Читать книгу Починить то, что сломано - Татьяна Белецкая - Страница 1

Вечерняя улица тонула в желтоватом свете фонарей. По одну сторону дорога влажно мерцала после дождя, по другую – выстроились одинаковые домики, невысокие и строгие. Мишель нравился район, нравился парк, что остался позади, и нравился дождь, но ни окружение, ни пешая прогулка не могли отвлечь ее от тяжелых мыслей.

Почему все так? В какой момент она – Мишель Батлер, будущая специалист по семейным отношениям – попала в ситуацию, с которыми должна помогать? В какой момент домашнее прозвище Микки стало ее пугать? Абьюзивные отношения, синдром спасателя, газлайтинг – все это никогда не должно было ее коснуться.

Мишель опустила зонтик и запрокинула голову, подставила лицо крошечным каплям дождя. Не должно было коснуться, но коснулось. Она не хотела идти домой. Боялась? Микки прекрасно понимала, что отношения надо закончить, она не в первый раз принимала решение о разрыве, и каждый раз планы менялись. Потому что он – ее мучитель – умел переубеждать. Мишель не боялась его, она ужасалась от того, как меняется рядом с ним. Потому что согласиться и поверить легче, чем настоять на своем и остаться в одиночестве.

Ровный ряд низких кустов вдоль мостовой прерывался там, где дорожка сворачивала к подъездам, и Микки стояла за пару метров до такого поворота. Ей не хотелось домой. Влажное от измороси лицо холодил вечерний ветер, волосы налипли на скулы, пиджак на плечах совсем промок, но, пока не ступила на плитки лестницы, Мишель чувствовала себя свободной.

Подняться на второй этаж, открыть дверь и, не раздеваясь, сказать ему все, как есть. Сразу, с порога. Микки сто раз прокрутила в голове фразу: “Нам не стоит больше встречаться”. Так просто было о ней думать, и так сложно – сказать. В конце концов, она – Мишель, мать ее, Батлер – взрослая женщина! И в состоянии выгнать из своей квартиры того, кого не хотела там видеть. В крайнем случае, вызвать полицию. Микки сунула руку в карман и сжала в кулак телефон. Она сможет.

Не хотелось заходить в замкнутое пространство лифта, поэтому Мишель поднялась по лестнице. Не останавливаясь, чтобы не успеть передумать, девушка достала из сумочки ключи, открыла дверь, шагнула в темный коридор.

– Дин, ты дома?

Ответа не последовало. Микки вздохнула и зажгла свет. Он ушел? Ключи были только у нее, но дверь захлопывалась.

– Дин?

Снова никто не ответил, Мишель опустила напряженные плечи. Он будто чувствовал предстоящий разговор и сбежал раньше. На секунду Микки показалось, что Дин стоит в глубине единственной комнаты, смотрит из темноты, хитро улыбаясь, но видение оказалось только видением.

Оставив сумочку на кресле, первым делом Мишель направилась в ванную. За время прогулки от метро до дома девушка продрогла и нужно было высушить одежду. Микки промакнула волосы салфетками – они быстрее впитывали – и, поддавшись искушению, забралась под горячий душ. Если разговор откладывается и она одна на этот вечер, стоило хотя бы попробовать расслабиться. Теплая вода приводила мысли в порядок лучше, чем холодный дождь.

В шкафчике на кухне должна была остаться бутылка вина. Мишель вспомнила о ней, когда заворачивалась в огромное пушистое полотенце. Подходящее время для легкого алкоголя. Девушка стерла остатки косметики под глазами, улыбнулась своему отражению в зеркале и направилась ужинать.

Все еще темная квартира выглядела спокойно. За окнами иногда мелькали отсветы фар проезжающих мимо автомобилей, по стеклу стучали капли дождя, на кухне мерно гудел холодильник. Мишель остановилась в дверях ванной и через комнату смотрела в окно: красиво. Домов на другой стороне улицы не видно, только кроны деревьев и дождь.

