Читать книгу Гений 30 лет спустя - SWFan - Страница 1

Среди звёздного поля вспыхнул блеск: между белой планетой и алой звездой засеребрились три космических корабля. Это были сильно вытянутые фигуры, заострённые на одном конце и с деталью, напоминающей гарду, на другом.

Даже не просто напоминающей – это была самая настоящая гарда, громадная как метеор. И корабли были на самом деле вовсе не кораблями, а клинками Древних Бессмертных.

Давно уже прошли времена, когда они рассекали небесную твердь. Все Бессмертные почили после краха Девяти Небес. В новом мире их оружие, реликты той давней эпохи, использовались как суда чтобы бороздить Звёздный Небосвод.

На самом большом корабле, в командной рубке – полупрозрачном помещении, из которого открывался обзор на звёзды – парили старцы. Вокруг каждого из них сиял серебристый ореол, который связывали с другими такими же сверкающие нити. Все вместе они напоминали многомерную паутину, в сплетении которой была запутана яркая жемчужина.

Жемчужина была сердцевиной меча, источником его энергии, и старцы, – старейшины самых могущественных кланов Федерации, – сидели вокруг неё в мудрёной формации. Каждый из них был могучим культиватором Бессмертного Дао, но лишь вместе, собравшись более чем сотней и предельно сосредоточившись, они могли управлять артефактом Древнего Бессмертного.

Сверкающий флот приближался к белой планете; на первый взгляд он был очень медленным, но это лишь видимость, созданная невероятными размерами космоса. На самом же деле корабли мчались с немыслимой скоростью.

Наконец один из старейшин, мужчина в голубой мантии, который висел в формации немного выше остальных, открыл глаза. Он нахмурился и рявкнул:

– Враг приближается… Готовьтесь!

Остальные старики напряглись; серебристые ореолы засияли ярче. Сердце меча срезонировало и сверкнуло маленькой звёздочкой. Сразу же вся поверхность клинка воспылала жидковатым серебристым пламенем. Два других меча тоже вспыхнули, но их свет уступал светочу флагмана.

Меж тем с белой планеты, похожей на гладкий снежок, стали вздыматься облака; они наполнили космическое пространство, затмевая звёзды, и вдруг яростной бурей хлынули на корабли. Старцы глубоко вдохнули, самый главный среди них сжал губы, – момент столкновения приближался, и… Бум! Корабли облепил хищный рой.

Предводитель старейшин посмотрел вверх. Из прозрачной рубки было видно, как всё вокруг заполоняют голубые насекомые самых разных форм и размеров – некоторые из них были закованы в плотные ледяные пластины, другие состояли из одних только зубов, третьи были гладкими как шарики…

Командную рубку охватила лёгкая вибрация; несколько старцев с волнением переглянулись; другие наоборот, ещё сильнее зажмурились, выжимая капли пота из своих нахмуренных лбов.

Предводитель старейшин помялся и сказал:

– Вперёд, прорубаем дорогу до конца… Мы должны выстоять напор ледяных Гу, если сама их Императрица не проснётся… – под конец голос его сделался немного неуверенным.

Серебристый флот стал прорываться в скопление насекомых. Медленно тянулись минуты. Расстояние до планеты немного сократилось, но и ядро клинка заметно померкло. Ореолы вокруг некоторых старейшин стали мигать, как плохо вкрученные лампочки. Рубку наполнило тяжёлое дыхание.

– Сколько… Сколько ещё до планеты? – с хрипотцой спросил предводитель и закашлял рубиновыми каплями крови, которые сразу померкли во тьме.

У него перед глазами высветилась сверкающая голубая надпись: 323.000.

– Триста тысяч километров… – произнёс старик немного растерянным голосом. К этому моменту уже все остальные старцы поглядывали на него, ожидая какого-нибудь решения. Предводитель вздрогнул, прикрыл веки и произнёс напряжённым тоном:

– У нас нет выбора… От нас сегодня зависит судьба всей Федерации, всего Звёздного Небосвода… Мы можем не вернуться, но помните, – вдруг его глаза вспыхнули живыми искорками:

– Мы умрём не просто так; на кону вопрос выживания ваших кланов, ваших школ и ваших сект! Мы умрём героями, нас будут помнить в…

– Кто герой, звали героя? Я тут. Старик, может хватит пытаться присвоить мои лавры? Сиди уже, ты своё дело сделал. Дальше я сам как-нибудь.

Вдруг раздался весёлый молодой голос. Предводитель опешил, все остальные старейшины растерялись. Некоторые даже потеряли концентрацию, отчего сердце меча стало мигать ещё чаще, и вмятины от жуков резко углубились. Прошлась дрожь, корабль слегка накренился. Все сразу же пришли в себя и снова напряглись, но одновременно они внимательно прислушались.

Предводитель нахмурился, встал во весь рост – а роста он оказался приличного – и прогремел:

– Никто не претендует на твою славу, мальчишка. Но будь благодарен: все мы готовы отдать свои жизни, чтобы доставить тебя к месту твоей битвы. И наша жертва не будет напрасной. Не просто так я всегда говорил, что лишь общей силой…

– Да, да; слышали, можешь не продолжать. Говорю же, мне хватит. Я отсюда допрыгну. Если так хочешь пожертвовать своей жизнью, давай как-нибудь потом. И не при мне. Что я скажу твоей дочери? А внучке?

