал, целовал, целовал…

Прямо из ванной Андрей отнёс трепещущую от страсти Лену в спальню. И ей уже неважно было, темно или светло в комнате, слышат или не слышат соседи её стоны, и что вообще происходит вокруг. Она словно улетела в другой, неведанный доселе мир, где всепоглощающая страсть завладела не только её телом, но и её сознанием.

Они, укутавшись тёплым одеялом, пили шампанское и болтали о всякой ерунде. И без того помутнённое от наслаждения сознание, помутилось от пенного напитка ещё больше. После третьего бокала Лена отбросила в сторону одеяло.

– Сделай это, – томно произнесла она и перевернулась на живот.

Лена впервые в жизни кричала от удовольствия, не в силах себя сдержать.

Глава 5

С утра настроение было шикарное. Пока Лена нежилась в душе, Андрей приготовил ей кофе и поджарил яичницу. Она с аппетитом позавтракала, поцеловала мужа и убежала на работу. Теперь можно было спокойно закончить все вчерашние дела. Андрей открыл почту. Во входящих было новое сообщение из Венгрии. Он скопировал текст и бросил его в переводчик, который через мгновение на ломаном русском сообщил, что последний вариант сценария вполне приемлем, и они начинают поиск нужных локаций. Сегодня же ждут ответ по кастингу актёров, чтобы начать подготовку договоров.

С улыбкой Андрей открывал вчерашние письма и абсолютно беспристрастно рассматривал каждую из претенденток. После вчерашнего это действительно превратилось в обычную работу. Позвонил Дима:

– Привет, как идут дела?

– Привет. Венгры приняли последний вариант сценария. Сейчас подберу девок и начну рисовать раскадровки.

– Это хорошо. А то завтра уже будут готовы все документы для выезда. Может быть вместе по выбираем? Как тебе претендентки? Есть, на что посмотреть? – с некой скабрёзностью спросил Дима.

– Есть интересные экземпляры, – в том же тоне ответил Андрей, – Но я сегодня хотел бы поработать один, а завтра встретимся все вместе, и я все покажу и расскажу.

– Ну хорошо, «поработай один». Только сильно не усердствуй и почаще меняй руку, – съязвил напоследок Дима и отключился.

Андрей не успел положить телефон на стол, как он снова зазвонил. Это была Лена:

– Привет, милый. С кем это ты болтал?

– Димка звонил, торопит. Хотел прийти, чтобы мы вместе выбрали девчонок, я послал его…

– Ну и правильно. Потому что я хотела предложить тебе заняться этим вместе. Все-таки женский взгляд не помешает. Всё. Пока.

Лена специально вышла на улицу позвонить, потому что сидеть в офисе с блаженной улыбкой в окружении десятка неудовлетворённых дам было невыносимо, она просто раздражала всех своим счастливым выражением лица. У неё до сих пор все внутри клокотало и горели припухшие губы.

– Ты что, любовника себе завела, – Лена обернулась: это из офиса вышла покурить одна из её приятельниц, – Противно смотреть на твою счастливую рожу. А ну, давай, рассказывай…

– Просто вчера приходили в гости родственники, – не моргнув, соврала Лена, – Посидели душевно. Повспоминали юность. Вот и настроение теперь хорошее.

– Ладно, будем считать, что я поверила. Пошли работать. Губы только подбери, а то сразу видно, что воспоминания у вас вчера были долгими.

Впервые в жизни рабочий день тянулся невыносимо долго. Всякие мысли вертелись в голове у Лены, в большей степени приятные, но постоянно в них вклинивался злобный червячок ревности, который назойливо зудел и рисовал в её воображении всякие пакостные картинки. То как она, придя домой, застаёт Андрея мастурбирующим на голых венгерских красавиц, то как те же голые венгерские красавицы совращают его прямо во время съёмок, а он не сопротивляется и позволяет им делать все то, что она делала вчера, но только более страстно и красиво, по киношному. И этот звонок был поводом остановить хотя бы одно из этих переживаний.

Вечером, Лена уселась рядом с Андреем возле компьютера. Он действительно, после её звонка, прервал просмотр фотографий и занялся раскадровкой сценария.

– Ну давай, показывай своих шлюх, – все-таки не сдержалась Лена.

– Мы же договорились…

– Ой, прости, забыла. Актрис.., – Лена уже не могла остановиться, – А они где-то учатся своему «актёрскому мастерству» или есть такой специальный факультет? Ха, каламбурчик сам собой получился… ФАКультет…

– Представляешь, тут помимо актрис есть ещё и актёры.... И многие с очень хорошими «актёрскими данными», – включился в игру Андрей.

– А давай начнём именно с них. Я всегда мечтала посмотреть на мужчин с хорошими «актёрскими данными».

– Тебя, что не устраиваем моё «актёрское мастерство»?

– Ещё как устраивает, – томно произнесла Лена, – Но так хочется взглянуть, что там у других.

У Лены, действительно, никогда не было других мужчин. Она выросла в пуританской семье, где от слова «секс» падали в обморок, а мелькнувшая на экране телевизора обнажённая женская грудь провоцировала вселенский скандал, и отец, осмелившийся взглянуть на этот «разврат», на несколько недель изгонялся из спальни.

Лена до сих пор не понимала, как вообще появилась на свет. Даже в самом кошмарном сне она не могла представить себе картину как голый папа и голая мама ложатся в постель… И уж никакой фантазии не хватало, чтобы вообразить то, что должно было произойти потом.

В семнадцать Лена решила поступать в институт, чтобы больше никогда не возвращаться домой. Но вернуться всё же пришлось – внезапно умер отец. Помимо всего прочего, нужно было помочь матери продать старый отцовский гараж. Наводить там порядок у неё уже не было сил, и этим занялась Лена. За несколько дней она все сделала, оставалось только прибрать в подвале. Спустившись по крутой лестнице, она нащупала на стене выключатель, через мгновение лампочка под потолком вспыхнула, осветив небольшое помещение. От увиденного у Лены перехватило дыхание – все стены подвала были аккуратно обклеены фотографиями голых женщин. Чего здесь только не было: пожелтевшие вырезки из газет начала 90-х, броские страницы из современных журналов, какие-то картинки из медицинских справочников, старинные порнографические открытки и ещё много чего. Лена стояла посреди этого тайного отцовского храма любви и ревела.

Придя в себя, она бережно отклеила каждую фотографию и сложила к себе в сумку. Мать ничего не должна была узнать. Пусть это навсегда останется их с отцом тайной. Как ей было жаль этого несчастного человека, который прожил всю жизнь, так и не познав настоящей любви, и для которого эта маленькая комнатка стала единственным местом, где он имел возможность наслаждение, которого был лишён…

Парни действительно были хоть куда. Андрей делал вид, что совершенно безразличен к размерам их возбуждённой мускулистой плоти, хотя в глубине души завидовал и сожалел, что природа наделила его весьма скромным достоинством.

Лена, напротив, своих эмоций не скрывала:

– Боже мой, бедные женщины, куда же там у них все это помещается. Давай пожалеем актрис и выберем тех, у кого поменьше.

– А с чего ты взяла, что они от этого страдают?

– Ну, не знаю, – Лена стыдливо опустила глаза, – у меня бы от таких размеров…

Они провозились до самой ночи. Выбрали десять девчонок и пять парней. Андрей, как и обещал, был абсолютно равнодушен ко всему увиденному, чего нельзя было сказать о Лене. Спать ей совершенно не хотелось.

Глава 6

Их туристический автобус уже стоял на венгерской границе. За несколько часов до этого, на заправке, Сергей Иванович раздал каждому по небольшому свёртку.

– Здесь по десять штук, – строго объяснил он, – большую сумму провозить нельзя. Сейчас распихайте по карманам, общей пачкой держать не надо. После таможни сдадите обратно. Всё понятно?!

Все понимающе закивали и разошлись по туалетным кабинкам.

Таможенник прошёлся по салону, собрал паспорта, пристально взглянул каждому в глаза, надеясь увидеть там что-то полезное для себя. Но что взять с обычных туристов, которые едут поглазеть на архитектуру старинного Будапешта.

Автобус после прохождения всех формальностей остановился у ларька с кричащей надписью «Дьюти фри». Иваныч сунул Диме сотню:

– Сгоняй за коньячком…

– А какой взять?

– А здесь, кроме «Хеннеси», ничего и нет.

Через несколько минут Дима впрыгивал в уже тронувшийся автобус, держа в руках пакет со звякающими друг о друга бутылками. Иваныч достал ту, что побольше и оглянувшись, посмотрел в салон. Десятки сонных и завистливых глаз уставились на него.

