…Борис Савинков. Яркая личность. Блестящий экспрессивный писатель. Один из лидеров партии эсеров, придерживающийся `ультралевых`, радикальных убеждений. Яростный противник большевиков и большевизма. Видный теоретик `метода индивидуального террора`, руководитель шпионско-диверсионной антисоветской группы в Париже. Арестован в 1924 г. во время нелегального перехода границы. Покончил с собой 7 мая 1925 г.
`Воспоминания террориста` Бориса Савинкова. Страшные и увлекательные, написанные буквально `кровью сердца` мемуары человека, положившего все силы своей души, чтобы не допустить превращения эсеров ни в `мелкобуржуазную партию`, ни в `прихлебателей большевиков`. Воспоминания человека, который произнес легендарную фразу `Эсер без бомбы уже не эсер` – и умер, защищая свои убеждения…
Произведение входит в авторский сборник «Воспоминания террориста».
Оглавление
В. Ропшин. Воспоминания террориста
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ. УБИЙСТВО ПЛЕВЕ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
ГЛАВА ВТОРАЯ. УБИЙСТВО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ СЕРГЕЯ
I
II
III
IV
V
VI
VII
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. БОЕВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ПОКУШЕНИЕ НА ДУБАСОВА И ДУРНОВО
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
ГЛАВА ВТОРАЯ. АРЕСТ И БЕГСТВО
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. РАЗОБЛАЧЕНИЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВА АЗЕФА
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
Отрывок из книги
В начале 1902 г. я был административным порядком сослан в г. Вологду по делу с. – петербургских социал-демократических групп «Социалист» и «Рабочее знамя». Социал-демократическая программа меня давно уже не удовлетворяла. Мне казалось, что она не отвечает условиям русской жизни: оставляет аграрный вопрос открытым. Кроме того, в вопросе террористической борьбы я склонялся к традициям «Народной воли».
В Вологду дважды – осенью 1902 г. и весной 1903 г. – приезжала Е.К. Брешковская. После свиданий с нею я примкнул к партии социалистов-революционеров, а после ареста Г.А. Гершуни (май 1903 г.) решил принять участие в терроре. К этому же решению одновременно со мною пришли двое моих товарищей, а также близкий мне с детства Иван Платонович Каляев, отбывавший тогда полицейский надзор в Ярославле.
.....
– Какое право вы имели бежать?
Боришанский в ответ ничего не сказал. Я долго смотрел на его спокойное, точно каменное, лицо. Наконец я его спросил:
