Читать книгу Каникулы Кати в ведическом мире - Светлана Алексеевна Карасёва - Страница 1

Глава 1.

Каникулы семьи Соколовых.

– Как же я ненавижу эти дурацкие выезды на природу! Все люди как люди – сидят себе спокойно в гостинице: телик смотрят, или в комп играют…Мы одни лезем неизвестно куда и неизвестно зачем, – подобное нытье раздавалось у Кати за спиной уже довольно продолжительное время и успело ей изрядно надоесть. Это младший Катин брат, таким образом, выказывал свое недовольство происходящими событиями. Катя решила проучить нытика. Специально замедлила шаг, подпуская Егора к себе поближе, и резко остановилась. От неожиданности мальчишка налетел на Катю и пребольно стукнулся лбом о её вещевой мешок.

– Мама! Катька дерется! – тут же завизжал Егор.

Мама шла впереди и не видела того, что происходит за её спиной:

–Катя! – грозно окрикнула она, – Егора не трожь!

– Ну, вообще! – Катя решила немного развлечься – Он на меня налетел, все пятки мне отдавил, толкнул меня в спину так, что я чуть не упала, а я же ещё и виновата!

Догнавший их в это время отец, молча отвесил подзатыльники и Кате и Егору и велел двигаться дальше.

Катю все происшествие позабавило. Отец ударил не больно, а так, скорее для порядка, но Егора это обидело всерьез. Он и так считал себя пострадавшим от действий сестры, а тут ещё отец не стал разбираться. Егору было десять лет и любимым его занятием были компьютерные игры. Иногда, глядя на него, складывалось впечатление, что Егор родился с игровой приставкой в руках.

Даже сейчас, когда отец устроил этот поход, Егорка умудрился засунуть в свой рюкзак планшет, нетбук, гембой и даже старенький, непонятно как сохранившейся, тетрис. Каждую свободную минуту он хватался за компьютер и играл до полной разрядки аккумулятора. Никакие красоты природы и достопримечательности, которых много в этот отпуск осматривала семья, он не замечал. Даже купание в море ему не нравилось – заход в море был по довольно большим камням, скользким от воды и водорослей. Волна сбивала с ног, приходилось больно падать на эти камни, а еще более мелкие камни, поднятые все той же волной, добавляли новую порцию боли. Поэтому ноги у всех были в синяках и ссадинах, но остальные как будто не замечали этих маленьких неприятностей. Таким образом, Черноморское побережье Краснодарского края, где проводила свой отпуск семья Соколовых, пришлось самому младшему представителю этой семьи совсем не по вкусу. Единственное, что примерило его с этой поездкой – это посещение аквапарка. Егор с удовольствием катался со всех горок и спусков, даже там, где можно было кататься только с 12 лет. То ли он договаривался с контроллерами, то ли врал, что ему 12. Непонятно как, но он ухитрился скатиться со вех горок.

В отличие от Егора, Катю в этой поездке все приводило в восторг: и море, и горы, катание на «банане» и сплав по горной реке. Таких веселых и насыщенных каникул у Кати не было никогда. Катя была уже вполне взрослая девочка. В этом году она получила паспорт и подумывала о том, чтобы провести каникулы с друзьями. Но папа уговорил её на эту поездку, пообещав массу впечатлений. И Катя ещё ни разу не пожалела, что поехала отдыхать с семьей.

Вот и сейчас, папа придумал эту вылазку к дольменам. Причем просто поехать с экскурсией на комфортабельном автобусе и в сопровождение гида-всезнайки к какому-нибудь дольмену, ему показалось неинтересным. Он нашел какого-то странного старичка, два вечера поил его вином, которое, кстати, у него же и купил, и выпытывал у него какие-то тайны каких-то волшебных дольменов. Потом составил собственную карту-схему, и сейчас они и продвигались, ориентируясь на ту самую схему. Они уже осмотрели пять дольменов на этом склоне, и сейчас поднимались на самый верх горы, где должен был быть ещё один, какой-то особенный, по словам папы, дольмен.

Честно говоря, Кате все дольмены казались одинаковыми и не очень – то понятными. Егор высказался более определенно: «Какие-то собачьи будки», буркнул он, глядя на дольмены, и добавил: «И чего с ними все так носятся?»

Действительно, внешне дольмены походили на огромные собачьи будки, только сделанные из камня. Причем камни были большими цельными плитами: боковые стены подлиннее, покороче задняя, крыша (иногда с козырьком) и обязательное круглое отверстие в передней стене. Непонятно было кто, зачем и когда построил эти странные сооружения. Папа говорил, что дольмены древнее египетских пирамид, мама говорила, что она видит духов дольменов. Катя не видела ничего кроме старого серого камня, но лазить по горам среди леса, перепрыгивать через овражки и переходить вброд ручейки ей очень нравилось.

– Привал, – объявил папа, сбрасывая свой рюкзак на землю.

– Какой план? – поинтересовалась мама, поправляя прядку волос, выбившуюся из-под косынки на голове. – Осмотрим дольмен, потом поужинаем или наоборот?

Папа почесал затылок, что обозначало у него крайнюю степень задумчивости. Посмотрел на небо, потер подбородок, и наконец-то изрек:

– Давайте, сперва, осмотрим дольмен, потом быстро поедим, немного отдохнем и начнем спуск, чтобы к вечеру успеть вернуться вниз.

– А давайте совместим осмотр дольмена и ужин,– неожиданно предложил Егор.

– Это как же, умный ты наш? – не удержалась от возможности подколоть брата Катерина.– Возьмем по бутерброду в зубы и будем ходить с ними вокруг дольмена?

–Дура, – огрызнулся брат,– Просто накроем дольмен как стол, посмотрите, какой он маленький!

Действительно, дольмены, которые они видели до этого, были высотой примерно в рост взрослого человека, а этот был какой-то небольшой, похожий на гриб.

– Нет, малыш, стол из дольмена мы устраивать не будем, – сказала мама,– это просто кощунственно.

Мама как-то задумчиво осмотрелась по сторонам, как-будто её что-то смущало.

– А знаешь, Витя, – обратилась она к отцу,– Мне кажется, что этот дольмен должен быть здесь не один. Помнишь, как в «Долине дольменов». У этого тоже должна быть хотя бы пара.

– Все может быть,– не стал возражать отец, – Хотя старик говорил только об одном дольмене на вершине.

–Давайте поищем здесь другой дольмен,– предложила мама.

–Чего его искать,– недовольно пробурчал Егор, – Вон он,– мальчишка ткнул пальцем в холм за своей спиной.

Отец пошел в направлении, указанном сыном. Походил вдоль холмика, вглядываясь в него, как будто пытался увидеть что-то сквозь толщу земли. Затем вернулся к своим вещам, отстегнул от рюкзака маленькую лопатку, взобрался на холм и начал его быстро раскапывать.

Через некоторое время он выпрямился и крикнул:

– Идите все сюда! Дорогая, смотри, Егор был прав – это же нераскопанный дольмен. Весь в землю ушел, только крышка едва заметна и то больше на вросший в землю камень похоже. Я сейчас часть земли снял, теперь видно, что это – крышка дольмена. Непонятно, как Егор его углядел?

– Папа, я его «не углядел», я просто догадался, что он там находиться. Мы с пацанами недавно в такую же «бродилку» играли. Там также клад был спрятан. На вершине горы были четыре точки, а в них – сокровища. Я их в нашем классе самый первый нашел! Пока все остальные соображали, что к чему, я все понял: все видели только один тайник, а я встал в центр вершины, провел круг, радиусом до видимого тайника, соорентировался по сторонам света и нашел остальные тайники.

–Он – гений! – восхищенно воскликнула мама и чмокнула сына в макушку.

–Ага, компьютерный…Ну давай проверим твою теорию. Где здесь, по-твоему центр горы?

– Тут и гадать нечего,– уверенно ответил Егор,– посередине между этими двумя дольменами. Где-то тут, – мальчик ткнул ногой в предполагаемое место.

– Я думаю, ты не совсем прав,– папа с Егором стали спорить, лазить, что-то мерять шагами.

Катя с удивлением наблюдала за этой сценой: первый раз в жизни она видела, чтобы брата интересовало что-то, кроме компьютеров.

«Наверное, здесь и впрямь волшебное место», – подумала Катя и пошла поближе – рассмотреть уцелевший дольмен. Дольмен был такой же, как десятки, виденных ею ранее, только размером поменьше, но почему то у Кати появилось какое-то непонятное чувство – ей не хотелось уходить от дольмена. В этом странном состоянии Катя стояла у дольмена, не ощущая течения времени. Если бы ее спросили, она не смогла бы ответить: прошло несколько минут или часов. И, только услышав сердитый окрик мамы, Катя очнулась. Видимо она звала её уже довольно долго, раз успела рассердиться:

– Катерина! Ты там уснула, что ли? Сколько тебя можно звать? Иди помоги мне!

Когда Катя вернулась к остальным, она увидела, что папа с Егором развернули бурную деятельность. По всей видимости, они пришли к согласию относительно центра горы, который и обозначали жирным крестом, выцарапанным прямо в земле. Теперь они пытались определить местоположение ещё двух дольменов.

–Катюш, ну куда ты пропала?– набросилась мама на Катю, как только та появилась в поле её зрения,– Ты видишь, что тут творится? Наши мужчины сошли с ума, и что-то мне подсказывает, что до темноты выбраться к цивилизации мы не успеем. Поэтому, давай по-быстрому соорудим ужин, да надо будет ставить палатку, пока ещё светло.

Раньше Катя всегда удивлялась, зачем папа берет палатку, если они планируют даже небольшую вылазку на природу, а мама при этом собирает почти недельный запас продуктов. Теперь она поняла – это делалось как раз ради такого случая. Какие же у нее родители, оказывается молодцы! Теперь они могут спокойно поужинать, провести ночь в палатке, а завтра будет и еда, и зрелища: они спокойно смогут осмотреть эти интересные дольмены.

