Читать книгу Стокгольмский синдром. Стихотворения - Светлана Ос - Страница 1

Иллюзии множь и теней держись

На призрачных берегах.

Пусть мимо тебя проплывает жизнь,

Как труп твоего врага.

На стыке лет и зим,

Реальности и сна

Вокруг своей оси

Вращается сосна:

Смолою – в горле ком,

А в лапах – как в руках —

Украденный тайком

Топорик лесника…

И капает эфир

Сквозь облачный проём,

Пока брутальный мир

Плывёт вокруг неё,

Пока, оторопев,

Стоит она в лесу

И делает себе

Зарубки на носу.

Выцветший набело, шитый пафосом,

Всю твою волю собравший в горсть,

Он тебе шепчет: «Мой милый Карлсон»

И забивает под сердце гвоздь.

Он тебе шепчет, а ты нечаянно

Страшно и больно вникаешь в суть

Мира – со всеми его печалями —

Ни оттолкнуться, ни притянуть.

В хаосе сложно искать гармонию,

Не потому ли в висках стучит:

«Действие – это всегда агония.

В угол забейся и замолчи».

Ты и отчаялся быть услышанным

И подбираешь слова с трудом…

Ты приспособился мерить крышами

Все расстояния от и до —

Не на яву, а во сне и мысленно.

Чертит пропеллер лучи дорог

В небе фантазий твоих бесчисленных

До Малыша и до Фрекен Бок…

Мир отпускает тебя всё реже и

Вырваться прочь не хватает сил

И

Ты ненавидишь его по-прежнему

Так, что почти уже полюбил.

Когда в плену стихии мрачной

Умрёт корабль на дне морском,

Когда подрубленные мачты

Затянет грязью и песком,

Ты назовёшь судьбу мученьем

Лишь оттого, что среди скал

Нет ничего… за исключеньем

Банальной грязи и песка.

По-над городом тьма бурлит

И со дна поднимает взвесь…

Все отчалили корабли,

Только мы остаёмся здесь

Без иллюзии о былом,

Сны бессонницей оплатив.

Что болело – давно прошло

Без надежды на рецидив.

Мы искали Святой Грааль,

Нам отчаянно не везло.

Мы ушли за Хароном вдаль,

Да Харон потерял весло.

Не усвоившие основ,

Не сносившие головы —

Мы застряли меж двух миров

В амальгамах зеркал кривых…

…И теперь всё, как есть, прими,

На пустое себя не трать.

Воды Стикса замёрзли и

Мы вросли в ледяную гладь.

Здесь часов остановлен ход,

Здесь небесный огонь погас…

Молодой несмышлёный God,

Как ты выживешь среди нас?

Слепит глаза солёная волна,

Щекочет жабры Праздник Нептуна

И ждут толпой идущие ко дну,

Когда из них он выберет одну

Мишень для стрел, для дротиков стальных —

Ту, что душой мертвее остальных…

А день, что есть силы,

Течением крутит

Изменчивым…

Забыть бы, что было,

Что есть и что будет,

Да нечего.

На выцветшем слове

Внимательным взглядом,

Как неводом,

Он тень мою ловит…

И скрыться бы надо,

Да некуда.

Адовый холод в себе неся

И неземной покой,

Он возвращается, всё и вся

Заполонив собой.

Если на миг оживёт вода

Памятью о весне —

Он обратит её в глыбу льда

И закопает в снег.

Это – как сеть отчуждённых зон,

Как високосный год,

Это – не просто его сезон,

Это – сезон охот:

Птица достигнет ли тех высот,

Где горизонт ясней —

Он из двустволки её собьёт

И закопает в снег.

А потому, ничего не жди,

Просто иди вперёд:

Он так давно за тобой следил,

Что всё равно найдёт —

Ангел оставленных замерзать

В лёгком тревожном сне —

Встретит, посмотрит тебе в глаза…

И закопает в снег.

По косому краю

Клавиш костяных

Откачусь, играя,

Тенью от стены.

В тесноте-обиде

Рухну у двери…

Не искал-не видел,

Так и не смотри

С тихой укоризной,

Маску поменяв,

На фантом, на призрак

Имени меня.

Пой свои потери,

Плачь на голоса.

Не любил-не верил,

Так и не спасай,

Не шлифуй огранку,

Не смыкай в кольцо

То, что наизнанку,

С тем, что налицо.

До того, как мхом порастёт тропа,

Чтобы в полночь маками расцвести,

До того, как схлынувшая толпа

О твоём безумии возвестит,

Стань свинцовой пулей внутри ствола,

Сквозь ладони мёртвой водой сочись,

Научись прозрачности у стекла,

У камней безмолвию научись

И, теряясь в смыслах, на край земли

От себя и всех, что есть сил, беги,

Прикрывая намертво вбитый клин,

Что не выбить тысячами других,

Проклиная чёртов системный сбой,

Тот, что ты, не ведая, сотворил —

Эту клетку, созданную тобой

И тобой закрытую изнутри.