– Да пошли вы все, – грубо прошипел он, открутил крышку, и прямо из горлышка, большими глотками выпил сразу полбутылки, – а теперь можно и поспать.

Ранним утром они въехали в Будапешт. Андрей прилип к окну, разглядывая проплывающие мимо достопримечательности, освещённые лучами восходящего солнца. Он понимал, что вряд ли ему в эту поездку представится возможность спокойно погулять по городу. Но тогда он даже представить себе не мог, какой сюрприз чуть позже преподнесёт ему это город.

– Через час все собираемся у меня, – скомандовал после поселения в гостиницу Иваныч, – И чтоб без разрешения никуда.

Приняв душ и позавтракав, все ровно через час были у него в комнате. Дима прихватил на рецепции карту города и разложил её на столе.

– Радует то, что наша гостиница всего в двух остановках метро от офиса студии, – сказал он и поднял глаза на Иваныча, – Можно сэкономить на такси.

– А ты мои деньги не экономь, – ответил тот грубо, – нужно будет такси, поедем на такси. Лучше рассказывай, о чем ты договорился с венграми.

– Сначала едем в офис, – уже деловито продолжил Дима, – на 14.00 назначен кастинг, а в 17.00 едем выбирать локацию…

– А теперь переведи на русский, – перебил его Сергей Иваныч

– Ой, простите… Сначала выбираем девок, а потом едем смотреть место для съёмки, а потом…

– А потом в публичный дом, – заржал Иваныч, довольный своим внезапно проснувшимся поэтическим талантом, и шлёпнул ручищей по обтянутой кожей заднице Саши.

– А ещё нужно купить кассет для камеры, – впервые за несколько дней подал голос оператор.

– У нас что нет кассет? – возмутился Иваныч.

– Да купим здесь, в чем проблема? – моментально среагировал Саша.

– Проблем никаких, кроме потери времени. А вдруг нужных не будет?

– Беру это на себя, – проявил инициативу тот, – пока вы будете на кастинге, я все сделаю.

– Ну смотри, сорвёшь съёмки, урою, – подвёл черту Сергей Иванович.

Поиск студии не занял много времени, несмотря на дебильность венгерского языка, в котором нет ни одного слова созвучного с другими языками. Уже через час они стояли возле входа, поджидая опаздывающую переводчицу. Это была идея Димы, пригласить человека, говорящего и на русском, и на венгерском. В виртуальном общении ещё можно было как-то выкрутиться, пользуясь онлайн переводчиком, а при живом, да ещё таком специфическом, без этого никак.

С Терезой Дима познакомился на одном из форумов, и когда узнал, что она работает в Будапеште администратором ночного эротического клуба, предложил сотрудничество.

– Добрый день. Простите, что опоздала. Я – Тереза.

Про таких говорят – человек с незапоминающейся внешностью. Вроде бы все при ней, но ладную фигуру скрывала мешковатая одежда, вроде бы интересные черты лица, но все портила косметика и дурацкая причёска. И взгляд у неё был какой-то уж очень тяжёлый.

Тереза родилась в ещё советской Латвии и, как все тогдашние дети, воспитывалась в строгости. Бог не дал ей красоты, но не обделил чувствами. Тереза всегда мечтала о любви, но та постоянно предательски проходила мимо неё. Её не любили мальчишки в школе, в институте сторонились симпатичные парни, да и несимпатичные тоже, даже на улице мужчины не оглядывались ей в след. Она постоянно чувствовала свою ущербность и от этого страдала. Так и дожила почти до 25 лет девственницей. Все изменила туристическая поездка в Венгрию, после которой Тереза решила не возвращаться домой.

Ещё в первый день она обратила внимание на откровенные афиши, которыми были оклеены все рекламные тумбы в центре города, и в один из вечеров специально отстала от скучной группы, которая рассматривала очередную церквушку. Адрес клуба она уже давно запомнила. У входа возбуждённо гудела толпа не прошедших фейсконтроль. Тереза обошла их стороной и направилась к двери. Она была уверена, что через секунду присоединится к этим неудачникам, но лысый охранник в обтягивающей майке пристально посмотрел ей в глаза, потом опустил взгляд ниже, снова посмотрел в глаза… и прицепил на запястье жёлтый браслет – вход свободен.

Она быстро привыкла к вспышкам света, вырывавшим из темноты круглый подиум в центре зала, окружённый визжащей публикой, на котором вертелись какие-то фигуры. Терезе было плохо видно, что там происходит, и что так сильно заводит публику. Она стала пробираться поближе, аккуратно работая локтями. Её удивило, что вся эта визжащая топа почти полностью состоит из девчонок. И чем ближе она была к подиуму, тем чётче становилась картинка; трое совершенно голых парней с бесстыже торчащими членами, поочерёдно спрыгивали вниз, выдёргивали из первого ряда девушек, и тащили их на сцену, те даже не сопротивлялись, а стоящие рядом, тянули к парням руки, чтобы они выбрали именно их. Уже через головы Тереза увидела, как девушки, которых только что затащили на сцену, начали срывать с себя одежду и хвататься руками за огромные члены своих избранников, словно боясь, что те достанутся другой и жадно впивались в них губами. Визг вокруг стоял просто неимоверный. Охранники с трудом сдерживали напор возбуждённых девичьих тел. Ну а потом начиналась настоящая оргия…

У Терезы все поплыло перед глазами, и когда она почувствовала, что теряет сознание, чьи-то крепкие руки подхватили её и потащили на сцену. Два чувства боролись внутри – одно умоляло: «не надо», другое истошно вопило: «хочу». Девицы, получившие свою порцию наслаждения, уже смешались с толпой, и Тереза осталась одна в объятиях сразу троих неутомимых жеребцов. Она даже не заметила, как лишилась остатков одежды и стыдливо прикрылась руками, но клокочущее внутри возбуждение поглотило её стыд. Она обмякла и полностью отдалась своим потаённым инстинктам. Толпа растворилась. Вокруг себя Тереза ощущала лишь возбуждённую мужскую плоть, которая вонзалась в неё со всех сторон… Из забытья её вырвала сильная боль. Внутри всё горело огнём. Она встала, оглянулась по сторонам и поняла, что стоит посреди сцены одна. Что-то горячее текло у неё по бёдрам. Тереза провела по ним рукой и поднесла ладонь к лицу, та была вся в крови. Ноги подкосились и девушка рухнула без чувств…

Она открыла глаза и поняла, что лежит в какой-то небольшой комнате на диванчике, укрытая пледом. Рядом, за столом, сидел человек. Он увидел, что Тереза пришла в себя, подошёл к ней, присел на край дивана и затараторил на венгерском.

– Не понимаю, – почти шёпотом произнесла Тереза.

– Россия?

– Нет, я из Латвии.

– Я немножко понимать русский, – коверкая слова, сказал человек, – Получился несчастье… Ошибка… Мы хотим извиняться… Полиция не нужно…

– Я не собираюсь на вас жаловаться… Сама виновата… знала куда шла…

– Что я могу вам помочь? – заискивающе спросил хозяин кабинета.

– Я хочу остаться здесь, – не задумываясь сказала Тереза. – Я хочу работать у вас…

Она сама выбрала кем будет работать в этом клубе. И теперь почти каждую ночь, именно она становилась той первой девушкой, которую, вроде бы случайно, выдёргивали из толпы обнажённые парни, тащили на сцену, раздевали и занимались с ней сексом. В цирке таких людей называется «подсадными». Они, вроде бы, обычные зрители, но именно их выбирают актёры и приглашают на манеж. Правда, там обходилось без секса. Тереза говорила всем, что работает на разогреве. И этот постоянный «разогрев» на глазах у сотен зрителей стал для неё смыслом существования. Её жизнь превратилась в бесконечное наслаждение, за которое ещё платили хорошие деньги. И эта жизнь ей нравилась. Все изменила неожиданная беременность.

После рождения дочери Тереза осталась работать в клубе администратором и на сцену больше не выходила, какой-то внутренний тумблер, отвечающий за безудержное сексуальное влечение, выключился. Но от предложения поработать переводчиком на съёмках русского порно фильма она не отказалась. Ей стало любопытно, что из всего этого получится.

Тереза оценивающе посмотрела на ожидавших её, стараясь узнать своего виртуального работодателя и попутно понять, кто есть кто.

– Это я с вами общался, – взял на себя инициативу Дима. – Приятно познакомиться. Надеюсь и работать будет так же приятно.

– Удовольствие гарантирую, – ответила Тереза, и пожала руку каждому.

