Читать книгу Можно два… но лучше три! - Сурен Гунасекера - Страница 1
ОглавлениеПолупрозрачная, красноватая полоса повисла в воздухе поперек проезжей части и преградила мне дорогу.
Опять «красный»! Да что ж такое!? – воскликнула я в сердцах. Это всё из-за того собачника с толстой собакой. Вот, вздумалось ему перейти на другую сторону улицы прямо сейчас. На этой им не гулялось.
Было уже десять часов утра. Утра субботы. По моим меркам – раннее утро. И должно быть пустынно. Но нет ведь. Наш пригород начинал просыпаться несмотря на его «спальную» репутацию. О промышленных секторах я не говорю, там активность «гудит» круглые сутки без остановок.
Рядом со мной у светофорной линии остановилась пара флаеров. Видимо, таких же любителей наземной езды, как и я. Но вот «красная» погасла, и они укатили вперед, завывая электромоторами.
Слегка повернув ручку газа на руле, я заставила заголосить и моторчик моего самоката. Я, конечно, очень торопилась, и можно было бы рвануть со всей скоростью, на которую он был способен. Но способен был он, а не я. В свои одиннадцать лет я уже достаточно здравомыслящий человек. И если бортовой комп сигналит, что дорога еще мокрая, мне ясно, что не стоит гнать со всей силы. Руки-ноги целее будут.
Дождик сегодня закончили на полчаса позже, чем в будние дни. Поэтому и я решила немного задержаться дома. И, вот, теперь я опаздывала, но надеялась, что нагоню упущенное время. Тем более что дорога стремительно подсыхала. Сканируя дорогу, бортовой комп еще находил оставшиеся лужицы и заботливо вырисовывал мне на визоре оптимальную траекторию движения.
Хорошо если будет мало пешеходов, которые смогут прервать мою зеленую волну. Надеюсь, мало, кому еще не спится или кого дела вытащили из дома. Как меня.
Я и сама, в общем-то, люблю поваляться подольше после учебной недели. Как говорит мой папа – «Кто хорошо отдыхает, тот хорошо работает». И я с этим утверждением абсолютно согласна. От себя могу добавить – «Крепкий сон – здоровый разум». Сон – это самое важное для молодого, растущего организма. Как пишут ученые-мозговеды, во сне мозг «переваривает» и усваивает полученную ранее информацию. А еще отдыхает и готовится к новой порции «пищи для ума». Вот так.
Ну, а я, в столь ранний для меня, субботний час летела по пустынным улицам. Аккуратно выписывая узоры между луж и обгоняя автоматические уборщики, чистящие дороги и моющие пешеходные дорожки. Тут и там загоралась подсветка в витринах, и включались рекламные вывески открывающихся магазинчиков. Рабочие-андроиды с символикой своих магазинов начинали протирать полки и раскладывать товар. За их выверенными, аккуратными движениями я, наверное, могла бы наблюдать бесконечно. Движения последних моделей уже даже сложно отличить от человеческих. Лишь наметанный глаз, как у меня, сразу заметит легкую отрывистость в них.
Вообще, андроиды так хорошо вписались в нашу жизнь, что обычно их уже никто не замечает. Но только не такие любители роботов, как я. Я их просто обожаю. И если бы у меня была шляпа, то я ее сняла бы перед теми людьми, кто их придумывает, создает и наделяет их разумом. Разумом искусственным, естественно. Но на столько хорошо развитым, что они с легкостью проходят классический тест Тьюринга девяностолетней давности. Их даже начали признавать цифровыми личностями и наделять кое-какими правами. Некоторые известные люди, конечно, начали выступать против такой роботизации. Но их аргументы всё так же были на уровне обывателей начала века. Тогда роботы только начинали появляться. И то промышленные или развлекательные. А до андроидов, в сегодняшнем понимании, оставалось еще лет тридцать.
Я их историю вообще хорошо знаю. Это моя любимая тема. Но к ней я вернусь как-нибудь в другой раз.
Сейчас же, глазея по сторонам, я добралась до своей промежуточной цели. А это, представьте себе, пекарня. Самая настоящая. Тут пекут разные булочки-вкусняшки. Папа говорит, что такую выпечку в наше время уже почти не встретишь. Делать хлеб вручную практически перестали еще, когда он был маленьким. Тогда всё пищевое производство укрупнилось и автоматизировалось. А маленьких пекарен стало можно пересчитать по пальцам.
Вот в одну из таких, однажды, когда я была совсем мелкой, папа меня и привел. Помню, мне очень понравился запах, который тут стоял. Запах ароматных, свежих булочек, встречающий тебя еще на подходе. Запах, будто подчиняющий твою волю и не дающий ни единого шанса пройти мимо.
Сейчас же я не собиралась проходить мимо. Вернее проезжать. Ведь я сюда специально ехала. В прочем, конечно, не сюда. Я ехала по делу. Но сделать небольшой крюк ради моих любимых круассанчиков с шоколадом – не проблема.
Тем временем, бортовой компьютер перестал рисованием на визоре траектории для объезда луж. Он заботливо высветил мне стрелку, указывающую в направлении съезда с главной дороги. Я и сама его помню, конечно, но папа запрограммировал самокат так, чтобы я уж наверняка не заблудилась. Как будто я совсем маленькая! Хотя… я могу, я такая…
Я аккуратно заехала на маленькую парковочку. По-другому ее назвать было трудно, потому что она была не больше детской площадки. Не теряя времени, я покатилась прямо ко входу. Судя по появившейся на визоре информации, в магазинчике было всего несколько покупателей. Это порадовало. Так как повышало мои шансы уехать со сладкой добычей.
Соскочив на асфальт почти у самых дверей, я нажала на руле кнопки «ПАРКОВКА» и «ЗАРЯДКА». Чуть слышно жужжа, еще теплые от моих рук грипсы сложились, а руль уменьшил свою высоту, втянувшись в стойку. Сама же рулевая стойка опустилась, расположившись вдоль деки. Из нее же появилась змейка зарядного кабеля. Она медленно, но уверенно потянулась к дуге парковочной рамы, рассчитанной на велосипеды и самокаты. Там она прицепилась к розетке питания. Мелочь, а удобно – почему бы не подзарядиться, пока покупатель выбирает себе лакомство.
Пока я запихивала шлем в рюкзак, на посадочную площадку в противоположном конце парковки приземлился старенький флайер. Из него вылез кругленький, небольшого роста дядечка в помятом, старомодном костюме и шляпе. В руках он держал портфель неопределенного цвета. Это и потертости говорили о том, что портфель с хозяином вполне могут оказаться ровесниками. А годились они мне в дедушки. Дядечка, конечно, годился. Не портфель… Ну, в общем, вы поняли.
Придерживая шляпу, он неуверенной походкой направился в мою сторону. Полет явно дался ему нелегко. По гримасе на его лице читалось, что еще несколько минут назад ему было не особо хорошо. А когда он закончил свой перелет и почувствовал под ногами земную твердь, жизнь явно вновь заиграла красками. А особенно запахами. Если судить по той целеустремленности, с которой он засеменил в сторону пекарни.
К тому моменту, как мне удалось победить свой шлем и закрыть рюкзак, дядечка-Кругляш с портфельчиком «докатился» до дверей, неожиданно сказал мне "Здравствуйте!" и проскользнул внутрь.
Несколько огорошенная таким поворотом и собственной возней, в общем-то, мне свойственной, я закинула рюкзак на плечи и поспешила следом за Кругляшом.
Невидимое облако чарующего запаха свежей выпечки вырвалось мне на встречу из раскрывшихся дверей пекарни. Каждый раз, заходя сюда, испытываю чувство некоторой неловкости. Всё тут было настолько непривычно и несовременно. Здесь был торговый зал! Да-да, здесь был именно он. Про такие, из своего детства мне рассказывал папа.
По центру помещения стояло несколько стеллажей замысловатой конфигурации. Расставлены они были так, что изучая их содержимое, складывалось впечатление, что ты в зале вообще одна. Но я знала проход по этому волшебному лабиринту. И знала, что где-то там меня дожидаются сладкие сокровища. За ними я и направилась.
Однако в каждом сказочном лабиринте должно водиться свое чудище. Чтобы герой не расслаблялся. Водилось такое и здесь. Точнее, работало. Подрабатывало. В свободное от учебы время. И воплотилось, это мое чудище, в виде сыночка владелицы этой пекарни. Не перестаю удивляться, как у такой милейшей дамы, как хозяйка этого сдобного рая, мог материализоваться такой пренеприятнейший отпрыск.
– О-о-о! Кто это к нам забрел!? – воскликнуло чудище, появляясь из подсобного помещения.
У него были вечно всклокоченные рыжие волосы, никогда, наверное, не видавшие такой диковинки, как расческа. Курносый нос на розовой, щедро сдобренной веснушками, физиономии. Крупные зубищи сверкали желтизной. А в мясистые губы расползались в хищной улыбке. Он был на год младше, но на полторы головы выше и вдвое шире меня. Хотя, быть выше моего метра с кепкой не мудрено.
Знакомьтесь, как говорится, Афиногенов-младший во всей своей красе. Для меня – просто Офигенов. Он и был моим личным наказанием за любовь к круассанчикам с шоколадом.
– Полина-гуталина! Снова за круассанами? – чудище подошло ближе.
– А, это ты, Офигенов? – не оборачиваясь, я пошла в оборонительную атаку.
– Я не «Офигенов». Я – АФИНОгенов. – Он вкрадчиво, со скукой в голосе выговорил разницу. А делать это ему приходилось не в первый раз. И нам обоим было понятно, что далеко не в последний. – Не боишься лишний килограммчик набрать? – он попробовал меня подколоть.
Мои скромные габариты ему явно не давали покоя и были его любимым объектом для шуточек.
– Это уже было. Ты повторяешься, Офигенов. Подкол не зачтен.
– Смотри много не бери. А то вдруг твой детский самокатик тебя не потянет? – не унимался он, тоже привычно игнорируя мои выпады.
– Офигенов, ты знаешь, какой орган человека потребляет больше всего энергии?
– Ну, удиви меня. Какой? – выжидательно встав в позу «руки-в-боки» спросил Афиногенов.
– МОЗГ! Вот поэтому я вдвое меньше тебя. Делай выводы, Офигенов. И иди читать книжки. – Изящный взмах словесным мечом и чудище обезглавлено.
– Я – АФИНОгенов. И… это… у меня просто кость широкая… – уже вдогонку, после секундной паузы проворчал он. Но уже не так громко. Как будто был не уверен, что хочет, чтобы я услышала.
Но я услышала. Услышала нотки в его голосе, подтверждающие, что этот раунд опять был за мной.
Жутко довольная собой я с трудом скрывала победную улыбку. Чтобы не продолжать этот бессмысленный разговор я ускорила шаг и упорхнула дальше.
Что же еще должно быть в лабиринте кроме прекрасной девы? (А это, как вы понимаете, я!) Естественно, чудище, стерегущее сокровище. Оно тоже уже было. Конечно же, доблестный рыцарь!
И этот чудесный момент встречи не заставил себя долго ждать. Сегодня мой рыцарь появился как-то уж совсем неожиданно. Выплыл откуда-то из бокового прохода и легкой походкой направился в мою сторону. Как и в первый раз нашей встречи, почти год назад, он слегка улыбнулся мне еще издалека. Он был, наверное, метра два, как мне показалось тогда, железного спокойствия, учтивости и деликатности. Хотя, конечно, я знаю, что не железной, а пластиковой, композитной, электронной, нейробионической и еще бог весть какой.
Мой рыцарь из лабиринта – это андроид модели АР-58п. Для тех, кто не в курсе: Андроид Рабочий, год сборки – 2058-ой, персонализированный. То есть самого последнего поколения. С нейробионическим мозгом в черепушке, наделенный цифровой личностью. Это новейшее слово в робототехнике. Таких раньше не было!
Мы с моей Железячкой познакомились почти год назад. И я сразу его так для себя прозвала. Потом как-то так получилось, что мы стали неплохими приятелями. Удивительно звучит, не правда ли? Несмотря на то, что он робот, при общении с ним, порой ощущается больше человеческого, чем в некоторых людях. Разработчики его личности явно потрудились на славу.
В начале нашего знакомства он вызывал некое чувство опасения. Но потом, достаточно быстро, барьеры как-то пали. Вероятно, именно для облегчения преодоления психологического неприятия роботов, которое психологами называется «зловещей долиной», моего андроида не стали делать очень уж похожим на человека. Его не стали затягивать в силикон для имитации человеческой кожи. Не стали приклеивать парики и так далее. Хотя таких попыток на заре человекоподобных роботов было много. Но были они малоуспешны.
С тех пор развилась не только техника. Развивались еще и принципы взаимодействия роботов с людьми. Все помнят три закона робототехники, придуманные писателем Азимовым почти 100 лет назад:
1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.
2. Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.
3. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам.
Но в начале 21-го века они дорабатывались и дополнились еще шестью законами:
4. Роботы не должны разрабатываться для причинения вреда людям.
5. Роботы должны создаваться, чтобы помогать человеку.
6. Роботы должны быть безопасны для человека.
7. Роботы должны относиться ко всем людям одинаково.
8. Роботы не могут быть неотличимыми от людей.
9. Всегда должна иметься возможность узнать хозяина и/или изготовителя любого робота.
И, вот, по прошествии лет тридцати, робототехника вышла на уровень создания полноценных, автономных, человекоподобных роботов – андроидов. Но люди уже действовали по давно разработанным правилам. Результатом стало появление именно разумных помощников человеку в разных областях, а не пугающих машин, пытающихся казаться людьми.
Вот такова предыстория появления моей Железячки. Ну, как бы моей.
И, вот, мы снова с ним встретились.
– Привет, Человечек! – уважительно наклонившись, мой рыцарь упер руки в колени, чтобы хоть примерно быть лицом к лицу со мной.
То ли от этого, то ли от его бархатного тенора у меня в очередной раз побежали мурашки по коже.
– Привет, Железячка! – после миллисекундного замешательства ответила я. – Как твои поршни?
– Ты же знаешь, что у меня нет поршней, – прожурчал улыбаясь еще шире АРи. (Я ему и имя придумала).
– Да, я же шучу! Тебе надо еще поработать над балансом юмор-серьезность, – менторским тоном добавила я.
– Я шутку понял. Но она не корректная. Я же не спрашиваю при встрече «как твои ложноножки?».
– Да, уж. Звучит не очень. А что там про ножки-то? Что с ними не так? – наиграно продолжила я.
– С ногами у тебя все в порядке. Ложноножки – это цитоплазмические выросты у …
– …у одноклеточных… Знаю-знаю. Я снова шучу. Но я не амеба, все-таки. Я – ЧЕ-ЛО-ВЕК! – сказала я и с напыщенным видом уставилась в даль.
– Хорошо, ЧЕЛОВЕК. Как скажешь, ЧЕЛОВЕК. – АРи явно настроился на мою волну. – Но и я не паровоз.
– Ладно, принимается. Один-один. Я победила! – быстро подытожила я.
– «Один – один» – это ничья. – Улыбка на его лице, наверное, достигла конструктивного максимума.
– Ну, хорошо. Уговорил. Пусть будет ничья, – снисходительно закончила я придуриваться.
– Ура. «Ни-чья» с че-ло-ве-ком. Это у-же до-сти-же-ни-е. – Наиграно механическим голосом проговорил АРи.
Я не стала больше подливать масла в огонь, а просто наградила его одним из самых строгих своих взглядов.
– Молчу-молчу. – Уже обычным своим голосом сказал АРи и, явно выкрутил «серьезность» до предела.
– Помнишь, я тебе как-то говорила, что хочу стать инженером, когда вырасту?
– Конечно, помню. Мои нейронные связи позволяют запоминать…
– Стой, стой! Я знаю, что ты можешь запомнить всё. Но вопрос был риторический. Так вот, сегодня у меня будет церемония посвящения в Юные Техники, – похвасталась я.
– Ух-ты! Так это просто отлично! Но почему же ты тогда тут, в пекарне, а не готовишься к торжеству?? – спустил меня на землю АРи.
– Да, тут я сама себе жизнь осложнила. Вчера должны были доставить мне к торжеству, заказанный папой галстук. Ну, знаешь, такой голубенький, на шею повязывать…
– Да-да, Человечек, я в курсе обычаев юных техников.
– … так вот, он поручил мне его получить, а я на чисто забыла про доставку и зависла на занятиях…
– … в Доме Технического Мастерства… – закончил за меня АРи.
– Д-дааа. А откуда ты знаешь? – удивилась я.
– Ты мне сама рассказывала, что ходишь туда на занятия по робототехнике, – прожурчал АРи с невозмутимым видом.
– Хм. Забыла. Это ж у тебя супер-пупер память, – мне опять захотелось его подколоть. Уж больно серьезным он сейчас выглядел. – На самом деле, просто моя голова забита более важной информацией. – Добавила я, чувствуя, что подкол выходит не очень убедительный.
– Ага… и памяти не хватает… – еле слышно сказал андроид, закатывая лаза к потолку, как заправский актер.
– Я всё слышу. – Отчеканила я, стараясь придать своему голосу металлические нотки. – Это у вашего брата безразмерная виртуальная память. А у нас всё тут. – Я постучала пальцем по лбу. – Так что не надо тут задаваться.
– Да я же шучу. Не смог удержаться. – АРи заигрывающе улыбнулся.
– Угу. Так вот я продолжу, если можно. Я пропустила доставку и теперь еду в Центр Хранения забрать галстук сама. Ну, а заскочить сюда по пути за круассанчиками – это мне моральная компенсация за старания, – гордо заявила я.
– По пути!? Тут выходит крюк почти 4,5 километра. С твоей средней скоростью 8 километров в час это…
– Э-эй! Хватит тут умничать…
– … выходит почти полчаса… – с довольным видом АРи уставился на меня.
– Ты издеваешься, да? Ну, вот, надо было это сейчас высчитывать? – вспыхнула я. – Ты, прям, задался целью, сегодня меня помучит? Отдай мне мои круассаны, и я пойду! Поеду.
– Ну, извини, Человечек! Я не хотел тебя обидеть. Нашло что-то…
– Что на тебя может найти? Ты же робот, – теперь я уже разошлась.
– Не робот, а андроид… – в голосе у него мелькнули нотки обиды, – …причем с интегрированной цифровой личностью, которая…
– Не продолжай. Я всё это прекрасно знаю, – прервала я АРи.
АРи замолчал. Я тоже. Повисла пауза.
– Ладно, извини. Я… перегнула… но ты тоже хорош… Давай-ка начнем сначала. У вас тут сегодня витает что-то в воздухе. Наверное, – попробовала выкрутиться я.
– Да, похоже на то. – Тактично подыграл мне андроид. – Надо это заесть! Пойдем-ка за круассанами.
Мы прошли в ту часть зала, где стояла пара столиков. Очевидно, их заботливо поставили для тех, кому, как и мне, невтерпеж и хочется умять вкусняшку прямо на месте кондитерского преступления.
– Садись пока. Я всё принесу. Тебе как обычно – сок и два круассана? – Спросил АРи удаляясь.
– Да, можно два. Но лучше три, – секунду подумав, добавила я.
Плюхнув свой рюкзак на соседний стул, я уселась сама. Висящий на шее коммуникатор подсказывал, что еще минут двадцать можно было спокойно посидеть и восстановить силы.
За окном утренний ветерок заигрывал с листиками кустов, растущих под окном. На улице всё уже окончательно подсохло, хотя облачность еще была переменной. До полуденной жары еще оставалось не менее полутора часов. Дальнейшая дорога до Центра хранения, а оттуда до дома не обещала принести никаких сюрпризов. Хотя, наверняка на церемонию посвящения будем опаздывать, и придется лететь на флаере. Может даже папа подбросит.
От умиротворенного пейзажа за окном мысли мои становились вялыми и тягучими. А может быть это аромат и теплое помещение меня расслабили. Поэтому лишь через несколько минут я заметила, что столик чуть поодаль тоже занят. Там что-то потягивая, сидел уже знакомый мне дядечка с парковки. Судя по запаху, он пил кофе. Утренний кофе с плюшками. Я кофе не пью, но комбинация запахов, которые растекались по нашей части зала, даже мне показалась очень соблазнительной. Дядечка явно был на седьмом небе от своей трапезы. Об этом говорило тихое причмокивание и покряхтывание, с которыми очередная вкусняшка исчезала у него во рту.
– Еще раз здравствуйте, юная леди. – Он внезапно повернулся ко мне и поздоровался.
– Здравствуйте. – Еле слышно промямлила я, несколько растерявшись от неожиданности.
– Если будете брать здесь профитроли, очень советую попробовать с шоколадным кремом! Уж не знаю, как их тут по-особенному делают, но они получаются просто волшебными. – Заговорщицки чуть наклонившись в мою сторону и расплываясь в улыбке, посоветовал он. – И обязательно чтобы было посыпано настоящей сахарной пудрой.
– Хорошо, спасибо за совет. Как-нибудь попробую. – Ответила я, не удержавшись от улыбки, глядя на него.
И если вы меня спросите, видела ли я когда-нибудь, как выглядит счастливый человек, то теперь я отвечу вам совершенно однозначно и утвердительно – да. Потому что иначе, как счастливым дядечку-Кругляша сейчас назвать было сложно. Даже не верится, что кофе с пироженкой могут дать такой эффект.
– Пойду и возьму еще парочку с собой. – Вылезая из-за стола, сказал он и укатился за стеллажи, куда-то в глубину зала.
Я находилась в легкой растерянности от всего этого зрелища, поэтому лишь запоздало улыбнулась.
В ожидании АРи я глазела по сторонам, вращая головой во все стороны. Случайно мой взгляд упал на столик, из-за которого только что выкатился Кругляш. Рядом с чашкой недопитого кофе я заметила портативный голографический проектор, позволяющий любую поверхность превратить в экран, клавиатуру, любую другую рабочую область или работать с голограммами прямо в воздухе.
«Эка невидаль!» – скажите вы. И я с вами соглашусь. Моё же внимание привлекли две маленькие, полупрозрачные фигурки, висевшие перед проектором в воздухе. Две стилизованные буковки-пирамидки. Где-то я уже видела эту эмблему. Но никак не могла вспомнить, где именно. Чем бы эта фирма ни занималась, с рекламой у них было не очень хорошо. С другой стороны, может она им была и не нужна. Но если рассуждать логически, кому она не нужна? Либо тому, у кого и так нет конкурентов, а это монополия, либо тому, кто не хотел бы быть на слуху. Либо третий вариант, объединяющий одновременно первые два – тем, кого и так все знают, и кто является единственным поставщиком какой-нибудь услуги или продукта. А это у нас кто? А это у нас …
– Вот и я, – АРи, появившийся, словно из-под земли, прервал мои размышления. Он поставил на стол сок и тарелочку с тремя круассанами. – Сегодня у тебя маленький праздник живота? – Он улыбнулся, как ни в чем не бывало.
– Что? А, нет. Парочку-то я домой прихвачу. Так что мне бы еще контейнер под них.
Я сделала пару глотков сока, чтобы окончательно вернуться за стол.
– Ну, хорошо. Я быстро. – АРи снова исчез.
В продолжение своих тайно-шпионских размышлений я решила воспользоваться моментом и достала свой коммуникатор. Быстренько навела объектив камеры на проектор с эмблемой и запросила распознать объект. Каково же было мое удивление, когда коммуникатор сообщил, что совпадений не найдено. Как такое вообще возможно!? Надо было подключать Бобрикова. Вовка очень любит такие делишки.
Несколько быстрых движений пальцем по экрану и фотография проектора с висящими пирамидками улетела Вовке. Вдогонку к фотке я попросила его поискать какую-нибудь информацию по этой эмблеме. В конце же сообщения красовались сразу шесть восклицательных знаков. Они, конечно, скорее, отражали не важность вопроса, а мое нетерпение. Здесь же могла быть какая-нибудь тайна. Или заговор, по меньшей мере, мирового масштаба. Почему бы и нет? Неспроста же мой коммуникатор не смог сам распознать данную картинку. Случай не частый.
Тем временем подошел АРи, держа в руке контейнер под мои сладости, и сел на соседний стул.
– Ну, продолжим. Мы остановились на том, что у тебя сегодня церемония посвящения? – С оживлением в голосе начал андроид.
– Ага. В 14.00, в Доме Технического Мастерства. – Ответила я, потягивая сок через трубочку.
– Значит, ты решила стать инженером?
– Ну, до настоящего инженера еще далеко – учиться и учиться. Для начала, пока, Техником. – С нотками гордости в голосе ответила я.
– А в какой области хочешь применить свои способности? Уже определилась?
– Пока еще не точно. Выбираю из двух, – я начала раскрывать карты. – Это или робототехника, или что-нибудь связанное с космосом – астрономическими наблюдениями, если быть точной.
До сих пор, сидевший откинувшись на спинку стула, андроид придвинулся ближе, поставил локти на стол и подпер ладонями голову. Он как будто ожидал продолжения.
– Что? – не поняла я.
– Сказанное тобой интригует до невозможности. – АРи вытаращил глаза и состроил гримасу. Она, как мне показалось, должна была изобразить некую таинственность. – Получается, что в один прекрасный день ты сможешь создать такого же андроида, как и я.
– Нууу… типа того. Хотя, ты о-очень далеко забегаешь вперед. – Я снова откусила кусочек круассана и улыбнулась. Мое настроение еще улучшилось грамм на тридцать.
– Ну, а космос? Почему вдруг? – продолжал расспрос АРи.
– О, эта длинная история еще из детства тянется. Книжки, фильмы – так родители и увлекли постепенно. А папа вдобавок работает в этой области. Так что ему всегда есть что рассказать и показать. – Я попробовала сжать свою мысль до минимума. – Как-нибудь, когда будет времени побольше, расскажу подробнее.
– Я запомнил. Но все равно удивительно, девочка и вдруг такие исключительно технические направления. А не что-то более традиционное – музыка, медицина… – заметил андроид.
– Да, есть такое. Но мне всегда было интересно придумывать что-нибудь новое. Что пока не существует или до чего пока не додумался никто другой…
– …или же полететь в космос? – вклинился АРи.
– Ну… не обязательно. Я к этому спокойно отношусь. Мне интереснее создавать что-нибудь, придумывать. Что-то, с помощью чего ученые смогут сделать какие-то открытия, заглянуть еще дальше в космос, увидеть то, чего раньше не видели. Чего, на пример, только стоят открытия совершенные с помощью таких телескопов, как Хаббл, Вэбб и Хокинг!? – Почти воскликнула я.
– Согласен, безусловно. – АРи с пониманием закивал головой.
– А что сейчас на Луне строят в курсе? – спросила я, скорее даже риторически.
– Ты про станцию?
– Нее… Сама по себе станция не особо интересна. Это уже не новинка. Она же уже не первая. – Я не смогла упустить момент и не блеснуть знаниями. – Я про то, что там сейчас идет строительство Первого Лунного Телескопа.
– Ого! Ничего себе! Вот это осведомленность в таком юном возрасте! – АРи сделал удивленный вид, снова откинулся на спинку стула. При этом он принял такую позу, что если бы был человеком, то можно было бы сказать, что он обмяк на нем.
– Ну… я способна не только пироженки лопать, – немного даже покраснев, заметила я.
И тут я случайно обратила внимание на соседний столик. Там опять сидел, непонятно откуда появившийся дядечка-Кругляш. То есть, конечно, понятно откуда. Просто, уж как-то незаметно он сюда вернулся. Будучи поглощённой беседой с АРи, я и не заметила, когда он пришел. Мне даже показалось, что он чуть повернулся в нашу сторону. Как будто случайно. И может быть, даже, немного прислушивается.
– Инженерное дело ведь требует определенной силы мысли, терпения, ответственности… – сказал АРи, – ведь ты будешь создавать приборы, с которыми будут работать и взаимодействовать другие люди. А это значит, твои детища должны быть не только эффективны, но и безопасны.
– Всё верно. А еще, как говорит мой папа, нужно быть внимательным, особенно в мелочах, и не допускать ленности мысли. То есть нельзя лениться думать, – пояснила я.
– Я понимаю значение, – улыбнулся андроид. – Всё это практически соответствует содержанию обета юных техников, – подметил АРи. – Ты, кстати, его уже выучила, наверное?
– Ну, разумеется. Я смотрю, ты меня считаешь каким-то уж совсем несмышленым ребенком. – Негодующе констатировала я.
– Не, ни в коем случае! Я – риторически. То есть ответ на вопрос не нужен, – в ответку передразнил меня АРи.
– Я по-ни-ма-ю зна-че-ни-е, – проговорила я голосом игрушечного робота, решив ответить тем же.
Андроид шутку понял и улыбнулся мне в ответ.
– Слушай, Человечек, а тебе не пора еще выезжать? А то заболтались мы тут… – встрепенулся он.
– Да, кстати. Время, однако, летит. Пора лететь и мне. Сколько же там натикало?
Я взглянула на экран коммуникатора. Увиденное меня огорчило. Во-первых, уже перевалило за полдень. А во-вторых, Бобриков ответил на мой запрос по поводу загадочной эмблемы.
Я, конечно, понимаю, что краткость – сестра таланта, но я Вовку когда-нибудь придушу за этот самый его талант. Я поставила СТОЛЬКО восклицательных знаков в своем сообщении! Придала ему ТАКУЮ яркую эмоциональную окраску, а он пишет просто «НЕТ». Сухое, пресное, безразличное и почти оскорбительное. Ух! Меня просто бомбит от этой его способности иногда вывести меня из себя!
Похоже я подвисла с коммуникатором так, что АРи даже потрепал меня по плечу:
– … я спрашиваю, всё в порядке?
– А? Да, да… Давно уже пора бежать. Еще же за галстуком. – Спохватилась я.
Я одним залпом допила сок, сложила оставшиеся круассаны в контейнер и взялась собирать со стола.
– Я уберу. Ты лучше поспеши, – спохватился АРи и начал собирать со стола.
– Я и сама могла бы. Это же секундное дело. Но спасибо!
Немного поакушерив с рюкзаком, я извлекла на свет свой шлем. Странная может быть ассоциация для подростка, но уж больно процесс был похож. В первую очередь из-за трудности извлечения шлема. А это из-за того, что его размер был почти впритык с проемом рюкзака. Да, и фантазия у меня всегда была богатая.
Как бы там ни было, контейнер со сладостями рюкзак проглотил с большей охотой, чем шлем. После этого рюкзак занял свое место у меня на спине.
– Ладно, Железячка, я побегу. Но я надеюсь продолжить нашу беседу. – Уже на выходе сказала я.
– Несомненно. Конечно, продолжим. Осторожно на дороге. И хорошо провести торжество! – андроид выпрямился и навис надо мной во весь рост. Довольно улыбнувшись, он подмигнул мне и помахал рукой.
– Спасибо, Железячка. Пока! – выкрикнула я.
Застегивая на ходу шлем, я выскочила на улицу в открывшуюся дверь.
Когда я подошла к парковочной стойке моего самоката, он уже распознал меня. Об этом говорил мигавший зеленым цветом индикатор на самокате и надпись на визоре шлема «Транспортное средство готово к эксплуатации».
– Готовность. – Я отдала команду, и змейка зарядного кабеля отцепилась от самоката. Он сразу вышел из парковочного режима – руль принял рабочее положение, ручки разложились, а стойка поднялась на настроенную под меня высоту.
И только по окончании этого таинства пробуждения железного коня (ну, ладно, пусть будет пони), я заметила, что на парковке была не одна. В это же время, подземная парковочная система выдавила на поверхность, уже знакомый мне флаер. К нему «катился» не менее известный мне его хозяин. Дядечка-Кругляш, а это был именно он, с неожиданной ловкостью нырнул в открывшуюся дверцу флаера и, описав в воздухе заправский крендель, рванул, как угорелый.
«Смотрите, чтобы от перегрузки, съеденные пироженки, не попросились наружу!» – немного злорадная мыслишка, за долю секунды родилась у меня в голове и улетучилась по своим делам. А я заторопилась по своим.
День был уже в самом разгаре, и солнце начинало слепить еще не многочисленных прохожих. Наш городок начинал закипать своими субботними заботами.
– Снизить прозрачность на пятнадцать процентов. – Скомандовала я бортовому компьютеру, когда вывернула с парковки и покатила аккурат навстречу солнцу.
Визор исполнительно затемнился, в то же время, подсветив дорожную разметку и знаки. А также подрисовывая ближайших пешеходов и транспорт. Система, несомненно, удобная и полезная, но один минус – это сам шлем, в который она была встроена.
Я считаю, что эта бандура, с массой более килограмма, великовата для меня. Но убедить в этом папу вообще не представляется возможным. Порой мне кажется, что он немного перегибает палку в отношении нашей с братом безопасности. Безопасности в целом и персональных средствах защиты в частности. И ему не важно, что я катаюсь на всем, что имеет колеса с пятилетнего возраста. А катаюсь, спешу заметить, как бог. Вернее, богиня. Также ему не важно, что я управляюсь с самокатом лучше, чем с вилкой. В общем, он порой бывает просто невыносим. Недавно он вообще настроил бортовой комп моего самоката сообщать ему, если я поеду без шлема! Не, ну вы видали такое!? Все ребята, как ветер – выскочили с уроков и полетели. Так, нет же. Теперь все подождем Полину Маякову. Пока она напялит свою будку на голову.
