Отрывок из книги
Это моё лекарство, – сказала она, открывая книгу.– Я выпью его и буду жить дальше.
Что именно было тому виной оставалось тайной. Однако возможная причина этого явления могла скрываться в абсолютной безмятежности окружающей Марчелло жизни. Наверное, сны не способны рождаться из созерцания побелки на стенах, запаха старых кресел или шарканья туфель по паркетному полу. А вокруг него существовало только это, и не происходило решительно ничего, что могло послужить поводом хотя бы для одного короткого сна.
.....
Одна из женщин ела мороженое трёх цветов: бледно-зелёного, жёлтого и розового, с вкраплением из дроблёного ореха и тёртого шоколада. В рожке второй были шарики цвета кофе с торчащей из них длинной палочкой бисквитного печенья. У третьей, подтаяв и стекая на рваные края вафли, красовались щедро нагромождённые комковатые куски белого сливочного мороженого и мараскиновая вишенка, наполовину в них утопленная.
Оно, последнее, хоть и не имело правильных форм и ярких цветов, показалось попугаю невероятно аппетитным. Его хохотушка- обладательница, не в силах остановить поток своего многословия, была слишком увлечена, чтобы успевать есть, и по той же причине не замечала, как июньское тепло плавило прохладную прелесть ванильного чуда в её руке. А Марчелло, в свою очередь, испытывал гневное и ревностное волнение, видя как густые белые капли мороженого наплывали на хрусткую вафлю и переливались через её край, стекая в оборачивающую рожок салфетку. Перетаптываясь, он двигался по жёрдочке из стороны в сторону, готовый выплеснуть своё негодование в крике и едва сдерживал его.
.....
