Читать книгу Настоящая любовь во время зомби-апокалипсиса - Валентина Бурдалева - Страница 1

Сначала Антон подумал, что перепутал расписание, а потом напрягся: когда последний раз он слышал, чтобы мимо его домика ходили поезда? От мысли, что он не смог вспомнить, ему стало нехорошо.

Проверить расписание возможности не было. В заповедном лесу и его окрестностях вообще связи не было. Он поэтому и приехал сюда, чтобы отдохнуть от цивилизации и полностью перезагрузиться.

Парень точно знал, что электрички мимо станции ходят каждый день утром в 6:15 и вечером, в 17:15 и 20:15. Сколько раз он с друзьями приезжал сюда, в заброшенную деревушку в горах, где у его семьи была дача. Сколько раз с родителями, а сколько раз бывал со своей бывшей девушкой. Расписание не менялось годами, неужели за месяц что-то изменилось?

Но факт оставался фактом. Поезд так и не пришел, Антон вышел пораньше, он не мог его пропустить. Тем более, железная дорога располагалась на возвышенности, и он мог наблюдать из окна, как вдалеке, то в одну, то в другую сторону, ходили поезда.

Часы показывали уже половину девятого вечера, но даже отдаленного звука громыхающего состава, сколько ни пытался, Антон услышать не смог. В какой-то момент ему показалось, что лес будто вовсе лишился звуков, отчего ему опять стало не по себе. Парень снова попытался напрячь свою память, чтобы успокоить себя на предмет поездов, которые каждый день и не по разу возили туристов до базы отдыха в горах и обратно.

«Возможно, – подумал он, – они ходили в последние дни, но я так привык к этому, что просто перестал обращать внимание».

Впрочем, это вполне могло быть и так. Он все еще не оправился от того, что с ним произошло. Гибель родителей весной, девушка, которой он собирался сделать предложение, порвала с ним месяц назад. Мир катился к чертям, откуда ему помнить, ходили поезда последнее время или нет?

Антон даже подумал, что это знак: ему рано возвращаться к его прежней жизни.

«Рано», – подумал Антон, сорвал тонкую зеленую соломинку и воткнул ее в уголок рта, закусив зубами. – Я был бы рад, если бы прежняя жизнь и вовсе закончилась, вместе с этим городком и этой дурацкой работой».

Походный рюкзак стоял рядом, как беременная женщина, готовая разродиться в любой момент. «Тяжелый. А ведь придется его тащить обратно», – вздохнул Антон и посмотрел вниз, на длинную извилистую тропинку, что тянулась змеей к ручью, пряталась в небольшом леске и уводила к заброшенным домам. Отсюда, с возвышенности, домики выглядели как игрушечные.

Как он любил это место. Здесь прошло все его детство, он даже помнит времена, когда у них были соседи. Помнит, как те уезжали отсюда насовсем. Помнит, как Алиса прозвала это место сказочным, когда во всей старой деревушке остался всего один жилой дом семьи Антона.

Место, действительно, было сказочным. С одной стороны виднелись высокие холмы, походившие на две пышных булки круглого хлеба. Чуть дальше, за холмами, возвышались синие горы. С другой стороны – лес на возвышенности с действующей железной дорогой. Заброшенная деревушка с разваливающими домиками располагалась в самой низине, будто в центре огромной ладони. Сказочное место, но в связи с событиями его жизни оно теряло прежнюю сказочность. Сейчас же, когда его поезд не пришел, оно показалось ему мрачным. Антон ощутил себя заложником этого места.

Сюда можно было добраться двумя способами: либо на внедорожниках, что было незаконно, либо на электричке. Дороги до этой деревушки как таковой не было, лишь слегка наметанное машинами лесников направление.

Подождав еще десять минут, потом еще немного, Антон сделал глубокий вдох и успокоил себя, что на работу ему только через два дня. Чтобы там ни случилось, завтра, уж наверняка, электричка будет. Если что-то сломалось, им придется починить, не он один мог застрять тут, в горах.

Расстраивало только то, что припасы заканчивались. В домике можно было найти разве что крупы, которые привозила его запасливая мама, да макароны. Конечно, это не та еда, на которую он рассчитывал сегодня вечером, но что-то. Хотя аппетита как такового у него не было.