Да, взрослые не всегда бывают тупыми…

– Дорогая,– услышала Катя папин голос,– если уж мы остаемся здесь с ночевой, давай сперва поставим палатку, а потом уж основательно поужинаем.

–Не вопрос, – мгновенно согласилась мама,– мужчины ставят палатку, женщины готовят ужин. Катюша, иди мне помогать.

– Это что ещё за дискриминация по половому признаку, – возмутилась Катя, ей всегда не нравилось, когда дела делились на мужские и женские. Да, и честно говоря, готовить она не очень-то любила.– Я лучше помогу папе палатку ставить, а Егор пусть помогает маме.

– Дочка, не спорь с мамой, – прервал спор папа,– всем дел хватит. А вообще надо сперва костер развести. Пока реально не стемнело. Где палатку-то ставить будем?

– Я предлагаю тут, – Егор запрыгал на нарисованном им кресте, – Тут самое удобное место.

– Логично, – поддержал Егора отец, – Здесь на вершине удобная плоская площадка. Здесь и палатка уместится, и для костра места хватит.

– Мне лично по барабану!– своей подчеркнутой грубостью Катя решила продемонстрировать родителям обиду за пренебрежение её личным мнением.

– А вот мне – нет! – вдруг резко возразила мама,– Я не хочу здесь ставить палатку!

– Дорогая, ну что за капризы? – папа сделал попытку переубедить маму, – Это же самое удобное место.

– Я не хочу! Мне здесь не нравится! – мама была непреклонна.

– Но посмотри, дальше везде идет склон. Куда бы мы не поставили палатку, она везде будет стоять под наклоном.

– Очень хорошо, полезно чтобы во время сна голова была выше, чем ноги.

– Да уж! – крякнул отец,– если вашей маме что – нибудь втемяшится в голову, её ни за что не переубедишь!

Папа нервно походил по площадке, взъерошил свои волосы раскрытой ладонью и сделал ещё одну попытку убедить маму:

– Милая, ну объясни мне, где здесь логика?

– Папа, ты же сам говорил, что у женщин – полное отсутствие логики, – вмешался Егор.

– Может быть, логики здесь и нет, просто это место для палатки мне кажется неподходящим. Это не логика, это – интуиция.

После долгих споров они выбрали место позади дольмена.

– Катюха хотела заняться мужским делом? Иди дрова для костра собирай,– велел отец.

Катя сперва с удовольствием бросилась выполнять это поручение, но довольно скоро ей это надоело. Оказалось, что собирать дрова не очень-то интересно. А тащить охапку хвороста просто неудобно – ветки норовили выскользнуть из рук, а некоторые ещё и царапались. Но отступиться она не могла. Представила, как бы поиздевались над ней отец и брат, и продолжала наравне с отцом и Егором, собирать валяющиеся повсюду веточки.

На месте будущего костра уже высилась целая куча хвороста, а отец заставлял собирать их ещё и ещё.

– Папа, зачем нам так много? – наконец не выдержал и возмутился Егор,– мы что, здесь жить собираемся?

– Глупый! У нас настоящих дров-то и нет, а эти веточки сгорят, не успеем и чай вскипятить,– и папа снова углубился в лес.

В этот раз он вернулся с огромной корягой и остался вполне доволен собой:

– Вот теперь хватит. Эта коряга может тлеть всю ночь.

– Так получается, все остальное нам теперь не нужно? – в голосе Егора явно звучали слезы, – Зачем мы столько времени мучились, лазили, собирали эти ветки?

– Ну милый, – начала успокаивать Егора мама, – а если бы нам эта коряга не попалась?

Тем временем, папа быстро развел костер. Закрепил над ним котелок, и мама начала варить кашу.

Пока мама кашеварила, папа с Егором поставили палатку.

В принципе, Кате ничего делать не пришлось, ей стало стыдно, и она решила все-таки помочь маме накрыть стол: достала из рюкзака клеенку, посуду, стала все это аккуратно расставлять.

Как-то очень быстро наступил вечер. Они сидели долго у костра, каша с какими-то консервами давно уже была съедена, и теперь семейство Соколовых пило необычайно ароматный, пропахший дымом костра чай. Было что-то завораживающее в этой картине, и даже Егор на время позабыл о своих компьютерах.

Над их головами раскинулось огромное звездное небо, люди были где-то далеко внизу, казалось, что они одни во всей Вселенной.

– Вот это я понимаю – кайф! – высказал папа общее мнение.

Глава 2.

Какие тайны скрывают дольмены?

Так в немом благоговении семья Соколовых провела довольно длительное время.

– Смотрите, какая огромная луна! – вдруг нарушил молчание Егор.

– Такое впечатление, что она прямо над нами, – заметила мама, – Да еще и полнолуние! Красота!

– Пап, а расскажи о дольменах, – вдруг «не в тему» влезла Катя.

– Да я и сам толком не знаю,– отец попытался отговориться. Ему сейчас явно не очень хотелось говорить.

– Да, интересно было бы побольше узнать про эти собачьи будки, – неожиданно поддержал сестру Егор.

– Ну вот, есть такая легенда, что в стародавние времена, задолго до строительства Египетских пирамид, на территории современной России жил один народ. Они были, как бы сейчас сказали, с разными сверх способностями.

– Милый, не морочь детям голову! – перебила отца мама, – сейчас по твоей версии окажется, что дольмены – это сооружения древних славян или прославян. А между тем, дольмены расположены по всему миру: в Англии, в Северной Африке, и даже в Корее. Так что, приписывать их происхождение славянам, по меньшей мере, неэтично!

– Ну, если не считать того, что практически все население мира – это и есть потомки славян!

– Как это, папочка? – Катю крайне заинтересовало высказывание отца. Тут же вспомнила, как высокомерно и обособленно держалась группа кавказских детей в её школе. Как мальчик – кавказец, который сначала ей очень нравился, после нескольких встреч, стал соблазнять её, а когда она ему отказала, бросил её, сказав на прощание: «Ты просто свинья! Сперва соблазнила меня, а как до дела – в кусты!" Катя была в шоке: "Когда это я тебя соблазняла? И, интересно, как?" "А ничего, что ты здесь ходила, коленками сверкала, попу из-под юбки видно. Как это по-твоему называется?" "Это просто модная одежда". "Конечно, модная, приличные девочки так не ходят. Мою сестру видела?" "Твою сестру? Да она же ходит в юбке ниже колен и в хеджабе!" "Правильно, она хранит свою чистоту и защищает свое тело от посторонних взглядов. Ты же всё вывалила, а когда я повелся, ты мне отказываешь. Знаешь кто ты после этого? Просто ш…"

– Это очень долгая история, – сквозь грустные воспоминания пробился папин голос, – когда-то в том месте, где сейчас находится Северный полюс и вечная мерзлота, была прекрасная цветущая страна Гиперборея. Так её называли древние греки «за Бореем», «За северным ветром».

– Пап! По-моему, тебя куда-то унесло, – довольно грубо перебил отца Егор,– у тебя полностью отсутствует логика!

– Это ещё почему? – обиженно спросил отец.

– А потому, что ты непоследователен. Тебя легко сбить. Ты теряешь нить рассуждений!

– Разве? В чем это выражается? – голос отца повеселел, его явно развлекали серьезные рассуждения сына.

– Ты начал рассказывать про дольмены, потом перескочил на Гиперборею. Давай все-таки по порядку. Про Гиперборею расскажешь как– нибудь в другой раз, когда мы туда поедем, а сейчас, поскольку мы у дольменов, будь добр, расскажи про дольмены! – Егор закончил свою речь по громовой хохот родителей. Мама от смеха схватилась за живот, и каталась по земле, папа аж подхрюкивал от смеха.

– Чего это они? – обиженно спросил Егор у сестры.

– Потому что ты – тупица!– не преминула съязвить та, – ты так красиво строил свою речь и так старался с ней выпендриться, что не обратил внимание на то, что папа сказал –Гиперборея располагалась там, где сейчас вечная мерзлота. Это древняя страна! «Когда мы туда поедем», – передразнила она брата, – как только изобретешь машину времени, так сразу и махнем!

– Подумаешь! Все – равно я прав! – Егор упрямо нахмурился,– обещал говорить про дольмены, пусть про дольмены и говорит, и нечего разговор на какую-то Гиперборею переводить!

– Кстати, откуда такое «типично русское название» – дольмены? – увидев, что родители не утихают, решил съязвить Егор.

Услышав высказывание Егора, мама закатилась в новом приступе хохота. Немного успокоившись, она обратилась к мужу:

– Да уж! Сынок у нас молодец! Уел тебя так уел! А ты говорил – все мозги в компьютере просадил! Витя, объясни сыну «такое русское» название – дольмен!

– Вот докопались! Сразу же видно, что слово нерусское, чего язвить по этому поводу!

– Да ну! – мама явно никак не могла успокоиться, – надо же, славяне по всему миру понатыкали дольменов, а дать им русское название не догадались!

– Надь, успокойся! Ты же знаешь, дольмены были открыты сравнительно недавно и название ему дали французы – бретонцы.

– Французы или британцы? – решила уточнить Катя.

– Не британцы, а бретонцы. Бретонь – это одна из провинций Франции. Так что это бретонское слово, вернее, два слова – стол и камень. Дословно переводится как каменный стол. Ну, короче, что-то сделанное из камня и похожее на стол.

– А я что говорил! – опять решил обратить на себя внимание Егор.

– И что же ты говорил, о великий путешественник во времени? – Кате явно хотелось еще понасмехаться над братом.

– Я предлагал использовать дольмен как стол, – Егор решил не обращать на едкость сестры никакого внимания, – так меня никто даже слушать не стал.

– Тебе лишь бы какую-нибудь глупость сморозить, – Катя окинула брата презрительным взглядом, – пап! Скажи лучше, зачем они нужны – дольмены эти?

– Ладно, расскажу что знаю, – согласился отец и начал свой рассказ тоном заправского лектора, – дольмены – одни из древнейших мегалитов земли…

– Папа, – перебила отца Катя, – а мегалиты – это что?

– А это доченька, я тебе объяснить могу, – вмешалась мама, – когда ученые не могут объяснить какое – нибудь явление, они просто придумывают ему новое название. Когда ученым стали попадаться десятки, сотни, а потом и тысячи непонятных сооружений из камней, таких как наши дольмены, да и не только. Например, есть ещё Т – образные колонны в Азии, или каменные круги. Да взять тот же Стоунхедж. Да много чего есть, причём сделано так искусно, что современная наука не может понять, как эти камни сделаны, скреплены между собой и даже как их можно было сдвинуть с места. Вот ученые и придумали называть все это «мегалиты», что в переводе с греческого значит «большие камни».

– Ну вот, теперь хоть с классификацией понятно,– опять вклинился Егор, – Значит, дольмены – это большие камни в форме стола.

– На самом деле, – как ни в чем не бывало, – продолжал папа, – сейчас есть две основные научные версии того, для чего были нужны дольмены. Первая, это их использовали как погребальные сооружения.

– Сами же ученые эту бредятину и опровергают, – опять вмешалась мама.

– Ну да, дело в том, что все кости, которые были найдены в дольменах, намного моложе, чем сами дольмены.

– Пап, ты можешь объяснять попонятней? – спросил Егор.

– Попонятней? Это значит, что дольмены уже стояли, а потом люди в некоторые из них засунули своих покойников.

– Причем не просто покойников, а только их кости, – дополнила мама.

– Да, именно так. Поэтому вторая версия является наиболее популярной. Это версия о том, что мегалиты – это древнейшие обсерватории.

– Это как же древние должны были любить астрономию, чтобы настроить столько обсерваторий, – опять съязвила мама.

– Но, милая, ты же не будешь отрицать, что английский Стоунхедж – это обсерватория, да и наш Аркаим тоже?

– Похоже, они опять будут спорить, – тихо произнес Егор, – интересно, мы сегодня узнаем что-нибудь стоящее про эти чертовы камни!

– Дорогой, мы все слышим, – тут же откликнулась мама, – и не отзывайся пренебрежительно о дольменах, да ещё в их присутствии!

– Кстати, Егор прав, если меня будут постоянно перебивать, я ничего не смогу рассказать. На чем мы остановились?

– Ты сказал, что дольмены – это обсерватории. Этому есть какие-нибудь доказательства, или так же как с трупиками?

– Ты умнеешь прямо на глазах, – похоже это была похвала в Катин адрес, – в этот раз доказательства есть: многие дольмены поставлены так, чтобы отмечать точки восхода, захода и кульминации солнца, возможно луны и звёзд, в дни солнцестояний и равноденствий.

– Все так просто, древние наблюдали за светилами, – все ясно, подвел итого Егор, – а чего тогда мама о каких-то душах дольменов говорит? Она что, у нас, того – ку-ку?

– Твое воспитание, – упрекнула мама отца,– если так пойдет дальше, то наш любимый сынок скоро нас с тобой упечёт в психушку.

– Видишь ли, сын, – медленно, как будто подбирая слова, произнес папа, – я рассказал вам об официальных версиях, а ведь есть еще куча всяких неофициальных

– Каких, папа? Я чувствую, что неофициальные версии гораздо интереснее, – Катя заинтересовалась всерьез.

– Да, девочка моя, тут ты права. Но таких версий очень много.

– Расскажи!

– А спать мы сегодня будем?

– Успеем, тем более, что мне совсем не хочется, – голос Кати звучал умоляюще, и отец сдался.

– Существует предположение, что нашу планету окружает некая оболочка, называемая Решеткой Сознания или Вселенским Разумом. Она питается духовной энергией наиболее талантливых и развитых людей и в то же время помогает развитию других людей, идущих следом. Считается, что эта духовно-энергетическая сеть поддерживается несколькими десятками сакральных сооружений по всему миру, среди которых и дольмены. Центром грандиозной ментальной структуры являются пирамиды Гизы. Таким образом, дольмены якобы являются звеном в цепи проводников Высшего Сознания.

– Папа, это что ты сейчас сказал? Типа дольмены – это передатчики для инопланетян? – попытался уяснить сказанное отцом для себя Егор.

– Типа того, – папа улыбнулся.

– А ещё версии есть? – поинтересовалась Катя.

– Любопытная ты моя, версий выше крыше. Давай я тебе ещё одну озвучу и на боковую. Идет?

– Идет!

– Дольменам и другим мегалитам приписывают разнообразные магические свойства; считается, что в них аккумулируется мощная энергия со времен седой древности, когда они были возведены. Кто-то полагает, что в структуре камня с помощью торсионных полей зашифрованы сакральные знания древних обитателей Земли, а есть ещё предположение, что люди, обладающие особыми сакральными знаниями уходили в дольмены в вечную медитацию, чтобы сохранить эти знания для потомков. Поэтому особо чувствительные натуры и видят Духов дольменов. По крайней мере, дымок, туман, лучи видят многие и они даже зафиксированы фотоаппаратурой.

– Да, дольмены хранят многие тайны. Интересно, человечество сможет когда –нибудь разгадать тайну дольменов? – вопрос мамы прозвучал риторически.

– Всё ребята! Всем спать! – папа первым отправился к палатке.

Глава 3.

Странная ночь.

Наконец, все улеглись. Папа с мамой расположились по краям палатки. Катя с Егором легли в середине. Кате не спалось. Она всё думала о рассказе папы. Интересно, какие тайны скрывали ЭТИ дольмены? Какие знания они хранят? Может быть они знали как летать или как читать мысли?

Катя прислушалась – в палатке все спали: слева тихонько сопела мама, справа был Егорка, чуть дальше похрапывал папа. Егорка заворочался во сне, перевернулся и подкатился прямо под Катю. Лежать стало неудобно. Катя попробовала подвинуть брата на место, но он оказался очень тяжелым. Спать не хотелось совсем. Катя выбралась из-под придавившего её брата и тихонько стала открывать молнию на двери палатки. В ночной тишине звук открывающейся молнии прозвучал оглушительно. Катя испугалась, что сейчас все проснутся. Прислушалась. Но все продолжали спокойно спать. Выбравшись из палатки, Катя наощупь нашла свои кроссовки, и уже на улице обулась. Аккуратно закрыла палатку на молнию. Выпрямилась во весь рост и полной грудью вдохнула свежий ночной воздух.

На улице оказалось неожиданно прохладно, и Катя с благодарностью вспомнила маму, которая настояла на том, чтобы все легли спать в шерстяных спортивных костюмах. И хотя в палатке Кате было немного жарковато, сейчас на улице оказалось самое то.

Снаружи было на удивление светло. Яркая луна светила лучше всякого фонаря, и Катя решила не разыскивать свой фонарик – да и возвращаться в палатку не хотелось. Она подошла к дольмену, присела перед ним и заглянула в отверстие. Только темнота внутри.

Катя вспомнила, как мама говорила, что надо сесть точно напротив отверстия и внимательно смотреть внутрь. Она отошла от дольмена на шаг, другой. Присела. Девочка почувствовала себя неуютно. Захотелось встать и отойти подальше. Катя отошла ещё на несколько шагов. Остановилась и огляделась. Прямо над её головой ярко светила огромная круглая луна. Кате показалось, что на нее светит не луна, а огромный прожектор. И она, Катя стоит прямо в луче этого прожектора. Бросив взгляд себе под ноги, Катя вдруг поняла, что она находится как раз на том месте, которое Егор обозначил как центр горы.

«Надо бы отойти, – шевельнулась мысль, – а то затопчу его крестик, завтра воплей не оберешься». Но вдруг Катя почувствовала какую-то странную слабость, и поняла, что не может сдвинуться с места. Тело стало как-будто невесомым. Катя подняла руку – рука легко, как в воде, всплыла вверх.

Катя плавно, как в балете, присела на корточки и стала внимательно смотреть в открытое отверстие того самого единственного целого дольмена. Она представила, как глупо сейчас смотрится со стороны, и ей стало смешно. Из-за дольмена выглядывал краешек их палатки, и это тоже казалось очень смешным. Потом Катя перестала видеть что-либо, кроме темного провала дольмена. Ни самого дольмена, ни палатки за ним. Одно только темнеющие отверстие. И вдруг Катя увидела то, о чем говорила мама, но чему она никогда не верила: из отверстия дольмена поплыл легкий туман! Как завороженная, Катя смотрела на этот туман. Сперва легкий, чуть видимый глазу, затем он стал концентрироваться, сгущаться. Туман уже перестал клубиться только у дольмена, он двигался и двигался в сторону Кати. Теперь от дольмена к Кате тянулась довольно видимая полоска тумана.

«Прикольно!» – подумала Катя. Девочка выпрямилась во весь рост и оглянулась вокруг. Такие же полоски тумана тянулись к ней еще с трех сторон. Вокруг её ног они скручивались и заворачивались в воронку. Катю стало как будто засасывать в эту воронку. Девочке стало очень страшно и захотелось немедленно оказаться в своей палатке, рядом с мамой и папой и закрыться от всех этих тайн и необычностей. Она представила как уютно и тепло в палатке, как посапывает мама. Слезы навернулись ей на глаза, Катя рванулась, и…осталась стоять на месте. Даже хуже, теперь её вращало как в водовороте. Сколько времени это продолжалось, Катя не смогла бы сказать, но вдруг воронка ослабела, растаяла и Катя, не удержавшись, шлепнулась на землю. Голова кружилось, слегка подташнивало. Катя довольно долго просидела на земле, приходя в себя.

