Читать книгу Поговори с собою у источника - Татьяна Савина - Страница 1
ОглавлениеИз блокнота журналиста
В Задонск, к святителю Тихону
Поездка в задонский монастырь выдалась нежданно-негаданной. Конечно, в глубине души таилась мечта – окажусь поблизости, непременно побываю. И вот февральская, юбилейная встреча выпускников в родной школе. Домой к однокласснице возвращаемся поздно, переполненные волнением, воспоминаниями. Долго не засыпается; на впечатления вечера уже накладывается другое – ожидание завтрашнего дня. И тревожно, и радостно: еду к святителю Тихону Задонскому.
Ранним утром термометр за окном показывает минус шестнадцать. Снег похрустывает под ногами. Давно не была в родных местах. Пытаюсь угадывать знакомые очертания зданий и не узнаю целые улицы. К новому автовокзалу долго добираюсь троллейбусом. К первому рейсу уже не успеть, но может, все-таки повезет попасть в храм к началу службы? Не знаю, сколько мне ехать, никогда не была в тихом, богомольном Задонске, мне прежде было не нужно…
Оказалось, от Липецка до этого городка всего-то час пути по хорошей трассе в уютном, чистом автобусе. (Пассажирский парк областного города меня просто сразил – все "единицы" транспорта как будто только что сошли с конвейера, проезд по городу – бесплатный). Но надо сосредоточиться. Какая жалость, что еду в святое место неподготовленной, и какое счастье, что все-таки еду.
Монастырь от автостанции в пятнадцати минутах ходьбы. Конечно, иду пешком, да не иду, бегу, едва ли не вприпрыжку. Ах, какой он оказывается милый, этот Задонск! Жаль, что снег порыжел на тротуарах, мне бы еще снегопад заказать, так хочется насладиться настоящей русской зимой… Поворот старенькой улицы, и вот они – купола Владимирского собора Богородицкого мужского монастыря. Сердце просто выскакивает из груди, как здорово, что я сюда приехала, какие хорошие у меня одноклассники, не забыли позвать на встречу!
Поднимаюсь по белым ступеням, открываю огромную, массивную дверь. Нет, кажется, она не была тяжелой, она как будто подалась сама, впуская в душистое, намоленное тепло. Несколько минут стою у входа, просто оглушенная – величественностью храма, красотой фресок, икон; слова читаемой молитвы словно спускаются вниз из-под высоченных сводов; монахи в своих черных одеяниях кажутся вдруг такими маленькими и в то же время – величественными…
Служба уже началась, народу много. Прихожу в себя и тихонько осматриваюсь. Так, записки еще подают и свечи можно купить в нескольких местах. Тесноты нет, проходишь везде свободно. Исповедуют шесть-семь священников одновременно. Такой же, наверное, по числу голосов хор, но как удивительно он звучит – тихо, проникновенно, как будто поют для тебя одного.
Много молодых послушников, они в обычной, светской одежде и выделяются не столько прической – длинные волосы стянуты резинкой в пучок, сколько особой сосредоточенностью на лицах. Несколько глубоких, даже древних стариков сидят на лавках вдоль стен. Таких людей представляешь, читая Шмелева.
Впервые оказавшись в этом храме, очень трудно удержаться от рассматривания его убранства. Глаза сами ищут иконы, знакомые по книгам. Вот храмовая икона Божией Матери, явившая в 1395 году свою силу и заградившая путь Тамерлану.
Близ раки с мощами святителя Тихона Задонского просто трепет охватывает – могу ли подойти, так нечаянно случилась эта поездка… А потом хочется подойти еще и еще, однако не смею, стараюсь сосредоточиться на службе. Увы, но с завистью смотрю на причащающихся. Счастливые…
Только и я не остаюсь без подарка – увидела самого наместника монастыря, услышала его проповедь и под крест подошла… Чудная традиция есть в этом храме. Во время благословения выходят несколько монахов и поют одну песнь за другой. А среди молящихся белыми голубками порхают листки с текстами песнопений и нотами. Припорхнул и ко мне такой листок, и как же радостно было включиться в общий могучий хор, сердце сладко сжималось, слезы вдруг брызнули сами… "Благодать-то какая!"– обернулась женщина, не в силах сдержать нахлынувших чувств. Все молящиеся вокруг стали такими близкими, родными. Так вот он какой, святитель Тихон Задонский! Как очищает и открывает он людские сердца, как учит любить…
Уже немного другой, с иными чувствами вновь подхожу к раке. Старички сидят на приступке, прислонившись спиной к теплому дереву – избавляет святитель Тихон и от телесных хворей, чудодейственны его мощи. Беззвучно шепчут люди молитвы, просят помощи.
…Как же теперь к источнику-то попасть, километрах в семи, говорят, он отсюда. Там же, неподалеку женский монастырь. Решаюсь расспросить дорогу и, если не на чем доехать, пойти пешком, к вечеру можно обернуться. Но все устраивается само собой: первая же паломница, к которой я обратилась, оказалась экскурсоводом из Воронежа и пригласила в автобус.
Миновав городок, весь усеянный церковными маковками, выехали на красивую лесную дорогу. Вот и источник. К деревянной избушке с купальней – одна очередь, к бьющим из труб струям воды – другая. Мои попутчики становятся к домику, и я с ними – не потеряться бы. Очередь большая, но заходят сразу человек по пятнадцать. Еще сомневаюсь: купаться ли, к полудню мороз спал, но градусов 11-12 есть. Распахивается дверь, и на крыльцо выходит группа мужчин, головы мокрые, лица раскрасневшиеся, как после бани.
–У-ух, здорово! Я бы еще окунулся!– делятся они впечатлением.
Вот и наш черед. Раздеваемся как можно быстрее, заиндевевший деревянный пол мгновенно охолаживает – с обувью можно было не торопиться. В купальне бурлит, пенится вода, ударяясь о ледяные кромки. С обеих сторон – ступеньки, в мощный поток спускаются по одному. Говорят, надо трижды окунуться с головой. Не решаясь намочить длинные волосы, некоторые женщины приседают лишь "по шейку". Я поступаю так же, опасаясь простуды. Но страхи напрасны. Из воды выходишь разгоряченной, тело горит, а душа поет. Описать словами те чувства, что испытываешь, невозможно. Это надо пережить.
На улице спохватываемся: воды-то заранее не набрали! Теперь мокрыми (после купания в святом источнике одежду надевают, не вытираясь) придется стоять в другой очереди. И ничего, стоим, не мерзнем. В автобусе ждем припозднившихся, оказалось – окунались в купель по второму разу.
В Задонске выхожу близ Богородицкого монастыря. В храме уточняю время последнего рейса на Липецк, здесь вывешено расписание всех проходящих автобусов – из Москвы, Воронежа, Ельца. До вечерней службы осматриваю территорию: вон там была келья святителя Тихона; здесь живут нынешние монахи; в этом здании, рассказывала экскурсовод, трапезная. И мы видели, как епископ, окруженный сонмом священников, проходил туда; шлейф его праздничной сиреневой мантии красиво колыхался от быстрых шагов…
– Посмотреть бы, как там устроено,– произнес тогда кто-то из паломников.
