Читать книгу Библеизмы в современной русской речи. Как их правильно понимать и употреблять - В. М. Мокиенко - Страница 1

Краткий словарь-справочник «Библеизмы в современной русской речи» предназначен для широкого читателя. Целью этого словаря является компактная информация о трудных для понимания и употребления языковых единиц случаях, при этом объектом лексикографического описания становятся библеизмы.

Под библеизмами понимаются лексические, фразеологические и афористические единицы разного типа, вошедшие в русский язык из Библии или возникшие на её основе, напр.: анафема; Армагеддон; жупел; Эдем; альфа и омега; метать бисер перед свиньями; башня из слоновой кости; братья наши меньшие; глас вопиющего в пустыне; служить двум господам; изливать душу; ни на йоту; корень зла; в костюме Адама; беден, как Лазарь; внести свою лепту; манна небесная; злачное место; по образу и подобию [кого, чьему]; посылать от Понтия к Пилату; блудный сын; явление Христа народу; мир дому твоему; плодитесь и размножайтесь; вера горами движет; всякое даяние благо; много званых, но мало избранных; избиение младенцев; кто не с нами, тот против нас; во многой мудрости много печали; живая собака лучше мёртвого льва; запретный плод сладок; что посеешь, то и пожнёшь; нет пророка в своём отечестве; рука дающего не оскудеет; не рой другому яму, сам в неё попадёшь; рога и копыта. Основной трудностью употребления таких библеизмов является неточное или ошибочное знание их первоисточника, а также неверное воспроизведение их формы и содержания.

В этом – основная специфика и основная трудность современного литературного употребления слов и выражений библейского происхождения. Многие пишущие и говорящие не могут точно идентифицировать источник таких единиц, что разрушает или искажает историческую и культурологическую информацию, которая аккумулирована в них. Вторым распространенным типом ошибочного употребления крылатых слов и выражений является искажение их формы и содержания. Так, в современной речи старый глагол довлеть часто употребляется ошибочно, по форме и значению смешиваясь с давить. Отсюда неверные фразы типа «Над ним довлели тяжёлые обстоятельства». Предупредить эту типичную ошибку может именно знание точного источника этого глагола. Он употреблен в ц. – слав. тексте Нового Завета («довлеет дневи злоба его» – Мф 6:34), где обозначает ‘довольно, достаточно’. Ср. её рус. перевод: «Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы».

Разумеется, не всегда вариантность крылатых слов и выражений является ошибочной: как и любые языковые единицы, они порождают и динамические изменения формы, не отражающиеся на их основном содержании. Так, напр., выражение отделять овнов (ц. – слав. ‘овец’) от козлищ (ц. – слав. ‘козлов’) заменяется сейчас на более современный вариант отделять овец от козлищ, а пословица Несть пророка в отечестве своём приобрела форму Нет пророка в своём отечестве.

В словнике этого Словаря описываются наиболее употребительные библеизмы с точно паспортизированным источником. Как показывает опыт большинства справочников по русским и европейским языковым единицам такого рода, «правильность» их употребления непосредственно связана именно с идентификацией их источника. Незнание его приводит не только к уже упоминавшимся формально-смысловым искажениям, но и к смешению их культурологической ретроспективы. Целью настоящего справочника поэтому является как точная идентификация первоисточника библеизмов, так и регистрация их исходной формы, которая в большинстве случаев и является «правильной».

Взаимодействие «корректная паспортизация источника» ↔ «правильность», разумеется, не всегда столь однозначно и прямолинейно, как этого бы хотелось нормализаторам. Хотя и здесь, как для фразеологии и лексики, «правильность» употребления во многом действительно определяется исходной корректной формой, но одно лишь указание на неё не всегда является самодостаточным для корректной рекомендации «правильности» употребления, что обусловлено как фольклорными прототипами библеизмов, так и спорами об их языковом статусе.

Во многом определённое отклонение библейских по происхождению слов и выражений обусловлено их варьированием в русском литературном языке и разговорной речи, где они могут отличаться от «буквы» первоисточника, сохраняя при этом его дух. Такие варианты нельзя считать «неправильными», поскольку они, как и варианты крылатых слов и выражений вообще, – лишь свидетельство динамики языковой системы, ее постоянной эволюции. Так, выражение великие мира сего сейчас употребляется в варианте сильные мира сего, а пословица Отцы ели терпкое, а у детей оскомина – в вариантах Отцы ели клюкву, а у детей оскомина, Отцы ели кислый виноград, а у детей оскомина. Большинство таких вариантов понятны читателю именно потому, что ему известен их прототип, восходящий к Священному Писанию.

Наконец, крылатые слова и выражения библейского происхождения могут существовать в разных формах: либо в форме законченного предложения (в качестве афоризма), либо в форме устойчивого словосочетания (в качестве фразеологизма), либо «сгущаясь» до одного слова. Один и тот же источник в таком случае почти одновременно порождает целую «гроздь» крылатых слов и выражений, которые с позиций правильности речи являются равно «правильными», соответствующими литературной норме. Таков, напр., ряд оборотов со стержневым словом век: от века до века; от века [веков]; из века в век; во веки веков; и ныне, и присно, и во веки веков; отныне и во веки веков; днесь, присно и во веки веков.

Все названные случаи «отклонений» библеизмов от первоисточника не опровергают необходимости и оправданности ориентации на общий для русской литературной нормы историко-этимологический (соответственно, источниковедческий) принцип, а лишь доказывают его динамичность и гибкость, его зависимость от общих тенденций развития русской языковой системы и от специфики конкретных языковых единиц, ставших объектом нормирования. Точное соотнесение описываемых в Словаре крылатых слов и выражений с первоисточником, таким образом, и становится для нашего материала главным способом кодификации этих единиц. Поскольку настоящий Словарь является нормативным и рекомендующим, исходные библеизмы описываются в нём с большей степенью регламентаций, чем в большинстве источников, на основе которых составлялся настоящий справочник. Вариантность и источниковедческие разночтения были в нём сведены до минимума.

Ориентация на столь точно установленный первоисточник, как Библия, и исходную форму библеизмов имеет, как и в нашем словаре крылатых слов данной серии, и весьма полезный культурологический аспект. Ведь эти языковые единицы являются «золотой кладовой» как национально специфической, так и интернациональной общекультурной информации. Сам источник обычно маркирует их с достаточной точностью во времени и пространстве.

Возможность в Словаре более концентрировано представить культурологические концепты русской речи, отражающие лексику и фразеологию Библии, освоенную русским литературным языком, также определяет главный акцент описания в выпуске этой серии, посвященном библеизмам.

Корпус этого Словаря формировался, как уже подчёркивалось, на основе отбора наиболее частотных, активно употребительных крылатых слов и выражений библейского происхождения. Однако этот критерий дополнялся и критерием «правильности» в указанном выше смысле, т. е. в словник включались и такие единицы, употребительность которых не слишком велика, но источник которых носителями языка ощущается диффузно, что приводит к их ошибочной идентификации и употреблению.

При формировании словника с общей ориентацией на точное определение первоисточника описываемых библеизмов ведущим был принцип, что составитель не имеет права скрывать от читателя и трудных, спорных проблем идентификации конкретных языковых единиц. Задачей некоторых особо трудных квалификаций источника было предложить две и более вероятные версии, показав при этом относительность квалификации Библии как абсолютного первоисточника описываемых языковых единиц. Так, для пословицы Несть (Нет) пророка в своём отечестве (в отечестве своём) приводится арабская параллель, имплицитно указывающая на потенциальную возможность древнего фольклорного источника библеизма, а для оборота копать (рыть) яму приводятся сходные выражения Эзопа и Цицерона, демонстрирующие его античные корни, – вероятно, также фольклорные. Одним из важных моментов здесь, как и в наших словарях-справочниках по фразеологии и крылатым словам[1], является демонстрация как интернационального характера многих русских библеизмов, так и разносторонних их связей с другими языками современной Европы.

Использование единого определяющего критерия для отбора единиц словарного описания имеет, как известно, свои плюсы и минусы. Плюсом в нашем случае явилась, как кажется, сама возможность из множества реально функционирующих библеизмов русского языка (а их не менее 3 тысяч) отобрать минимальное количество именно таких, которые чреваты неправильным указанием на источник, истолкованием и употреблением. Минусом такого отбора является определенная разнородность корпуса библейских крылатых слов и выражений, описанных в этом словаре. Они различаются по таким характеристикам, как частотность функционирования в текстах разного типа, социальным и хронологическим параметрам происхождения, стилистической характеристике и тематическому диапазону. Такая разнородность вытекает из динамического характера общей современной системы библеизмов русского языка, и словник нашего Словаря является поэтому её объективным отражением как составной части общей сокровищницы прецедентных текстов русского языка. Однако в словаре с минимизированным корпусом библеизмов это их свойство требует не только оговорки, но и корректной адекватной лексикографической квалификации, которая и предлагается нами читателю.

Библеизмы в Словаре расположены по алфавиту опорного компонента, выделяемого как с у б в о к а б у л а, после которой следуют описываемые единицы.

Заголовочная субвокабула и описываемые фразеологизмы набираются прописными буквами:

АРМАГЕДДÓН

КÁМЕНЬ

КÁМЕНЬ ПРЕТКНОВÉНИЯ

ЛИЦÓ

СТИРÁТЬ / СТЕРÉТЬ (СМЕТÁТЬ / СМЕСТИ́) С ЛИЦÁ

ЗЕМЛИ́ кого, что;

РУКÁ

ЛÉВАЯ РУКÁ НЕ ВÉДАЕТ (НЕ ЗНÁЕТ), ЧТО ДÉЛАЕТ

ПРÁВАЯ

Я́МА

НЕ РОЙ (НЕ КОПÁЙ) ДРУГÓМУ Я́МУ, САМ В НЕЁ ПОПАДЁШЬ

После заголовочного крылатого слова и выражения следует необходимая информация о нём: указываются управление (для глагольных сочетаний), варианты разного типа, стилистические пометы, толкование и, наконец, справка об источнике (особенно авторстве) этой языковой единицы, помогающая установить его происхождение, исторические и культурологические обстоятельства, в которых она возникла, и ее первичную форму и значение.

Управление глагольных сочетаний указывается соответствующими местоимениями:

АЛЛИЛУ́ЙЮ ПЕТЬ кому;

В ПÓТЕ ЛИЦÁ [СВОЕГÓ] (ДÉЛАТЬ) что;

ВНОСИ́ТЬ / ВНЕСТИ́ [СВОЮ́] ЛÉПТУ во что;

КÁМНЯ НА КÁМНЕ НЕ ОСТАВЛЯ́ТЬ/ НЕ ОСТÁВИТЬ от чего;

ОТКРЫВÁТЬ / ОТКРЫ́ТЬ (РАСКРЫВÁТЬ / РАСКРЫ́ТЬ) ГЛАЗÁ кому на кого, на что;

ПЛОТЬ И КРОВЬ кого, чья.

При наличии видовых пар глагольных библеизмов они даются со знаком /, в последовательности несовершенный / совершенный вид:

ВЛИВÁТЬ / ВЛИТЬ МОЛОДÓЕ ВИНÓ В МЕХИ́

СТÁРЫЕ;

ИЗЛИВÁТЬ / ИЗЛИ́ТЬ ГНЕВ (ЧÁШУ ГНÉВА);

ИСПУСКÁТЬ / ИСПУСТИ́ТЬ (ВЫПУСКÁТЬ / ВЫ́ПУСТИТЬ)

ДУХ (прост.); ИСПУСКÁТЬ / ИСПУСТИ́ТЬ [ПОСЛÉДНЕЕ]

ДЫХÁНИЕ (книжн.); ИСПУСКÁТЬ / ИСПУСТИ́ТЬ

[ПОСЛÉДНИЙ] ВЗДОХ.

В Словаре отражены лишь наиболее актуальные варианты описываемых крылатых слов и выражений.

Они подаются следующим образом.

а) Лексические варианты указываются в круглых скобках:

ВОСКРЕШÉНИЕ (ВОСКРЕСÉНИЕ) ЛÁЗАРЯ;

НЕСТЬ (НЕТ) НИ Э́ЛЛИНА, НИ ИУДÉЯ;

СОВЛÉЧЬ С СЕБЯ́ ВÉТХОГО АДÁМА (ЧЕЛОВÉКА);

ТВОРИ́ТЬ / СОТВОРИ́ТЬ (СОЗДАВÁТЬ / СОЗДÁТЬ, ДÉЛАТЬ / СДЕЛÁТЬ) КУМИР из кого, чего;

Я́КО (ÁКИ, КАК) ТАТЬ В НОЩИ́.

б) Синтаксические (структурные) варианты, чаще всего – эллиптированные компоненты, даются в прямых скобках:

ДУХ И БУ́КВА [ЗАКÓНА];

ЗАРЫВАТЬ / ЗАРЫТЬ ТАЛАНТ [В ЗЕМЛЮ];

МЕТÁТЬ БИ́СЕР [ПЕРЕД СВИ́НЬЯМИ];

НИ ОДНÁ [ЖИВÁЯ] ДУШÁ;

СУЕТÁ СУÉТ [И ВСЯ́ЧЕСКАЯ СУЕТÁ].

в) Прямыми скобками обозначаются также случаи (весьма редкие) факультативного, необязательного управления библеизмов:

ПИТЬ / ВЫ́ПИТЬ (ИСПИ́ТЬ) [ГÓРЬКУЮ, ПÓЛНУЮ] ЧÁШУ

[чего] [ДО ДНА].

Опыт уже изданных петербургских справочников показывает, что определенная разнородность отбора материала, вызванная ориентацией на «болевые точки» правильного употребления и курсом на минимизацию, вполне преодолима принципом д и ф ф е р е н ц и а ц и и. Таким способом лексикографической дифференциации материала в упомянутых справочниках явились прежде всего стилистические пометы и дефиниции, учитывающие различный структурно-семантический характер описываемых единиц. Принцип дифференциации посредством стилистических помет нашёл в настоящем Словаре столь же интенсивное применение, как и в справочнике по фразеологии и крылатым словам и выражениям. Описываемые библеизмы здесь сопровождаются конкретизирующими пометами двух рангов:

1) сферы функционирования данной фразеологической единицы (разг., прост., книжн., фольк., устар., нов.);

2) экспрессивно-эмоциональной окраски (высок., шутл., ирон., одобр., неодобр.).

Поскольку библеизмы, как и другие крылатые слова и выражения, характеризуются дополнительной коннотативностью и экспрессивностью, то языковых единиц с нулевой стилистической пометой в данном Словаре, в отличие от словарей орфоэпических и лексических, немного.

Стилистические пометы дают читателю сигнал активного / пассивного употребления фразеологической единицы в литературном языке, а также указывают на рекомендуемое / не рекомендуемое для активного пользования выражение. Так, помета устар. констатирует ослабленную активность употребления библеизма, хотя в ретроспективе, учитывая его фиксацию в произведениях классиков, знание таких единиц и правильное их толкование – элемент современной культуры речи. Основная масса описываемых в Словаре единиц относится к книжному и публицистическому стилям речи.

После стилистических помет каждый описываемый библеизм снабжается дефиницией. Тем самым читатель получает истолкование его актуального в современном литературном языке значения. Учитывая очень широкий структурно-синтаксический диапазон описываемых в данном Словаре единиц – от отдельного слова до развёрнутой цитаты-афоризма, дефиниции каждого структурного типа отличаются друг от друга. В целом типология толкований совпадает с системой дефиниций, использованной в нашем словаре крылатых слов и выражений.

1) Дефиниции библеизмов-лексем соизмеримы по своим параметрам с толкованиями лексики, напр.:

АНÁФЕМА. Бран. О ком-, чём-л., заслуживающем проклятия, ругательств;

ЖУ́ПЕЛ. Книжн. или публ. О чём-л., внушающем страх, ужас; то, чем пугают;

ЛЕВИАФÁН. Устар., книжн. О ком-, чём-л. огромном, поражающем величиной и массивностью;

ЭДÉМ. Книжн., одобр. О прекрасном месте, уголке, где люди живут счастливо и беззаботно; о земном рае.

2) Дефиниции библейских выражений-словосочетаний номинативно-адъективного типа соизмеримы с толкованием перифраз или составных терминов, напр.:

АДВОКÁТ ДЬЯ́ВОЛА. Книжн., неодобр. 1. О человеке, любящем говорить дурное о ком-л., порочить кого-л., старающемся и в хорошем найти недостатки. 2. Об очень дурном, порочном человеке;

МЁРТВАЯ БУ́КВА. Книжн. или публ., неодобр. О формальной, внешней стороне какого-л. дела, противоположной или противоречащей его сущности.

НЕВÉСТА ХРИСТÓВА. Разг., часто шутл. Монашка.

СМÉРТНЫЙ ГРЕХ. 1. Грех, влекущий за собой духовную смерть. 2. Ирон. Серьёзное отступление от принятых норм поведения, порок.

ЦАРЬ ИУДÉИ. Книжн. Об Иисусе Христе.

3) Дефиниции библейских выражений-словосочетаний фразеологического типа соизмеримы с толкованием разного рода фразеологизмов, напр.:

БИТЬ (КОЛОТИ́ТЬ, УДАРЯ́ТЬ) СЕБЯ́ В ГРУДЬ. Часто ирон. 1. Громко и решительно уверять, клясться в истинности сделанного или сказанного. 2. Неискренне и напоказ окружающим каяться, раскаиваться в чём-л.;

КРÁСНОЙ НИ́ТЬЮ ПРОХОДИ́ТЬ (ТЯНУ́ТЬСЯ) [через что, где]. Книжн. О какой-л. отчетливо выделяющейся, господствующей, пронизывающей всё мысли, идее, чувстве и т. п.

МАФУСАИ́ЛОВ ВЕК; МАФУСАИ́ЛОВЫ ЛÉТА (ГОДÁ). Устар., книжн. 1. О чьём-л. исключительном долголетии. 2. О чём-л. очень старом, ветхом;

ОТ АДÁМА. 1. От (с) глубокой древности, с древнейших времён. 2. Ирон. (рассказывать, описывать что-л.). С излишней обстоятельностью, с привлечением сведений, которые касаются фактов, событий «давно минувших дней» и не имеют отношения к тому, что интересует собеседника, читателя;

ХРАНИ́ТЬ (БЕРÉЧЬ) КАК ЗЕНИ́ЦУ ÓКА; ДОРОЖИ́ТЬ КАК

ЗЕНИ́ЦЕЙ ÓКА. Тщательно, чрезвычайно заботливо оберегать кого-, что-л.

4) Дефиниции крылатых выражений с законченной синтаксической структурой и характерологической функцией, но без обобщающего афористического значения, соизмеримы с толкованиями коммуникативных словосочетаний, напр.:

ВРАЧУ́ ИСЦЕЛИ́СЯ САМ. Книжн., посл., часто шутл. ирон.

✓ Прежде чем осуждать других, исправься сам.

ИЗ НАЗАРÉТА МÓЖЕТ ЛИ БЫТЬ ЧТО ДÓБРОЕ? Книжн., устар., презр. или ирон.

✓ О ком-л., кому говорящий считает невозможным доверять, в чьих достоинствах он сомневается;

МИР ДÓМУ СЕМУ́! Устар., высок. или шутл.

✓ Пожелание покоя, счастья и благополучия при посещении какого-л. дома;

ПОЙДИ́ ТУДÁ, НЕ ЗНАЮ́ КУДÁ, ВОЗЬМИ́ ТО, НЕ ЗНÁЮ ЧТО. Фольк., ирон.

✓ О неопределённых, нечётких просьбах, приказах, распоряжениях, задачах.

5) Дефиниции синтаксически законченных крылатых фраз констатирующего типа соизмеримы толкованию афористики, напр.:

В НАЧÁЛЕ (СНАЧÁЛА) БЫ́ЛО СЛÓВО. Книжн. или публ., часто ирон. О первичности слова, словесного искусства; о слове как о начале всякого дела;

МНЕ ОТМЩÉНИЕ, И АЗ ВОЗДÁМ. Посл., устар., высок. Человек не должен мстить за себя: Бог воздаст каждому по справедливости;

РОД ПРОХÓДИТ, И РОД ПРИХÓДИТ, А ЗЕМЛЯ́ ПРЕБЫВÁЕТ ВОВÉКИ. Книжн. Фраза, которой подчёркивают бренность человеческой жизни.

6) Дефиниции синтаксически законченных крылатых фраз вопросительного или восклицательного типа соизмеримы с толкованием соответствующих фразеологических коммуникатов, напр.:

ИМÉЮЩИЙ ГЛАЗÁ ДА УВИ́ДИТ. Книжн., торж. Призыв к присутствующим внимательно посмотреть на что-л., вникнуть во что-л.;

КÁМО ГРЯДÉШИ? Арх., книжн., шутл. Куда направляешься, куда следуешь? Какова твоя жизненная цель?

СМЕРТЬ! ГДЕ ТВОЁ ЖÁЛО? АД! ГДЕ ТВОЯ ПОБÉДА? Книжн., высок. Риторическое жизнеутверждающее восклицание;

ЧТИ ОТЦÁ ТВОЕГÓ И МÁТЕРЬ ТВОЮ́. Книжн., высок. О любви и уважении к родителям.

7) Дефиниции синтаксически законченных крылатых фраз с обобщенным паремиологическим значением соизмеримы с толкованиями пословиц, напр.:

ВРÉМЯ РАЗБРÁСЫВАТЬ КÁМНИ [, ВРÉМЯ СОБИРÁТЬ КÁМНИ]. Посл., книжн. или публ. 1. Для каждого действия, события есть наиболее подходящий момент.

2. Разрушительная критика должна чередоваться или сочетаться с созидательной работой;

КТО УДÁРИТ ТЕБЯ́ В ПРÁВУЮ ЩЁКУ ТВОЮ́, ОБРАТИ́ К НЕМУ́ И ДРУГУ́Ю (ПОДСТÁВЬ ЛÉВУЮ). Посл., часто ирон. О полном непротивлении насилию, о покорности и подчинении;

НЕ ВЛИВÁЮТ МОЛОДÓЕ ВИНÓ В МЕХИ́ СТÁРЫЕ. Посл. Невозможно создать что-л. новое, не порвав со старым;

НЕ МЕЧИ́ТЕ БИ́СЕРА ПÉРЕД СВИ́НЬЯМИ. Посл., книжн. Не стоит тратить слов для убеждения, доказательства или разъяснения чего-л. с теми, кто этого не понимает или не может понять;

СУББÓТА ДЛЯ ЧЕЛОВÉКА, А НЕ ЧЕЛОВÉК ДЛЯ СУББÓТЫ. Посл. Не следует быть рабом закона, обычая, когда они действуют во вред человеку.

Центральной частью словарной статьи является, как уже указывалось, справка об исходном источнике библеизма. По необходимости краткая, она, однако, включает параметры, необходимые для правильного употребления соответствующих единиц: культурологическую информацию и точное указание на соответствующее место текста Священного Писания. Приведем примеры типичных комментариев такого рода:

ÁЛЬФА И ОМÉГА. Книжн., высок.

✓ Самая суть, основа чего-л.; нечто самое значительное.

• Оборот восходит к Новому Завету: «Я есмь альфа и омега, начало и конец…» (Откр 1:8); «Я есмь альфа и омега, первый и последний» (Откр 1:10). Сочетание построено на столкновении противопоставленных компонентов: альфа и омега – первая и последняя буквы греч. алфавита. От этого оборота образовано и выражение от альфы до омеги – ‘с самого начала до самого конца’. Калькой этого выражения в рус. языке является выражение от А до Я.

ВСЯ́КОЙ (КÁЖДОЙ) ТВÁРИ ПО ПÁРЕ. Шутл.

✓ О смешанном, пестром составе человеческого общества, группы, толпы.

• Выражение возникло на основе библейского мифа о всемирном потопе, от которого спасся лишь благочестивый Ной со своей семьей: Бог научил его построить ковчег, куда Ной, по повелению Бога, взял с собой по семь пар «чистых» и по две пары «нечистых» животных, птиц и пресмыкающихся для сохранения жизни на земле после потопа (Быт 6:19–20, 7:1–8).

ГЛАС

ГЛАС ВОПИЮ́ЩЕГО В ПУСТЫ́НЕ. Книжн. или публ.

✓ О тщетном, напрасном призыве к кому-, чему-л.

• Выражение из Библии: «Он [Иоанн Креститель] сказал: я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу, как сказал пророк Исаия» (Ин 1:23; см. также: Ис 40:3; Мф 3:3; Мк 1:3 и др.).

ИЗГОНЯ́ТЬ / ИЗГНÁТЬ ТОРГУ́ЮЩИХ ИЗ ХРÁМА. Книжн.

✓ Изгнать, удалить откуда-л. недостойных.

• Выражение связано с евангельским рассказом о том, как Иисус пришел в иерусалимский храм и возмутился, увидев в нём торгующих скотом для жертвоприношений, менял и покупателей. Сделав из верёвки бич, он выгнал всех торгующих и покупающих вместе с овцами и волами, а столы с деньгами менял опрокинул, сказав: «дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников» (Мф 21:12; Мк 11:15; Лк 19:45; Ин 2:14–15).

КÓРЕНЬ ЗЛА. Книжн.

✓ Основа какого-л. порока, несчастия, источник, причина зла.

• Выражение из Нового Завета: «А желающие обогатиться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу; ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям» (1Тим 6:9–10). Близкое сочетание встречается и в Ветхом Завете: «Вам надлежало бы сказать: зачем мы преследуем его? Как будто корень зла найден во мне.

Убойтесь меча, ибо меч есть отмститель неправды, и знайте, что есть суд» (Иов 19:28–29).

Комбинация толкования, стилистических помет и указаний на первоисточник, по нашему мнению, создает как относительно полную картину реального функционирования крылатых слов и выражений в современном русском языке, так и их культурологического и коннотативного потенциала. Разумеется, полнокровному воссозданию такой картины способствовало бы приведение контекстных иллюстраций, которыми традиционно богаты некоторые толковые словари русских крылатых слов и выражений (Ашукины 1966; Берков, Мокиенко, Шулежкова 2000; Chlebda, Mokienko, Szuleżkowa 2003). Попытку иллюстрированного полного словаря русских библеизмов предприняли составители «Большого словаря русских библеизмов» (Лилич, Мокиенко, Трофимкина 2008). От этого параметра словарной статьи в настоящем словаре пришлось, к сожалению, отказаться из-за заданной жанром минимизации места.

Таким образом, предлагаемый читателю Словарь ориентирован на такие характеристики описания русских библеизмов, которые позволяют обратить внимание на случаи неточного и искаженного употребления, предостерегают от потенциальных ошибок и, главное, демонстрируют мощный культурологический потенциал мудрых и выразительных слов и выражений из Книги книг. Придя на Русь с Кириллом и Мефодием и веками хранимые и обогащаемые священниками и просветителями России и Европы, они переходили из книг в книги и из уст в уста, становясь в истинном смысле притчами во языцех – непреходящей мудростью многих народов.