Старик растерялся, а потом вспылил:

– Если ты хоть пальцем тронешь мою внучку…

– Значит не пальцем… Я пошёл, до встречи.

– Стой! – рявкнул старик не без волнения в голосе. Вся эта операция, артефакты древних Бессмертных, сотни старейшин со всей Федерации – все они были нужны лишь для одной цели: прорвать заслон ледяных Гу и доставить молодого человека как можно ближе к белоснежной планете. Но сейчас до неё оставалось ещё три сотни тысяч километров. Это было слишком много. Даже патриархи двух самых могущественных, «Небесных» кланов, сильнейшие в мире воины, Звёздные Владыки, не могли пересечь такое расстояние, прорываясь при этом сквозь плотные оравы Гу.

Старик, да и все остальные старейшины, пришли в ужас и побледнели – они были уверены, что юноша идёт на верную смерть. Старейшины хотели остановить его, удержать; они хотели сказать ему, что пусть лучше все они умрут, чем он будет лишний раз рисковать, однако было уже поздно.

На гарде корабля вдруг появился юный воин в узорчатой бронзовой броне.

Сразу же на него набросился рой насекомых.

И вот уже казалось, что ледяная волна сейчас сметёт юношу, сердца старейшин затрепетали, но в самый последний момент он открыл глаза…

И вспыхнуло пламя.

Всё следующее мгновение старейшины и Предводитель наблюдали как будто в замедленной съёмке. Мириады ледяных насекомых, облепивших их судно, все разом загорелись. Пламенная струя, словно росчерк золотой кисти, пера истинного феникса, прошлась по густому ледяному облаку, разрывая его на две половины. Пламя в считанные мгновения достигло планеты и врезалось в неё с боку – врезалось с такой силой, что огромный ледяной шарик сдвинулся среди звёздного пространства и сошёл со своей орбиты.

А потом старейшины вскинули головы и увидели, что все Гу, которых затронуло его пламя, теперь сыпались. Монстры рассыпались в ледяную пыль и растворялись среди звёзд.

Все старцы глубоко вздохнули. И Предводитель тоже, – он не мог поверить своим глазам, он, президент Федерации, был потрясён до глубины души… Но вскоре к нему пришло осознание, а за ним – тихое смирение. Старик вспомнил, кто-такой на самом деле был этот молодой человек.

Он был родом с луны-свалки, он был ещё совсем молод, простой мальчишка двадцати с чем-то лет, который впервые взялся за культивация всего лишь три года назад… И всего за три года он добился невероятного и совершил такие подвиги, за которые его невозможно было в должной мере отблагодарить.

Юноша уничтожил грозную секту Тёмной Стороны Солнца.

Он стал чемпионом Звездного Турнира.

Когда в мир снизошло Небесное сокровище, он одолел в схватке за него тысячу претендентов.

Ещё недавно он был первым воином за сотни лет, который смог достичь стадии Эманации Дао Сердца и был при этом моложе сорока, а теперь он стал ещё и самым молодым Звёздным Владыкой за тысячи лет…

Он был гением.

И звали его…

– Фан Линь!

Юноша махал рукой, отмахиваясь от облака пыли, которое поднялось на месте его приземления. Он стоял в кратере глубиной в несколько километров. Вскоре в этот кратер хлынули течения ветра – они порвали пыльное облако и унесли его лоскуты в небеса. И тогда наконец стало возможно разглядеть лицо юного воина – оно было несколько вытянутым и несколько угловатым, но именно что привлекательной мужской угловатостью. Его длинные волосы были чёрными как смоль. Глаза – тёмного оттенка каштана. Губы юноши были тонкие, но мягкие. Их уголки были приподняты в беззаботной улыбкой. В его левом ухе сверкало золотое колечко.

На юноше была бронзовая броня, украшенная пёстрыми узорами; на ней были изображены пейзажи: горы, моря, реки… И даже водопады, и драконы в небесах, и целый звёздный небосвод инкрустированными брильянтами.

Прямо сейчас броня мигала быстрым светом, и в такт её сиянию звенел высокий, как у ребёнка, недовольный голосок:

– Фан Линь! Можно было осторожней? Меня наизнанку чуть не вывернуло…

– Извиняюсь; надо же было покрасоваться… Ай, ай… Не дави. По крайне мере сюда не дави… Это план, у меня был план.

– План?.. Стоп, ты про тот самый «план»?! Ты серьёзно? – растерянно и удивлённо спросила броня.

– Да, тот самый план, – улыбнулся Фан Линь.

– Я думала ты шутишь, – пробурчал голос. – Ты серьёзно собираешься…

– Да.

– …Ха…

– Спасибо, благодарю за веру в меня и поддержку. Без них так сложно.

Сказал юноша и прищурился в небеса. Над его головой нависали шершавые голубые облака. Но это только на первый взгляд. Своим острым зрением юноша видел, что на самом деле это были вовсе не тучи, но густые скопления маленьких насекомых. Огромными волнами они вздымались в космическое пространство, к сверкающим кораблям. Те медленно отступали.

