Читать книгу Бегущая за поездом - Татьяна Александровна Комарова - Страница 1

Моей дочери Ангелине, подарившей веру, посвящается…

Вы когда-нибудь запрыгивали в последний вагон уходящего поезда? Помните ощущения? Тогда нам по пути!

1 ЧАСТЬ

Уходящий поезд

Телефон уныло молчит. Думаете, я сижу возле него и жду звонка? Вовсе нет, я не такая. Я гордая и самодостаточная. И меня совершенно не волнует, зазвонит он или нет. Только сейчас проверю, вдруг он отключился? Нет, все в порядке. Так вот, я не жду никакого звонка. Точнее, никаких звонков. Да и правда, какие могут быть звонки на день рождения? Да еще когда у тебя юбилей? Зачем ты полвека вообще эту землю топтал? Все зря… Да еще работу никак не могу найти. Уже как два месяца. Директору надоело все, он взял да и закрыл компанию. У него-то с деньгами все нормально, о завтрашнем дне беспокоиться не надо. А я? Отпахала десять лет на него, лучшие годы жизни, а теперь никому не нужна. Пособие он, конечно, выплатил, живу пока на него. Но оно же не резиновое. А работу найти не могу. По возрасту, видите ли, не подхожу. Впрямую так не говорят, но что-то типа «нашелся кандидат более высокой квалификации», подразумевая при этом: «Иди домой, старая карга!» А я же еще не старая!! Или уже старая? Старая не старая, а деньги сами не нарисуются, хоть всякими визуализациями, хоть медитациями, да хоть чем занимайся… Тоска… Пойду кусочек тортика съем, вдруг полегчает? В турке кофе пытается убежать, как мои молодые дни, но я подхватываю ее вовремя. Вожделенный, спасительный сладкий кусочек зовет желтой розочкой. Торт «Сказка», как в детстве на дне рождения. Интересно, о чем же я мечтала в детстве?..

Волшебная палочка

Мне четыре годика, и я мечтаю о волшебной палочке! Сколько бы я у нее всего попросила!!! Фломастеры, жвачки целый блок и лаки для ногтей! У мамы в тумбочке стоит два прозрачных розовых лака, и один мизинчик, несмотря на запреты, я иногда крашу. Правда, потом лак приходится обгрызать, чтобы никто не заметил. А у моих подружек папы ходят в море, и они привозят из-за границы всякие чудеса. Вот фломастеры, например. Целых двенадцать ярких цветов! Когда рисуем с подружками одежду бумажным куклам, мне иногда дают нарисовать на платьице цветочек, но не больше – все под контролем. Завистливо поглядывая на ярко-зеленые и ядовито-оранжевые одежки подружкиных кукол, слюнявлю свой карандаш еще сильнее для цветности и моего изображения. Где же ты, волшебная палочка? Подари мне фломастеры! И блок жвачки! Ну, не блок, а хотя бы одну пластинку, я согласна… Пока палочка думает, приходится бежать на смоловарку и отковыривать кусочек смолы. Жалко только, что смола не тянется, и пузыри из нее не надуваются. Зато теперь я такая же, как все, и меня берут с собой во взрослую игру – «Войнушку»: мы расстреливаем «фашистов» ягодками бузины из специальных трубочек, изготовленных из одноименного дерева, спрятавшись в канаве у дороги. Прохожие не подозревают о том, что им выпала роль «фашистов», и они улыбаются нам. Но доблестное войско не проведешь – пли!!! Смола повысила мой статус до взрослых игр. Видите, какие чудеса она делает? Гордая количеством убитых «фашистов», возвращаюсь домой. Хвастаюсь старшему брату Алексею, и он (волшебная палочка, ты все же существуешь!!!) протягивает мне пластинку настоящей жвачки! Одной мне – и целая пластинка??? Конечно!!! Дрожащими от тяжелой перестрелки ручонками разворачиваю первую салатовую обертку, а под ней серебристая, блестящая, скрывающая пластинку этого чуда. Откусываю маленький кусочек мечты, начинаю жевать. И жую, жую, жую… пластилин, который брат аккуратно запаковал в фантик. Слезинка, еще слезинка, два ручейка, включается голос, вопиющий о несправедливости этого мира. И только мамина конфета выравнивает пошатнувшуюся веру в человечество…

Ну ее, грустная история. И волшебной палочки нет никакой. Подвела она меня еще в детстве.