–Нет, нам туда нельзя,– улыбнулась в ответ экскурсовод.– Здесь есть гостиница для приезжающих, но их кормят в другой трапезной.
В киоске покупаю альманах "Задонский паломник", издаваемый монастырем; среди множества предложенных аудиокассет пытаюсь разыскать с теми песнопениями, что слушала на утренней службе.
–А вы завтра приходите, завтра точно будут,– говорит любезно киоскер.
Узнав, что я издалека, старушка забеспокоилась:
– Вас покормили? Как же так! Пообедать непременно надо, монастырской еды поесть тоже полезно.
Я не голодна, перекусила в автобусе, но отведать монастырской еды не против, а уж в трапезной как хочется побывать… Матушка Ольга ведет меня туда, где уже отобедала братия. Огромный вытянутый зал, во всю длину два стола со скамьями. Высокий потолок с лепниной, обилие комнатных растений, большой аквариум,– все очень красиво. Послушники завершают уборку. Мы садимся с краю, матушка Ольга заглядывает в стоящие тут же кастрюли. Наливает нам борща, накладывает картошки с рыбой, пододвигает тарелки с соленьями. Качнув пустым чайником и обнаружив опорожненную кастрюлю из-под компота, произносит: "Пить не будем просить, ребятки и так уж умаялись". Помолившись, едим молча. Благодарим, выходим во двор.
–А ты оставайся, милая,– приглашает добрая старушка,– в гостинице нашей можешь разместиться, три дня и житье, и питание бесплатные.
Сокрушенно вздыхаю в ответ. Мне надо возвращаться в Пятигорск.
– Спасибо за приглашение, в другой раз обязательно погощу.
–Ты как ехать-то надумаешь,– напутствует матушка Ольга,– коли есть, прихвати носочки ношеные, какие чинить не хочешь, мы их сами тут поштопаем да раздадим нуждающимся.
На этих нехитрых ее словах у меня застревает ком в горле. Конечно, привезу, но не старые.
На большом столе под навесом – груда вещей, которые приносят сюда паломники. Тут же можно оставить гостинцы для больных, что лежат в здешней больнице. Монастырь не из бедных. Свечи дешевы, цены на товары в церковных лавках доступны. Записок паломники подают множество, потому как все недорого и хочется заказать больше.
…Вечернюю до конца отстоять не получилось. Простившись с храмом, святителем Тихоном, покидаю Задонск с твердым намерением приехать сюда вновь.
26 августа, в день памяти чудотворца Задонского, совершается Крестный ход с мощами угодника Божия вокруг Владимирского собора монастыря. А еще до праздника, по возобновленной традиции, Крестный ход Задонского мужского монастыря встречает другой Крестный ход, идущий из Воронежа с иконой первосвятителя земли воронежской Митрофана. Этот ход выступает 20 августа, после молебного прославления святителя Митрофана, епископа Воронежского, в день его памяти. Идет четыре дня, преодолевая 86 километров пути. Может, когда-нибудь мне посчастливиться попасть в Задонск и этой дорогой.
"Кавказская неделя", 26 августа 2003 г.
Дневник паломника
"Он с неба сшел лишь погостить"
В продолжении 70 лет со дня кончины старца отца Серафима (2/15 янв. 1833г.) множество людей приходили к могиле подвижника, находя здесь утешение. Ожидание прославления и уверенность в этом были настолько сильны в народе, что задолго до канонизации в честь Саровского чудотворца готовились престолы, создавались его жизнеописание и церковный образ. 26 января 1903 года определением Святейшего Синода старец иеромонах Серафим был прославлен в лике святых.
В последние годы своей жизни по указанию Царицы Небесной преподобный Серафим занимался устройством в Дивеево девичьей общинки. Пресвятая Богородица сама указала место для нее и как это место оградить валом и канавкой, дала для общины новый устав и обещала Сама быть всегда Верховной Игуменьей Дивеевской обители – Четвертого Своего Удела на земле.
Сорок лет преподобный Серафим Саровский не покидал монастырских владений. Немалое время провел он в молчании и затворничестве – уходил от людской суеты, скрывался в глухом лесу ради общения с Богом. Но люди, вся Россия, сами пришли к нему. Народная любовь к старцу была беспримерной, его изображения ставились на Божницу и почитались наравне с иконами… После торжеств 1903 года поток паломников со всей России в Саровский и Дивеевский монастыри не прекращался до закрытия обители в 1927 году. На четвертой неделе Великого поста большевики уничтожили многие святыни, изъяли мощи преп. Серафима и несколько лет перевозили их из одного музея атеизма в другой, пока след не затерялся.
На территории Саровского монастыря сначала располагалась детская колония, в 1946 году было принято решение о размещении здесь особо важного объекта по разработке атомной бомбы. Успенский собор и храм Живоносного источника взорвали, храм преп. Серафима Саровского использовали как театр. Чудотворный источник завалили металлоломом и забетонировали…
Долгие годы на Дивеевской и Саровской земле богослужения не совершались. В конце 1990 года в Государственном музее атеизма в Санкт-Петербурге, располагавшемся в Казанском соборе, сотрудники музея обнаружили мощи, которые затем освидетельствовала церковно-государственная комиссия. Это были считавшиеся утерянными мощи преп. Серафима Саровского. Великим духовным утешением для православных явилось их второе обретение и шествие по России из Санкт-Петербурга в Дивеево. В июльские дни 1990 года перед их прибытием в Дивеево Священным Синодом было благословлено открытие Серафимо-Дивеевского женского монастыря. Исполнилось предсказание богодухновенного Старца – отныне мощи преп. Серафима пребывают в Дивеево. В дни прославления святого летом 2003 года в Саров и Дивеево пришли десятки тысяч паломников.
(По материалам изданий Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского монастыря)
Мне посчастливилось побывать в Нижегородской области в декабре 2004 года. Ну как не посетить Дивеево! Ранним утром, впервые приехав в Нижний Новгород, без труда добралась до автовокзала, а там – о чудо!– уже и автобус отходит прямиком на Дивеево.
Окошки "ПАЗика" заиндевели от мороза, но вскоре салон прогрелся – включенной печкой, дыханием пассажиров. С любопытством присматривалась к незнакомой местности. Быстро выехали за город. Поля, перелески… Лесополосы из высоченных берез, подпираемых крепкими молодыми сосенками. Березовые рощи не чернеют, а краснеют вдали, на фоне белого-белого неба дальние леса написаны явно бурой краской. Все – другое! И вдруг неожиданно выплывает навстречу печальный и бесконечно добрый лик святого Старца – справа у дороги огромный щит-баннер с его портретом и крупной вязью "Отче Серафиме, моли Бога о нас!". Ком в горле, слезы на глазах – словно поприветствовал нас Саровский чудотворец еще за добрую сотню километров от Дивеево. Впрочем, вся нижегородская земля – его вотчина и находится под его благословением и защитой.
И снова замелькали за окном деревянные дома и сарайчики, ласкающие слух названия российских сел – Берсенеха, Выездное, Суворово, Бестужево… В городе Арзамас-2 остановка, по пути к автовокзалу миновали не то магазин, не то кафе с крупной вывеской "Уран", пересекли улицу Красной милиции, выехали на улицу Красный путь. Говорящие названия… Жаль, что в Арзамас-1, бывший Саров, не попасть – закрытый город.
Пополудни прибываем в Дивеево. Огромное село. Почему-то представлялось оно мне совсем другим – небольшим, зеленым… Но весело скрипит чистый снег под ногами и радостно бежать к приветливым куполам. Красотища-то какая, дух захватывает! Скорее устроиться и все осмотреть как следует. В паломническом центре дают адрес частной квартиры, в гостинице мест нет. Хозяева оказались чудесные люди, пожилая чета учителей-словесников, что легко угадывается по книгам домашней библиотеки. В их большой и уютной квартире уже есть жильцы; слегка передохнув в отведенной мне комнате, расспрашиваю о святых источниках – времени мало, многое надо успеть сегодня же. Наталья, паломница из Томска, вызывается идти вместе со мной.
Ориентиры нам указаны верно, и скоро мы сбегаем в овраг по узкой тропинке. Сначала набираем воды из источника матушки Александры, сетуем, что купальня заперта. Но у Иверского источника купальня открыта, облачаемся в рубахи и, помолясь, быстренько окунаемся трижды. Наталья, конечно, спускается по ступеням первой – сибирячка все-таки. После нее и мне уже не так страшно, но окунуться с головой не получается, трушу.
Смеркается.
–К Казанскому побежим?
– А как купаться будем, рубахи-то мокрые!
–Придумаем что-нибудь, к вечерней все равно опоздали.
С полчаса скрипит снег под ногами, и вот мы уже у третьей часовенки, набираем воды в оставшуюся посуду и ждем, пока освободится купальня. За деревянными стенами горячо молятся сестры. Долго молятся, истово. Уже и руки у нас озябли, и ноги замерзли, а постучать стесняемся. Наконец, робко скребемся в дверь. Вскоре выходят две паломницы. И с тайной мыслью – оказаться бы сейчас в горячей баньке!– мы заходим в заиндевевшую купальню. Раздеться – мгновение, еще одно – встряхнуть схватившиеся морозом рубашки, быстро надеть их, укрепиться молитвой – и вниз, по широким ступеням в просторную купель. Наталья снова первая, что придает мне решимости, и я окунаюсь с головой: раз-з-з! На счет два и три духа хватает окунуться только по шейку. А вот одеваться уже не холодно.
–Да от нас пар идет!– радуемся мы весело и быстро-быстро бежим домой. А дома – чай!
–Вы как на Канавку Царицы Небесной пойдете, не забудьте 150 раз "Богородице Дево, радуйся" прочитать, – говорит нам хозяйка.
–А как считать? – спрашиваю. И мне протягивают четки и учат обращению с ними…
Вечер выдался тихий-тихий. Звездочки снежинок медленно опускаются на резную решетку, ограждающую Канавку; от фонарей исходит волшебный свет; склонившиеся ветви огромных берез кажутся живыми и теплыми. Так мирно, хорошо на душе…
"Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших…
…Богородице Дево, радуйся…"
…Ранняя литургия – в пять часов. К величественному Преображенскому собору уже тянутся две цепочки следов. Но храм еще закрыт. Среди ожидающих на крыльце есть и батюшка, тоже паломник. Объясняет пожилой женщине: "Вы не священнику руку целуете, вы к благословляющей Деснице Божией прикладываетесь. Вот смотрите: пальцы руки священника складываются особым образом, видите, буквы получаются: "И-Иисус, Х-Христос…".
…Дивно поют крестовые сестры. Слушаешь и наслушаться не можешь.
В восемь тридцать в Казанском храме, где покоятся мощи преподобного Серафима Саровского, архиерейское богослужение. Пять владык – Нижегородской епархии, соседних и даже Уральской – участвуют в нем. Видимо, по монастырскому уставу служба проходит сдержанно, скромно, без излишнего пафоса и помпезности. Слова проповеди, сказанной одним из архиереев негромко и проникновенно, принимались не только разумом, но и сердцем.
В полдень отходил монастырский автобус на святой источник преподобного Серафима Саровского. Некоторые паломники ездят туда каждый день. Погружаются в купель во имя духовного и телесного здоровья, молятся в уютной часовенке, тепло в которой набирается не только от горящих лампад и свеч, но и сердец людских, озаренных верой. Эта зимняя картинка заснеженных строений, озерца, окаймленного безмолвным лесом, так и осталась в памяти…
На прощание – еще раз в храм, приложиться к святым мощам Старца, его сподвижниц – прославленных в лике святых матушек. Взяв у всех благословение на обратный путь, отправляюсь в дорогу. Прощай, Дивеево! Нет, до свидания! Потому что каждый, побывавший здесь, жаждет вернуться, чтобы пожить в монастыре, потрудиться, неспешно подумать о жизни своей и о том, как же все-таки стать на путь исправления, чтобы твердо держаться на нем, не сворачивать…
Дивеево-Пятигорск
"Кавказская неделя", 4 января 2005 г.
Дневник паломника
Северная лавра Александра Свирского
Преподобный Александр Свирский – один из немногих святых, который был канонизирован вскоре после своей кончины, спустя всего 14 лет. На Соборе 1547 года было отмечено, что духовные подвиги Александра Свирского равняют его с преподобным Сергием Радонежским. За всю историю человечества всего дважды люди удостаивались явления Святой Троицы. В первый раз Троичный Бог открылся праведному Аврааму у Мамврийского дуба, второй раз – на русской северной земле преподобному Александру Свирскому. И это был не единственный знак избранности. Являлась св. Александру Свирскому Пресвятая Богородица с Богомладенцем на руках в окружении ангелов. Касалась его десница Господня, преподнявшая его с колен. Были и другие знаки, указавшие особое его предназначение. Житие преподобного Александра Свирского написано подробно, на момент канонизации живы были его ученики и многие почитатели.
Далеко от Ставрополья Свято-Троицкий Александро-Свирский монастырь, но добраться до него оказалось несложно. Приехав в Санкт-Петербург утром, можно весь день посвятить достопримечательностям северной столицы. Успеть съездить к блаженной Ксении Петербуржской, в Храм Спаса на Крови, к святому праведному Иоанну Кронштадскому. А поздним вечером или лучше ночью сесть на мурманский поезд и уже через четыре часа сойти в городке Лодейное Поле. Здесь придется переждать до утра. Утром с привокзальной площади отправляется автобус до деревни Старая Слобода. Минут сорок пути по хорошей дороге пробегут незаметно, не успеете налюбоваться северными лесами.
Приехали – и сразу в монастьрь, успеваете на утреннюю службу, с жильем можно позже определиться. По близости есть единственная в селе пятиэтажка, там пускают на постой. Частный сектор почему-то квартирантов не жалует. С удивлением вы отметите, что местное население, за малым исключением, службы в монастырских храмах не посещает, а вот паломников, особенно в большие праздники, приезжает сюда множество. Увы, иные оставляют о себе недобрую память – отобедав всем автобусом на зеленой лужайке, не потрудятся убрать за собой. И все же сельчане терпеливы и приветливы. Расскажут, как к часовенке пройти на другом берегу озера, покажут, где колодец стоит, вырытый в стародавние времена одним из монахов.
Но вот вы уже в Преображенском соборе монастыря, по пути взяты свечи и поданы записки в церковной лавке. Строгое убранство храма, его сдержанная, без излишеств, красота, стройное пение мужского хора сразу настраивают на молитвенный лад. Но глаза все же ищут раку с мощами святого Александра Свирского, и невольно любуешься узором устроенной над ней деревянной сени и ждешь того момента, когда можно будет подойти и приложиться к святыне. Тысячи людей приезжают сюда со своими чаяниями и надеждами, веруя, что по заступничеству преподобного сбудется просимое.
Имя Александра Свирского с новой силой зазвучало на устах, когда повторно были обретены его святые мощи. Искали их долго, целых 80 лет. В 1997 году началось возрождение Александро-Свирского монастыря. На землю, освященную Пресвятой Троицей, вступили четыре человека во главе с иеромонахом Лукианом. И вскоре новым обитателям монастыря пришло письмо, подписанное валаамскими монахами, в котором сообщалось, что "как только монастырь получит официальный статус, будут возвращены мощи преподобного Александра Свирского". Так и случилось.
Поиск святыни – изучались документы, поднимались архивы, включая переписку революционных вождей,– увенчался успехом. Обрелась святыня, можно сказать, буднично. Пришла монахиня к ученым людям и спросила, не хранятся ли в их академии неучтенные какие экспонаты, пояснив, конечно, какого рода "экспонат" ее интересует. Ей и достали с одного из шкафов нечто в свертке. Развернули… Это оказались мощи, нетленные, неповрежденные временем. Когда, в присутствии многих людей, от мощей пошло благоухание, было это принято за знак от самого святого Александра Свирского.
Мощи преподобного Александра Свирского были утрачены в 1918 году, они были первыми, за кем пришла богоборческая власть, кощунственно вскрыв раку. Через четыре месяца после этого "ликвидационная компания" добралась до мощей и других русских святых. По документам выходило, что мощи Александра Свирского могли попасть в Музей анатомии Военно-медицинской академии, но в перечне "экспонатов" их не было. Возможно, их не учли специально, чтобы легче было сокрыть. "В списках не значатся" – и все тут.
И вот исчезнувшие мощи преподобного чудесным образом обретены вновь. Несколько месяцев экспертизы, споров научных и богоборческих… Увы, святому преподобному претерпеть пришлось еще много. Наконец, 30 июля 1998 года святые мощи прпп. Александра Свирского возвращаются в храм Божий. Четыре месяца пребывали они в Санкт-Петербургском храме святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, а затем вернулись в родной монастырь. И потянулся народ со всех уголков России, ближнего, да и дальнего зарубежья. Описаны, собраны свидетельства случаев исцеления у мощей людей с даже очень тяжелыми болезнями. Замечено, что особенно помогает святой Александр Свирский людям, страдающим заболеваниями суставов. А на празднике в День памяти святого удивило меня, что, несмотря на тесноту в храме было большое количество женщин беременных или уже с младенцами на руках. Оказалось, по заступничеству святого Александра Свирского послал им Господь желаемых деток, вот и приехали поблагодарить. Стояли накануне пасмурные, дождливые дни, а 12 сентября день выдался солнечный, радостный. На дворе вновь летали пчелы, однажды уже сильно удивившие телеоператоров, делавших съемку. Пчелы слетались к раке преподобного, облепляли ее – столь сильным было исходившее от мощей благоухание.
…Прошло пять веков с тех пор, как родился и жил в молитвенных трудах устроитель монастыря, получившего впоследствии его имя. Будет ли разгадана тайна этого святого? Наши предки такой целью не задавались. Они осознавали величие преподобного Александра Свирского и его особую миссию быть молитвенником за русских царей, а, следовательно, и за судьбы народа. Первый раз мощи преподобного были явлены в дни царствования первого царя 300-летней династии Романовых Михаила Федоровича, и он воспринял это явление как Божье благословение на царство. История сохранила много свидетельств того, насколько велико было почитание святого Александра Свирского помазанниками Божьими. Примечательно, что второе обретение мощей преподобного случилось именно в то время (1998г), когда Россия вернулась к границам государства эпохи Ивана Грозного. И здесь нужно вспомнить о том, что первым великим князем, венчанным на Русский престол, и за кого впервые народ стал молиться как за царя, был царь Иоанн Грозный. Вот такие параллели отметила Л.Богач в статье "Преподобный Александр Свирский и русские цари", вошедшей в книгу, посвященную 500-летию Свято-Троицкого Александро-Свирского монастыря.
Юбилей отмечался летом 2006 года. Мне же довелось побывать в этом святом месте осенью, когда праздновался День памяти преподобного (12 сентября). Но запомнился даже больше не праздник, а предшествующие дни. С ранними утренними службами и немноголюдными вечерними, с чтениями акафиста преподобному у раки, где покоятся его мощи. Когда служба заканчивалась, не хотелось покидать храм; а когда в нем шла уборка, не хотелось покидать территорию монастыря. В память врезалась яркая картинка: красные лепестки цветков герани на сочной зелени газона. Аккуратными лотками с дружно цветущей геранью украшены все оконные карнизы монастырских строений. Срываемые ветром лепестки падают к ногам, как алые капельки крови… Очень хотелось купить на память маленький отросток герани, выращиваемой здесь же, в своей теплице, но такие «сувениры» еще не продавались, хотя просят их, как сказали в церковной лавке, многие. Паломники увозят на память о пребывании в монастыре прекрасно изданные им книги, видеофильмы, буклеты, открытки. И, конечно, святыни – песочек с места, где явилась преподобному Святая Троица; масло, освященное на мощах святого. Но главное, – это то, что люди увозят в своих сердцах, потому что влияние святого Александра Свирского на души человеческие огромно. Греческий архимандрит Иосиф, в 1988 году приезжавший из Фессалоникийского храма поклониться мощам преподобного, после обильных слез, пролитых у раки, сказал, что этот святой пришел, чтобы каждый обнаружил себя, кто он есть, и свою веру.
За неделю пребывания во владениях Свирского подвижника, встречала я на монастырских службах и американских, и греческих священников, монахи с Украины приезжали целым автобусом, а уж наших паломнических групп не счесть сколько – со всей России едут люди поклониться мощам святого Александра Свирского. Одни проводят здесь час-другой, успевая лишь коротко помолиться, да сделать ознакомительную экскурсию, другие остаются на месяцы, чтобы помочь возрождающейся обители. Монастырский комплекс велик, он включает несколько храмов, множество строений. Реставрационные работы не прекращаются, объем их огромен. Но сегодня уже нет сомнений, что в самом ближайшем будущем во всей красе предстанут перед миром Троицкий собор, во второй половине 18 века ставший кафедральным, здание бывшей Олонецкой духовной семинарии и т.д. Северной Лавре подчинялись 27 монастырей и пустыней этого края. Вот какая это была мощь! Что же сегодня удивляться тому, что после разорения Свирского монастыря, устройства тюрем и казарм на его территории (психиатрическая больница до сих пор занимает часть зданий), целые поколения местных жителей выросли без Бога, слышат, но не внемлют призывному звону колоколов.