– Немало наплодилось этих тварей…

– По данным разведки популяция Ледяных Гу за последние три сотни лет увеличилась в три раза; поэтому только мы отправились убивать Императрицу. Остальные Звёздные Владыки заняты. Один из них сдерживает главный рой, а другой стоит на страже границ Федерации, на случай, если враг попытается ударить в спину, – ровным голосом сказала броня.

– Дядя Фан то понятно, а вот старый ублюдок Тан просто нашёл себе оправдание ничего не делать. Защищает он Федерацию, ну да. Он и пальцем не двинет, если рой не нападёт на планеты его клана.

– Клан Тан всегда отличался грубым изоляционизмом… Но даже они не смогут стоять в стороне в случае вторжения. Могут погибнуть миллиарды… Наверное… – произнесла броня немного неуверенным голосом.

Фан Линь покачал головой.

– В любом случае, пока тут только я. Всё по канонам. Главный герой всегда должен биться против главного злодея один на один. Иначе оно не честно.

– Может триллион на один? – недовольно заметила броня.

– Ты меня поняла; все эти миньоны не в счёт, главное убить Императрицу Вечного Хлада.

– Интересно, а сами они знают, что они «не в счёт»…

Императрица Вечного Хлада была маткой Ледяных Гу. Она была подобием муравьиной королевы, только регалией повыше, потому что она была всё-таки Императрицей, а значит находилась иерархически выше всех Королей и Королев Гу.

Король Гу был эквивалентен воину на стадию ниже Звёздного Владыки, Эманации Дао Сердца, в то время как Императрица была примерно сравнима с Владыкой.

Пока что.

Около месяца назад в звёздном пространстве Гу произошёл ряд странных происшествий. Ледяные Гу, в результате стремительной и яростной военной компании, полностью истребили своих Огненных сородичей и даже сожрали их Императрицу. Разные виды Гу постоянно воевали друг с другом, но за последнюю тысячу лет ни разу ещё не случалось полного истребления.

Причём Ледяные Гу не остановились на этом, не стали почивать на лаврах, но немедленно продолжили завоевания, напали на Земляных Гу и сильно поредели их рой.

Разумно было предположить, что завоевательная кампания будет продолжаться, и что рано или поздно насекомые перейдут границу Федерации, – уже спешно проводилась мобилизация, – но затем произошла ещё большая странность. Рой ледяных Гу вопреки ожиданиям повернул назад и засел в своём родном мире. Люди и дальше бы чесали головы, если бы в какой-то момент Звёздный Владыка Фан Хе, Патриарх клана Фан, одного из двух сильнейших семейств всего Звёздном Небосводе, не заявил, что заметил во время своей медитации колебания в великом Дао.

Тут уже вся общественность взбудоражилась, потому что подобные волнения знаменовали рождение нового Звёздного Владыки. Обыкновенно они были непродолжительны, как мимолётная вспышка или дрожь, охватывающая весь Звёздный Небосвод.

Но теперь всё было иначе; по словам Фан Хе, а затем и Патриарха клана Тан, второго великого семейства, конкретно нынешние колебания были не мимолётными, но продолжительными, и неуклонно нарастали. Вскоре уже даже простые смертные стали замечать что-то неладное – машины стали время от времени глохнуть, показатели всевозможных датчиков словно слетели с катушек, а радио и телевещание сопровождали на удивление систематичные помехи.

Патриархи одновременно указали на источник всех бед – на родную планету ледяных Гу.

И сразу они смогли назвать страшную причину аномалии, – кто-то готовил прорыв.

Императрица Ледяных Гу находилась на пике стадии Звёздного Владыки и судя по всему вот-вот должна была перейти на следующий этап, стать Богиней Гу, что в эквиваленте человеческой культивации означало стадию Магистра Дао.

Все высокопоставленные чины Федерации побледнели, когда об этом услышали. Со времен Золотой Эры, когда миром ещё правил Основатель Звёздного Дао, не было ни одного Дао Магистра. Появление такой силы, особенно среди хищных Гу, грозило вымиранием всему человечеству. Нужно было остановить Императрицу, пока ещё не поздно. И как раз в это время из древних руин, в которых он пропадал почти месяц и даже считался мёртвым, вернулся Фан Линь. Он вернулся Звёздным Владыкой, самым молодым за последние десять тысяч лет. Он вернулся и принёс надежду.

Патриарх Фан вызвался сдерживать главный рой Гу; Патриарх Тан помявшись согласился сторожить земли Федерации, чтобы Гу не ударили в спину, и наконец сам юный герой взял на себя самую тяжёлую миссию: пробиться к Императрице и убить её, прежде чем она сделает последний шаг.

– А теперь вопрос: где она? – с лёгкой задумчивостью проговорил юноша, рассматривая возвышавшиеся вокруг стенки кратера. Фан Линь прикрыл веки и выпустил своё Духовное сознание. Это было особое чувство, которое позволяло культиватору видеть или скорее чувствовать на многие километры вокруг себя.

Сознание Фан Линя стремительно охватило всю планету; оно наполнило каждую пещерку, проникло в каждый её закоулок, в каждую трещинку, как пробирается песочек в ботинки, когда идёшь по пляжу.

Фан Линь увидел гнёзда, наполненные многими миллиардами насекомых; он увидел великие ледники, широкие долины, снежные горы; ощутил течения ветров и разобрал очертания каждой снежинки. Его Духовное сознание прошлось повсюду и даже в небо, после чего он разом вобрал его назад, как сухая земля вбирает воду; юноша приоткрыл глаза и нахмурился.

