Читать книгу Ангел Геля. С неба на землю - Светлана Пригорницкая - Страница 1

Сквозь плотные стены облаков пробивались лучи весеннего солнца. Сегодня они были особенно яркие. Золотые вестники ожидания и надежды. Подавшись вперёд, Гела подставила щёку под горячий поток. Зажмурив глаза, впитывала солнечную энергию. Какой замечательный день. Даже крылья за спиной сжались от удовольствия. Острый кулачок ударил в бок не сильно, но неожиданно.

–– Ты хотя бы сделай вид, что сидишь на уроке, – прошептала, сидевшая рядом, Солин. – И убери с лица эту дурацкую улыбочку. Это сама дурацкая улыбка из всех, которые я видела.

Гела тут же выпрямилась. Действительно, что это она так расслабилась? Начался, конечно, последний урок последнего года обучения, но он же только начался. И до завтра ещё так долго ждать. А завтра… Перья на крыльях снова захрустели. Уже завтра на её груди появится бейджик: «Гела, ангел-хранитель высшей категории». А главное, завтра она отправится на десятилетнюю практику. И у неё появится свой собственный подопечный. Или подопечная. Маленький человечек, которого она будет охранять от бед, оберегать от неприятностей, обожать и лелеять. Искоса глянув на учительницу, Гела незаметно протянула руку и включила ламер. На экране появилась фотография очаровательной девочки. Губки – бантиком, бровки – домиком, глазки – озёра бездонные. Именно такой будет её подопечная. А ещё она будет самая умная, добрая, вежливая. Уж Гела приложит все усилия, использует все знания.

Закрыв программу в ламере, учительница подняла голову и обвела взглядом ангелов-выпускников. Последний урок. Самый длинный. Всё, что могли, ученики уже получили и сейчас их мысли были далеки от наук. Каждый думал о завтрашнем распределении. Между собой ангелы называли распределение «русской рулеткой», потому что никогда не знаешь, куда направит тебя судьба. Может на солнечные острова, а может в чукотскую ярангу. Может твой подопечный будет всю жизнь безмятежно складывать оригами, а может с пелёнок будет вынужден бороться за существование.

Наверное, какую бы тему сегодня не проходили в головах ангелов ничего не задержится.

Откинувшись на спинку сидения, Гела подумала, что последний год в школе оказался самым интересным. Уже не было изнурительного изучения анатомии, токсикологии, методов оказания первой медицинской помощи, зато проходили постоянные встречи с выпускниками. Вчера весь класс завороженно слушал рассказ ангела-хранителя, вернувшегося из «горячей точки» в Сирии. Как же это здорово, оберегать своего подопечного в бою, менять траекторию полёта пули, отвлекать врага, брать на себя удар. Гела, вместе с одноклассниками восторженно рассматривали дырки с обгоревшими краями в ауре гостя, его стёртые крылья… На всём этом лежал флёр героизма, лёгкий налёт романтики, того, чем восхищается каждый ангел-хранитель в начале своей карьеры.

Хотя, честности ради стоило отметить, что восхищались подвигами все, а вот столкнуться с реальными трудностями мечтала только Гела. Другие ученики предпочли бы спокойную, уравновешенную жизнь где-нибудь на Мальдивах, где всё тихо и спокойно, где не надо рисковать аурой, а можно просто плескаться в волнах океана, рядом с детками олигархов.

Задумавшись, Гела даже не заметила, как аудитория погрузилась в темноту. Ура! Кажется, учительница понимала, какие чувства сейчас бушуют в головах выпускников. Вместо повторения пройденного материала, они посмотрят ещё один увлекательный фильм. Фильм, о той жизни, которую начнут уже завтра. На экране пошли первые кадры. За соседней партой протяжно зевнула Солин. Скосив глаза на сидевшую рядом подругу, Гела тяжело вздохнула. Солин относилась и к учёбе, и к завтрашнему распределению очень философски: изменить ничего нельзя, это всё равно случится, значит и нервничать не стоит. Опустив голову на сложенные за спиной крылья, Солин закрыла глаза. «А фильм?» закричал внутренний голос Гелы. Но подруга считала, что киношки созданы для глупых доверчивых первоклашек, а взрослые ангелы должны понимать, что всё познаётся на практике и никакой чужой опыт не убережёт от ошибок. У Гелы даже крылья скрипнули от злости, но переделать подругу невозможно. Впрочем, это её жизнь. Переведя взгляд на экран, Гела замерла. По высохшей, потрескавшейся земле, ангел-хранитель нёс на руках маленького мальчика. Малыш был обессилен и уже не мог идти самостоятельно. Солнце беспощадно палило, иссушая прозрачное тело ангела. В небо поднимался тонкий белый столбик пара. Ангел умирал, но, прикрывая крыльями, нёс ребёнка к дальнему колодцу. Затаив дыхание, ученики следили за опасным путешествием и, когда малыш склонился над водой, класс взвыл от восторга.

Над экраном зажглась зелёная лампочка. Фильм закончился.

–-Ну и, где логика? – сонно хлопая глазами, прошептала Солин. – Мог ведь долететь до колодца и принести воду мальчишке. Так нет же, надо повыпендриваться и на себе его тащить, чтобы зрители скупую слезу смахивали с глаз и завывали: ах, какой героизм, какое самопожертвование.