«Вот так приключение. Надо вернуться в палатку» – подумала Катя, когда в голове прояснилось, и прошла тошнота. Луна уже ушла, и теперь Кате практически ничего не было видно. Помня, что дольмен должен находиться прямо перед ней, Катя, осторожно ступая, двинулась вперед. На дольмен она буквально налетела. Палатка стоит за дольменом, надо просто его обойти. Чтобы чувствовать себя увереннее, Катя пошла вдоль дольмена, придерживаясь за его стенку. Стенка почему-то оказалась теплой. «Наверное, камень отдает тепло, набранное за день». Кате захотелось прислониться к ней и уснуть, но она отогнала эту мысль и стала пробираться дальше. Катя точно запомнила, что палатка стояла буквально в двух шагах за дольменом, но сейчас Катя её не видела. Пытаясь отыскать палатку, Катя побродила по лесу, но испугавшись, что заблудится, решила вернуться к дольмену. Дольмен она нашла на удивление быстро, и, забравшись на его теплую поверхность, уснула, свернувшись калачиком.

Проснулась Катя от ощущения того, что кто-то гладит её волосы. «Мама, – сквозь сон подумала Катя, – сейчас расскажу ей свой странный сон»

Катя резко вскочила – стайка птиц разлетелась от её головы. Так вот кто копошился в её волосах! А где же мама! Катя покрутила головой – палатки негде не было видно. «Не могли же они уйти без меня!»

Девочка спустилась с дольмена. Уже давно наступило утро и ярко светило солнышко. Лес вокруг как-то неузнаваемо изменился. Ничего похожего на вчерашнее место. Даже след от костра, вокруг которого они вчера так хорошо сидели и пили чай, куда-то исчез. «Наверное, папа присыпал пепелище землей. А ветки куда дел? Мы же много натаскали?» Катя обошла дольмен по кругу. Похоже, только он один и не изменился, остальное всё куда-то исчезло: папа, мама, Егор, целая куча вещей, палатка, костровище…

«Так, спокойно, все можно объяснить. Всему должно быть разумное объяснение. Я взрослая 14-летняя девушка, я не верю во всякую мистическую чушь. Конечно, у меня «тройка» по физике, но я точно знаю, что материя не может исчезнуть бесследно. Палатка, вещи и костер не могли раствориться в воздухе. Ну ладно, допустим, они собрали палатку, взяли вещи и ушли. А костер? Ну да, присыпали землей. Зачем? Может они решили меня разыграть? Найду – скажу все, что о них думаю. Это слишком жестокий розыгрыш!»

«Ладно, давай спокойно разберемся в том, что произошло. Итак, я стояла в центре площадки и смотрела в дольмен»

Катя вышла на центр площадки, и тут ей стало по настоящему страшно: на том месте, где Егорка вчера начеркал крестик – никакого крестика не было. Но зато центр площадки был обозначен аккуратно выложенным кругом. Круг этот был из отшлифованных морем белых камушков, которые иногда попадались Кате на пляже.

Опасаясь увидеть ещё что-нибудь необычное, Катя медленно повернулась по кругу. На одинаковом расстоянии от белого круга, точно по сторонам света, стояли четыре абсолютно одинаковых дольмена. Один из них был тот, на котором ночевала Катя, но откуда взялись остальные? Ведь папа с Егором только предположили, что здесь под землей могут быть дольмены и нашли крышу одного из них.

Катя подошла поближе к одному из дольменов: никаких следов того, что его недавно откопали, не было. Катя вспомнила, как папа говорил у одного из самых первых, осмотренных ими дольменов:

– Видите вот эту полосу на стене дольмена? Здесь цвет стены темнее, а здесь – светлее. Это от времени дольмен «врос» в землю, а потом люди его откопали. Вот и получился разный цвет у той части, что была под землей, и у той, что оставалась на поверхности.

На этом дольмене никаких полос не было. Он весь был какой-то светло серый, и что интересно, перед ним лежала его крышка – втулка, которой должно было закрываться отверстие. Катя быстро оглянулась на остальные дольмены. О, ужас! Перед каждым из них лежала точно такая же крышка! Но этого не может быть – папа говорил, что люди крышки утащили первыми (их можно было откатить – они ведь самая легкая часть дольмена). До сих пор Катя видела только у одного дольмена крышку. А тут… Лежат себе целые и невредимые, как будто ждут, что кто-то сейчас придет, и закроет дольмены.

А вдруг и правда придут? Только кто?

Внезапная мысль молнией обожгла голову:

«Я поняла! Это была машина времени. Дольмены, лучи – это все машина времени. Я переместилась в прошлое. Точно, вон дольмены стоят как новенькие, наверное, их только что построили. Вот они и не успели зарасти землей. Надо просто найти этих строителей и попросить их вернуть меня в мое время. А пока посмотрю, как люди жили в прошлом.

Глава 4.

Необычная деревня.

Катя нашла тропинку и стала спускаться вниз. Чем ближе она подходила к деревне, тем больше убеждалась в своей правоте. Деревня была совсем не та, из которой они вчера всей семьей отправились в свое странное путешествие. Дома в этой деревне, в основном, были деревянные, а в той, вчерашней были кирпичные или нет? Но, точно, не из бревен. Еще в той, вчерашней деревне, была хорошая асфальтированная дорога и в каждом дворе стояла машина, или даже две. Катя это запомнила, потому что, папа сказал маме:

– Смотри, как тут народ неплохо раскрутился на туристах! Машина в каждом дворе, причем не наш «Автопром», а вполне даже нехилые иномарки!

Сегодняшняя же деревня больше походила на картинку из детской сказки: симпатичные деревянные домики, резные теремки, башенки.

Чем ближе подходила Катя к деревне, тем тревожнее становилось у нее на душе, и замедлялся её шаг. На улицах было слишком много народу.

«У них что – сегодня праздник какой-то? Такое впечатление, что вся деревня вышла на улицу! А вдруг они из-за меня вышли? Глупости! Откуда они могли про меня узнать?»

Катя вошла в деревню и пошла по улице вдоль домов. Люди стояли у своих калиток и молча смотрели на неё. Одеты они были тоже как в сказочных или исторических фильмах: женщины в вышитых рубахах и сарафанах, мужчины тоже в вышитых рубахах и в шароварах.

Вдруг к ней подбежал мальчонка лет пяти, дернул её за штанину и убежал, громко вопя на всю улицу:

– Это не девка, это – парубок!

Катя совсем растерялась. Что делать? Куда идти? Подойти к кому-нибудь из этих людей? А что она им скажет? Как объяснит, откуда она взялась? Судя по всему, они совсем дикие! Вон, у них даже простых машин нет. Что уж тут говорить о машине времени… Но кто-то же её изобрел? Ужас! А вдруг эту машину изобрели в её времени или вообще в будущем? А она сюда случайно попала, как Коля из фильма «Гостья из будущего»? Да нет, машина времени – это же дольмены, а их явно построили в этом веке. В этом. Интересно, в каком? Какой это век? Девятый? Десятый?

Катя стала лихорадочно вспоминать, что же она знает из истории Древней Руси. Так, сперва славян не было. Были какие-то дикие племена, которые жили в степях и занимались скотоводством и огородничеством, потом они построили Киевскую Русь.

Катя даже остановилась от всей несуразности той мысли, что пришла ей в голову. Ну как дикие племена могли построить великое государство. Ведь в Киевской Руси была и письменность, и великолепные терема, ага наподобие тех, мимо которых она сейчас проходила. Так, ладно, что там ещё в школе учили по истории? Был князь Владимир, который крестил Русь. Так, а когда? В одна тысяча… нет, не в одна тысяча, кажется, в 988 году! Или нет? Какая теперь разница?!

Внезапно улица, по которой шла Катя, закончилась. Вернее, она превратилась в круглую площадь. К ней лучами сходились такие же улицы, как та, по которой пришла сама Катя. По периметру площади стояли красивые деревянные дома. В центре площади рос огромный дуб, а вокруг него стояли скамеечки. Вернее, это была одна огромная деревянная скамья, опоясывающая весь дуб. Перед скамьей были разбиты клумбы с цветами. Катя подошла поближе.

Как красиво! Наверное, здесь живут не такие уж страшные люди, раз они сумели создать такую красоту! А впрочем, может быть это владения какого-нибудь князя, и сейчас выскочат страшные злые стражники с топориками за плечами и уволокут её в темницу.

От этих мыслей Катя поежилась, оглянулась вокруг. Нигде никаких стражников видно не было, только в тени одного из домов кучковалась молодежь.

Может подойти к ним? Все-таки ровесники. Может они поймут? Что поймут? Что я им скажу? И на каком языке? На древнеславянском?

Катя устало опустилась на скамейку. А, будь что будет! Просто тупо здесь посижу, передохну, а потом подумаю, что делать дальше.

Катя украдкой посмотрела на группу молодежи. Теперь она обратила внимание на то, что они стоят двумя группами. Отдельно девушки, отдельно парни. Они что-то весело обсуждали, поглядывая на Катю, хихикали и отчаянно жестикулировали руками.

Наверное, надо мной смеются,– подумала Катя, – это ещё хуже, как я теперь к ним смогу подойти?

Вдруг от группы девушек отделилась одна и уверенной походкой двинулась к Кате. Пока девушка шла, Катя во все глаза её разглядывала. Была она, пожалуй, чуть постарше самой Кати. Высокая, стройная, темно-русые волосы заплетены в косу. Одета девушка была в красивую рубаху с вышитым воротом и рукавами и в голубой сарафан. Лоб перетягивала цветная ленточка, а ноги почему-то были босы.

Не доходя до Кати пару шагов, девушка остановилась. Глубоко вдохнула, как будто перед прыжком в воду, приложила правую руку к груди, затем низко поклонилась, коснувшись этой самой рукой земли, выпрямилась, опять приложив руку к сердцу.