Отступление – это не выход, но —

Это лучший повод открыть глаза,

Это верный способ залечь на дно,

Чтобы там мучительно угасать,

Ни во что не веря и никому,

И, случайных встречных огнём слепя,

Догореть дотла и упасть во тьму,

До того, как тьма упадёт в тебя…

В нём местами – горечь, местами – злость

И одна, затмившая всё беда —

Что его желание не сбылось

И уже не сбудется никогда.

И цветная тень на его лице

Не снимает чёрной – с его души:

Он умеет так возвеличить цель,

Что любые средства не хороши,

Он готов сегодня уйти ко дну,

Чтобы завтра снова взойти на трон

И, весь мир оттуда перевернув,

Вдруг спросить, зачем перевернут он…

Вы из тех краёв, из эпохи той,

Где друг друга издали узнают…

И сейчас он машет тебе рукой,

Только ты стоишь на другом краю.

На другом краю стороны другой —

Ни луча, ни отзвука, ни следа.

Словно кто-то, спрятавшись за спиной,

Перерезал тонкие провода

И замкнуло сеть, и исчезла связь,

И мечта, к которой так долго шёл,

Вопреки всему наконец сбылась,

А тебе – ни плохо, ни хорошо.

И на взлётной выцветшей полосе

Ты лежишь, уставившись в облака —

Бесконечно чуждый всему и всем —

Сбитый лётчик вражеского полка.

В твоём сердце – вечный такой покой,

В твоём доме – вязкий такой уют.

Ты махнёшь кому-то в ответ рукой…

Только он стоит на другом краю.

Среди слов, лежащих на дне ларца,

Ни одно не сказано сгоряча.

… В этой сказке, видимо, нет конца

При любом богатстве её начал.

Это – знак любому, кому в пути

Предстоит познать настоящий ад,

Вдруг поняв однажды, что он – один,

Но по обе стороны баррикад,

Что в итоге каждый решает сам,

Где ему блаженство, а где – печаль…

Жизнь – она, как маятник на часах.

Нужно только правильно раскачать.

Обморочным покровом —

Тень на твоём лице…

В прах рассыпаясь словом,

Сможешь остаться цел,

Скалиться внутрь неба

В смех рассечённым ртом?..

Тот, кто тобою не был,

Станет тобой потом

В Доме, где нет укромней

Страха и немоты,

Где о тебе не вспомнят,

Если не вспомнишь ты.

Вспоминай, ибо это умерит прыть

И размоет туманные рубежи.

Прежде, чем по течению Леты плыть,

Перейди её вброд и останься жив.

Вспоминай, как от власти сходя с ума,

Под прицелами бдительных глаз людских

Этот мир так умело тебя сломал,

Что теперь никому не собрать куски.

Вспоминай, как менялись добро и зло

И как ты, оказавшись на высоте,

Вдруг почувствовал: то, что тебя вело,

Вышло с каплями крови из-под ногтей.

Вспоминай, как когда-то не мог дышать,

В воду брошенным камнем ложась на дно.

Если память твоя – твой последний шанс —

Это, видимо, всё, что тебе дано…

…Подошел он к речному обрыву,

Бросил вниз динамитную шашку:

Принесло к нему Рыбку теченьем —

Кверху брюхом, без признаков жизни…

Брось, отступись, Земля!

Кариатидной рострой

Мёртвого корабля

Я украшаю остов.

Режу времён волну,

Оси пространств ломаю.

И потому, тону

Чаще, чем выплываю…

Невидимо, беззвучно, невесомо

Над катафалком внутренней рутины

Качаешься среди соцветий сорных

В объятиях всемирной паутины,

Где замкнутые время и пространство

Между собой утрачивают связи,

Реальности нехитрое убранство

Дополнив мегабайтами фантазий,

Где за случайным буквенным узором

И за чертами символов сакральных

Материя – как будто иллюзорна,

Иллюзия – почти материальна,

Где чувствуешь: под бледными лучами

Ночных светил на выбранной дороге

От всех земных и неземных печалей

Хранят тебя компьютерные боги.

Jingle bells, jingle bells,

Jingle all the way!

Чем реальнее лес,

Тем пути кривей.

Мчится издалека

К станции «Зеро»

Поезд – гладки бока,

Глянцево нутро.

Под глухой стук колёс,

Под протяжный свист

Пустит всё под откос

Мёртвый машинист…

…Звон стекла, скрежет рельс,

Отблески огней… —

Jingle bells, jingle bells,

Jingle all the way…

Здесь раньше гремели пиры, а нынче

Разрушенный замок плющом увит…

Сыграй мне негромко, седой волынщик,

Мелодию сумрака и любви.

Пусть с неба звезда молчаливым стражем

За нами следит сквозь дверной проём.

Мы сказку друг другу одну расскажем,

Но каждый подумает о своём.

О том, что мешают взлететь осколки,

Застрявшие там, в глубине души,

Что путь до мечты был фатально долгим

И этим в итоге себя изжил,

Что нам уготована эта встреча,

Как повод уверовать в чудеса

И слушать слова на чужом наречье,

И смысл их угадывать по глазам.

Так выпьем же, друг мой, по пинте эля,

Намазав на булку вишнёвый джем,

За то, что могло быть на самом деле

Тогда… и чему не бывать уже…