Гела собрала учебники, не вступая с подругой в пререкания. Солин принципиально не хотела понимать, что первая заповедь любого ангела – никогда, ни при каких обстоятельствах не бросать своего подопечного в опасной ситуации. А вдруг на пути малыша появился бы ядовитый паук? Или змея? Припрёшься с водой, а поить уже некого.

***

Утро началось отвратительно. Проворочавшись полночи, Гела, естественно, не услышала трель ламера и проснулась только тогда, когда в дверь позвонила Солин. И понеслось. Волосы на голове торчали так, словно в них попали сразу тридцать три молнии. Новая аура ночью упала со стула и помялась. Перья на крыльях спутались. Гела носилась по комнате, как угорелая. Прижавшись к косяку двери, Солин безразлично смотрела начало распределения по ламеру. Выступление директора, наставление куратора, поздравления от первоклашек, традиционное подбрасывание пёрышек. Скукотища. Наконец, прошла на стартплощадку первая группа. Ничего, их курс заявлен почти последним. Конечно, послушать умные речи кураторов им не удалось, но до самого распределения ещё есть время. Гела с завистью посмотрела на подругу. Не то, чтобы Солин была идеально одета, просто Гела точно знала, что подруга совсем не запаривается по этому поводу. Ну нет заглаженной стрелки на рукавах ауры. Пойдём без стрелки. Не Купидоны. Хи-хи. Обойдёмся. Наконец, одетая и нервная, Гела вылетела вслед за Солин из дома.

Распределение на практику шло полным ходом. Большая часть выпускников уже получили направления и разлетелись. Новенькие кипенно-белые крылья, пёрышко к пёрышку, чистая аура. Всё с иголочки. А главное приподнятое праздничное настроение делало серый будний день даже привлекательным.

–– Где вас носит? – судорожно прошептала староста группы, причёсывая пятернёй растрёпанные волосы.

Гела расстроенно посмотрела на одноклассницу. Кажется, у той тоже было тяжёлое утро.

–– Курс двести сорок один «К», – объявила администратор их потока и ангелы, шурша крыльями, взлетели на площадку.

Все взгляды устремились на карту мира. Солин нервно поправила ауру. Она была первой и, несмотря на кажущееся безразличие, всё-таки волновалась. Наконец, на карте вспыхнула зелёная точка. Кажется, её место работы на ближайшие десять лет находится где-то в Испании.

–– Солин, ты отправляешься проходить практику в Сарагосу, больница Мигель Сервет. Удачи.

Пушистое белое облако, доставляющее выпускников к месту прохождения практики, плавно подлетело к ожидающим. С трудом сдерживая довольную улыбку, Солин порывисто обняла Гелу и, послав воздушный поцелуй остальным подругам, вошла в мягкую кабинку.

Следующая ученица поднялась на площадку. Точка загорелась почти сразу. Добрая, славная Украина.

–– Вази, твой малыш ждёт тебя в Бердянске, роддом номер два. Хорошего дня.

Поморщившись, Вази ступила на подлетевшее облако. Одноклассницы ободряюще улыбнулись: Бердянск не Майами, конечно, но и не худший вариант.

Крылья Гелы чуть встрепенулись, следующий новорождённый станет её подопечным на ближайшие десять лет. «Пи-и-и-п». Где-то загорелась зелёная точка. Где? Куда? Лихорадочно шаря глазами по карте, Гела никак не могла найти зелёный огонёк. Куратор понимающе похлопал её по плечу:

–– Тебя ждут в Саратове, Гела. Областной перинатальный центр. Доброго дня.

Гела облегчённо вздохнула: Россия. Практика обещала быть не скучной.

Облако мягко качнулось и, свернувшись клубочком, чтобы уберечь пассажира от лишней тряски, рвануло в сторону незнакомого Саратова. Улетая, Гела вспомнила, что не попрощалась с одноклассницами. Сделав в облаке дырку, она выглянула наружу. Естественно, подруги уже исчезли из вида.

Откинувшись на мягкую спинку, Гела закрыла глаза. С сегодняшнего дня она начинает самостоятельную жизнь. Ни подруг, ни координаторов курса, готовых в любую минуту протянуть руку помощи. Лишь она и её знания. Конечно, рядом всегда находятся ангелы-хранители соседей по дому, где она будет работать, да и руководство постоянно контролирует практикантов, но вмешиваться будут только в экстренных случаях. И, желательно, чтобы эти случаи не возникли. Те, кто хорошо зарекомендуют себя во время практики, потом смогут первыми выбрать место работы из списка предложений. Лёгкие белые облака сменили налитые влагой тучи и внизу появились очертания города. Жадно вглядываясь в тёмные наслоения домов, деревьев, столбов серого дыма, Гела почувствовала, как крылья за спиной мелко задрожали. Сделав несколько глубоких вдохов, путешественница приготовилась к посадке.

Высадив пассажирку, облако сразу исчезло. Растерянно оглянувшись по сторонам, Гела поправила бейджик. Ну, что, удачного тебе начала практики, ангел высшей категории. За стеной раздался знакомый писк. Точно такой же они слушали в записи на уроках. Значит, именно там, за стеной, ждёт её подопечная. Или подопечный. Вдохнув пропахший хлоркой воздух, Гела поправила крылья и прошла сквозь стену родильного отделения.

