Читать книгу Одержимая тобой. Часть 1 - Татьяна Адриевская - Страница 1

Выкогда-нибудь ВЫБИРАЛИ, кого полюбить? Никогда в жизни я и подумать не могла, что судьба так жестоко обойдётся со мной. Когда становишься одержимой человеком, думать о котором запрещено… И всё что остаётся – выбирать: любовь или предательство.

Часть i.

Глава 1

  Я бегу со всех ног, боясь оглянуться. Прочь. В непроглядную темноту ночи. Дикий страх погони заставляет меня бежать все быстрее. Пот стекает огромными каплями со лба, попадает в глаза и на губы, я чувствую, как дыхалка подводит меня, как режет легкие и бок. Но останавливаться нельзя! Нельзя позволить этому кошмару поглотиться меня вновь. Нужно бежать… бежать как можно быстрее и дальше.

            Тело отказывается слушаться, ноги подкашиваются, и я грузно падаю на колени, тяжело дыша и облизывая мокрые соленые губы. Ладони саднит от удара на жёсткий асфальт, лицо пылает жаром. Я не знаю, сколько проходит времени после побега, как далеко мне удается уйти,  и где сейчас нахожусь. Всё тело трясётся от напряжения и страха. Я заставляю себя оглядеться по сторонам. Безлюдный перекрёсток, едва освещаемый фонарями, справа автобусная остановка, слева небольшой павильон с надписью "Продукты-24". Да, я убежала очень далеко, местность даже отдаленно не напоминает элитный район с величавыми высотками. Немного переведя дух, я поднимаюсь на ноги, отряхиваю дрожащие колени и ныряю в темноту улицы, опасаясь, что меня все же могут найти при свете фонарей.

            На ощупь я отыскиваю уплотнение в джинсовой куртке и запускаю руку в потайной карман. Пытаюсь пальцами определить содержимое – свёрток смотанный целлофановым пакетом.

            "Здесь достаточно денег чтобы уехать отсюда и начать новую жизнь. Уезжай как можно дальше, он будет тебя искать." – Слова Валерии эхом отзываются в моей голове. Я сжимаю свёрток со всей силы и пытаюсь совладать со своими эмоциями. Я одна ночью в неизвестной мне части города с кучей денег в кармане. Итак, нужно дождаться утра. Но где? Я не могу вернуться домой или к подруге, там он будет искать меня в первую очередь. Продуктовый магазин горит в ночи, привлекая ночных посетителей, вновь взглянув на него, я вдруг чётко понимаю, что нужно делать.

Внутри магазин кажется ещё меньше, нежели снаружи. Я иду мимо обширных витрин прямиком к маленькой черноволосой продавщице. Она скучающим взглядом наблюдет мои старания привести себя в порядок. Рукавом джинсового пиджака я стираю с лица пот, другой рукой прилизываю непослушные волнистые пряди, что выбились из конского хвоста.

– Воды без газа!

            Девушка неохотно встаёт, бредёт, словно её только что подняли с мягкой постели сходить по «нужде», до холодильника с водой и медленно  копошится в нем некоторое время. Когда наконец передо мной появляется долгожданная литровая бутылка, я сую к кассе купюру и с улыбкой воркую:

– Вы можете сдачу оставить себе, если поможете мне вызвать такси до  какой-нибудь гостиницы…

            Так я оказываюсь у шикарного здания, горящего в ночи ярким светом из окон. Казалось, там никто не спит. По элитному залу, в который я вхожу, можно сразу понять – номер здесь стоит не мало, пусть даже самый дешевый. Стрелка часов уже давно перевалила за полночь, но это не мешает толстоватому мужичку в белом костюме играть на рояле. Некоторые люди сидят на кожаных диванах, читая газету. Рядом с ними покоится их багаж.

            Я подхожу к консьержу и прошу номер на ночь.

– Можно увидеть ваш паспорт? – вежливо просит девушка.

– Конечно… – растерянно говорю я, рыская по карманам.

            Я открываю уже знакомый мне пакет: аттестат и паспорт – не густо…

– Вы в сопровождении родителей? – спрашивает она, взглянув на документ.

– Нет, я вполне самостоятельна.

– Прошу прощения, по-другому я не могу заселить вас в номер. Вы несовершеннолетняя.

– Как так? Где же мне ночевать? Я ехала сюда среди ночи…

            Кажется, девушка меня уже не слушает. В зале начинается непонятная суматоха, работники шепчутся:

– Они приехали, скорее, встречайте их!

            К девушке, обслуживающей меня, подходит деловая и важная женщина. Её нос задран так высоко, что видеть его можно стоя разве что на ходулях. Видимо она является администратором, поэтому держит за собой статный вид. Вот бы намекнуть ей, что она малость переигрывает.

– Приехал Савицкий Александр с семьей, – говорит она капельдинеру, – Если не знаешь, кто из них кто, лучше вообще не обращайся к ним по имени…

– Прошу прощения, – перебиваю я женщину, – Возможно, вы сможете мне помочь, я хочу переночевать в вашем отеле, мне больше некуда идти.

– У нас отель, а не притон для бездомных детей. – Грубо отвечает та.

– У меня есть деньги…

– Так, один вошел, в черной рубашке – Дмитрий, запомни! – Снова причитает администраторша, уже не слушая меня.

– Выслушайте меня хотя бы, а потом принимайте решения. Прошу вас!

– Охрана, выведите эту юную недалёкую девицу отсюда! Она испортит нам всю репутацию! – шипит администраторша.

            Не проходит и пяти секунд, как между мной и стойкой капельдинера возникают двое мужчин и вежливо просят меня удалиться. Они одновременно наступают на меня, не давая вернуться.

– Простите, моя мама должна вернуться в город только завтра! Позвольте мне переждать её здесь, я боюсь совсем заблудиться.  Я не претендую на люксовые номера, мне они не по карману. Прошу вас!

            Я все отступаю и отступаю назад, а охранники повторяют одно и то же:

– Извините, но вы должны покинуть отель.

– Вы вообще меня слушаете? – злюсь я и останавливаюсь.

            Один из охранников случайно налетает на меня.

– Ох!

            Я стукаюсь носом ему в подбородок, теряю равновесие и падаю плашмя на начищенный до блеска пол, но меня подхватывают. Легко и бережно. Настолько непривычное прикосновение спустя бесконечное время моего личного кошмара. Я вижу перед собой черную рубашку на державших меня руках.

– Ты не ушиблась? – вежливо спрашивает молодой человек, его голос ласкает слух.

– Пустите меня! – зло шикаю я на него, пытаясь выровняться.

– Дмитрий! – щебечет администраторша, – Простите за это недоразумение, девушка уже уходит.

            Молодой человек помогает мне подняться и просит прощения, хотя я не совсем понимаю за что. Когда я поворачиваюсь, его уже окружают целых три беллбоя. Какое внимание, чёрт возьми! Почему я продолжаю чувствовать его прикосновение на своих руках?

– У меня есть деньги. – Снова обращаюсь я к администраторше, вытаскивая из карманов джинсовки мятые купюры.

– По правилам нашего отеля мы не можем заселить вас без присутствия родителей или опекуна, вам нет восемнадцати!

– Я понимаю вас, но войдите в моё положение! Может, мы опустим эти трудности с регистрацией совсем? Только на одну ночь.

– Я настаиваю, чтобы вы покинули отель. Или вам придется объяснять гражданам правопорядка, почему вы бродите по городу одна в такое время суток! – Повышает голос женщина.

            Пораженная, насколько грубо со мной обращаются, я шагаю прочь к выходу. Слева от меня «облизывают» приезжих богачей, шустро перенося их багаж к лифту. Это окончательно разбивает меня. Тихо всхлипывая, я прохожу мимо. Ну почему все считают, что я хуже них? Разве моя вина, что я родилась не в куче денег?

– Может тебе помочь? – спрашивает красивая девушка.

            Она старше меня лет на пять-семь. Её красивые темно-рыжие волосы забраны в пучок и украшаются усыпанной бриллиантами заколкой. Безупречно одетая, с прямой осанкой, она похожа на принцессу, дружелюбно смотрящую на меня.

– Не сможете… – всхлипываю я.

            Девушка кладет руку на свой живот, и  тогда я замечаю насколько он большой. Она явно ждёт пополнения в семье в ближайшее время.

– Тебя не хотят регистрировать из-за отсутствия взрослых? – снова спрашивает она.

            Я снова всхлипываю и отворачиваюсь, чувствуя, что сейчас разревусь.

– Настя, идем! – слышу я мужской голос, мне кажется, что к нам подошел молодой человек, не давший мне упасть.

            Любопытство берёт верх, и я украдкой смотрю на него. Высокий, черноволосый, с темными яркими глазами. Глядя на его безупречную осанку, я тут же выпрямляюсь. Какой красивый! Глаз не отвести!

– Эту девочку не пускают на ночлег из-за того, что она несовершеннолетняя, но они не думают, что выгоняют несовершеннолетнюю на улицу. – Жалуется девушка.

            Парень отводит взгляд от своей спутницы на меня. Я смущаюсь и тут же отворачиваюсь. Черты его лица изумительны, обаяние, исходившее от него, кажется осязаемым. Он намного взрослее и смотрит на меня как на ребёнка. Мне не нравится это. Ведь я девушка, которая немного расплакалась. Екатерина Власова, ты расстраиваешься из-за того, что этот богач не видит в тебе девушки?

– Потому что здесь так положено. Идем.

– Поговори с ними. – Тихо подговаривает она, я едва могу расслышать.

– Настя, ну что за глупости? Ты даже не знаешь, почему эта девушка одна. Может её сейчас повсюду ищут. – Так же тихо возражает парень.

– Дима…

– Если ты взаправду хочешь помочь, предлагаю довезти её до ближайшего полицейского участка. Там действительно о ней позаботятся.

            Кровь в жилах застывает от страха только от одной мысли, что он уже узнал о моём побеге и ищет меня по горячим следам. Не в силах скрыть панику, я начинаю дрожать, а слезы стекают с глаз с небывалой скоростью. Я кусаю губы, изо всех сил стараясь сдержать всхлипы, но они прорываются из груди – сдавленные, почти истерические. Не позволю им вернуть меня в тот ад! Нужно бежать, даже если сотру ноги в кровь, если сломаю все пальцы – я не остановлюсь.

– Эй, ты куда? – ловит мою руку девушка.

– Не нужно полиции, дайте мне уйти! – я стараюсь храбриться, но голос дрожит.

– Не будет никакой полиции, – уверяет она с доброй улыбкой.

– Где твои родители? – спрашивает парень, пытаясь поймать мой взгляд, но я упорно смотрю куда угодно, лишь бы мимо его красивых тёмных глаз.

– Я живу за городом, засиделась у подруги и опоздала на последнюю электричку. Мне нужно лишь переждать тут эту ночь, завтра утром я уеду…

– Так почему же ты не вернулась к подруге? – недоверчиво замечает он.

            Я теряюсь и не знаю, что ответить. Поэтому грубо пресекаю его любопытство:

– Это не ваше дело.

– Прекрати уже, – шепчет его спутница еле слышно. – Она уже сказала, почему оказалась здесь, не дави!

            Слышу тяжелый вздох. Парень сверлит мне взглядом висок, внимательно и недоверчиво. Небезосновательно – лгунья из меня никудышная, особенно сейчас, когда я дрожу всем телом и едва могу справиться с накатывающей истерикой.

– Пойми, я не смогу спокойно спать, зная, что она ночует на улице из-за их дурацких правил. А тебе договориться с администратором – плёвое дело.

            Молчание. Я стираю со щек слезы, и не хочу поворачиваться, чтобы они видели моё заплаканное лицо. Эти люди говорят обо мне как о ребенке, хотя я давно уже считаю себя взрослой.

– Ждите меня здесь… – вздыхает парень.

– Ты лучший! – радостно восклицает девушка, когда слышится удаляющаяся поступь мужского каблука.

– Не уходи, – шепчет мне в спину девушка, – Мы сейчас все уладим, и ты сможешь остаться тут хоть на неделю.

            Я ничего не отвечаю, хотя нужно было поблагодарить. Непривычно получать помощь от богатых людей, причём не единожды за одну ночь. Я буду вечно благодарить Валерию за то, что она ради меня сделала. А может и не ради меня, а ради своего избалованного сына…

            Как девушка и обещала, вскоре меня заселили в небольшую комнатушку на самом первом этаже. Номер кажется мне неоправданно дорогим и скромным – там нет ничего, кроме небольшого столика, тумбочки и кровати. Но для ночлега комната вполне подходит. Я засыпаю практически сразу, как только ложусь в мягкую постель.

            Все началось, когда в девятом классе я стала победительницей всероссийской олимпиады по английскому языку. Именно в этот год, мне, как победителю, предложили поступить в элитную гимназию с английским уклоном. Затраты на обучение брало на себя государство. Мой отец светился счастьем, когда объявили приз за первое место – учиться в подобном месте девочке из бедной семьи удавалось крайне редко. Мы жили не богато, но отец всегда старался дать мне все самое лучшее, поддерживал все мои начинания: с шести лет я начала заниматься бальными танцами, а с первого класса индивидуально занималась английским языком с репетитором.

            В целом, я считала себя достойным учеником гимназии, и с волнением собирала сумку учебников в своё новое место учебы. Я представляла себе приветливых и веселых одноклассников, возможно среди которых я встречу свою первую любовь. Тогда мне было уже четырнадцать, я окончила восемь классов простой школы с отличием, прекрасно танцевала в различных стилях и знала английский почти как родной.

            Но все оказалось далеко не так, как я себе представляла. С первой минуты, что я вошла в новый класс, я почувствовала себя чужой, не принадлежащей их миру девочкой. Они смотрели на меня так, будто я имела другой запах, противный для них. С того первого дня в гимназии начались мои страдания. Весь класс смеялся над моей беднотой, над одеждой купленной на рынке, а не в дорогих бутиках. Часто я не выдерживала издевок одноклассников, прибегала домой, забивалась в угол своей комнаты и горько плакала.

            С тех пор я ненавижу всех, кто имеет кучу денег. Единственное исключение – моя подруга Гордеева Света. Она одна из немногих одноклассников кто ведет себя не по статусу денег родителей. Мы сдружились с ней в конце четвертой четверти десятого класса, когда готовились к переводным экзаменам. Эта девочка была одной из самых видных в классе, славившаяся длинными каштановыми волосами и большими светло-серыми глазами. Её отец занимался строительством, поэтому среди «своих» Света почиталась.

            Девушка первая завела со мной разговор, так живо и радостно, будто мы с ней были давние подруги. Многие присутствующие в аудитории презрительно косились в нашу сторону, явно не понимая, почему Света разговаривает со мной. А вот последней было на них наплевать, она продолжала радостно мне улыбаться.

            Правда сразу после занятий ко мне подошёл Синицын Олег. Он всегда был самый задиристый и самый красивый. В первый раз как я его увидела, думала, вот такой должен быть мой принц: высокий блондин с голубыми глазами и вьющимися короткими волосами. Но это оказался далеко не принц и не герой любовного романа. Он развеял мои представления о благородных молодых людях из обеспеченных семей, когда первый обсмеял мою одежду в первый день учебы. Ну а в этот раз, уязвлённый тем, что со мной общалась "одна из своих",  Олег зажал меня в угол под громкий хохот своих одноклассников и поставил рядом урну, сказав, что здесь мое место.

            Света заступилась за меня. Молча взяла за руку и вывела из аудитории. Когда я не удержалась и расплакалась, она стала рассказывать мне кучу нелепых историй про всех наших мажорных одноклассников. Не прошло и пары минут, как мы смеялись до упада.

            Так и завязалась наша крепкая дружба. В свободное от занятий время мы проводили в дворике гимназии, где Света делала мне безупречные прически и макияж. Её забавляло, что я была единственной подругой из огромного списка, на которой можно было потренироваться в нанесении косметики. Это была её мечта – стать дизайнером или модельером, организовывать праздники, создавать интерьеры. Иногда Света относилась ко мне как к лучшей подруге – делилась со мной планами на будущее, расспрашивала о моих планах. И это было здорово. Когда я рассказала, что мечтаю стать актрисой, девушка не смеялась надо мной, лишь поддержала, заявив, что макияж для моих ролей будет делать только она. В мои мечты не верила даже родная мать, поэтому не было ничего более приятного для меня, как поддержка постороннего человека.

            Так Света вошла в мою жизнь, став для меня лучшей подругой, стирающей грань между богатством и бедностью. Никто из нас не знал, с каким тяжким испытанием столкнет нас жизнь через несколько лет, и кто первым проломит первую трещину крепкой дружбы…

Глава 2

Я открываю глаза, не понимая несколько мгновений где нахожусь. Вся сжимаюсь, прислушиваясь к посторонним звукам. Тишина. Легонько опускаю руки, с радостью встречая их свободу. Какое это безграничное счастье проснуться не связанной…  Часы пробивают восемь утра, пора убираться отсюда.

            Могу ли я бросить все вот так? Нужно ли хоть с кем-то увидеться на прощанье? В голову приходит первая мысль – Света. Не моя предательница мать. Я сжимаю челюсти, подавляя плохие воспоминания, и выскальзываю из-под одеяла.

