Читать книгу Аорта – рыцарь Чести - Улия Воронина - Страница 1

В мире мы сталкиваемся с большим и малым злом ежедневно. Мы изучаем его, рассматриваем, исходя из разных научных подходов, и даже с точки зрения разных наук, выводим понятия, классифицируем и систематизируем, пытаемся объяснить его причины, проследить его последствия, пытаемся разработать стратегию и тактику борьбы с ним, но зла от этого меньше не становится. Опираясь на материализм, мы становимся глухими и слепыми, уходим от истины так далеко, что знание искажается и тоже становится злом. Страх перед злом, да еще оторванный реальности, также опасен: возрастает вероятность перехода на сторону зла. Иными словами, зло располагает силой куда большей, чем добро, поскольку не скованно ни моралью, ни принципами, ни правилами, и противостоять ему очень трудно. Все дело, возможно, в том, что не разум есть оружие против зла – самого умного всегда можно уговорить и запутать в конечном итоге, а у зла длинный ядовитый язык, но вот чувства не обманешь. И все же не все чувства бескорыстны. Но если один истинно чистый выстоит, легионы зла отступят.

I часть.

Нечистый мир.

Но Аорта Тамьята была обычным ребенком, затем девчонкой, затем девушкой, и так как ее растила любящая мама и ее заботливый друг, зла она в своей жизни почти не видела. Ну, разве что, в детском саду ее пару раз обидел какой-то капризный мальчишка, отобрав игрушки, но она не была жадной, принесла другие и подарила ему, после чего капризный мальчишка ходил за ней по пятам. Другой мальчик, в младшей школе, дернул ее пару раз за косу, просто потому что не умел общаться, и она его научила, с тех пор они дружили. В старшей школе она вызвала негодование девочек классом старше, им показалось, что она ведет себя слишком вызывающе, и поэтому они подставили ей подножку, когда Аорта несла свой проект для сдачи. Это был макет древнего храмового комплекса из папье-маше, в котором были учтены настоящие пропорции колон и статуй, расчет которых занял у нее несколько месяцев. Когда она упала, сломав почти все колонны и статуи, они захохотали. Она сделала вид, что ей тоже смешно, сказала: "Так даже лучше". И это в итоге сработало – ее простили и оставили в покое. А за ночь она смогла отреставрировать часть того, что не полностью сломалось, и сдала проект вовремя, пусть и не такой, как хотела. В общем ничего особенного. Жизнь как жизнь. Она пыталась, как могла, бороться со злом, или обходила его, или взывала к лучшему в душах тех, кто еще не полностью поддался злу, но это не было чем-то необыкновенным, все более-менее разумные люди так делали. Свои победы она считала удачей, не более.

Но, конечно, как и всем обычным детям, ей очень хотелось стать необыкновенной, умеющей противостоять злу каким-нибудь особым даром. Ее друг, Керан, смеялся над этим. Он вообще любил ее покритиковать, и все же, когда она сердилась по-настоящему, что бывало нечасто, смягчался. У него были приятели мальчишки, но его всегда тянуло к ней, потому что в глубине души он восхищался ее воображением, решимостью, и уверенностью, которая не позволяла ей никогда колебаться в своих убеждениях. Аорта не спорила, не настаивала, не доказывала, а просто знала, и этого ей было достаточно, чтобы поступать правильно и по чести.

Ее мама, Агия, была обычным бухгалтером. Эта довольно обычная профессия вовсе не делала ее обыкновенной. Она всегда казалась сошедшей со страниц модного журнала. Аорта восхищалась маминой внешностью, да и личностью в целом. Сама она никогда себя красивой не считала. Еще бы: кожа бледная, да еще подчеркивалась странными густыми темными волосами, которые отказывались расти ниже плеч, и сидели на голове шапкой, как у древних египтян, челка, нависающая щеткой над мрачными глазами, не голубовато-зелеными, как у мамы, а самыми обыкновенными карими. Еще она была не высокого роста, а из-за тренированных мышц казалась упитанной, плотной, даже толстой, короче говоря, совсем не похожей на свой идеал, на маму. И ноги не длинные, как у мамы, и движения неловкие, и походка не такая плавная и элегантная, да и на высоких каблуках она ходить отказывалась, считая себя слишком обыкновенной и некрасивой, чтобы выделяться ростом. Мама заставляла ее заниматься спортом, потому что в детстве она часто болела. В начальной школе она занималась поочередно разными восточными единоборствами, посещала бассейн, потом, уже подростком, стесняясь фигуры, отказалась, и мама не стала настаивать, хоть это и огорчало ее. Агия любила движения, с удовольствием ходила на йогу, время от времени на бальные танцы. Гибкая и женственная, она была притягательно красива, да и одевалась ярко и стильно, в соответствии с модой, да еще пела, аккомпанируя себе на самых разных инструментах. Аорта даже диву давалась, где она их доставала и когда успевала научиться играть. Мама не раз предлагала научить играть и ее, но Аорта не считала себя способной к искусствам, и желала оставаться только лишь внимательной слушательницей. Агия не понимала этого, но ее дочь, так мало на нее похожая, что сторонний человек бы и не догадался о их родстве, уже давно решила, что станет историком. Изучать историю, особенно далекое прошлое, первые цивилизации, казалось для Аорты правильным и интересным, и она хотела сосредоточится на этом, не отклоняясь от цели, и не тратя время на иное увлечение. Агию всегда немного удивляло это ее желание, она очень хотела бы, чтобы дочь занялась еще чем-то творческим: живописью, театром, танцами, чем-то увлекательным, вызывающим чувства, но со временем ей пришлось смириться с решением Аорты, поскольку оно было непоколебимым.

Мамин друг, Акмаль всегда придавал большое значение ее физическому здоровью, и когда Аорта перестала посещать спортивные секции, сам начал водить ее и Керана, чтобы ей было не скучно, в тренажерный зал. В пятнадцать она и от этого времяпрепровождения решительно отказалась, и он не смог ее уговорить, смирившись с ее решением.

Но вот минуло ей семнадцать, и начали происходить странные вещи. Прежде всего, она стала плохо спать. Ей все время снились тревожные сны, она просыпалась среди ночи и не могла заснуть, или наоборот спала весь день, пропуская любимые лекции. А когда она говорила об этом, мама и Акмаль переглядывались, но ничего не отвечали.

– Что?.. Мама, ты что-то подозреваешь? Я что, больна?

– Нет, что ты! Ты здорова, конечно! – отвечала поспешно Агия, целуя ее.

– Тогда что со мной?

– Ты взрослеешь, – уклончиво говорила Агия.

– Ты точно не помнишь сны? – спрашивал Акмаль.

– Кажется я изучала какой-то древний язык в большой красной книге…

– Книге Законов Чести, – сказал Акмаль, между делом, чиня какой-то электроприбор.

Это ошеломило девушку.

– Что за книга чести?

– Древняя книга… Смотрел в каком-то ужастике. Что?! Я просто предположил.

– Но почему мне она все время снится, снова и снова?

– Откуда мне знать, милая? Может, мама знает?

– Мама?

Агия кидала на него сердитый взгляд.

– Акмаль имеет в виду, у твоего отца тоже были проблемы со сном. Это наследственное, похоже. Сходим ко врачу, если хочешь.

Но с этим не спешили. И все повторялось, Аорта не высыпалась, Акмаль хмурился в сторону Агии, а та, переключала внимание на что-то еще, но трудности со сном не проходили. Теперь сны были о тренировках, и в них она непрерывно бежала, прыгала, залезала и вылезала из лабиринта, дралась с тренажерным роботом, шла по тонкой перекладине.

– Я всегда считал, что ты должна заниматься спортом. Видимо, твой организм соскучился по нашим тренировкам в тренажерном зале. Думаю, нам стоит продолжить, Аорта! – говорил Акмаль.

– Нет! Я просто и говорить не хочу про тренировки. Еще бы немного, и я стала бы похожа на борца в среднем весе!

– Ничего подобного! Ты очень красивая! – возразила Агия.

– Я тоже так думаю! Давай продолжим, и сны прекратятся, я уверен!

– Не стоит настаивать, я не стану наращивать мышцы. Наверное, мне просто нужна строгая диета…

– Не нужна тебе диета!– восклицала Агия, – Ты не толстая, не выдумывай! Это детская припухлость, сама пройдет со временем. Или танцами займись, движения лучше любой диеты! И это весело!…

– У меня другие планы, мама, ты же знаешь.

Акмаль и Агия переглядывались и смолкали.

– Мне снится одно и то же, да еще так навязчиво! – жаловалась она Керану.

– Что, секс?.. Не переживай, всем снится!

– Спасибо. Умеешь подбодрить. Но, к сожалению, ты не угадал. Мне снятся тренировки.

– Жаль!..

– Да, не всем так везет, как тебе.

– Ну так это предупреждение из другого мира! Значит, скоро тебя ждет крутая драка, и ты должна быть готова к ней!

– Я не стану драться, – сказала она грустно.

– Ладно, не переживай, это ведь только сны!

– Да…

– Но на всякий случай, следуй инструкциям, начни тренироваться.

Она в шутку стукнула его по спине. Керан вел себя как в младших классах, поддразнивал даже когда она тревожилась по важному поводу. Он ничуть не изменился.

– Ого! Удар у тебя классный! Чуть хребет не сломала! Тебя ждет карьера не беззащитного историка, а профессионального боксера! Уважаю!..

– Отлично! Еще остроты будут? Если нет, идем – мы можем опоздать в клуб и нас не пустят.

Они вместе ходили в клуб молодежи, в библиотеку, иногда на лекции и выставки, реже на диспуты, которые Керан любил, а она нет. Но она старалась его поддерживать в этом, так же как он ее, посещая музеи, или терпеливо поджидая ее возле библиотеки. Искусство и история не производило на него впечатление и интересовало не дальше фрейдистского анализа, книги он тоже не особенно любил, хоть и прочел пару, по ее настоятельной рекомендации. Но он привык быть рядом с Аортой. Теперь, когда они учились в разных колледжах это было единственное совместное времяпрепровождение, и оба ценили его.

Все произошло внезапно. Мама. Она никогда ничем не болела и не на что не жаловалась, но внезапно не смогла встать. Аорта даже не поверила, что ей плохо. Агия лежала такая бледная и измученная и все же улыбалась.

– Мама, что такое? Тебе разве не надо на работу?

– Не сегодня, милая… Позвони Акмалю, я не смогла дозвониться…Пусть едет к нам… скорее.

– Мама!.. Что у тебя болит? Сердце? Я позвоню в скорую…

– Нет, глупышка, позвони Акмалю!.. Он сам вызовет врача....

Она набирала его номер снова и снова, он не отвечал. Мама закрыла глаза.

– Мама!..

– Тише, дорогая… Скоро все пройдет… Но мне еще надо успеть тебе рассказать…

Акмаль, наконец, ответил, и она закричала:

– Приезжай скорее! Ей плохо, очень плохо! Вызови врача!

– Еду!

Он приехал минут через пять, но не успел.

Агия сказала ей перед смертью:

– Милая… я ничего не говорила тебе, не хотела тебя огорчать… но теперь должна сказать… Я не твоя мама… твоя мама умерла много лет назад, тебе тогда было три, ты не помнишь ее, но она очень тебя любила. Она была… она жила не здесь, в другом мире… как же сказать… через портал… там наш мир. Я бежала оттуда много лет назад… с тобой… Я тебя спрятала… твой отец… он опасен… он разыскивает … тебя… Будь осторожна, любимая моя девочка… Акмаль расскажет тебе все… а я.. уже.. не смогу… Люблю тебя!…

И она умерла. Все с той же красивой улыбкой, только взгляд стал таким пустым, тусклым… Аорта сама закрыла ей глаза. А потом, Агия изменилась: красивые черты расплылись до неузнаваемости, сияющая кожа потрескалась побледнела, появились морщины, прекрасные тициановские волосы потускнели до седины прямо на ее глазах. Это было так страшно, что Аорта отвернулась, потрясенная, и зарыдала – весь ее мир, счастливый и надежный, разрушился на ее глазах.

После слов мамы было так больно, точно она пережила две смерти сразу. Две ее матери умерли почти одновременно. Одну она не знала, но хотела бы узнать. А Агия… она всегда была ей самой настоящей мамой – нежной, внимательной, чуткой… Она любила ее всей душой!.. И вот, все кончилось, обе ее матери умерли, она совершенно осиротела.

Акмаль, увидев Агию, тоже сразу сник, побледнел, сгорбился. Он молча обнял рыдающую Аорту.

Они вместе проводили ее в морг. Когда за ее телом, закрытым простыней, захлопнулась дверь и они подписали бумаги, пришлось ждать на диване в пустой комнате, где не было воздуха. Аорта смутно помнила лица знакомых, друзей мамы, которые ей что-то говорили А потом Аорте выдали какую-то запечатанную вазу, и она прижала ее к себе. Акмаль отвез ее за город. Урну с прахом они закопали на холме, возле красивого дерева. Аорта положила туда цветы. И все. И снова стало пусто и одиноко. Акмаль отвез ее к себе домой.

Она бывала у него раньше вместе с мамой, или одна, когда мама отлучалась из города. Большой дом на окраине, рядом с лесом, был безлик и почти пуст, точно никто и не жил там. Агия, смеясь говорила, что большинство мужчин не способны создать уютный дом без женщин. Акмаль кивал, подтверждая, и объяснял, что не часто ночует дома, а когда приходит на ночевку, слишком устает, чтобы наводить уют. Он был инженером, и все время участвовал в каких-то выездных срочных проектах, вынуждающих его работать до поздней ночи и ночевать прямо на работе. В городе он бывал только в перерывах между ними, и еще на отгулах, когда Агии была нужна его помощь. Теперь ее дом будет таким же – полупустым, безликим, тоскливым. Пустота обещала стать темной бездной, поглощающей всю радость мира.

– Она что-нибудь успела тебе сказать?

– Она сказала, что она мне не настоящая мама. Что она спрятала меня здесь, в этом мире… и что мы не отсюда… мы прятались от моего отца… Кто он? Почему он опасен? Где наш настоящий мир? Она сказала, ты расскажешь мне все!

– То, что знаю. Я давно хотел, чтобы ты знала. На самом деле, это было неправильно держать тебя после пятнадцати в неведении. Опасно, для тебя и нас. Но Агия любила тебя. Она была счастлива здесь, в этом мире, и не хотела ничего менять как можно дольше.

– Почему она умерла? У нее никогда раньше не болело сердце!

– Потому что нас нашли.

– Кто нашел?.. Ты хочешь сказать, ее убили?

– Не совсем так. Она сама умерла – выпила зелье для легкой смерти.

– Но почему?!

– Потому что иначе, скорее всего, пришлось бы умирать долго и мучительно. Они нашли ее. Слуги твоего отца. Мы всегда этого опасались, но надеялись, это не произойдет еще долго.

– Кто мой отец? Кем была моя биологическая мать? Кем мне приходится… приходилась Агия?

– Она была подругой твоей матери… и отца. Твой отец – колдун. Его зовут Арекитль Невер.

– Колдун? Как это?

– Лучше я начну с начала. Мы все – Агия, твои отец и мать, и я из параллельного мира. Наш мир отличается от этого. Он напрямую связан с жизнью духа, поэтому живут там вечности. Сюда, в этот мир просачивается время от времени информация о нем, потому что время от времени кто-нибудь из нашего мира переходит в ваш. Переходит по разным причинам – бежит от преследователей, прячется, или добровольно уходит, желая заполучить побольше власти и душ в подчинение. Как правило, кто-нибудь из рода колдунов и ведьм, иногда прорываются демоны, вампиры, куда реже оборотни. Существа более низкого порядка – вурдалаки, упыри, гоблины и так далее, приходят сюда только если того захочет черная ведьма, или колдун.

– Прямо не верится… Разве это правда? Может быть правдой?

– Может. Это так и есть, поверь. Хотя поверить непросто. Вообще-то мы не должны пересекать границы вашего мира и нам нельзя оставаться здесь надолго. Это нарушение, но если жить как люди, по их законам, наказания не последует. Видишь ли, в нашем мире есть законы, не дозволяющие вмешиваться с магией и колдовством в дела людей и в пространство других родов. За этим следят стражи из нашего мира. Их называют рыцари ордена Чести. Если бы они узнали, что мы применяем колдовство и магию, они пришли бы за нами и уничтожили. Поэтому, мы не применяли, ни разу. Никто не пострадал от нашего присутствия здесь, и никто не узнал. Мы были осторожны.

– Но как же тогда нашли маму? Кто мой отец?

– Да, я расскажу. Видишь ли, мы все в нашем мире, относимся к нескольким родам: колдуны и ведьмы, вампиры, оборотни, демоны и сущности, которые они порождают. Всех нас называют Нечисть. Я – из рода оборотней. Под влиянием луны, или гнева, я перерождаюсь в зверя, и жажду проявить свою звериную сущность. Твоя мать, и отец, и Агия – принадлежали к роду колдунов и ведьм. Тебе не надо объяснять, кто это. Они всегда занимались целительством, алхимией, и всегда пытались активизировать в себе энергию, влияющую на разные направления, формы жизни. Арекитль преуспел в этом. Он был очень сильный колдун. А этот род всегда тяготел к власти над другими родами. Они мятежники, как и демоны, а иногда и вампиры. Оборотни никогда не претендовали на власть. Пока нас не трогали, нам этого хватало. Но Арекитлю хотелось возглавить род и подчинить себе все остальные роды. Для этого, в тайне от рыцарей Чести, он связался с демонами, для которых мир всегда был неприятен и тягостен. Возможно, ему удалось бы то, что он задумал – он был умен, настолько, что почти обманул рыцарей Чести. Но то что он задумал, было бы войной, жестокой и кровавой. Твоя мать вмешалась, она хотела мира, хотела растить тебя. Ребенок это не сущность, не суккуб, не подменыш, настоящие дети не часто рождаются в нашем мире, даже если родители одного рода. Они оба очень гордились тобой и дорожили. Так вот, твоя мать, Артерия, не поддерживала заговор мужа. Она сообщила о его планах рыцарям Чести. Они обладают огромной силой, они приговорили Арекитля к смерти. И все же ему удалось бежать. Вот тогда он и отомстил своей жене, ворвался в дом, убил ее. Тебя спасла Агия. Мы с ней давно дружили, она спасла жизнь и мне, когда я был еще молод, и поэтому, когда она попросила помочь, я помог ей бежать и спрятаться. Я знал, что Арекитль долго не появится здесь, он будет занят новым заговором, новой попыткой захватить власть над всеми родами. Мне казалось у нас еще много времени… Но он послал кого-то найти нас. Он каким-то образом договорился с демонами, они кровожадны и безжалостны, чужие страдания вызывают у них наслаждение. Агия увидела их, или почувствовала, не знаю. Но она приняла яд, значит, они уже близко.

– Неужели она так боялась?

– Она боялась прежде всего за тебя – отомстить ей и мне не такая уж первостепенная задача, с этим они бы не торопились, похоже, ему нужна ты. Выследив Агию, он нашел бы тебя.

– Мой отец?

– Да.

– Но почему?

Акмаль посмотрел на нее как-то странно, как на чужую.

– Не знаю. Возможно, ты нужна ему для воплощения его желания власти над всеми.

– Как это? Я что… ведьма? О, боже, я ведьма!

– Я не знаю.

– Но раз мой отец колдун, а мать ведьма…

Акмаль покачал головой.

– Не все дети наследуют силу родителей, даже в чистых браках. Ты могла родиться и вовсе без способностей. Таких детей обучают родители, но сильными магами им не стать никогда. Бывает еще и перерождение.

– Господи!.. Как это?

– В детстве у тебя была травма – на твоих глазах Арекитль убил твою мать.

– Но я не помню этого! Совсем не помню! Наверное, я была еще слишком маленькой…

– Тебе было четыре года. Возможно, ты не помнишь этого, но, возможно, не хочешь помнить. И если ты забыла сознательно, ты могла переродится и перейти в другой род.

– Стать вампиром, оборотнем… Да?

– Да. Агия пыталась узнать. Мы оба хотели знать, должны ли опасаться за тебя, ведь если ты не унаследовала никакой силы, Аректиль вряд ли станет тебя разыскивать. Но если у тебя есть хоть половина его силы, она ему понадобится. Агия нашла одного колдуна в Болгарии, определяющего род и качество способностей. Возила туда твою кровь. Помнишь, ты жила у меня неделю, когда тебе исполнилось тринадцать?

– Да… Кажется, мама сказала, что едет в командировку, в Манчестер… Но она там не была? Она была в Болгарии? Она узнала, кто я?

– Агия мне не сказала. Она оберегала тебя, да и меня… Всегда лучше знать меньше. Я только спросил: "Она ему будет нужна?" Она кинула мне в ответ мрачный взгляд. Но какова природа твоей силы, я не знаю.

Аорта закрыла глаза и сжала руками голову:

– Я больше не выдержу!

– Прости меня. Я понимаю, столько на тебя свалилось внезапно! Но я должен был сказать. Мы сейчас в опасности, и ты должна знать это.

– Что мы будем делать?.. Я хочу вернуться домой, хоть ненадолго! Собрать вещи, попрощаться…

– Нельзя. Возможно, они уже вычислили ваш дом.

– У меня даже… даже маминой фотографии нет с собой! Я поеду домой, я быстро! Только фотографию возьму с каминной полки, там мама, я и ты, помнишь? Я мигом, на такси!

– Аорта, нет! Нельзя! Нам нужно спрятаться, прямо сейчас уехать. Я поросил Кава забрать нас отсюда. С минуты на минуту он приедет.

– А дальше что? Будем прятаться, выходить на улицу по ночам?

– Дальше попросим убежища у рыцарей чести, о которых я тебе говорил. Только они способны остановить демонов и твоего отца.

– Я не могу так, Акмаль! Просто не могу! Я хочу домой, хочу чтобы все вернулось, все было по-прежнему! Я так хочу к маме!..

– Аорта, пожалуйста, не сейчас. Сейчас нельзя плакать и сдаваться! Позже, когда мы будем в безопасности… А пока забудь обо всем. А… кажется Кава уже здесь!

Они услышали стук в дверь.

– Идем!

Они подошли к двери и Акмаль потянул воздух носом – у него была и раньше такая странная привычка, но теперь странность стала понятной, он был оборотнем и привык получать информацию из запахов.

Вместо того чтобы открыть дверь, он побледнел и отпихнул ее назад.

– Беги! Через заднюю дверь, она не закрыта. Я постараюсь их задержать.

– Что?!

– Беги, они уже здесь! Они нашли нас! Это не Кава, это демон, который принял его облик. Рядом с ним машина – там прячется второй… Беги, же!

– А ты?

Стук повторился.

– Иду, Кава! – ответил Акмаль, и прошептал ей – Если сможешь, доберись до Собора на площади инков. Туда заходят стражи Чести, не каждый день, но часто, там находится портал. Помни, только им можно доверять…

– Как я их узнаю? И как же ты?

– Они сами узнают тебя! Беги, девочка! Если я останусь жив, приду туда же! Беги!

Все еще сопротивляясь происходящему, она побежала к задней двери. На дворе, выходящем к лесу было темно и страшно. Она осторожно открыла дверь и выбралась из дома, слыша, как Акмаль все еще тянет время разговаривая с "Кавой", но не впуская его в дом. Аорта прикрыла дверь за собой и побежала почти на ощупь задними дворами, чтобы позже выйти на дорогу к остановке автобуса. Пробежав несколько метров, она услышала удар, открывший дверь дома Акмаля. Видимо, они ворвались в дом. Ужас сковал ее разум льдом, но, слава богу не ноги, она бежала, что было сил, неслась, перепрыгивая через заборы и канавы, не обращая внимания на лай собак. Ее счастье, что на остановку одновременно с ней подъехал автобус. Она заскочила внутрь, и с прыгающим сердцем молилась, чтобы он поскорее отъехал. Наконец, двери закрылись, и они поехали. Дрожащими руками она нашла деньги за проезд, а потом ей пришлось сползти с седенья на пол – она услышала мотор машины и подумала, что это ее они ищут. Кондуктор подошел и спросил, не плохо ли ей.

– Нет… Просто не хочу, чтобы меня увидели в автобусе… Прячусь от подруг… Такая игра…

Кондуктор, недоуменно нахмурился, но отстал, а она так до последней остановки и ехала на полу.

На конечной остановке ей пришлось выйти. Это был автовокзал, отсюда до площади Инков было минут двадцать пешком, но ноги дрожали, и она села в битком набитый автобус. Конец рабочего дня всегда совпадал с часом пик в транспорте, теперь она возблагодарила за это небо – ей казалось, она в безопасности. На площади она не без труда вылезла и побежала к собору. Это был большой каменный католический собор, стоявший здесь со средневековья. Пару раз она была здесь с мамой, любившей открывать для себя новые места в городе, пару раз с классом на тематических экскурсиях. Ее всегда угнетали величественность и возраст собора, проявлявшийся в затхлом запахе времени, который приносил сквозняк из самых одиноких коридоров и закоулков, отглаженных ногами верующих огромных каменных плитах пола, кривых и тоже стертых каменных скамьях. Огромный алтарь, расписные стены с тоскливыми отрешенными ликами святых тоже производили тяжелое впечатление. Она говорила Агии, что буквально заболевала там. А теперь она искала здесь убежище. Она прошла через весь собор и села на каменную скамью сбоку от алтаря. Если сегодня ее не найдут, если сегодня здесь нет стражей Чести, ей, наверное, придется ночевать где-нибудь на каменном полу под этой лавкой, потому что выйти наружу она не решится.