Оглавление
Татьяна Алфёрова. Охотники на снегу
1 часть
Предисловие
Валера
Алик
Володины байки. Самоубийство
Вика
Света
Володя и жена
Вика, Света и Алла. Вторник
Алик. Вторник
Володины байки. Воскрешение
Валера. Среда
Борис и жена. Среда, четверг
Алик и Алла. Четверг
Алик. Четверг
Вика. Четверг
2 часть
Валера и другие. Четверг
Алла. Четверг, вечер
Алик. Четверг, вечер
Вика и другие. Пятница
Смотрительница
Алла и другие. Пятница
Валера и другие. Пятница
Алик. Пятница
Свадьба подводника
Вика. Суббота
Алик и другие. Воскресенье
Вика. Вторник
Алик. Среда
Двойняшки. Среда
Алла и Алик
Вика. Среда
Валера и другие. Четверг
3 часть
Алла и Алик. Суббота
Убийство
Хозяева и гости. Суббота
Светлана. Суббота
Вика
Светлана
Двойняшки. Вечер
Валера. Старое краткое счастье
Алик. Один из дней
Володины байки. Муж-куколка
Алик. Один из дней. Продолжение
Валера. Тот же день
Валера. Начало
Просветленная
Ожидающая
Светлана. Воскресенье
Валера (продолжение)
Алик и Валера (продолжение)
Эпилог
Послевкусие
Отрывок из книги
Свет разламывал комнату на три части, так бодрые собутыльники кромсают плавленый сырок. На скамейке за магазином, в скверике, на пустой детской площадке – в середине 90-х, не позже и не раньше.
Она просыпалась. С трудом выбиралась из мягкой трясины сна – типичные сочетания слов навязывались романами-фэнтези, такие романы хорошо покупались. Ее принимал острый электрический свет, хватал больно, как акушерка, и память о чужом прикосновении осталась – а младенцы забывают, разве, нет? Пробуждение оказалось нерадостным. Незнакомые ощущения, пока еще неотчетливые и явственный привкус вины – не вчерашней похмельной, а давней, накопившейся. Она попыталась оседлать привычную волну неги (еще один спасительный, нет – спасающий штамп), что возникала при простом движении руки от ключиц к животу и лишь тогда обнаружила, что именно встревожило в нынешнем пробуждении: рука не подчинилась. Приподнять голову тоже не удалось. Тело ей больше не принадлежало – очередной штамп, заклинило ее, что ли? Но это жизнь, еще жизнь. Или – нет? Стремительный нарастающий испуг не пускал обратно в уютную нишу меж сном и бодрствованием, не позволял еще немного побыть собой прежней, нянча тепло, скользнувшее по телу. Она проснулась к утрате.
.....
– Тебе, Алла, легче жить, ты умная.
Подруги названивали по телефону посоветоваться, как быть в той или иной щекотливой ситуации, и Алла безотказно выдавала дельные рекомендации, у которых оказывалась одна странная особенность – никто не спешил ими воспользоваться, чему сама Алла не удивлялась и не обижалась на подруг. Совет испрашивается для того, чтобы разобраться, как сам хочешь поступить – строго поперек здравого смысла или лишь слегка отклонившись от курса. Сердца окружающих прочитывались легко, как крупно набранная инструкция по пользованию бытовыми приборами, предсказать последствия при таком раскладе, то есть вышеуказанном уме, логике и далее по списку, смог бы даже синоптик, никогда не попадающий в прогноз. И сердце собственного мужа Алла читала, не сбиваясь. При этом никогда не знала, как следует поступить ей лично, ибо каждый вариант, додуманный до конца, представлялся неверным, а то и пагубным.
.....
