Читать книгу Слово последнего рыцаря - Валерий Александрович Ледник - Страница 1

Последний рыцарь весной простудился,

Болеет «короной» уже тридцать лет,

Ему бы лечиться, а он вновь напился,

Ведь в чудо поверить, он дал обет.

Последний рыцарь крестьян просвещает,

Стремится к достоинству их призывать,

Но жадный холоп о хозяине мечтает,

Продаться дороже и слуг унижать!

Последний рыцарь миледи напишет,

Он ей посвятит прекрасный сонет,

Но чувств его сердца, она не услышит,

Дворца что ей нужен, у рыцаря нет.

Невежество Родины он наблюдает,

Безумных царьков, что наводят навет,

И будет лишь хуже, о том рыцарь знает,

Но в чудо поверить он дал обет.

На берегу глубокого Дуная дули свежие ветры трепетавшие яркими знамёнами, трава на склонах уже засохла и пожелтела. Чёрные отъевшиеся кониной и человечиной вороны с трудом, неуклюже, кружили над полем боя.

Пара сотен всадников ожидала на берегу, толкаясь в месиве из грязи и воды, но с надеждой наблюдая за приближением лодки с послом короля.

Лодка неспешно развернулась, став бортом вдоль берега и ярко одетый в жёлтые с красным одеяния посол, видимо, не желая спрыгивать в грязь, громко закричал:

– Завиша из Гарбова, его величество король Людовик приказывает тебе переправиться в этой лодке к нему. В противном случае твой отказ будет расцениваться королём, как мятеж и нарушение клятвы.

Голос посла был простужен, оттого осипший, он вызвал у рыцарей на берегу смех.

– Что ты там лаешь! Подплывай и присоединяйся к нам! – закричали ему всадники.

Уже немолодой рыцарь, выделявшийся среди других всадников чёрными доспехами, поднял забрало шлема, медленно вытер пот с грязного лица и сплюнув слюну перемешанную с кровью прокричал в ответ:

– Я уже сказал королю, что не брошу своих людей перед лицом верной гибели. Между клятвой королю и своей честью, я выбираю честь! Так и передай его величеству.

Лодочник цыкнул, обнажил край своей улыбки из жёлто-коричневых кривых зубов и, недовольно покачав головой, поплыл назад на противоположный берег. А рыцарь в чёрных доспехах начал поглаживать под собой уставшего и волнующегося вороного коня, приговаривая:

– Ничего, потерпи, недолго осталось!

Рыцаря в чёрных доспехах в народе звали Завиша Чёрный, он был знаменитым оратором из богатого магнатского рода. В молодости, яркий любитель женщин и обольститель, Завиша выполнял дипломатические поручения польской короны при английском и французском дворах. Когда-то он участвовал в знаменитой Грюнвальдской битве, а также в десятках других сражений и турниров. Однако всемирную известность Завиша получил не за отвагу, проявленную в войнах, а за то, что победил на турнире в Перпиньяне лучшего рыцаря Западной Европы – Иоанна Арагонского, одним ударом копья выбив его из седла.

Всё было и всё прошло, в последнее время жуткие судороги в ногах сводили его с ума, а голова каждое утро раскалывалась от боли. И конечно досаждали вши, напасть с которой Завиша периодически справлялся, обривая голову, но здесь, под Голубацкой крепостью, вши у рыцаря завелись вновь. У знатных дам хотя бы были кулоны ловушки для вшей, в них лежал кусочек меха, пропитанный кровью, а стенки кулонов смазывались липкой смолой. Привлекали вшей и меховые воротники, с коих их можно было стряхнуть. Но воинам было не до кулонов и пушистых воротников.

Это были мелочи, рыцаря в годах, беспокоила другая беда. Недавно на балу у польского короля он встретил молодую женственную блондинку с очаровательными серо-голубыми глазами и милой белоснежной улыбкой. Завиша в неё влюбился без оглядки. Невысокую стройную девушку, в чьих изящных движениях присутствовало что-то кошачье, звали Юлиана. Её роду Олельковичей принадлежало Слуцкое княжество и, даже такой, прославленный рыцарь как Завиша, был ей неровня. На балу Завиша познакомился с княгиней и сразу же признался ей в своих чувствах, вместо ответа Юлиана неожиданно попросила его о защите:

– Правитель моего государства, великий князь Витовт стал жадным и безумным стариком. После гибели десятков князей на Ворскле, он заменил их в городах на своих ставленников, безродных наглых собак. Он селит в Великом княжестве Литовском десятки тысяч татар, его канцелярия пишет законы уже и на татарском языке. Я сама видела возле Слуцка караваны верблюдов с азиатскими разбойниками и восточными блудницами. Вдобавок Витовт хочет объединить православную и католическую церковь, не понимая, что это приведёт к восстанию православных городов. Я уже не знаю, чьё войско следующим придёт осаждать Слуцк: немцев, татар, поляков или самого великого князя. Вы самый уважаемый и прославленный рыцарь в Европе и если какие-либо чужаки захватят Слуцк, я прошу вас стать на мою защиту и освободить мой город. Ведь поляков вы сможете уговорить, а остальных разгромить!

– Витовт – великий человек, сейчас его двор набит азиатским царевичами и он по своей воле меняет ханов Золотой Орды. Однако старик распутный, все уже смеются с ордынских танцовщиц при его дворе. Я даю вам слово ваша светлость, что в случае необходимости освобожу Слуцк от любых захватчиков, если это окажется мне под силу! – ответил Завиша, затем он потянулся за кошельком, достал из него небольшой красный камень и протянул его Юлиане.