Очередь

Надо что-то делать… А может, поехать на историческую родину, к Балтийскому морю, может, оно подскажет? Где мой чемодан? Хотя зачем мне чемодан, я вполне могу управиться и с рюкзаком. Возьму в безвозмездную аренду у дочери и воспользуюсь благами перемещения в пространстве без оттягивающего руки чемодана. Что берем?

Тамара (Тамара – так меня зовут, хотя сегодня, по-видимому, это ко мне не относится), сначала билеты на поезд берем.

О, со мной всегда разговаривает мой доморощенный палач – внутренний голос. Житья от него нет, но иногда я ему благодарна. Правда, это бывает очень редко.

Точно! Билетов-то может и не быть! Надо ехать на вокзал! Срочно! Вы скажете, а зачем ехать на вокзал, если все можно купить через интернет? Скажете, я это не умею? Да, если честно, не умею. Технологии меня давно обогнали и ржут надо мной где-то далеко впереди. Но именно сейчас я, можно сказать, на коне: билеты на поезд в Калининградскую область из Москвы берутся только на вокзале. Строго по заграничному паспорту. Потому что путь пролегает через заграницу. Вот как получается: чтобы в своей стране попасть из одной точки в другую, надо пересечь иностранные государства. Опять я отвлекаюсь. Где мой загранпаспорт? Нашелся, дорогой! Вперед, за билетом!

Белорусский вокзал, красивый такой, бирюзовенький, распахивает свои объятия. Сколько здесь было радостных встреч и печальных провожаний. И наоборот, если честно. Разные люди приезжали и уезжали из моей жизни: кто-то гостил, а кто-то остался надолго и до сих пор живет. В смысле в жизни моей, а не в моей квартире. Наверное, мы все похожи на вокзал с большой пропускной способностью, с залом ожидания. Мне бы по моему настроению там посидеть подумать, что дальше делать…

Тамара, зал ожидания подождет, на то он и зал ожидания, а тебе билеты надо брать. Видишь, сколько очередей?

В какую встать? Выбираю ту, где людей поменьше. Кстати, почему это их поменьше? Эта мудрая мысль приходит после десятиминутного стояния в очереди. Конечно! Я так и знала! Касса закрывается на перерыв, придется переходить в самую длинную очередь. Вот ведь, в какую очередь ни встань – соседняя всегда движется быстрее. Почему законы Мэрфи всегда работают?

– Вы последняя? – обращаюсь я к милой девушке.

– Нет, за мной еще пять человек занимали.

Париж не изменился. Когда подойдет моя очередь брать билет, все пять отнимателей моего времени и нарисуются.

Смирись, Тамара, ты никогда не будешь первой. И даже третьей. Стой в хвосте и терпи, пока другие пролезут вперед. Это твоя карма, и аккуратно неси ее, не расплескай.

О, есть же упражнение для смягчения волны возмущения: глубокий вдох – глубокий выдох, глубокий вдох – глубокий выдох, еще и еще… Вроде полегчало, примирилась с ситуацией. В очереди делать нечего, остается только рассматривать товарищей по общей цели. Вот трехлетняя девочка донимает маму, вот девушка передо мной в телефоне копается, а над окошком кассы нависла грузная тетя лет на десять меня старше. Да это я во всех ипостасях! В какой же из них я растеряла свою уверенность и стала беспомощной? Когда? В какой период времени? Точно не в детстве.

– Я здесь стоял! – голос мужчины вырывает из попытки окунуться в воспоминания.

Начинается! Киваю головой в знак согласия и отодвигаюсь немного назад. Очень не люблю стоять плотно в очередях. Наверное, еще из советского детства осталось, когда посылали за колбасой, и ты два часа был плотно зажат между каких-нибудь тетенек, двигающих тебя своими телами к прилавку. Тогда цель была понятна: один килограмм колбасы, а сейчас какая у меня цель? Поехать на Балтийское море. Хорошо. А зачем я еду на Балтийское море? Я еду решить вопрос о том, что мне дальше делать, чтобы не жалеть о том, что жизнь прошла зря.

Тамара, оставь высокие фразы и опустись на Землю.

Итак, зачем я еду на Балтийское море? Я еду на Балтийское море, потому что я осталась без работы, и меня никуда не берут в силу возраста.

Тамара, молодец, это уже честно. Но чтобы найти работу, надо искать работу, а не по морям ездить.

Но меня никто не бере-е-ет…

Не ной. А что ты хочешь?

– Вы не хотите пропустить меня, а то у меня ребенок маленький? – пропищали над ухом.

Снова! Конечно, пропущу. Вдох – выдох, вдох – выдох, еще, еще… Полегчало. Еще чуточку отодвигаюсь назад. Вхожу, так сказать, в положение. Всегда вхожу в чье-то положение! То есть у всех есть какое-то положение, а у меня нет никакого. Так, масса, бесформенная и никчемная. А благодаря другим я вхожу в чье-то положение и принимаю чью-то форму. А она мне нужна, чужая форма? Всю жизнь чужие формы. А моя где? Она же была когда-то? Или не было? Может, я всегда была аморфной массой? Блеклой и унылой? Никому не нужной…

Хватит ныть, лучше включи мозг.

Он не включается!

Тогда включи интуицию!

У меня ее нет!

А что у тебя вообще есть?

Да… А правда, что у меня есть? Мне бы в зал ожидания – подумать…

– Вы только подумайте, какие дорогие билеты! – пожилой голос сзади приглашает к диалогу, который, ну обязательно выведет меня из себя.

Интересно, а как это происходит? То есть существует «Я», а в нем сидит другое «Я», которое потом выходит и выводит за собой первое «Я»? Куда выводит? Зачем? Стоп! Надо повернуться, кивнуть головой, улыбнуться и отвернуться. Нет, улыбаться не нужно, это же приглашение к диалогу. Делаем скорбное лицо, поворачиваемся, киваем головой, отворачиваемся. Пережидаем. Сзади тишина. Фу, пронесло на этот раз.

Долгожданное окошко отражает мой печальный образ и призывает озвучить желание в микрофон:

– Пожалуйста, один билет до Калининграда!

Грустная кассирша в ярко-красной предостерегающей жилетке берет паспорт. Вдруг выражение ее лица меняется, и волшебные слова с приятнейшей улыбкой достигают моих ушей:

– С днем рождения, Тамара Сергеевна!

Вот это да! Первое неожиданное поздравление (дочка-то меня уже поздравила, в зачет идут иные знаки внимания). Как же приятно… Растекаюсь в «спасибо» и готова взлететь, но неудачно положенная в собранный на скорую руку рюкзак пилочка для ногтей колет в бок, сдувая несостоявшийся воздушный шарик.

– Счастливого пути! – кассир протягивает билеты как первый подарок из мира, который на сегодня про меня решил забыть.

Два часа до поезда. Здравствуй, зал ожидания, практически пустой и оттого грустный. Правильно, нормальные люди непосредственно к отправлению поезда приезжают, а не хватают билет на ближайший поезд в растрепанных чувствах. Охранник, тщательно проверив билеты, милостиво запускает меня внутрь. Беру кофе из автомата (да уж, количество жидкости в стаканчике прямо пропорционально жадности держателей аппаратов). Сажусь в вокзальное кресло, ставлю рядом рюкзачок, делаю первый глоток и вознамериваюсь думать. Ха-ха, а мыслей-то нет. Я же так рвалась в этот зал ожидания, он был так необходим для решения проблем! Сделав последний (второй) глоток кофе, я понимаю, что зал ожидания предназначен для ожидания, а не для решения. В ожидании лучшей доли прошла жизнь. Навалится какая-нибудь проблема, начнет тебя грызть, а ты думаешь: «Вот, главное, она рассосется – и все наладится». И ждешь… Терпения мне не занимать, ждать могу долго – годами. Самое интересное, проблема и вправду рассасывалась… при этом засосав другую проблему, еще более противную. Короче, долгожданный момент существования в раю наступать не хотел никаким образом. Какая же я несчастная… Вон как у других все хорошо: и дачи, и машины, и внуков уже многие балуют, а я все слоняюсь по этой земле, просиживая чужие офисные стулья на благо процветающего жирного капитализма.

Тамара, не смотри на других. Ты же знаешь, что у каждого свой скелет в шкафу, просто тебе не хочется лазить по чужим шкафам и нюхать запах мертвечины. Проще посмотреть на богатую внешнюю обстановку… и пойти своей дорогой.

Интересно, а какая ты, моя дорога? Очень надеюсь, что из желтого кирпича, как в «Волшебнике Изумрудного города».

Тамара, ты же помнишь, что Изумрудный город был обманом: просто все носили зеленые очки и думали, что их окружают изумруды.

Замолчи! Как же тяжело, когда внутри тебя есть еще кто-то, кто все время критикует и не дает расслабиться… «Тамара да Тамара, Тамара да Тамара». Надоело! Хочу дорогу из желтого кирпича!

Тамара, для начала найди хотя бы фургончик, чтобы в нем тебя ураган в Волшебную страну унес.

«Фургончик, фургончик…» Ха-ха-ха!!! А был у меня в детстве один фургончик…

Фургончик

«В черном городе есть черная-черная улица…» Дыхание замирает, сердечко вот-вот выскочит. Как же страшно… Мне пять лет, и мы закрылись в каком-то строительном фургончике и готовимся вызывать духов. Подружки постарше, они знают больше, и я им доверяю. Заблаговременно прихваченная из дома тарелка расчерчена химическим карандашом: там буквы и цифры. Мне поручили держать иголку на нитке над тарелкой, и иголка от ужаса начинает выписывать целые вопящие предложения, но читать их никто не готов, так как должна быть произнесена главная фраза: «Дух, приди!». Мы набираем воздух, открываем рот и… распахивается дверь фургончика, солнечный свет ослепляет, и голос свыше вещает: «Пошли вон!» Скорость забега зашкаливает все мыслимые и немыслимые нормы, я падаю, раздирая фиолетовые колготки, и замираю, ожидая возмездия злого духа. Закрываю глаза. Так сказать, представляю из себя неинтересный для добычи злых сил мертвый объект. «Девочка, ты сильно ушиблась?» Очень уж голос на человеческий похож. Делаю маленькую щелочку в одном глазу и вижу мужчину в строительной одежде. Не-е, духи же такими не бывают? Конечно, Тамарочка, не бывают. Просто не надо по строительным фургончикам лазить…

Праздничный стол

– С днем рождения, Тамара Сергеевна! – проводница, улыбаясь, протягивает обратно паспорт.

По-видимому, сегодня Вселенная посылает мне привет только через чужих людей. Смирись уже, Тамара, с этим гадским положением. Плюхаю пухленькое тело на свое место и с замиранием жду попутчиков. Не хочется мне ни на кого ни смотреть, ни тем более разговаривать и выслушивать чьи-то истории. Мне и своих историй полны ведра помоев – не знаешь, кого одарить этим драгоценным содержимым. Кстати, что там у нас с телефоном? Вот он, молчун. Что у нас там? Сердце слегка сжалось, когда я увидела несколько эсэмэсок… Эсэмэски… от магазинов… Спасибо, дорогие, вы-то уж про меня никогда не забываете, кошелек мой очень важен для вас – и повисли на проводе. Да пошли вы все, забывшие про меня в такой день! И в гневе отключаю телефон, чтобы не разочаровывали меня еще одним поздравлением из магазина трусов. Вагон практически пустой, да и действительно, кому зимой в Калининград-то ехать? Сыро, промозгло, ветрено. Я бы даже сказала, угнетающе тоскливо. И я еду во все это безобразие! Да уж, дурная голова ногам покоя не дает. Оп! Тихонечко стали проплывать мимо люди на перроне – поехали… Я одна в купе? На самом деле я еду в плацкарте, просто, по-моему, так называется отсек на четверых. Какой приятный сюрприз! Спасибо, Вселенная! Правда, по дороге еще будут остановки, но будем надеяться на лучшее. «Бурк! Бурк!» Желудок напомнил, что торт «Сказку» он переварил, а кофе из аппарата его вовсе не устраивает. Блин! Я же даже ничего поесть в дорогу не взяла!

Конечно, Тамара, у тебя же такое горе: с днем рождения никто не поздравил, до плотских ли утех?

Да, облажалась. Впрочем, ничего нового. Ничего, прорвемся. Наверняка у проводника что-нибудь есть. И чай. Обязательно чай в подстаканнике с ложечкой, чтобы слегка позвякивала о край стакана. А то будет не поезд, а капсула по телепортации в пространстве. Кстати, что-то такое, по-моему, уже придумали. Проводница забирает билеты.