Чисто – кино, – мелькнуло в Катиной голове.

– Здрав будь! – произнесла между тем девушка, внимательно глядя на Катю.

Вдруг какая-то волна веселья накатила на Катю, её так и подмывало сказать «И тебе не хворать», но в последнюю секунду она спохватилась и ответила:

– Здравствуй!

– Меня зовут Ольга, – девушка говорила медленно, немного растягивая слова. Так обычно говорят с иностранцами или маленькими детьми.

Она что, за дурочку меня принимает? – Катя обиделась, ответила быстро, практически скороговоркой:

– А я – Катя, Катерина.

Девушка улыбнулась:

– Слава Родным Богам! А то мы уже испугались.

– Чего? Меня? – удивление Кати было беспредельным.

– Нет, не тебя. Просто дед Всевед сказал, что ночью на горе что-то произошло, и нам следует ждать гостя. И, скорее всего, это будет молодая девица. А тут ты идешь. Одета, как парень, волосы стрижены. Ну я и подумала – стареет дед Всевед, парня от девки отличить не смог. Придётся сходить к нему – попросить прощения за свои глупые мысли.

– Попросить прощения за мысли? – Катя хмыкнула, она представила сколько гадостей она в последнее время передумала о своем брате, да и об остальных тоже. Если за каждую мысль просить прощения, то и жизни не хватит!

Ольга между тем продолжала говорить:

– Да, обязательно, но попозже. Дед Всевед сказал, что честь принять гостью в этот раз выпала нашей семье. Так что идем, опочивальня для тебя готова. Брат баню истопил, а маменька пироги уже допекает.

– Так вы что, знали о моем приходе?

– Да я же говорю: дед Всевед сказал, да и так понятно было – розовый туман все утро стоял над горой. Вот влетит теперь Будемиру…– Ольга взяла Катю за руку и увлекла за собой, продолжая по дороге болтать.

– А кто такой Будемир и почему ему должно влететь?

– Так он смотрящий. Должен был закрыть отверстия в камнях Врат перед полнолунием. А он влюбился в девушку из соседней деревни, совсем голову потерял. Вот и забыл проверить Камни. А это полнолуние было какое-то особенно сильное. Вот ты к нам и попала.

– Так это что, у вас – обычное дело? Часто такие как я к вам попадают?

– Нет, не часто, но иногда бывает. Последний раз было лет семьдесят назад или больше, – Ольга нахмурилась, что-то вспоминая, – О! Слушай! Это же как раз дед Будемира был. Чудно как все получается!

– Дед Будемира!– Катя была в ужасе, – Он что – остался у вас? Он не сумел вернуться обратно?

– Почему не сумел? Он и сейчас там, у него там младшая сестра осталась. Он правда, почему-то говорит, что она дряхлая и больная. Вот и бегает постоянно ей помогает. Странно, как она может быть дряхлая, она намного младше его?

– Там, это где,– перебила поток её рассуждений Катя, – в нашем времени?

– В твоем мире, – ответила Ольга.

– Какой сейчас год? – поинтересовалась Катя.

– Что? Прости, я тебя не поняла? – переспросила Ольга.

Катю это повергло в ступор. Как так? Почему Ольга её не понимает? Первоначальное Катино беспокойство уже прошло, и она была уверена, что они с Ольгой говорят на одном языке. По крайней мере, до этого момента они прекрасно понимали друг друга. Почему же такой простой вопрос непонятен Ольге? У них что, нет летоисчисления? Стоп, стоп, стоп, вот он ответ, надо заменить вопрос. Ведь в древности говорили «лето», а не «год» и вели летописи, а не какие-нибудь годописи.

Тщательно подбирая слова, Катя переспросила:

– Какое нынче лето?

– Ах, лето! 7525 от сотворения мира в звездном храме или 13 025 лето от Великой Стужи. Но чаще считают от сотворения мира, так людям привычнее.

– А-а-а! Ну да, привычнее…По – видимому, у вас какое-то другое летоисчисление,– Катя ненадолго задумалась, – а от Рождества Христова какое сейчас лето?

Теперь серьезно задумалась Ольга.

– От Рождества Христова? А-а-а! За кордоном. Сейчас переведу,– Ольга наморщила лоб, – делим на, остаток, – забормотала она. После довольно длительных вычислений она озвучила свой результат:

– Где-то две тысячи семнадцатый или восемнадцатый. У меня плохо с математикой. Трудно умножаю и делю в уме, особенно четырехзначные цифири. Прости.

Но Кате было не до её извинений. Она уловила главное 2017 или 2018. Значит? Что же это значит?

– Но если сейчас 2017 или 2018, значит, никакого перемещения во времени не было? Я не в прошлом? А где же я тогда?

– А-а-а! Вот ты чем. Ты думала, что переместилась в прошлое? Боюсь, что люди в физическом теле не могут путешествовать во времени,– улыбнулась Ольга.

– Но где же я?– раздраженно воскликнула Катя.

– Просто в другом мире, – спокойно ответила Ольга.

–Фу-у, до меня дошло. Это параллельный мир. Я слышала о том, что на Земле существуют параллельные миры, но никогда в это не верила. Я бы быстрее поверила в машину времени.

– А ты и так в неё поверила.

–Ну да, слушай! А как я здесь оказалась?

– Я же говорю: Будемир не закрыл врата. Слушай! – Ольга аж остановилась от внезапно озарившей её догадки, – я все поняла. Будемир не забывал закрыть врата, он их специально оставил открытыми. Он ждал своего деда, а вместо деда пришла ты.

– Да уж, прикольно.

– Что ты сказала? – не поняла Ольга.

– Забавно, говорю, – кажется от многих словечек здесь придется отвыкнуть.

Так болтая, девушки дошли до Ольгиного дома.

Глава 5.

Дежавю.

Ольга толкнула красивую резную калитку, и девушки ступили во двор. От калитки до крыльца дома было метров десять. Катя оказалась на неширокой, около метра песчаной дорожке. Края дорожки были аккуратно выложены такими же белыми камешками, как и круг на горе. Похоже, это у них любимый строительный материал, впрочем как и у нас, – про себя отметила Катя. Ей вдруг сейчас отчетливо вспомнилось, что она много подобного видела в своем мире. Люди, живущие на побережье Черного моря, вовсю использовали этот дармовой строительный материал, подаренный самой природой. Катя видела и дорожки, выложенные из такого камня, и заборчики, сделанные из него.

Не так уж сильно мы и отличаемся, – подумала девочка, и эта мысль придала её бодрости и решительности.

Вдоль дорожки, по которой шли девочки, росли цветы, а сверху, прямо как у бабушки в Таганроге, вился виноград.

Быстро миновав небольшой коридорчик, девушки оказались прямо на кухне. Здесь решимость Кати куда-то улетучилась: кухня до такой степени была похожа на кухню её бабушке, что у Кати от страха аж ноги подкосились. Правда, бабушкина кухня была размером поменьше, да в углу у бабушки была обычная печка, а здесь стояла настоящая русская печь. А в остальном… Домотканные половички, вышитые рушники, пучки трав на стенах…

У печи, стоя спиной к вошедшим, возилась полная женщина. Видимо, услыхав, что они вошли, она повернулась к ним.

– Мамочка!– непроизвольно вырвалось у Кати. Женщина как две капли воды была похожа на её бабушку. Только помоложе. Так бабушка выглядела лет десять назад, когда Катя была маленькой. Как раз тогда, в четыре годика, родители посчитали, что она уже достаточно большая, привезли её в Таганрог и оставили на все лето у бабушки.

«Дежавю»– подумалось Кате. Бабушка также возилась у печки, когда Катя первый раз переступила порог её дома.

– Приятно, конечно!– отозвалась женщина. Она ловко поставила на стол противень с пирогом и подошла к девочкам, – Гарно, шо в мэнэ ще одна донька знайшлась. Ну, дид Всевид! Знав, старый, к кому дивчину на постой определить! Ну и хитрован! Я тебе кого-то напоминаю? – это она уже обратилась к Кате.

– Вы так похожи на мою бабушку. Мистика прямо какая-то…

– Ну яка тут мистика! Проходьте, не стойте на пороге. Доню, покажи гостье её светлицу, одёжу подбери, да до бани проведи. И недовго там, а то вси уже исты хотять!

– С ума сойти, она даже говорит как моя бабушка,– прошептала Катя.

– Пошли. Пошли, – Ольга слегка подтолкнула Катю к лестнице.

На втором этаже оказалась огромная комната, из которой выходило множество дверей. Одну из них Ольга открыла.

– Вот тут ты будешь пока жить.

Катя осмотрелась. Комната была уютная. Другого определения Катя даже не смогла бы подобрать. Это была настоящая девичья светлица. Стены были светло розового, даже скорее персикового цвета. Вся мебель была из светлого дерева. А вообще комната её разочаровала. Она ожидала увидеть что-то необычное, как минимум, спальню принцессы. А комната напомнила ей её собственную, и множество комнат её подруг: кровать, шкаф, диванчик, стол, книжные полки. Обыкновенная девичья комната. Только окно было украшено вышитыми шторками, на подушках была кружевная накидка, а вдоль стен: на полочке, на столе, на спинке дивана толкались тряпичные куклы, почему-то без лиц.

– Чья это комната? – поинтересовалась Катя.

– Моя, но сейчас в ней будешь жить ты. Если ты позволишь, я буду иногда заходить сюда за своими вещами.

– А где будешь жить ты?

– Спать я буду на сеновале.

– На сеновале?

– А что такого? Лето же! Я и раньше иногда там ночевала. А теперь такая возможность – целый месяц спать на сеновале. Здорово!

– Целый месяц? Ты хочешь сказать, я у вас здесь на месяц?

– Ну да, до следующего полнолуния. А потом дед Всевед и другие волхвы постараются вернуть тебя обратно.

– Кошмар! Мои родители сойдут с ума, разыскивая меня! – Катя упала на кровать и разрыдалась.

– Может, найдется способ их успокоить?! Наверняка дед Всевед что-нибудь придумают, – Ольга присела на кровать, обняла Катю и начала гладить её, пытаясь успокоить. Когда рыдания немного поутихли, Ольга открыла шкаф:

– Ладно, давай подберем тебе одежду,– девушка стала перебирать вещи, – у меня тут много есть того, что подошло бы тебе по росту, но это все ношенное.

– А вот, кажется, то, что надо, – Ольга вытащила из недр шкафа длинную белую рубаху и салатовый сарафан.

«Прикольно, – подумала Катя, – у них что, тут униформа такая: сорочка и сарафан?» Вслух же она спросила:

– А почему у тебя рубаха и сарафан с вышивкой, а мне ты даешь без вышивки? Жалко красивую вещь дать поносить?

– Жалко? Нет, что ты! Ты же моя гостья! Просто,– Ольга наморщила лобик и почесала затылок, она явно подыскивала слова, чтобы объяснить Кате какие-то абсолютно понятные ей вещи, – Но, как бы сказать? Хоть моя мама тебе кого-то и напомнила, но ты всё-таки не нашего рода. А вся вышивка – это символы принадлежности к определенному роду. Так что, одевай пока одежду без всякой символики, а там видно будет.

Глава 6.

Иди ты …в баню.

Ольга провела Катю по коридору, спустилась по другой лестнице и девочки оказались во внутреннем дворе.

– Вот баня,– Ольга показала рукой на отдельно стоящую избушку, – пошли!

Однажды мама взяла Катю с собой в баню. Кате там очень не понравилось: куча голых теток с отвисшими животами и такими же отвисшими титьками, плескались в каких-то тазах, заходили и выходили из парилки, а под ногами хлюпала какая-то жижа. А ещё Катя в той бане увидела кучу «ужастиков»: одна тетка была почему-то с одной грудью. Маленькая Катя тогда аж остановилась и хотела спросить у мамы, но мама, заметив, куда смотрит дочь, дала ей подзатыльник и утащила от странной тетки подальше. Вторую чудную картинку Катя увидела в раздевалке, когда они уже собирались домой. Рядом с ней одевалась какая-то тетка. Ее груди висели как уши спаниеля: длинные и узкие, аж до живота. Катя от нечего делать наблюдала за тем, как тетка одевается: вот она застегнула застежку бюстгальтера, повернула его в нужную сторону, затем взяла одну грудь, скатала её в трубочку и уложила в чашечку бюстгальтера. Взглянула на Катю, улыбнулась, подмигнула ей и точно такой же фокус проделала со второй грудью. Катю аж передернула от воспоминаний о той бане.

В баню идти совсем не хотелось. Но делать нечего – помыться все-равно надо. Ведь вчера они целый день лазали по лесу, поднимались на гору (неужели это было только вчера?!), да и ночевала она совсем не в своей мягкой постельке. А проснувшись поутру, в связи со всеми последними событиями, которые приключились с Катей, она даже не вспомнила о такой вещи как умывание. Катя вдруг физически ощутила грязь на своем теле. Да-а! Ей бы сейчас в свою ванную, наполнить душистой пеной, добавить лепестков роз. Ну, хотя бы под душ! А тут приходится идти в какую-то баню. Ну что ж, выбирать не приходится. Баня так баня! С такими грустными мыслями Катя переступила порог бани.

Девушки оказались в небольшой комнате, красиво отделанной деревом. В этой комнате все было деревянным: стены, скамейки, стол, деревянные резные полочки и в красивой резной деревянной раме на стене висело зеркало. Кстати, это было первое зеркало, которое Катя встретила в этом мире. Катя подошла поближе. Из зеркала на неё глянула испуганная четырнадцатилетняя девчонка в испачканном спортивном костюме, коротко стриженные каштановые волосы больше напоминали гнездо какой-то птички, сходство добавляли соринки и веточки, застрявшие в волосах. Глаза, покрасневшие и припухшие от недавних слез. «Да уж, красавица, ничего не скажешь!»

– Это предбанник, – в Катины мысли ворвался Ольгин голос, – здесь снимают и одевают одежду.

Она меня что, за дурочку держит? Опять? А то и так не понятно!

Между тем Ольга подошла к одной из стен и открыла шкафчик, так искусно вделанный в стену, что сперва Катя его и не заметила.

– Бери что надо. Здесь полотенца, простыни, халаты.

– А вот здесь, – Ольга открыла соседний шкаф, – мыло, мочалки, настои и прочее.

Катя заглянула во второй шкаф, решив на всякий случай, что возьмет что-нибудь больше всего похожее на мыло. Первое, что бросилось ей в глаза – это деревянная миска с яйцами.

– А яйца здесь зачем?

– А голову мыть ты чем собралась?

Очень вежливо, – подумала Катя, – мало того, что отвечает вопросом на вопрос, так ещё и голову яйцами мыть предлагает. Подшучивает надо мной. Ну почему у меня все время такое ощущуение, что меня либо разыгрывают, либо за дуру принимают?

– А шампуня у вас случайно не найдется, – Катя решила уточнить.

– Шампунь? Есть где-то. А зачем тебе шампунь, если есть яйцо?

– Знаешь, я как-то шампунем больше привыкла.

– Конечно, бери то, что тебе больше подходит. Шампунь так шампунь. Смотри дальше: это – комната отдыха, за неё парилка, душ. Вот тут сбоку бассейн, а рядом – ванная.

– Да у вас тут не баня, а целый помывочный комплекс! У нас я таких бань не видела!

– А какие бани у вас? – живо поинтересовалась Ольга.

– Да я даже не знаю, я только один раз с мамой в одну сходила и мне там жутко не понравилось.

– Ты только раз в жизни была в бане? – Ольга опасливо покосилась на Катю и даже чуть-чуть отодвинулась от нее.

– Ну да, говорю же – мама один раз затащила.

– А выглядишь ты не слишком грязной, – заметила Ольга, склонив голову и рассматривая Катю как бы снизу вверх.

– Ну ты даешь! Ты что, подумала, что я в жизни только один раз мылась?

– Ну ты же сама так сказала,– голос Ольги прозвучал обиженно.

– Я только сказала, что один раз в жизни ходила в баню, а искупаться можно и дома: в ванной или под душем.

– Ты уже купаешься? – удивлению Ольги не было предела, – но ты ещё столь юна, пожалуй, помладше меня будешь!

– Слушай, ты меня совсем запутала! То почему не ходишь в баню, то зачем купаешься! Не знаю, как у вас, а у нас все люди купаются! Это же естественно! И при чем здесь мой возраст? Ребенка начинают купать с первых дней жизни.

Ольга смотрела на Катю широко открытыми от ужаса глазами.

–Ты только моим не говори, что у вас такие ужасы с младенцами делают.

– Какие ужасы? Ты о чем? Если ребенка не мыть, то у него опрелости появятся, а может и вши заведутся или какая-нибудь чесотка начнется.

– Фу-уу, – облегченно вздохнула Ольга, – так у вас слово «купаться» означает «мыться».

– Ну да, а что, у него есть какое-нибудь ещё значение?

– Есть, – Ольга явно смутилась, она отвернулась от Кати и даже покраснела.

– Интересно, какое?

Не дождавшись ответа, Катя начала рассуждать:

– Я конечно знаю, что в нашем языке есть слова – омонимы. Которые звучат одинаково, а означают разные вещи. Например, коса. У девушки коса, коса которой косят и кусок берега, выступающий в реку или море, тоже коса. Но я что-то не припомню, чтобы слово «купаться» имело ещё какое-нибудь значение, кроме мыться. Ну, если только купаться в речке там или в море. Хотя, в принципе, я думаю, это одно и то же. Купаться – значит взаимодействовать с водой.

– Взаимодействовать – хорошее слово, – задумчиво протянула Ольга, – и как правильно отражает суть вещей. У нас тоже купаться означает взаимодействовать. Но ладно, – резко оборвала сама себя Ольга, – иди мойся, заболтались мы с тобой тут что-то!

Катя решила не экспериментировать, взяла мыло и шампунь и быстренько приняла душ.

Глава 7.

Трапеза.

–Ну, пошли трапезничать, – такими словами встретила Ольга, вышедшую из душа Катю. Хоть Катя и не знала значения слова «трапезничать», но она догадалась, что её зовут кушать. Сейчас, смыв с себя усталость и грязь, Катя вдруг ощутила, как она голодна. Наверное, смогла бы проглотить целого быка. Тут она вспомнила, что Ольгина мать пекла пироги. От этих мыслей есть захотелось ещё больше.

Девочки вошли в большой светлый зал. У Кати промелькнула мысль, что она попала на какой-то праздник. В центре комнаты стоял огромный стол, покрытый красивой вышитой скатертью. Вдоль стола стояли длинные скамьи (прямо как на свадьбе, – подумала Катя). С одной стороны стола сидели юноши и мальчики, с другой – девочки. Интересно, они специально так сели или случайно получилось?

На столе стояли блюда с пирогами, напитки, разлитые по бокалам, вазы с фруктами и еще три или четыре горшка или супницы, Катя не совсем поняла что именно.

Когда они вошли в комнату, все присутствующие обернулись и посмотрели на Катю, а за столом сидело довольно много народу и Кате стало не по себе.

– Ну, здравствуй, гостья дорогая, – медленно, растягивая слова, произнес мужчина, сидящий во главе стола.

– Здравствуйте,– Кате вдруг захотелось присесть, сделать книксен, она изобразила что-то неуклюжее, втянув голову в плечи.

–Я отец Ольги и глава этого семейства, – мужчина обвел головой сидящих за столом.

