Читать книгу Кара. Эльфийское наследие - Татьяна Павловна Мирошникова - Страница 1

Иллания. Королевство Тиоссия.

Замок Сайрин купался в лучах полуденного солнца. Его мощные каменные стены с высокими позолоченными башнями, искрились на свету, а вечно цветущий сад, раскинувшийся вдоль берега быстрой речки, наполнял воздух сладкими ароматами. Лишь черные вороны, облюбовавшие под свои гнезда самую высокую, среднюю башню, добавляли нотки угрюмости в столь радужный пейзаж.

Король Тиоссии Ядорн III отдыхал в покоях. Впервые за несколько месяцев он поднялся с первыми лучами солнца и занялся неотложными делами. К полудню, выбившись из сил, он погрузился в глубокий сон.

Громкий цокот копыт, ворвался через открытое окно в королевские покои. Ядорн подскочил, потирая заспанные глаза. Сонливость мгновенно улетучилась. Спешно натянув высокие кожаные сапоги, он поспешил на балкон, уже на ходу срывая с кресла свой красный бархатный плащ.

Солнце нещадно слепило глаза, вынуждая щуриться. Ядорн с силой зажмурился и вновь посмотрел вдаль. Отряд всадников быстро приближался ко внутреннему двору замка. Они шли ровным строем, поблескивая доспехами, словно рыба чешуей на солнце. Позади стражников с угрюмым видом плелись две повозки с железными клетками сверху в которых перевозили пленников.

Последние зимние месяцы стали для короля Тиоссии настоящим испытанием. Тоска источила его словно вода камень, смыв с лица краски жизни. Ядорн чах на глазах изумленного двора и даже любимая супруга, королева Ильяна, была не в силах что-либо изменить. Король был тяжело болен и имя этой болезни –  Кира. Да, да, именно болезнь, а не любовь! Он слышал, что Кира владеет магией, но сам не придавал этому значения и лишь теперь, освободившись от ее проклятых чар осознал, что страсть которую он питал была соткана колдовством.

Тем временем, конница остановилась во дворе.   Капитан Ирвин спешился первым, и заметив на лоджии короля, отвесил учтивый поклон и тут же поспешил к одной из повозок. Лязгнула металлическая дверь. Громкий крик всполошил округу. Молодая женщина в рванном платье и всклокоченной гривой темно-каштановых волос в отчаянье цеплялась за ржавые прутья, оказывая яростное сопротивление.  Это был неравный бой. Доблестный воин с легкостью одержал победу, наградив бунтарку тяжелой оплеухой.

 Тщеславная улыбка озарила лицо короля. Даже за тысячу верст он смог бы распознать в этой хрупкой особе свою ненавистную мучительницу Киру. Наступил и её черёд страдать!

  Хорошо осознавая важность своей роли в этой мрачной истории, капитан Ирвин без малейшего сожаления ухватил пленницу за волосы и поволок в сторону Башни смерти, где ей предстояло дожидаться решения короля о своей дальнейшей участи.

  Безобразная «груда» из серых камней в несколько этажей казалась уродливым нарывом на безупречном силуэте замка. Стоны и крики заключенных не смолкали в ней ни днём ни ночью, а от пролитой людской крови стены были покрыты плотной порослью красного мха, который в народе прозвали «Кровавый». Черные вороны кружили вокруг Башни смерти и громко каркали на всю округу, каждый раз, когда новая душа радостно покидала истерзанное палачами тело, устремляясь к небесам.

  Вторая клетка на повозке тоже не пустовала.  Могучий и высокий лесной эльф Трон обладал нечеловеческой силой. Его плен не был случайной удачей людей короля. Отнюдь.  Как и в случаи с Кирой тут не обошлось без колдовства и магии. Стражники всю дорогу шумно обсуждали бессилие ведьмы и тролля, выдвигая версии и строя догадки, но домыслы оставались лишь домыслами. Правда была известна одному королю и ее он хранил в тайне.