– Это рубин, купец сказал, что камень из Индии. Если когда-нибудь вашей светлости понадобиться помощь, пусть кто-то из ваших слуг передаст камень мне, и я поспешу к вам на помощь, – произнёс Завиша.

В волосы княгини были вплетены нити жемчуга, её розовое итальянское шёлковое платье покрывали узоры из золотых цветов, а соболиный воротник переливался при свечах.

– Если бы всё сложилось иначе и я сама решала свою судьбу, то с радостью ответила бы на ваши чувства, – сказала княгиня забрав рубин и поцеловала Завишу в щёку. Это было вопиющим нарушением этикета, но, видимо, княгиня осознавала, что скорее всего, больше никогда не увидит Завишу.

Всего лишь один лёгкий и тёплый поцелуй, но с тех пор чёрного рыцаря перестали интересовать балы и все другие дамы, кроме Юлианы.

Вдруг рядом с княгиней появился польский король Ягайло и озвучил:

– Завиша из Гарбова, вы слишком долго надоедаете даме, я забираю княгиню танцевать. Или у вас к ней какое-то срочное дело?

Юлиана недолюбливала Ягайлу и с надеждой посмотрела на Завишу, но чёрный рыцарь растерялся. Потом Завиша вспоминал этот момент, сжимая от злости кулаки. Он, знатный и бесстрашный воин тогда уступил. Вместо того, чтобы грозно ответить королю что он мешает Завише разговаривать с дамой, и предложить выбрать для танца кого-нибудь ещё или сказать, что у него важное дело и увести Юлиану с собой, чёрный рыцарь произнёс:

– Больше ничего важного у меня к княгине нет.

Известный волокита Ягайло забрал Юлиану. Признаться, Завиша даже стал ненавидеть польского короля и его двор, весь тот уклад жизни, что до встречи с Юлианой он так фанатично и преданно защищал.

Теперь в Польском королевстве Завише стало неуютно, и он сбежал на войну, под знамёна венгерского короля Сигизмунда Люксембургского, Красного лиса, как его называли при дворе.

Уже несколько лет Завиша подумывал о славной смерти, достойной великого героя и здесь, в окружении товарищей, казалось, у него появилась такая возможность. Король Сигизмунд бросил его отряд на произвол судьбы, отступая перед мощной армией турок.

Завиша находился будто во сне, он всё время грезил о Юлиане и вспоминал своё обещание. Многое из того, что происходило, бывалый рыцарь не мог понять. Например, почему все вокруг бегут? Неужели они так боятся смерти?

Войско венгерского короля распадалось на отдельные отряды, и отступая таяло словно грязный снег весной. Но происходило и что-то более страшное, таяла эпоха славного рыцарства и его идеалов. Чешское восстание гуситов показало, что авторитет церкви уже не тот, что прежде, университеты больше не желали слепо следовать церковным догматам. Появление пороха привело к тому, что умения фехтовать и отвага, становились никому ненужными.

Завиша был не против перемен, но если идеалы рыцарской чести исчезнут, и путеводная звезда церкви погаснет, что остановит людей от того, чтобы вернуться в скотское состояние? Для чего им тогда быть честными и праведными?

В королевстве всё сгнило, взять того же польского короля Ягайлу, убившего своего дядю Кейстута и приказавшего утопить жену Кейстута – Бируту. Ещё недавно Ягайло был злейшим врагом Польского королевства и Завиша не без удовольствия снёс бы голову этому хитрому и жестокому язычнику, встреться они на поле боя. Теперь же чёрный рыцарь обязан был кланяться и верно служить Ягайле. Существующий лживый порядок в Европе должен обновиться, переродиться во что-то более благочестивое и разумное или погибнуть вместе с Завишей и другими недостойными глупыми грешниками. Впрочем, для строительства нового мира у Завиши уже не те годы, он рыцарь старой закалки, потерянный и одинокий в этих временах фальши и предательства.

Стук турецких барабанов отвлёк чёрного рыцаря от его мыслей и живот Завиши завыл волком из-за полусырого мяса, съеденного рыцарем накануне. Звук живота был столь громким, что на Завишу с удивление посмотрели окружающие всадники, их кони и, казалось, даже вороны в небе.

Чёрный рыцарь подъехал к части лагеря, где разместились наёмники из Великого княжества Литовского. Один из воинов играл перед битвой завораживающую мелодию на свирели. Его музыка цепляла за душу, она словно переносила слушателя в чудесный сияющий край озёр, по которому тосковал музыкант.

Завиша двинулся дальше и увидел, как в открытом шатре на коленях стоят солдат и стройная брюнетка. Солдат прижался к молодой сербке со спины, одной рукой придерживая её за распущенные чёрные волосы, а второй лаская оголенную покачивающуюся грудь девушки с коричневыми сосками. Сербка была невероятно пластичной, её нежные плечи и красивое лицо покрывали блестящие капли пота. Закрыв глаза, сербка облизывала губы и стонала, всё её тело содрогалось от возбуждения, затем девушки перешла на крик, воин отпрянул от неё и опустил подол наряда сербки.

–Эй, Ян! – обратился Завиша к солдату, торопливо одевавшему штаны, – ты же недавно прибыл из Литвы. Что там сейчас происходит, не слышал ли ты что-нибудь про город Слуцк?