Взвалив на плечи тяжелый рюкзак, Антон последний раз прислушался, а затем пошел вниз, к ручью.

Он тешил себя мыслью, что, возможно, все не так уж и плохо. Парень как мог занимал себя различными мыслями и идеями, только бы не возвращаться к отцу с матерью и к последней встрече с Алисой, которая вместо того, чтобы ответить «да» на его предложение руки и сердца, предложила расстаться.

Она сказала, что откладывала до последнего, так как не хотела ранить его еще сильнее, ждала, когда он оправится, но больше тянуть не могла. Она сказала, что ей очень жаль, а на вопрос Антона, может, они попробуют что-то наладить, она ответила, что встретила другого.

Он сразу понял, о ком шла речь. Он догадывался, но раньше ему было совершенно не до этого, а теперь пазл сложился. Ее прямо из-под носа увел друг ее брата, полицейский, которого перевели из столицы республики.

Антон быстро сравнил себя, бесперспективного парня, продавца из сетевого алкогольного магазина, мечтающего стать знаменитым писателем, с полицейским, который уверенно поднимался по карьерной лестнице. То-то Алиса так часто о нем говорила, восхищалась и удивлялась тому, как такой молодой парень делает успехи. Рассказывала, что тому дали роскошную служебную квартиру, и про все эти плюшки от государства.

Это было чуть больше месяца назад, тогда-то он и решил уехать сюда на какое-то время. Написал заявление на отпуск за свой счет и отправился в место, где смог бы сразу убить всех зайцев мира. Или, как минимум, оправиться после всех событий и заодно поработать над новым романом. Он не собирался всю жизнь быть продавцом, без конца обслуживая пьяниц. Он всегда знал, что его ждет другая, более удивительная судьба.

Была у Антона невероятная способность – находить во всем плохом, что с ним происходило, хорошее. У него было целых четыре недели на то, чтобы внушить самому себе, что настоящему писателю личная жизнь не нужна, что девушка или жена будет только помехой. Куда лучше посвятить себя написанию книг, тем более, у него, наконец, созрела стоящая идея.

Вот и сейчас, топая вниз, почти подойдя к ручью, он старался думать о том, что все к лучшему. Значит, сегодня в город ему не надо. Возможно, завтра.

Завтра поезд будет уж наверняка.

Пройдя через ручей по хлипкому мостику, Антон поднялся на пригорок и, минуя заброшенные соседские домики, дошел до своего.

Несмотря на то, что деревушка довольно давно была заброшена, вандалы тут не ходили. Попробуй доберись! Но все равно, как это положено, его отец выстроил вокруг дома высокий забор и даже поверху провел колючую проволоку. Вход охранялся тяжелым советским замком, который при всем желании сбить достаточно трудно. Да и пришлые воры сильно бы разочаровались. Ничего особо ценного здесь никогда и не хранилось. Да и потом, добраться мало, нужно еще постараться что-то отсюда вывезти.

Попав во двор, Антон снял с плеч тяжелый рюкзак, но тут же навалил на себя тяжесть другого характера. Ему вдруг стало нестерпимо одиноко, да так, что в очередной раз подступили слезы. Но Антон, будучи парнем крепким, тут же подавил это желание, покрепче стиснув зубы.

Он понимал, что ему необходимо чем-то себя занять, иначе он опять застрянет в тяжелых воспоминаниях и ему будет непросто достать себя из этой бездны отчаяния.

Электричества в заброшенной деревушке, по понятным причинам, давно не было. В гараже стоял генератор, который, при необходимости можно было заставить работать. Но он старался как можно реже обращаться к этой тарахтящей штуке, которая на всю округу выдавала его нахождение здесь. Использовал его раз в неделю, только чтобы подзарядить ноутбук.

Ужинать не хотелось, но все же он занялся приготовлением еды лишь, чтобы занять руки и голову. Ему пришлась по душе идея приготовить гречневую кашу на костре. В морозильнике он обнаружил пакет белых грибов. В теплице нашел парочку огурцов, добавив к которым зеленый лук, что рос повсюду как сорняк, он получил прекрасный салат.