– Не вижу… Мы случайно не ошиблись? Если это такой обманный манёвр, нам всем конец… – сказал Фан Линь совершенно беззаботно.

– Хм… Проверь под землёй, – заметила своим детским голосом его броня и, как всегда, когда поднимался её голос, сверкнула. Юноша кивнул и положил ладонь на ледяную землю. Его Духовное сознание стало просачиваться в земные толщи. Оно прошло сквозь минералы, сквозь замерзшие лавовые реки, в самые недра, и глубже, и вдруг прямо перед Фан Линем вспыхнули узкие желтые глаза с чёрным зрачками.

– Кх, – юношу передёрнуло, точно шибануло молнией.

– Всё в порядке? – с беспокойством спросила броня.

– Да… Тч, тёплый приём, однако. Я знаю, где она… И она тоже знает где мы, кстати, – Фан Лин закинул голову и вгляделся в небеса. Пару мгновений они были пустыми – потом их заполнил огромный шершавый рой.

– Ну и морока, – покачал Фан Линь головой, поднял руку, и вытянутой ладонью рубанул по земле. Удар как пламенный хлыст пришёлся в ледяные толщи. В небо с визгом стрельнули облака раскалённого пара. В земле открылась, и продолжала открываться всё шире гигантская трещина – рождался целый каньон. Фан Линь шагнул в него и полетел солдатиком вниз.

Юноша вложил руки в карманы, падая с улыбкой на устах. У него под ногами, сквозь тучи густого, яростного ревущего белого пара, пробивался с каждой секундой всё более яркий свет. Пар вырывался в небо, но несмотря на это сам воин падал сквозь него точно тяжёлый камень. Его броня сверкнула:

– Ну давай.

– Что?

– Пошути про мой вес, – сказал она с явным и унылым раздражением. Вокруг стоял шум, но голос брони раздавался только в голове Фан Линя.

– Я такую шутку не потяну.

– … – броня замолчала, но её молчание было очень недовольным. Ей, наверное, хотелось огрызнуться в ответ, но она не находила слов. Тогда броня стала ещё тяжелее, и Фан Линя с утроенной скоростью потянуло вниз. Стенки выпаленного им каньона замелькали непрерывным потоком. Пламя в глубинах земли стремительно приближалось, но в самый последний миг перед столкновением оно просто исчезло, и ноги юноши врезались о твёрдый лёд. Ему на лицо упал статичный голубоватый свет.

Фан Линь поднял голову и осмотрелся. Вокруг простиралась пещера, огромное пустое пространство на фоне которого сам юноша напоминал мошку в залах великого дворца. Посредине этой пустоты сиял огромный белый кристалл, протянувшийся от земли до незримо высокого потолка. Фан Лин было шагнул вперёд, как вдруг его движения сделались немного деревянными. Тонкая корочка льда стала стремительно разрастаться по его телу. Губы юноши побледнели, и на его чёрные ресницы опустился пухлый иней; тонкая водянистая прослойка на его зрачке заледенела и треснула.

– Так вот почему снаружи было так тепло.

– …Императрица Гу собрала в своём коконе Ци со всей планеты…

Температура в пещере достигла абсолютного в природе минимума, и потому что Дао здесь искривлялось под напором страшной силы Императрицы Гу, она преодолела этот минимум и опустилась ещё ниже.

Весь мир, Звёздный Небосвод, состоял из энергии жизни – Ци. Оно могло принадлежать к одной из пяти стихий: огню, воде, дереву, металлу или земле. Каждое существо, каждая вещь и даже каждое определённое место сочетали в себе стихии в разных пропорциях. В большинстве своём пропорции были примерно равномерными. Если же одна из стихий значительно преобладала над другими, она становилась вредоносной для всего живого. Излишняя концентрация пламенного Ци, например, вызывала страшный жар. Рождались вредоносные миазмы. Иногда такие миазмы принимали образы живых существ – собак, волков, тигров или насекомых. Так появлялись злые духи под названием Гу. Для рождения ледяных Гу, соответственно, нужны были предельно низкие температуры, а потому Фан Линь немного удивился, когда по приземлению на планету обнаружил, что на ней было всего-то минус семьдесят.

И только теперь, спустившись в недра этого мира, юноша понял, что всё дело было в Императрице Ледяных Гу. Её кокон вобрал в себя всё предельное Ци планеты. Поэтому в её пещере стоял такой ужасающий холод.

Ранить юного воина он не мог. Его тело было крепче звёздной стали, а кровь бурлила пламенной рекой, – холода были ему нипочём. Однако воевать в таких условиях всё равно было немного не с руки. Нужно было что-то сделать. Фан Линь вдохнул, выдохнул и прикрыл веки. Внутри него вспыхнуло пламенное сердце, вокруг подул знойный ветер, а из земли стали бить и разливаться реки золотистой лавы.

У каждого воина, достигшего определённой стадии культивации, – собственно, сама стадия так и называлась, – было своё Дао Сердце, в котором заключено было всё его понимание великого Дао. А на стадии следующей за этой Сердце могло излучать заключенные в него тайны и менять с их помощью законы мироздание. Эта стадия называлась Эманацией.