   Клетку открыли. Даже скованный тяжелыми цепями эльф в бессознательном состоянии внушал воинам дикий ужас. Помедлив, вояки выпихнули его из клетки на землю. Со стороны же могло показаться, что Трон мертв. Так и получилось.

  Заметив, что эльф остается неподвижен, король Ядорн сильно занервничал.  Оба пленника нужны ему были живыми, иначе месть теряет смысл. Капитан Ирвин получил особые указания на этот счёт, и король надеялся, что он не осмелился нарушить его приказ. Проводив взглядом стражников, потащивших эльфа в Башню смерти, король вернулся в свои покои.

  В камине горел огонь, а на столике рядом с фруктовой корзиной стоял графин с вином. Как раз то, что нужно чтобы хоть немного успокоить свои сильно возбужденные нервы. Устроившись в кресле, напротив камина, король пригубил кубок и стал наблюдать как рыжее пламя терзает сосновые поленья. Игра огня завораживала и успокаивала. Вот теперь он способен неторопливо обдумать свои дальнейшие действия.

   Пытаясь разобраться в собственных мыслях, король заблудился в их темноте. На душе сумрак, а в сердце яд. Он всегда был жестоким и беспощадным и даже гордился этим. Сейчас же, размышляя о судьбе своих пленников, Ядорн ощущал себя кровожадным монстром! И он не собирался сдерживать этого внутреннего зверя!

   Опьяняющий напиток все сильнее воздействовал на разум, притупляя в нём остатки человеческих чувств.   «Как же долго ты ждал этого дня, Ядорн! – сквозь смех заметил он самому себе». Эхо тотчас подхватило его слова. «А теперь сидишь в своей норе и напиваешься?! И это вместо того, чтобы разорвать глотку Кире собственными руками на глазах у Трона? Ядорн, Ядорн, ты восхищаешь меня своей выдержкой! – вслух глумился он».

  Хмельной и веселый взор короля лениво блуждал по комнате и вдруг, наткнувшись на собственное ложе, потемнел.  Сколько бы вина он не выпил и как бы далеко не унесло его время от прошлых дней он всё равно будет вспоминать эту проклятую Киру и их ночи любви, ради которых он бы с радостью отказался от восхода солнца лишь бы они не кончались. Эта женщина стала для короля настоящим наваждением. И даже сейчас, желая ей смерти, он тосковал за её нежным податливым телом с сочными округлостями в нужных для мужчин местах.

   Дрожь возбуждения пробежала по королевским чреслам окуная его в томящую негу.  Словно наяву, он снова ощутил привкус земляники на своих губах, которую Кира любила есть прямо с его ладони, перед любовными утехами которыми они могли заниматься часами на пролет.

  Кубок опустел. Король раздраженно фыркнул и запустил им со всей силы об стену.

– Ваше Величество!? – послышался взволнованный голос, – у Вас все в порядке? – в дверном проёме показалось испуганное лицо слуги Костана, королевского камердинера.

– Ни черта не в порядке! – рявкнул в ответ король, готовый собственными руками разорвать любого несчастного, попавшегося на его пути. – Да зайди же ты наконец! – прикрикнул он на слугу, не смевшего просочиться во внутрь покоев без дозволения повелителя.

  Худенький паренек в нарядной красной ливрее прошмыгнул в королевские покои, мысленно прощаясь с жизнью. Ему отроду было семнадцать годов, а служба в замке грозила ранней кончиной. Склонившись перед повелителем, Костан уперся взглядом в мраморный пол, дрожа словно осенний лист на ветру.  Король Ядорн был страшен в гневе. Весь королевский двор даже дышал с оглядкой!  Прислуге же приходилось тяжелее всего, ведь их жизнь и ломанного гроша не стоила. Костан попал в услужение к королю Ядорну недавно и за каждый успешно прожитый день возносил благодарственные молитвы Всевышнему. Его предшественник, Доминик, успел прослужить у короля несколько лет, прежде чем то, размозжил несчастному голову табуретом за нерасторопность. Семье погибшего было выплачено трёхмесячное жалование, и на этом король посчитал инцидент разрешенным.