Врач в белом халате обследовала ребёнка. Очень хотелось увидеть малышку, но Гела сдержала себя и подлетела сначала к матери. Вроде, ничего. Глаза добрые. Уставшие немного, но это же нормально после родов. Закончив обследование, доктор положила малышку рядом со счастливой мамой и отошла. Достав из коробки оранжевый клеёнчатый квадратик, врач небрежно выводила: Исаева, девочка, вес три триста, рост… Оторвав взгляд от неразборчивого подчерка, Гела уперла руки в бока:

–– Позвольте, – возмущённо зашептала она. – Почему вы оставляете девочку с мамой? Они же ещё такие слабенькие. Мама может уронить ребёнка.

Естественно, никто её не услышал. «А чего ты возмущаешься? – одёрнула она сама себя. – В конце концов, это не их, а твоя обязанность сделать так, чтобы никто никого не уронил».

Чем ты сейчас и займёшься. А заодно, можно спокойно, без посторонних глаз, познакомиться с малышкой. Привет… О! Матерь небесная! Испуганно дёрнувшись, Гела отскочила от новорождённой. Кто этот монстр? Эта пищащая помесь кураги и картошки в мундире? А где губки бантиком? Бровки домиком? А куда делись глазки – озёра бездонные? То, что показывали на занятиях, разительно отличалось от того, что сейчас лежало на руках матери. Красное, скрюченное, покрытое слизью существо. Вместо глаз – опухшие щёлочки. Ребёнок отвратительно пищал, дёргал всеми конечностями и морщил узенький лоб.

–– Какая же она красавица, – восторженно прошептала мама.

–– Да-а-а? – недоверчиво протянула Гела и снова присмотрелась.

Нет, ну если смотреть с другого ракурса… Хотя, нет. Как не смотри, а малышка ничем не напоминала фотографии детей из рекламных проспектов. «Ну ладно, – разочаровано прошептала Гела. – С лица воды не пить. Главное, чтобы человек был хороший».

Девочку назвали Елизаветой. Лизой. Лизунчиком. Лизушей. Закрыв глаза, Гела бесконечно повторяла понравившееся имя. Перекатывала на языке волшебные звуки и находила в нём новые и новые оттенки. Прекрасное имя. Доброе и, в то же время, гордое. Королевское.

Первые дни, как и говорили на уроках, были самые трудные. Мама не умела кормить малышку, не знала, как надевать ей памперсы. Всё это Гела с мамой учились делать вместе.

Наконец, ярким солнечным днём, мама с девочкой выписались из роддома. Спускаясь по ступенькам, Гела придерживала маленький пакетик, перевязанный красной лентой, и понимала, что за эти дни полюбила малышку. Она чувствовала её каждым пёрышком своего крыла, воспринимала не как практическое задание, а как маленького человечка, которого, в её силах, сделать самым счастливым на земле. Как же она ошибалась.

***

Молодой парнишка в серой униформе копошился под столом, подключая проводки. Новенький компьютер сверкал чёрными боками в электрическом свете настольной лампы. Сколько же мама копила, чтобы сейчас сделать Лизе подарок? В прошлом месяце Гела даже нарушила правила и показала маме потерянный соседом кошелёк. В кошельке была вся зарплата. Когда мама вернула потеряшку, сосед был так благодарен, что выдал ей недостающую для покупки компьютера сумму. Стыдно, конечно. Соседский ангел-хранитель даже пригрозил пожаловаться на неё начальству, но тогда пришлось бы отвечать, как получилось, что его подопечный чуть не остался без зарплаты. В общем, стыд-стыдом, а помогать маме надо. Сама бы она такую покупку не потянула.

Наконец, экран вспыхнул, закружилась разноцветная воронка и мама с Гелой одновременно улыбнулись. Они обе ждали, что, получив дорогой подарок, Лиза завизжит от радости, подпрыгнет, как все дети, но девочка не посчитала нужным даже поблагодарить маму. Только недовольно перевела взгляд на техника. Мог бы и побыстрее. Тонкие шторки с развешенными гирляндами едва заметно колыхнулись. Тихо зашуршала алая цифра девять, прикреплённая к ткани булавками. Лизе исполнилось девять лет. Вообще-то, Гела с мамой планировали пригласить её одноклассниц, устроить весёлые посиделки. Но Лиза категорически отказалась. Ещё чего, кормить кого-то, слушать глупые поздравления. Лучше дорогой подарок.

Сев за компьютер, девочка, вообще, забыла о существовании всего, что не касалось игр.

Маленькая комната сияла идеальной чистотой. Светлые уютные шторки с разноцветными Микки-Маусами плотно закрывали окно. Заправленная кровать даже поздно ночью радовала острыми уголками. На коврике у стола спал худой белый кот Хамон. Кота Геле подарили на пятилетний юбилей. Сначала питомец старался наладить с девочкой добрые отношения, но, после того как Лиза попыталась отправить его «в космос», засунув в авоську и раскручивая над головой, вот уже несколько лет держался от хозяйки подальше.

Еле слышное гудение компьютера усыпляло. Наблюдая, как Лиза играет, Гела с трудом сдерживала зевоту. «Мышка» бесшумно скользила по коврику, воспламеняя одного зомби за другим. Внезапно стрелка на экране скользнула в сторону, и девочка зло швырнула «мышку» в экран. Гела испуганно вздрогнула и окончательно проснулась. «Естественно, – раздражённо подумала она, – если бы сама заработала, то и отношение было бы другое». Тихий стук в дверь, казалось, ещё больше вывел девочку из себя. Гела посмотрела на часы. Одиннадцать тридцать. «Мышка» стукнула об экран вроде и не сильно, но в тишине ночи удар прогремел, как выстрел. А маме завтра вставать в шесть утра.

