Читать книгу Русалка Сальвадора Дали - Татьяна Оболенская - Страница 1

В море синем, как в аптеке, все имеет суть и вес.

Кораблю, как человеку, имя нужно позарез.

Имя вы не зря даете, я скажу вам наперед,

Как вы яхту назовете, так она и поплывет.

Классный мультик про капитана Врунгеля. Песенка эта оттуда. Ярослава Вересова в детстве с удовольствием смотрела этот мультик. Впрочем, не отказалась бы и сейчас. Да, уж! «Кораблю, как человеку, имя нужно позарез». Вот и Ярославу назвали столь вычурным именем, чтобы она прославила род Вересовых. Так говорит дед. «Прославила»! Особенно после вчерашнего вечера, когда Слава заявилась домой, что говорится «на рогах». Дед наверняка обалдел, остолбенел или впал в ступор. Слава не очень помнит, но взгляд красивых, серых глаз деда, полных ужаса, почему-то запомнила. Он даже что-то говорил: о чести и достоинстве девушки, женщины и кажется будущей матери. О! Точно! Он так и сказал: «Какая ты будущая мать?! Чему ты можешь научить своих будущих детей?!» Каких детей? Славке восемнадцать лет. Она только вчера вместе со своими одногруппниками  отметила совершеннолетие. Именно по этому поводу и был устроен сабантуй, и, наверное, Славка немного не рассчитала свои силы. И замуж Слава не собирается, а уж тем более заводить детей.

– Почему заводить, – поморщилась Слава. – Слово-то какое, поганое. Заводят собак и кошек, а детей рожают. Вот! – с удовлетворением подумала она и перевернулась на кровати.

И сразу же волна отвратительной тошноты подкатила к горлу. Славку, как смело с кровати. Она еле-еле успела добежать до туалета и там «вывернуть душу унитазу». Славка выпрямилась, немного подышала открытым ртом и поплелась в душ. Там, стоя под струями прохладной воды, потихоньку приходила в себя.

– Как вообще могло получиться, что я вчера так напилась? – лениво размышляла Слава. – Я прекрасно помню начало вечера в баре. Все было вполне пристойно. И вообще, как можно, выпить два бокала шампанского и получить такой разрушительный эффект? – она зажмурилась, подставив лицо под струю воды и хмыкнула. – Интересно, а результат бывает разрушительным? Какое-то несоответствие слов. Как будущий журналист, я должна это знать. Хотя, какое там несоответствие! Именно разрушительный результат. Результат всей воспитательной деятельности деда. Бедный дед! – она сочувственно вздохнула.

У Славы Вересовой есть только дед. Мама и папа погибли в автомобильной катастрофе, когда Славе едва исполнилось шесть лет. И Огнев Константин Георгиевич – отец Славкиной мамы, бывший военный, а ныне глава строительного холдинга, взял на себя все тяготы по воспитанию ребенка. Нет, конечно, у Славы были мамки, и няньки, и даже гувернантка. Но дед сам хотел принимать участие в воспитании любимой внучки и уделял много времени маленькой Славе, несмотря на то, что времени у него всегда не хватало. И вот, пожалуйста, результат на лицо, плачевный результат! Кажется, у деда вчера были высокопоставленные гости, какие-то партнеры по бизнесу или что-то в этом роде. А тут – картина Репина «Не ждали» или того похлеще, «Возвращение блудной внучки» в родные пенаты. Ка-ко-й кошмар! Слава растерлась полотенцем с ног до головы, завернулась в потрясающе мягкий купальный халат и распахнула створки зеркального шкафа.

– Нужно одеться, желательно поскромнее. Дед еще в гневе. Нечего будить в нем «зверя», – рассеянно думала Славка, перебирая одежду. А чего долго думать! Джинсы и футболка вполне подойдут. Хотя, нет, – засомневалась она. – Дед не любит, когда девушка в штанах, А джинсы так вообще за одежду не считает.

Слава еще раз перебрала свой гардероб и остановила выбор на платье, цвета чайной розы. Это платье ей привез дед из Италии. Оно было не выходное, скорее повседневное, пожалуй, даже простое, но той достойной простотой, которая очень дорого стоит. И сидело оно на Славе безукоризненно. Еще бы! На ее стройной фигуре, с тонкой талией, все сидит безукоризненно. Слава заплела свои густые, русые волосы в косу, откинула ее назад и несмело вошла в гостиную. Дед сидел за столом и пил кофе, хмуро скользнул по внучке взглядом и сердито уставился в газету.

– Д-е-е-д, – жалобно позвала Слава и попыталась улыбнуться. Улыбка вышла так себе. – Ты сердишься?

Константин Георгиевич откинул газету в сторону и пристально посмотрел на внучку. Темно-синие, широко распахнутые глаза внучки покаянно смотрели на него. Взгляд этих удивительных глаз в комплекте с белоснежным, ангельским личиком, действовал на него безотказно. И, похоже, внучка об этом прекрасно знает.

– Ангел, – вздохнул дед, – но разве можно догадаться, какой чертенок скрывается под этой ангельской внешностью? – он сердито сдвинул брови, добавил суровости в лице и посмотрел на внучку.

– Я ожидал от тебя любой выходки, но то, что ты вытворяла вчера…

Слава подняла на деда честные, синие глаза и скромно осведомилась:

– А что я вчера вытворяла, немного выпила, да? – и, встретившись с негодующим взглядом деда, потупила взор.

– Ты глаза-то не отводи, – взорвался Константин Георгиевич, – умей отвечать за свои поступки!

– Я буду отвечать, – вздохнула Слава и преданно уставилась на деда, – ты мне только немного напомни об этих самых поступках. Я, правда, совсем ничего не помню, – она подошла к Константину Георгиевичу и доверчиво потерлась щекой о его плечо. – Дед, я действительно, ни буб-буб. Чего вчера было-то, кроме того, что я напилась? – синие глаза виновато смотрели на него.

Но сейчас этот ангельский взор не подействовал на Константина Георгиевича.

– Ах, тебе напомнить? – он просто взорвался от возмущения. – Пожалуйста! Вчера у меня были гости, деловые партнеры, будущие инвесторы и пара человек из правительства. То есть люди, от которых, в некотором роде, зависит финансовое благополучие холдинга, то есть, нашей семьи. А ты, в совершенно невменяемом состоянии, заявилась в гостиную и начала приставать к одному из учредителей компании.

– Я?!!! – слова застряли у Славы в горле, а глаза от ужаса «полезли на лоб». – Я что, к нему правда приставала? Я не могла, – пробормотала она и жалобно посмотрела на деда.

– Еще как, могла! – фыркнул он в ответ. – Подскочила к нему, ухватила его за галстук, заявив, что он нравится тебе и предложила подняться к тебе в спальню, чтобы продолжить знакомство поближе. – Константин Георгиевич с удовольствием наблюдал эффект от своих слов и неторопливо продолжил. – Но это еще не все! Ты спросила его, спал ли он раньше с девственницами? И когда он отрицательно качнул головой, заявила, что, когда-нибудь надо начинать, пообещав ему, что прямо сейчас он переспит как раз с девственницей, то есть, с тобой.

Слава со стоном, в бессилии опустилась перед дедом на корточки и уткнулась лицом ему в колени. Она живо представила себе эту «веселенькую картинку». Хотя, деду, очевидно, было не до смеха.

– А что было дальше? – прошептала она.

– Дальше? – неожиданно развеселился Константин Георгиевич. – Александр Вадимович, тот самый учредитель компании, подхватил тебя на руки и транспортировал в твою спальню. Ты не сопротивлялась. Наоборот, так лихо обняла его за шею и поцеловала в губы.

– А потом? – Славка чуть не плакала.

– Потом он уложил тебя в кровать, где ты благополучно и вырубилась, – с удовлетворением проговорил дед, внимательно разглядывая пунцовое лицо внучки.

– А он? – лицо Славы действительно уже пылало недетским румянцем.

– Он через пятнадцать минут откланялся, сославшись на неотложные дела. Хотя, мне кажется, он едва сдерживался, чтобы не расхохотаться, в отличие от других гостей, находящихся в полном недоумении. Про себя я вообще не говорю! – Константин Георгиевич покачал головой. – Представляешь, как должен был чувствовать себя я? Что я должен был говорить своим гостям?

– А, правда, что? – Слава подняла голову и несчастными глазами посмотрела на деда.

Вот здесь смутился Константин Георгиевич.

– А что я мог сказать? Что ты, моя внучка, напилась, как сапожник? Что внучка Огнева пристает к незнакомым мужчинам и ведет себя, как девица легкого поведения? – он старательно отводил свои глаза от синих глаз, которые несчастным взглядом смотрели на него. – Придумал на ходу, что это моя горничная напилась, и завтра я ее уволю, – он неожиданно оживился. – Ты знаешь, а Власову ты явно понравилась, тому, которого ты целовала, – разъяснил дед. – Кстати, он с утра уже звонил, интересовался здоровьем разгульной горничной. Я сказал, что не знаю, так как сегодня уволил ее, и она уехала. О ее местонахождении мне неизвестно. Мне показалось, что он даже расстроился. Может быть, и не расстроился, но сожаление в его голосе явно сквозило.