А они зовут нас сегодня, слава Богу, в каждом уголке России. Над всей великой русской землей разносится колокольный звон. Откликнуться на него никогда не поздно. Но только пока мы живы.
Апрель, 2007г.
Пятигорск – Санкт-Петербург.
Дневник паломника
Там, где Тверца впадает в Волгу
Тверь. Раннее утро. Город еще дышит прохладой ночи. День накануне выдался знойным – столбик термометра поднялся до 35. И это не летняя волжская жара, а третья декада мая. Еще доцветает сирень, красуются на клумбах тюльпаны.
Переждав поливальную машину, направляюсь к трамвайной остановке. (Эта встреча как с детством – увидеть вдруг на городской улице уже подзабытый силуэт «поливалки», вдохнуть влажный воздух, с улыбкой вспомнить, что когда-то мы, детвора, наперегонки забегали вперед, чтобы попасть под ее теплый дождик). Вот и первый трамвай с редкими пассажирами. Можно сесть у окна и почувствовать себя как в пятигорском экскурсионном трамвайчике, в моем курортном городке ходил когда-то такой. Мне – на другой берег Волги, в район старой Твери. По красавцу мосту трамвай бежит даже слишком бодро, здесь хотелось бы помедленнее, чтобы полюбоваться открывшейся панорамой. В верховье Волга не широка, но несет свои воды с достоинством, медленно, течение почти не заметно.
Вот и нужная остановка. Почти деревенской улицей, мимо деревянных изгородей, за которыми в садах бушует май, иду не более пяти минут. Соловьи поют, будто состязаясь друг с другом. В каждом саду – свой. По времени вроде бы пора им уже завершить предрассветные арии, ан, нет, не уходят со сцены, словно на бис повторяя свои удивительные красивые трели. Впрочем, несколькими днями раньше слушала дневного соловья – в Москве, в усадьбе Марфо-Мариинской обители; третье лето заливается он, едва ли не весь световой день, послушать необычного соловья собирались пригласить телеведущего Дроздова.
«Всякое дыхание да хвалит Господа!» – с этой утверждающей мыслью по поводу поющих птиц вхожу во владения Свято-Екатерининского женского монастыря.
В церкви идет полунощница. Воздух настоян ароматом цветов, принесенных накануне Николаю Угоднику. Левый предел храма освящен в честь Мирликийского Чудотворца, и в его праздник народу, судя по обилию красивых букетов, приходит много. Сегодня я пока единственная паломница; находит робость – не допустить бы какой оплошности. Мы ведь часто в затруднительных ситуациях копируем прихожан постарше, надеясь, что они-то уж точно знают, что и как правильно делать. Несмело слегка кланяюсь вошедшей монахине-старушке. А она мне – в пояс. Вот, значит, как надо.
Крестовых сестер в храме немного: пять или шесть. К началу утренней службы приходят еще несколько. Замечаю: или молоденькие, или совсем уж в годах, старицы. На клиросе поют хорошо, слаженно и как-то тепло, по-домашнему. Наверное, потому, что живут здесь все вместе, одной монастырской семьей, – думаю, снова отвлекаясь от службы. Но вдруг наступает такой момент, что уже не только не пытаешься исподволь осматривать убранство храма, а вообще ничего не видишь. Потому что слезы полились рекой, и в сердце – одна благодарность. За все, что пережито в последние дни; за все, что есть у тебя и, главное, за то, что Они есть – Матерь Божия и Сын Ее. «Господи, Сыне Божий, прости меня, грешную!».
После службы дальнейшие планы меняются. Ну как, побывав здесь, не написать об этом монастыре!
Настоятельница обители игуменья Иулиания к просьбе относится с пониманием. Ознакомить меня с монастырем поручается одной из монахинь. Но сначала предлагают позавтракать.
В трапезной я одна; сестра, хлопочущая на кухне, приветливо указав на стол, добавляет: «У нас принято самообслуживание». На столе есть из чего выбрать. Угостившись кутьей и огурчиками монастырского, вероятно, посола, наливаю чай из горячего чайника, намазываю хлеб душистым домашним вареньем. На отдельном столике заботливо укутаны кастрюли; интересоваться, что в них, неудобно, да и надобности нет – сыта уже. Позже мне расскажут, что специальной поварихи в монастыре нет, послушание в трапезной сестры несут по очереди и с готовкой справляются все – ведь и меню утверждено, и блюда все расписаны по ингредиентам. А вкусно получается потому, что делается все с любовью и молитвой. Печь на монастырской кухне и та разжигается от свечи, а свеча от лампады, где горит благодатный огонь.
На условленной скамейке поджидаю своего экскурсовода – мать Николаю и оглядываю территорию. Новых строений нет. Трапезная и гостиница над ней расположены в явно приспособленном здании, к нему примыкают келейный корпус. Под окнами яркие клумбы, через дорожку за изгородью – огород с зеленеющим луком и прочими грядками. Небольшие цветнички устроены, где только можно, а сорняк после дождей так и лезет, опережая хрупкие благородные росточки. Коротая время, берусь освободить цветы от засилья молочая и повилики и тут же получаю замечание от пробегавшей мимо сестры: «А вам сказали, куда относить сорняки? А благословение на эту работу вы получили? Самовольно, без спроса у нас ничего делать нельзя».
Вот тебе и раз! Ну и ладно, думаю, обиженно вытирая руки. А ведь, действительно, разве бы понравилось, если бы кто на моей территории хозяйничать начал? Надо будет специально прийти сюда, спросить разрешение да помочь с прополкой. Не успевают сестры, у них послушаний множество, а еще главный труд – молитва.
Подошедшая мать Николая предлагает перейти в холодок, и мы выходим за калитку, попав сразу в оазис речной прохлады. Крутая деревянная лестница с перилами ведет к реке Тверце, изгиб которой озером раскинулся внизу, а всего через несколько десятков метров впадает в Волгу. Скамейка с широкой спинкой, крохотная клумбочка рядом. Шатер из зеленых крон надежно защищает нас от солнца. Благодать!
– Вы здесь купаетесь, наверное?– спрашиваю, взглянув на широкие мостки на водной глади.
–Ну, что вы! Только белье полощем. Здесь же нет закрытой купальни, как же могут монахини купаться в речке?– улыбается моя собеседница и доверительно сообщает: «Я однажды летом искупалась в лесном озере, но там совсем никого-никого вокруг не было, меня специально туда отвезли».
Она очень миловидная и совсем юная, мать Николая; огромные умные глаза с длиннющими ресницами, детская открытость в очаровательной улыбке… Заранее решив, что не буду интересоваться личным, спрашиваю об истории монастыря.
– Монастырь наш молодой, открылся в 90-е годы прошлого столетия, а вот церковь имеет богатейшую историю,– начинает рассказ мать Николая.– Первый храм был построен в XVII веке, освящен в честь великомученицы Екатерины с пределом Николая Чудотворца. В 1730 году он сгорел, временно возвели деревянный. Спустя полвека освятили боковой придел в честь Николая Угодника, а затем центральный – в честь великомученицы Екатерины. Царица Екатерина I пожертвовала на него 500 рублей.