Мама вошла, осторожно прикрыв за собой дверь. Сонно хлопая уставшими глазами, она посмотрела на часы:

–– Ты знаешь, сколько времени? У тебя же завтра контрольная. Немедленно ложись спать.

Не отрывая взгляд от монитора, Лиза закусила губу, но программу всё же закрыла.

–– Контрольная, контрольная, – пробурчала девочка, снимая и швыряя на пол футболку и джинсы, – Оценки же нормальные. Не о чем беспокоиться.

–– Лиза, – кутаясь в старый халат, мама присела на край кровати. – Ты совсем не занимаешься. Пока тебе везло, но в какой-то момент, всё может измениться.

–– Когда изменится, тогда и буду заниматься. Всё, я хочу спать.

Гела раздражённо поднялась со стула. Похоже, девочка полностью отбилась от рук. Совсем не обязательно хамить. Тем более, что мама права. Везло Лизе все эти годы только потому, что ангел-хранитель качественно выполняла свою работу. Но даже Гела уже понимала, что маленькая Лиза медленно, но уверенно превращается в законченную эгоистку. Со временем охранять её стало просто опасно. Одноклассники не любили девочку. Вот вчера какой-то мальчишка швырнул в неё камень. Гела, конечно, защитила свою подопечную. Удар взяла на себя. Камень был тяжёлый. Дыра в ауре ещё долго будет зарастать. Если бы этот камень попал в Лизу, то последствия могли быть трагическими. А до этого одноклассник подложил электрошокер на её стул. Гела еле успела сбросить, прежде чем Лиза опустилась на сидение.

Что уж вспоминать учёбу (а отдали-то Лизу в самый продвинутый лицей). Дети не поднимают головы от учебников, а маленькая Лиза один-два параграфа за час до опроса выучит и надеется на удачу. А то, что удача-Гела отвлекает преподавателя, чтобы её подопечная могла найти тот вопрос, по которому у неё хоть какие-то знания есть – этого Лиза не знает. Раньше девочка, по крайней мере, благодарила провидение за помощь, но в последнее время, считала, что хорошие оценки – это результат её личных усилий.

Где-то Гела просмотрела малышку. И хотя на всех отчётных собраниях её подопечная получала прекрасные баллы, результатами своей практики Гела была недовольна.

Дождавшись, когда мама уйдёт, она закрыла форточку, отодвинула кабель, чтобы, встав ночью попить воды, Лиза не зацепилась и не упала, и открыла учебник. Ладно тема несложная. Авось, завтра получится быстро найти и подсунуть нужный вопрос.

Закрыв книгу, Гела подоткнула одеяло под спину заснувшей девочки и, зевнув, улеглась рядом.

***

К очередному отчёту Гела готовилась особенно тщательно. Здоровье у Лизы – отменное, оценки – хорошие… Вроде всё так и есть, но Гела почему-то чувствовала себя обманщицей.

За девять лет в кабинете куратора ничего не изменилось. А зачем менять? Они же не люди. Главное, чтобы работать было удобно, а какого цвета облака вокруг или под каким градусом падают солнечные лучи на стол – не важно.

Просматривая материалы по личному ламеру Гелы, куратор хмурился. Вот Гела падает вместо Лизы, вот развязывает шнурок однокласснику, чтобы тот не догнал её подопечную, вот вырывает и бросает на клумбу пирожок с протухшим мясом. В целом, Геле нечего было переживать за свою работу. Ведь она всё делала правильно. Или нет?

Привычно отчитавшись, Гела опустила голову, расстроенно теребя пёрышко в крыле. В отличие от прошлых презентаций, она не знала, как оценят её в этот раз. Поведение Лизы в последнее время стало таким вызывающим, что не заметить это стало невозможно. Закрыв её ламер, куратор пристально посмотрела на Гелю. Волосы на опущенной макушке съёжились. Молчание затягивалось.

–– Скажи мне, Гела, – наконец начал разговор куратор. – Как ты сама оцениваешь свою работу?

Наверное, если бы ангелы умели краснеть, Гела залилась бы румянцем, но в её случае, она могла только расстроенно покусывать губы. Выйдя из-за стола, куратор указал на мягкий диван и продолжил разговор:

–– Вспомни свой первый день на практике. Ведь ты всё делала правильно. Давай посмотрим и разберём твои ошибки.

Уголки губ жалобно поползли вниз. Да, в первый день она искренне верила, что её Лиза вырастет идеальной девочкой, которой она будет гордиться. Всё было так радужно, хотелось работать, не складывая крыльев. А ведь было это совсем недавно… По комнате понеслось тихое журчание. Специальная программа перенесла их на девять лет назад.