– Я – Катя, Катерина.

В это время с очередным горшком в руках в комнату вошла Ольгина мама.

–И чого ты дивчину тримаешь на порози? Проходьте до столу.

Ольга взяла Катю за руку, провела вдоль стола и усадила за стол рядом с собой. Сама же села на женской половине рядом с отцом.

С другой стороны от Кати оказалась девочка лет 12-13.

– Давайте вже исты, вси сголоднили, – сказала Катина мама, усаживаясь на противоположной от отца стороне стола.

– Погодь. Давай барышню познакомим со всеми,– возразил отец,– а то не по людски получается.

– Этого молодого человека зовут Владумир,– парень сидящий рядом с отцом, чуть склонил голову в приветствии, на вид ему было лет 25.

– Далее Ратибор, – светлорусый юноша лет 16-17, сидящий как раз напротив Кати, мягко улыбнулся. От этой улыбки Катя вдруг почувствовала себя легко и радостно.

– Далее Дима и Тима,– из– за стола одновременно чуть привстали мальчики – близнецы лет по 12.

– Ну и пока наш последний мужчина – Василь, – мальчик лет 7 мило улыбнулся.

– Женская часть. С Ольгой ты уже знакома, рядом с тобой Настя, дальше Василиса.

Катя взглянула на женскую часть. Так, значит Настя – это девочка примерно 12-13 лет, пожалуй чуть помладше самой Кати, а Василиса – это примерно 7-8 лет. В конце лавки, рядом с мамой сидела ещё девчушка лет трех. Но почему-то Ольгин отец не стал её представлять. Забыл что ли? Надо спросить. Но только Катя открыла рот, чтобы задать вопрос, но в это время Ольгин отец произнес:

– Давайте благословим пищу.

Все положили ладони возле тарелок, слегка обратив их друг к другу. Кате стало неловко и немного смешно. Только в фильмах о жизни купцов до революции, Катя видела, чтобы люди молились перед едой. Между тем, все сидящие за столом, произнесли какую-то молитву. После этого Ольгин отец встал, взял блюдо с пирогом, сам его нарезал на кусочки и разнес вокруг стола. Катя с удивлением наблюдала за странными перемещениями главы семейства. Отец, нарезав пирог на минутку застыл, как бы любуясь полученной картиной, затем взял один кусочек, положил себе на тарелку. Затем он зачем-то прошел в другой конец стола и положил кусок пирога на тарелку жены. После этого он вернулся на свое место, положил по куску пирога Ольге и Кате, затем положил пирог Владумиру, затем Ратибору и дальше всем мальчишкам по порядку. Потом так же девочкам: Насте, Василисе и малышке.

Вернувшись на свое место, он взял деревянную ложку и зачерпнул кашу прямо из ближайшего к нему горшка. Все как будто только этого и ждали, тоже схватили ложки и начали есть.

Катя с наслаждением откусила кусочек пирога. Он оказался с картошкой. И хотя обычно Катя пироги с картошкой не очень-то любила, этот ей показался необычайно вкусным. Катя видела, как мальчишки, сидящие напротив, кидают на нее любопытные взгляды, но видимо боялись задавать вопросы. А может быть у них не принято болтать за столом.

Наконец все поели и перешли к чаю, наливая его прямо из двух пузатых дымящих самоваров, которые притащили и водрузили на стол мальчики-близнецы.

Пока все ели, Катя украдкой рассматривала присутствующих. Она не успела запомнить все имена. Слишком много народу сразу. Неужели это все их дети? Да нет, не может быть. Вот этот мужик, который сидит ближе всех к отцу, кажется Владимир, он выглядит довольно взрослым, а родители Ольги ещё не очень старые. Наверное, гость или родственник какой-нибудь.

– Значит, ты прибыла к нам с той стороны, – заканчивая есть, произнес Ольгин отец.

– Ну да, – Катя пожала плечами.

– Ладно, гостить ты у нас будишь месяц. Твоих родственников известят, что с тобой все в порядке, – на этом, казалось, его интерес к Кате пропал:

– Так, мы с Владумиром уезжаем по делам, где-то на неделю – полторы. На хозяйстве – Ратибор. И Ратибор, будь добр без своих фокусов – не пугай коров. Захочешь поупражняться – уходи в лес. Дима и Тима – обкосите сад, а то весь зарос.

– Траву курам? – поинтересовался один из близнецов.

– Конечно, – отец на минуту задумался, – да, ещё плетень почините, и в конюшне там, Ратибор покажет.

– Хм, Ратибор! – близнецы возмутились, – да что он знает?

Ага, надо запомнить, парень напротив неё – это Ратибор. Запомнишь тут, не могли попроще имя придумать! Вот Ольгу зовут же нормально, и девочка с другой стороны – Настя.

На выпад братьев Ратибор только мягко улыбался, при этом было такое ощущение, что в его серо-зеленых гласах пляшут чертики.

Катя подумала, что сейчас он как-нибудь колко ответит братьям, но парень промолчал.

Зато отец удивленно поднял брови, и близнецы моментально закрыли рты.

– Близняшки занимаются огородом, – продолжил отец, – с остальными мать сама разберется.

– Все, благодарствую, в путь, – с этими словами отец Ольги встал из-за стола и ушел. Следом за ним поднялся и вышел и сидящий рядом мужчина.

– Конечно, опять вся посуда и кухня на мне, – пробурчала девчонка, сидящая рядом с Катей. Похоже, она из тех, кто вечно не доволен жизнью.

– Мамочка, благодарю, – Ольга вскочила из-за стола и потащила за собой Катю, – пошли, покажу тебе дом, поговорим.

Катя решила продемонстрировать свою воспитанность, и, вставая из-за стола, громко сказала, обращаясь к хозяйке дома:

– Спасибо.

В комнате, где уже начали болтать, почувствовав себя свободными после еды и ухода отца, воцарилась мертвая тишина. Все уставились на Катю, как будто она сказала что-то не очень приличное. Братья – близнецы хихикнули, юноша удивленно приподнял брови, а противная девчонка, которая сидела рядом с Катей расхохоталась в голос и воскликнула:

– Вот так отблагодарила!

Катя покраснела, она не понимала, что произошло. Ольга схватила её за руку и утащила в их комнату.

Глава 8.

Мы такие разные! Как понять друг друга?

– Почему они смеялись? Что у вас слово «спасибо» означает что-то плохое? – Катя была смущена и расстроена.

– Как бы тебе сказать? – Ольга не смеялась над Катей, она думала, как ей объяснить.– Каждое слово имеет смысл, имеет определенное значение. Вот мы говорим «благо дарю». Все ясно, в ответ на заботу, за пищу, мы посылаем человеку благо. Причем, когда я говорю «БлагодарЮ», я посылаю благодарность от себя, от своего сердца, вкладываю частицу своей души, а если я скажу «благодарСТВУЮ» – я посылаю благо от имени Вселенной, это более общая формулировка. Понимаешь?

– Более-менее, одного не пойму, чем вам так не понравилось слово «спасибо»?

– А что оно означает?

– Да ничего, это просто вежливое слово, выражение благодарности.

– Просто слов не бывает. Твое «просто слово» означает «спаси бог»

– Ну и что? Что в этом плохого? У нас многие говорят что-нибудь типа этого: упаси боже, спаси нас Господи и подобное.

– У вас люди что, постоянно просят Богов спасти их? А от чего?

– Не знаю, может от грехов или от чего-то еще. Слушай, ты меня совсем запутала, давай поговорим о чем – нибудь другом.

– Как хочешь.

Девочки замолчали. Разговор на заданную тему не получался. Через некоторое время Катя попробовала возобновить разговор:

– Слушай, а кто будит убирать со стола?

– Наська, конечно.

Похоже, разговор не клеился.

– Расскажи о своем мире, – теперь Ольга сделала попытку завязать разговор.

– Я не знаю, о чем рассказывать.

–Ну, чем вы занимаетесь?

–Живем, – криво ухмыльнулась Катя.

Да, разговор явно не получался. Катя сидела и вспоминала эту странную трапезу. У нее была масса вопросов, но она боялась спросить, боялась опять ляпнуть какую-нибудь глупость. Наконец, Катя решилась:

– А куда поехали твой папа и этот…Владимир?

– Владумир, – поправила Ольга, – имя «Владимир» означает «владеющий миром», а «Владумир» – « в ладу с миром».

– Кстати, а он кто?

– Как кто?– не поняла Ольга

– Ну, кем он вам приходится?

– Мой брат.

– Сколько же лет твоим родителям?

– Папе 53, а маме 46.

– Они выглядят моложе.

–Да? Не замечала.

– А куда они поехали?

– Отец с братом? Искать весту для Владумира.

– Кто такая веста?

– Веста? Будущая жена.

– А-а-а, невесту!

– Почему невесту? Весту!

– Так, похоже у нас опять разговор вернулся на уровень «спасибо – благодарю». Ещё одного экскурса в истоки русского языка я не выдержу.

Девочки опять замолчали.

– Слушай, а твой папа похоже ошибся, – через некоторое время Катя попыталась возобновить разговор.

– В чем?

– Ну смотри, он сказал, что близнецы занимаются сеном и они же занимаются ещё чем-то, кажется огородом.

– А-а-а, это. Нет, все нормально, он имел в виду Васек.

– Ты можешь говорить яснее? Я и так ничего не понимаю!

– Все просто, Дима и Тима валят на сенокос, а огородом занимаются близняшки Василь и Василиса.

– Они близняшки?

–Нет, конечно, они двойняшки. Но ведут себя как настоящие близняшки.

– Честно говоря, я не вижу разницы между близняшками и двойняшками. Разве это не одно и то же?

– Близняшки идентичны и всегда однополы, а ещё говорят, что у них – одна душа на двоих, а двойняшки – это разные люди, только рожденные вместе.