Всего два коротких гудка и подруга берёт трубку. Мы договариваемся о встрече в кафе, расположенном недалеко от отеля. Оказывается, мои поиски начались ещё в шесть часов утра. Света не спала, переживая за меня. Услышать её голос спустя почти три месяца было здорово. Это придаёт мне сил, а на душе становится спокойнее. Я должна рассказать о своих планах, услышать слова поддержки, чтобы не было так страшно бежать в неизвестность.

      Но когда мы встречаемся, я вынуждена отложить свой грандиозный рассказ о побеге из ада. Света бледна, её серые большие глаза кажутся припухшими от слез. Неужели она так сильно переживает за меня?

– Что с тобой? – испуганно спрашиваю я, садясь за столик.

      Света смотрит на меня потерянным и испуганным взглядом, затем шепчет сквозь слезы:

– Я беременна.

      Что? – хочется крикнуть мне, но я сдерживаюсь, понимая, что от меня ждут не такой реакции.

– Какой срок? – тихо спрашиваю я.

– Около двух месяцев…

– Отец Кирилл?

      Света вытирает слезы и слабо кивает.

– Кто ещё знает?

– Мои родители и его… Я давно хотела тебе сказать, но ты пропала…

– До сих пор не верю, что мне удалось сбежать, прости. Что ты будешь делать?

– Я не знаю… – Света закрывает лицо руками. – Отец настаивает на аборте, а врачи говорят, что если я его сделаю, то есть вероятность бесплодия.

– Что говорит Кирилл?

– Он не готов стать отцом! – Света не выдерживает и ревёт навзрыд.

– Подонок… – ругаюсь я.

      К нашему столику подходит официант, наливает стакан воды и снова исчезает.

– Папа говорит, что мы уедем из города. Надолго… – плачет Света, – Он говорит, я опозорила его перед всем обществом и нам нужно начать новую жизнь!

– Это не так, – пытаюсь успокоить я подругу. – На самом деле он просто зол на тебя, не каждый день узнаешь, что любимая дочь ждет ребёнка вне брака.

– Но я готова сделать аборт! Практически каждую девушку предупреждают о возможных последствиях, и я не хочу из-за этого ломать свою жизнь! Я не могу становиться матерью в восемнадцать лет! Нет образования, нет мужа, нет любви!

– Любовь ты можешь найти и потом… – осторожно замечаю я.

– Да кому я нужна с этой обузой!

– Почему врачи ставят такой диагноз?

– Говорят анализы крови плохие, ещё что-то про тонкие стенки матки, – вспоминает Света.

– Ты хоть понимаешь, это твой будущий ребенок. Это может быть милая маленькая Светочка…

– Прекрати! – обрывает меня подруга, соскочив со стула. – Это всего лишь зародыш, это ещё не ребенок.

– Прости, я поддержу любое твое решение, но только не это. – Сухо отвечаю я.

– А как бы ты поступила на моем месте? Ты ещё младше меня! Представь, если на моем месте сидела бы ты! Если бы забеременела, смогла бы любить этого ребёнка после всего?

– Но ты не ненавидишь Кирилла…

– Да, но он бросил меня, как только узнал о беременности, хорош папаша моей маленькой Светочки?

            Молчание. Мы долго смотрим друг другу в глаза. Такого ещё не случалось, всегда был какой-нибудь выход, но почему такой жестокий? Неужели, становясь старше, нам придется сталкиваться с непреодолимыми проблемами, и кардинально менять свою жизнь.

– Когда ты собираешься уехать? – спрашиваю я.

– Завтра утром. Меня будут оперировать в лучшей гинекологической клинике. Как только отец закончит здесь свои дела, он присоединится ко мне и матери.

– Возьми меня с собой.

            Света замирает, удивленно хлопая глазами.

– Ты серьезно?

            Я утвердительно киваю.

– Деньги на билет я дам. Его мать подкинула мне приличную сумму, лишь бы не видеть в своем доме. Проблемой остается только покупка билета несовершеннолетней девочке.

            Света недоверчиво протягивает:

– Ты готова сбежать в другой город, бросить мать, отказаться от мечты, лишь бы не быть с ним?

– Я могу осуществить свою мечту за пределами этого города. Со всем остальным я как-нибудь справлюсь.

            Света долгое время смотрит на меня хмурым взглядом, обдумывая мою просьбу. Наконец она слабо улыбается и кивает. Мы обе понимаем, что начнём новую жизнь, и нам нравится идея делать это вместе. Света обещает достать ещё один билет на самолет, когда я отдаю ей деньги. Предстоит только уговорить администрацию отеля разрешить мне остаться на ещё одну ночь.

            Это оказалось не обязательным. Вчерашний разговор молодого человека с администрацией в корне меняет их отношение ко мне. Капельдинер с улыбкой в тридцать три зуба записывает меня ещё на один день и вручает ключ от номера. Я едва сдерживаюсь от ехидства и не говорю парочку колкостей за вчерашнее унижение. Весь оставшийся вечер я провожу в холле, в самом незаметном тихом уголочке. Ожидаю ещё раз встретить того удивительного парня, хоть и не понимаю для чего мне это нужно. Вечер наступает, глаза продолжают устало смотреть на вход, но увидеть его в тот последний день в городе мне так и не удаётся. А ранним утром я, Света и её мать мчимся на роскошном «Ауди» до аэропорта. Никто почти не разговаривает. Мне совершенно наплевать в какой город мы едем. Главное мы обе светимся надеждой и каждая –  своей.

            В огромном, переполненном людьми аэропорту мне наконец-то становится страшно. Я понимаю, что еду в неизвестность, мне остаётся только верить в удачу. Работники аэропорта крайне любезны, забирают наш багаж и приглашают пройти таможенный контроль. Полёт бизнес классом. Все ускоренно и любезно до тошноты. Света и Екатерина Дмитриевна даже не замечают тех людей, что ожидают бесконечную очередь у другого входа. Мне становится не по себе. Деньги действительно решают многое в обществе. Если ты можешь заплатить за билет в три раза дороже, то тебя пустят в самолёт через другой вход с фанфарами, если нет – томись в очереди вечность. Я задумываюсь, а что в действительности думают люди, которые сейчас мило улыбаются нам при любом взгляде? Завидуют или жалеют? Зачем мать так рвётся в мир, где всё фальшиво: улыбки, любезное внимание, любые разговоры, уважение, и даже любовь…

– Катя!

      Я машинально перевожу взгляд на тянувшуюся ко мне через толпу женщину и замираю от неожиданности. Ко мне рвётся родная мать, казалось бы, преодолевая непреодолимое. Её красивое лицо красное от слёз. Она смотрит на меня несчастными глазами, поражённая горем. Даже когда умер отец, я не видела на её лице подобного взгляда.

– Катя, милая, куда ты собралась? Давай вернемся домой и спокойно поговорим! Тебя ищут повсюду, а ты ту глупостями занимаешься.

      Я не отвечаю, продолжая стоять как вкопанная. Как Фелиция нашла меня? Что если она здесь с ним? Нет, она стоит одна, протягивая ко мне руки, стараясь привлечь меня к себе. Я не чувствую жалости или сомнения. Только ненависть и презрение. Это страшно осознавать, да и осознаю ли я? Не в силах простить предательство я смотрю на маму, как на совершенно чужого человека. Быстро отвернувшись, я спешу за Светой и её матерью, которые уже проходят через контроль.

– Катя! – В ужасе кричит мать. Добрая половина собравшихся в очереди людей любопытно оборачиваются. – Катя, немедленно стой! Слышишь?

      Я упорно иду вперёд, боясь только одного, что этой женщине получиться помешать мне уехать. И я снова буду заперта в своём жутком кошмаре до конца своих дней. Фелиция кричит всё громче. Даже Света и её мама оборачиваются на крики.

      У меня не получается сбежать… Она снова вернёт меня в его дом. Страх и отчаяние овладевают мною. Резко обернувшись к матери, я тихо спрашиваю:

– Кто вы, женщина?

– Что? – Фелиция удивляется. – Катя, это же я, твоя мама.

– Вы ошибаетесь, – отвечаю я как можно жёстче. – Моя мать умерла сразу после моего школьного бала, а вас простите, я не знаю.

– Не говори так, детка! – пищит мать, прикладывая к носу проток. – Я все сделала ради тебя, наступит время, и ты мне ещё спасибо скажешь!

– Сомневаюсь в этом…

– Катя, не глупи… посмотри на себя! Ты рождена жить среди денег, и Олег приведёт нас к ним!

      Очередная волна ненависти прожигает меня. Фелиция пришла не раскаяться в содеянном, не попросить прощения. Она просто боится, что лишиться всего, как только я уеду. Я подхожу к Фелиции очень близко, так, что слышать меня больше никто не может. Она облегченно улыбается и тянется ко мне, но замирает, когда слышит, что я начинаю говорить.

– Я прошу тебя по-хорошему, отпусти меня. Ты до сих пор очень красива, дашь фору многим моделям. Папа мёртв, никаких преград. Думаю, ещё много богатых мужчин позарится на твою внешность.

– Ты не права…

– Если ты сейчас помешаешь мне, я подам заявление!

– Ты же знаешь, какие у них связи…

– Не на Олега, а на тебя! Я подробно опишу все, что происходило после моего школьного бала… и ещё я обязательно освобожусь из-под твоей опеки. Даже если он снова запрёт меня, даже если я смирюсь и останусь, то я всё равно не дам тебе жить так, как ты планируешь, обещаю. Все, что ты от меня получишь это самую  холодную и жёсткую камеру!

      Сработало. Фелиция стоит бледная и немая. Её прекрасные голубые глаза бегают по моему лицу.

– Как ты можешь? – задыхаясь, шепчет она.

– Как могла ты? – отчаянно спрашиваю я, чувствуя, как на глаза выступают слезы. – Как? Ведь ты же моя мать…

      Я отворачиваюсь и бегу к своей новой жизни, в которой остаюсь совершенно одна. Фелиция не смеет окликнуть меня вновь.

Глава 3

Мою маму звали Ефросинья, но мало кто знал её настоящее имя – она его стыдилась и представлялась всем Фелицией. В нашей семье имелось правило: никто не смел называть маму Фросей или мамой. Все члены семьи должны были называть её только Фелиция. Поэтому слово – мама с детства для меня не особо знакомо.

      Фелиция была женщина без возраста. Её красота покоряла всех мужчин, что видели её, и почему она выбрала для второго брака моего отца мне до сих пор не понятно. Высокая стройная красавица с белокурыми вьющимися волосами, её чуть раскосые и, обрамлённые густыми длинными ресницами, голубые глаза заставляли других женщин сгорать от зависти. Я гордилась тем, что внешне мы очень похожи, лишь цвет глаз и родинка над пухлыми контурными губами отличали меня от неё. Эта малость досталась мне от любимого отца, видимо, чтобы я не забывала, что мама не единственный мой родитель. Цвет моих глаз был в точности как у отца – изумрудно зеленый. Я никогда не встречала людей с таким чистым зеленым цветом глаз, как у нас с отцом, поэтому не удивлялась, когда собеседники слишком долго не отводили взгляда от моих глаз. Не редко я слышала предположения о контактных линзах. Но можно ли покорить столь красивую женщину необычными глазами? Не понимаю…

      Фелиция была фотомоделью, главное лицо небольшой косметической фирмы, в которой работал мой отец. Так они познакомились, а через два года поженились. Спустя ещё год мама забеременела мною и ушла в декрет, после чего фирма отказалась продлевать с ней контракт, ссылаясь на возраст. (Когда мама забеременела мною, ей было тридцать). После этого Фелиции перестали предлагать контракты. Так мама осталась без работы, но со старыми связями. Из-за злобы на фирму, которой она отдала лучшие годы своей жизни и которая так просто вышвырнула её, мама вынудила отца уволиться оттуда, после чего начались проблемы с деньгами.

      В целом, я могу уверенно сказать, что вырастил меня отец. Моя мать была заядлой тусовщицей и часто пропадала на вечеринках. Мне редко приходилось видеть её рядом с собой, когда нас навещали гости, мне нужно было называть её Фелицией. Лишь по ночам, когда все мы спали, а она возвращалась с очередной вечеринки, у нас получалось встретиться. Мама приходила в мою комнату, садилась мне на кровать и нежно касалась моего лба. От неё всегда пахло густым, тяжёлым запахом табака и спиртного, вперемешку с дорогими французскими духами. Только тогда она спрашивала как мои дела, как я себя чувствую, или как прошел день. Отвлеченная ото сна я отвечала коротко, и разговор имел мало смысла, превращаясь каждую ночь в усталую заезженную пластинку с однообразными ответами и вопросами.

      Даже сейчас, когда прошло уже четыре года, как мы последний раз виделись, единственное, что напоминает мне о ней – это отражение в зеркале. И если кто-нибудь спросит меня: "За что вы любите свою маму?" Я не смогу ответить. Наверное, мне должно быть стыдно признаться, но за эти четыре трудных года выживания в одиночестве, я ни разу не вспомнила о её существовании. Вру, конечно… для института культуры мне приходилось вспоминать, что она где-то есть. Подделывать росписи для деканата и что греха таить, нанимать актёра для оформления договора обучения.

      Но сейчас мне и это не нужно. Мне двадцать один год и время, когда нельзя обойтись без её опеки прошло.

      Иногда я спрашиваю себя, думает ли она обо мне? Или может давно решила, что я подохла от голода под мостом и мое тело захоронили, не сумев опознать личность?

      Неважно…

      Нужно собираться на эту чёртову встречу, и не следует мне опаздывать, иначе Света будет грызть меня сильнее собственной совести – неделю, а может и больше.

      Я подхожу к шкафу и достаю свой старенький белый костюм, что был куплен мною, по приезду в этот город. Когда мне ещё было на что купить себе вещи… Я одевала его лишь на праздники, берегла его как могла, боясь порвать на видном месте, или запачкать, что отстирать уже будет не возможно. Благо мои старания не прошли даром – костюм выглядит вполне приемлемо. Пусть и не так гламурно, как место, в которое я обязана тащить свою пятую точку. На глажку мне приходится потратить уйму сил и времени и, наконец, преодолев непреодолимое, я гордо осматриваю своё одеяние, прежде чем начинаю наносить вечерний макияж. Причём не как обычно, а прокрашивая каждую ресничку.

– У тебя свидание? – нарушает тишину Марина.

  От неожиданности я вздрагиваю, чуть не ткнув кисточкой себе в глаз.

Марина – моя соседка по общежитию. Мы одногодки, но учимся на разных факультетах. Она с головой ушла в режиссуру, ну а я, как ни странно, изучаю актерское мастерство.

– Нет, с чего ты взяла?

– Твои сборы занимают больше тридцати минут. – Лениво тянет слова соседка и отрывает взгляд от ноутбука за которым работает. – Ты потратила примерно полчаса, разглаживая свой праздничный костюм, столько же на укладку волос, и теперь крутишься около зеркала минут сорок. Поправь меня, если я что-то пропустила.

– Я иду на ужин со Светой.

– Не заливай, – фыркает соседка. – С каких это пор, ты так наряжаешься перед Светой?

– Мы встречаемся в диско-баре Айрис… –скулю отчаянно я.

– Ох, блин! – Марина резко захлопывает ноутбук и взволнованно прислушивается. – С чего такие крайности?

      Нам обеим хорошо известно об этом месте. Одно из любимых среди золотой молодежи. И я, со всей своей «небрендовой» простотой туда не вписываюсь категорически.

– Я сама виновата, откладывала знакомство с очередной "любовью всей её жизни" и нарвалась на высосанный из пальца праздник! Угадаешь какой?

– Эээ… именины?

– Хуже! Полгода отношений с этим её "героем грёз"!

– Полгода? – восклицает Марина и интерес в её больших голубых глазах разгорается ярким пламенем. – Как же зовут этого невероятного паренька?

– Честно сказать, я не помню. – Поражённо вздыхаю я. – Только знаю, что он постарше нас – ему не то двадцать восемь… или двадцать девять… и он совсем не тусовщик. Будет обидно, если она бросит его через неделю после нашего знакомства. Теперь Света больше посещает важные приемы, чем шастает по клубам, не знаю, надолго ли её хватит?

– Не может быть… – Марина окончательно теряет интерес к курсовой работе и откладывает ноутбук в сторону.

      Ненормальная идея моей подруги – это обязательное знакомство с её очередным ухажером, а хуже всего то, что я должна произвести на него положительное впечатление. Мне не редко приходится знакомиться с её парнями. Света ветреная и избалованная вниманием со стороны мужского пола, поэтому она начинает романы так же легко, как и рвёт их. Ещё не один из её ухажеров не производил на меня особого впечатления, так почему его должна производить я? Чтобы богатенькие папенькины сыночки с надменным выражением лица разрешали ей общаться со мной?

      Докрасив второй глаз, я наношу на губы блеск и отхожу от зеркала, чтобы не заметить какой-то дефект в своей внешности. Марина сверлит меня взглядом.

– Так не пойдёт, подруга. Ты собралась в «Айрис» в классическом строгом костюме. Я не могу выпустить тебя так.

– Предлагаешь надеть джинсы с футболкой, купленные на распродаже? – огрызаюсь я в ответ.

      Марина игнорирует мою реплику и распахивает створки своей половины шкафа. В отличие от моего весьма скудного гардероба, девушке есть из чего выбрать наряд для вечеринки. Небрежно отбрасывая вещи на койку, она всё роется и роется на полках, пока, наконец, не восклицает:

– Вот оно! Примерь!

В руки мне падает нечто легкое и переливающееся. На вид – тряпка из красивой ткани. Чтобы понять где верх, а где низ, нужно было хорошенько приглядеться. Наконец разобравшись, я вижу бесформенное платье, невероятно красиво переливающееся серебром.

– Ты выше меня, поэтому нужно померить. Мало ли будет слишком коротко…

Слишком коротким платье не оказывается, но вот спина чересчур открыта. Я смущенно верчусь около зеркала, притягивая плечики платья ближе к шее, и оглядываюсь на оголенные лопатки.

– Ну вот… ты выглядишь в этом платье лучше меня… – ворчит Марина. – Оставь в покое спину, пожалуйста. Может, сделаем вот так?

Соседка выпускает заколку из моих волос и те рассыпаются длинным каскадом, практически закрывая оголенную спину, самые длинные пряди достигают поясницы.

– Конечно, я бы оставила вырез открытым, но если так он будет меньше тебя смущать – я не против. Но надо добавить геля!

Спустя время я смотрю на своё отражение и с ужасом вижу в нём настоящую соблазнительницу. Волнистые волосы разбавляются жесткими, на вид – будто мокрыми завитками, от чего  прическа кажется пышной и … сексуальной.  Не говоря уже о платье, которое подчеркивает каждый изгиб моего тела. Я криво улыбаюсь своему отражению. Мне ли этого смущаться? За три года я уже привыкла выставлять своё тело на показ. И все же меня не покидает ужасное чувство. Наряжаться для компании Светы мне совершенно не хочется. И,тем более, пойти в таком виде в «Айрис» равносильно открытому заявлению: «Хочу подцепить мажора». Мне не нужен парень. Не говоря уже о мажорах.  Я – не моя мать…

– Думаю это перебор.

– Это в самый раз! Или ты хочешь ходить белой вороной? В прямом смысле этого слова. – Марина хихикает, вызывая у меня улыбку.

Мне и раньше приходилось присутствовать в местах исключительно для таких личностей, как моя подруга. Это случалось не часто, ведь на большинство её предложений у меня находились отговорки. Но бывают случаи, когда Света заранее все продумывает, даже согласовывает со мной дату очередной грандиозной вечеринки, на которые мне приходится идти. Диско-бар «Айрис» оказывается как раз «тем самым» случаем. И можно точно сказать – я сама тому виной. У меня было примерно пять месяцев, чтобы встретиться с новым бой-френдом Светы не в шумном месте с кучей остальных её друзей, а тихо и мирно, в каком-нибудь сквере на вечерней прогулке. Но я хотела схитрить. Дело в том, что иногда я специально тяну время, к примеру две-три недели, и… знакомится уже не с кем! Хотя признаюсь честно, любопытно посмотреть на парня, что сумел удержать мою подругу возле себя такой долгий срок.

Итак, после долгих и тщательных сборов, я, наконец, стою у входа в двухэтажное здание, мигающее в вечерних сумерках словно новогодняя ёлка. На входе два крупных мужчины оценивают: кому дозволено стать сегодня гостем "Айриса". Подходя к ним ближе без Светы, я немного нервничаю. Если бы Марина не заставила меня перекрашивать ногти под цвет босоножек, я не опоздала бы, а заходила вместе со всеми! К моему удивлению, мужчины пускают меня, не задав не одного вопроса. Высокие шпильки на длинных ногах решают всё! Может меня развернули бы ещё на входе, будь я в белом брючном костюме?

Не смотря на большое скопление народу, найти уголок с компанией подруги совсем не сложно. Виталик, Дэн, Алина, Ксю и Света весело гогочут, попивая коктейли. А где же удивительный ухажер? Когда я почти подхожу к столику, слышу громкий говор Ксюши:

– Кажется, твоя подружка не придёт! Наверняка не прошла фейс-контроль и теперь льёт слезы в коморке общежития.

– Не переживай так, она догадается мне позвонить! – Света корчит гримасу, принимая ехидство Ксю за шутку.

Я же чувствую, как щеки заливает краска. Никто из компании не замечает моего приближения.

– Что? – оживляется Дэн, отрываясь от смартфона. – К нам пожалует моя любимая Катечка?

– Всем привет! – громко здороваюсь я, привлекая к себе внимание.

Вся компания оглядывается на меня. Большие серые глаза Светы становятся ещё больше, Ксю разевает рот и, кажется, забывает об этом, Алина хмурится, а парни хором присвистывают.

– Моя Катечка! – протягивает Дэн, приветливо улыбаясь и соскакивая с дивана. – Сколько лет я тебя не видел?

– Всего пару месяцев, Дэнчик, – протягиваю я в ответ, но не даю ему усадить меня рядом с ним.

Дэн – жуткий бабник, очень любит ухлёстывать за стройными ножками, и, если верить Свете, ведёт поимённый список, между чьими стройными ножками ему удалось побывать. "Любимой Катечкой" я для него стала, как только первый раз отшила его. С тех пор он не оставляет попыток закадрить меня.

– Вот это да… А, кажется, будто мы не виделись вечность.

Дэн берёт меня за руку и обнимает, подталкивая к столу. Я ловко изворачиваюсь и подсаживаюсь поближе к Свете. Она так мило покачивается в такт музыки, продолжая удивленно меня разглядывать, затем громко заявляет:

– Опоздавшим штрафной и самый горячительный коктейль!

– Нет уж, увольте! Я не надолго…

– Ты так обрадовала меня своим внешним видом, не порть всё впечатление!

Подруга стремительно машет рукой ожидавшему неподалёку официанту-пареньку, а тот моментально возникает рядом со столиком.

– "Чёрный дьявол" для этой девушки, двойную порцию. – Громко объявляет она, тыкая в меня пальцем. Розовощекий паренёк моментально исчезает в толпе.

– Раньше полуночи я тебя не отпущу, Золушка. Надеюсь, твоё платье не превратиться в лохмотья, как только часы пробьют двенадцать?

– Все зависит от того, чем мы будем тут заниматься.

– Праздновать! У нас ведь дата!

– Только не вижу второго виновника…

– Ааа, он отошёл ответить на звонок. Здесь слишком шумно, а насколько я поняла, звонок срочный с работы.

– В такое время?

Я смотрю на часы – уже почти половина девятого.

– У него какие-то дела с американцами, а там сейчас только второй час дня. – Небрежно отмахивается Света.

Ксю и Алина о чем-то оживленно шепчутся. Ксю хихикает и косится в мою сторону. Как же я не люблю находиться рядом с этими стервами. Они всегда находят повод, чтобы обсмеять меня за спиной.

– Вообще-то я все слышу! – недовольно хмурится Виталик, он сидит к девушкам ближе всех. – А завидовать надо молча.

Он подмигивает мне, а девочки охают и улюлюкают, закатывая глаза.

Ксю как и я блондинка, только крашенная и стриженная по последней моде. В носу и на языке пирсинг, а на шее цветная татуировка – извилистая длинная ветвь сакуры. Алина отличается своим высоким ростом – метр восемьдесят три против моих – метр семьдесят пять.  Плоскогрудая и длиннорукая. На мой взгляд – тут нечему завидовать. Если девочки находят чему завидовать у меня, отлично, пусть шепчутся, возражать не стану.

Я не замечаю, как на столе возникает высокий стакан с «Чёрным дьяволом», но зато подруга уже проталкивает мне его поближе:

– Вот теперь до дна!

– Спасибо, я не тороплюсь.

– Как всегда наша неженка останется трезвой до самого ухода, – поёт Алина, изящным движением поправляя длинные волосы.

– Это лучше, чем блевать на свои ноги в туалете. – Сладко улыбаюсь я, припоминая, чем закончилось последняя наша встреча для Алины, когда Света обмывала свою новую машину.

Света прыскает, закрывая рот рукой, парни ржут в полный голос, а Алина краснеет ярче помидора. Ксю, чтобы поддержать подругу, дарит мне уничтожающий взгляд и заявляет:

– Ты опоздала и пропустила два тоста за счастье нашей горячо любимой подруги. Если сейчас ты отказываешься, значит, ты не желаешь Свете счастья, как мы.

– Чего? – возмущаюсь я. – С каких пор выпивка что-то доказывает?

– Ладно тебе, Катя! Проштрафилась – расплачивайся! – добавляет Дэн, вытягивая меня из-за стола одной рукой, а другой, протягивая мне напиток.

– Я обижусь! – вставляет Света. – Правда-правда!

Я закатываю глаза, когда весь столик начитает шуметь, хором выкрикивая:

– ДО ДНА! ДО ДНА! ДО ДНА!

На нас обращают внимание, смущая меня больше, чем я уже смущена. Я закрываю глаза и маленькими глотками потягиваю коктейль, чувствуя как за приятным кофейным вкусом, в желудке всё потихонечку закипает. Ребята шумят ещё громче, присвистывая и завывая, пока я пытаюсь расправиться с напитком, и единственное что могу, это грозить пальцем, чтобы они, наконец, заткнулись.

Я открываю глаза, только когда дно стакана оказывается пустым, а возбуждение столика перерастает в громкие овации. Сама не верю, что смогла прикончить такое количество алкоголя за один присест, но замираю совершенно не от этого. В нескольких метрах от меня стоит парень, которого я тайно надеюсь увидеть уже несколько лет. Именно его я встретила однажды в гостинце, четыре года назад, его образ неоднократно всплывал в памяти. Поверить трудно, что этот парень-сказка стоит сейчас передо мной. Парень? Нет, это был уже молодой мужчина, самый красивый из всех, что мне когда-то довелось увидеть. Еще более взрослый и возмужалый. Взгляд его темно-карих глаз прикован ко мне, он смотрит с интересом, и на мгновение мне чудится, что он тоже узнаёт меня. Сердце ликующе бьётся, и я совершенно не нахожу этому объяснение. Неужели все из-за того, что в эту нашу встречу, он смотрит на меня не как на ребенка, а как на девушку. Растерянно хлопая глазами, я не понимаю, почему он идёт прямо на меня.

– Ну, теперь-то мы точно знаем, что с вечеринки она трезвая не уйдет! – продолжают причитать за столом.

– Не могу поверить, – хихикает Алина. – Как умеет наш ангелочек! Небось, тренируется втихаря…

Молодой человек уже совсем близко, когда с улыбкой обращается ко мне:

– Привет, пропустишь?

Я отхожу машинально, пропуская его за столик.

– Дима! Ну, наконец-то! – Света перестаёт хлопать моему триумфу и радостно верещит: – Катюша, познакомься, это – мой Дмитрий. Дима, это Катя – моя лучшая подруга.

Внезапно мой мир переворачивается с ног на голову, когда молодой человек уверенно садиться рядом со Светой и обращается ко всем за столом:

– Извините, был срочный звонок, – а затем поворачивается ко мне и вновь улыбается: – Приятно познакомиться, Катя.

Я лишь киваю, до конца не веря в происходящее. Это не может быть правдой. Так просто не бывает! Почему именно тот парень, чей образ не дает мне покоя уже несколько лет, оказывается возлюбленным моей лучшей подруги. Чувствуя глубокое разочарование, я отвожу от него взгляд. Девчонки болтают наперебой, о чем-то спрашивая Дмитрия, а Дэн ещё находится рядом, посылая мне сексуальные взгляды, и это кажется мне таким нелепым. Одно только присутствие парня, сидящего рядом с моей подругой, вызывает в тысячу раз больше эмоций, нежели откровенный флирт Дэна.

– Теперь-то ты сядешь со мной? – коварно улыбается последний и забавно играет черными бровями. – Я не дам тебе скучать!

– Здесь свободнее, Дэнчик! – я снова изворачиваюсь от его загребущих рук и сажусь на пустое место рядом с Дмитрием.

– Эх, моя Катечка! – разочарованно качает головой парень. – Ты снова заставляешь меня бросаться в объятия другой.

Я наигранно изображаю глубокое разочарование:

– Придется мне это пережить!

– И не надоело тебе, Дэн… – Протягивает Ксю, пузыря жвачку. – Твоя Катечка будет до пенсии спать с плюшевым мишкой.

– Ну, кто знает, если она зальёт ещё пару-тройку таких коктейлей… – добавляет Алина.

Почти все за столом смеются. Даже Света не может сдержать улыбку. Сильно смутившись, я даже не нахожу что ответить. Боковым зрением мне заметно, что Дмитрий даже не улыбнулся. Наверное, это оттого что парень моей подруги "не в теме", но на душе становится заметно легче.

– Ты уже сделала заказ? – обращается он ко мне, отвлекая от очередных реплик за столом.

Насколько приятен его голос. Я удивляюсь, как учащается пульс, только оттого, что его внимание обращено ко мне.

– Не стоит беспокоится, я совсем не голодна.

Он уже протягивает мне меню, что лежит неподалёку, и все что мне остаётся, это не затягивать паузу и забрать его. Раскрыв папку на первой странице, я делаю вид, что увлечённо читаю, а Дмитрий вновь переключает внимание на подругу.

Подождав с минуту-другую, я тихонечко закрываю и отодвигаю папку. Ребята оживлённо болтают, но у меня совершенно не получается поймать нить разговора. Кажется, обсуждают нового модельера, и Света ведёт разговор. Я вдруг замечаю, как сильно отличается вся компания от Димы. Ксю, со своим "панковским" видом и пузырем из жвачки во рту, крашенный Виталик с серьгой в ухе, Дэн в своих зауженных коротких джинсах и стрижкой гаврош с длинным "хвостиком". Алина хоть и кажется мне симпатичной – настоящая стерва.

Я кошусь на Дмитрия, разглядывая его профиль. Он выглядит шикарно и просто одновременно. Чёрные короткие волосы стрижены в стиле полубокс, прямой благородный нос, яркие карие глаза с чёрными длинными ресницами. Бежевая рубашка-поло сидит на нем как на манекене, выделяя широкую сильную грудь. И светлые брюки с темно-коричневым ремнём едва заметно обтягивают мускулатуру ног. Классические туфли начищены до блеска. На руках нет ничего кроме красивых золотых часов с хронографом на широком темно-коричневом ремне. Ни татуировок, колец, браслетов…

– Выбрала? – вероятно, Дмитрий чувствует мое пристальное внимание и оборачивается.

Встретившись с ним взглядом, я тут же отворачиваю голову, краснея, и лихорадочно обдумываю оправдание своему беспородному поведению. В голове как назло не находится ни одной мысли.

Официант расставляет закуски на стол, и я говорю первое что вижу:

– Мороженное!

– Мороженное?

– Да, – я энергично киваю и обращаюсь к официанту. – Можно три шарика клубничного мороженного со сливками?

Паренёк кивает и тут же передаёт заказ на планшет.

– Желаете ещё что-то? – уточняет тот.

– Сок, – быстро чеканю я. – Персиковый.

Дмитрий внимательно наблюдает за мной, откинувшись на спинку мягкого дивана.

– "Шато Латур", пожалуйста, – добавляет он.

– Сок? – возмущённо супится Света, не отпуская официанта. – Нам три бокала "Шато Латур"!

– У меня завтра пробы, – как можно тише говорю я Свете. Я не хочу, чтобы кто-то из её компании узнал об этом. Сидевший между нами Дмитрий не в счёт.

– Пробы? – восклицает подруга, и я хватаюсь за голову. Как же громко!

– Тише ты! – шикаю я.

Света наклоняется ко мне.

– Но почему ты молчала? – уже тихо спрашивает она.

– Потому что приглашение на пробы, это лишь малюсенький шанс! Какой смысл говорить о роли, если таковой нет!

– Что за роль?

– Это реклама туши. Фирма только-только заходит на рынок, поэтому вряд ли тебе известна. Бюджет ролика небольшой и зовут только начинающих моделей и актрис. Я очень хочу попробовать свои силы, так что хватит  меня спаивать!

– Так в который час я буду делать тебе профессиональный макияж?

– Ты так рано не встанешь, – щурюсь я, ехидно улыбаясь.

– И чего вы там шепчитесь? – подает голос Ксю.

Мы одновременно выпрямляемся, и Света тут же переводит тему:

– Потанцуем?

Не проходит и часа, как наша компания пополняется двумя длинноногими дамами, которых Виталик и Дэн притаскивают с танцевальной площадки. Немного уставшая от танцев, я иду к столику вместе со Светой. Ксю и Алина с твердой решимостью подцепить парней остаются танцевать. Алина уже отплясывает рядом с нагловатым блондином, что пытался приклеиться ко мне минуту назад. Внезапно Света меняет маршрут к барной стойке. Там сидит Дмитрий с каким-то парнем в деловом костюме – они ведут непринужденный разговор и смеются.  Мужчины примерно одного возраста. А рядом семенят две красотки в мини-платье, явно надеясь завладеть их вниманием. Желания идти за наш столик, где парни в буквальном смысле облизывают своих новых подруг, совершенно нет, и я просачиваюсь сквозь толпу вслед за подругой.

Не смотря на то, что Дмитрий может поддержать любую тему для разговора, сложно не заметить – общество компании Светы даётся ему с трудом. Чаще всего во время шуток, его улыбки были натянуты, внимание, хоть и вежливое – поверхностным. А если брать во внимание количество взглядов на золотые ручные часы… В общем разница в возрасте и интересах слишком заметна. Когда Света вытащила нас на площадку (не с первого раза), он нашёл предлог, чтобы покинуть стол с парнями и переключился на своих знакомых.