«Мне не важно, как делают твои друзья. Мне важна ТВОЯ безопасность! Гораздо легче предупредить какую-то неприятность, подумав заранее. И, если, не избежать каких-либо травм полностью, то хотя бы свести последствия к минимуму. Понятно тебе это или нет!?» – сказал он тогда. Понятно, конечно, всё это. Но до крайностей-то доходить не надо. Неужели не ясно, что я как белая ворона в этой ситуации.
«Раз уж ты выезжаешь на проезжую часть, то нужно принимать соответствующие меры безопасности. Потому, что дорога – это источник повышенной опасности. Была, есть и будет. Несмотря ни на какие автопилоты и компьютеры. А не хочешь надевать шлем – ходи пешком», – заявил он мне.
Помню, я ему тогда высказала всё, что думаю. Очень эмоционально вышло.
«Ты можешь обижаться на меня сколько угодно, но кататься надо в шлеме!» – отрезал тогда он и закрыл вопрос в одностороннем порядке. В общем, я теперь как черепаха в панцире с супер-пупер защитой.
И, вот, предаваясь размышлениям о том, о сем, я доехала до Центра хранения. Находился он за чертой города. Так сказать, за городом пригорода. Как бы странно это не звучало.
Мой коммуникатор еще при въезде на территорию связался с центральным складским компьютером и получил маршрут следования до нужного терминала. Пока я послушно следовала по предложенному маршруту, моя посылочка должна была уже выбраться из недр склада. А потом поступить непосредственно на автоматический терминал выдачи заказов. Добравшись до него, и войдя внутрь, мне оставалось лишь поднести свой коммуникатор к модулю идентификации получателя. Через несколько секунд, после короткого гудения и урчания, открылось окно камеры выдачи. Моему взору предстала маленькая коробочка, запечатанная в непрозрачный, пластиковый пакетик. Довольная такой оперативностью, я быстренько сунула ее в рюкзак и поторопилась на выход.
И, вот, я вырвалась из лап складского терминала. Я аккуратно миновала зону движения автономных погрузчиков, то и дело, попадая под тени летающих всюду дронов-грузчиков разных размеров. Вся эта воздушная стая сильно смахивала на хищных птиц, таскающих в когтях свою добычу. Правда, размерчики у них были совсем не птичьи. Самый крупный дрон, попавшийся мне на глаза, был размером с маленький грузовик. «Не хотелось бы попасть в лапы к птичке такого размера», – подумала я и покатила дальше.
Осознание же того, что заветный груз небесно-голубого цвета лежит где-то в моем рюкзачке, значительно улучшило мое настроение. Душа пела и пыталась танцевать прямо на ходу:
Я заметила однажды,
Как зимой кусты сирени
Расцвели как будто в мае.
Ты мне веришь или нет?
Правда теперь я прилично опаздывала, и приходилось ехать быстрее обычного. Ох, не люблю я этого. Подъехав к выезду, я инстинктивно притормозила, но коммуникатор и без этого успел автоматически согласовать разрешение на выезд с терминалом у ворот. Голографический шлагбаум растворился в воздухе, и я выехала с территории. Посмотрев по сторонам и убедившись в отсутствии помех, я отдала команду бортовому компьютеру показать кратчайший и быстрейшие маршруты. Как не странно, они практически совпали. «Что ж, буду пробираться через центр», – поморщилась я.
Неожиданно на визоре высветился сигнал входящего вызова. Под расплывающейся в улыбке физиономией на иконке значилось «Вовка Бобриков».
Тут, надо отметить мою благодарность папе за, пусть даже и простенький, но всё же нейро-интерфейс связи моего подросткового шлема «Орленок-4нейро». Сие порой очень даже удобно. Как вот в данный момент, когда можно мысленно управлять связью не сильно отвлекаясь от управления самокатом. Это же все-таки не флаер с автопилотом.
«Принять вызов», – мысленно скомандовала я и почти сжалась в предвкушении потока вовкиного негодования и возмущения. А последнее почти стопроцентно.
И, действительно, я словно открыла дверцу своего шкафа, из которого при этом обычно начинает высыпаться, ранее тщательно засунутое барахло. На меня налетел ураган по имени «Вовка»:
– Маякова! Полька! Ты помнишь, что у нас сегодня мероприятие!? Ты вообще, где сейчас? И почему твой сигнал идет из загорода? Ты хоть домой едешь? Когда ты будешь дома? Или мы уже на церемонии встретимся? Судя по перемещению сигнала, тебе до дома еще минут двадцать. Это на пределе! Ты меня вообще слышишь? Чего молчишь??
Складывалось впечатление, что отвечать, в общем-то, и не обязательно. Человек замечательно поговорил сам с собой. Но поскольку настроение у меня было распрекрасное, я решила добавить немного хаоса:
– Да! – с энтузиазмом ответила я Вовке на все его вопросы разом, задумав его немного подраконить.