Глава 7

Несколько булькающих венгерских фраз в домофон, и замок на входных воротах щёлкнул, разрешив гостям войти во двор студии. Если в своих фантазиях кто-то представлял себе, как может выглядеть студия, снимающая лучшие в Европе фильмы для взрослых, тот может расслабиться и забыть о своих фантазиях. Одноэтажная пристройка внутри двора-колодца, облезлые от сырости стены с узкими, похожими на бойницы, зарешеченными окнами, у двери, невзрачная табличка с названием студии. Вот и весь антураж. Дверь открыла прыщавая девица, похожая на кассиршу из Макдональдса. Она поправила очки с толстенными стёклами, приветливо кивнула, что-то промычав на венгерском и впустила гостей внутрь.

Узкий коридор с устойчивым запахом сырости был завален горами старых видеокассет. Они лежали стопками, в ящиках, были просто свалены в кучи. С помутневших обложек, выставив напоказ свои пожухлые прелести, смотрели на вошедших бывшие королевы экрана, некогда возбуждавшие большую половину мужского населения планеты. Перед гостями открылась ещё одна дверь, и они попали совсем в другой мир. Вся большая светлая комната была заполнена очаровательными девушками. Аромат десятка изысканных духов смешался в нечто неповторимое, возбуждающее и, одновременно с этим, щекочущее в носу. Андрей сразу же узнал тех, кого они с Леной выбрали несколько дней назад. Эта девичья толпа стала неожиданным открытием для Иваныча. Ну не так, в его понимании, должны были выглядеть порноактрисы. Он ожидал увидеть настоящих «жриц любви» – размалёванных, вульгарных девиц с ботексными губами и хищными взглядами, а увидел милых девчонок с приятными лицами и ладными фигурками.

Прыщавая девушка уселась за стол и, приняв властную позу, что-то громко сказала, обращаясь к собравшимся. Девичий гомон моментально стих. Она нажала кнопку селектора и, по всей видимости, сообщила своему шефу о прибытии гостей. Тереза подошла поближе и перекинулась с ней несколькими фразами.

– Это Сильвия, – повернувшись, сообщила она, – ассистент господина Молнара. Он приглашает нас к себе. Через несколько минут начнётся кастинг.

Сильвия, словно королева, прошла сквозь строй притихших красавиц и открыла дверь кабинета. Невысокого роста толстяк с роскошными усищами стоял в центре комнаты, опираясь на богато инкрустированную трость.

– Доб-ро по-жа-ло-вать, – по слогам произнёс он заученную фразу и протянул для приветствия руку. – Иштван Молнар.

– О, вы знаете русский, – обрадовался Дима.

Господин Молнар отрицательно помотал головой и торопливо затараторил на смеси венгерского с английским, переводя взгляд на каждого из вошедших.

– Ну что, Тереза, твой выход, – сказал Дима и пропустил девушку вперёд.

Глаза Иштвана просияли, когда он услышал родную речь. Он уселся в своё огромное кожаное кресло и продолжил диалог с Терезой, остальные же, разинув рты, рассматривали убранство кабинета. Его стены были увешаны яркими рекламными плакатами с изображением сногсшибательных красавиц, застывших в откровенных позах, на полках стояли многочисленные статуэтки, по всей видимости призы с разных фестивалей, все остальное свободное пространство была заполнено фотографиями, на которых был изображён их новый знакомый в обнимку с самыми известными порноактрисами мира. Андрей некоторых даже узнал. Вот эпатажная Чиччолина целует в пухлую щеку усатого толстяка, чуть дальше не увядающая Сильвия Саинт утопает в его объятиях, а вот ещё совсем юная Саша Грей с подобострастием смотрит ему в глаза…

Тереза повернулась к гостям:

– Господин Молнар рад приветствовать вас у себя в студии и хочет предупредить, что он предпочитает, чтобы его называли просто – Монти. Это его творческий псевдоним. Именно под этим именем его знает весь мир. Ну и начать, естественно, он хотел бы с обсуждения финансового вопроса.

– С этим как раз все просто, – уверенно сказал Сергей Иванович и поставил себе на колени увесистую кожаную сумку.

– Вот банковские реквизиты студии господина Молнара.., – Тереза перевела взгляд на хозяина кабинета. – Простите. Господина Монти… На это счёт вы должны перевести сумму предоплаты, и он сразу же приступает к подготовке съёмок.

– Ну ты видал дебила, – прошептал на ухо Диме Сергей Иванович, и потом уже громко сказал, обращаясь к Терезе. – Я думаю, что эти формальности будут лишними.

Он расстегнул молнию на сумке и начал выкладывать на стол пачки денег. С каждой новой пачкой глаза Монти расширялись все больше и больше, а потом как-то суетливо забегали по сторонам. Он оглянулся назад, плотно задёрнул шторы на окне и быстро заговорил. Тереза переводила:

– Он говорит, что не работает с наличными. Он опасается, что это не совсем чистые деньги, и что у него могут быть проблемы…

– Скажи, пусть не бздит, – грубо перебил её Иваныч и положил на стол уже двадцатую по счету пачку. – Сделает все хорошо, получит ещё столько же в день нашего отъезда.

Монти выслушал Терезу, после чего долго клацал пальцами по калькулятору и задумчиво теребил свои усищи.

– Ко-ро-шо, – наконец произнёс он улыбнувшись и через стол протянул руку.

– Хорошо-то хорошо, – продолжил наставления Иваныч, – но объясни ему ещё раз, что мы не просто снимаем фильм и впустую тратим деньги, мы хотим, чтобы он потом занялся его продажей. Прибыль делим пополам. Если он этим заниматься не хочет, то мы уезжаем.

Пока Тереза переводила, Монти продолжал нависать над столом с протянутой рукой.

– Ко-ро-шо, – снова сказал он и его ладонь хрустнула от крепкого рукопожатия Сергея Ивановича.

Потом, заперев дверь, Монти несколько раз тщательно пересчитал деньги и спрятал их в сейф.

Прошло больше часа, когда загудел сигнал на селекторе, и оттуда послышался взволнованный голос Сильвии и ропот девиц, заждавшихся в холле.

Девчонки входили по одной, представлялись и скрывались за небольшой ширмой, стоящей в углу. Через минуту появлялись из-за неё совершенного голые, без всякого стеснения выставив на всеобщее обозрение свои прелести. Монти каждой делал какие-то замечания. Девушки беспрекословно повиновались его командам – поворачивались, демонстрируя гостям восхитительные попки, приподнимали ладонями груди, показывая, что в них нет ни грамма силикона, элегантно усаживались в кресло и расставляли в стороны ножки, давая возможность гостям разглядеть своё главное из достоинств. Гости держались из последних сил, делая вид, что совершенно равнодушны ко всему происходящему, и что для них подобный кастинг самое что ни на есть обычное дело. И глядя на них можно было с уверенностью сказать, что первое испытание девичьей плотью они не прошли. Появление из-за ширмы очередной обнажённой красавицы сопровождалось у них активным потоотделением, они краснели, вжимались в спинку дивана и всячески пытались побороть рвущуюся наружу потенцию.

После представления, каждая из претенденток подходила к Монти с анкетой, расписывалась в журнале и, уходя, оставляла на его столе какие-то бумажки.

– Это справки от венеролога, – предвосхитила вопрос Тереза. – Каждый из актёров перед съёмками проходит медосмотр и приносит справку об отсутствии венерических заболеваний плюс анализ крови на наличие ВИЧ. Без них к съёмкам не допускают.

– Серьёзно тут все у вас, как на предприятии общепита, – попытался пошутить Дима.

– Зато всё легально и совершенно безопасно.

– Небось и профсоюз есть?

– Конечно есть. У девушек официальный гонорар, с которого они самостоятельно платят налоги. Вам это трудно понять, но в Венгрии они ни от кого не скрываются. Здесь порноактриса – это такая же профессия, как официантка или водитель трамвая, только получают они намного больше.

Слушая объяснения Терезы, Андрей не заметил, как в кабинет вошла очередная девушка. Монти с элегантностью бегемота выскочил из-за стола ей навстречу и долго сжимал в своих объятиях, осыпая поцелуями и комплиментами.

– Май супер стар! – гордо сказал он, обращаясь к гостям, одновременно с этим, разворачивая девушку лицом к ним. – Май презент… По-да-рок… Для ваш филм… Май супер стар… Джесси Блонд!

Какое знакомое имя… Андрей поднял глаза и замер от восхищения. Да-да, это была та самая Джесси Блонд, развратная красавица с афиши парижского кинотеатра.

Часто бывает так, что обычный мужчина влюбляется в некий экранный образ. Кто-то любил Люсю Гурченко, кто-то Наталью Андрейченко, кто-то Вивьен Ли или Орнелу Мутти, кому-то нравилась Николь Кидман, а кто-то боготворил Натали Портман. И это была совершенно безвредная любовь, поскольку объект вожделения был так далёк и так призрачен, что даже не вызывал ревность у находящихся рядом реальных женщин. Что может сделать их мужчина? Ну, в очередной раз посмотреть фильм с её участием, как бы случайно купить журнал с её фото, в крайнем случае немножко по мастурбирует в ванной, представляя себя в её объятиях. Вот и вся любовь. Никаких последствий.

Андрей знал, что тогда, в Париже, безнадёжно влюбился в эту распутную блондинку по имени Джесси. Он сидел в зале кинотеатра, сгорая от ревности и готов был растерзать мужиков, сжимавших её божественное тело в своих объятиях. А больше всего на свете он хотел оказаться на их месте. Но таких как он, были миллионы. И эти миллионы мечтателей ежедневно, ежечасно, ежеминутно неистово мастурбировали на свою любовь от безысходности, наверное. Признаться честно, Андрей тоже был не безгрешен, и до встречи с Леной диск с Джесси Блонд частенько скрашивал его одиночество.

И вот сейчас она сидит напротив, смотрит на него, и нет в этом взгляде никакой похоти, а лишь обычное бабское любопытство. А он не знает куда деть глаза, не знает, как скрыть своё смущение. Он готов был убежать, только лишь для того, чтобы избавить себя от вновь нахлынувшего чувства. С появлением в его жизни Лены это призрачное чувство само собой рассосалось, и любовь реальная взяла верх. Но теперь, когда мечта неожиданно обрела реальные черты, Андрей засомневался, а сможет ли он устоять.

Глава 8

Из десяти предварительно отобранных девчонок, посовещавшись, оставили четверых, пятой, и самой главной, автоматически стала Джесси. Ей даже не пришлось раздеваться, но справочку Монти от неё все-таки затребовал. Порядок есть порядок.

– А почему не пришли парни? – поинтересовался Сергей Иванович.

– Из тех, что вы выбрали, на месте есть только двое, – через Терезу, объяснил Монти. – В них не стоит сомневаться. Настоящие профессионалы.

– А как же они вдвоём справятся с пятью девками?

– Сергей Иванович, у каждого актёра есть свои секреты, – уже от себя добавила Тереза. – И поверьте моему опыту, осечек не будет.

Монти нажал кнопку селектора, и в кабинет через секунду вбежала Сильвия. Он дал ей распоряжения, после чего пригласил всех на обед, по завершению которого всё должно быть готово для осмотра предполагаемых мест съёмки.

Острый венгерский гуляш ещё бурлил в их животах, когда у столика возник крепкий молодой человек с диковинным именем Атилла. Он отвечал в студии Монти за подбор локаций и реквизит, одним словом, выполнял административные функции, а ещё был личным охранником шефа. Он уже созвонился с владельцами нескольких вилл, которые строились специально для таких съёмок и был готов к выезду. По дороге Тереза рассказала, что в девяностые, когда в Венгрии, опьянённой свободой и демократией, начался настоящий сексуальный бум, тихий район на западе Будапешта превратился в порно-Голливуд с собственными студиями, агентствами и продакшенами. И сюда со всего мира хлынули продюсеры, чтобы недорого снять собственный порнофильм, а потом дорого продать его где-нибудь за океаном. Местные агентства предоставляли полный спектр услуг, но самым лакомым куском были, конечно же, актрисы.

Доселе неизвестно, каким геном бог наделил венгерских женщин, но они стали самыми востребованными в этом специфическом жанре. Именно тогда идейный коммунист и руководитель детской редакции венгерского телевидения, любимец детворы и добродушный толстяк Иштван Молнар превратился в циничного и хваткого порномагната Монти.      Он строил свой бизнес по крупицам, можно сказать, на пустом месте, собирая вокруг себя тех, кто как и он, решил круто изменить свою жизнь. Его первый фильм стал международной сенсацией и был удостоен Гран-при в Каннах, и его неопытные и такие наивные девчонки моментально превратились в самых высокооплачиваемых актрис, которых жаждали видеть все: режиссёры у себя на съёмочной площадке, зрители на экранах своих телевизоров, а продюсеры в своих постелях.

Именно постель стала для Монти основным испытательным полигоном, где проходили проверку на «профпригодность» все отобранные им на кастингах претендентки. Здесь он брал то, чего недополучил раньше. Впервые в жизни отвратительный толстяк, которого женщины обходили десятой дорогой, стал желанным партнёром самых красивых и сексуальных девушек Европы. Все его потаённые фантазии в одночасье вырвались наружу, и будущим актрисам с прилежностью учениц начальных классов приходилось удовлетворять его необузданную страсть, подавляя при этом собственное отвращение.

Описание оргий Монти могли бы занять почётное место в пантеоне разврата и сексуальных извращений. Но описаний для него было мало, он, как профессиональный телевизионщик, предпочитал все это снимать на видео, а потом пересматривать вместе со своими партнёршами, высказывать им замечания, давать советы, критиковать за отсутствие страсти и увольнять за недостаточную сексуальность.

– Я прекрасно понимаю, что не являюсь идеалом мужчины, – говорил Монти своим красоткам, пуская в потолок струйку ароматного сигарного дыма. – Но если вы хотите быть профессиональными актрисами в этом жанре, хотите, чтобы зритель вам верил и хотел вас, вы должны ежесекундно излучать страсть, даже если вас трахает такой урод как я.

Поэтому на него никто не держал зла, и сексуальный ад, который он обрушивал на претенденток, был не только удовлетворением его плоти, но и хорошей школой для начинающих актрис. Такая вот система Станиславского. Монти тратил огромные деньги на девушек, уже попавших в его обойму. Он оплачивал их фитнес и бассейн, массаж и косметологов, покупал наряды для повседневной жизни и для съёмок, давал возможность позировать для самых популярных журналов, делал все, чтобы они ощущали себя настоящими принцессами. Нет, Монти не был альтруистом, каждый вложенный доллар многократно отбивался, поскольку его воспитанницы пользовались огромным спросом. Но стоило кокой-то из девиц отрастить лишнюю складочку жира или неаккуратно побрить волосы на лобке, появиться в студии со слегка уловимым запахом пота, обзавестись целлюлитом или, того хуже, закрутить интрижку на стороне и заполучить какую-нибудь заразу – моментально следовало увольнение, и на смену сладкой жизни приходила обычная рутина. Принцессы превращались в тех, кем были до этого: в учительниц, кассирш, студенток, секретарш, уборщиц.

Но лет десять назад случилась беда – автомобиль Монти попал в страшную аварию, погибли все, кто был в машине, и только он чудом остался жив. Со множественными переломами его привезли в больницу, где он без сознания провёл несколько дней. А когда пришёл в себя, то узнал, что, скорее всего, нижняя часть тела останется парализованной, и он никогда не сможет ходить. Несмотря на пессимистические прогнозы врачей, дела у Монти пошли на поправку, и уже через полгода он смог сделать свой первый шаг, правда, было два «но»: он навсегда останется хромым калекой, который будет не в состоянии сделать и шага без палочки, и самое страшное – он больше никогда не ощутит себя настоящим мужчиной.

В один из первых дней, после его возвращения из больницы, в офис Монти вошла молоденькая девушка и, пряча глаза под пышной белокурой чёлкой, заполнила анкету и пристроилась в край галдящей девичьей очереди. Она сидела молча и листала журнал, не обращая внимания на окружающих. Никакого броского макияжа, простенькие джинсы, футболка, кеды. Со стороны могло показаться, что эта девушка ошиблась адресом и случайно, вместо кружка кройки и шитья, попала сюда, даже не осознавая, что её ждёт за дверью. Но она не ушла и дождалась своей очереди.

Девушка вошла, положила на стол анкету и стала посреди кабинета. Толстый, усатый мужчина, не поднимая глаз, подтянул к себе анкету:

– Представьтесь…

– Юдит Полгар. 18 лет, – ответила девушка.

– Раздевайтесь, – снова не поднимая глаз, задумчиво произнёс он, перелистывая страницы анкеты.

Юдит неторопливо сняла футболку и аккуратно положила её на край дивана, ослабила резинку и распустила стянутые в хвост длинные волосы, светлые пряди упали с плеч, прикрыв ее груди. Затем она расстегнула поясок, потянула вниз молнию, и лёгкие летние джинсы упали на пол.

– Трусики тоже снимайте, – коротко скомандовал мужчина.

Юдит, не торопясь, подняла джинсы, положила их рядом с футболкой и только после этого выполнила требование хозяина кабинета.

Монти устал, у него сильно болела голова, но больше всего он был расстроен от того, что за последнюю неделю почти из сотни претенденток он не отобрал ни одной. Было несколько, на которых можно было бы обратить внимание, но его бесили всякие мелочи: то неумело затонированный прыщ, то кривой мизинец на левой ноге, то волосинка, торчащая из носа.

– Там ещё кто-то остался? – снова спросил Монти и наконец поднял глаза.

– Нет, я последняя, – ответила девушка и круговым движением головы отбросила волосы назад.

Божественна фигура в обрамлении светлой дымки волос, ещё девичья грудь, достаточно крупная, но упругая, с аккуратными розовыми сосками, слегка округлый животик с едва заметной впадинкой пупка, в который была вдета малюсенькая золотая булавка, такие милые светлые кудряшки внизу живота, идеальные ножки, не длинные и не короткие, такие, как надо, и очаровательная мордашка с огромными грустными глазами. У Монти внутри все сжалось. Перед ним была та, которую он так давно искал – невинность, облачённая в страсть, ангел похоти, богиня разврата… Он мог бы ещё придумывать и придумывать эпитеты, но плавный ход мысли прервался реальностью происходящего. Он увидел синяк у неё на запястье, потом, когда она повернулась, заметил уже почти сошедший на ягодице и на плече.

– Откуда это? – строго спросил Монти.

– Повздорила с отчимом, – неумело соврала Юдит.

– Он что тебе домогался?

– Почему я должна перед вами отчитываться? – опустив голову и пряча за спину руку ответила девушка. – Вы же не из полиции и не мой отец…

– Я больше, чем твой отец. Я тот, кто может сделать из тебя счастливого человека…

Эту ночь Юдит провела в доме Монти, но в этот раз всё было не так как раньше, не так как с другими, он даже не прикоснулся к ней. Они долго сидели на кухне, пили вино, и Юдит рассказывала свою грустную историю о том, как уже через полгода после смерти отца мать привела домой какого-то мужчину и объявила ей и младшей сестре, что теперь этот человек – их отец. Новоиспечённый папа несколько дней был идеальным – дарил подарки, шутил, ухаживал, очаровывал, но очень быстро весь этот шарм как ветром сдуло. Мать уходила на работу, а он целыми днями валялся на диване, пил пиво, курил и пялился в телевизор. В один из таких дней, дыша перегаром, он вошёл в комнату девочек и приказал им раздеться, пригрозив, что если они не будут ему подчиняться или кому-то расскажут, то он ночью зарежет их мать.

Юдит пыталась защитить сестру, но тот грубо отбрасывал её в сторону и приказывал молчать.

– Я прошу вас, – взмолилась Юдит, – возьмите меня, только не трогайте сестру. Она ещё маленькая.

– Заткнись! – крикнул он в ответ. – Будешь себя хорошо вести, и я больше не трону её… Она будет трогать меня… Своими маленькими ручками… Ты знаешь где… Этого достаточно?

Юдит посмотрела на сестру, та быстро-быстро кивала головой. А что ей оставалось делать?.. Он несколько часов измывался над ней, заставляя ублажать себя, и, лишь окончательно обессилив, ушёл к себе смотреть телевизор. Девчонки всю ночь проревели, так ничего и не сказав матери. На следующий день настал черёд Юдит. С ней отчим не стал ограничивать себя, его даже не смутила кровь. Он только рявкнул:

– Чтоб к вечеру простыни были чистыми!

Эта пытка продолжалась больше года. Девчонки, как могли, скрывали от матери все, что с ними происходило, боясь, что отчим выполнит своё обещание и зарежет её, а тот каждый вечер заглядывал к ним в комнату и демонстративно доставал из кармана нож. Чтобы не попадаться часто на глаза маме, они ложились пораньше спать, по выходным допоздна гуляли, носили блузки с длинными рукавами и джинсы, чтобы скрывать синяки и ссадины. Младшая сестра сдалась окончательно и уже даже не сопротивлялась, безропотно и холодно исполняя постоянно растущие фантазии отчима. Как и обещал, он не притрагивался к ней, зато Юдит доставалось сполна и каждое его прикосновение к её телу было сродни удару током, у неё все внутри переворачивалось, её постоянно тошнило, и она опасалась того, что навсегда потеряет способность любить…

– Я не знаю, почему пришла к вам, – грустно сказала Юдит, – Я боюсь возвращаться домой, но там сестра, я не могу её бросить… Мне почему-то кажется, что вы сможете мне помочь.

Монти смотрел в её полные грусти глаза и с каждой минутой ощущал, что все больше и больше влюбляется в это порочное дитя.

Она проснулась очень поздно, от телефонного звонка, на часах было уже двенадцать.

– Доброе утро, Юдит, – услышала она голос Монти. – Быстренько собирайся и приезжай в офис… И возьми с собой сестру.

Через полчаса она постучала в дверь его кабинета и, пропустив вперёд младшую, вошла и от увиденного чуть не упала в обморок. Посреди комнаты на коленях стоял её отчим. Он с трудом приподнял голову и сквозь узкие щели отёкших век бросил на неё молящий взгляд. Всё его лицо было похоже на перезревшую сливу. Двое здоровенных парней держали его под руки, не давая упасть.

– Посмотри, ублюдок, на этих девочек, – грозно сказал Монти, и здоровенная ручища одного из парней вцепилась в волосы, повернув голову в ту сторону, где стояли сестры. – И если ты ещё хотя бы пальцем прикоснёшься к ним или даже только подумаешь прикоснуться, ты пожалеешь, что родился. Ты меня понял?

– Понял, – прохрипел тот в ответ.

– Выбросьте эту тварь отсюда, – обратился Монти к парням.

Отчим завыл и попытался вырваться:

– Суки! Ненавижу ваши блядские мор…

Он не успел закончить фразу, поскольку тяжёлая палка Монти с хрустом вонзился ему между ног. Обмякшее тело парни выволокли из кабинета. Он вытер руки влажной салфеткой, уселся в своё любимое кресло, не торопясь раскурил сигару и обратился к онемевшим от всего увиденного сёстрам:

– Всё, у вас начинается новая жизнь. А первое что нужно в новой жизни – это новое имя. Юдит, подойди сюда.

На столе лежал лист бумаги, на котором было написано несколько вымышленных имён.

– Выбери то, которое тебе понравится.

Девушка быстро пробежалась взглядом по строчкам и ткнула пальцем.

– Джесси Блонд, – прочитал вслух Монти.

Глава 9

Вместе с Атиллой они осмотрели несколько вилл, но все время что-то не устраивало – то интерьер слишком пафосный, то хозяева ни с того ни с сего подняли цену, то чьи-то съёмки ещё не закончились. В конце концов Андрей определился, выбрав скромную по местным меркам виллу с крытым бассейном, большим холлом и зимним садом, после чего все поехали в гостиницу отдыхать и готовиться к завтрашнему дню.

Всё время, пока Атилла таскал их по локациям, у Андрея из головы не выходила та случайная встреча с Джесси. Теперь же он лежал на кровати, уткнувшись взглядом в потолок, не понимая, что с ним происходит. Пытался отгонять дурные мысли воспоминаниями о Лене, но перед глазами все равно всплывал образ белокурой распутницы. Но больше всего пугали завтрашние съёмки, вернее не сами съёмки как таковые, а тот момент, когда в кадр войдёт ОНА, а потом…

Да, он много раз видел все ЭТО в исполнении Джесси, видел как её тело извивалось в объятиях крепких парней, и не было никакой ревности, поскольку на их месте он видел себя. Андрей помнил каждый изгиб её тела, каждый завиток волос и даже знал о маленькой родинке под её правой грудью. Сколько раз он в своих фантазиях зажимал в ладонях эти аккуратненькие груди, ласкал розовые, слегка припухшие соски, целовал их…

Андрей понимал, что всё это всего лишь мечты, и что ему уготована другая судьба, и он, лёжа на диване, неистово дрочил, стараясь кончить одновременно с этой белокурой бестией из телевизора. И ему не было стыдно – она была так далека и так недоступна, он же был одинок и безнадёжно в неё влюблён.

Честно признаться, до встречи с Леной Андрей мастурбировал практически каждый день. Это стало привычкой ещё со школы. Мальчишки во дворе делились между собой секретами и хитростями мастурбации, менялись порнографическими фотками, хвастались кто сколько раз может за день кончить, постоянно измеряли длину и диаметр своих возбуждённых членов, хотя членами их и назвать ещё нельзя было. С каждым годом их длина увеличивалась, пока, наконец, не наступал тот день, когда мальчишки поочерёдно становились мужчинами и гордо объявляли всем, что с самоудовлетворением покончено навсегда. Но Андрей все равно продолжал, даже в те периоды, когда у него появлялись женщины, и ему казалось, что он их любит, бывало, что делал это на следующее утро после бурной ночи, и даже перед тем, как впервые в жизни заняться настоящим сексом, из-за боязни опозориться.