– К вам можно присоединится? – Света собственнически кладёт руку на плечо Дмитрия и буквально вжимается в него всем телом.

Взгляд, которым она испепяет бедных девушек в мини-платьях, заставляет меня содрогнуться. Впервые вижу, как дружелюбная, всегда милая Света превращается в опасную фурию, заявляя права на своего мужчину. Тот в свою очередь нежно улыбается ей и обнимает. Зря я откладывала встречу – сейчас, глядя на эту парочку, стало совершенно ясно – Света не бросит его и через год. Она действительно влюблена. От одной этой мысли мне становится не по себе.

Собеседник Дмитрия, почувствовав себя лишним, вежливо прощается и отходит. Я собираюсь сделать то же самое, как Дмитрий обращается ко мне:

– Так значит ты актриса?

От неожиданности я резко кручусь в их сторону и чуть не сбиваю с бара его напиток. Мы хватаемся за стакан одновременно, его пальцы случайно зажимают мои.

– Держу…

Я одергиваю руку, словно от тока, а Дмитрий смолкает, как только замечает мой жест. Взгляд красивых глаз опускается с моего лица на руку, что я прижимаю к себе. Черт! Как неловко получилось. Теперь он заслуженно может называть меня недотрогой вместе с Ксю и Алиной. Тем не менее, руку продолжает покалывать, и я чувствую себя крайне странно. Мне хочется коснуться его вновь, и я стыдливо отгоняю безумные мысли.

– Прости! – произнесли мы одновременно.

Света смеётся, рассеивая неловкий момент заливистым смехом. Может со стороны момент не кажется таким неловким? Или же подруга хорошенько подвыпила?

– Она не всегда такая растяпа, – объясняет Света Дмитрию, целуя его в щеку почти рядом с ухом.

Я отвожу взгляд, чувствуя, как щеки горят. Мне совсем не хочется быть свидетельницей их нежностей.

– Нет, я не актриса. Я студентка. Заканчиваю театральный. – Наконец отвечаю я.

– Катя учится в Университете Культуры им. Михаила Станиславовича Чайковского, – мурлыкает Света ему в ухо.

– Впечатляет, – отвечает Дмитрий вежливо, слегка отстраняясь. Он понимает, что это лучший институт культуры в стране, но ему это не интересно, сложно не заметить. – Давно переехала в наш город?

– Мы приехали вместе со Светой, – отвечаю я, натянув улыбку.

Как всегда типичные вежливые вопросы, изображение внимательного слушателя. Не сосчитать, сколько раз я уже отвечала на них, раз за разом, когда знакомилась с очередным ухажером Светы.

– Да, мы с Катей учились вместе в гимназии, а когда мне пришлось уехать, мы сделали это вместе. – Подруга, наконец, прибавляет расстояние между их телами, и становится гораздо проще смотреть на эту парочку.

– Не так-то просто уговорить родителей переехать из родного города. – Дмитрий снова улыбается, поймав мой взгляд.

– Мои родители умерли.

Света ёрзает, а Дмитрий замирает.

– Извини.

– Ничего. Каждый человек становится самостоятельным в разном возрасте.

– Слова истины, – соглашается он, его брови едва заметно сдвигаются. – Значит ты здесь совсем одна?

– Можно и так сказать.

– Работаешь где-то?

Допрос с пристрастием. Должна отдать должное Свете. В этот раз, её новый парень интересуется мной. Конечно, мой образ не так изыскан, как у Светы, и он наверняка уже понял мое положение в обществе.

Неловко рассказывать о моей работе. Стоит ему узнать, что я подрабатываю официанткой, сразу последует куча вопросов где, когда, почему.

– Подрабатываю, – медленно киваю я.

– Катя с детства училась в школе бальных танцев, и теперь смело занимается индивидуальным репетиторством.

Наша со Светой байка для всех знакомых. Я – хореограф. Если бы… Мне стыдно признаться, что я работаю в ресторане для мужской публики. Дмитрий примет меня за распутную девицу и наверняка запретит своей девушке общаться со мной. Впрочем, как и все остальные.

– Да, учу детишек танцевать в свободное от учебы время. – Улыбаюсь я и решаю сменить тему, пока не начинают сыпаться новые вопросы. – А чем занимаешься ты?

– Мой профиль деятельности не настолько интересен и обширен, как твой Катя. – Дмитрий вежливо улыбается, а я снова не выдерживаю и отвожу взгляд. Как сложно смотреть ему в глаза и не смущаться. Почему?

– Дима занимает… – начинает было Света, с нотками гордости в голосе, но Дмитрий бесцеремонно перебивает её.

– Я работаю в строительной фирме, занимаюсь переговорами, ищу интересные проекты для инвестирования в других сферах деятельности, все довольно скучно и обыденно, не думаю, что тебя это заинтересует.

Я не сдерживаюсь от усмешки. Устраивать расспросы этот красавчик любит, а вот отвечать на них не особо. Да мне и вправду не интересно, какую должность он занимает. В любом случае он добился всего не самостоятельно, а благодаря папочке.

Одна только эта мысль возвращает меня к реальности. Что особенного я всегда представляла в этом парне? Он такой же избалованный деньгами человек, как все остальные, только в прекрасной оболочке.

– В наших театрах не любят баловать большими заработками. – После минутного молчания высказывается Дмитрий.

Света глядит на него с укором, но тот даже не замечает этого. Его взгляд прикован ко мне. Как прямолинейно этот молодой человек бросается фразами. Я нехотя ловлю его взгляд. Сколько уверенности в темных глазах. Он даже не допускает мысли о том, что может обидеть меня. Натянув на лице улыбку, я прохладно отвечаю:

– Я не буду останавливаться на одном театре.

– Будешь пробовать себя в кино?

– Несомненно.

Бармен ставит рядом с нами два коктейля «Мохито». И когда Света успела заказать? В голове и без того царит дурман из-за «Черного дьявола» и бокала вина.

– Иногда одной смазливой мордашки не достаточно, чтобы заполучить хорошую роль. – Дмитрий усмехается и тут же добавляет: – Ничего личного, Катя.

Я холодно улыбаюсь. Да как он смеет? Этот парень не такой уж и милый, каким кажется. Чего бы он ни добивался, я незамедлительно принимаю его вызов.

– Да, я знаю. Сейчас не так-то просто прорваться в шоу-бизнес без нужных связей даже крайне талантливым людям. Но не всем в жизни везёт, большая часть страны рождается не в куче денег. Ничего личного, Дима.

Его прекрасные губы кривит легкая улыбка. Молодого человека вовсе не обижают мои слова. Света наоборот кажется расстроенной и бледной. Она нервно мешает лёд трубочкой в коктейле и не смотрит на нас. Действительно, разговор затрагивает неприятные темы, провоцирующие ссору. Света знает мои больные места, и Дмитрий их задевает. Пусть будет ссора. Я не хочу больше видеться с этим парнем. А так хоть будет предлог отказаться от очередной встречи.

– Верно, везёт в этой жизни не всем.Даже крайне талантливым людям…

– Это вовсе не значит, что я буду сидеть, сложа руки. Я буду стараться стать тем, кем хочу.

– Катя у меня твердолобая, – смеётся Света, разряжая обстановку. – Что невозможно обойти она таранит на пролом. Не всем дано иметь такой сильный характер.

Дмитрий слегка щурится, пронизывая меня взглядом. Невозможно даже предположить, что творится в его голове. Сейчас он снова скажет очередную гадость, и я выскажу ему всё, что думаю о таких мажорах как он. Затем смогу уйти пораньше и выспаться перед кастингом. Но все идёт не так, как я предпологаю. Дмитрий тепло улыбается и поднимает бокал:

– За твой успех!

Я теряюсь и сбавляю обороты воинственной девчонки. Не логично слышать слова поддержки после подобного разговора. Света облегченно улыбается и спешит поднять свой бокал. А мне остаётся последовать их примеру.

Разговор налаживается. Мне нравится, что Дмитрий заинтересован нашей общей беседой, и я совершенно не могу найти этому объяснение. Он рассказывает короткие забавные истории, а я засматриваюсь на правильные черты его лица, и вспоминаю пламенные речи подруги о том, что её новый парень настоящий ловелас. Ещё бы – иметь такую внешность и обаяние и ходить холостяком? Невозможно.

Мне вспомнилась рыжая девушка, что была с Дмитрием в отеле четыре года назад. Куда она делась? Неужели он развёлся и бросил своего ребёнка? Как Света может встречаться с таким? Имея свой собственный горький опыт. Когда её саму бросили беременной.

– Боже мой! Вы это слышите? – визжит внезапно Света, прыгая на месте словно ужаленная.

– Что? – не понимает Дмитрий, взволнованно глядя на подругу.

– Они здесь! "Тихий ангел", это ведь "Тихий ангел"!

Дмитрий тут же меняется в лице – от взволнованно взгляда не остается и следа. Когда наши взгляды встречаются, я пожимаю плечами и усмехаюсь – Света безнадежная фанатка этой группы. Вот уж не думала, что можно будет встретить их в "Айрисе".

Рядом с нами появляется Ксю, визжа как потерпевшая, и схватив Свету, тащит на танцплощадку, где творится невероятное. Музыка гримит беспредельно громко, а обезумевшие крики молодых девушек звучат ещё громче.

Я застываю, потупив взгляд, и не знаю как поступить. Бежать в толпу бешеных фанаток совсем не хочется, а оставаться за баром и мешаться Дмитрию хочется ещё меньше. Я потягиваю коктейль, чувствуя на себе его взгляд, и стараюсь не разволноваться. Тщётно.

– Не пойдёшь за подругами? – он наклоняется ко мне, чтобы перекричать музыку.

Ну вот. Он уже меня провожает. Не нужно робеть, веди себя естественно! Я стараюсь сделать непринужденный вид, когда оборачиваюсь. Дмитрий так близко, от него исходит приятный запах и волнует низ моего живота. Я пользуюсь моментом и тоже наклоняюсь к нему,  отвечая:

– У меня здесь только одна подруга, остальные терпеть меня не могут. Впрочем, это взаимно.

Аромат невероятно свежий, чуть мятный, чуть миндальный. Я отстраняюсь, не понимая, что творится с моим желудком. А Дмитрий улыбается моим словам.

– Да и к "Тихому ангелу" я равнодушна – всего пара достойных внимания песен. Отчего весь этот шум!

На этот раз он начинает смеяться.

– И какие же группы тебе нравятся?

Я задумываюсь, неосознанно играя трубочкой от коктейля рядом с губами, как слышу мужской голос с другого бока:

– Как соблазнительно.

Справа ко мне пристраивается тот самый наглый блондин, что клеился на танцевальной площадке. Что соблазнительного он тут нашёл?

Его взгляд смещается с моих губ и трубочки выше, и вот он  уже смотрит на меня голубым цветом своих глаз.

– Выпьешь со мной по коктейлю? – Он оголяет белоснежные зубы в сладкой улыбке и намеренно ерошит золотые кудри.

Тогда я замечаю в его руках два коктейля "Мохито". Вид у парня такой, будто только что им был сорван джек-пот. Он так запросто обрывает наш разговор, будто я тут одна сижу. Поражаясь этой смелой наглости, я отворачиваюсь назад к Дмитрию, проигнорировав присутствие блондина полностью.

– Наверное, я совсем не поклонница современной поп-музыки, – продолжаю я, как ни в чем не бывало. – С удовольствием могу послушать Шаде, Лару Фабиан или Тину Тёрнер.

– Да, "Тихому Ангелу" до их вокала далековато, – соглашается Дмитрий, усмехнувшись.

– Дима! – снова влезает в разговор блондин позади меня. – Сколько лет, сколько зим!

Тот нехотя переводит взгляд мне за спину и холодно смотрит на приставучего блондина. Мне становится не по себе. Дмитрий выглядит совсем по-другому – властно и высокомерно. Я даже чувствую, как опасно накаляется вокруг атмосфера.

– Я тебя не заметил сразу. – Простодушно вещает блондин, будто ничего не замечая и протягивая через меня руку для приветствия. – Ты сто лет здесь не появлялся. Как дела, как семья?

Дмитрий не удостоил протянутую руку даже взглядом.

– Спасибо за заботу, Николай. Всё отлично.

Семья? Я округляю глаза в шоке от своей догадки. Так значит, Дмитрий женат, но скрывает это от Светы. Мне представляется рыжеволосая красавица с двумя маленькими детьми, ожидающая своего мужа домой, а тот тем временем развлекается в компании своей молоденькой любовницы в диско-баре. Ужас!

– Извините меня, – я стремительно отхожу от мужчин.

Нагловатый блондин и Дима – явно старые знакомые, а судя по реакции последнего отношения у них далеко не дружеские.

А что если я права? И срочный звонок был совсем не от американца. И по ночным клубам и барам он не ходит, потому что семьянин.

Нужно найти в толпе Свету и рассказать о том, как и с кем я впервые встретила её любимого. Даже если я ошибаюсь, пусть лучше он сам ей скажет все как есть. Стоп! Так делать нельзя. Для начала нужно поговорить с ним, разобраться в ситуации, а не подкладывать яблоко раздора. Вполне возможно, что это была его сестра.

Мне не приходится возвращаться к бару, Дмитрий сам пробирается ко мне через толпу. Даже с краев танцплощадки народ отплясывает под популярные треки "Тихого Ангела" и я чувствую себя неподвижным фонарным столбом среди них.

– Что-то случилось? – спрашивает он, как только догоняет меня. – Ты так резко ушла, и я под…

– Ты женат? – перебиваю я, перекрикивая музыку.

Мой вопрос загоняет его в ступор. Растерянность так чётко читается на его красивом лице. Но совсем недолго. Дмитрий хмурится, и неприятный холодок возникает между нами.

– Что прости?

– Ты не ослышался.

И снова пауза. Казалось, я больше не выдержу его строгого взгляда и сбегу глубже в толпу, как он, наконец, отвечает:

– Нет, Катя. Я не женат.

– Значит разведён?

– Я никогда не был женат.

– У тебя есть дети?

– С чего такой допрос? – щурится Дмитрий и скрещивает руки на груди.

– Ты ушёл от ответа. – Я хлопаю в ладоши и сжимаю подбородок указательным пальцем, с видом сыщика, на допросе у которого совершили прокол.

– Ты просто ненормальная.

– Не больше моей подруги, которую ты, вероятно, обманываешь!

– О-хо! И как же твоя светлая головушка пришла к такому гениальному умозаключению?

Он ещё и издевается. Нечего с ним разговаривать, нужно сразу идти к подруге. Пусть разбирается с этим придурком сама! Обиженно отвернувшись, я оглядываю толпу в поисках Светы. Сколько же народу!

– Нет уж, договаривай. – Дмитрий преграждает мне путь.

– Я не буду общаться с хамом вроде тебя!

– Ты первая выставила меня женатым бабником!

– Если это не так, почему тот чванливый блондинистый пудель у бара спрашивал тебя о семье?

– Чванливый блондинистый пудель? – переспрашивает Дмитрий, прикладывая к губам кулак.

Готова поспорить, он пытается сдержать довольную улыбку, но веселые искорки карих глаз выдают его.

– Чего ты ухмыляешься?

– Этого пуделя зовут Николай Резников, – представляет Дмитрий, подавив таки улыбку. – Его отец владеет швейной фабрикой и выпускает на рынок приличный процент модных новинок.

Он внимательно смотрит на меня, гипнотизируя и выжидая… мою реакцию? Я хмурюсь, не понимая, что твориться в голове этого парня. Что он ожидает увидеть?

– Что ж, я очень рада за отца этого парня.

В этот раз Дмитрий не сдерживает короткий смешок. Отлично, я веселю его и совершенно не понимаю чем.

БАХ! БУМ! БАХ! Внезапные крики и резкий толчок. Я буквально влетаю в Дмитрия, чувствуя, как пульсирует и горит затылок. Что-то грузно падает у моих ног, барахтаясь и выкрикивая несусветную брань. Стараясь удержать равновесие, Дмитрий отступает на шаг и отталкивает кого-то от меня. Сильное давление на спину моментально сходит на нет.

– Смотри куда прёшь! – кричит он, увлекая меня как можно дальше от внезапной драки.

– Ты как? – он бережно собирает с моего лица растрепанные волосы и заглядывает в глаза. – Сколько видишь пальцев?

Я рассеяно смотрю сквозь его пальцы, не замечая ничего кроме пары тёмных красивых глаз. Дмитрий все ещё поддерживает меня, обжигая оголенную разрезом платья спину своим прикосновением. Это плохо.

– Катя?

– Два, – тихо бурчу я, опуская взгляд ниже.

Оказывается, я со всей силы цепляюсь за его рубашку. Когда только успела? Разжимать кулак не хочется. Я хмуро смотрю на  побелевшие от напряжения костяшки пальцев и борюсь сама с собой.

– Голова болит?

Дмитрий стоит сейчас рядом со мной, потому что так повёл бы себя любой порядочный мужчина. Проявлять заботу, когда даме рикошетом прилетел удар от пьяных дебоширов. Да и в любом другом случае. И все же, мне было сложно не принимать такое внимание и заботу близко к сердцу. Будто это нечто особенное… Плохо. Очень плохо.

– Нет, – я мотаю головой и тут же чувствую, как все вокруг кружится. – Или да. Мне нужно домой.

– Тебе нужно к врачу.

Я оглядываюсь. Драки как не бывало. Парней как раз выводят за пределы "Айриса". Как же быстро! Все продолжают танцевать, будто ничего не случилось. Лишь несколько молодых людей изредка поглядывают на нас.

– Думаю это лишнее. Объясни, пожалуйста, ситуацию Свете, пусть не обижается.

Я разжимаю кулак, отпуская Дмитрия. Но он не спешит следовать моему примеру.

– Наверное, ты не поняла, тебе здорово ударил по голове затылок парня, чей вес превышает твой как минимум в два раза.

– Так это был затылок…

– Пойдём, выйдем.

– Куда? Света наверняка будет искать нас.

– Все хорошо, я сейчас ей наберу.

Дмитрий подталкивает меня с танцплощадки к выходу и параллельно щёлкает по экрану телефона.

Так мы оказываемся в ярко освещённом холле, за пределами громких шумов и темноты.

– «Скорую» вызывали? – обращается Дмитрий к администратору, что суетится рядом с охраной. – Девушке ударили по голове.

Молодой человек испуганно оглядывает меня. Видимо пытается узнать во мне чью-то крутую дочку. И становится чуть спокойнее, когда не признает во мне никого из "золотой молодежи".

– Сейчас все организуем, – быстро тараторит он. – Принесите лёд!

Кто-то из официантов стоит рядом со мной со льдом уже через минуту, а Дмитрий пытается дозвониться до Светы уже во второй раз. Скорее всего, телефон подруги лежит в сумочке за столиком, а сама она скачет в центре выступления "Тихого ангела".

– Не стоит тебе тратить время. – Смущенно говорю я, прикалывая к большой шишке лёд. – Я справлюсь, правда.

– Не сомневаюсь, – улыбается он в ответ и оставляет свои попытки дозвониться до Светы. – Но убедиться не помешает.

Он усаживает меня на мягкий диван и отходит к администратору. Не слышно ни одного слова из их разговора, но, судя по бледному и несчастному лицу парня, ничего приятного Дмитрий ему не вещает. И снова это странное чувство… моей защищенности.

Шишка на затылке охлаждается и пульсирует ещё больше. Я не выдерживаю и опускаю лёд. Так хочется домой, подальше от Дмитрия. Просто положить тяжелую голову на мягкую подушку и уснуть. Но нет, даже глядя в пол, я чувствую его приближение каждой клеточкой своего тела. Дмитрий садится рядом, его приятный запах едва уловим.

– Как самочувствие?

Я встречаю его тёплый дружелюбный взгляд и готова скулить от отчаяния. Чёрт возьми, как можно быть настолько совершенным!

– Отлично, если не делать резких движений. А ещё хочется спать.

– Ну, этого я тебе сделать не дам, пока не приедет врач.

– От лица нашего заведения, приносим свои глубочайшие извинения. – Поёт администратор. – Мы предлагаем вам посещать наш диско-бар в любое время и принимать угощения за счёт заведения.

– Спасибо, – выдавливаю я улыбку.

– Если вы согласны, позвольте внести ваши данные в список почетных гостей.

– Это лишнее, – смущаюсь я. – Честно сказать у меня почти не бывает времени посещать подобные места.

Администратор белеет ещё больше и нервно поглядывает на Дмитрия. Стоит ли сомневаться, что последний тут замешан?

– Но от холодного чая с лимоном не откажусь! – приободряя, добавляю я.

Долговязый паренёк доблестно кивает и тут же передает мою просьбу официанту.

– Чем ты его так напугал? – возмущаюсь я, оборачиваясь на Дмитрия.

– Ничем, – невинно пожимает он плечами. – Михаил просто очень ответственный сотрудник лучшего диско-бара в городе.

– То-то я и смотрю, как он белеет, глядя на тебя. Нельзя так обращаться с людьми.

– Как так?

– Использовать своё влияние и социальный статус.

– Катя, он директор "Айриса". – В тёмных глазах мелькает опасный огонёк. – Директор – это не просто красивая должность и достойная зарплата. Это ответственность. Во вверенном ему заведении допустили драку, причём не в туалете, не за углом на улице, а прямо на танцплощадке. Пострадала ни в чем неповинная девушка. И объяснить это может человек с любым социальным статусом.

Я краснею и опускаю взгляд. Мне и в голову не приходило посмотреть на случившееся таким образом.

– Да уж. Наверное. – Криво улыбаюсь я, и снова прикладываю лёд к затылку.

Некоторое время мы сидим в неловком молчании. Чтобы хоть как-то занять себя, я разглядываю расписные стены светлого холла с изображением млечного пути, за которыми продолжает громыхать музыка. Вскоре, официант приносит холодный чай, и я переключаю все внимание на трубочку, торчащую из стакана.

– И как вы сдружились со Светой? – внезапно спрашивает Дмитрий.

Я оборачиваюсь к нему слишком стремительно и макушку снова простреливает боль.

– Ну она ведь общительная, жизнерадостная, отзывчивая… Скажем так, в гимназии я была «не в почёте», а она одной из немногих кто не считал меня гадким утёнком.

– Тебя считали гадким утёнком? – удивленно повторяет он.

– Да, в особенности девочки. Я не модная, ничегошеньки не знала о брендах – хотя с тех пор мало что изменилось, слишком нравилась учителям, да и папа был простым работягой, а не владел магазином или заводом, я не знаю, что там у вас считается престижней.

– Все эти девчонки просто тебе завидовали, – усмехается он.

– Да чему у меня завидовать? – удивленно округляю я глаза.

Дмитрий щурится и вновь не сдерживает веселой улыбки. Он оставляет мой вопрос без ответа, продолжив расспрашивать о нашей дружбе:

– Значит, вы настолько сдружились, что ты уехала за ней в другой город?

– У меня были свои причины уехать. – Я старалаюсь говорить без эмоций, но от плохих воспоминаний сердце бьёт барабанную дробь. – Почему ты спрашиваешь?

– Вы настолько разные… – Дмитрий пристально смотрит на меня. – Ты не любишь пить алкоголь, не ходишь по клубам, отшиваешь богатых поклонников, и – готов поспорить – учишься на «отлично». Полная противоположность Светы.

Щеки снова загораются огнём.

– Не совсем так… Я выпиваю… иногда… просто у меня мало времени на клубы.

– Чем же ты занята в свободное от учебы время?

– В основном работаю. Вечерами. Днём учеба. Кормлю я себя сама и за учебу плачу тоже. По выходным гуляю со Светой. Только без её закадычных друзей.

– Наверное, нелегко жить в большом городе одной.

– Я привыкла. Мне неплохо платят, и даже если с виду я смотрюсь как недоедающая селедка, в целом жаловаться не приходится.

Я лукавлю, но Дмитрию всех подробностей моей жизни знать не обязательно. Он посмеиввется и качает головой, удивляясь моей самокритичности.

– Выглядишь ты отлично, – тихо говорит он.

Как хорошо, что он смотрит не на меня. Всего три слова, а я красная как помидор! Нужно перевести тему, срочно!

– Ты сам не тусовщик, – обвиняю я. – Да и от компании Светы в восторге не больше меня. Не понимаю, как ты вообще согласился праздновать полгода отношений в диско-баре?

– Это важно для Светы. Она ведь ходит на важные мне встречи. Кстати будь я женат, брал бы с собой жену, а не любовницу.

Я смущённо сжимаюсь.

– Извини, об этом я как-то не подумала…

– И детей у меня нет…

– Хорошо, – быстро киваю я. – Э, Резников твой знакомый?

Дмитрий криво улыбается:

– Чванливый блондинистый пудель мне нравится больше.

Я хохочу и тут же хватаюсь за голову от боли в макушке.

– Знакомый, – вздыхает Дмитрий. – Давний. Он знает мою семью, поэтому так и спросил. И надо же было себя так накрутить.

Я съеживаюсь ещё больше. Почему-то было стыдно признаться, что главной причиной была наша встреча четыре года назад, что живет только в моей памяти.

– Как бы там ни было, ты не настолько старый, чтобы обходить ночные клубы стороной. – Ехидничаю я. – Здесь уйма мужчин твоего возраста и даже старше.

– Я тоже довольно много работаю. – Дмитрий вежливо улыбается, будто закрывая от меня настоящие эмоции. – Да и крутиться приходится в совершенно иных кругах. Так нужно для бизнеса.

– Прошу прощения, – прерывает наш разговор администратор. – Подъехала скорая, могу я вас проводить в комнату отдыха?

Я соскакиваю с дивана и тут же падаю обратно – как сильно кружится голова. Бледный администратор чуть не грохается в обморок рядом.

– Все в порядке! – бодро улыбаюсь я, когда Дмитрий подхватывает меня за локоть. – Забылась и встала слишком резко.

Дмитрий оставляет меня, только когда я удачно приземляюсь в кресло комнаты отдыха, где уже ожидают врачи скорой помощи. Я уверенна, он пошёл искать Свету. На душе скребут кошки, а все потому, что я стала игнорировать тот факт, кто этот парень и с кем сюда пришёл.  Я всегда думала, что если когда-то судьба подкинет мне новую встречу с ним, то я непременно разочаруюсь. Стану приглядываться и найду кучу нюансов в его мнимом совершенстве. Все оказалось не так. Он ещё лучше, чем я могла себе представить…

После полного осмотра и подробного расспроса о моем самочувствии мне предварительно диагностируют сотрясение мозга легкой степени тяжести. Предлагают пройти рентгенографию в местной больнице, но я отказываюсь от госпитализации. Рекомендуют постельный режим и покой, а так же визит к своему лечащему врачу для более глубокого обследования и, возможно, лечения.

Расстроенная, я выхожу из комнаты отдыха и направляюсь прямиком в уборную. Сотрясение мозга. Черт возьми, только этого мне не хватало. Как я пойду работать, если голова к среде не перестанет болеть? До трёх часов ночи работа под громкую музыку, да ещё и танцевать… Хоть бы все обошлось. Денег почти не осталось, а ещё нужно оплатить последний семестр обучения!

Смочив холодной водой щеки, я смотрю на себя в зеркало. Волосы немного растрепаны, а глаза горят ярким зелёным цветом, сильно выделяясь на бледном лице. От постоянного головокружения немного подташнивает.

Хлопает дверь уборной. Я и глазом не успеваю моргнуть, как ко мне подлетает Света, сжимая мне лицо.

– Ты в порядке? Администратор сказал, что у тебя сотрясение!

– В целом живая, но вот голова совсем не слушается.

– Мне так жаль, что я отошла. Если бы не я, ты бы не пошла меня искать, и не оказалась бы в месте драки….

– Ты пьяна. – Смеюсь я, узнавая симптомы предельно-допустимого уровня алкоголя в крови подруги.

– Подожди меня здесь! Мы с Димой проводим тебя до дома.

– Вот ещё, мне не оторвали голову, и доехать до дома я могу сама!

– Я ничего не слышу. – Поёт Света, нарочно прочищая уши.

– Да ну тебя.

Как только подруга скрывается в кабинке, я решаю потихоньку выйти на свежий воздух и вызвать такси до дома. Столько проблем за один вечер и все из-за меня. Открыв дверь, я замираю. Кто бы мог подумать, что на выходе из женской уборной я встречу того самого надоедливого блондина. Он ослепительно улыбается и равняется со мной всего за один шаг.

– Ты следишь за мной? – Шепчу я в шоке.

– Случайно услышал от Миши, что ты здесь и решил попытать счастье в третий раз.

– Напрасно.

– Меня зовут Николай.

Я лишь ухмыляюсь и шагаю в сторону холла.

– Ты Катя, верно? – блондин старается не отставать.

– Верно. Я собираюсь домой, ты зря тратишь время.

– Мы можем приятно скоротать время в любом клубе города. Где тебе больше нравится?

– Мне нравится дома.

– С виду не скажешь, что ты домашняя девочка.

– Внешность обманчива, – пожимаю я плечами.

– И все же с Савицким ты более любезна.

– С кем?

– С Димой.

– Он не звал меня приятно скоротать время в ночном клубе. – Фырчу я.

– Язык мой – враг мой.  Но когда рядом стоит такая красавица, сложно найти правильные слова, чтобы, наконец, привлечь её внимание.

Я останавливаюсь, не в силах подавить улыбку. Его настойчивость пугает и забавляет одновременно. Блондин высок, выше меня не смотря на шпильки. Скорее всего, одного возраста с Димой. Голубоглазый, с веснушками на щеках. Стильно и со вкусом одет. Наверное, от девчонок отбоя нет. И почему он ко мне привязался?

– Вот это улыбка… – басит он, в конец меня смутив.

– Прекрати.

– Нет, правда. Знаешь, ты похожа на ангела.

– Знаешь, а ты подхалим.

– Я всего лишь честный человек. Неужели для простого смертного нет ни единого шанса?

Этот парень знает, как поднять девушке настроение. Мы выходим в холл. Я опусткаю голову как можно ниже, пряча глупую улыбку.

– Я не гуляю с незнакомыми людьми по ночам.

– Тогда погуляем днём?

– Может быть, в другой раз…

Нужно быстрее добраться до выхода. Поддаваться нельзя, у меня слишком много забот, чтобы отвлекаться на бесполезные свидания.

– Тогда может быть завтра? –  не сдаётся Николай.

– Не получится. Я занята до конца недели.

– Отлично, мы можем встретиться в субботу!

– Я…

– За тихим дружеским ленчем! – перебивает он, не давая мне вставить очередную отговорку.

– За дружеским ленчем, – тихо повторяю я, прищурившись.

– К вечеру я доставлю тебя в любимый дом целой и невредимой.

Блондин замирает, выжидая мой ответ. А я снова опустила взгляд в пол, стараясь выдумать самую правдоподобную отговорку. Глупая улыбка так и лезет на лицо.

– Соглашайся… – слышу я громкий шёпот подруги из-за угла.

Зажмурившись, я закрываю лицо ладонями, и все-таки тихо посмеиваюсь.

Николай коротко хохочет:

– Я ослышался или у меня появился союзник?

Света осторожно выглядывает из-за угла и приветливо машет рукой:

– Я дружу с этим ангелочком, Коля.

– Светлана, – басит Николай, разводя руки в стороны, будто ожидая объятий. – И как же я не догадался, если Савицкий здесь, значит и ты недалеко!

– Ещё не забудь про мою любимую группу, которые на сегодняшний день были приглашены в "Айрис". – Света полностью выходит из своего укрытия. – Кстати с их  составом ты уже давно обещаешь меня познакомить.

– Неплохая мысль! – Тут же цепляется за соломинку Николай. – Так давайте все организуем в субботу?

– Ты серьезно? – Подруга визжит и прыгает как школьница. – В эту субботу?

– Да, если Катя не против.

– Она не против! – звонко хохочет Света и зыркает на меня убийственным взглядом. – Ведь ты не против?

Я вздыхаю. Низкий приёмчик, чванливый пудель. Очень низкий. Он смотрит на меня с видом победителя, как бы говоря известную фразу: "В любви как на войне – все средства хороши."

– Не ожидала, что солист популярной группы у меня в друзьях?

– Не ожидала… Мне правда… – Я застываю, проглатывая "очень жаль" под разъяренным взглядом больших серых глаз. – … хочется пойти. Я постараюсь не строить планы на эту субботу.

– Да! – визжит подруга, бросаясь мне на шею.

Голова взрывается новой болью, и я с громким "Ох" сдавливаю виски.

Довольный собой Николай просит мой номер телефона, чтобы позвонить накануне и договориться подробнее о встрече. И пока мы обмениваемся номерами, я слышу позади знакомый приятный голос:

– Такси уже ждет.

– Мы почти готовы, дорогой, – мурлычет Света.

Пальцы её руки переплетаются с его. Я моментально отвожу взгляд на Николая, но совершенно теряю нить разговора.

– До субботы. – Говорит он мне и бросает взгляд на Дмитрия.

Мне не нравится этот взгляд. Дерзкий, с вызовом. Будто что-то происходит между молодыми людьми. Безмолвный поединок. Дмитрий отвечает холодно и спокойно. До устрашения.

– Пойдёмте? – решаюсь я разрушить их безмолвный контакт.

Дмитрий кивает и переводит прохладный, ничего не выражающий взгляд на меня, приморозив к месту. Какой контраст после дружелюбного, заботливого и вежливого внимания. Будто передо мной стоит совершенно другой человек.

Позже, когда я, наконец, лежу на узкой кровати в маленькой комнатке общежития, с мирно посапывающей Мариной на соседней кровати, заснуть не получается. Все мысли кружатся вокруг парня, который помог испуганной девушке сбежать из кошмарного сна её прошлого. И чувство глубокой тоски не покидает меня. Будто сегодня вечером собственная подруга лишает меня крохотного кусочка счастья, кропотливо охраняемого мною на протяжении четырех лет. Я больше не могу вспоминать его. Впервые за долгое время я чувствую себя нестерпимо одинокой и разбитой. Так отчего же?

Глава 4.

Кто бы мог подумать, что на следующее утро, ровно в семь часов, к нам в окошко будет лезть Гордеева Света собственной персоной. Мы с Мариной живём на первом этаже и всегда пользуемся "запасным входом", когда приходим за полночь и через вахту давно не пускают.