Слава горько кивнула.

– Понятно. Упустил девицу легкого поведения. Вот и сожалеет. Прости меня, дед, – в синих глазах засверкали слезы. – Я дрянь! Я даже не знаю теперь, как загладить свою вину. Я тебя опозорила. Может тебе меня выпороть, а?

– Раньше нужно было пороть, – проворчал дед, – когда «ты лежала в кровати поперек», а теперь поздно. Или воспитывать тебя трудом, а я все жалел. Думал, маленькая, жалко!

– «Труд сделал из обезьяны человека», – проникновенно проговорила Слава. – Дед, сейчас лето. Я поеду в стройотряд зарабатывать деньги. Может быть, действительно стану человеком. И ты еще будешь мной гордиться. Вот!

Константин Георгиевич задумчиво рассматривал внучку.

– Я подумаю, отпускать тебя или нет, – наконец проговорил он.

– А чего тут думать! – Слава беспечно пожала плечами. – Сама накосячила, сама и отвечать буду, – она поднялась и направилась в свою комнату.

Константин Георгиевич долго смотрел в след своей внучке и думал о том, как сложиться жизнь этой девочки – его единственно любимого и родного человечка? Будет ли она счастлива, встретит ли свою любовь или наоборот устанет собирать осколки разбитого сердца после неудавшейся любви? Об этом может знать только Всевышний.

-2-

Слава внимательно изучала сайт холдинга «Омега», компании с которой у Огнева были партнерские отношения и генеральным директором которого и был Александр Вадимович Власов. Тот самый мужик, к которому, по словам деда, она приставала вчера вечером, и который благополучно транспортировал ее в спальню. Мужчина на фотографии был более чем хорош. С таким лицом прямая дорога в Голливуд, играть героев, причем не героев-любовников со смазливыми физиономиями, а героев в прямом смысле этого слова, совершающих подвиги, что-то типа Рембо. В общем, мужик был, что надо, герой с большой буквы! Черты лица правильные, ровный нос, мужественный подбородок, который говорит о крутом характере, крупные, чувственные губы. А вот глаза красивые, темно-серые, бархатные какие-то, пронзительные, с длинными ресницами. Такие глаза посмотрят на женщину, и все – она твоя! А он не очень старый. На вид ему лет тридцать, не больше, а может быть, двадцать восемь.

– Да, уж! Хорош! Ничего удивительного, что я начала к нему приставать? – подумала Слава, невольно краснея. Интересно, а он женат? Скорее всего, да, – она вздохнула. – Такой колоритный, мужской экземпляр вряд ли останется бесхозным. Хотя, – она задумалась, – может быть, как раз, наоборот. Такие, как он долго гуляют и их не очень легко заманить в загс. И если он не связан узами брака, то неплохо бы с ним познакомиться. А почему бы и нет? Вот только вопрос, как? А что если устроиться к нему на работу? Куда-нибудь поближе к «телу» генерального директора. Вдруг он обратит на меня внимание. Хотя, он наверняка запомнил «разгульную горничную». Надо что-нибудь придумать.

Она подошла к большому зеркалу. Оттуда на нее смотрела красивая девушка со светлыми, длинными волосами и ангельским взором синих глаз. Да, такую «кралю» ни с кем не перепутаешь. Узнать ее, раз плюнуть! Власов на раз вспомнит, где видел ее, а потом узнает, что она внучка Огнева и тогда…

Что тогда – она так и не додумала. Но вот, что нужно изменить свою внешность, перед тем, как идти в его фирму, придумала сразу.

– Волосы, конечно, нужно подстричь и покрасить, желательно в радикально черный цвет, – разглядывая себя в зеркале, рассуждала Слава. – Если сделать стрижку каре и челку по самые брови, лицо наверняка изменится. И, конечно же, нужно изменить имидж. Что-нибудь такое рокерско-пацанское. Кожаные штаны, косуха, цепи и обязательно «татушка» где-нибудь на плече. Сейчас лето, «татушка» будет хорошо видна. Деду скажу, что уехала в стройотряд, а сама поживу пока в квартире родителей. Туда ему даже в голову не придет заглянуть. Так, а что дальше? Как устроиться на работу к Власову? И главное, кем? – Слава от досады прикусила губу. – Может быть, курьером? Курьеры всегда нужны. Т-а-к! А где находится головной офис холдинга господина Власова? Сейчас узнаем, – Слава быстро защелкала тонкими пальцами по клавиатуре. – Ага! А вот и адрес.

Прошло несколько дней. Для деда Слава уехала со студентами в стройотряд в Сибирь. А по факту уже неделю жила в квартире родителей. Она еще никогда не жила одна и тем более не вела домашнее хозяйство. Теперь пришлось научиться. Слава сама себе готовила обеды и ужины и, как не странно, получала от этого огромное удовольствие. Да, Слава в этом деле неплохо преуспела. Вот дед удивился бы! Но дед удивился бы не только этому. Слава отрезала свои длинные, прекрасные волосы, покрасила их в черный цвет и изменила свой имидж. Теперь это была не та красивая девушка ангельской внешности, а амазонка – девушка-вамп. Яркая косметика и новый образ на удивление очень шли Славе. Или нет, не Славе, а этой новой, уверенной, смелой девушке. И самой Славке очень нравилась эта удивительная девушка. А особенно нравилась ей бабочка, которая красовалась на ее левом плече в виде тату. Слава с удовольствием оглядывала себя в зеркале. Да, она не просто красотка, она супер-красотка! Вот теперь можно и начать осуществлять свою авантюрную операцию, можно двигать в офис Власова. Она озорно подмигнула себе в зеркале.

– Удачи тебе, Славка!

На другой день, прямо с утра, Слава прямиком отправилась к станции метро Белорусская, туда, где располагался офис объекта ее мечтаний. Мечтаний ли? И немного поразмыслив, Слава пришла к выводу: ей очень хочется не просто познакомиться с Власовым, а непременно ему понравиться, ей хочется, чтобы он влюбился в нее, чтобы у него от нее «крышу» снесло. А там, как карта ляжет. Пусть будет то, что будет. В отделе кадров головного офиса за большим столом спиной к двери сидела женщина. Она что-то сосредоточенно искала в шкафу и оглянулась, когда Слава вошла в кабинет.

– У вас ко мне вопрос? – поинтересовалась она, подозрительно оглядывая красивую, яркую девицу в кожаных штанах и черной футболке с черепом посередине.

– Ага, – радостно заулыбалась Славка. – Хотела бы устроиться к вам на работу. Я студентка, если можно, на два месяца, пока каникулы.

– А что вы умеете делать? – удивилась женщина. – Кем работать-то хотите? Кстати, вам сколько лет?

– Восемнадцать, – смело проговорила Слава, невольно краснея под пристальным взглядом возможно начальника отдела кадров.

Женщина недоуменно пожала плечами.

– И кем же вас можно взять-то? Разве что уборщицей? – она оценивающе еще раз оглядела Славу и покачала головой. – Но уж больше ты тонка девочка, силенок-то хватит шваброй махать?

Слава неожиданно расстроилась.

– Неужели больше чем на уборщицу я не тяну? – с обидой подумала она.

– Устраивает? – насмешливо проговорила женщина, увидев замешательство этой красивой, юной девицы. – Не очень-то вы, молодежь, готовы к физическому труду.

– Я могу подумать? – тоскливо спросила Слава готовая уже развернуться и уйти, похоронив навсегда свои намерения познакомиться с Власовым.

– Подумайте, – усмехнулась начальник отдела кадров. – Надумаете, приходите. Уборщица, в принципе, нам нужна.

Слава кивнула, подошла к двери, но не успела ее открыть, как дверь распахнулась и с силой ударила Славку по лбу. Она охнула и рухнула на пол. Когда Слава открыла глаза, она лежала на кожаном диване в этом кабинете, и над ней склонились три расплывающихся лица: два мужских и одно женское. Слава попробовала сфокусировать на них свой взгляд и неожиданно густо покраснела, узнав в одном из мужчин Власова. Второй, жгущий брюнет, обратился к Славе по-испански: «Dios mio, cimo se siente?».

– Боже, мой! Как вы себя чувствуете? – мысленно перевела Слава. А почему бы ей не перевести? Учитывая, что она окончила специализированную школу с углубленным изучением именно испанского языка. И уже вслух ответила ему: «Gracias, ya esta major», что на русском означает: «Спасибо, уже лучше».

Слава попробовала приподняться и стащила со своего лба мокрое полотенце. Власов удержал ее за руку. Славку, как будто током прошибло от его прикосновения.

