Читать книгу Между прочим. Как рисуется мир барону (17 марта 1912 г.) - Вацлав Воровский - Страница 1

Мария-Антуанетта[1] не могла понять, что значит слово «голоден». Если у людей нет хлеба, думала она, пусть едят булки. Она могла бы пойти дальше и предложить тем, у кого нет булок, есть пирожное. Нечто подобное творится в голове немецкого барона из русской Государственной думы – депутата Фалькерзама[2]. Он положительно не понимает, что значит слово «земельная нужда». Никакой земельной нужды нет и быть не может. Бывает только, что и у нас наблюдается, «ненасытный земельный голод» мужиков. Но всякий интеллигентный человек понимает, что «голод» – понятие чисто субъективное. Деликатный человек будет сыт, позавтракав крылышком рябчика, а грубый человек, проглотив целого поросенка, все еще будет кричать о голоде. Не голод, а жадность вызывает вопли о «землице».

По наблюдениям остроумного барона, выходит дело как раз наоборот: не крестьяне ощущают настоящую, объективную нужду в земле, а помещики, бароны, «культурный класс». Этого-то у нас не хотят понять и «уничтожают» близорукой политикой культурные элементы, вырывают землю из рук этих элементов и передают ее «необразованной серой массе», к которой переходит и вся местная жизнь.

По мнению этого депутата, для существования культурного класса, а следовательно, и культуры, необходима норма земли – 5 тыс. десятин на барона. Как только землевладение падает ниже этой нормы, начинается в землевладельческом культурном классе вопиющая земельная нужда, упадок культуры, гибель и вырождение. И он предлагает законодательным путем ограничить право дробления поместий ниже указанной нормы. Понятно, что при этой норме мужику земля вообще не нужна, а то когда же он успеет обработать и барскую, и свою!.. Тут вопль «землицы бы!» и в самом деле становится признаком какой-то ненасытной жадности.