– Не беспокойтесь, я попросила постоять на стрёме паренька-первокурсника. – Верещит она, пока мы с Мариной помогаем ей одолеть подоконник.

– Ты чего тут делаешь?

Я внимательно осматриваю её: длинные тёмные волосы забраны в небрежный пучок на макушке, на глазах тёмные широкие очки – это в пасмурный майский денёк, и фирменный джинсовый костюм. Подруга явно собиралась впопыхах.

– Я попросила Диму разбудить меня сразу же, как он начнёт собираться на работу, – зевает подруга. – Честно сказать, я не подозревала, что он так рано встаёт. Особенно когда большую часть ночи мы не спим!

Света блаженно закатывает глаза. Внутри все  сдавливает. Я не хочу слышать никаких подробностей личной жизни подруги, после того, как узнала кто её парень.

– Как кстати твоя голова?

– Лучше.

– А моя гудит так, что я уже сомневаюсь, не мне ли вчера набили шишку. – она небрежно плюхается на мою ещё не собранную кровать прямо в чём была. Я успеваю лишь раскрыть рот. – Ну так кого ты сегодня будешь играть?

Большой зал заполнен претендентками на роль девушки мотоциклистки. Все до единой – стройные красавицы. Я оказалась записана под номером сорок три. Сколько записей ещё после меня? Неважно.

Света стоит рядом, приглядываясь к каждой модели, и тихо шепчет мне свою приободряющую критику. По её словам в зале не было ни одной равной мне модели. Ни по внешности, ни по образу. Некоторые девушки пришли в повседневной одежде и смотрели на меня и многих других претенденток, одетых по образу девушки мотоциклистки с паникой проспавшего на самолёт человека.

Я стараюсь не приглядываться к чужим лицам, слушаю комментарии Светы краем уха. Не нужно сравнивать себя и конкуренток, главное представить свой образ максимально эффектно.

Время идёт, толпа претенденток, стоящая передо мной, заметно редеет. Тогда на смену уверенности приходят наконец-таки страх и волнение. Я отхожу от волнующейся не меньше меня Светы к зеркалу, и в тысячный раз оглядываю себя. Ноги облегают чёрные плотные легинсы, на плечах кожаная облегающая куртка – блестящая, белая, с чёрными полосками на рукавах, стоячий воротник. Волосы немного волнятся, распущены. Макияж не броский, с акцентом на глаза. Света постаралась на славу – я себе очень нравлюсь. Только вот уверенности не прибавляется.

– Под сорок третьим номером, пройдемте, – объявляет женщина совсем неприветливым тоном.

Соберись, – приказываю себе я, но колени непроизвольно трясутся.

– Удачи, – ободряюще шепчет Света.

Я едва замечаю, как она сжимает мою ледяную руку.

Все хорошо… все просто отлично… Я получу эту роль…

В затемнённой части небольшого зала сидит пять человек. В светлой – небольшая платформа, на ней муляж мотоцикла и направленная на него камера. Яркое освещение со стороны камеры направленно именно на мотоцикл.

Я сглатываю, встаю у края платформы и заставляю себя расслабиться. Удивительно, как только я вижу приветливое лицо молодой женщины, а затем и мужчины, мне становится намного легче. Двое мужчин: один пухлый и рыжий, второй лысый и накачанный смотрят мой портфолио и тихо переговариваются. Последняя девушка что-то записывает. Тот, что рыжеволосый тычет мне в лицо на фотографии свой толстый палец и тихо что-то комментирует. Кажется, он тычет мне в нос. Что не так с моим носом?

– Здравствуйте, – громко говорю я.

Голос звучит уверенно. Хорошо. Добавим вежливую улыбку.

– Здравствуйте, Катерина, – говорит женщина медленно растягивая слова. – Давайте познакомимся.

– Власова Екатерина, двадцать один год, рост сто семьдесят пять сантиметров, вес пятьдесят пять килограмм, студентка института культуры им. Чайковского, последний курс, – все так же громко отвечаю я.

– Студентка. – Девушка отрывается от листка и смотрит на меня – спасибо за честь! – Снимались раньше на камеру?

– Нет, играла в театральных постановках в…

– Хорошо, – не даёт мне закончить девушка, опять делая пометки на своём листке. – Использовали ли вы контактные линзы или накладные ресницы при создании вашего портфолио?

– Нет.

– Катюша, – мягко обращается ко мне женщина. – Что вы знаете о рекламном продукте?

Я с трудом отрываю взгляд от девушки, которая продолжает строчить на листе размашистые записи и, стараясь не терять уверенности, отвечаю:

– Косметическая фирма появилась на рынке недавно, поэтому успеть по-настоящему хорошо познакомится с продуктом мне ещё не удалось. Но макияж для этого кастинга был выполнен именно косметикой «БРИТИЖ ЭЛИС».

Женщина слегка наклоняет голову, внимательно всматриваясь в мои глаза.

– Екатерина, сейчас я попрошу вас подойти к муляжу мотоцикла, – басит  толстоватый мужчина. – Нужно показать сцену семь из сценария. Вы помните, о чем она?

– Девушка-мотоциклистка стоит на светофоре, вскоре рядом останавливается мотоциклист. Он начинает знаками флиртовать с ней, подзывая её начать гонку на мотоциклах. Девушка снимает свой шлем, крупным планом показывают глаза. Мотоциклист застывает на месте, загорается зеленый. Мотоциклистка уезжает, оставляя обомлевшего мужчину далеко позади… – тараторю я на одном дыхании.

– Хорошая память. – Мужчина одобрительно улыбается и вновь показывает мне на мотоцикл. – Камера – это ваш спутник мотоциклист. Вам все понятно?

Я киваю. Все за столом внимательно следят за мной. Даже девушка отрывается от листка и сверлит мою спину взглядом. Играть роль обольстительницы мне не впервой, я три года делаю это в ресторане для мужской публики. К тому же я множество раз репетировала эту сцену дома перед зеркалом. Все должно получиться!

Я на мгновение закрываю глаза, освобождаю голову от лишних мыслей. Екатерины Власовой здесь больше нет, только девушка мотоциклистка. Она ловко и грациозно седлает свой любимый мотоцикл, смотрит на светофор и, в ожидании зеленого цвета, легко постукивает пальцами по рулевой рукояти. Ей не терпится снова набрать скорость, почувствовать сопротивление ветра. Рядом резко тормозит мужчина, она медленно поворачивает голову и оглядывает его мотоцикл. Замечает флирт и принимает вызов. Девушка снимает шлем, её глаза закрыты, она встряхивает головой, волосы слетают на одно плечо, открывая лицо. Её осанка безупречна. Девушка медленно открывает глаза, гипнотизируя парня, у неё взгляд королевы, она так же медленно отворачивается, до последнего момента держа на нем свой обворожительный взгляд. Зеленый свет загорелся, она давит газ и вырывается вперёд.

– Спасибо! – кричит толстоватый мужчина. – Результаты будут известны завтра после трех часов. В случае положительного решения, мы вам позвоним.

Я вежливо прощаюсь. Как же долго ждать!  Выражения лиц комиссии дружелюбные, но понять понравилась ли им моя игра невозможно. Директор кастинга – мускулистый лысый мужчина что-то говорит вечно пишущей девушке и она с кивком откладывает моё портфолио и свои записи в небольшую папку. Этот жест поселяет где-то глубоко в груди крохотный лучик надежды.

– Номер сорок четыре, прошу проходить за мной! – раздается все тот же неприветливый женский голос.

Я не смею задерживать очередь и быстро ныряю в проем, мельком задевая испуганную блондинку в кожаной мини-юбке. Для меня самое страшное уже позади, осталось лишь дождаться очередного дня.

Глава 5

Пятнадцать сорок пять. Нервным рывком я отшвыриваю телефон, чтобы не смотреть на время. Тот плавно проезжает по парте до сонного Ромки и стучит по его руке.

– Аккуратнее, Власова, – недовольно шикает он, загребает телефон под голову и продолжает мирно посапывать под монотонный говор профессора.

Мы сидим в небольшой аудитории на консультации перед государственным экзаменом. Ромка лучший в группе, не считая меня конечно, поэтому лектор не спешит делать ему замечание.

– Ты так нервничаешь из-за кастинга? – Ромка нехотя открывает один глаз. – Брось, Катя, ведь это твои первые пробы! Их будет ещё тысяча!

– Тебе легко говорить, ты получил роль в комедийном сериале! Причём одну из ведущих! – с завистью рычу я. – Дай телефон!

– Нет уж. – Ромка полностью выпрямляется и прячет мой маленький по современным меркам телефон в карман ветровки. – Это был не первый кастинг, я прошёл их уже такое количество, что и сосчитать сложно!

Я подавляю злой порыв, отвернувшись. Столько времени мои заявки игнорировали, неизвестно просматривались ли они вообще. Дважды, когда меня приглашали пройти кастинг в прошлом, у меня не было и шанса попасть на них. Первый раз мне помешал важный экзамен и невероятно вредная преподаватель-ведьма, которая наотрез отказалась принимать меня в другой день совместно с параллельной группой. Во второй раз меня свалила ангина – в день кастинга я едва ли могла хрипеть, а температура превышала грозную отметку в 39 градусов.

Шестнадцать ноль-ноль. Консультация подходит к концу, а я никак не могу смириться со своим первым фиаско и не оставляю попыток отобрать телефон. Ромка не теряется и продолжает меня дразнить. Рядом семенит «верная четверка»: Маша, Таня, Надя, Карина – первокурсницы, одни из многих девушек, пойманные в ловушку обаяния моего напарника. Но только эти девчонки умудрились создать свой фан-клуб «Ромы Разумова» и преследовать своего кумира по всему институту. Я часто замечаю, как на репетициях и спектаклях к ним присоединяются другие девчонки. Их томные вздохи, перешептывания и хихикание часто отвлекают от игры. Не говоря уже о вечной огромной очереди на кастинги в спектаклях, где появляется фамилия Разумов. «Вечная четверка», впрочем, как и остальные фанатки моего напарника, мягко говоря – на дух меня не переносят. Это не удивляет – чаще всего мы играем в паре именно с Ромкой – любимая парочка декана и этим все сказано.

Внешность моего напарника действительно впечатляет – голубоглазый шатен под два метра ростом, худощавый с рельефными мышцами – многие проклинают меня только за то, что я вижу их достаточно близко. Хотя, ничего особенного в его внешности я не нахожу, наверняка его поклонницы оставляют меня в живых только из-за этого. Да и сам Ромка остаётся заядлым холостяком все четыре курса, подбивая к себе интерес со стороны женского пола.

После очередной попытки выхватить телефон, я прижата к подоконнику с заломанной за спину рукой.

– Успокойся, тебе говорю. – Рычит Ромка, нависнув надо мной.

– Я спокойна! – шиплю я в ответ, – Ты главное отдай телефон и прибавь расстояние, пока твои фанатки не сломали мне шею.

– Ох, люблю зрелищные женские бои! – Разумов наклоняется ещё ниже, ныряя носом в мои волосы. – М-м-м, ванилька моя!

Тут же «Верная четверка» начинает возмущённо шептаться.

– Зато я не люблю в них участвовать! Пусти, это уже не смешно.

Ромка отпускает мою руку:

– Да пожалуйста. Боюсь, если ещё слегка надавлю на тебя, то ты развалишься!

В тот же момент играет звонкая мелодия моего старенького телефона, и я замираю. Ромка нарочно неторопливыми движениями достает его из кармана и вглядывается в крохотный дисплей.

– Чванливый пудель? – спрашивает он удивлённо.

Внутри все ухает вниз. Вовсе не этот звонок я ожидаю сейчас. Тяжело вздохнув, я забираю сотовый.

– Ало, – вяло протягиваю я, а наглый Ромка пристраивается рядом с моим ухом и любопытно слушает разговор.

– Привет из смертного мира. – Бодро голосит Николай. – Как поживает самый очаровательный ангел в мире?

– Не хуже чем было вчера, – немного смутившись, отвечаю я и стараюсь оттолкнуть Ромку.

Тот лишь плотнее вжимается в телефон, напрягшись всем телом.

Николай Резников звонит мне ежедневно, с того самого момента как мы обменялись номерами. Каждый раз он интересуется моим настроением и самочувствием, расспрашивает, как прошёл день. Мне не нравится отвечать на его звонки, не смотря на то, что разговор у нас получается довольно складный и непринуждённый. Мы совершенно незнакомые друг другу люди, и рассказывать незнакомым людям о своих трудовых и учебных буднях далеко не в моих привычках.

– Мне кажется, или я тебя отвлекаю?

– Вообще-то ты прав, мне сейчас немного неудобно разговаривать. – Я чувствую, как Ромка возмущённо щипает меня.

– В какое время я могу тебе перезвонить?

– Сегодня не получится, я собираюсь на работу, а там мне нельзя пользоваться сотовым телефоном.

– Хорошо, извини. Я жду не дождусь нашей встречи.

– До встречи. – Сухо отвечаю я и отключаю связь.

Разумов возмущённо таращится на меня, будто я съела его любимые конфеты и не сказала об этом.

– Чванливый пудель ждёт не дождётся вашей встречи? – нетерпеливо переспрашивает он.

– Неужели Разумов ревнует? – пою я, ехидно улыбаясь.

– Ты в зеркало себя видела? Белобрысый скелет с синяками под глазами. Ты когда нормально спала, неземной ты мой ангел?

– Не твоё дело, – шиплю я обижено и подхожу к выходу.

– Я серьезно. – Ромка торопится догнать меня. – Ты угробишь себя ночными сменами в своей кафешке.

– Я угроблю себя раньше, если не буду работать. Если ты не забыл, я живу самостоятельно.

– Этот чванливый пудель там с тобой познакомился?

– Нет, в «Айрисе».

Повисло недолгое молчание. Ромка растерялся:

– Чванливый пудель – он же мажор?

Я нехотя киваю и закатываю глаза.

– Знал бы ты, как он развёл меня на свидание.

Ромка внимательно слушает мои приключения в Айрисе всю оставшуюся дорогу до остановки. Настроение его немного улучшается после подробного рассказа о том, как меня вынудили согласиться на субботнее свидание. А после торжественного обещания рассказать подробности сего события, Ромка уже сияет довольной улыбкой.

В половину пятого я наконец-то мирюсь и перестаю ожидать звонка. А в шесть уже несу свой новый дорогущий портфолио в агентство. Чем чаще им напоминать о себе, тем больше шансов попасть на кастинг снова.

Всегда улыбчивая Олеся с экстравагантной стрижкой – у девушки был выбрит затылок, а оставшиеся чёрные волосы сильно разбавлялись рыжими локонами – остаётся довольна. В этот раз я учла все советы, что она мне давала и даже приложила  трёхминутный шоурил. Остаётся лишь забежать в интернет-кафе, что находится тремя этажами ниже и обновить портфолио на сайтах.

Пожилая женщина преграждает проход на лестницу табличкой «Идёт уборка» прямо у меня перед носом и я, решив не бежать до другой лестницы, вызываю лифт.

– Я думаю, мы зря теряем тут время. – Слышу я недовольный басистый голос мужчины, как только двери лифта открываются. – За этот месяц мы не смогли добиться от них ни положительного ни отрицательного ответа.

Я быстро ныряю к кучке людей в деловых костюмах и отворачиваюсь к двери. Мне никогда не нравилось ездить в лифте с кем-то – обязательно чувствуешь на себе посторонние взгляды. Вот и в этот раз, оживленный разговор стих, благо не на долго, как только двери лифта закрылись, продолжает девушка, правда на полтона потише:

– Я предлагаю переговорить с RTV, полагаю, они будут сговорчивее.

– Не наш формат. – Влезает кто-то.

– Главное узнаваемость. – Спорит девушка.

Двери открываются, и мы все  выходим из лифта.

– Леша прав, нам не нужен RTV. Мы будем работать с Реалом.

Я замираю, услышав знакомый голос, а сердце барабанит бешеный ритм.

– Иногда ты излишне упёртый. Есть куча компаний, что готовы на любые условия…

– Две недели, Андрей, и мы подпишем контракт. Они просто набивают себе цену.

Я резко оборачиваюсь, волнующий сердце голос совсем близко. Да, мимо меня идёт Дмитрий. Его образ  сильно разнится с тем, что я видела в клубе. Деловой и властный, как всегда с прямой осанкой. Чёрный костюм невероятно подходит ему, я и думать не могла, что мужчина может выглядеть так шикарно. Его карие глаза на несколько секунд встречаются с моими. Он смотрит чисто машинально, как в отклик на мое резкое движение и почти сразу переключает своё внимание на идущую рядом девушку.

– Договорись с их конкурентами о встрече, Роза, и позаботься, чтобы в Реал узнали об этом. – Тихо говорит он, чуть наклонившись к ней.

Затем замедляет шаг и, чуть сдвинув брови будто задумавшись, оборачивается. Ответ девушки уже не был слышен, ничего не было слышно за бешеным стуком моего сердца. Дмитрий совсем останавливается, снова поймав мой взгляд. Я неуверенно улыбаюсь ему, не понимая, вспомнил ли он неудачливую подругу своей девушки или же гадает сейчас, где меня видел.

– Катя, – он щурится и улыбается в ответ, слегка склонив голову.