– Подождите, не поднимайтесь, девушка, – озабоченно проговорил он. – У вас может быть сотрясение мозга. Наверное, нужно вызвать скорую помощь? – его бархатные, темно- серые глаза тревожно смотрели на нее, и казалось, ласкали ее своим взглядом. Вот уж точно бархатные глаза! Славка таких еще никогда не видела. Ее бросило в жар. Нужно быстро смываться отсюда, пока эти глаза не заласкали ее, и она себя не выдала.

Слава глубоко вздохнула.

– Спасибо, я уже в порядке, – она все-таки приподнялась и села на диване. Голова еще кружилась, но темные круги перед глазами пропали. И она могла уже хорошо разглядеть присутствующих. Кроме Галины Петровны – начальницы отдела кадров и Власова в комнате находился жгучий брюнет, пожирающий Славку глазами. Судя потому, что он говорил по-испански, можно предположить, что он и есть испанец.

– Кто это барышня, Галина Петровна? – Власов уже обращался к перепуганной на смерть начальнице отдела кадров, которая все еще держала мокрое полотенце, сброшенное Славкой со лба, и не знала, куда его деть.

– Это наша новая уборщица, – неожиданно проговорила женщина, наверное, позабыв, что Слава еще не дала ей своего согласия.

– Уборщица с прекрасным знанием испанского? – хмыкнул Власов. – Это именно тогда, когда я ищу переводчицу испанского уже два дня? Замечательно, Галина Петровна! Просто, замечательно! А, между прочим, это вы начальник отдела кадров, и подбор персонала является вашей прямой обязанностью. Перед вами готовая переводчица, а вы ей место уборщицы предлагаете. Мистика! – всплеснул он руками.

– Но она ничего не говорила про знание языков, – густо покраснев, пролепетала Галина Петровна. – Девушка, вы согласны на эти два месяца занять должность переводчицы?

Слава с трудом оторвала взгляд от бархатных глаз Власова и молча кивнула.

– Вот и отлично! – разулыбался Власов. – Вас как зовут, милое дитя?

– Ярослава Вересова, – ее щеки запылали под его взглядом, в котором уже плясами черти.

– А меня Александр Вадимович. Галина Петровна, – обратился он к начальнице отдела кадров, – оформляйте договор. А потом проводите Ярославу в переговорную. Синьор  Алонсо, если вы конечно обратили внимание, уже прибыл, а переводчика вы мне так и не нашли. Это, ни в какие ворота не лезет! – он вышел, напоследок еще раз взглянув на Славу. И ей показалось, что черти в его глазах показывают ей смешные рожицы. А испанец, выходя за ним, бросил в сторону Славы такой страстный взгляд, что у нее мороз прошелся по коже.

– Мамочка дорогая, – с ужасом уже думала Слава, – кажется это не у Власова, а у меня от него «крышу снесло»! И чего делать? Соглашаться? Но ведь я пришла сюда специально устроиться на работу, чтобы познакомиться с ним. Познакомилась! И мне кажется, произвела на него впечатление. Все, решено! Я буду у него работать и сделаю все, чтобы он в меня влюбился без памяти. И черти в его глазах еще будут просить меня о пощаде.

Галина Петровна заполнила договор в двух экземплярах. Слава поставила свою подпись. И даже удивилась, когда Галина Петровна озвучила сумму ее зарплаты. Ничего себе! Славка даже и мечтать не могла о таких деньгах. И заметьте, это не те деньги, которые ей давал дед, ни в чем никогда не отказывая. Это будут ее лично заработанные деньги. Слава даже зарделась от удовольствия.

– Ура! Ура! Ура! – уже пела ее бунтарская душа. – Начинается моя самая настоящая взрослая жизнь! Я буду самодостаточной девушкой и обязательно лишу покоя господина Власова! Держитесь Александр Вадимович! Скоро ваше сердце начнет стучать в повышенном режиме. И этот режим буду ему задавать я!

-3-

Слава в сопровождении Галины Петровны зашла в переговорную. Галина Петровна кивнула Власову и удалилась. Слава огляделась. Большой круглый стол. За столом помимо Власова и синьора  Алонсо находился еще один тучный господин, который с недоумением уставился на Славу, когда она вошла. Губы Власова тронула улыбка.

– Присаживайтесь, Ярослава, – он указал на стул справа от себя. – Леонид Владимирович, – обратился он к господину, – это наша новая переводчица. Она будет участвовать в работе по испанскому направлению.

– Да? – Леонид Владимирович криво усмехнулся. – Александр Вадимович, мне кажется, что девочка несовершеннолетняя. Или нет?

– Даже если это и так, я не думаю, что это может помешать работе, – нахмурился Власов. – Дело, прежде всего. Мы можем приступать, – он взглянул на Славу. – Ярослава, переведите это, пожалуйста, синьору Алонсо.

Переговоры начались. Слава переводила и совершено не испытывала никаких трудностей с языком. Молодец Славка! Хорошо училась! Умница! Все шло, как по маслу. И Слава видела, что Власов очень доволен. Доволен был и Леонид Владимирович, который оказался юристом компании. Он даже пощелкал от удовольствия языком, когда закончились переговоры. Сеньор же Алонсо все переговоры пожирающий Славку пылающим взором, ухватил ее руку и поцеловал, а потом что-то долго лопотал на своем испанском языке. Славка сидела вся пунцовая, растерянная и молчала. А потом ответила на его тираду всего одним словом. И Власов хоть ни черта не понимал по-испански, понял все прекрасно, и главное понял, что это слово означает – «нет». И довольно ухмыльнулся, когда сеньор Алонсо отбыл «не соло нахлебавшись».

– А вот так! Знай наших, сеньор! Нечего наших девчонок клеить! – мстительно подумал Власов. – Сильно хороша для тебя эта девочка, да и молода еще, – он пристально посмотрел в пылающее Славкино лицо, встретился с взглядом ее синих глаз, и неожиданно его сердце на мгновение замерло, а потом забилось в учащенном ритме. – Да, девчонка действительно хороша, несмотря на дурацкий прикид. Но восемнадцать ей есть наверняка, иначе Галина Петровна вряд ли смогла бы составить договор, – пронеслось у него в голове. – Надо бы к девчонке повнимательнее приглядеться. Может, завести служебный роман, или даже не роман, а так, интрижку? Несмотря на свою молодость, я думаю, в этих делах у нее есть опыт.

Вслух же он проговорил:

– Спасибо, Ярослава. Я доволен. Считайте, что вы прошли испытательный срок. Да, – он отвел глаза, – хотел сказать вам. Вы только не обижайтесь. Попытайтесь на работу надевать что-нибудь другое, чтобы ваша одежда хоть немного соответствовала дресс-коду нашего холдинга.

Через несколько дней сеньор Алонсо отбыл к себе на Родину. А до этого момента он не оставлял Славку без внимания. Он заваливал ее цветами, встречал после работы, приглашал на ужин. Славка прикладывала массу усилий, чтобы поменьше сталкиваться с ним. И ни разу не приняла его приглашения на ужин. Не добившись от объекта своих вожделений желаемого, сеньор Алонсо отвалил, предварительно пожаловавшись на нее Власову. Что для последнего было лучше, чем бальзам на раны. Он сам чувствовал, что эта девчонка будит в нем желания, весьма далекие от тех, которые помещаются в рамки корпоративной этики. И он хочет иметь с ней отношения, именно те самые, которые возникают между мужчиной и женщиной. Но после Славкиной обороны, которую она выстроила между собой и сеньором Алонсо, Власов не спешил. Он решил выждать. Для начала завалил Славку работой. Перевод текстов, причем технических, связанных с техническим заданием и техническими требованиями заказчика. С этим Славка еще никогда не сталкивалась. Она плотно забурилась в работу, весь день сидела за компьютером, кроме того обложилась техническими словарями по специфике деятельности холдинга. Власов сам курировал ее работу, часто заходил, подолгу изучая уже переведенные документы, иногда делал поправки. У Славки сердце билось на уровне горла, когда он склонялся к ней, чтобы прочитать перевод, обдавая ее умопомрачительным запахом туалетной воды, а потом падало вниз, когда он выходил из кабинета. К концу недели Славка окончательно поняла, что влюбилась в шефа без памяти и не знает, что с этим делать? Власов же вел себя ровно, по-деловому, только иногда встретившись с его взглядом, она успевала засечь пляшущих чертей в его бархатных глазах. В пятницу, к концу работы, когда Власов появился в кабинете, Славка положила перед ним последние распечатки перевода. Власов, как всегда склонился над ней и долго просматривал текст, попросив вывести его на компьютер. Хотя распечатки текста лежали перед ним на столе.

– Вы молодец, Ярослава, – с удивлением проговорил он, закончив чтение. – Честно говоря, я даже и не думал, что вы справитесь. Это работа не просто переводчика, здесь нужно быть еще и технарем. Откуда вы знаете все эти технические термины?

– Да я их толком и не знаю, – покраснела Славка от удовольствия, что он похвалил ее. – Иногда я помогала деду кое-что переводить. Он у меня тоже строитель. А в основном, конечно, это работа с техническим словарем.

Власов пристально рассматривал Славкино раскрасневшееся лицо и неожиданно предложил:

– А давайте, Ярослава отпразднуем вашу первую победу. Будем кутить! Куда хотите, клуб, ресторан? Выбирайте!

– Я не знаю, Александр Вадимович, – пролепетала она, замерев от счастья.

– Тогда я выберу сам, – улыбнулся Власов. – Но у меня еще есть дела. В шесть я заеду за вами. Не вздумайте смыться!

Славка обомлела, когда он вышел за дверь.

Он приглашает ее на ужин? Это же практически свидание! Мамочка, дорогая! А разве не этого она хотела? Конечно этого. Как бьется сердце, и руки заледенели, а вот лицо бросило в жар. Она оглядела себя. После замечаний шефа пришлось поменять имидж. Кожаные штаны, косуха и цепи были заменены на узкую юбку, умопомрачительную блузку, которая ей очень шла, а на ногах туфли на тоненьких каблучках. Блеск! Славке этот ее образ нравился еще больше, чем рокерши-пацанки. В принципе, в таком виде можно идти куда угодно. Вопрос совсем в другом. Хочет ли Слава идти на свидание со взрослым мужиком. Только дура не поймет, что за этим должно последовать! Славка задумалась, и у нее сладко заныло внизу живота. Как там говорят: «Бабочки в животе»? Она тяжело вздохнула. Зачем себе врать. Она не просто хочет пойти на свидание с Власовым, она хочет с ним переспать. Давно пора расстаться с этой долбанной девственностью. А Власов, как раз именно тот мужчина, которого она любит. И она хочет, чтобы именно он и стал ее первым мужчиной. Решено! Она идет на свидание с Власовым. А там, будь, что будет!

Власов выбрал панорамный ресторан в деловом центре «Москва-Сити» на пятьдесят пятом этаже. Ужин при свечах, только на двоих. Славка аж обалдела от восторга. Как же это все необычно! Ночная Москва раскинулась перед ними, как на ладони. Тысячи огней. Эстакады и дороги, как огненные, движущиеся ленты, иногда закручиваются в кольцо, а иногда выстреливают горящими стрелами-диаметрами, пересекая светящиеся кольца дорог. Славка не могла отвести взгляд от огромных витринных окон, а внизу сверкал огнями любимый город.

– Нравится? – улыбнулся Власов, наблюдая за ней.

– Очень! – с восторгом проговорила Славка. – Я еще никогда здесь не была. Александр Вадимович, как это вы так здорово придумали?

– А давай на «ты»? – посмеиваясь, неожиданно предложил Власов. – Я тебя буду звать Славка. Мне очень нравится твое имя. Немного мальчишеское, задорное и прикольное. А ты меня можешь называть Александр.

– Нет, – запротестовала Славка, – я не смогу вас так называть, вы мой начальник.

– Сможешь, – уверил ее Власов. – Мы сейчас выпьем с тобой на брудершафт, и Мир тебе покажется намного проще, чем ты его себе напридумывала. Что-то из области, что мы с тобой из «разных песочниц», сразу отойдет на второй план.

– Но ведь мы с вами действительно разные, – возразила Славка, заливаясь краской.

– Действительно, разные, – неожиданно серьезно проговорил Власов. – Ты женщина, а я мужчина. И нас очень тянет друг к другу именно на этом уровне, на уровне различия полов. Я не прав? – он сверлил ее переносицу своим взглядом, и веселые черти замерли в ожидании ее ответа.

Славка замолчала и испуганно смотрела на него.

Власов взял ее руку, перевернул и поцеловал ладошку.

– Тебе не нужно бояться меня девочка, – вкрадчиво проговорил он сексуальным голосом змея-искусителя. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Только то, что тебе понравится, – не отрывая от нее взгляд, он налил красное вино в высокие фужеры, слегка приподнял бокал и легонько звякнул о Славкин бокал. – За нас, Славка. Пусть у нас с тобой будет все «тип-топ»! Расскажи мне о себе. Откуда так хорошо знаешь испанский? Учишься в инязе? Или в самом МГИМО? Будущий сотрудник МИДа?

– Нет, – покачала головой Слава, – ни одного попадания. Я будущий журналист. А испанский язык знаю, потому, что училась в специализированной школе с углубленным изучением иностранных языков. Английский и испанский. Испанский язык был профилирующим. И я хорошо училась, – Славка улыбнулась. Вот и весь секрет.

– А кто у тебя родители? – заинтересованно спросил Власов.

Облачко грусти заволокло синие глаза.

– А родителей нет, – тихо проговорила Слава. – Они погибли, когда мне было шесть лет. Меня воспитывал дед. Он для меня самый родной человек. И я его очень люблю.

– Прости, – Власов взял Славкину руку и поцеловал тонкие пальцы. – Я не знал, что у тебя нет родителей.

– Ничего, я привыкла, – Слава пожала плечами. – Я ведь их почти не помню. Хотя, маму помню. Она была очень красивая, а папа высокий и веселый, – она грустно улыбнулась.

– А кто у тебя дед? – Власов внимательно рассматривал Славку.

Слава невольно напряглась.

– Неужели он вспомнил тот злополучный вечер, когда тащил меня на руках в спальню, – пронеслось у нее в голове и сердце сжалось. – Дед занимается бизнесом, – уклончиво ответила она и тут же попыталась перевести разговор в другое русло. – Вы знаете, когда я была маленькая, – она лучезарно улыбнулась, – я придумывала всякие интересные истории с хорошим концом. Дед называл это сказки. И говорил, что я сказочница. Вот я и решила поступать в универ на журналистику. Так сказать, сочинять сказки или интересные истории.

Официант неожиданно материализовался перед ними, с ловкостью жонглера расставил блюда и разлил вино по бокалам. Власов что-то тихо сказал официанту, когда он услужливо склонился к нему. Тот кивнул и быстро исчез, а через несколько минут появился с роскошным букетом роз и вазой для цветов. Славка изумленно смотрела во все глаза.

– Это мне? – она даже задохнулась от восторга.

– Тебе, – черти уже плясали и выделывали кренделя в бархатных, серых глазах. Они уже праздновали свою предстоящую победу.

– За что? – прошептала Славка.

– Просто так! – рассмеялся Власов. – Давай уже есть, малыш. Стейк здесь замечательный, рекомендую.

Славка осторожно попробовала мясо.

– Вкусно, – улыбнулась она.

– Я рад, – в ответ улыбнулся Власов. – Ну, давай, рассказывай дальше.

– Что? – растерялась Славка.

– Как что? – удивился Власов. – Как жила и росла маленькая девочка Слава? Чем увлекалась, в кого влюблялась? В кого собирается влюбляться?

– Первый раз? – простодушно спросила Слава.

Брови Власова взлетели вверх. А черти в глазах от удивления замерли, и кажется, растерялись.

– А был второй?

– И третий, – рассмеялась Слава.

– Ну, давай про первого, – вздохнул Власов.

Слава пригубила вино и улыбнулась.

– Первый раз – это было в детском садике, – совершено серьезно выдала Славка. – Помню, как сейчас. Мне пять лет, а мальчику Коле шесть с половиной. Я в средней группе, а он в подготовительной. На Новогоднем празднике я была Красной шапочкой, а Коля Серым волком.

– Как интересно! – хмыкнул Власов. – И что, серый волк съел Красную шапочку, а в придачу закусил бабушкой, в виде воспитательницы?

– Нет, – скромно потупила глаза Славка, – не съел и даже не покусал, а наоборот, поцеловал в щеку и дал конфету.

– Т-а-к, – протянул Власов, – хороший финал, давай про второго.

– Второй? – улыбнулась Слава. – Это было уже в третьем классе. Мы сидели вместе за одной партой. Он был очень красивый мальчик и тупой, все время списывал у меня математику. К четвертому классу я в нем окончательно разочаровалась.

– А третий? – не унимался Власов.

Тут Славка стала серьезной.

– Про третьего я вам ничего рассказывать не буду, Александр Вадимович, – тихо сказала она.

– Это что, секрет? – подначивал ее Власов.

– Секрет, – густо покраснела Славка. – Знал бы ты, что этот секрет сейчас сидит передо мной и ведет допрос с пристрастием, – мысленно проговорила она, а вслух серьезно изрекла. – У каждой сказочницы должен быть свой секрет, Александр Вадимович.

– Сказочница, значит, – усмехнулся Власов. – Ну-ну! Обычно сказочницы на поверку оказываются обычными врушками. Кстати, – прищурился он, – а ты не врушка?

– Разве что совсем чуть-чуть, – смутилась Слава. – А вдруг он уже догадался, что я и разгульная горничная – одно лицо?

– Совсем чуть-чуть, говоришь? – Власов неожиданно приподнял ее за подбородок, и его бархатные, серые глаза заглянули в ее синие. – Поехали ко мне, малыш, – бархатные глаза неожиданно блеснули стальным блеском. – Мы с тобой взрослые люди. Нас непреодолимо тянет друг к другу. И мы это оба понимаем. Поехали! – приказал он. – И ничего не бойся.

– А я и не боюсь, – тихо проговорила Слава, смело приняв взгляд его глаз.

Власов подозвал официанта, расплатился, и они пошли к выходу. Уже в лифте Славку охватила легкая дрожь. Она прекрасно понимала, что будет дальше, но она и хотела этого и одновременно трусила. Еще бы! У нее ведь еще не было мужчины, и эта запретная тема немного пугала и одновременно притягивала своей сладостностью. Они ехали в лифте в полном молчании, разойдясь по разным углам, так же молча потом ехали в машине Власова до его дома. Он жил совсем недалеко от Москва-Сити, в многоэтажном доме. Доехали они довольно быстро, поднялись на лифте на двенадцатый этаж. Пока Власов открывал дверь, Славка пыталась привести в порядок свои растрепанные чувства, но не успела. Как только дверь распахнулась, Александр сильной рукой ухватил Славку и увлек за собой. Уже на пороге они начали целоваться, страстно, неистово, как в последний раз. Славка потонула в этом поцелуе, а потом вся задрожала, когда Власов неожиданно приоткрыл языком ее нежные губы и проник в ее рот. Ох уж этот порочный язык! Что он вытворял! Это можно же потерять сознание, впасть в кому! Нет, конечно же, Славка целовалась с ребятами, и считала даже, что у нее это неплохо получается, и, конечно же, слышала о «французском поцелуе», но такого у нее еще никогда не было. Она даже и не предполагала, как это сладостно и разрушительно для воли! А воля, действительно, была сломлена мгновенно. И все этические и моральные запреты полетели к черту вместе с одеждой, которую они оставляли за собой при продвижении к спальне Власова. Славка полностью потеряла контроль над своим сознанием и телом. Сознание просто отключилось, а тело требовало продолжения, причем немедленно, сейчас же. Включилось сознание уже на большой кровати, когда Власов стаскивал со Славки последний атрибут ее одежды – кружевные стринги. Стринги полетели куда-то в сторону, а ненасытные губы и руки Власова уже блуждали по ее гладкому телу, иногда останавливаясь и жадно припадая к определенным его частям. Губы надолго остановились на высокой, девичьей груди, с удовольствием затягивая в рот розовые соски, которые мгновенно затвердели под его ласками. Да, сознание, конечно же, включилось, потому, что Славка ощущала всю сладость его поцелуев. Она стонала, выгибала спину, как кошечка, кусала губы до крови. Она уже не знала, что сделать, как завершить эту сладостную муку?! Она-то пока не знала! Но об этом прекрасно знал ее партнер! Он быстро, коленом раздвинул ее ноги и, ощутив неожиданное препятствие, вошел на всю глубину. Славка вскрикнула от острой боли. А Власов, осознав, наконец, что перед ним девственница, уже не смог обуздать страсть, рвавшуюся наружу, как невозможно остановить летящий железнодорожный экспресс…

Александр притянул к себе притихшую Славку и нежно поцеловал в плечо, где красовалась ее «бабочка-татуха».

– Маленькая врушка! – ласково пожурил он ее. – Я был уверен, что рокерша-пацанка с бабочкой на плече, давно простилась со своей девственностью и постигла все премудрости и уроки любви. А оказалось, что тебе еще нужно преподносить эти самые уроки.

– Ты недоволен тем, что переспал с девственницей? – тихо спросила Славка, кусая губы, неожиданно переходя на «ты»?

– Наоборот, – Власов нежно поцеловал ее в распухшие губы, – я просто счастлив, что стал твоим первым мужчиной. А насчет уроков любви, так это дело наживное, – он весело подмигнул ей. – Поездка в Париж на неделю, и мы с тобой освоим все премудрости любви и даже более. Согласна?

– В смысле, в Париж? – растерялась Славка.

– В том самом смысле, что завтра мы летим в Париж. Я надеюсь, загранпаспорт у тебя есть. Если у тебя нет визы, я сегодня попробую все уладить, – черти в глазах Власова разомлели от неги и лениво ждали ответа. И было понятно, что их устроит только положительный ответ. – Славка, отказ не принимается, – добавил он. – Если ты будешь сопротивляться, считай, что это командировка. Кстати, именно так я все и оформлю.

– Александр Вадимович, – Славка растерянно смотрела на него, – загранпаспорт и виза у меня есть, но…, – она запнулась.

– Саша, – поправил ее Власов, – для тебя я теперь Саша, по крайней мере, когда мы с тобой вдвоем. Может быть, пока на фирме и не надо афишировать наши отношения. Но когда мы вдвоем…, – голос у него неожиданно охрип. – Иди ко мне, малыш! Я тебя очень хочу! Еще хочу! Кстати, ты моя первая девственница. Я раньше никогда не спал с девственницами, даже и не представлял, что с ними нужно делать?

– Теперь тебе и не придется ничего представлять, – проговорила разумная Славка. – Ведь я уже не девственница.

Власов заливисто расхохотался.

– С этим не поспоришь! Ведь действительно уже не девственница! Кто-кто, а я уж в этом точно уверен. – Ты знаешь, малыш, – он неожиданно оживился, – две недели назад одна пьяная в драбадан девица предлагала мне переспать с ней, уверяя, что она девственница.

– И что? – краснея, спросила Слава. – Девица оказалась не девственница?

– Не знаю, – рассмеялся Власов, – не пробовал. Не мог же я воспользоваться доверием пьяной девушки, тем более девственницы.

– Д-а-а-а, – протянула Славка, – теперь, когда ты приобрел опыт общения с девственницами, смотри не войди во вкус! Говорят, аппетит приходит во время еды?!

– А мне больше и не надо! – заговорщически прошептал Власов, притягивая ее к себе поближе. – У меня теперь на завтрак, обед и ужин будет своя, «именная девственница», со знанием языков. Вот именно ее я и собираюсь сам обучать премудростям любви. Для личного пользования, так сказать! Без права передачи! Иди ко мне, малыш…

На другой день они уже были в аэропорту Шереметьево, прошли паспортный контроль и ждали вылета. Славка до конца еще не осознала всего, что произошло с ней за эти сутки. Еще вчера утром, она была свободной, ничем не обремененной девчонкой, а сегодня она не просто, как сказала бы ее подруга, совершила переход «во взрослое состояние», у нее произошел некий душевный перелом. Она любила. Нет! Она не была влюблена, как еще совсем недавно во Власова. Она именно любила! Сильно, всем своим существом, включая и тело и душу. Причем, эта душа приобрела некий новый статус – статус женщины, умеющей и способной любить. Она любила Власова всего, от его пронзительных, серых, бархатных глаз до его сильных, мускулистых ног и стройных ягодиц. При воспоминании об этом, щеки Славки предательски покраснели. И теперь этот объект любви сидел рядом и с воодушевлением рассказывал ей о Париже. Вот чудак! Если бы он знал, сколько раз Славка с дедом были в Париже. Дед возил ее туда каждый год с пятнадцати лет. Но она заинтересованно смотрела на Александра и от восторга сверкала глазами. Впрочем, ее восторг был вызван вовсе не рассказами о Париже, а тем, что ее плечи обнимали руки ее возлюбленного. Наконец объявили посадку, и они двинулись в сторону длинной очереди на получение посадочных талонов.

-4-

Париж, Париж! Пожалуй, на свете нет другого города, который бы так ассоциировался с любовью. Именно Париж – это город любви и всех влюбленных. Когда ты в Париже, все мысли невольно обращаются в сторону любви. Сердце начинает сильнее биться, разгоняя кровь по всему телу, в животе «кружатся бабочки», а душа хочет петь. И петь, конечно же, о любви. «Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь…». А Славка ждала, всегда ждала и знала, что ее возлюбленный будет самым лучшим, самым красивым, самым смелым. В общем, самым-самым. И дождалась! Так и случилось. Ее Саша и правда, самый лучший! Славка любит его так, как никто до нее не любил. А Саша? Любит ли он Славку? Ведь во время их жарких ночей, когда Славка сквозь стон шептала ему слова любви, она ни разу не услышала от него этих самых заветных слов. Об этом стоит призадуматься.