– Вина! Живо! – рявкнул король, испытывая удовольствие от запаха страха, витающего в воздухе.

  Облегченно выдохнув, Констан умчался исполнять приказ, сшибая на своём пути остальную прислугу.

  Во дворе щебетали птицы и раздавались радостные голоса придворных, гуляющих по саду. Ядорн выглянул в окно. На центральной лужайке под раскидистым древним дубом установили круглый белый стол для чаепития. Королева Ильяна о чём-то оживленно беседовала со своей подругой, герцогиней Кравской. В бежевом атласном платье с длинными рукавами она выглядела нежной и воздушной, словно ангел спустившийся с небес.  С лица королевы не сходила жизнерадостная улыбка.

  Король посветлел. Было и для него что-то святое и неприкосновенное в этом мире!

  Любуясь милым ликом супруги, Ядрон вновь вспомнил о Кире. К обеим он испытывал сильнейшие чувства, но были они весьма противоречивы. Королева подарила ему сына, наследника и навсегда стала главной женщиной в его жизни. Если бы она обладала ещё и искусством соблазнения и была бы более раскрепощенной в их личных взаимоотношениях, то может быть и не было бы места в его жизни для других женщин.

– О чем я думаю, – рассердился на себя король. – Как он может сравнивать свою супругу с проклятой ведьмой, одурманившей его разум, превратившей его в свою игрушку, которую вскоре без сожаления променяла на новую. О каких чувствах может идти речь, если это все обычная греховная похоть, лишенная сердечности и даже обычной человеческой привязанности.

  В покои проскользнул Констан с подносом в руках.

  Прежде чем вернуться в кресло, король задержался у зеркала. Неужели он утратил свой внешний лоск, раз его с такой легкостью променяли на другого?!  Странное дело, время беспощадно ко всем и каждому.  Как жаль, что ему нет дела до титулов и общественного положения. Обидно, что старость нельзя запретить своим же указом или хотя бы рассрочить её наступление ещё на некоторое время. Вот и его висков коснулась серебристая проседь. Король провел по ним рукой и тут же утешил себя мыслью о том, что первые признаки приближающейся старости ему даже к лицу. Глубоких морщин не было, всего лишь несколько тонких нитей вокруг глаз. А ведь он разменял уже пятый десяток! Ядорн отступил назад. Теперь он мог видеть своё отражение в полный рост. Высокий, стройный… Нет. Худой. И даже излишне худой, но это легко поправимо! В его серых глазах загорелось самодовольство. Кира должна была ноги его целовать от счастья, что на неё снизошло королевское внимание!

– Ваше Величество, – потревожил его вкрадчивый голос прислуги, – Ваше вино подано!

– Ты мне лучше скажи, как там пленные?! – не оборачиваясь поинтересовался король, – Трон жив?

– Живой! Ранен в плечо, но не смертельно! Его и женщину бросили в темницу.

Конечно же, камердинер короля прекрасно знал имя пленницы, да и ее саму тоже, просто опасался произносить его вслух.

– В общую? – взревел Ядорн, разворачиваясь к слуге лицом, искаженным от гнева.

  Паренька затрясло от страха, и он с трудом справился со своим голосом, ставшим слишком тугим и не послушным:

– Нет, нет, – торопился он прояснить ситуацию пока не стало слишком поздно. – В разных темницах: она в правом крыле, а он в противоположном.

– Пошел прочь, идиот! – велел король которому сейчас больше всего на свете хотелось покоя и уединения. Однако, насладиться ему не тем не другим так и не пришлось.