У Фан Линя было Дао Огненного Дракона. Он создал вокруг себя зону абсолютного жара. Температура подобно дракону взмыла до отметки в тысячу градусов…

Лёд вокруг стал таять, и даже узоры на броне воина потекли, – горы, реки, чудесные бессмертные, даже небо и луна закапали на землю; алмазы и прочие инкрустированные драгоценные камни так нагрелись, что аж треснули.

– Аааххх! – броня заныла. – Я так долго наряжалась…

– Виноват, извиняюсь. Хочешь куплю тебе металлической смазки?

– …Не надо, – пробурчала броня, которая теперь сверкала голым бронзовым лоском, как и колечко в правом ухе юноши.

Фан Линь улыбнулся, вздохнул и сказал:

– Ну-с, вперёд!

Юноша взмыл и полетел к ледяному кокону. Расстояние до него Фан Линь преодолел за секунду, после чего завис перед льдиной и провёл рукой по её поверхности. Постучал ноготком. Кулаком. Занёс руку и ударил. Ничего не случилось, на кристалле не осталось даже вмятины. Однако Фан Линь всё равно отлетел от него на километр и приземлился на ледяной утёс. Прошло несколько секунд. Вдруг ровно в месте удара пробежались трещинки. Сперва тонкие, небольшие, они всё разрастались и разрастались, пока вся льдина не покрылась подобием сверкающей паутины. А потом она хрустнула с приятным смачным звуком и рассыпался в белый вихрь.

Град ледяной пыли обрушился на Фан Линя; когда же вся она испарилась, юноша увидел посредине разрушенного кристалла создание – девушку.

Кожа её была голубовато-белой и гладкой, как у раглаженного снежка. Девушка была стройной и тонкой как шпилька. Она была такой тощей, что у неё должны выпирать косточки, но косточек у неё не было. Чем-то она походила на фарфоровую куклу. Девушка даже казалось немного игрушечной.

А ещё она была совершенно голой, но Фан Линь этому особенно не порадовался, потому что никаких половых признаков у этого создания не было. Ей грудь была плоской как у мальчишки.

– Ну хоть личико красивое… – прошептал юноша.

И действительное, лицо у неё было милое, как у юной девушки. Плечики её были тонкими, её длинные голубовато-белые волосы спадали до земли и разливались на её ножки. Но вот веки девушки приоткрылись, и называть её «девушкой» вдруг стало сложнее, потому что глаза её были какими-то взрослыми, тонкими, странными. Они были одновременно и больше, и тоньше положенного, – это была первая черта создания, которую можно было назвать ненормальной, нечеловеческой.

А потом она и вовсе перестала быть похожей на человека, потому что глаза Императрицы Ледяных Гу вспыхнули жёлтым вокруг огромных чёрных зрачков, а на голове среди её волос вытянулись две тонкие сяжки, как у бабочки.

– Милые антенки, – заметил Фан Линь. Голос юноши эхом прогремел по пещере, и в следующую же секунду всё его поле зрения заполонили жёлтые глаза. Мощный удар пришёлся ему в грудь. С грохотом и свистом Фан Линя бросило назад. Он врезался в стену и углубился в неё, пробивая спиной ледяные груды.

Грохот этот продолжался ещё долго, пока юноша углублялся всё дальше в стену, – когда шум всё же начал затихать, произошло это не потому, что Фан Линь наконец остановился, но потому что его отбросило на такое расстояние, что звука уже стало не слышно.

Императрица Ледяных Гу спокойным, даже леденящим взором своих жёлтых глаз наблюдала за стеной, в которую вдавила человека. Вскоре однако ничего стало не разобраться, потому что после прикосновения Фан Линя стена сперва плавилась, а потом закипала, превращаясь в туман и шипя как приставленный прямо к уху чайник.

Вдруг Императрица Вечного Хлада перевела взгляд себе в ноги, и в тут же из-под земли вынырнул Фан Линь с кулаком наперевес. Лёд вспыхнул и превратился в лаву, раскалённый кулак врезался прямо в гладкий живот Императрицы. На бело-голубой коже девушки выступили трещинки. Она схватила юношу, который ещё только наполовину вырвался на поверхность, за горло, и резко прижала его к земле, а потом занесла у него над головой свою острую ладонь.

– Вообще я предпочитаю быть сверху, но если настаиваешь… – с улыбкой проговорил юноша. Чёрные волосы его лежали растрёпанные на белой земле, а кожа медленно покрывалась ледяной корочкой. Вдруг он вскинул ноги, и за секунду до того, как ладонь девушки вонзилась ему в лоб, сам врезал ей в живот. Ноги юноши вспыхнули пламенем, и пламенный шар отбросил Императрицу в воздух, а потом запустил её словно ракету до высоченного потолка. Прогремел взрыв, брызнул пар, с потолка пещеры высотой в сотни километров стали разливаться сияющие капли лавы. Несколько капелек упало юноше на броню, – Фан Линь быстро их вытер и сказал:

– Извиняюсь.

Броня промолчала, а Фан Линь вскинул голову. Прямо у потолка набухало густое и непроглядное облако пара. Вдруг, разрывая его на части, из пара вырвались ледяные змеи. Глаза их серебрились подобно сапфирам и сверкали разрушительным сиянием. Змей было несколько десятков, и все вместе, извиваясь из одного истока, они напоминали главы многоголового монстра Сянлу1. Змеи раскрыли свои гигантские пасти, сверкнули остротой ледяных клыков, дыхнули метелью и все рванули на Фан Линя. Юноша бросился в воздух, вихляя и убегая от своих преследователей.

После змей показалась сама Императрица. Белое облако вокруг неё развеялось, открывая девушку, стоявшую посреди воздуха. Её правая рука была вытянута. Тонкие растопыренные пальчики на ней расходился на множество ответвлений, как древесная крона. Только если крона постепенно сужается, то её пальцы расширялись и удлинялись, вырастая в огромных питонов. Каждый из них достигал сотни километров в длину, а пасть у такой твари была шириной в три человеческих роста.

Завязалась затяжная битва. Фан Линь старался избегать змей, но иногда они окружали юношу, и тогда у него не было выбора, кроме как идти в наступление. Прорываясь из кольца, Фан Линь с такой силой зарядил одному питону по башке, что тот вспыхнул ледяным прахом, но при этом и рука самого юноши наросла толстой ледяной корой. Время от времени Фан Линь быстро поглядывал на Императрицу, но не приближался к ней. Он как будто затягивал время, дожидаясь чего-то, а чего именно – было непонятно.

Чем дольше тянулась битва, тем свирепее становились питоны, тем их делалось больше, и тем страшнее и ярче пылало жёлтое сияние в глазах Императрицы.

– Ещё немного и она станет Дао Магистром… – с волнением в голосе прошептала броня. Фан Линь кивнул, кое-что прикинул и вдруг улыбнулся. В очередной раз увернувшись от змеи, он приземлился на землю и замер напротив ледяной стены.

– Готово. Жарища-то какая, – сказал Фан Линь, вздыхая и растирая по лбу капли пота.

А в пещере действительно стало на удивление жарко. И даже не только в той зоне, в которой действовала Эманация Дао Сердца Фан Линя, нет, – уже везде капал лёд и набухали кипящие лужи.

Но питоны перемены не замечали; когда их враг остановился, они все скопом набросились на него и раскрыли свои ледяные пасти. Фан Линь усмехнулся и в самый последний момент перед столкновением исчез. А потом он появился прямо на спине ближайшего питона, схватил его за шкирку, и, пока тот ещё не успел замедлиться, запустил его башкой в стену. Раздался грохот, и змея впечаталась в лёд. По стене побежали трещины, потом ещё и ещё. Их становилось всё больше и больше, и сами трещины становились шире. Из них веяло жаром, и вдруг вся стена треснула под напором лавовой лавины. Лёд посыпался и зашипел. Ужасающая сила стала втягивать куски ледяной стены, открывая за ней раскалённую звёздную бездну.

Жаркий свет залил до краёв всю пещеру: лёд засверкал, отражая горячие пламенные языки.

Императрица Ледяных Гу раскрыла веки и посмотрела в пламенную пучину. На девушку тоже падал красный свет, отчего её кожа казалась немного румяной.

Красной бездной была звезда, и прямо сейчас белая планета шла на стремительное с ней сближение – вспышки солнечного пламени уже сдирали с неё куски, которые затем хватала и тянула к светилу гравитация.

– Сработало, – ухмыльнулся Фан Линь.

Ещё в самом начале боя, когда юноша врезался в белую планету, он изменил её траекторию, после чего она стала падать на красную звезду. В пещере внутри планеты было так холодно, что время тут шло более медленно, чем снаружи, и планета успела подойти к звезде на расстояние нескольких тысяч километров. Фан Линь же отвлекал Императрицу боем, а поскольку она ещё и сама по себе была занята попытками совершить прорыв, владычица Гу ничего не заметила, пока не стало слишком поздно, и столкновения планеты и красной звезды было уже неминуемым.

Но самым важным было даже не это. Звёздный Владыка вполне себе мог ходить и по звезде, и внутри неё, – они вообще были крепкими. Важно было, что в такой близости к солнцу концентрация огненного Ци возрастала в несколько раз, что одновременно мешало Императрице и прибавляло Фан Линю сил.

Огромная звезда пылала у него за спиной; на лицо юноши опустилась тень. Он сложил ладони, как в буддистской молитве, и вдруг прямо из раскалённого красного шара стали вздыматься широкие арки. Они выпрямились и превратились в огромных огненных драконов. Всего их было девять, но каждый из них был величиной с дюжину ледяных питонов. Пламенные драконы набросились на змей с яростным рёвом, разрывая их на части, подобну тигру, который запрыгнул в загон с овцами.

Яростная битва продолжалась. Страшный грохот разносился в обрывках атмосферы плавящейся ледяной планеты.

Прошло несколько часов.

За это время светоч красной звезды, та самая огненная бездна, вид на которую открывался из пещеры, стала ещё больше – её сияние зажигало лёд мокрым пламенем. Императрица Вечного Хлада парила над землёй. Всё тело девушки было испещрено трещинками, и вместо двух страшных жёлтых глаз у неё остался только один – на месте же второго теперь была ледяная вмятина. Однако в это же время сияние оставшегося глаза было всё таким же холодным, – оно казалось даже страшнее, чем раньше. Глаз мелькал, как будто вот-вот внутри него должна была вспыхнуть невиданная сила.