Славка с Сашей гуляли по старым улицам Парижа, сидели в уютных кафешках, пили вкуснейший кофе, настоящее французское шампанское и целовались без конца, всегда и везде: в этих самых кафешках и на многолюдных улицах, в пустынных переулках и на Эйфелевой башне, и в лифте гостиницы, где, кстати, успевали быстро заняться сексом, прежде, чем подняться на свой этаж. А потом, вывалившись из лифта, хохотали до смерти над своими «взрослыми шалостями». Да, в эту поездку Париж открылся для Славки с совсем другой стороны. Она увидела знаменитый город любви глазами влюбленной девушки. И очень многое поняла. Она неожиданно поняла, что теперь кроме деда, у нее появился еще один дорогой ей человек, который стал ей родным и близким. Настолько близким, что ближе некуда, даже ближе деда! Целую неделю, просыпаясь, каждое утро вместе с Власовым, Славка не могла себе представить, как будет просыпаться в постели одна, в Москве. Или не будет? Или не одна? А может быть, Саша предложит ей жить вместе? Эти запретные мысли все чаще и чаще посещали ее, хоть она и честно пыталась их отогнать от себя. В конце концов, если Саша что-то решит, он ей сам обязательно скажет. Но Саша ничего не сказал. Когда они вернулись в Москву, прямо из Шереметьево, Саша повез Славку к себе домой.

– Это не обсуждается, малыш, – посмеиваясь, проговорил он, когда Славка попыталась возразить ему. – Мы едем ко мне, потому, что я просто не смогу теперь уснуть без тебя. Завтра вечером перевезем твои вещи ко мне. Вот так!

Славка ликовала. Значит, Саша любит ее, любит по-настоящему, хотя ни разу не сказал ей об этом. Значит, можно перестать ломать комедию и честно рассказать ему все. Что она внучка его партнера Огнева, что она и есть та самая «разгульная горничная», так приглянувшаяся ему. Саша наверняка будет долго смеяться над этой курьезной ситуацией. Ведь все-таки он переспал с этой самой «горничной», сам того не подозревая. Они прилетели в Москву ночью. Потом еще долго занимались любовью и уснули только, когда уже начало светать. А в девять утра Саша нежно целуя Славку, прошептал ей на ухо:

– Спи, малыш. На сегодня я даю тебе отгул. А я отправлюсь «на работу славную, на дела хорошие».

Славка обвила его шею руками.

– Не уходи, Саш, прошу тебя. Дай себе тоже отгул, – она с надеждой смотрела на любимого.

– Не могу, – вздохнул Власов. – У меня сегодня встреча с заказчиками. Хотя так хочется поваляться с тобой в постели целый день. Как в Париже, помнишь? – черти веселились в бархатных глазах. Он крепко поцеловал ее. – Я побежал. А ты жди меня, и я вернусь, обязательно! – он тихо засмеялся и вышел.

Славка закрыла глаза, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Чувство необыкновенного счастья накрыло ее с головой. Он сказал, ждать его, значит, он любит ее! А больше Славке ничего не надо!

Славка выспалась до обеда, повалялась в ванне, привела себя в порядок, уселась у окна и, хмыкнув, подумала:

–Прямо, как в сказке Пушкина.

– Саша с милою простился,

– В путь дорогу снарядился,

– Славка села у окна, чтобы ждать его одна.

Сколько она просидела у окна Славка и не помнит. Соскучившись по Саше в самом прямом смысле этого слова, по «самое не могу», Славка неожиданно приняла решение, отправиться к нему на работу. Она собралась за пять минут и вышла из квартиры, захлопнув дверь.

До офиса Власова на метро Славка доехала за двадцать минут. Спросила охранника выходил ли Власов, на что получила ответ, что Александр Вадимович еще в офисе. Славка посмотрела на часы, почти девять вечера. Саша, наверное, работает. Может быть, он уже заканчивает, и они вместе смогут поехать домой? Саша действительно заканчивал и если быть точным, кончал. Это Славка услышала, когда тихо приоткрыла дверь его кабинета. На столе сидела секретарша и громко стонала, и через минуту застонал Саша. Наверное, ему было хорошо, почему-то пришло в голову Славке. Саша быстро застегнул штаны и обернулся, встретившись взглядом с синими Славкиными глазами, в которых прочитал одновременно растерянность, ужас и боль. Славка рванула к выходу, успев заметить, что черти в глазах Власова испуганы насмерть. Вот просто насмерть! И чего они испугались?

– Славка, подожди, – прокричал он, ринувшись за ней.

Но Славка успела заскочить в лифт и нажала «ход». Уже на выходе из офиса, она как торпеда пронеслась мимо охранника и быстро затерялась в толпе у метро. Власов на пять минут позже проскочил мимо удивленного охранника и быстро вернулся обратно. Естественно, Славки нигде не было. Он был также уверен, что завтра она вряд ли появится на работе, да и у него дома, тоже.

– Ну вот, пожалуй, и все! Красивая сказка закончилась. И, к сожалению, в конце нет «happy enda». Значит, эта сказка с грустным концом. Так тоже бывает! – думала Славка и ехала на такси к деду за город, в дом, где она жила, и где была счастлива, пока не встретила там Власова. Что она скажет деду? Да у нее на лице все написано. Дед сразу поймет, что ей плохо и вытянет из нее всю информацию, всю правду. Нельзя сейчас к деду. Нужно ехать в квартиру родителей. Власов не знает этот адрес. Он никогда не подвозил Славку домой. Все это время они были вместе. Да и не будет Власов искать ее. Не нужна она ему! Разве, что так, на несколько месяцев, пока не надоест.

– Поворачивайте в Москву, – обратилась Славка к таксисту, – я все оплачу.

Таксист лениво кивнул и развернул автомобиль прямо по сплошной полосе, и автомобиль понесся теперь уже в сторону Москвы.

-5-

Власов был не просто зол на себя, он был взбешен. Какого черта! Он что, с ума сошел? В жизни не позволял себе ничего подобного! Идиот! Хотя эта секретарша, которую он сегодня трахал, Катя, кажется, строит ему глазки уже полгода. Но сегодня, когда уже никого не было в офисе, и он сам собирался уходить, она заглянула к нему в кабинет, что-то спросила, какую-то ерунду, он даже и не помнит. Слово за слово. А потом… Потом он и сам не понял, как все это получилось. Девица уселась на стол и раздвинула ноги. И оказалось, что у нее под юбкой не было нижнего белья. Инстинкт сработал что ли? В голову ударила кровь, и он…Он забыл все в тот момент, даже то, что сегодня весь день думал о Славке и представлял, как она спит в его постели, такая трогательная, нежная и невероятно красивая. Как он вернется домой, и они с ней займутся любовью на кухонном столе. Как это было вчера, когда вернулись из аэропорта и не дошли до спальни. Может быть, поэтому он и повелся на эту девицу?

– К черту уволю эту секретаршу, завтра же! – решил Власов, уже придя домой, когда выяснил, что Славка исчезла. – И завтра же узнаю в отделе кадров Славкин домашний адрес.

Но оказалось, что в отделе кадров ее адреса просто нет.

– Почему? – он угрожающе сверлил переносицу Галины Петровны, когда она в растерянности перебирала личное дело Вересовой Ярославы Викторовны. В тоненькой папочке находилось заявление о приеме на работу и все.

– Как такое может быть, Галина Петровна, – зло прошипел Власов. – В личном деле, по крайней мере, должна быть ксерокопия паспорта и договор. Не так ли?

– Они были, – чуть не плакала Галина Петровна. – Сегодня прямо к началу работы пришла Вересова и предупредила, что по семейным обстоятельствам увольняется. Я, конечно, удивилась. Хотела предупредить вас, но она заверила, что вы в курсе дела. Потом ей стало плохо. Она и правда с утра неважно выглядела, бледная какая-то, белая просто, как полотно. Она попросила воды, если можно из кулера. Я вышла, чтобы ей принести свежей и холодной воды. А когда вернулась, ее уже не было в кабинете.

– Галина Петровна, вы с ума сошли! – взревел разбуженным медведем Власов. – Вы оставляете одну девушку в отделе кадров? Девушку, которая даже не является штатной сотрудницей фирмы, которая работает у нас только две недели?

Галина Петровна стояла вся пунцовая, дрожащими руками завязывая и развязывая уже никому ненужную папку с личным делом Ярославы Вересовой.

– Вы меня теперь уволите? – тихо спросила она, не поднимая на шефа глаз.

Власов в сердцах выматерился и вышел, так громко хлопнув дверью, что посыпалась штукатурка.

– Ай да, Славка! Ай да, молодца! Это же надо, придумала, как провести доверчивую Галину Петровну! Неужели чувствовала, что я буду ее искать? – Власов сидел в кресле, в своем кабинете и в соцсетях вбивал «Вересова Ярослава Викторовна». Но, к сожалению, ничего не нашел. Очевидно, информация была недавно удалена. – Она, конечно, была оскорблена, – размышлял Александр. – После нашей фантастической недели в Париже, такой прозаичный конец! А если бы я застал ее в подобной ситуации? – он представил подобное и скрипнул зубами. – Убил бы! Т-а-к, и где мне теперь ее искать? Она, кажется, говорила, что учится в университете на факультете журналистики. Интересно, в каком? Может в МГУ? Сначала нужно попробовать поискать в МГУ. Хотя завтра наклевывается командировка. Придется отложить поиски до лучших времен.