Узнал! От этого улыбка на лице расплывается шире и увереннее. Я почти украдкой машу ладошкой в знак приветствия и тихо-тихо произношу «Привет». Внимание девушки я все-таки привлекаю, она таращится на меня чересчур высокомерно и… ревниво. Выглядит она действительно более утонченно, одетая в юбку карандаш с высокой талией и бежевую шелковую блузку. А каштановые густые волосы плотно забраны в пучок.

Девушка продолжает что-то негромко говорить, и даже сжимает Дмитрию предплечье, привлекая его внимание. Мне вдруг кажется, что она делает это демонстративно. Потому что её голубые глаза продолжают сверлить мои.

– Знаю. Я догоню вас, – тихо отвечает Дмитрий, прервав нескончаемую речь своей спутницы одним жестом.

И вот, к великой досаде последней, он равняется со мной. Ощущения, что я испытываю в этот момент, не передать одним словом. Неимоверное волнение и щенячий восторг вихрем кружатся в голове и мешают думать.

– Рад тебя снова увидеть. Ты здесь… – он делает паузу, ожидая, что я продолжу.

– О, нужно было забежать в агентство, – немного взволновано щебечу я.

Его взгляд опускается к новенькому портфолио, по которому я нервно постукиваю пальцами.

– Работа?

– Скорее её поиски.

– Надеюсь успешные?

– Пока сказать сложно, – уклончиво отвечаю я. – Ты здесь работаешь?

– Можно сказать и так. – Его губ касается легкая улыбка.

Я засматриваюсь на неё и даже не понимаю этого. Черт, возьми себя в руки!

– Не видела тебя раньше, – лепечу я, опустив взгляд.

– А ты часто здесь бываешь?

– Сейчас стараюсь напоминать о себе хотя бы раз в неделю.

– И как прошёл твой кастинг?

– Удачно, – криво улыбаюсь я. – Но не для меня.

Дмитрий щурится, некоторое время, изучая мое лицо:

– Света рассказывала, что конкуренток было достаточно много.

– Мне сложно судить, это был мой первый кастинг. Света любит преувеличивать, – я закатываю глаза.

– Есть новые предложения?

– Предложения, – сложно было не рассмеяться. – Дима, я студентка, о нас никто не знает. Мы сами себя предлагаем.

– Никогда даже не задумывался, как это у вас происходит.

– Это долгая история. Все достаточно сложно.

– Я бы послушал, но не в предлифтовой. Ты свободна? Здесь подают отличный кофе.

Я растерянно хлопаю глазами. Дмитрий приглашает меня в местный кафетерий, или же мои мозги полностью расплавились от его невероятного обаяния. Нельзя соглашаться. Уходи. Тебе нужно обновить портфолио и пойти работать в ресторан.

– Разве тебя не ожидают коллеги?

– Не думаю, что у нас остались дела, требующие моего присутствия. – Дмитрий чуть склоняется, жестом руки приглашая меня к выходу.

Я послушно выхожу из предлифтовой, каждой клеточкой чувствуя его позади себя. Внутри все горит от волнения и непонятного чувства восторга. Я почти заставляю себя делать шаги, борясь с диким желанием остановиться и почувствовать касание наших тел от столкновения.

Чтобы хоть как-то справляться с напряжением я считаю шаги – до светлого уютного кафетерия ровно шестьдесят три шага. А до небольшого белого столика с ажурными салфетками посередине – ещё тринадцать. Вкусный мягкий запах кофе заполняет тут все пространство.

Дмитрий ведёт себя совершено естественно, в отличие от меня, напряжённой словно натянутая струна. Это ещё раз показывает мне, насколько по-разному мы воспринимаем наше безобидное уединение. Дмитрий видит во мне подругу своей возлюбленной, а я – самого потрясающего парня в мире. Думаю, он чувствует моё напряжение и поэтому ведёт себя в меру обходительно и сдержано.

– И так, ты захотела оказаться на экране в главной роли, – начинает он, откинувшись на спинку стула.

Мы уже сделали заказ, и я ожидаю капучино с бисквитным шоколадным пирожным. Дмитрий сидит напротив, всё его внимание приковано ко мне, а я тереблю ажурную салфеточку и хочу заползти под стол.

– Для начала я иду учиться на актера, или заканчиваю курсы. Престижный ВУЗ ценится больше. По крайней мере, среди новичков в первую очередь смотрят на место, в котором они учились. Окончив первый курс, я могу смело регистрироваться на специальных актерских сайтах. Многие начинают регистрироваться раньше поступления, но, как правило, получают роли единицы. Я зарегистрировалась поздно… Около года назад.

– Почему?

Я бледнею, вспоминая о своих тайных страхах, и растерянно стараюсь выдумать достойное оправдание. Мыслей как назло нет, их выбивает из головы его обворожительная улыбка.

– Сейчас стало больше времени… – мямлю я, чувствуя его пытливый, изучающий взгляд. – Будучи студентом проще всего попасть в массовку. Многие на моем курсе именно так и подрабатывают.

– Но не ты, – замечает Дима.

– Если бы я подрабатывала только на массовке… – Я снова веселюсь, немного забываясь. – Этим сыт не будешь! Нормальные места в телепередачи постоянно заняты, а в массовку фильмов нередко набирают простых прохожих, желающих попасть в кадр – им не нужно платить. Я не могу надеяться на удачу и довольствоваться разовыми заработками.

– А как ты получила предложение на кастинг в рекламе?

– Так я сама отправляла заявку, её просто одобрили и пригласили. Я частенько проверяю сайты и отправляю заявки. Далеко не все их просматривают, кто-то работает с агентствами, которые подбирают нужный типаж актеров. Это экономит время поисков.

– Здесь у тебя есть агент?

– Не так давно у меня появилась договорённость с агентом. По рекомендации декана нашего института. Скажем так, берутся за студентов они с неохотой. Мы никому не известны, гонорары маленькие. Им нужны звезды, они в разы дороже и сумма с процента набегает совершенно другая. Некоторые агенты просят ежемесячные взносы с новичков.

– И ты платишь?

– Я не работала с такими.  С моим агентом мы сошлись на шестидесяти процентах от стоимости гонорара.

– Это же грабёж! – возмущается Дмитрий.

– Нужно же с чего-то начинать. Появишься в одном-другом проекте, нащупаешь хода в киностудии, глядишь со временем и заработает сарафанное радио.

Мы смолкаем. Девушка официантка расставляет перед Дмитрием двойной эспрессо и сандвич на тостах, а уже после принимается за меня. Даже когда она желает приятного аппетита, все её внимание на моем собеседнике. Я ёрзаю, ощущая себя неловко. Со стороны, наверное, мы смотримся ужасно неказисто: шикарно и дорого одетый Дмитрий, и я в обтягивающих потёртых джинсах и красном топике с барахолки.

Я злорадно радуюсь, когда Дмитрий мало того не отвечает на вежливость официантки, но даже не смотрит на неё. Его темные внимательные глаза вглядываются в мои.

– Не простую задачу ты себе поставила. – После паузы говорит он серьезным тоном.

Я лишь улыбаюсь. Вся моя жизнь сплошная трудность, но тебе, Дима, лучше не знать этого.

– Ты понимаешь, что можешь всю жизнь потратить на тот самый шанс которого так ждёшь сейчас?

– Думаешь, больше всего на свете я желаю стать голливудской звездой?

Дмитрий щурится, ничего не отвечая. Делает два небольших глотка кофе.  Думаю, он считает именно так.

– А кто бы этого не хотел? – наконец спрашивает он.

– Я хочу стать актрисой, – говорю я смело. – Это не просто желание амбициозной девчонки попасть на экран. Быть актером это искусство. Ты просто не понимаешь, как интересно продумывать своего вымышленного героя с точностью до мелочей, узнавать его характер, думать, как бы он повел себя в той или иной ситуации. Представлять его образы и стараться исполнить его на сцене именно таким, каким его видишь ты.

Наступает небольшая пауза. Дмитрий опускает взгляд и обдумывает мои слова.

– Наверное, я просто не представляю, как человек может всегда изображать жизни других людей. Жизнь в историях – не для меня.

– Вот так же и мне не представляется офисная жизнь за компьютером с бесконечными звонками, и бог знает, чем ещё, – улыбаюсь я, невольно заметив, как становится просто разговаривать с ним, напряжение сходит на «нет». – Даже если я не стану звездой Голливуда, я буду заниматься тем, что действительно мне по душе.

Дмитрий тепло улыбается в ответ и, поймав мой взгляд, говорит:

– Ты красавица, Катя. Рано или поздно тебя обязательно заметят.

Я практически сразу опускаю глаза, чувствуя, как разгораются щеки. Нужно что-то сказать в ответ, пошутить. Показать, что его маленький комплимент совсем не смущает меня. Но в голове порхают бабочки вместо мыслей и молчание затягивается.

– Надеюсь, так и будет, – лепечу я, наконец, сосредоточено разламывая ложкой бисквит.

К облегчению молчание за нашим столиком разбавляет телефонный звонок. Дмитрий неспешно вытягивает дорогой сотовый из внутреннего кармана. Только тогда я перестаю ощущать на себе его внимательный взгляд.

– Извини, я должен ответить. – Говорит он. – Слушаю, Роза.

Я сосредотачиваюсь на сладком пирожном, но уши, казалось, сами по себе внимают каждое слово Дмитрия. Эта Роза кажется мне очень непростой штучкой.

– Нет, не ждите. – Коротко отвечает он. – Проведём завтра.

Небольшая пауза. Затем его голос звучит сильнее и строже:

– Мне это решить? …Позвони… На среду… Обсудим детали потом… Это все? …Будем считать, что я этого не слышал, Роза… До завтра.

Он завершает звонок, немного хмурясь. Я не спеша поедаю вкусный бисквит, обдумывая, какую же должность должен занимать Дмитрий, чтобы разговаривать с коллегами так строго.

– Твоя помощница? – спрашиваю я, вытягивая Дмитрия из глубокой задумчивости.

Он поднимает отрешённые глаза и едва заметно кивает.

– Да.

– Наверное, я тебя задерживаю.

– Ерунда. – Тихо говорит он. – Честно сказать, я был рад задержаться. Сегодня непростой день.

– Можно личный вопрос?

Он улыбается одними губами.

– Интересно послушать.

– Тебе нравится то, чем ты занимаешься?

– Это не важно, – немного помедлив, отвечает Дмитрий. – Скажем так – выбора мне никто не предоставлял.

Я удивлённо замираю, впервые задумавшись, как живут дети богатых родителей. Выбирают ли они место, где им учится или работать, с кем считаться, кого приглашать на свою свадьбу.

– Твоя анкета? – внезапно Дима меняет тему, показывая на новенькую папку, что лежит рядом со мной на столе.

– Да, портфолио. Без него мы никуда.

– Можно взглянуть?

Я немного смущаюсь и протягиваю ему папку. Сколько людей просматривали мой прежний портфолио, но Дмитрий – первый человек, кто смутил меня своим интересом. Я смотрю куда угодно, лишь бы мимо него и моей папки.

– Тебе двадцать один? – спрашивает он удивлённо, когда смотрит первую страницу.

– Неужели выгляжу старше. – Хихикаю я.

– Думал вы со Светой ровесницы.

– Нет, у нас разница полтора года. Света поступила в гимназию в восемь лет, а я пошла в школу в шесть.

Все последующие графы с информацией о росте, весе и параметрах тела он оставляет без комментариев. А на портретной фотографии немного задерживает взгляд. Я украдкой рассматриваю его черты лица, а сердце бешено колотится. Прямо под волосами, на верхней части лба, я замечаю небольшой белый шрам. И это кажется единственным изъяном на его красивом лице.

– У тебя много ролей, – наконец говорит он.

– Тут подборка разных образов. На самом деле ролей было гораздо больше.

– Хотел бы я посмотреть на твою игру.

– Тогда приходи в следующем месяце на мой дипломный спектакль! Вместе со Светой.

– Если будет время, обязательно. – Обещает он.

Даже когда мы допиваем уже подстывший кофе, никто из нас не просит счёт. Разговоры кажутся нескончаемыми, Дмитрий располагает к себе. Я совсем теряю счёт времени, и не хочу, чтобы наша встреча заканчивалась.

– Ты хочешь заказать что-нибудь ещё? – Дмитрий обращается ко мне, когда супер-обходительная официантка подходит к нашему столику вновь.

Я смотрю на время и с ужасом понимаю, что опаздываю на работу.

– Боже мой. Я должна быть на работе через двадцать минут.

Соскочив со стула, я зарываю руку в сумочке в поисках кошелька. Дмитрий тоже встаёт, доставая бумажник.

– Я заплачу.

– Нет-нет. Платить за себя буду я.

– Ни в коем случае, Катя, – почти строго отрезает он, положив перед официанткой одну крупную купюру.

Я оторопело смотрю на стол, неловко пряча кошелёк в сумку. А Дмитрий уже осторожно берёт меня под локоть, подзывая отойти от столика. Суммы, что он оставил, хватит на четыре заказа. Да уж. Ладно я не успела выложить свои пожитки и высчитать какую точную сумму должна за заказ.

– Начало девятого, – рассуждает он, глядя на наручные часы. – Почему ты работаешь так поздно?

– Э, дело в том… – Я на ходу пытаюсь выдумать оправдания, но близость Дмитрия и касание его руки до моей, полностью отключают разум. – Меня попросили перенести время на сегодняшний вечер. Девочка стала ходить к репетитору – проблемы с математикой… кажется…

– Я подвезу тебя, – предлагает он вежливо, пока я послушно иду рядом.

– Нет, ни в коем случае. – Почти испуганно отказываюсь я.

Дмитрий замечает перемену в моем голосе и останавливается. Его взгляд кажется таким проницательным, будто он читает ложь с моего лица.

– Почему?

Его прищуренные глаза бегают по моему лицу, и я совсем теряюсь.

– Время уже много, я и так тебя задержала…

– Это я тебя задержал. Света не скажет мне спасибо, если узнает, что из-за меня ты опоздала на работу.

Света. Я вдруг безумно злюсь на себя, за то, с какой лёгкостью забываю о ней. Сама причина нашего общения – моя подруга. Я же воспринимаю внимание Дмитрия совершенно не по-дружески. Он волнует меня больше, чем кто-либо из знакомых мне мужчин. Это страшно осознавать.

– Хорошо, – нервно киваю я, высвобождая свой локоть. – Не хотела ставить тебя в неловкое положение.

Я выхожу из здания первая, не позволив ему заговорить со мной снова. На улице уже похолодало, я сжимаюсь от прохладного ветра. Понятия не имею, к какой машине идти, поэтому приходится поравняться с Дмитрием. Он богат, значит наверняка дорогая иномарка типа «Bugatti», «Porsche» или «Lamborghini», я могла бы перебирать список долго, ведь он большой, но сигнализация пищит раньше у чёрной длинной машины представительского класса. Я узнаю значок марки  «Jaguar».

Не плохо. Оказалось, Дмитрий не такая уж и выскочка, как мне подумалось вначале. Хочется засмеяться во весь голос – я мысленно хвалю Дмитрия за то, что его машина стоит пять миллионов, а не тридцать! Улыбку едва удаётся сдерживать. Дмитрий открывает дверь Ягуара, и теперь вопросительно смотрит на меня. Как же глупо, наверное, я смотрюсь со стороны.

Не задерживаясь больше на месте, я юркаю в мягкий кожаный салон. Здесь все пахнет приятным ароматом Дмитрия, них живота вновь стягивает.

– Куда едем? – Он заводит двигатель и смотрит в мою сторону.

– Что? – растерянно переспрашиваю я, чувствуя, как закипаю от волнения.

– Я не знаю, где ты работаешь.

– Это недалёко от Фонтанной площади. Обычно я хожу туда с остановки, и честно сказать не помню номер дома. Высокая красивая свечка. Возможно, ты видел? – Чуть помедлив, отвечаю я, нервно щёлкая пальцами. Раскроется мой обман или нет, другого выхода мне не предоставляется. До мужского развлекательного ресторана  «SexyLadies» было всего пару кварталов – можно было добежать.

– Ты работаешь на дому? – Спрашивает Дмитрий, и машина плавно трогается с места.

Думаю, это не укладывается в его голове, потому что смотрит он на меня как на сумасшедшую.

– Ну да, – пищу я, не понимая, что его не устраивает. – Очень многие обращаются к частным репетиторам, и если площадь позволяет, что в этом плохого?

– Да ты у нас отважная. – Хмыкает он и качает головой.

– Ну, знаешь ли, – обижаюсь я. – Кручусь, как могу!

Больше вопросов не следует. В салоне царит мертвая тишина, которую нарушают редкие щелчки суставов на моих пальцах. Немного погодя Дмитрий включает радио и когда допевает третий по счету трек, тормозит у входа в подъезд дома.

Я смотрю на время, облегченно выдохнув. В запасе у меня остаётся ещё семь минут.

– Спасибо, ты меня спас!

– Приятно, что ты так думаешь, – говорит он, склонив голову. – Обращайся ещё.

– Только при одном условии, – я улыбаюсь и протягиваю ему руку. – Следующий кофе с меня.

– Договорились.

Он мягко сжимает мои пальцы в рукопожатии, а я неосознанно задерживаю дыхание. В голове вновь порхают бабочки, глаза внимают его ответную улыбку. Всем своим существом я хочу продлить это невероятное чувство, но стоило ему отпустить мою руку, в меня вихрем  врывается осознание того, как я мечтательно пялюсь на его губы. Нагло и бесцеремонно. Благо в машине темно, и красный цвет моего лица, надеюсь, невозможно разглядеть.

