Оглавление
Тим Леберехт. Бизнес в стиле romantic. Отдавай все, не считаясь ни с чем, чтобы создать нечто более великое, чем ты сам
Введение. Факел
Часть первая. Растопка
Глава 1. Новое стремление к романтике
Рыночное общество в замешательстве
Измерение себя
Дикий и прекрасный
Первая работа, первая любовь
Глава 2. Знакомьтесь: бизнес-романтики
Любовники
Бизнес-путешественники
Аутсайдер
Голос
Хранитель
Визионер
Верующий
«Ищу бизнес-романтика в команду»
Поддерживать огонь
Часть вторая. Правила соблазнения
Глава 3. Ищи большое в малом
Глава 4. Быть незнакомцем
Незнакомцы в доме
Другими глазами
Бродить без карты
Продажи
Глава 5. Давать больше, чем берешь
Глава 6. Страдать (немного)
Глава 7. Притворяйтесь!
Глава 8. Хранить загадочность
Двойственность
Негативное пространство
Глава 9. Расставание
Глава 10. Под парусами в открытом море
Глава 11. Не всегда прямая дорога самая близкая
Глава 12. Прими одиночество и жди
Часть третья. В огонь
Глава 13. Как измерить успех
Глава 14. Новая романтическая эпоха
Приложение. Набор начинающего бизнес-романтика
Плейлист бизнес-романтика
Фильмотека бизнес-романтика
Список книг для бизнес-романтика
Места для бизнес-романтика
Список дел бизнес-романтика
Благодарности
Отрывок из книги
Пламя никогда не должно погаснуть. Мы постоянно слышали это во время подготовки. Нас учили протоколу, логистике и этикету так, словно мы готовились к президентской кампании. Все члены команды, путешествующие с факелом, не имеют права опаздывать, всегда должны находиться на связи, помнить о ценностях, быть на высоте ситуации. Это Олимпийские игры, и, только если мы покажем все свои лучшие стороны, игры реализуют свою высокую миссию – сделать мир лучше благодаря спорту. Большое значение имело не только то, что мы делаем, но и как: сохранять достоинство под давлением; держаться правил, следовать духу Олимпийских игр; бриться каждое утро; не пить алкоголь; всегда быть пунктуальным. Такую работу нельзя делать на автопилоте, и она не терпит проявлений эго. Главная звезда – олимпийский огонь и сохранение олимпийских ценностей.
Мне предложили шестинедельный контракт на эту работу сразу после окончания колледжа. Я не без волнения согласился на этот незабываемый эксперимент, что в моем случае подразумевало несколько дополнительных испытаний – в частности, полноценную речь на французском языке в ратуше Монреаля по фонетической шпаргалке, написанной коллегой-пиарщиком. Оплата была чисто номинальной, и я облетел в салоне экономкласса «вокруг света за шесть недель», но все эти рабочие моменты меня не волновали, как и остальных участников. Мы ввязались в эту историю ради дела, и гордость, которую мы ощущали, была заразительной. Это была самая лучшая работа в моей жизни.
.....
На мой взгляд, плохая «химия» между двумя группами, беседовавшими на этой яхте, говорит о более глубоком противостоянии в обществе: люди, занимающиеся технологиями, не в курсе, что они чего-то не знают, пока не узнают это. В противовес им, люди искусства и романтики по природе своего труда живут в постоянно напряженном состоянии двойственности, конфликта, сомнений и колебаний. Гуманитарные науки становятся нашими естественными защитными укреплениями в борьбе против чисто утилитарного инженерного сознания. Они помогают человеку поддерживать священный статус того, о чем он не знает. Они направляют нас в самом возвышенном из поисков: кто мы перед лицом природных сил? Кто мы перед лицом диктаторских политических режимов? Кто мы перед голосом нашего призвания? Какой смысл имеет работа в нашей жизни?
В начале торжественной церемонии в Университете Брандейс, литературный редактор New Republic Леон Визельтир обратился к выпуску 2012 года «коллеги-гуманисты»{56}. Он обозначил знакомство с великими произведениями искусства (текстами, картинами, скульптурами) как «бастион, защищающий от твиттерного ускорения американского сознания». «Культура, – с вызовом подчеркнул он, – стала новой контркультурой». Когда мы наблюдаем постепенную сдачу позиций гуманитарными науками, духовные поиски смещаются. Гарвардский университет недавно сообщил о сокращении доли научных степеней, полученных в гуманитарных науках. В целом по стране с 1996 по 2010 год сокращение составило семь процентных пунктов, с 14 до 7 %{57}. Эти цифры никто не оспорил{58}, а последовавшие дебаты только подчеркнули очевидную проблему – кризис доверия к гуманитарным наукам. Сегодня многих из нас тянет к экспертам, облаченным в лабораторные халаты; мы жаждем научных сертификатов; нас привлекают корреляции, а не причины. Фиксация на научности облагородила наши прежние, более романтичные понятия о мрачном, неистовом духе; загадки темперамента и настроения сменились спецификой клеток, нейронов и синапсов. В эпоху квантификации гуманитарные науки стали считаться почетными, но незначительными. Они могут уловить что-то в прошлом, но им нечему научить вас относительно будущего.
.....