Лет до двадцати, это постоянное желание мастурбировать тяготило его и сильно угнетало, он думал, что неизлечимо болен, поскольку не мог побороть эту пагубную привычку. Но потом, начитавшись западных книжек о пользе мастурбации, Андрей слегка расслабился, да и юношеский напор немного ослабел, но никому о своём пристрастии он никогда не рассказывал, не считая тех пацанов со двора, которые уже давно выросли. И только когда в его постели оказалась Лена, и он понял, что влюбился по-настоящему не в какую-то там белокурую Джесси из порнухи, а в реальную девчонку, ему захотелось открыть перед ней душу, поделиться своей проблемой. Лена, прожившая практически всю жизнь в пуританских оковах и тщательно скрывавшая от родителей и от всех окружающих свои невинные эротические забавы в ванной, восприняла откровения Андрея, как должное. Именно эта их обоюдная страсть стала первым шагом к постижению любовных утех, которые до этого ограничивались лишь несколькими поцелуями и стандартным сексом в миссионерской позе.

– Никогда не думала, что будет так приятно.., – томно произнесла Лена. – И у тебя такие нежные руки… А у тебя были до меня женщины?

– Если скажу, что не было, ты же не поверишь?

– Конечно, не поверю… Я все-таки неправильно спросила… Ты с другими женщинами тоже был так же нежен, как и со мной?

Лена приподнялась на локте и пристально посмотрела Андрею в глаза, стараясь понять, соврёт он или нет.

– Ленка, такого кайфа я никогда ещё не испытывал… Ни с одной женщиной, – Андрей обнял её и опрокинув на подушку крепко поцеловал.

– Давай ещё, – шепнула она.

После этой ночи Андрей навсегда забыл о своей дурацкой любви к экранной диве. Диски с фильмами Джесси Блонд были задвинуты в самый дальний ряд и забыты. И Лена каким-то чудным образом заполнила собой все жизненное пространство Андрея, покорив не только его сердце и плоть, но самое главное, она заполнила своими образами его сознание, вытеснив оттуда похотливую звезду.

И вот теперь эта защитная оболочка была прорвана, и сознание Андрея снова начали заполнять образы Джесси, и они теперь были вовсе не виртуальные, как раньше, а обретали вполне осязаемые черты. И это приводило его в ужас.

– Андрюха, о чем задумался? – вопрос Димы вернул Андрея в реальность. – Тебе тоже страшно?

– Да не то, чтобы страшно, – не поворачивая головы ответил он. – Вообще, съебаться хочется…

– Это ты прямо в точку. Сам бы с удовольствием свалил. Не представляю, как мы завтра все это блядство снимать будем.

– И это говорит человек, который всю эту кашу заварил.

Дима похабно заржал:

– А расхлёбывать тебе!

– Не знаешь, этот дурень в кожаных штанах кассеты купил? – серьёзно спросил Андрей.

– Говорит, да. Но я бы проверил.

Но никто даже не пошевелился, они лежали на кроватях, продолжая пялиться в потолок. После паузы Дима неожиданно спросил:

– Может к девкам сходим? А? Чтобы завтра на площадке не обделаться… Говорят, тут шикарные шлюхи. Ты как, готов?

– Да пошёл ты.., – грубо ответил Андрей и отвернулся к стене.

– Ну как хочешь. Больше предлагать не буду, – Дима набрал номер переводчицы. – Привет, Тереза. Это Дима. Решили вот поразвлечься немного. Не подскажешь, где тут поблизости нормальный публичный дом?.. Ты сейчас подъедешь?… Хорошо, я жду.

Он положил мобильный на тумбочку и по внутреннему телефону набрал номер, где жили Иваныч и Саша:

– Сергей Иванович, а не хотите поразвлечься? Сейчас приедет Тереза, она пообещала отвезти нас в лучший публичный дом Будапешта… Идёте?.. Чудесно!.. Тогда через полчаса жду вас в холле… Сашку возьмите с собой.

Дима сразу даже не узнал Терезу. Вместо серой мышки, которая их сегодня целый день сопровождала, перед ним стояла стильная девушка, готовая к ночным приключениям.

– Ты чудесно выглядишь, – не сдержался от комплимента Дима. – А куда же делась та Тереза, с которой мы познакомились утром?

– Она уже спит.

Глава 10

Целый день на душе у Лены было как-то неспокойно оттого, что от Андрея не было никаких вестей. Она понимала, что первый день самый сложный, что он устал, и есть о чем подумать перед завтрашними съёмками. Только ближе к полуночи она решилась написать СМС: «Привет. Как дела? Если есть возможность, выйди в Скайп. Скучаю».

Андрей прочёл сообщение и включил компьютер. Почти моментально пошёл вызов, и на экране появилось изображение Лены.

– Ну как тебе там, в очаге разврата? – пошутила она.

– Привет, Ленка. Что-то я волнуюсь. Не могу даже представить, как завтра все сложится. Сегодня так много всего было…

Андрей в красках расписал все что с ними случилось за это время: о кастинге, о смешном толстом Монти, даже о прыщавой секретарше, не рассказал он лишь о встрече с Джесси…

– А все пришли из тех, кого мы выбирали? Как тебе мальчишки? – спросила Лена.

– А мальчишек не было, только девчонки, – Андрей старался поддерживать иронически-шутливый тон и не выдавать тех чувств, которые бурлили в нем. – Столько голых задниц перед глазами ещё ни разу в жизни не было.

– И что, держишься?

– Стараюсь из последних сил…

– У меня есть идея, – не унималась Лена. – Ты завтра примотай ЕГО скотчем, чтобы не выпирал из штанов.

– Дурная ты, Ленка, – улыбнулся Андрей. – Но за совет спасибо.

– А где твои коллеги по несчастью?

– Врать не буду, ушли в бордель…

– А ты почему остался? – голос Лены слегка дрогнул. – Когда ещё такой случай представится…

– Потому что, дурень, тебя люблю.

Лена снова заулыбалась:

– А в комнате точно никого нет?

– Никого.

– Тогда вот тебе мой подарок…

Она поднялась с дивана, поставила компьютер на стол, поправила экран, так чтоб Андрей видел её в полный рост и сбросила с себя халатик.

– Ты толкаешь меня на преступление, – игриво произнёс он.

– Так не сдерживайся, – почти шёпотом сказала Лена и, развернувшись к камере спиной, начала медленно снимать свои ночные атласные трусики.

Она снова ощутила настоящую страсть, а не приглушённое возбуждение. Всего лишь несколько дней прошло с того дня, как Лена позволила себе забыть о предрассудках и дать волю чувствам, и вот опять всё сладостно сжалось внизу живота, и руки сами делали то, что ей хотелось. Она уютно устроилась на диванных подушках, чтобы Андрей все хорошо видел, и начала себя ласкать, постепенно двигаясь все ниже и ниже…

Через несколько минут Лена приоткрыла глаза, и, глянув в экран, томно произнесла:

– Я так люблю тебя… Только не останавливайся…

Лена сменила позу:

– А теперь давай попробуем так…

Она скользнула рукой под подушку и достала оттуда вибратор в форме мужского члена, провела им между ног и медленно ввела в себя:

– Он очень похож на твой… Только молчи и ни о чем не спрашивай…

Андрей просто сходил с ума от того, что происходило по ту строну экрана. Никогда раньше такого секса у него не было. И это был действительно секс. Он словно чувствовал её тело и ощущал его вибрации, как будто был рядом. Андрей, не отрываясь, смотрел на экран компьютера и наслаждался каждым движением Лены, она же лишь изредка приоткрывала глаза и бросала взгляд на то, как любимый наслаждается ею. Она чувствовала, что эта игра нравится не только ему, эта игра все больше и больше нравится ей.

– Ленка, ты просто чудо.., – простонал Андрей, откинувшись на спину.

Лена дрожащей рукой отбросила вибратор в сторону, потом натянула на себя плед, уютно устроившись в куче смятых подушек:

– Сама придумала, правда прикольно…

– Откуда у тебя эта «штука»?

– Вчера заказала в Интернете. Полдня выбирала, чтобы был такой же как у тебя… Правда похож? Но твой все равно лучше.

– Даже не знаю, жалеть мне, что я уехал от тебя, или нет. Вот не уехал бы, и не было бы у нас такого секса… Хорошо, что эти дураки ушли…

– Хорошо… В общем смотри там, не поддавайся на провокации. И на девок не заглядывайся.

