Жажда свободы. Этика, эстетика и эротика
Описание книги
Родившийся в Милане, но глубоко привязанный к Венеции, городу, который является его «матерью, женой и возлюбленной», Тинто Брасс уже в детстве отличался бунтарским характером. Нетерпимый к любой форме власти, он вскоре порвал со своей семьей, которая видела в нем безрассудного и развратного молодого человека, плейбоя, который лишь создавал проблемы. Обучившись искусству кино у Роберто Росселлини и Йориса Ивенса, Тинто Брасс посвятил себя жанру эротического кино и начал создавать такие веховые для жанра картины, как «Калигула», «Ключ», «Подглядывающий» и «Салон Китти», став бесспорным маэстро итальянской эротики.
Фильмы Тинто Брасса не только представили новый подход к эротической эстетике, но и стали яркими высказываниями о свободе, просвещении и обществе. На нападки критиков Брасс отвечал аристотелевскими силлогизмами и новыми этическими дилеммами в своих фильмах; его смелыми методами и подходами восхищались Федерико Феллини и Пьер Паоло Пазолини.
Эта книга позволяет заглянуть на съемочную площадку к Тинто Брассу, а также узнать главные вехи его творческого пути.
Оглавление
Тинто Брасс. Жажда свободы. Этика, эстетика и эротика
Введение
1. Раз уж это сказал Юнг!
2. «Я совокупляюсь, следовательно, я существую»
3. «Кто работает – тот пропал»
4. «Внучок Орсона Уэллса»
5. Провокация на «пять с плюсом»
6. Манера Брасса, или Медные трубы[29]
7. Зеркало души
Отрывок из книги
Одна известная актриса как-то заметила: «Счастье – это иметь крепкое здоровье и плохую память». У меня скверно и со здоровьем, и с памятью, но я нашел счастье в перечитывании прошлого, которое, как мне казалось, безвозвратно утеряно; однако я смог восстановить его, день за днем ведя утомительную борьбу с забытьем.
Все началось в апреле 2010 года, когда в Маростике, что в области Венето в Италии, у меня случилось кровоизлияние в мозг. Если бы моя жена Катерина вовремя не пришла мне на помощь, скорее всего я бы уже не смог написать этих строк. Всё то долгое время, пока я лежал в больнице, ее присутствие, ее любовь и оказанная мне поддержка – как физическая, так и моральная – были для меня особенно важны. Она проводила со мной много времени, ее ежедневные посещения стали частью моей рутины, они придавали смысл моему существованию; она постоянно подбадривала меня, оставаясь спокойной и преданной даже в те минуты, когда мне было особенно тяжело и я помышлял о самоубийстве.
.....
В Париже он встретил мою бабушку и женился на ней перед тем, как окончательно вернуться в Италию. Хотя они решили поселиться в Венеции, дед всегда был привязан к Гориции, часто ездил туда, чтобы поработать в мастерской при Палаццо Аттемс-Петценштейн[7].
По вечерам, после ужина, он часто возвращался к воспоминаниям о прошлом, рассказывал о том, что ему довелось пережить во время Первой мировой войны, когда он работал репортером. Эти рассказы стали для меня чем-то вроде домашних сказок на ночь: их события разворачивались на фоне видов Карнии, среди мулов и альпийских стрелков, взбиравшихся по горным тропам, пехотинцев, шагавших по улицам Фриули, легких кавалерийских патрулей, галопом проносившихся по городу и вызывавших удивление и любопытство стариков и детей; это были истории о войне и о жизни, слушая которые я не ощущал запаха смерти.
.....