Пролепетав несколько раз «Пока-пока-пока» я выскакиваю из машины, словно за мной гонится стая гончих, и быстро забегаю по кафельной плитке к двери домофона. Мне несказанно везёт, дверь открывается как по заказу – из подъезда выходит статный мужчина и даже придерживает мне дверь. Только когда дверь за мной закрывается, чёрный Ягуар плавно трогается с места.

Глава 6.

И вот наступает суббота. Погода радует: яркие солнечные лучи прогревают полуденный город до двадцати восьми градусов, на небе ни облачка. Я ныряю в свой любимый легкий сарафанчик из голубого  сатина, забираю волосы в конский хвост и слегка подкрашиваю глаза. Не стоит стараться приукраситься ради человека, которого не хочешь впечатлить. Беру маленькую сумочку, надеваю парадные босоножки на шпильке и задерживаюсь у двери. Со мной будет Света, не о чем беспокоится. Но волнение охватывает меня ещё сильнее – скорее всего она будет с Дмитрием. Немного колеблясь, я все-таки на цыпочках подкрадываюсь к тумбочке и наспех мажу губы блеском, переодеваю повседневные маленькие сережки на длинные золотистые и упрямо убеждаю свою совесть – всё  это не ради парня моей подруги.

На улице меня ожидает белая красивая машина. Николай предупреждал меня о ней во время очередного звонка вчера вечером. Он даже не стал озвучивать место, куда мне нужно подъехать, чтобы я не смогла отказаться от личного водителя. Света знала, куда мы отправляемся, то так же не открыла мне завесу этой тайны, дабы не портить сюрприз.

Водитель стоит у пассажирской двери, любезно открывая дверь. Я чувствую себя если не королевой, то уж как минимум принцессой.

Сиденья машины засыпаны лепестками роз – подобного я и предположить не могла, словно я снимаюсь в главной роли романтического фильма. Водитель включает музыку – в салоне струится нежная мелодия, которую я моментально узнаю – лучшие песни Тины Тернер сопровождают меня всю поездку. Впечатленная таким приемом, я не замечаю, как мы добираемся до места. А когда машина наконец-то останавливается, дверь салона уже открывает лучезарный Николай. Даже в мыслях я не смею обозвать его чванливым блондинистым пуделем.

– Как ты прекрасна сегодня. – Вместо приветствия говорит он.

Я совсем обескуражена. Рассеяно принимаю его руку, когда выхожу из машины. Николай одет очень дорого и солидно – белые блестящие брюки и фирменная рубашка поло – под стать той, что была на Дмитрии в клубе. Мне становится неловко находиться рядом в простом сарафанчике.

– Добро пожаловать, красавица.

Николай остаётся доволен произведенным на меня впечатлением и дополняет своё приветствие поцелуем руки. Мы стоим на загородном причале. Легкий ветерок теребит золотистую шевелюру его волос. Сказка и сказочный принц. Я не могу до конца поверить в происходящее.

– Спасибо… – тихо благодарю я, и оглядываюсь. – Куда нам теперь?

– Прошу на борт моего корабля, принцесса! – Николай шутливо наклоняется, жестом показывая большую двухуровневую яхту, белоснежную и блестящую от лучей солнца.

– Мы поедем на этом? – Я замираю, округлив глаза. – Не слишком ли круто для дружеского ленча?

– Самое то, для приглашенных гостей. – Николай небрежно отмахивается. – Только так мне удалось уговорить состав «Тихого ангела» прибыть на знакомство с твоей подругой. Надеюсь, ты не против небольшой компании?

Я пожимаю плечами.

– Света уже там?

– Так вот же она, – Коля заливисто смеётся, показывая в сторону от яхты.

Там, на платформе, стоит моя подруга, крепко обнимая Дмитрия. Вид у неё как у школьницы, впервые увидевшей эротический фильм.  Последний же, казалось нас совсем не замечает. Рядом стоит Ксю – вторая ярая фанатка «Тихого ангела» – не удивительно, что она напросилась на субботнюю прогулку. Не упустит шанс познакомится поближе с кумирами, и, судя по нетерпеливым подпрыгиваниям, ожидание даётся ей с трудом.

– Пойдём, принцесса? – обращается ко мне Николай и галантно подставляет локоть.

Все ещё не веря в происходящее, я послушно беру Николая под руку.

Лицо Ксю уродливо перекашивается и она что-то бурчит, глядя на нас. Наверняка очередную гадость про меня, потому что Света моментально начинает поучать подругу, примирительно выставив перед собой руки. Тогда же я ловлю на себе немного хмурый взгляд Дмитрия, который не даёт мне покоя весь оставшийся день.

На яхте в общей сложности находится около двадцати человек. Пять из них участники группы «Тихий ангел»: Арти – длиннорукий татуированный гитарист, Гоша – очень накачанный длинноволосый бас-гитарист, его волосы кажутся сильно грязными и не расчёсанными, Алекс – солист – высокий пепельный блондин с пирсингом в брови и на языке, Макс – лучезарный полный ударник с блестящей лысой головой и Влад – долговязый смуглый клавишник, тело которого (в отличие от Арти) почти полностью изрисовано татуировками. С Максом, Владом и Арти были девушки, и наша Ксю вела активную атаку на солиста Алекса, который, увы, в упор её не замечал. Остальные гости яхты – друзья и хорошие знакомые Николая или членов группы, и те, кто хорошо знали Николая, так же хорошо знали и Дмитрия. Некоторые даже не скрывали удивления, увидев молодых людей вместе. Что же между ними происходит?

Если что-то между молодыми людьми и произошло, то Николая это явно не волнует сегодня. Он ведёт себя так, будто Дмитрий является ему лучшими другом, не упускает возможности поддержать с ним беседу. Другой же напротив – холоден и резок. Самое неприятное, со мной, как со спутницей Николая, он ведёт себя так же, если не хуже. За весь день мы не обмолвились и парой фраз, взгляд его хмурый и прохладный, в лучшем случае скучающий и безразличный. Я места себе не нахожу, не понимая причин такой перемены, в то время как волны его по-настоящему осязаемого негатива подавляют меня.

– Ты почти ничего не ела, – разочарованно растягивает слова Николай, заглядывая в мою полную еды тарелку.

Я вяло улыбаюсь в ответ и пожимаю плечами.

– Извини, ещё не успела как следует проголодаться.

Спиною ощутив очередное прикосновение Николая, я напряжённо выпрямляюсь – мой спутник не упускает возможности приложить ко мне руку на протяжении всего дня. Это сильно раздражает, я чувствую себя полностью лишенной личного пространства. Николай тихо вздыхает и опускает руку, чувствуя мой протест.

– Извини, если делаю что-то не так. – Шепчет он мне в ухо, не забыв, конечно же, поправить непослушный локон, что выбивается из прически от ветра.

– Эй, голубки, мы вам не мешаем? – ехидничает Алекс, и, поймав мой взгляд, дружелюбно подмигивает.

– Завидуй молча, – отмахивается Николай, совсем меня смутив.

Телефон в сумочке оживает, и я с облегчением прибавляю расстояние от навязчивого спутника, покинув общий стол. На дисплее высвечивается неизвестный номер, и я стараюсь уйти подальше от громкой музыки.

– Слушаю.

– Екатерина Власова?

– Да, это я.

– Извините, что беспокоим вас в субботу! Это кинокомпания «Эверест», Вы проходили у нас кастинг на роль в рекламе туши. Для вас ещё актуально данное предложение?

Я цепляюсь за поручни, чувствуя, как волнение сковывает все мышцы.

– Но… я думала, с кандидатом вы определились ещё в начале недели…

– Да, вы абсолютно правы. С первоначальным кандидатом произошёл неприятный инцидент, девушка вчера сломала нос, и мы срочно ищем ей замену. Вторым кандидатом у нас были вы…

– О, это отлично, – я радостно подпрыгиваю на месте, не удержав восторженного возгласа, и только потом понимаю, что меня могли не так понять. – То есть, мне жаль, скорейшего ей выздоровления! Я рада слышать, что моя кандидатура оказалась второй…

– Так вы согласны принять участие в съёмках?

– Да!

– Хочу предупредить, что времени на подготовку осталось совсем мало. Во вторник назначена съёмка. Это не станет для вас проблемой?

– То есть у нас не будет даже репетиции?

– Мы проведём репетицию в понедельник, или же перед началом съёмок. Все будет зависеть от загруженности режиссёра. Ааа… – девушка делает небольшую паузу, будто задумавшись. – Вы же не работали на камеру ранее.

– Я обещаю, это не станет для режиссёра проблемой! – тут же уверяю я.

– Тогда буду ждать вас в понедельник к девяти часам утра у нас в студии для обсуждения всех условий и заключения договора. Офис двести четырнадцать, спросите Аллу.

– Обязательно! До встречи!

– Всего хорошего!

Девушка крадёт трубку, а я остаюсь стоять с безумно счастливой улыбкой. Мне хочется танцевать от радости, кричать восторженные возгласы во весь голос и крепко обнимать всех присутствующих!

– Невероятная улыбка! – Николай уже тут как тут, но даже его настойчивое внимание не сможет испортить мне настроение.

– Я получила роль! – Радостно восклицаю. – Я буду рекламировать тушь!

– Роль? – Николай растерянно смотрит, как я пританцовываю в такт музыки. – Как здорово! Я и не знал, что ты участвовала в кастинге!

Через мгновение я уже сжата в его крепких объятиях.

– Это срочно нужно отметить!

Николай тащит меня к столику и громко восклицает:

– Внимание!

– Ты что делаешь, – пищу я.

Но Николай даже не думает останавливаться, заголосив еще громче:

– Катюша принимала участие в кастинге рекламы туши! И у нас есть повод порадоваться вместе – её пригласили на съемки.

Объявление Николая поддерживают одобрительными откликами, некоторые начинают хлопать. Но Света заглушает всех, завизжав громче музыки. Она расцеловывает сидящего рядом Дмитрия, приговаривая ему: «Я знала, что моя Катенька лучшая!» А когда Ксю демонстративно закатывает глаза, шипит на неё: «Лучше молчи!»

Вскоре подруга налетает на меня, сбивая с ног, обнимая почти до удушения, и оглушает победными криками «Ура!» Я же ловлю себя на мысли – поцелуи Светы и её парня изрядно понизили моё ликующее настроение – моя улыбка теперь натянута и неестественна. Да что же это? Я поднимаю глаза к Дмитрию, наши взгляды встречаются. Он так внимательно смотрит на меня, будто читает мои мысли. Я не могу справиться со своими эмоциями, не могу смеяться от радости как минуту назад. И не желаю признаваться самой себе, что «запала» на парня своей подруги, но что, если это понимает он? Хмурясь, я, практически не скрывая свою злость, отстраняюсь.

– Ты меня придушишь, Света! – рычу я.

Она ошарашенно подаётся назад, растерянно хлопая большущими красивыми глазами. За короткой молчаливой паузой приходит осознание того, насколько неуместен мой поступок. Нужно немедленно исправляться! Я морщусь, будто от боли, хватаясь за ухо.

– Посмотри лучше, сережка цела?

– Извини, я не хотела… – Света тут же льнёт ко мне, разглядывая мое вполне здоровое ухо.

– Знаешь, девушка, что была утверждена на роль, сломала нос! – я продолжаю мягко ворчать на подругу, – Не оставь меня пожалуйста калекой хотя бы до вторника!

Света заливисто смеётся, заставляя улыбаться не только меня – Николай тоже веселится, приобняв нас за плечи, он почти торжественно зовёт официанта:

– И где же наше шампанское?

Уже темно. Мы танцуем под какой-то зажигательный трек большой компанией. Николай галантно меняет мой опустевший бокал шампанского на полный, когда мимо проходит официант. Кажется, это был уже пятый… Кажется…

– Ты так отлично двигаешься! – Говорит он мне на ухо, его рука ложится мне на бедро. – Где ты научилась так танцевать?

– Скажем так – я профессионал, – медленно растягивая слова и почти не узнавая свой голос, отвечаю я.

В этот раз, подаваясь вперёд к его уху, мне сложнее держать равновесие. Я опираюсь на грудь Николая.

Он забавно звенит нашими бокалами и торжественно заявляет:

– За профессионала по танцам и отличную начинающую актрису.

Мы одновременно делаем новый глоток. Какой отличный напиток шампанское – он поднимает моё сияющее настроение ещё выше!

– Пойдём со мной? Я хочу показать тебе кое-что.

– И что же?

– Это сюрприз.

– Ещё один?

Коля уже увлекает меня от танцпола, крепко сжимая руку. С верхней палубы слышится визг девушек и звуки ударов об воду, будто среди нас есть смельчаки, которые ныряют в холодную воду реки. Я поднимаю голову, с удивлением замечая, что звезды кружатся, и теряю равновесие.

– Эй-ей! – Коля помогает мне устоять, прижав к себе. – Все в порядке?

– Нет, – шёпотом признаюсь я. – Кажется, у меня голова идёт кругом…

– У меня тоже… – заговорщически шепчет он в ответ, пальцами поглаживая мою щеку.

Отстраниться не получается, объятия Николая крепнут с каждым мгновением. Оказывается у него длинные ресницы, но не заметные, потому что светлые. Надо же, около двух лет назад я бы не позволила себе даже подойти к любому светловолосому парню, а теперь стою с одним из них в обнимку и ничего не боюсь…  Вечерний ветер более чем прохладный, и здесь, вдали от закрытой части палубы, застаёт врасплох, холодит кожу до мурашек. На верхней палубе что-то мелькает, привлекая внимание. Я снова поднимаю  глаза – мелькавшим предметом оказывается рука моей подруги. Она стоит в компании солиста Алекса, Влада с его спутницей и Дмитрия. Света дарит мне загадочную улыбку вперемешку с воздушными поцелуями и привлекает внимание всех остальных.

– Ты замёрзла? – все так же шёпотом спрашивает Николай, не оставляя мою щеку в покое.

Алекс присвистывает нам, а Дмитрий смотрит на меня так, будто видит впервые.

– Когда мы вернёмся? – я снова пытаюсь отстраниться.

– Не обращай на них внимания, – с ноткой раздражения отвечает Коля. – Нас ждёт сюрприз.

Он ведёт меня к корме, в последний раз оглядываясь наверх. Кажется, он посылает вслед свистуну Алексу неприличный жест.

– Ты не ответил…

– Потому что ещё не время…

Лишь когда мы остаёмся вдвоём на корме яхты, Николай отпускает меня. Но лишь для того, чтобы заменить наши бокалы на новые, полные шампанского.

– Я бы перешла на сок…

– Разве соком можно праздновать твою первую победу?

Он дарит мне лучезарную улыбку и прикасается своим бокалом к моему, призывая выпить ещё.

– Можно вопрос?

– Тебе, Катюша сегодня можно все. Ты – моя принцесса.

– Что происходит между тобой и Дмитрием?

Николай напряжённо застывает, чуть нахмурившись.

– Почему тебя это волнует?

– Потому что я единственная на этой огромной яхте кто не удивляется, увидев вас в одной компании.

Он коротко хохочет.

– Так заметно, да? Думаю, Савицкому будет гораздо спокойнее уснуть в клетке с голодным львом, нежели опустить свою девушку в мою компанию без личного присутствия.

– Не понимаю…

– Я объясню только после того, как твой бокал опустеет.

– Ты меня спаиваешь?

– Да брось, это лишь шампанское. Мне нужна поддержка, история не из приятных.

Я послушно делаю два глотка, внимательно навострив уши.

– До дна, – он не даёт опустить бокал.

Лишь убедившись в полном исполнении его условия, Николай отступает, не спуская своих голубых глаз с моего лица.

– Твои глаза невероятно красивы. Ярче изумрудов, кристальнее моря…

– Прекрати… – Смущаюсь я.

– Неужели твои поклонники никогда не говорили, насколько красивы твои глаза?

– Я не гуляю с поклонниками.

– Значит, я не ошибся в тебе, ты – особенная.

Говоря это, Николай за мгновение стягивает резинку с моей  головы, распуская длинный каскад волнистых волос.

– Оставь. Тебе так гораздо лучше.

Я удивленно хлопаю глазами, голова не слушается, становится тяжелой, словно сверху на неё давят глыбой.

– Я хочу начать с приятного. Скажи, как ты хочешь завершить этот вечер?

– Я? Даже не знаю…

И снова передо мной бокал шампанского. Ещё никогда в жизни я столько не пила…

– Ты можешь представить, что эта наша встреча не последняя? Хочешь ли ты увидеться со мной ещё раз, без толпы? Только ты и я…

Он зарывает пальцы в моих волосах и поворачивает меня к поручням. Я плохо контролирую своё тело, словно тряпичная кукла, оказавшаяся в сильных руках. Даже прохладный ветер перестаёт чувствоваться. Впереди непроглядная темнота, убаюкивающий плеск воды от ударов о плавно покачивающееся судно, а позади нависший силуэт Николая, запирающий словно в ловушку. О чем мы только что говорили?

– Что ты видишь, приглядись?

– Темноту!

– Посмотри внимательно. – Николай прижимается щекой к моей макушке, а где-то глубоко внутри крошечные тревожные сигналы пытаются разбудить мое сознание.