– Особенно завтра не буду заглядываться, – пошутил Андрей.

– Мне бы такую работу, – мечтательно пробормотала Лена. – Я бы уж там с мальчиками замутила…

– Ленка, ты такой развратницей стала в последнее время.

– Не развратницей, а нормальной женщиной…

Они ещё долго болтали о всяких глупостях. Андрей смотрел на Лену и с каждой секундой убеждался, что больше всего на свете любит её, и что внезапно выплывшее из небытия странное чувство к белокурой Джесси – это всего лишь блажь, которую нельзя называть любовью, и с которой он обязательно покончит…

В коридоре послышалась какая-то возня. Андрей услышал, как в соседнем номере хлопнула дверь, и через некоторое время зашумела вода в душе. Значит Иваныч и Сашка уже вернулись, подумал он. А где же тогда Димон? С этой мыслью Андрей и уснул. В эту ночь ему почему-то приснилось море.

Глава 11

Такси остановилось у освещённого неоновым светом входа в ночной клуб, где работала Тереза. Поравнявшись с охранником, она бросила ему несколько фраз, указав на своих спутников, и те проследовали за ней. В длинном коридоре Дима поравнялся с Терезой:

– Ты обещала отвезти нас в публичный дом, а это какой-то ночной клуб…

– Ни «какой-то», а мой клуб. Помнишь, я гарантировала вам удовольствие. Так вот оно – наслаждайтесь!

Она распахнула широкие двустворчатые двери, и на гостей обрушился неистовый грохот музыки, визг толпы и аромат необузданного секса. Тереза провела их через весь зал, чтобы они успели ощутить дух этого заведения и, поднявшись по ступенькам, снова сказала несколько слов охраннику, и тот покорно отодвинул в сторону массивную штору VIP-ложи.

– Располагайтесь, я скоро вернусь. Официант сейчас принесёт выпивку и закуски. Если захотите, можете спуститься вниз. Оденьте эти браслеты, и вас никто не посмеет тронуть. Можете делать все что захотите. – Тереза положила на стол три розовых VIP-браслета и вышла.

– Вот это мы попали, – сказал Иваныч. Он огляделся по сторонам и подошёл к самому краю кабинки, откуда открывался потрясающий вид на все уголки огромного зала. – Ты только глянь, что эти сучки вытворяют… Я останусь здесь, нахер мне сдался ваш бордель. Саня, подай браслет.

Саша взял со стола два браслета, один протянул Сергею Ивановичу, второй надел себе на запястье.

– Ты не обижайся, – сказал он, оглянувшись на Диму, – я, наверное, тоже останусь.

– Как хотите, – ответил он и сделал решительный шаг к выходу, но штора неожиданно раскрылась, и в ложу вошёл официант с подносом и следом за ним Тереза.

– Они остаются, – сказал ей Дима, мотнув головой в сторону Саши и Иваныча, – а мы поедем в публичный дом. Я уже настроился.

– Хорошо, – ответила Тереза. – Ребята, вы угощайтесь и развлекайтесь. Когда закончите, вас отвезут в гостиницу, я распоряжусь. А ты, иди за мной.

Она взяла Диму за руку и куда-то повела по закоулкам клуба. Они долго петляли, поднимались по каким-то лестницам, снова шли по длинному коридору, пока не оказались у закрытой двери. Тереза достала из сумки ключ и вставила его в замочную скважину. Они вошли внутрь и оказались в странном помещении с прозрачным полом и зеркальным потолком. По всему полу были разбросаны обшитые бархатом подушки. Дима с опаской ступил на стеклянную поверхность и посмотрел вниз. Прямо под ним была сцена, на которой несколько пар занимались сексом, а вокруг неистовствовала разгорячённая толпа. Самое странное, что звук в это помещение почти не проникал, лишь низкочастотные вибрации разбегались волнами по стеклянному полу, и лучи света то и дело пронзали его насквозь и, отражаясь от зеркального потолка, разлетались по сторонам.

– Дима, зачем тебе эти шлюхи из борделя? – Тереза, сбросив с плеч шёлковую рубашку, подошла вплотную, обняла, прикоснувшись к нему обнажившейся грудью и поцеловала прямо в губы. – Поверь, я лучше…

Такого поворота событий он никак не ожидал. Дима стоял посреди этого странного помещения, не в состоянии сказать ни слова. К нему прижималась почти незнакомая и совершенно голая девушка, а где-то внизу, под ногами, бушевала дикая сексуальная оргия.

– Ты мне сразу понравился. Ещё утром, – шептала ему на ухо Тереза. – Только не подумай, что я блядь какая-то, я просто соскучилась по нормальным парням. У меня в жизни было так много секса, что я даже забыла, что такое настоящая любовь. Не помню, была ли она вообще. А ты такой милый, трогательный. Мне кажется, ты только прикидываешься крутым… Поцелуй меня, пожалуйста…

Дима коснулся губами её влажных губ… и потерял контроль над собой…

Дима, действительно, всегда хотел казаться крутым. Его рассказами о сексуальных подвигах друзья заслушивались, ещё начиная с восьмого класса. На самом деле никаких подвигов не было, и все эти истории – всего лишь плод его воображения. Он впервые оказался в постели с женщиной лишь в 20 лет, когда, окончив техникум, попал по распределению в проектный институт, где в отделе был единственным мужчиной, вернее мужчиной он сделался чуть позже. И той женщиной, которая сделала из Димы мужчину, стала его начальница, сорокалетняя вдова, десять лет хранившая верность внезапно умершему мужу, но не устоявшая перед аппетитной молодостью нового сотрудника.

– Дмитрий, – сказала властно Наталья Андреевна вошедшему новичку и указала на стол, стоящий рядом с её столом. – Ваше рабочее место будет здесь.

– Может быть я лучше сяду сзади? – попытался возразить Дима.

– Молодой человек, не торгуйтесь. Вы не в школе, чтобы прятаться на последней парте от учителя, – подвела черту начальница.

В отделе было много симпатичных девушек, красивых женщин, но, как обычно, преобладали дурнушки, и каждая проявляла к нему всяческие знаки внимания, то домашними пирожками угостят, то мороженое принесут, то яблоком поделятся. Первые несколько дней Дима смущался, а потом втянулся в эту игру, ему понравилось внимание, ему приятно был делать для своих «дам», как он их называл, всякие мелочи, о которых его постоянно просили. За всем этим ревностно наблюдала Наталья Андреевна и одёргивала самых ретивых.

Через полгода Дима стал полностью «своим», он уже не только принимал участие в обсуждении любовных институтских интрижек, но и играл роль эксперта и советчика. Сначала ему без стеснения показывали колготки, только что купленные в универмаге, потом спрашивали, какой цвет лифчика ему больше нравится и какой лучше смотрится, с бретельками или без. Чего уж там говорить о платьях, джинсах и туфельках, многократно пересмотренных и перещупанных им. Дима с удовольствием советовал, оценивал, критиковал, купаясь во всеобщем внимании. Так длилось до тех пор, пока он не получил повестку в армию.

В свой последний вечер, когда все, выпив за его будущую службу, уже разбежались по домам, Наталья Андреевна попросила Диму задержаться и доделать работу, которую он не успел завершить в течение рабочего дня. И, уже выходя из комнаты, сказала:

– Глупый мальчишка, неужели ты так и не понял, что эти сучки все это время издевались над тобой?..

Дочертив какую-то ерунду, Дима собрал вещи, потушил свет и спустился пешком по лестнице, попрощался с сонным вахтёром и вышел на улицу. Он не успел сделать нескольких шагов, как почувствовал, что кто-то взял его под руку и, повернувшись, увидел рядом с собой Наталью Андреевну.

– А почему вы здесь? – удивлённо спросил Дима, и попытался высвободить руку.

– Потому что хочу… Хочу пригласить тебя к себе домой, – она пристально посмотрела ему в глаза. – Пойдём… Тут недалеко.

Дима все прекрасно понял и ему понравилось, что Наталья Андреевна не стала выдумывать всякие глупости про чай и свежий тортик, про капающий кран или сломавшийся выключатель. В её молящем взгляде было столько грусти и надежды, что он не мог не согласиться. Что может быть лучше такой пары – опытная женщина, истерзанная долгим воздержанием, и мальчишка, мечтающий, наконец, воплотить в реальность все свои юношеские сексуальные фантазии.

Как ни странно, но дома у Натальи Андреевны действительно были и чай, и свежий тортик, и ещё бутылочка португальского Портвейна. Дима уселся на диване и следил за тем, как хозяйка суетливо накрывала на стол.

– Дима, разлей вино, пожалуйста, – сказала Наталья Андреевна. – Только мне чуть-чуть, а то пьянею от одного бокала…

– За что будем пить? – спросил Дима.