– Микки, долго тебя ждать? – резко прозвучало из коридора.

От неожиданности девушка дернулась в противоположную сторону и ударилась плечом о косяк.

– О господи! Дин? Какого хрена?!

Мужчина двинулся в темноте, и его силуэт выделился отчетливее.

– Как ты вообще сюда попал?! – Мишель не могла сбавить тон из-за испуга.

У него не было ключей. Родных у Микки не осталось, поэтому запасной комплект хранился у соседки, и это был единственный запасной комплект.

– Я тебя напугал? – Дин, наконец, вышел на свет и широко улыбнулся.

– Еще бы.

– Извини, – ни глазами, ни голосом он не извинялся. – Ждал тебя с работы и задремал на диване.

Мишель неверяще сощурилась и потерла ушибленную руку. Она оставляла сумочку на кресле, рядом с ним – диван, и там никого не было.

– Устала? Я приготовил ужин.

Дин остановился в дверях кухни и смотрел на Микки улыбаясь. Он был таким красивым в полумраке и взглядом снимал с нее единственный предмет одежды – полотенце.

– Ну, не злись, – его улыбка стала шире.

– Хорошо, – Мишель сдалась непростительно быстро. – Только оденусь.

Они поужинают вместе, она еще немного полюбуется им, поговорит с ним, а потом скажет эту чертову фразу. Дин скрестил руки на груди, то ли не одобряя желание одеться, то ли просто дожидаясь, а у Микки в груди что-то сжалось. Почему все вечера не могут быть такими? Почему они не могут быть нормальной парой, как в первый месяц отношений? Страсть, интерес, влечение, впечатление, и никаких ссор.

– Тебе помочь? – поинтересовался Дин, когда девушка спряталась за дверью шкафа.

От его ласкового и немного шутливого тона у нее по спине каждый раз пробегали мурашки. Мишель ткнулась лбом в полку и сильно зажмурилась, пытаясь игнорировать реакции собственного тела. Она приняла решение, что за животные инстинкты? Эти отношения ни к чему не приведут, они нездоровые.

– Микки?

Именно поэтому так сложно себя контролировать. Мишель потерла лицо ладонями, тряхнула головой. Никакого ужина. Она переоденется и скажет! Если он не послушает, вызовет полицию. Расстаться в таком настроении должно быть проще, не должно возникнуть скандала.

– Бу! – шепнул Дин, выглядывая из-за дверцы гардероба. – Ты чего делаешь?

Микки вздрогнула и резко выпрямилась, посмотрела ему в глаза и тут же пожалела об этом. Идеальным вариантом было расстаться по телефону, но уже поздно. Дин был слишком близко, его голубые глаза казались темно-синими из-за освещения, а пальцы нетерпеливо барабанили по краю створки.

– Мы… не будем ужинать, – с трудом выдавила Мишель.

Она смотрела на него снизу вверх и хотела стать еще ниже, еще меньше, превратиться в мышку и сбежать. Хуже всего было то, что Микки не хотела причинять Дину боль. Где-то в глубине души девушка верила, что он тоже дорожит отношениями, что он хотя бы влюблен в нее, что он умеет испытывать чувства, а не только красиво говорить о них.

– Почему?

– Потому что…

Но прежде чем Мишель закончила фразу, ладонь Дина накрыла ее губы.

– Слышишь грозу? Нам надо спрятаться! – зашептал мужчина.

Он шагнул в тень шкафа и, обняв девушку, вжался в полки. Теплое дыхание щекотало ухо Микки, сильная рука обнимала за талию, но девушка решительно освободилась. Дин опять использовал этот прием: начинал шутить, когда она пыталась поговорить. Он никогда не был серьезен, либо отшучивался, либо проявлял пассивную агрессию.

– Прекрати!

– Не хочу, – он хмыкнул.