Славка два дня пластом лежала в кровати. Она даже не ела, только пила воду и спала. Спала она все время. Сон для нее стал спасением. Во время сна она забывалась и немного успокаивалась. А на третий день, Славка неожиданно почувствовала, что боль притупилась, и она смогла здраво размышлять.

– А что особенного, собственно произошло? Да, у меня с Власовым была фантастическая неделя в Париже. Я поехала туда с ним, потому, что очень хотела этого. Я люблю его, и думала, что он тоже любит меня. Но для него это, очевидно, было просто хорошее времяпрепровождение и все, хороший секс. Неделя прошла, как сказка, и началась проза жизни. А Власов не ангел, он обычный мужчина, с обычными мужскими инстинктами. Ему хотелось получить меня, он получил, так сказать, сбил оскомину, наелся меня досыта и все! В конце концов, он ни к чему меня не принуждал и не насиловал. И нечего устраивать из всего этого трагедию. Нужно просто все понять и принять, что Власов не герой моего романа. Конец моей любви! Но жизнь продолжается и нужно научиться жить без него.

Она все поняла и приняла. Но встречаться и общаться с Власовым больше не собиралась. Ни к чему это!

– А вдруг Власов решит искать меня, – промелькнула у нее мысль, и она тут же отбросила ее. – Он не знает, где меня искать. Ксерокопию паспорта и договор из отдела кадров я забрала. Университет! – осенило Славку. – Он на раз вычислит меня, если будет искать в МГУ. Хотя, я не говорила ему, что учусь именно там. Факультет журналистики есть во многих вузах. Конечно, МГУ в приоритете. И что делать? – и неожиданно «гениальная мысль» посетила Славку. – А что, если поменять фамилию Вересова на Огневу? – Дед давно хотел, чтобы я взяла его фамилию. Решено!

Вот так она и сделала, и через несколько дней Ярослава Викторовна Вересова превратилась в Ярославу Викторовну Огневу, не оставив ни одного шанса господину Власову, если он вдруг попробует искать свою сбежавшую любовницу. Хотя, зачем ему ее искать? Намного проще завести новую, например, ту самую секретаршу Катю, с которой он занялся сексом на столе сразу же после бурной ночи со Славкой. Флаг ему в руки!

-6-

      Боже мой! Как плохо-то! Уже второй день Славку мутит, тошнит, и выворачивает наизнанку, как тогда, когда она отравилась в день своего совершеннолетия. А сегодня, после завтрака она еле успела добежать до туалета. Все, что она съела, благополучно отправилось в унитаз. Хорошо хоть деда дома нет, он уже неделю в командировке, а то бы точно вызвал скорую помощь. Домработница Оля, наблюдая за Славкой, ахнула и прикрыла рот рукой, чтобы не сказать что-нибудь лишнего. А Славке стало на все наплевать. Она еле добрела до кровати, рухнула туда и прикрыла глаза. Оля неслышно подошла к кровати Славки и тяжело вздохнула.

– Славочка, девочка, тебя давно тошнит?

– Два дня, – простонала Славка, не открывая глаз.

– Ты бы тест на беременность купила что ли, – посоветовала Оля.

– Что?! – Славка мгновенно села на кровать. – Какой тест, Оль, ты чего?

– Тот самый, Славочка, которым беременность проверяют, – Оля отвела глаза в сторону. – А еще лучше к врачу сходи.

– К какому врачу? – насторожилась Славка.

– К гинекологу, конечно, – еще раз вздохнула Оля. – Я думаю, ты беременна.

Славка пружинкой вскочила с кровати.

– Что, я? Этого не может быть! – ее голос от волнения зазвенел.

– Не может быть! – фыркнула Оля. – Мужчина у тебя был? Ну, в смысле, ты с мужиком спала?

Славка виновато кивнула. Оля с жалостью посмотрела на нее.

– К врачу идти надо, – уверенно сказала Оля. – И чем раньше, тем лучше. Чего тянуть?

Конечно же, Оля оказалась права. Еще бы! Она ведь двоих детей родила. Врач, к которому пришла Славка, мгновенно вынесла вердикт: беременность, четыре недели. Славка вышла из поликлиники, села на скамейку и задумалась.

– Что делать? Извечный философский вопрос. Что делать незамужней девушке, когда она узнает, что ждет ребенка, а будущий папаша ни сном, ни духом? Сама беременность не рассосется. Есть только два пути: аборт или рожать. Что делать? Убить едва зародившуюся жизнь или наоборот, дать новую? – Славка поднялась со скамейки и медленно побрела в сторону дома. Она шла и прислушивалась к себе, к тем изменениям, которые происходили с ней. И она, как ни странно, радовалась этому. Она теперь не просто Славка Вересова, ой, пардон – Огнева. Она теперь будущая мать. В ней растет и развивается новая жизнь. Плоть и кровь ее и Власова. Она мгновенно вспомнила Власова, пляшущих чертей в его бархатных глазах. И неожиданно подумала, что никогда не сделает аборт. Она родит ребенка Власова. От таких мужчин, как Власов, аборты не делают!

Константин Георгиевич сидел за столом в своем кабинете и работал. Тихо скрипнула дверь, и на пороге появилась Славка. Огнев скосил взгляд на внучку и снова уставился в компьютер.

– Дед, – тихо позвала Славка, – мне нужно с тобой поговорить. Это очень важно.

– Ну, поговори, – продолжал просматривать документ Константин Георгиевич, – я слушаю тебя.

– Дед, я беременна, – совсем тихо, как будто прошелестела Славка.

– Что? – вздрогнул Константин Георгиевич. – Ты что-то сказала? Я не расслышал.

И тут Славку как прорвало.

– Я сказала, что я беременна, – она уже почти кричала. – Да, вот такая у тебя дрянная, беспутная внучка. Позор рода Вересовых, да и Огневых. Если ты меня выгонишь из дома, будешь тысячу раз прав, я уйду, устроюсь куда-нибудь работать, хоть уборщицей. Но аборт делать я не буду. Я рожу этого ребенка, – слезы градом покатились по щекам.

Константин Георгиевич встал, подошел к внучке и прижал ее к груди.

– Ну, что ты, глупенькая, – он гладил ее по голове, и его суровое сердце разрывалось на части. – Что ты несешь, девочка?      Как я могу выгнать из дома свою внучку и ее будущего ребенка. Рожать будешь! Все будет хорошо! Эх, ты, птичка-невеличка, глупая ты моя! – вздохнул он. – А отец, кто? – осторожно поинтересовался Константин Георгиевич, старательно отводя от внучки глаза.

– Про отца даже не спрашивай, – всхлипнула Славка. – Все равно ничего не скажу.

– Хорошо, – согласился дед, – ну, хоть не наркоман, алкоголик или еще какой урод?

– Нет, – грустно улыбнулась Славка. – Отец ребенка замечательный человек, сильный, смелый, самый красивый. Просто я ему не нужна!

– И Бог с ним, – выдохнул Константин Георгиевич, – раз так, то и нам он тоже не нужен! Сами вырастим ребенка, не бойся.

– Я с тобой, дед, ничего не боюсь! – улыбнулась сквозь слезы Славка. – Мы вырастим ребенка, и это будет мальчик, я уверена. А фамилия его будет Огнев, как твоя.

– А отчество? – хмуро спросил Константин Георгиевич.

– Отчество будет Александрович, – Славка вздохнула. – Ну, что-то же он должен получить от своего отца?