Никакой он вовсе не несчастный, подумал он, сидя на узком крыльце с тарелкой вкуснейшей гречневой каши на коленях. Пластиковый салатник стоял рядом, откуда он практически наощупь доставал кусочки огурцов в масле.

Да, дерьмо случается, без него в этой жизни никак, но есть и приятные моменты, такие как эти. Правда, в отличие от дерьма, приятное почему-то развеивалось куда быстрее. Почему, подумал Антон, отправив очередную ложку в рот, счастье не давит таким тяжелым грузом, как это умеет делать тоска?

Он вспомнил про поезд, хотя просил себя не возвращаться к этой мысли до завтрашнего утра. Парень чувствовал, что что-то не так, но никак не мог понять что. И дело было вовсе не в тех событиях, которые каким-то чудом удалось пережить. Было что-то другое, но что? Он и сам не мог объяснить. Что-то витало в воздухе, как надпись, выполненная следом от самолета, которую с земли, сколько не приглядывайся, не разобрать.

«Прекрати нагонять на себя жуть», – приказал сам себе Антон и сосредоточился на еде, которая в густой ночи казалось особенно вкусной.

Ему вдруг подумалось, что все эти события, какими тяжелыми они для него ни казались, это финал очередной главы его жизни. Впереди его ждет новая жизнь, кардинально новая! Эти мысли захватили его, как предчувствие влюбленности.

Да, сейчас не так просто, – думал он, намывая посуду над раковиной, – как еще тогда я смогу получать удовольствие от жизни? Все познается в сравнении. Не бывает плохого без чего-то хорошего.

Он убрал тарелку на сушилку, что висела над раковиной, вытер руки и подумал, что неплохо было бы продолжить работу над книгой. Сама жизнь дала ему такую возможность. Здесь ему никто не мешает, в особенности, социальные сети, которые так и манят проверить, не написала ли Алиса. Все это где-то там, а он здесь, в окружении гор, которые наполняют одним только видом!

Эти размышления настолько вдохновили Антона, что тот сделал себе кофе, достал ноутбук из рюкзака и поднялся в свою комнату, на второй этаж, чтобы продолжить развивать историю.

Да, определенно хорошо, что поезд не пришел. Это лишь значит, что здесь я еще не закончил.

Письменного стола здесь не было, был только журнальный столик у старого дивана. Он поставил кружку на стеклянную поверхность, раскрыл ноутбук и, дождавшись, когда тот прогрузится, полностью отдал себя порыву творчества.

Антон писал как никогда в своей жизни. Он не думал о трагедии, что произошла с его родителями, он не возвращался мыслями к бывшей девушке. Впервые за эти несколько месяцев он ощущал себя невероятно счастливым человеком.

Через несколько часов усердного набивания текста, он ощутил дикое желание выйти на улицу и вдохнуть в себя этот вечер, эту ночь, чтобы сохранить в себе эти невероятные ощущения. И тут же поддался этому порыву, поднявшись с почти дедовским кряхтением. Тело затекло, но ему нравилось это чувство. Оно говорило, что он хорошо поработал.

Антон сделал выбор между тем, чтобы убиваться и страдать, проклиная тех, кто допустил оплошность и не выпустил поезд на линию, и другим вариантом: взять от ситуации то, что она ему предлагала. Как оказалось, она предложила ему многое – его самого, человека, который готов что-то изменить в своей жизни. Ведь для того, чтобы хоть немного преуспеть на литературном поприще, необходимо было просто писать.

На улице его ждала полная сладостных ароматов ночь. И он вдохнул в себя, как сигаретный дым, эти сладкие запахи и подумал:

«Вот бы так всегда! Жить одному, вдали от цивилизации, иногда выбираясь за провизией, имея редкие контакты с миром, чтобы поделиться своими шедеврами и просто не разучиться разговаривать».

От этой мысли ему еще сильнее захотелось курить. Он напомнил себе, что завязал с этой дрянью. Что куда приятнее вдыхать свежий ночной воздух, чем отравляющий организм дымок.

Парень смотрел вдаль, словно был способен взглядом пропороть насквозь эту темноту. Он мог различать лишь силуэты, по которым угадывался лес, только очертания окрестностей. Весь мир будто принадлежал только ему, будто все люди исчезли, вымерли, наконец, оставив его в покое.

Сколько раз он слышал, что ничего у него не получится, что в жизни главное найти нормальную работу, жениться, завести детей. Что только в этом и есть смысл. Но где сейчас эти люди? Так далеко, достаточно далеко, что не способны сейчас отнять у него это чувство.

Так думал Антон, потеряв счет времени, но из облака сладких и приятных размышлений его выдернул лай собаки. Судя по звуку, лаяла она где-то на окраине заброшенной деревушки. Скорее всего, это собака кого-то из лесников или проходивших мимо туристов. Или же псина отбилась от группы.

Но что-то с этим лаем было не так. Он не был предупреждающим и даже не озорным. Антону он показался каким-то испуганным и безнадежным. Лай перешел на скуление, а потом резко оборвался, оставив после себя эхо, которое тут же съела темнота.

Парень подумал про медведя или даже стаю волков, что водились в заповедном лесу. Правда, те держались подальше от людей, лишь иногда подбирались ближе, в особо голодные времена. Но пожаров тут давно не было, заповедник на то и заповедник, чтобы беречь всю живность, обитающую здесь, и дать той возможность жить по их правилам.

Да, Антон был в безопасности, о чем свидетельствовала некогда выстроенная отцом ограда. Парень осмотрел свои владения, забор с колючей проволокой, но в тот момент он перестал ощущать себя в этой самой безопасности.

Парень спустился со ступенек, помочился в траву, прислушиваясь к ночным звукам. Будет ли продолжение? Но нет, больше ничего, кроме ветра в деревьях да стрекота сверчков.

Закончив свои дела, Антон зашел в дом и закрылся. Он почему-то подумал, как хорошо, что не включает свет и вообще никак не заявляет о своем присутствии здесь. Он вдруг осознал, что совсем один здесь, на целые километры.

«Дурацкая собака! Все настроение испортила».

Парень отправил тапки в угол и вдруг ощутил легкую дрожь. Он не знал, радоваться ли этому ощущению или стоило как следует напрячься. Эта дрожь говорила о том, что приближается поезд.

Он подбежал к маленькому окну, что выходило как раз на холм с железной дорогой и поднял занавеску. Действительно, приближался поезд, он шел стремительно, не останавливаясь. Обычно, когда состав проходил мимо поселений, даже мимо такого незначительного, как это, он издавал ревущий гудок. Но тот просто пролетел мимо.

Антону следовало порадоваться, и тот сам напомнил себе о том, что это хорошая новость! Но он знал, что в это время не должно быть никаких поездов.

«Что-то происходит, а я тут херней страдаю», – подумал парень, ощутив огромное желание спрятаться, сжаться, стать незаметным, сросшись с этой стеной.

«Неужели началось?» – спросил он не столько себя, сколько пространство, которое обрывками доставляло до него сообщения. Он и забыл, что сейчас происходит в мире, да, пусть далеко, пусть это словно к нему не относится. Но что, если оно добралось и сюда?

Антону хотелось ударить себя по щеке, чтобы перестать загоняться. Он столько всего пережил. Пандемию и прочие пугающие события, и каждый раз он попадался в эту ловушку под названием «Ну все, это конец!». Но он все еще здесь, и с ним все в порядке.

Да, иногда что-то происходит не по расписанию, иногда что-то нарушает это самое расписание, но и это тоже нормально. Мир не обязан быть предсказуемым только потому, что ты ТРУС!

Сердце Антона билось так, будто еще немного и у него случится приступ. Он приказал себе успокоиться. Да, день выдался непростым, вот и пошаливают нервишки.

Парень напомнил себе, что ему рано вставать, поэтому самое время отправиться в постель. Он поддался этому внутреннему приказу и пошел наверх, правда, почему-то старался не издавать лишних звуков. Он даже не дышал, осторожно открывая скрипучую дверь.

Добравшись до кровати, Антон тут же прыгнул под ватное одеяло, под эту мягкую тяжесть, которая точно поможет ему уснуть. Но что-то в окне привлекло его внимание, и парень, отодвинув край занавески, решил проверить непонятно откуда взявшиеся опасения.