Святая великомученица Екатерина родилась в г. Александрии в Египте в конце III века в знатной греческой семье. Отличалась мудростью и красотой, владела ораторским искусством, в совершенстве знала философию, языческую литературу, языки. Среди юношей ей не было равных, и она отвергала всех, просивших ее руки. Однажды Екатерина познакомилась со старцем-христианином, который открыл ей Юношу, превосходящего ее во всех отношениях. Екатерина приняла святое крещение и осталась верной Христу до конца своих дней. Она стойко переносила гонения и пытки и была казнена чрез усечение мечом. Честные мощи ее были тотчас взяты ангелами и перенесены на гору Синайскую, у подножия которой почивают поныне в алтаре храма Преображения Господня. Многие язычники уверовали во Христа через святую Екатерину.
…В 1800 году выстроили ограду, металлическую, с башенками, на кирпичном фундаменте. В 1813 году освятили правый придел в честь Иоанна Предтечи, он таковым и остается до сих пор, как и левый, в честь Николая Угодника. В архивах сохранились сведения о том, что в середине 19 века гроза серьезно повредила колокольню. Ну а в начале 20-го грозы пошли иные…
В 1932 году церковь окончательно закрыли, протоиерея Николая Вологодского, бывшего настоятелем с 1891 года, то есть больше сорока лет, арестовали. Умер он мученической смертью, похоронен на Немецком кладбище в Твери, но могила его неизвестна. Рядом с храмом установлен памятник отцу Николаю, у подножия разбита клумба, которая тоже имеет свою историю. Цветочница монастыря придумала рисунок клумбы, но денег на покупку дорогостоящих растений не находилось. И вот однажды приехали благодетели поздравить мать-настоятельницу с днем Ангела и с ее благословения взялись оформлять клумбу. Цветочнице же не велено было выходить и вмешиваться, и каково же было ее удивление, когда она увидела свою придуманную клумбу!
Но если говорить о чудесных явлениях в монастыре, то прежде надо сказать об иконах – обновлявшихся, мироточивших. Икона митрополита Киевского обновилась, после чего ее принесли в храм. Икона Божией Матери Виленская, как свидетельствует предание, принесена в обитель по велению самой Богородицы.
С монахиней Николаей мы обошли весь храм, увлеченно она рассказывала о каждой святыне. Вновь приложились к частицам мощей угодников Божиих – преподобных отцов Киево-Печерских, преподобных старцев Оптинских, преподобных мучениц Елизаветы и Варвары, благоверного князя Михаила Тверского, благоверной княгини Анны Кашинской и других тверских святых. С особым трепетом стояла я перед иконой архиепископа Луки Симферопольского с частичкой его святых мощей. Хранится в храме покров с мощей Афанасия Затворника, подаренный монастырю Киево-Печерской лаврой.
Службы в храме возобновились только в 1989 году: пола не было, штукатурка оббита до кирпича, в центральном, Екатерининском приделе – склад железа. Бригаду наняли разобрать – не идет работа, спиваются мужики. Сорок акафистов сестры читали, стоя на улице напротив придела. И дело сдвинулось. Потомки последнего настоятеля, отца Николая, приезжали колокольню восстанавливать. В преклонном возрасте воспитывал он двух внучек – дочь и зять умерли. Девочки навещали его в тюрьме, и старый священник просил: «Молитесь за меня, детские молитвы скоро доходят до Господа!». Сын добился свидания с отцом и увидел, что голова его синяя от побоев… Сидел батюшка вместе с уголовниками, как скончался – точно неизвестно. Но последний этап его жизни был явно мученическим. Родным вернули только вещи, тело обещали отдать, да передумали, видно, испугавшись предстоявших похорон – народу собралось видимо-невидимо. Для близких настали тяжелые времена, но крестьяне с окрестных мест спасли внучек от голода – привозили еду. Помнили люди доброту отца Николая: всех телочек от своей коровы отдавал он многодетным семьям, лишь бычков оставлял на мясо, ведь и собственных детей надо было кормить. Дом отца Николая сохранился.
…Трудно поднимается обитель. Живут в ней двадцать пять сестер: монахини, инокини, послушницы; временами паломники и трудники. Слава Богу, находятся благотворители и жертвователи, помогают средствами, продуктами, делом. С утра заприметила на хоздворе солдатика, стучал чего-то, крутил туда-сюда бочки – оказалось, местная воинская часть регулярно посылает военнослужащих помочь в тяжелых работах. А хозяйство пока небольшое. Пасека своя в деревне есть, рядом лес, где сестры собирают грибы. На подворье живет козочка, которая на второй день Сретения обрадовала тремя козлятами… Сестры несут послушания в просфорне, прачечной, на кухне. Но это все, как домашние дела – не видны, а делать надо. Особое внимание – работе другой. Активно занимается монастырь миссионерством, есть воскресная школа для детворы и богословские курсы для взрослых, на которых наряду с сестрами обители читают лекции преподаватели из Москвы. Подружился монастырь с одним из детских садов города, в школах сестры бывают, с медиками общаются – несут слово Божие людям. Три священника окормляют обитель, все церковные службы идут строго по монастырскому уставу.
–А дружно ли живет обитель, ладят ли меж собой сестры? – спросила я у своей провожатой, когда обошли мы все подворье монастыря, полюбовавшись и деревянной звонницей, и юными деревцами заложенного сада, постояв у старых построек, которые хранят еще немало тайн.
– Мы стараемся,– ответила мать Николая.– А наша игуменья, мать настоятельница, заботится о всех нас; она всегда знает, если кто заболеет, и проявляет участие.
Увидела, как после службы стайкой окружили свою наставницу молоденькие сестры. И каждой она уделила внимание, выслушала, ответила. В очень хрупкой на вид, в ней угадывалась внутренняя сила. Разными дорогами привел Господь сестер в эту обитель, теперь они идут вместе, освещая путь всем страждущим.
«Кавказская неделя», 12 июля 2005 г.
На снимках:
дом последнего настоятеля и памятник ему (ЗАБОР УБРАТЬ); звонница; церковная сторожка; лестница к реке Тверца.
Святыня на Ставрополье
Дорога, полная света
Русь православная, почитай угодников Божиих!
По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II с 30 ноября по 2 декабря 2004 г. в Ставропольской епархии пребывала великая святыня – мощи преподобномучениц Великой княгини Елизаветы Феодоровны и инокини Варвары.
Всероссийский Крестный ход приурочен к 140-летию со дня рождения Елизаветы Федоровны (эта дата отмечалась 1 ноября) и 95-летию Марфо-Мариинской обители. Память преподобномучениц Великой княгини Елизаветы и инокини Варвары совершается 5/18 июля и в День Собора новомучеников и исповедников Российских). Специальный храм-вагон, начав шествие по стране с Крайнего Севера и Дальнего Востока, за 8 месяцев (с августа 2004 года по февраль 2005 года) должен побывать во всех регионах страны.
Покровский собор города Минеральные Воды встречал святыню в десять часов утра. От главных ворот к храму уложена ковровая дорожка, окаймленная живыми цветами. Многие паломники, загодя пришедшие в храм, чтобы помолиться, записки подать и место занять удобное, выходят на крыльцо – не пропустить бы торжественный момент встречи великой святыни. Вдоль дорожки выстраиваются священнослужители, они в праздничных одеждах. На многих женщинах – белые платки, то там, то тут в руках людей красиво оформленные букеты. Потом эти цветы поплывут над головами молящихся, как и передаваемые свечи – "К празднику! К празднику!".