-7-

А Власов, в этот самый момент, зашел в свой кабинет, отшвырнул от злости портфель в сторону, рванул раму окна, уселся на подоконник и закурил. Он только сейчас вернулся из МГУ. На факультете журналистики нет студентки по фамилии Вересова. А фамилия редкая, не Иванова или Петрова какая-нибудь! Значит, она учится в другом университете. Интересно, в каком? Да в каком угодно! Черт возьми! В Москве полно университетов, где есть факультет журналистики. Кроме того, это может быть и коммерческий вуз. Тогда число вузов вообще может увеличиться в несколько раз. И шансы найти Славку резко уменьшатся или вообще сведутся к нулю. Похоже, это конец love story, под кодовым именем Славка Вересова. А жаль! Власов уже курил вторую сигарету, не обращая внимания на пепел, который сыпался на его белоснежную рубашку, баснословной стоимости. А злость его все еще не отпускала. Он был зол на всех: на себя, на секретаршу Катю, и прежде всего, на глупую Славку. Какого черта она смылась, не поговорив с ним?! Могла бы устроить истерику, например, расцарапать лицо Власову, разреветься, в конце концов, проорать ему в лицо, что он гад, кобель и сволочь. А он обнял бы ее крепко-прекрепко и ласково прошептал бы ей на ухо: «Конечно, гад, но я кажется, люблю тебя, малыш». Потом каялся бы, говорил, что черт его попутал, но больше он ни–ни, никогда, ни с кем. И целовал бы ее, целовал, пока она не растаяла бы от его ласк, как Снегурочка на печи. Вот тогда бы она уже никуда от него не делась! А теперь, что? Как ее найти? Он глубоко вздохнул и неожиданно разозлился еще больше. А вообще-то, ему все это надо?! Он холостой, самодостаточный мужик, а она девчонка совсем! И чего он завелся?! Ведь он не приветствует серьезные отношения. Тогда зачем? Потому, что девчонка больно хороша? Наверное. Вот нравится она ему, до умопомрачения нравится! Хоть и брюнетка, хотя он предпочитает блондинок. Но эта брюнеточка особенная какая-то. У него такой еще никогда не было. И вовсе не потому, что она была девственница. Наоборот, она страстная, сексуальная, вызывающая непреодолимое влечение, манкость, какую-то. Он аж застонал, когда вспомнил гибкое, страстное тело, мгновенно отзывающееся на его ласки. Власов скрипнул зубами. Нет! Не готов он сейчас с ней расстаться, вот совсем не готов! А потом, может быть, он и не стал бы с ней расставаться совсем. По крайней мере, в ближайшем будущем. Власов полез еще за одной сигаретой. Он курил и вспоминал, как увидел ее первый раз. Это было что-то необыкновенное, шок какой-то! Он с испанским инвестором Алонсо зашел в отдел кадров, узнать насчет переводчика. Рванул дверь, и она с силой отлетела в сторону. В этот момент он услышал сдавленный крик Галины Петровны. Власов шагнул в кабинет и увидел девушку, которая рухнула на пол. Оказывается, Александр треснул девушку по лбу этой самой дверью. Он подскочил к девушке, подхватил ее на руки и уложил на кожаный диван. Девушка была без сознания. Видать здорово он приложил ее. Галина Петровна куда-то метнулась и вскоре вернулась с мокрым полотенцем. Александр приложил полотенце ко лбу девушки, склонился к ее лицу и неожиданно погладил ее по щеке. Кожа на ощупь была бархатистая. У него даже дыхание перехватило. Девушка застонала и открыла глаза. Ну и глаза! Синего, насыщенного цвета и миндалевидного разреза. Красивые!!! Власов прямо обалдел от восторга. Сеньор Алонсо за его спиной что-то восхищено залопотал на своем испанском языке. А Власов, наоборот, лишился дара речи. Он смотрел в эти синие глаза и потихоньку терял голову. Девушка глубоко вздохнула и попыталась привстать. Александр задержал ее за руку, и его словно пробило электрическим током. Он сразу же отпустил ее руку от «греха подальше».

– Подождите, девушка, не поднимайтесь, – ласково проговорил Власов. – Может быть, у вас сотрясение мозга. Наверное, нужно вызвать скорую помощь. Как вы себя чувствуете?

А она улыбнулась такой удивительной улыбкой, отрицательно качнула головой, все-таки приподнялась и села на диван.

– Спасибо, все в порядке, – голос прозвенел, как колокольчик. – Я лучше пойду.

У Власова от этого голоса мгновенно сработало тело, и он, чтобы скрыть эрекцию, засунул руки в карманы. Тут еще рядом ей что-то восхищено начал говорить сеньор Алонсо. И неожиданно девушка ответила ему по-испански.

– Ничего себе! – поразился Власов. – Она, оказывается, знает испанский язык. – Галина Петровна, – обратился он к начальнице отдела кадров, – кто эта девушка?

Он ведь сразу понял, что девчонка пришла устраиваться на работу, и сразу же решил, что возьмет ее обязательно либо своей помощницей, либо секретаршей. Да, кем угодно возьмет, лишь бы она была к нему поближе. Вот так! Но когда Галина Петровна объявила, что девчонка – эта их новая уборщица, он возмутился. Это же надо! Ему переводчица нужна позарез, уже сегодня, а ее отправляют махать шваброй, такую красавицу! Нет уж! Девчонка будет заниматься испанским направлением и будет с ним рядом.

– Пойдете ко мне переводчицей? – ласково обратился к ней Власов.

Девушка неожиданно покраснела и кивнула.

– Ну, вот и ладненько. Галина Петровна, составьте с девушкой договор и проводите в переговорную, заказчик уже приехал, – он напоследок обворожительно улыбнулся девушке и перевел взгляд на сеньора Алонсо, который просто пожирал глазами эту девушку. Вот сто пудов девушка произвела на испанца неизгладимое впечатление. – А сеньор Алонсо, еще тот Казанова, – неприязненно подумал Александр. – Одним словом – «испанец». Да уж, за ним нужен глаз да глаз! Но девчонку я ему не отдам. Пусть даже и не рассчитывает! Она мне самому нравится. Молодая, свежая, как ветер, а кра-си-ва-я-я-я! Просто – сладкая мечта, моя мечта!

А вот теперь, эта сладкая мечта исчезла, растаяла, как дым. И он не знает, где ее искать? Да и надо ли? Ну, красивая девчонка, красивых много. Исчезла, значит, так распорядилась судьба. А если бы не исчезла? Не факт, что она не надоела бы ему через несколько месяцев. Вот тогда были бы слезы и истерика. А ему это надо? Нет, все-таки, что не делается, все к лучшему!

-8-

Славка стояла перед большим зеркалом и расчесывала свои роскошные волосы. Она невольно задержала взгляд на своем отражении. Прошло пять лет со времени знакомства с Власовым. Из очаровательной девчонки она превратилась в красивейшую девушку. Да-да! Ведь ей всего двадцать три года, а сыну уже четыре. При воспоминании о сыне, Слава невольно улыбнулась. Артем Александрович Огнев, Темка – это нечто, особое явление, причем шкодное явление. Но, как не странно, эта шкодность шла не от вредности или пакостности его характера, а от необходимости познания мира. Он хотел знать все и сейчас и все время спрашивал. Главный вопрос Темки звучал так: «А это что»? И ответ он хотел получить сразу и немедленно. В свои четыре года Тема говорил абсолютно чисто, не картавя ни одной буквы, смотрел на мир своими серыми, бархатными глазами и не уставал всему удивляться. И вопросы у него были совершенно искренние и порой такие, на которые сразу и ответа не найдешь. Дед частенько хватался за голову, чтобы ответить доходно, а Славка ухохатывалась. Но бархатные глаза внимательно смотрели на взрослых и ждали ответа на свои вопросы. Почему вода мокрая? Почему земля черная? Почему у собаки есть хвост, а у него, у Темы, нет? Почему собака, когда бежит, высовывает язык? И так далее. Вопросы сыпались из него, как из рога изобилия. Темка для своего возраста был невероятно сообразительным. Он так похож на Власова, что иногда Славка боится, что дед может догадаться, кто отец внука. Ведь дед иногда встречается с Власовым по работе. Но Славка все-таки рассчитывает, что дед никогда не свяжет Славку и Власова. Ему даже в страшном сне не приснится, что у них была интимная связь. Интересно, а если бы дед обо всем узнал, что бы он тогда сделал? Убил Власова? Нет, конечно! Но серьезного разговора Власову было бы не избежать! А Власов, что бы он сделал, если бы узнал, что у него растет сын, такой замечательный, сообразительный и очень похожий на своего отца? Решил бы Саша участвовать в Темкином воспитании? А может, решил бы повести под венец его мать? Славка точно знает, что Власов не женат. Она регулярно заглядывает в соцсети, просматривают всю информацию, хоть как-то связанную с Сашей. Но что у Власова бурная личная жизнь, она знала, из этих же соцсетей. Как пишет «желтая пресса», Власов сейчас один из самых завидных женихов Москвы: красив, умен, богат, да и не стар, всего тридцать три года.

– Прямо, как Христос, – фыркнула Славка, – только нимфа над головой не хватает! Хотя, нет! Это не про него. Черти в его глазах и нимф несовместимы. Опять я думаю о Власове, – неожиданно расстроилась Славка. – Давно пора понять, что нам с ним не по пути. У него своя жизнь, у нас с Темкой, своя. И они вряд ли когда-нибудь пересекутся. Разошлись, как в море корабли! Вы, господин Власов, налево, а мы с Темкой, направо. Вот так!

За завтраком дед хитро посмотрел на Славку.

– Слав, знаешь, кто купил дом, который по соседству с нашим домом, ну тот с большой мансардой?

– Кто? – равнодушно спросила Славка, не отрываясь от телефона. Ей, честно говоря, было пофиг, кто купил соседний дом, который уже полгода выставлен на продажу.

– Может, ты все-таки оторвешься от телефона? – недовольно спросил Константин Георгиевич.

– Дед, я же все слышу, – Славка все-таки отложила телефон в сторону.

– И я слышу, когда играю в гаджет, – раздался звонкий голосок сына. – А ты, мамочка, говоришь мне, что за столом нельзя отвлекаться, – Тема свел бровки вместе, – «Когда я ем, я глух и нем». Вот! – закончил он и торжествующе посмотрел на маму и дедушку.