  Еще дух камердинера не успел раствориться в воздухе, как двери лоджии с шумом распахнулись и в его покои ворвалась стая летучих мышей. Покружившись, мелкие твари сбились в кучку, издавая противный металлический скрежет и вскоре приняли человеческий облик.

  Откинув с лица капюшон, темноволосая женщина с наглым видом взирала на короля. Она была высокая и стройная, а длинная черная бархатная накидка оттеняла ее слишком бледную кожу. Тонкие правильные черты лица гостьи можно было бы назвать привлекательным, если бы не слишком массивный нос, изрядно портящий её внешность.

– Приветствую тебя, Ядорн! – насмешливо молвила ведьма, сверкая черными очами.

  Король промолчал, нахмурившись. Было понятно, что это вторжение его ничуть не удивило, а лишь отяготило своей внезапностью.

  Приглашения ведьма и не ждала. Она по-свойски расположилась в кресле, рядом со столиком, напротив короля, и откинувшись назад утонула в его глубинах, щурясь от удовольствия словно сытая кошка.

– Ирида, Ирида, – недовольным голосом проронил король, с трудом сдерживая свой праведный гнев, – ты, бесспорно, могущественная ведьма, но в присутствии короля сидеть не позволительно даже тебе! Я уж промолчу о твоём наглом вторжении!

– Не стоит сердиться. Вам это не к лицу.  Мы, ведьмы, не приемлем людские законы, правила и обычаи. Для меня вы все жалкие человечишки и не более того! – Ирида провела пальцем по своему острому подбородку и криво усмехнулась, демонстрируя острые клыки. – Ты ведь сам искал моей помощи. Не так ли?!

– Ирида, – умилился Ядорн такой дерзости, – не стоит кривить душой. В этом деле ты имеешь собственный интерес и не малый! Но я весьма впечатлен тем, что жалкие «человечишки», как ты нас нарекла, смогли пленить одну из вас, такую же ведьму.  Ты бы видела это зрелище! Мой воин волоком тащил её по земле за роскошные длинные волосы. Кира выглядела униженной и растоптанной!

– Стоит ли говорить о пленении ведьмы столь хвастливым тоном, когда твоих усилий там и вовсе не наблюдается?!– насмешливо парировала Ирида, – Кира сильная колдунья и могла бы при желании уничтожить любого из вас лишь щелкнув своими перстами! А Трон вообще, отдельный разговор! Эта парочка вам, смертным, не по зубам!

   Отрицать этот факт было крайне неразумно. Король кивнул, соглашаясь с доводами гостьи и уже примирительным тоном спросил:

– Как же тебе это удалось? Будь так любезна, удовлетвори моё любопытство!

– Что ж, – Ирида смерила короля заносчивым взглядом, – пожалуй, поведаю тебе, людское Величество, – насмехалась она, – о своем гениально-варварском плане! Сама не ожидала от себя такой низости и подлости.

– Ну что ты! – Поспешил отыграться король, –  не стоит скромничать, Ирида, и принижать свои способности. Подлость, жестокость и злодейство – твоё истинное лицо! Даже я, успевший повидать на своём веку множество зверств и преступлений, содрогаюсь от рассказов о ведьминских шабашах и жертвоприношениях! Говорят, – перешёл он на доверительный шепот, – младенцы у вас в особом почёте?

– Ах! – Невинно округлила глазки ведьма, – младенцы! – На её бледном лице заиграла непринужденная улыбка. – Розовые сопливые карапузы, вечно орущие и беспомощные! На этом не стоит заострять внимание! – отмахнулась она от короля. – Вы плодитесь с таким завидным рвением и постоянством, что лишить жизни пару человеческих особей, пусть и столь малого возраста, не зазорно. Весь мир заполонен людьми и меньше от этого вас не станет! Мы охотники, а вы добыча! Мы берём лишь столько жизней, сколько нам необходимо для собственного существования.  Заметь, мы же не убиваем десятками, сотнями, как вы во время ваших войн, например.