– Все равно не въехала, ладно и в чем прикол?

– Прикол? Что это за слово? Если ты про Васек, то все просто. Они двойняшки, но мы привыкли называть их либо близняшками либо Васьками. Они всегда вместе. Они неразлучны. Их даже нарекли одинаково. Доходит до смешного. Василь научился вышивать, а Василиса сколотила табурет. Потому отец и старается подобрать им такие работы, которые подойдут и мальчику и девочке.

– Как огород?

– Как огород.

Девочки опять замолчали.

– А у тебя сколько братьев и сестер? – поинтересовалась Ольга.

– Хм, у нас обычно спрашивают по – другому: у тебя есть брат или сестра. У меня есть один брат. Егор, ему десять лет.

– А что случилось потом? У тебя родители заболели?

– С чего ты это взяла? Слава богу, здоровы. Разве мы бы отправились в это долбанное путешествие, если бы они болели?

– Я не знаю, но ты сказала, что твоему брату уже десять лет, и больше у вас в семье нет детей.

– Да, так оно и есть. А что здесь такого?

– А почему нет детей? Родители больны?

– Да что ты заладила, как попугай: больны и больны, здоровы они, просто у нас так принято: в семьях бывает один-два ребенка. Ну, иногда три. И все. Причем, если в семье трое детей, то это уже считается многодетная семья и им положены льготы. У меня в классе учится девочка из многодетной семьи. У них аж четверо детей. Вот!

– Странно все это, ну да ладно.

– А у вас сколько детей?

– Пока десять.

– Нифига себе! И что значит пока? Не думаешь же ты, что твои родители при такой-то ораве соберутся завести ещё ребеночка?

– Нет, я не думаю, я знаю. Они ведь ещё не выполнили долг перед Родом.

– Какой ещё долг?

– Они не родили полный круг детей.

– Даже боюсь спросить, а полный круг – это сколько?

– Шестнадцать.

– Да брось, постольку детей в семьях не бывает.

– Почему? У нас все семьи такие.

– Странно, это же может привести к перенаселению Земли, нам станет нечем питаться.

– А существование одновременно нескольких параллельных миров к перенаселению Земли не ведет?

Катя замолчала. Ольгин аргумент был весьма убедителен.

– Слушай, а что будет, если в одном из миров Землю уничтожат? Как это отразится на других мирах?

– А я откуда знаю?! – Ольгина восклицание было довольно раздражительное.

Опять повисло тягостное молчание.

– Может, пойдем погуляем, – предложила Ольга, – я тебе наш сад покажу.

Девочки вышли в сад.

– Слушай, а за столом ведь было не десять детей?

– Да, моя старшая сестра Любона уже вышла замуж и живет своей семьей.

Девочки шли по тенистой аллеи. Сад был просто огромный, вот в стороне за деревом, Катя увидела Василя и Василису, которые во что-то играли, рядом с ними крутилась самая маленькая девочка. Тут Катя вспомнила, что она до сих пор не знает её имени.

– А как зовут младшую девочку?

– Ты о чем?

– Когда твой папа меня со всеми знакомил, он забыл сказать, как зовут самую маленькую девочку.

– Как её зовут? Малышка.

Девочки уселись на скамью-качелю, которые были во множестве развешены на разных деревьях.

– Так как её зовут? – продолжала допытываться Катя

Ольга пожала плечами, повернулась в сторону играющих детей и довольно громко позвала:

– Солнышко, иди ко мне!

Девчушка повернулась на голос, увидела Ольгу и радостно к ней подбежала. Залезла к Ольге на колени и тут же потянулась к Ольгиным сережкам. Ольга аккуратно отвела ее руку в сторону, чмокнула в макушку:

– Ну что ты, маленькая, скоро и у тебя такие же будут. А сейчас, беги к Васькам, – с этими словами она опустила девочку на землю и слегка подтолкнула в спину. Девчушка вернулась к близнецам.

Пораженная своей догадкой, Катя сидела молча. Лишь спустя некоторое время, она недоверчиво спросила:

– У неё что, нет имени?

– Она ещё маленькая, ей только недавно исполнилось три года, и она решила, что будет девочкой.

– Как это решила, что будет девочкой? Разве ребенок не рождается уже определенного пола?

– Не совсем. В принципе, до трех лет пол может поменяться.

– Не может быть! Я о таком ни разу не слышала.

– Если ты о чем –то не слышала или не знаешь, это не означает, что этого не существует, – мудро заметила Ольга.

– Это конечно, но как она живет без имени?

– Ты же видела.

– А на улице там или в детском саду?

– Ну, во-первых, на улице ей делать абсолютно нечего. Ну, во-вторых, на крайний случай есть же фамилия. Все знают, чей это ребенок. А что такое детский сад?

Катя принялась рассказывать о детских садах. Ольга никак не могла понять, зачем они нужны. Пока Катя не догадалась сказать, что люди отдают туда детей, пока сами на работе. Тогда Ольга стала расспрашивать, что такое работа в понимании Кати. Катя рассказала ей, что люди занимаются чем –нибудь, а за это получают деньги. Что такое деньги, Ольга знала, в их мире они тоже применялись. Где-то ближе к обеду девушки очень устали от бесполезных попыток понять друг друга. Ольга не понимала того, что казалось очевидным для Кати и наоборот.

За обедом девочки сидели уставшие и грустные.

Заметив это, мама Ольги поинтересовалась:

– Ну и чого вы носы похнюпылы?

– Мама, мы сегодня весь день пытались рассказать друг другу о наших мирах, но ничего не поняли. Ни я, ни она, – расстроено пожаловалась Ольга.

– А чого про них рассказывать. Живите та дывытысь.

– Это как?

– Ольга, наверное, попытки понять друг друга совсем оскудели твой ум, – со своей неизменной лучезарной улыбкой вмешался Ратибор, который остался теперь за старшего мужчину в семье,– у Кати есть месяц, чтобы увидеть нашу жизнь самой. По твоим рассказам она вряд ли что-нибудь поймет, а если она увидит что-нибудь очень похожее на то, что есть в её мире, или напротив, слишком отличное, она нам расскажет. Правда, Катя?

– Ага, – Катя была рада этой нечаянной помощи. А этот Ратибор – молодец! Интересно, он всегда улыбается?

После обеда Ольга с Катей пошли гулять по селу. Оно оказалось на удивление большое. Катя поняла, что её первоначальное впечатление оказалось верно: село было выстроено в виде солнышка. Вернее, оно напомнило Кате цирк. Так же как кресла в цирке, домики в селе были выстроены аккуратными рядами, которые как к арене, сходились к центральной площади. Те несколько сказочных теремков на площади, которые утром особенно запомнились Кате, оказались магазином, клубом и ещё какими-то общественными зданиями.

От обилия новых впечатлений, Катя к концу прогулки уже перестала воспринимать информацию, и мечтала только об одном: чтобы эта длинная экскурсия поскорее окончилась и ей позволили спокойно полежать на кровати. Может даже поспать.

Вскоре Ольга заметила, что Катя устала и невнимательна, и отвела её домой.

Обрадованная Катя сразу улеглась в кровать.

Я только немного передохну, а потом пойду на ужин и что там у них ещё положенно…

С этой мыслью Катя провалилась в глубокий крепкий ночной сон.

Так для неё закончился этот очень странный и очень длинный день.

Глава 9.

Кто рано встает, тот… делает здравицы.

Спала Катя на удивление спокойно.

Сквозь утреннюю дрему Катя слышала, как пробуждается и приходит в движение дом: захлопали двери, затопали чьи-то ноги, зазвучали голоса и смех.

«Наверное, надо вставать, – подумала Катя, – но сон, крепкий утренний сон тяжелой лапой вдавил её в подушку.

– Катя, дочка, вставай, пора в школу, – мама ласково теребила Катю за плечо.

– Мамочка, ещё пять минуточек.

– Катя, вставай, мы опаздываем, – голос мамы вдруг превратилась в чей-то абсолютно чужой голос.

– Эй, соня! Ну, вставай ты уже, – Катя вспомнила. Она в чужом мире и сейчас её будит вовсе не мама, а её новая знакомая Ольга. Интересно, зачем?

– Спать очень хочется. Давай ещё поспим немного. Куда спешить? Тем более, что здесь мне ни в школу, никуда ходить не надо,– Катя перевернулась на живот и натянула одеяло на голову.

– Вставай же ты, мы итак уже опаздываем, – Ольга принялась настойчиво трясти Катю за плечо.

Не открывая глаз, Катя села в кровати:

– Куда мы опаздываем? И который сейчас час? – спросила она зевая.

– Это катастрофа! Уже почти шесть!

– Шесть часов утра? – Катя открыла глаза. От злости, что её разбудили в такую рань, куда-то исчез весь сон.

– Ты с дуба рухнула? Сейчас только шесть утра, ты меня будишь, да ещё и визжишь, как недорезанная что мы опаздываем?! Да я дома никогда в такую рань не встаю. И вообще, я – сова. Люблю поспать до обеда.

– Я сейчас на тебя ведро воды вылью.

Придется вставать, а то эта сумасшедшая и впрямь может окатить её водой. Интересно, что можно делать в такую рань? Хотя, кто их знает, может коров доить пора или на сенокос идти. Вчера Катю никто работой не грузил. Но уж если у них даже семилетние дети пашут в огороде, наверняка и её, Катю без работы не оставят. Да уж…Вот так каникулы…Думала попала в старинную сказку…А попала в рабство.

С усилием протирая никак не желающие открываться глаза, Катя наконец то сползла с кровати. Перед ней стояла отлично выспавшаяся Ольга, бодрая, свежая и протягивала ей какую-то одежду.

– Давай, вставай быстрее, одевайся, умывайся и бежим, – Ольга аж приплясывала от нетерпения, – Времени мало, воспользуйся детской уборной.