Великого праздника удостоили нас святые преподобномученицы Елизавета и Варвара. Постучались в людские сердца и безмолвно попросили всех нас – пришедших в храм и тихо молящихся дома – заглянуть в себя, прислушаться: чем живу, что во мне главное, туда ли иду, усердно ли тружусь для души своей, а значит для Господа?
Елизавета Федоровна, урожденная гессенская принцесса Элла, выйдя замуж за великого князя Сергея Александровича, брата Александра III, вскоре стала первой дамой Москвы и первой же благотворительницей. Супруга генерал-губернатора во время русско-японской войны устроила в Кремле мастерские, шившие одежду для фронта, снаряжавшие походные церкви. После семи лет жизни в России убежденная лютеранка приняла православие. "Я каждой частичкой своего существа русская,– говорила она.– Может статься, я более русская, чем многие из русских…"
Эта удивительная женщина, редкой красоты и утонченности, трудилась до изнеможения, помогая солдатским вдовам, сиротам, обездоленным и обиженным; она не щадила своих физических сил. Но еще более стойким был ее дух. Муж Елизаветы Федоровны в 1905 году был убит террористом. Великая княгиня не видела момента разрыва бомбы, но без крика и слез, на коленях собирала еще теплые части тела дорогого ей человека. На следующий день в храме Чудова монастыря, где стоял гроб погибшего, Елизавета Федоровна причастилась Святых Таин. А на третий день поехала в тюрьму, чтобы сказать слова утешения убийце своего мужа. Следуя заповеди Божией – "любите врагов ваших"– Великая княгиня велела написать на кресте, установленном на месте убийства: "Отче, отпусти им: не ведают бо, что творят".
Всю дальнейшую жизнь Елизавета Федоровна посвятила Господу через служение ближним. Она оставила свет, купила обширную усадьбу на Большой Ордынке, где были устроены два храма, больница, аптека, детский приют, школа. В день возведения в сан настоятельницы созданной ею Марфо-Мариинской обители Елизавета Федоровна сказала сестрам: "Я оставляю блестящий мир…, но вместе со всеми вами я восхожу в более великий мир – в мир бедных и страдающих". Позднее она писала: "Многим кажется, что я взяла неподъемный крест и либо пожалею об этом и сброшу его, либо рухну под его тяжестью. Я же приняла это не как крест, а как дорогу, полную света…".
В первую мировую войну подвижница организовала помощь фронту и с величайшим терпением и любовью сама выхаживала раненых. Одно присутствие этой сестры милосердия уже умаляло людские страдания. С Христовым смирением она отнеслась к клевете и нападкам на нее и сестру-императрицу Александру Федоровну, "немок" обвиняли в измене. И с тем же смирением Елизавета Федоровна встретила революционную смуту. Могла уехать и тем самым спасти свою жизнь. Но она осталась, чтобы здесь, на русской земле, ставшей ей родной, молиться о спасении горячо любимой России и обманутого народа.
Елизавету Федоровну арестовали как члена Императорской семьи и вместе с крестовыми сестрами Варварой и Екатериной отправили сначала в Екатеринбург, затем в Алапаевск. Туда же доставили великого князя Сергея Михайловича, князей Константина, Иоанна, Владимира, Игоря. Сестры Варвара и Екатерина были отпущены, но Варвара добилась, чтобы ее оставили при Великой княгине, решив разделить ее участь. В день празднования памяти преподобного Сергия Радонежского арестованных жестоко избили и живыми бросили в глубокую заброшенную шахту. Все умерли мученической смертью, с Божьим именем на устах – из шахты слышалось пение. Когда несколько месяцев спустя, с приходом армии Колчака, тела извлекли, у преподобномучениц Великой княгини Елизаветы и Варвары и Великого князя Иоанна пальцы были сложены для крестного знамения. В 1920 году останки мучеников удалось вывезти в Китай и похоронить в Русской православной миссии. И уже оттуда нетленные и мироточащие тела Великой княгини и ее верной спутницы Варвары были доставлены в Иерусалим. Когда-то, будучи в паломничестве на Святой Земле, Елизавета Федоровна выразила желание, что хотела бы быть похороненной именно там. Ее мощи покоятся в храме равноапостольной Марии Магдалины, у подножия Елеонской горы. Этот ее завет исполнен. Как быть с другими? Когда научимся мы милосердию, терпению, братской любви друг к другу, должному почитанию угодников Божиих…
Святые великомученицы Елизавета и Варвара, простите и молите Бога о нас!
Еженедельник «Кавказская неделя», 7 декабря 2004 г.
Дневник паломника
По «Золотому кольцу» Ставрополья
Эта паломническая поездка отличалась от многих других не только тем, что проходила она по "Золотому кольцу" Ставрополья, включающему старинные храмы сельской глубинки. Посвящалась она памяти нашего современника, протоиерея Петра Сухоносова, убитого чеченскими бандитами.
Ранним осенним утром семьдесят прихожан кавминводских храмов отправились в станицу Рагули Апанасенковского района, чтобы посетить место отпевания и погребения протоиерея Петра Сухоносова, помолиться о нем, почтить его память. Организатор поездки пятигорчанка Валентина Ярмаркина подчеркнула, что совершается паломничество по благословению епископа Пятигорского и Черкесского Феофилакта. Владыка был хорошо знаком с протоиереем Петром Сухоносовым. Валентине Егоровне тоже посчастливилось общаться с отцом Петром. Тем, кто поедет с ней в Рагули в следующий раз, будет интереснее узнать историю их знакомства из первых уст. Паломничество к месту служения протоиерея Петра Сухоносова в память о нем совершается каждую осень.
Первая остановка в нашем путешествии – село Саблинское. «Подавайте записки на 14 число, на престольный праздник»,– советовала нам экскурсовод. В церкви бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана давно хотелось побывать, более десятка лет здесь служил протоиерей Александр Федоренко, ныне священник храма Усекновения главы Иоанна Предтечи в поселке Иноземцево, с именем которого связана история возрождения Второафонского монастыря.
Пока открывают храм, осматриваем территорию. В утренней свежести издают тонкий аромат яркие дубки, сочную зелень травы приглушает роса, желтые листья украсили детскую площадку…. Храм быстро оживает от зажженных свечей, наполняется приглушенными голосами паломников. С одной стороны, жаль, что не попали мы на утреннее богослужение, а с другой – можно походить по храму, рассмотреть все иконы. У свечного ящика толпится очередь. Но вот все записки поданы, и, помолясь, мы едем дальше. Виды за окном автобуса меняются, дорога становится более оживленной. То справа, то слева виднеются над поселками купола церквей. Экскурсовод дает краткие справки, часто сетуя: вот опять мимо проезжаем, нет времени сделать остановку, но в другой раз, может быть, получится. И тот храм бедненький, и этому трудно приходится, а мы опять – мимо…
Спасо-Преображенский собор в селе Новоселицком встречает нас во всей своей красе. Высокий, нарядный, величественный. Территория обнесена, как в монастырях, сплошным основательным забором. А цветов-то, цветов! Газонная трава зеленеет будто весенняя. В храме тепло, пахнет ладаном, людно. Мы заходим тихонько, вливаемся в молитву, вплетаем и свои голоса в общее «Верую…». Причастников много, радует, что местные жители любят свой храм. А потом протоиерей Сергий Писковцев проводит для нас экскурсию. История храма насчитывает две сотни лет. Примечательно, что многие иконы подписаны – кем писалась, когда, по какому случаю подарена… Вообще в этом храме сама история дышит со стен, из каждого уголка выглядывает. Традиции бережно сохраняются, по негласному уговору прихожане стараются не привносить в убранство и распорядок жизни храма ничего современного. Пусть будет так, как было. Здесь даже света нет! Хотя мы бы об этом не догадались, не скажи батюшка. Электричество используется лишь для системы сигнализации. Но есть одна ценность в этом храме, которая не нуждается ни в какой охране. В понамарке одну стену, от пола до потолка, занимает шкаф. Огромный, неподъемный, сработанный неизвестными мастерами, наверное, здесь же, на месте. Хранятся в нем старинные, дореволюционные облачения. Батюшки служат в них лишь раз в году, на Пасху. Одежды ветхие, с дырами от нагрудного креста, но сохраняются с любовью.
До начала XX века в Новоселицком было три храма. Деревянный старообрядческий сгорел до революции. В 1937 году разрушили Собор в честь святого благоверного великого князя Александра. А сохранившийся Спасо-Преображенский храм известен тем, что является самым старинным на Ставрополье каменным храмом. Паломники воочию увидели храмоздательную грамоту, датированную 1820 годом и подписанную архиепископом Астраханским Гаем. Мы узнали, что храм был построен на месте сгоревшей в 1812 году деревянной церкви. В 1937 году он был закрыт, богослужение возобновили в войну, в 43-ем. Центральный престол храма освящен в честь Преображения Господня, правый Придел – в честь Архистратига Михаила.
История храма необычайно интересна. В числе святынь – икона Божией Матери «Милующая», написанная на Афоне.
Мы прикладываемся к образам и, благословляемые батюшкой, отправляемся в дальнейший путь.
Мелькают названия сел – Журавское, Елизаветинское, Сухая Буйвола. В Благодарном режет глаз вывеска «Кафе Версаль». Причем Версаль в нашем-то Благо дарованном? Провожаем взглядом церковные купола над попутными селениями и слушаем историю жизни протоирея Петра Сухоносова, нашего современника, ушедшего в вечность.
Александр Горшков в книге «Протоиерей Петр Сухоносов. Кавказский страстотерпец и праведник нашего времени» пишет: «Несколько месяцев – с марта по июль 1959 года Батюшка служил настоятелем Покровской церкви в соседнем селе Дивное, а затем получил архиерейский указ ехать на окраину Ставропольского края, к калмыцким степям – в село Рагули, чтобы сменить там настоятеля местного Михайло-Архангельского храма. Этот период пастырского служения отца Петра тоже был крайне непродолжительным: уже весной следующего 1960 года отец Петр вынужден покинуть и этот приход, несмотря на то, что в Рагулях у него жили родственники и близкие люди…»
…В Рагулях встречает нас пятиглавый красавец-храм. Чудо как хорош! Внутренняя роспись выполнена в стиле Андрея Рублева. Первый настоятель церкви протоиерей Тимофей Гриценко удостоился за труды ордена Святого благоверного князя Даниила Московского. В одном из интервью, вспоминая о десятилетнем строительстве храма, он с большой благодарностью говорил о своих земляках, которые от души помогали и деньгами, и трудом. Кстати, храм – уменьшенная копия того, который был освящен в 1866 году, но уничтожен в период богоборчества.
Расписывал храм в Рагулях художник Александр Резников. За эту удивительную работу в древнерусском стиле иконописец награжден орденом Святого благоверного князя Даниила Московского.
Под сводами величественного храма паломников очень тепло и радушно встретил настоятель иерей Федор Гриценко. Были отслужены молебен, потом панихида. По нескольку раз прикладывались паломники к святым образам, к портрету протоирея Петра Сухоносова.
«Память не хочет мириться с тем, что Батюшки давно нет с нами. А ведь этому подвигу веры минуло уже почти пятнадцать лет,– пишет в предисловии к новому изданию своей книги «Кавказская Голгофа» журналист Александр Горшков.– Время не властно над такими яркими подвижниками веры и христианского благочестия, как протоирей Петр Сухоносов. Его имя не только не забыто, но уже прославлено благодарной памятью многих христиан, которых Господь сподобил близко знать и общаться с этим мужественным пастырем, принявшим смерть из рук новоявленных агарян-христоненавистников.
Будем же молиться и уповать на то, что его канонизация в сонме Российских новомучеников и исповедников веры Христовой – дело времени…»
Мои спутники дорогой рассказывали, что когда впервые приехали они в Рагули, к крыльцу храма цветами была устлана дорожка. Для них, для паломников. Проделавших немалый путь, чтобы посетить одно из мест пастырского служения протоирея Петра Сухоносова, помолиться на родной ему земле, почтить его память.
После панихиды по убиенному батюшке и всех почивших, указанных в наших записках, настоятель храма пригласил паломников в трапезную. Нас не просто вкусно и сытно покормили, нас принимали как самых дорогих гостей. Сменам блюд, казалось, не будет конца; приветливые, милые женщины, с утра стоявшие у печей, потчевали всякими вкусностями, которых, кроме как в Рагулях, наверное, и не отведаешь больше нигде. А потом принесли пакеты и всю оставшуюся еду со стола раздали паломникам – пусть, мол, помянут, отца Петра Сухоносова ваши близкие, друзья, родные.
Настоятель храма Архистратига Михаила иерей Федор Гриценко тепло попрощался с паломниками и еще долго стоял на крыльце, и мы махали ему из окон автобуса.
Отец нынешнего настоятеля Федор Тимофеевич Гриценко, потомственный житель села Рагули, был близким другом и сподвижником протоирея Петра Сухоносова, трудился рядом с ним псаломщиком многие годы. Пропустив, видимо, какую-то часть рассказа экскурсовода, я прочитала об этом на обратном пути в книге «Кавказская голгофа». Несколько экземпляров книги были подарены кавминводским храмам, одно издание досталось и светской библиотеке – филиалу № 8 в Пятигорске. Так что приходите, читайте.
ВРЕЗ В ТЕКСТ:
«Время новомучеников, исповедников еще не закончилось,– сказал во время одной из традиционных бесед с прихожанами Спасского кафедрального собора в Пятигорске епископ Пятигорский и Черкесский Феофилакт, священноархимандрит Второафонского монастыря. Эта встреча посвящалась памяти новомучеников и исповедников русской земли. Владыка Феофилакт напомнил, что святой Игнатий Брянчанинов говорил: надобно человеку подражать угодникам Божиим, близким по времени твоей жизни. Они, исповедники русской земли, и должны быть отражением, нашим зерцалом,– подчеркнул владыка Феофилакт,– в них должны мы вглядываться, чтобы отвечать на вопросы: а как жить сейчас, а как жить теперь современному человеку?