***

Старая девятиэтажка на окраине Саратова, в которая жила семья Лизы, произвела на Гелу не лучшее впечатление. На скамейке у подъезда бабушка в красном платочке в белый горошек придирчиво осматривала каждого входящего и выходящего. Рядом с бабушкой сидел её ангел-хранитель. На лице ангела отражалось такое же занудство, как и на лице его подопечной. Гела с трудом сдержала охватившую дрожь: вот завалишь практику и выпадет тебе счастье охранять такую бабульку. Сиди целый день на скамейке, через год от скуки высохнешь. Ладно, пока мама принимает поздравления от соседки, можно сделать беглый осмотр площадки. Качели старые, но держатся прочно. Хохоча во всё горло, два подростка раскручивали пошарпанные карусели. Конечно, ребята уже взрослые, но куда смотрят ангелы-хранители? В песочнице несколько дошкольников посыпали друг друга грязным песком, а на бордюре сидели их ангелы-хранители и со скучающими лицами играли в «ножницы-камень-бумага».

На щелбаны. Какой смысл играть на щелбаны, если их всё равно не чувствуешь, Гела не поняла, но списала это на местные привычки.

–– Как песочек? – вежливо спросила она. Состояние местного «песочка» Гела видела и без ответа, просто хотела познакомиться.

Ангелы безразлично оглядели её с ног до головы и продолжили игру. Кажется, в новых знакомых они не нуждались. Ладно, переживём.

Дверь со сломанным домофоном удручающе скрипела под порывами холодного ветра. Следом за мамой, Гела влетела в дом. Кабинка лифта медленно опустился, но двери не открывались. Подождав пару минут, мама что-то яростно прошипела. Затем, подняв ногу, пнула дверь. Двери, словно нехотя, разъехались в разные стороны. Такого способе открывания Гела ещё не видела. Надо будет взять на вооружение. Плавно влетев в кабинку, она вдохнула, закашлялась и в ужасе попятилась. Вонь в лифте стояла такая, что маленькая Елизавета тут же покраснела и залилась протяжным рёвом. «Чем здесь домовые занимаются? Что за халатное отношение к работе?» – скрипела зубами Гела. Наконец, лифт тряхнуло и кабинка, покачиваясь, поползла вверх.

Первичный осмотр квартиры поверг Гелу в шоковое состояние: огромная, тяжёлая полка нависла прямо над кроваткой, розетки дряхлые, полы скользкие, подоконники узкие, а на них вазоны с цветами того и гляди свалятся. Работы, непочатый край. Глядя, как мама укладывает новорождённую в кроватку, Гела, на всякий случай встала рядом. Придётся срывать полку вручную, как только малышку заберут, по-другому мама не догадается об опасности. Но были и положительные моменты. Подлетев к идеально чистому окну, Гела улыбнулась. Чистые окна она обожала. А ещё не было пыли. И одежда в шкафу лежала аккуратными стопками. «Сработаемся», подумала Гела. Настроение снова улучшилось.

Первый день практики шёл своим чередом, Гела постепенно осваивалась на новом месте. Летая по комнате, она намечала, что надо сделать в первую очередь, а что может подождать. Итак, уже завтра можно во время прогулки зайти в магазин и купить блокираторы для дверей и выдвижных шкафчиков, заглушки для розеток, мягкие защитные накладки на углы…Гела так увлеклась, что не сразу услышала шорох за спиной. Испуганно вздрогнув, она обернулась. Смущённо улыбаясь, у детской кроватки стоял ангел. Самый обычный. Хотя, нет. Не обычный. Под глазом незнакомца полыхал свежий, ярко-фиолетовый синяк.

–– С новосельем. Тебя, кажется, Гела зовут? А я Рини. Живу этажом выше. Мой Никитка полгода назад родился. Надеюсь, подружимся. Какая хорошенькая, – улыбнулся новый знакомый, заглядывая в кроватку. – А мой Никита родился таким жутким, что я первый день даже подойти к нему боялся.

Гела прыснула в кулак, вспоминая день своего знакомства с Лизой. Наверное, все дети после рождения не слишком привлекательные.

– А фингал откуда? – кивнула Гела.

–– Скоро сама узнаешь, – Рини смущённо прикрыл ладошкой глаз. – Впрочем лучше я тебя сразу предупрежу. В нашем блоке домовые Пров, Фрол и Фомка организовали банду. Каждый месяц требуют с ангелов, что-то типа налога за безопасность клиента. Уже интересовались, когда ты заселяешься.

В шкафу что-то громыхнуло, затем донеслось глухое шуршание. Сжавшись, Рини жалобно поморщился и мгновенно исчез. Лёгкий сквозняк растрепал перья. Гела резко развернулась. Так и есть, в квартире появились незваные гости. Трое домовых брезгливо рассматривали новорождённую. Сочувственно вздохнув, они повернулись к Геле.

–– По поводу ежемесячных взносов тебя предупредили? – спросил один, показательно переворачивая в кроватку вазу с цветами.

На крыльях Гелы не дрогнуло ни одно пёрышко. Ваза была хрустальная, тяжёлая, но находилась слишком далеко, чтобы причинить Лизе вред. Спокойно выдержав взгляд глаз-буравчиков, Гела сосредоточилась не на действии, а на самих действующих лицах. Двое домовых помоложе вели себя очень уверенно. Заметно было, что чувствуют они себя в этом доме хозяевами. Третий домовой ростом был ниже остальных, рыжая чёлка грязным, нечёсаным ёршиком закрывала почти половину лица. По тому, как бегали его маленькие глазки, Гела поняла, что в этой троице он находится на самой нижней ступени. О различии незваных гостей говорила и их одежда. Если домовые помоложе были одеты в серые брендовые костюмы (даже фирменная бирка производителя, как бы случайно, выглядывала из-за полы пиджака), то третий домовой носил стандартную для домовых рубаху, подпоясанную кушаком, а на носу у него сидели старые очки с перемотанной синей изолентой дужкой. Нахмурившись, Геля вспомнила всё, что учила в школе о домовых. Услужливая память сразу открыла страничку учебника с правилами сосуществования с соседями. То, что домовые рождались старыми, а с возрастом молодели объяснило, поведение рыжего. Скорее всего он был молодым, начинающим и во многом зависел от старших товарищей. Ну, обязанности домового – обеспечить нормальную жизнь семьи, плодородие, здоровье людей, животных… Кажется, обо всём этом местные домовые напрочь забыли.

–– Завтра не заплатишь – вазончик полетит ей на голову, – безразлично буркнул один из молодых домовых и все трое, словно по команде, сделали шаг к шкафу и исчезли.

Всё произошло так быстро, что Гела даже протёрла глаза, чтобы убедиться, что ей это не приснилось. Да уж. А она-то думала, что розетки – её самая сложно решаемая задача.

С потолка спустился Рини.

–– Неприятно, конечно. Но такса у них подъёмная, – расстроенно засопел новый знакомый, расправляя складки на ауре. – Лучше не связывайся.

–– И что от них никак нельзя избавиться?

–– Можно, но для этого в доме должен появиться человек, способный видеть домовых, ангелов, в общем, иметь тонкую душевную организацию, – с сарказмом буркнул Рини. – Только он может приструнить эту нечисть. Ну, или Кремлёвский домовой. Писали ему, но там всё так схвачено, что мы даже не знаем, дошло наше послание или нет. Приходят отписки, типа: «Ваше письмо получено. Мы обязательно разберёмся. Спасибо за доверие». А толку нет.

«Ж-ж-ж-ж»

Зуммер зажужжал, оповещая, что программа переходит на следующий возрастной отрывок.

Ну что, до этих пор всё в порядке. Пошли дальше. Лизе два года. О, матерь небесная! Неужели это она, Гела, орёт в песочнице на соседского ангела-хранителя? «Ну, он же ребёнок, – примирительно улыбается сосед. – Он играет. Подумаешь, замахнулся лопаткой» Ребёнок? Да это террорист в чистом виде. Как у него лопатка поднялась на Лизоньку?

«Ж-ж-ж-ж»

Лиза пошла в первый класс. Ой, какой рюкзачок тяжёлый. Ой, как задали много. Ложись, Лизонька, отдохни. А уроки? А для этого у тебя ангел-хранитель есть.

***

Журчание внезапно прекратилось и Гела снова оказалась в кабинете. Тихий голос куратора всё ещё покачивался на телепортирующих волнах.

–– Девочка здорова, за девять лет с ней не произошло ни одного несчастного случая, она даже ни разу не упала. Ребёнок не знает, что такое боль, горе, переживание. Ты исправляла промахи, разводила тучи над её головой. Да, у неё отменное здоровье и прекрасные оценки, но… Твоё задание было сделать из Лизы хорошего человека. И это задание не выполнено. Через год закончится практика и у девочки появится другой ангел-хранитель. Лизина судьба изменится. Вряд ли твой сменщик будет падать вместо неё, подкладывать нужные вопросы в нужное время, оберегать ото всех, кто её ненавидит Ты забыла главный принцип нашей работы: ангел должен помогать своему подопечному, но не жить его жизнью. Ты плохо выполнила работу, Геля, и остался всего год, чтобы исправить положение. Руководство недовольно твоей практикой, поэтому, принято решение о том, что ты должна будешь провести этот год рядом со своей подопечной. Но не в качестве ангела, а обычным ребёнком. Ты поселишься вместе с Лизой, как сестра, будешь оберегать её и исправлять свои ошибки. Какими методами? Тебе выбирать. Но ты уже не сможешь прибегать к волшебству, как раньше. Если за год Лиза изменится, я зачту твою практику. Если нет – тебе придётся начинать всё сначала.

Перспектива была не из лучших. Снова провести за партой годы учёбы? В то время, как её одноклассники будут набираться опыта, готовить своих подопечных ко взрослой жизни, ей придётся сидеть за партой. Только подумав об этом, волосы на голове Гели зашевелились. Отставить нытьё. Сейчас, главное взять себя в руки и исправить всё то, что напортачила. В течение одного года ей придётся переделывать всё то, чего Лиза достигла за девять лет. Но другого выхода не было. Кивнув на прощание, Гела вылетела из кабинета.

***

Подобного наказания на её памяти ещё не было. Были, конечно, ангелы, которые пересдавали неудавшиеся моменты практики, но, чтобы переделывать всё полностью, чтобы спускаться работать на землю… Это впервые. Геле даже посоветоваться было не с кем.

После проведённой руководством школы работы, Гела-Геля получила в бухгалтерии документы и деньги, в хозяйственной части ей подобрали одежду. Пройдя довольно болезненный процесс трансформации, она, в сопровождении «дальнего родственника», собиралась завтра появиться на пороге квартиры Лизы.

В дорожной сумке уже не было места, а вещей, которые предстояло взять с собой, ещё было много. В дверь её комнаты постучали. Гела раздражённо поморщилась. Честно говоря, сейчас ей никого не хотелось видеть. Но нежданный гость не уходил. Стук становился всё сильнее. Подавив тяжёлый вздох, Геля прошла к двери и открыла. На пороге стояла Солин. Подруги не виделись ровно девять лет. И хотя Солин частенько предлагала встретиться, Гела отказывалась. Как она могла оставить без присмотра Лизоньку хоть на минуту? Солин обижалась и последние пару лет даже показательно не интересовалась жизнью Гелы.

–– Привет, подруга, – улыбнулась Солин, порывисто обнимая Гелу. – Знаю уже о твоих проблемах. Не опускай крылья. Всё будет хорошо. Прилетела, как только смогла вырваться. Еле уложила спать моего Фердандито. Такой бесёнок растёт.

Подруга изменилась. Повзрослела, что ли? Даже взгляд стал спокойнее, добрее. Из кармана ауры Солин донеслась тихая мелодия. Вынув мини-ламер, она долго рассматривала комнату. Рядом с кроватью сонно потирал кулаками глаза смуглый, черноволосый мальчик

–– Свалился? Вставай! – строго сказала Солин, сводя брови на переносице. – Мачо ты или тряпка? Я, что ли, тебя поднимать буду?

Глаза Гели медленно выкатились из орбит. Он же ещё маленький. Как же не помочь любимому подопечному? Медленно опустившись на диванчик, Гела закрыла лицо руками. А ведь Фернандо вырастит настоящим мужчиной. Он уже сейчас понял, что в жизни может надеяться только на себя. Он не будет ждать манны небесной, а пойдёт сквозь тернии и обязательно добьётся успеха.

–– Всё будет хорошо, – снова прошептала Солин, уткнувшись носом в её плечо. – Хочешь посмотреть, что сейчас делает твоя Лиза?

Конечно! У Гелы даже под лопатками закололо, там, где ещё вчера были крылья. Солин настроила ламер на квартиру Лизы и в ужасе вытаращила глаза. Ну да, неподготовленным с Лизой лучше не сталкиваться. Как раз в этот момент мама сообщила девочке, что к ней приедет погостить на несколько месяцев двоюродная сестра. В доме стоял «дым коромыслом». Лиза орала, ревела, швыряла вещи… В общем, устроила грандиозный скандал. Стыдно-то как. Закрывая ламер подруги, Геля тяжело вздохнула. И всё-таки она надеялась, что опыт и знания помогут ей наладить отношения со своей подопечной.

Старые «Жигули» остановились рядом с подъездом. Геля расстроенно подняла голову. Как будто и не было этих девяти лет. Всё так же сидела на лавочке бабушка в красном платочке в белый горошек. Рядом скрючился всё тот же ангел. Раньше Гела не замечала, что за эти годы он высох ещё больше. И взгляд у него стал ещё грустнее. Даже на каруселях крутились всё те же подростки. Только сейчас они уже превратились в здоровых дядек, с трудом влезших в металлические детские кресла.

Выйдя из машины, Геля взяла дорожную сумку с вещами и поплелась к подъезду. Поздоровавшись с бабушкой-соседкой, она впервые услышала свой голос. Голос девочки Гели. Красивый голос. Неуверенный немножко, но приятный. Ангел-хранитель соседки грустно вздохнул и помахал ей крылом. Наверное, он уже знал, что случилось и сопереживал. Геля гордо вздёрнула нос. Всё равно лучше, чем сидеть целый день на скамейке и ничего не делать. Впрочем, откуда ей знать, что лучше, а что хуже.

«Дальний родственник» нажал на кнопку звонка, опустил голову и ободряюще подмигнул стоявшей рядом Геле. Опустив глаза, она рассматривала знакомые трещинки на дерматиновой обивке двери. Надо, наверное, как-то отреагировать? Улыбнуться в ответ? Или что там у людей полагается? Улыбка получилась жалобной и какой-то заискивающей. Неужели Геля боялась первой встречи со своей любимой подопечной? «Да, – честно призналась она сама себе, – боялась».

В квартире был бардак, хотя мама вчера всё убрала к приезду родственницы. Поселили Гелю в, соседнюю с Лизиной, комнату. Здесь всё было чистенько и только на светлом покрывале кровати то тут, то там валялись чёрные катыши. «Помёт хомяка», тут же определила Геля и расстроенно перевела взгляд на маму. Не побрезговала же Лизавета сбегать к Вовке на пятый этаж, собрать остатки жизнедеятельности его питомца и рассыпать по кровать уже ставшей нелюбимой сестрички. Даже не оборачиваясь, Геля почувствовала, как покраснела мама и услышала, как счастливо хихикнула Лиза. Ладно, переживём и это. Наверное, «сюрприз» не произвёл тот эффект, на который рассчитывала девочка, поэтому, как только Геля переступила порог комнаты, Лиза устроила очередной скандал. Да такой, что даже через несколько часов Геля не могла прийти в себя и чувствовала, как в районе лопаток дрожит то место, где были крылья. Геле-человеку поведение её подопечной нравилась ещё меньше, чем Геле-ангелу и это не на шутку беспокоило. Перед носом плавно опустилось белое облачко побелки: с потолка спускался чей-то ангел-хранитель. Геля постаралась взять себя в руки. Не хватало ещё, чтобы соседи заметили, как ей плохо.

За спиной послышалось сочувственное сопение. Милый, добрый Рини. Только он все эти годы поддерживал её. Обернувшись, Геля жалобно кивнула другу.

–– Она же не была такой, – смахивая с глаз выкатившиеся слезинки, прошептала Геля.