Фан Линь выглядел сравнительно получше. Он немного сутулился, его левая нога была сломана, а кисть вывернута задом наперед. По его губам стекали рубиновые капли. По сравнению со своим противников выглядел он неплохо, и могло даже показаться, что преимущество было на его стороне, но на самом деле всё было совсем не так, и юноша едва стоял на ногах. Его внутренности напоминала замороженный фарш. Он не кашлял кровью только потому, что кровь заледенела в его венах.

– Она всё сильнее… – тускло сверкая проговорила броня; Фан Линь промолчал. Он сейчас был наполовину слабее чем в начала боя, в то время как Императрица Ледяных Гу как будто наоборот, прибавила сил. Если бы она постоянно не закрывала глаза, не отвлекалась на попытки совершить свой прорыв, но посвятила всё своё внимание юному гению, тот, вполне вероятно, давно бы погиб.

Фан Линь усмехнулся.

Сейчас было самое время, чтобы попытаться сбежать. Так-то юноша действительно в любой момент мог удрать. Вот только если он убежит, Императрица Вечного Хлада наверняка сделается Богиней, и тогда очень скоро все обитатели Звездного Небосвода превратятся в снежную пыль. Они станут удобрениями для ледяных Гу.

Правда и при таком развитии событий Фан Линь мог сохранить свою шкуру. Ему были известные некоторые места, некоторые древние руины, куда даже Дао Магистру путь был заказан, и где вполне себе можно было спрятаться и переждать. Он мог укрыться в таком месте, ещё немного прокультивировать и перейти на ещё одну стадию выше. И тогда бы они сошлись с Императрицей Ледяных Гу в поистине раскалывающей небеса битве…

Вот только зачем? Зачем нужна была эта битва, если во всём мире некому будет на неё посмотреть? Если все будут мертвы, если универсум будет холодным как лёд? Глупость, такое Фан Линю не нужно.

Когда-то очень давно юный гений действительно был простым мальчишкой с луны-свалки, единственной отрадой которого было смотреть в небеса, где сияла яркая звезда. Он смотрел на эту звезду, и желал, мечтал сам сделаться ей подобным. Воссиять на весь мир. И вот он стал такой звездой, самой яркой, но разве есть смысл в звездах, которым не для кого сиять?

Фан Линь усмехнулся.

Ах, и если так подумать, было ещё кое-что, одно обязательство, почему он не мог поджать хвост и сбежать…

У Фан Лина был контракт с одним агентство на эксклюзивные права использовать его образ в рекламе их продукции, а в трёх рекламных роликах он должен был сняться собственной персоной…

Это было обещания.

Фан Линь усмехнулся и стал теребить золотое колечко в своём ухе.

В своё время юноша поклялся не нарушать обещаний.

Но если Императрица Вечного Хлада заморозит весь мир, он не сможет выполнить условия контракта.

– А значит нужно тебя убить, – прошептал Фан Линь и шагнул к Императрице, ковыляя сломанной ногой. Он шагнул вперёд, потом ещё раз. Страшная сила душила юношу, каждый следующий шаг давался ему сложнее предыдущего. Сверкающая мощь назревала в зрачке ледяной девушки, и казалось, он вот-вот должен был раскрыться, как жёлтый бутон. Вокруг Императрицы бушевала буря, через которую сложно было бы пробиться даже Звёздному Владыке на пике своих сил. Само же создание всё своё внимание посвящала своему прорыву.

Императрица Ледяных Гу планировала добить Фан Линя после того как преуспеет в эволюции, если он сам ещё не умрёт к этому времени. Она чувствовала, что осталось немного. Уже вот-вот, вот-вот и она…

И вдруг ей в живот пришёлся мощный удар. Императрица широко раскрыла свой сияющий глаз. Фан Линь смотрел на неё чёрными, но блестящими глазами. Юноша схватил одной рукой её за горло – другая упиралась ей в живот. Фан Линь её отвёл и врезал ещё раз, – брызнули искры, ледяная пыль.

Белая девушка попыталась вырваться и удивилась, когда у неё не вышло. Хват Фан Линя был железным. Вокруг юноши сверкали искры – ну точно маленькие звёздочки.

У каждого воина, который культивирует Звёздное Дао, есть внутри его души своеобразное колесо, едва ли ни мельница по своей сути, которая захватывает потоки Дао и наделяет культиватора его силой. Сейчас колесо Фан Линя работало на износ и бешено вертелось, пока внутри него пульсировало пламенное Дао Сердце.

Фан Линь врезал ещё раз, потом ещё.

Тут Императрице стало ясно, что вырваться у неё не выйдет. Она немедленно решила собрать все свои силы и убить юного воина. Её кожа заблестела. Органы Фан Линя заледенели до основания и затрещали. В его сгустившейся крови стали появляться острые льдинки. Красные сосуды его побелели, но даже и тогда юноша не расслабил свой хват. Он снова ударил, и трещина пронзила Императрицу от живота до спины.

Её желтое веко замигало. Желанный прорыв был уже таким близким, как вдруг он начал ускользать у неё из рук. Языки палящего солнца врезались в каждую трещинку на теле Императрице, словно пытаясь спалить её изнутри. Незаметно перед ней нависла угроза смерти. Императрица Ледяных Гу, жившая уже многие тысячи лет, вдруг оказалась при смерти из-за двадцатилетнего мальчишки.