Что-то двигалось в темноте, кто-то шел, спотыкаясь, по разбитой, заросшей травой дороге. На ум сразу пришли пьяницы, с которыми Антон по долгу своей работы имел дело. Но кому придет в голову ходить здесь ночью, тем более, в одиночку? Парень тут же накидал для себя всевозможных версий. Это место давно облюбовано туристами, которые, к тому же, любят хорошо выпить и в таком состоянии не прочь погулять. Кто-то мог разругаться с группой или что-то вроде того.

Сначала Антон видел только голову, потом показалось тело. В темноте было не особо понятно, во что человек одет, у него будто не было какой-то конкретной цели для прогулки. Это зрелище завораживало Антона и одновременно пугало. Он даже подумал, не попытается ли этот тип наведаться к нему, чтобы… Чтобы что? Напроситься на ночлег? От этих мыслей сжалось все тело, а мошонка по ощущениям стала размером с горошину.

Но нет, тот прошел мимо и будто держался строго прямой линии, но вдруг резко остановился, повернул голову в сторону ручья, прислушался, а потом рывком и целенаправленно пошел в новом направлении. Эти движения уже не казались парню человеческими, даже если этот человек был пьян в стельку.

Антон понял, что вовсе перестал дышать, ему еще сильнее захотелось укутаться. Но он не мог перестать смотреть, потому что он впервые видел что-то реально пугающее, что-то, чего он не видел в своей жизни никогда.

Но, добравшись до ручья, странная фигура скрылась в небольших зарослях. Дальше наблюдать было бессмысленно, и Антон сделал то, что давно хотел сделать.

Он забрался под одеяло с головой, достал из-под подушки телефон и поставил будильник на пять утра. Антон четко решил, что завтра же, даже если поезд не придет, он уберется отсюда.

Сначала сон не шел. Мозг писал истории в совершенно ином жанре, нежели он сам, когда, сгорбившись, творил за ноутбуком. Эти истории ему не нравились, но они сами писались в его воображении, рождались из внутренней темноты его сознания мрачными мазками на сером полотне. Все внутри него кричало, что что-то происходит и происходит что-то по-настоящему страшное.

На этот раз все его приемы, которые обычно помогали успокоиться, не работали. Парень как никогда ощутил себя маленьким и беспомощным. Он даже пришел к выводу, что это побочный эффект его богатого воображения. За любой дар приходится платить.

Люди не просто так становятся писателями, способными взрывать яркие картинки в голове читателя. Если ты способен представить что-то достаточно четко, то описать подобное будет куда проще. А еще, отметил про себя Антон, эта удивительная способность мозга соединять между собой несоединимые вещи, обращать внимание на то, чего никогда бы не заметил человек иного склада ума.

«Я просто попал в созданную своим воображением историю и отыгрываю поведение своего героя, вот и все. Раз случилось что-то странное, надо пугаться, чем я, собственно, и занимаюсь. Но раз я не могу сменить реакцию, то я могу сменить историю», – объяснял себе Антон.

Эта мысль показалась парню невероятной. Он в очередной раз восхитился гениальностью своих мыслей и с этим скользнул под тонкий лед своего сна.

Правда, если ему удалось обмануть реальность, то сны, которые работают по совершенно иным правилам, продолжили его о чем-то настойчиво предупреждать.

У писателей особый дар. Они могут не только сами что-то сочинять, но и четко ощущают сценарии, все эти линии, по которым движется сама жизнь. Поэтому люди, чья профессия, так или иначе, связана с написанием историй, способны предугадывать события. А если же ты сопротивляешься этой способности, закрываешь глаза на происходящее, что ж, твои глаза открываются во сне.

Сначала Антону приснилось, будто он подскочил среди ночи от желания сходить в туалет. В этом сне он еще подумал, как странно, он ведь опустошил мочевой, чтобы больше не выходить на улицу.

Парень, не имея ни малейшего желания покидать кажущуюся ему такой безопасной постель, боролся с зовом природы до последнего. Он ведь был чемпионом в игре «кто вытерпит дольше всех», когда с ребятами они сидели в баре, попивая пиво. По условиям игры тот, кто первым отправится в туалет, платит за всех.