–– А какой она была? – удивился собеседник. – Такой же. Просто ты раньше этого не замечала и всё время её оправдывала. Ах, у бедной девочки кризис, ах, у неё депрессия. Вот и расхлёбывай теперь то, что натворила. А давай мой Никитос ей мозг подрехтует. У него и рогатка с собой.

–– Я тебе подрехтую, – возмущённо зашипела Геля, завязывая шнурки на высоких ботинках.

–– Не расстраивайся, Геля, пробьёмся. Помнишь, как трудно нам было в первые дни. Разве сравнить.

Резкое погружение в жизнь человека, оказалось огромным испытанием. Знакомая дорога до школы показалась сегодня особенно длинной. Ходить в обуви было неудобно. Ноги разъезжались на присыпанном снегом февральском льду. Попав в замёрзший буерак, ступня подворачивалась и тело грузно падало. До сих пор Геля даже не подозревала, что снег такой холодный и колючий, что лёд такой твёрдый, а падение вызывает такую боль. Тяжёлая одежда тоже не придавала образу изящества, пеленая и сдерживая движение. Глядя, как легко идёт по дорожке Лиза, Геля тяжело вздыхала и не знала, как намекнуть новоприобретённой «сестре», что она не в состоянии угнаться за ней.

Наконец, добрались до школы. Шум на площадке стоял такой, что Геля невольно сжалась. Дети, большие и маленькие, носились друг за другом, бросались снежками, визжали, верещали… Прямо, не школьный двор, а… Геля долго искала подходящее сравнение и не нашла. Школьный двор в чистом виде. Пробегающий мимо мальчишка стукнул её рюкзаком по плечу, лихо подпрыгнул, шлёпнулся и покатился на пятой точке по длинной ледяной дорожке. Испуганно переведя дыхание, Геля нашла глазами «сестру». У лестницы Лиза остановилась и заговорила с одноклассницей, брезгливо показывая пальцем в её сторону. Девочки дружно оскорбительно засмеялись. Подслушивать чужой разговор показалось неприличным. Обойдя подружек, Геля поднялась по ступенькам и решила, по привычке, пройти сквозь стену. Лихо врезавшись в кирпичи, она несколько мгновений пересчитывала закружившихся перед глазами чёрных мошек и на подгибающихся ногах сделала пару шагов назад. «Лестница» донёсся из-за спины голос Рини, но было уже поздно. Поскользнувшись, Геля пересчитала все обледенелые ступеньки и затормозила у ног Лизы и её подружки. Из носа потекла кровь, а сверху донёсся оглушительный хохот.

–– Тебя что не учили, что дверь надо открывать, а не лезть на стену, – захлёбывалась от смеха Лиза, снова тыкая в неё пальцем.

Геля возмущённо подняла глаза к небу. Вообще-то, в жизни человека должны чередоваться белые и чёрные полосы. Ну и где её белая полоса? Если она наказана, то это не значит, что законы на неё не распространяются.

Казалось, что первый день в школе никогда не закончится. Сидения оказались жёсткими, одноклассники крикливыми, но самое главное, Геля почувствовала себя непроходимо глупой. В их школе по подготовке ангелов высшей категории больше внимания уделялось естественным наукам: анатомии, физике, химии, тому, что могло помочь в дальнейшем уберечь подопечного. Готовя уроки вместо Лизы, она просто выбирала день, когда девочка хоть что-нибудь знала и настраивала учительницу, чтобы та вызвала её к доске. Даже если возникали какие-нибудь накладки, Геля решала их за счёт собственных знаний. Кроме вышеперечисленных предметов, она хорошо ориентировалась в географии, математике, но литературу в школе ангелов проходили факультативно. И именно эти занятия Геля регулярно пропускала. Как назло, именно сегодня на уроке литературы собрались все ангелы-хранители одноклассников. Даже двоечник Хлон, с которым она девять лет назад училась в школе, находился рядом со своим подопечным. Время шло невыносимо медленно. До конца урока оставалось ещё двадцать минут. Очередной ученик, получив заслуженную оценку, гордо пошёл к своему месту. Палец учительницы снова пополз по списку в журнале. В классе наступила мёртвая тишина. Съёжившись за партой, Геля зажмурилась, слушая, как колотятся сердца сидевших вокруг неё ребят. Если сейчас вызовут её, то стыда не оберёшься. Геля засопела: хоть бы Рини догадался помочь. Тишина угнетала. Что же так долго-то? Приоткрыв один глаз, она резко выпрямилась и чуть не задохнулась от увиденного: все ангелы, оставив своих подопечных, собрались за спиной учительницы и старательно двигали её палец вверх по списку, подальше от фамилии Гели. Палец сопротивлялся. Скрипнув зубами, Хлон свернулся до минимальных размеров и нырнул в сапог учительницы. Вылетев через несколько секунд наружу, ангел-хранитель комично махал руками, всем своим видом показывая, что внутри – далеко не розы и намекая, какие страдания он вынужден терпеть во имя дружбы. Учительница поморщилась, потёрла ногу о ногу, и рука медленно поползла вверх. Губы Гели растянулись в глупую, счастливую улыбку. Глядя, как ангелы разлетаются к своим подопечным, она незаметно махнула друзьям рукой и удобнее устроилась за партой. Оказывается, и сидения не такие уж жёсткие, и одноклассники довольно симпатичные.