Императрица это осознала и стремительно приняла решение. Когда Фан Линь в очередной раз её ударил, тело девушки вздрогнуло и вдруг вспыхнуло ледяной пылью. Вся планета загрохотала. Притяжение солнца, которое Императрица всё это время сдерживала, навалилось с новой силой, отрывая ледяные континенты один за другим.

Фан Линь выдохнул, он собирался немедленно бежать, как вдруг голубое сияние появилось там, где только что почила Императрица. Не успел юноша ничего сделать, как оно проникло в него через все поры и семь отверстий человеческого тела2. Голубое сияние охватило Звёздное Колесо Фан Линя. Оно сперва замерзло, а потом покрылось глубокими трещинами: Дао Сердце юноши заледенело и разлетелось на ледяные осколки.

А проникший в него свет завис возле колеса внутри его души и превратился в небольшое мутное яйцо…

Все кости Фан Линя растрескались, все поры его тела брызнули кровью. Несмотря на ослепительное сияние солнца у юноши потемнело в глазах. Он услышал высокий детский крик, а потом его разум померк. Фан Линь повис в невесомости…

Все дальнейшие событие юноша наблюдал обрывисто, как когда барахлит вещание, постоянно сменяясь на помехи, только в его случае помехами были образы из прошлого, из давно забытых снов…

Он видел звёзды и ледяную планету, которую сжирает хищное солнце, пока его самого уносила от неё сияющая броня…

Потом он увидел как огромные потрёпанные мечи пронзают звёздное пространство…

Затем снова вспышка, и вот уже его везут по белым коридорам. В глазах мелькают белые лампы… Потом его окунали в сверкающие изумрудные растворы и кормили через трубочку жидкими Духовными Кристаллами. Фан Линь наблюдал всё это, веки его медленно слипались, и вот он уснул.

…

…

…

– Точно нельзя ничего сделать? – вдруг прозвучал какой-то шёпот.

– Боюсь, нет. Звёздному Колесу пациента был нанесён непоправимый ущерб, его Дао Сердце было разрушено… Большое чудо, что он вообще ещё жив.

– Можно… Как-нибудь вернуть ему культивацию?

– Боюсь, нет… Это невозможно…

– А если… Если он заново начнёт культивировать?

– Боюсь… Это теперь тоже невозможно.

– Ха… – вздохнул президент Федерации. Он стоял в совершенно белом помещении возле вертикального прозрачного сосуда, в котором висел подвешенный за тонкие шёлковые ниточки мускулистый черноволосый юноша.

– Какая жалость, – прошептал старик. Он снова посмотрел на юношу и заметил у него на губах блаженную улыбку. Старик ещё раз вздохнул, покачал головой и как будто состарился на два десятка лет. Он бросил напоследок взгляд на тусклую броню в углу комнаты и устало побрёл на выход.

Фан Линь же, паривший внутри сосуда, слышал все голоса вокруг очень далёкими и неразборчивыми. Ему было удивительно приятно в своём нынешнем положении, как будто он возвратился в утробу матери, которой никогда не знал. В голове юноши витали призрачные догадки. Что же с ним происходит? Он ещё жив? Или нет? Или он умер, и душа его, как в тех сказках, которые он слышал давным-давно, попала в чужое тело? В тело какого-нибудь дряхлого мальчишка, которого унижает его собственный клан…

Фан Линь усмехнулся такой перспективе. Перерождение… Звучит очень интересно. Какой же станет его вторая жизнь? Он возродится в том же мире, или в каком-нибудь другом, таинственном? А может быть он вернётся в прошлое, во времена Древних Бессмертных? Если так, то как жаль, что он никогда не учил историю…

Рваные мысли проносились в голове юноши....

Если так подумать, он всё же предпочёл бы снова родиться в том же самом мире. Ведь здесь его держало одно обещание, которое он не мог нарушить даже ценой своей жизни… Фан Линь вспоминил о нём и на секунду провалился в воспоминания…

Когда он пришёл в себя, Фан Линь вдруг подумал, что если он действительно сейчас в утробе, то как-то очень долго длятся «его» роды. Не пора ли неизвестной ему матери уже «разродиться»?

Ах, так вот оно что, вдруг понял юноша. Его рождения будет проблемным… И поэтому он появится на свет в немощном теле. Поэтому его будет унижать весь его клан. Всё по канонам тех самых сказок…

Фан Линь усмехнулся.

Пусть, только скорее бы, а то ему уже стало надоедать парить в пустоте…

Фан Линь вздохнул бы, да не мог вздохнуть, – не было воздуха. Он дышал через искуственную трубочку.

Юноша ещё не знал страшную тайну, что на самом деле он всё ещё был жив, но лишился всех своих сил; что культивировать он больше не мог, что у него уйдут месяцы, чтобы просто встать на ноги… Что волосы его в какой-то момент начнут сидеть, у него будет цирроз, ему придётся регулярно навещать врача и мереть давление, и кости его будут хрупкими как спички…

Что жизнь его, первые двадцать лет мрачная, проведённая на свалке, затем три года сияющая ясной звездой на весь Небосвод, остановится на целых тридцать лет…

Фан Линь был в неведении, в дрёме; убегали его последние блаженные секунды…

И наконец юноша открыл глаза.