– За любовь.., – ответила она, и снова многозначительно посмотрела ему в глаза.

– За любовь в широком понимании этого слова?

– Нет… За мою любовь.., – смущённо произнесла Наталья Андреевна. – Я понимаю, что веду себя как дура… Понимаю… Но ничего не могу с собой сделать… Я так устала от одиночества… Ты себе представить не можешь, что это такое: каждую ночь ложиться в холодную и пустую постель, а утром просыпаться в слезах, приводить себя в порядок, идти на работу и делать вид, что у тебя все хорошо… Прости меня, зря я, наверное, все это затеяла.

Она поставила нетронутый бокал на стол, закрыла лицо руками и заплакала. Дима подошёл к ней сзади и обнял за плечи. Наталья Андреевна резко повернулась, обвила шею руками, коснулась губами его губ и, не почувствовав отторжения, страстно впилась в них в долгом поцелуе. Дима повалил её на диван и начал дрожащими руками расстёгивать блузку и тискать ещё закованные в лифчик груди, неумело пытаясь высвободить их из этого плена.

– Подожди… Подожди, дурачок.., – шептала Наталья Андреевна.

Она немного приподнялась, сама расстегнула застёжку и отбросила лифчик в сторону. Её обнажившиеся груди мягко колыхнулись, но не растеклись в стороны, как это обычно бывает у женщин в возрасте. Да, их нельзя было назвать девичьими, но за годы воздержания они не утратили своей привлекательности, лишь обрели волнующую мягкость. Дима с трепетом начал их ласкать, не сильно сжимая пальцами затвердевшие соски, потом прикоснулся к ним губами и, как младенец, начал нежно посасывать. Тело Натальи Андреевны задрожало, и она снова зашептала:

– Димочка… Пожалуйста… Остановись… Мне нужно в ванную… На минутку…

Она высвободилась, поцеловала его и стыдливо прикрывшись, выбежала из комнаты. Дима сидел на краю дивана, и его колотило от возбуждения. Он не знал, что делать дальше. Вернее, знал, видел в фильмах, читал и множество раз представлял в своих фантазиях, но реальность оказалась совсем не такой, как мечты. В них почему-то никогда не было ванной, ни до секса, ни после него. Складывалось впечатление, что в течение всего дня человек остаётся совершенно чистым и без всяких посторонних запахов – снял трусы и сразу в кровать. Именно в эту секунду Диме стало стыдно за свои несвежие носки, запах пота, немытые руки… Об остальном лучше вообще было не вспоминать.

Шум воды стих и из ванной в белом махровом халатике вышла разгорячённая и благоухающая Наталья Андреевна. Её волосы были стянуты в тугой хвост, а глаза горели каким-то шальным огоньком. Дима не успел подумать о том, под каким предлогом тоже заскочить в ванную, как хозяйка сказала:

– Сходи в душ, а я пока приготовлю постель. Там на полочке свежее полотенце.

Через несколько минут Дима вошёл в спальню, обмотав полотенце вокруг бёдер. Полумрак комнаты нарушал только луч света, проникающий сквозь открытую дверь. Наталья Андреевна сидела на кровати, натянув до самой шеи одеяло.

– Ты не волнуйся, – сказала она, – я все сделаю сама.

Но на самом деле Наталья Андреевна волновалась не меньше Андрея, поскольку то, что у неё было с мужем до того, как он попал под машину, сексом можно было назвать с очень большой натяжкой. Они поженились, когда Наталье только исполнилось восемнадцать; девчонка-девчонкой, она лишь несколько лет назад перестала играть в куклы, а теперь должна была исполнять роль жены, о которой совершенно ничего не знала. Родители выделили им старенький диван в общей проходной комнате, и это считалось тогда огромным счастьем, но это счастье, на самом деле, было пыткой. Вместо того, чтобы полностью отдаться любви, молодожёнам приходилось постоянно быть начеку, прислушиваться, бояться сделать лишнее движение, не дай бог диван предательски скрипнет, постоянно укрываться одеялом, вдруг папа, вышедший среди ночи в туалет, заметит, чем они занимаются. В то время так жила почти вся страна, и удивительным было, как вообще здесь рождались дети.

Годы шли, а Наталья так ни разу и не испытала того наслаждения, которое умно называлось оргазмом, она вообще о таком понятии не слышала. Поделиться было не с кем, расспросить некого и те непонятные ощущения, которые вдруг просыпались где-то внутри неё, когда они с мужем занимались под одеялом тем, что считали сексом.

Все могла изменить смерть, которая неожиданно стала постоянным гостем в их доме. Вначале Наталья родила мёртвого ребёнка, буквально через год умерла её мать, а следом за ней отец, они остались вдвоём с мужем в опустевшей квартире и, погоревав, могли, наконец, предаться любви без всяких ограничений, но смерть снова внесла коррективы в жизнь Натальи – её мужа сбил пьяный водитель… И она, так и не вкусив прелестей любви, осталась одна… Как оказалось, надолго. И то, что сейчас должно было произойти между ней и Димой, был крик её истомлённой плоти, ожидавшей этой минуты почти десять лет.

Со стороны их неумелый секс был смешон. Они мучили друг друга почти всю ночь, понимая, что все это происходит у них в первый и последний раз, но Дима и Наталья Андреевна остались довольны собой. Они встретились ещё раз только через два года и снова провели безумную ночь. Эти два случая стали первым сексуальным опытом Димы.

Глава 12

Он раньше никогда не был в такой передряге и, как выкручиваться, не знал, но Тереза, словно почувствовав это, сама принялась за дело, стащила с него одежду и повалила на разбросанные по всему полу огромные подушки. Потом деловито достала из валявшейся рядом сумочки пакетик с влажными салфетками, извлекла одну и, оттянув вниз шкурку на возбуждённом члене Димы, тщательно протёрла обнажившуюся головку, после чего, так же деловито наклонилась и обхватила её губами. Дима смотрел вверх не моргающими глазами. В зеркальном потолке он видел не только своё отражение, вокруг него бушевала сексуальная оргия. Это была какая-то сюрреалистическая картина – все, что творилось внизу и было видно сквозь стеклянный пол, отражалось в зеркалах на потолке и обволакивало его со всех сторон, и он летел сквозь все это, почти лишившись чувств.       Если бы Тереза сделала ещё хоть одно движение губами или языком, то Дима не смог бы сдержаться, но она и это почувствовала, прервалась и легла рядом.

– Ты такой странный, – прошептала она. – Когда у тебя в последний раз был секс?

– Такого не было никогда…

– Так я же ещё ничего не делала.

– И ты это называешь «НИЧЕГО»?

– Будет ещё лучше…

Она легла сверху и страстно впилась своими ещё влажными губами в его губы…

Терезе уже давно осточертели «профессионалы» с проверенной и контролируемой потенцией, которые знали, что и как нужно делать, когда и сколько раз. Да, она была благодарна им, что смогла получить то, о чем тайком бредила её плоть. Непрерывный секс надолго стал для Терезы не только способом получать удовольствие, но и работой, за которую платили хорошие деньги. Но теперь, из-за рождения дочери, она отошла от ставшего привычным образа жизни, но естество периодически брало верх над разумом. И дрожащий от восторга и перевозбуждения Дима был ей настолько приятен, что это чувство граничило с влюблённостью. Он был так трогателен и так очарователен в своём неумении, что ей захотелось стать для него не просто мимолётным сексуальным приключением, а женщиной, способной подарить ему настоящую любовь. А уж любить она умела…

По ощущениям Димы прошла целая вечность, но на самом деле они провели в зеркальной комнате не больше получаса. Тереза, поджав ноги, сидела на подушках, облокотившись на мягкую бархатную стену, и курила. Дима лежал рядом, положив голову ей на колени, и смотрел вниз сквозь стеклянный пол.

– Тебе понравилось? – спросила Тереза и выпустила струйку ароматного дыма.

– Еще бы, – мечтательно ответил Дима. – Я ощущаю себя безграмотным первоклассником, которого учительница научила читать.

– Ну ты не прибедняйся. Два раза кончил и меня до оргазма довёл. Тоже мне «первоклассник».

– Да у меня бы и одного раза не получилось, если бы не ты.

Дима приподнялся, поправил упавшую на лицо Терезы прядь волос и поцеловал её в губы.

– Ты такой милый, – улыбнулась она. – Мне кажется, я влюбилась в тебя…

– А мне не кажется…

Они ещё долго лежали, обнявшись, и смотрели на затухающую внизу оргию, пока Дима не спохватился:

– А сколько времени? Завтра же съёмка.