Рука Дина тут же вернулась на прежнее место, только не обняла, а потянула вниз полотенце.

– Не надо, – Мишель снова отступила, что только помогло ее раздеть.

Так же резко, как поддалась чарам, Микки вдруг почувствовала отторжение. Она просто хотела поставить точку, никаких игр, она все решила.

– Иди ко мне, – но его это не волновало.

Отбросив полотенце на полки, Дин поймал Мишель за запястье, дернул на себя и развернулся, прижимая девушку спиной к шкафу. Ладонь снова легла на ее губы, только теперь пальцы надавили на щеки. Микки замычала, пытаясь освободиться, но вторая рука мужчины уже ласкала ее между ног. Мозг отключился моментально, жар от низа живота поднялся к груди и выше – к лицу, Мишель сначала закрыла глаза, потом зажмурилась. Она заерзала, упираясь ладонями Дину в плечи, но тело теперь хотело только стать ближе. Он прекрасно знал, что и как делать, чтобы девушка сдалась в очередной раз. Новое возмущенное мычание перешло в стон раньше, чем Микки смогла себя остановить. Горячее дыхание опустилось от уха на шею, пальцы с щеки тоже скользнули ниже.

– Дин, я не хочу…

– Не верю, – он мокро лизнул девушку в шею, и уперся ладонью во влажный след, придушивая.

Этого Мишель испугалась, дернула бедрами в сторону, схватила мучителя за запястье, пытаясь сбросить оковы, но они только сильнее сжались. Дин возбудился, темный блеск его глаз теперь выглядел устрашающе, словно Микки не у себя дома, а попала в лапы какого-то маньяка в подворотне.

– Пусти, – она хотела крикнуть, а получилось только прохрипеть. – Пусти, мне больно.

– Потерпишь, – он сорвал с девушки трусики, коленом прижал к шкафу ее ногу.

“Этого не может быть”, – крутилось у Мишель в голове. Они с Дином ругались, он проявлял агрессию, но никогда не причинял ей боли. “Он не такой”, – мысленно повторяла Микки, пока из уголков глаз текли слезы. Она до последнего верила, что сможет помочь Дину, сможет его изменить, вылечить, спасти, а теперь сама нуждалась в спасении.

– Пусти, – снова прохрипела девушка.

Но мужчина только тряхнул ее за горло. Телефон остался в сумочке – полиция не примчится на помощь. Осознавая свою беспомощность, Мишель ударила Дина в плечи, отчаянно заколотила кулаками по его груди и, высвободив ноги, отбивалась коленями. Осмысленность вернулась в его взгляд только после сильного пинка по бедру:

– Ты что, сдурела?! – зарычал Дин.

Он разжал руку, отошел, и Микки рухнула на пол. Сил как будто совсем не осталось, воздуха не хватало, и, судорожно закутываясь в полотенце, девушка пыталась отдышаться. В голове гудело, во рту пересохло.

– Эй! – Дин действительно ждал объяснений. – Какого хрена?

– Ты меня… чуть не удушил.

Опираясь на полки, как на вертикальную лестницу, Мишель поднялась на ноги. Она больше не собиралась разговаривать, только вызвать полицию и выставить Дина за дверь.

– Не удушил бы, – он всплеснул руками, будто говорил о поломке какой-то вещи.

– Убирайся, – не выдержала Микки. – Пошел вон.

Кричать все еще не получалось, в теле девушки словно не осталось энергии. Может, она и правда вещь? Разряженная батарейка?

– Не смей мне указывать! – Дин снова подошел, толкнул ее в плечи.

Позвоночник больно впечатался в дерево шкафа, от напряжения заболело горло, Мишель поняла, что все еще плачет, у нее мокрые щеки и ресницы слипаются. Сгорбившись и опустив голову, девушка глубоко вдохнула, а потом изо всех сил заорала прямо мучителю в лицо: