Читать книгу Возвращение Стрелы - Валерий Цуркан - Страница 1

Сознание возвращалось медленно и нехотя. Шестерёнки в голове скрипели и буксовали, мрак постепенно рассеивался. Сильный гул, исходящий непонятно откуда, мешал сосредоточиться. Андрей Глыба приподнял тяжёлые веки. Перед глазами клубился красный туман. На мгновение показалось, что это пылевой дьявол, а значит, что операция на Марсе продолжается. Нужно встать и надавать Страннику! Голова кружилась, и слегка подташнивало, но надо взять себя в руки и подняться!

Затем в сознании прокрутилась кинолента событий, пролетевших в недавнем прошлом. Полёт на Марс, встреча с неизведанным, смерть, а потом чудесное воскрешение. И этот проклятый архив, его необходимо передать какому-то Мессу. Беготня по городу, потом стадион и… звездолёт.

Стоп! Звездолёт! Инопланетный корабль! Гудение, от которого свербит в мозгу – звук работающих стартовых двигателей. «Мы ещё не вышли на орбиту! – мелькнуло в мозгу. – Сколько же я пробыл без сознания? Минуту? Две?»

С потолка лился тусклый желтоватый свет – на всех кораблях (видимо, даже на инопланетных) освещение в ангарах во время старта приглушали или вовсе отключали.

Гул двигателей усилился. Неведомая сила впечатывала тело в мелко дрожащий пол, даже оторвать от него голову оказалось делом непростым. Сейчас он не человек, а червяк, извивающийся под прессом нескольких «жэ».

С огромным трудом поднял тяжёлую, будто чугунную голову и осмотрелся. Он лежал на рифлёном металлическом полу ангара, невдалеке в беспамятстве валялись сержант Егор Шахназаров и лейтенант Сергей Прошин. Андрей подполз к сержанту, пихнул в бок. И прохрипел, пересиливая сопротивление организма, выталкивая непослушные слова из глотки:

– Шах! Эй, Шах! Ты жив?

Егор промычал что-то нечленораздельное и лишь слегка дёрнул лысой головой. Майор толкнул распластавшееся тело раз-другой, но результата не добился, и пополз ко второму товарищу.

– Эмпатий! Ты жив? Не молчи!

– Похоже на то! – эмпат говорил так, будто его рот забит ватой. – И Шах тоже жив, но пока об этом не знает.

– Уже знаю! – сержант тоже пришёл в себя. – Но лучше бы я помер. Такие перегрузки, у меня рёбра трещат.

– Бывало и хуже, – бросил Андрей. – Не раскисайте. Сейчас станет легче.

Но ни Шахназаров, ни Прошин не верили, что будет легче. С того самого дня, как они ввязались в эту историю, с каждым часом становилось только тяжелее и тяжелее. И не только физически, но и морально. Ситуация запутывалась всё больше, даже паранорм уже перестал разбираться кто есть кто. Не успеешь оглянуться, а человек превращается в зомби, в игрушку Беглеца и норовит тебя укокошить.

Гул двигателей поутих, а вскоре и вовсе замолк. Тяжёлая Ньютонова ладонь, прижимавшая к полу, исчезла, тела потеряли вес. Глыба, чуть оттолкнувшись, взлетел под самый потолок и едва не расквасил нос о металлическую балку. И повис, не в силах дотянуться до стены. Рядом барахтались товарищи, беспомощные, как котята, брошенные в воду. Видеокамеры, встроенные в жёлтые плафоны, безучастно наблюдали за действом.

–– Вот мы и на орбите, – майор извивался, как рыба, в попытке доплыть до стены. – До скорого, Земля.

– И что, мы так и будем тут летать, как воздушные шарики? – Шах, словно неумелый пловец, размахивал руками.

– Добро пожаловать на борт! – послышался приятный женский голос. – Меня зовут Мира.

– Не очень-то гостеприимно так издеваться над гостями, – недовольно пробурчал лейтенант.

В ответ освещение мигнуло, и ангар залился ярким белым светом.

– Ну извините, времени было в обрез, пришлось срываться на полной скорости. Надеюсь, вы не сильно пострадали. Сейчас я включу гравитаторы.

Где-то щёлкнуло, зажужжало, корпус звездолёта дрогнул. Всё вновь обрело вес, и три тела вернулись туда, где недавно находились – ухнули на пол. Майор раньше всех оказался на ногах, потирая отбитый бок.

– Не хватало после всех приключений переломать кости, находясь в полной безопасности.

– А здесь точно безопасно? – осведомился Егор, держась одной рукой за стену, а другой за поясницу.

Тело Эмпата тоже ломило от боли, и он, поглаживая ушибленное плечо, опирался спиной о контейнер.

– В нас вроде не стреляют, – заметил он. – И убегать не приходится.

– Как вы перенесли старт? – снова раздался женский голос. – Пришлось взлетать в жёстком режиме, иначе бы меня могли сбить.

– Да вроде нормально… – Андрей оглянулся в поисках невидимого собеседника. – Не жалуемся. Спасибо за сочувствие.

Он сообразил, что говорит с бортовым компьютером корабля, а не с настоящей женщиной.

– Вы можете пройти и занять каюту. Или посетить пост управления.

– Я оглядел бы управление, – проронил майор.

– А кто здесь управляет? – спросил Прошин.

– Никто. Я здесь одна. Следуйте за стрелками.

Открылся люк, и на стене замерцали зеленоватые стрелки, указывающие путь. Глыба сотоварищи, оставив ангар, прошёл в коридор и двинули вперёд, ориентируясь по стрелкам. Паранорм брёл задумчивый и сосредоточенный, весь в себе. Командир забеспокоился – его пугало подобное состояние эмпата, как бы опять чего не натворил.

– О чём задумался, Эмпатий?

Сергей пожал плечами.

– Пока ни о чём. Сам пытаюсь понять.

– Прежде чем что-то сделать, говори мне. А я уже решу – можно или нет. А то опять…

– Так точно!

Стрелочки вели сначала по периметру, вдоль внешней стены, потом повернули вглубь звездолёта. Троица друзей бодро шагала неведомо куда, следуя за этим огоньками, как Алиса за белым кроликом. С тихим шелестом раскрывались и закрывались люки, стрелки мерцали всё слабее и слабее и наконец погасли, приведя землян к последнему рубежу. Разъехались створки, открывшие вход в рубку управления.

Это было глухое полукруглое помещение без иллюминаторов. Их заменяли экраны, растянувшиеся по противоположной стене. Под экранами – пульт во всю длину и несколько кресел на тонких, будто трамвайных рельсах, по которым они могли перемещаться в обе стороны. Под пультом – съёмные пластиковые панели, скрывающие внутренности бортового компьютера. На экранах видна Земля и несколько боевых крейсеров. «Геликон» висел чуть в стороне, грозно поблёскивая металлом в свете далёкого солнца. На борту его красовалась огромная эмблема – жёлтая молния на фоне солнечной системы.

Троица выглядела неважно. Двое в помятой серой униформе, а третий в грязной футболке и спортивных штанах с дырой под левым коленом. Где он умудрился порвать штаны, Глыба не знал.

Майор прошёлся по рубке, осматривая помещение. Сел в центральное кресло, оттолкнулся ногами, прокатился вдоль пульта. Шахназаров и Прошин заняли соседние места.

По корпусу пробежала волна вибрации, послышался гулкий звук, будто великан ударил в борт огромным кулаком.

– Хотелось бы сразу улететь, но не получится, – заявила Мира. – Придётся принять бой. Но вам незачем беспокоиться, это моя проблема.

– Бой с кем? – опешил Андрей. – С нашим… земным крейсером?

– И не только с ним, – ответила бортовая система. – На орбите много боевых кораблей. Меня начали обстреливать.

Звездолёт снова дрогнул.

– Держитесь, буду маневрировать. Придётся потерпеть, это недолго. Скоро вы будете в безопасности.

Взревели маневровые двигатели, и корабль, уходя от приближающихся ракет, рванул в сторону, как пугливая газель. Пару раз бахнули орудия, снопы огня понеслись навстречу «Геликону».

– Ты только не сбивай их. Там люди…

– Глупые вы создания! – с лёгкой ноткой презрения фыркнула Мира, прямо как живая, настоящая женщина. – Это вы, земляне, убиваете друг друга и не думаете о последствиях. А я не стану убивать. Я просто остановлю эти примитивные корыта.

И она произвела ещё одну серию залпов.

– Наступает момент, когда романтика приключений кажется уже не такой привлекательной… – с тоской заметил Сергей.

– Мне уже никакая романтика не кажется привлекательной… – промолвил Егор, всматриваясь в перекрёстные трассирующие линии на мониторе.

Командир глядел на экран и думал о том, что на них в последнее время охотятся все кому не лень. Прямо сезон охоты на майора Глыбу и его товарищей. Но надеялся, что это когда-нибудь закончится.

Два орбитальных истребителя потеряли двигатели, три лишились управления. Но крейсер продолжал преследование и не прекращал стрельбу. Трижды попал в корпус звездолёта, и каждый раз его слегка тряхнуло.

Прошин вдруг стал задумчивым и сосредоточенным, лицо заострилось и теперь напоминало крысиную морду. Он закрыл глаза и откинулся в кресле. Губы его едва слышно проговорили:

– Что-то мне это не нравится.

– А когда тебе хоть что-то нравилось? – напряжённо спросил Андрей. – С самого первого рейда тебе что-то не нравится. То едва не угробил нас на Луне, то вместе с Женей накаркали Беглеца с архивом проклятущим. И вот теперь снова. Что там опять, Прошин? Не тяни кота за причиндалы, выкладывай как на духу!

– Не знаю… чувствую что-то, а что – не могу понять.

Лейтенант открыл глаза и посмотрел на командира.

– Ты сначала определись, что ты там чувствуешь, – занервничал тот. – Не смущай Шаха, и меня не путай. Я, знаешь, ли, мистикой уже сыт по горло…

Эмпат пообещал, что оставит свои соображения при себе до тех пор, пока не разберётся.

Бой с «Геликоном» завершился, и борта перестали содрогаться от попаданий. На экранах видны несколько истребителей и особовский крейсер, висевшие на орбите Земли. Мира не солгала – её залпы лишь повредили земные корабли, лишив маневренности.

– Но и я повреждена тоже, – констатировала она. – Задеты батареи вероятностного генератора, и теперь я не могу совершить гипер-прыжок.

– Ну так кто из вас быстрее отремонтируется? – поинтересовался Андрей.

– Полагаю, что я. Для начала надо провести диагностику.

Экраны замерцали, по ним забегали разноцветные огоньки, в пультах что-то защёлкало, из-под панелей запищало. Мира запустила все системы сканирования и сообщила, что это может занять минут пять-десять. А сколько займёт сам ремонт, пока неизвестно.

Сергей, до того молча наблюдающий за экранами, спросил:

– А вы, и правда, живая?

– Да. Почему тебя это удивляет?

– Ну непривычно, чтоб звездолёт… и живой.

– От мёртвой никакой пользы. Зачем вам мёртвый звездолёт?

Глыба, слушая диалог, сказал:

– Эмпатий имеет в виду другое. У нас, землян, звездолёты – просто куски высокотехнологичного железа, они неразумны. Ну и, к тому же, животных в качестве средств передвижения мы давно уже не используем.

Собеседница возмущённо выкрикнула:

– Я не животное! Нас возвели в разумные два миллиарда лет назад. Вас, землян, тогда ещё не было вовсе. И не смей больше так называть меня. Иначе… иначе… Я… я… Иначе я откажусь от своей миссии!

Андрей растерялся, не зная, что сказать.

«Чёртовы бабы! – подумал он. – Ещё психанёт, и выбросит нас в космос».

– Извини, я не хотел тебя задеть.

– Вот ещё! – презрительно воскликнула женщина-звездолёт. – Я и не обижалась! На дикарей не обижаюсь! У нас за миллиарды лет вообще никаких чувств не осталось. Чувства никому не нужны. Только холодный расчёт!

«Ну да, чувств не осталось!» – усмехнулся про себя майор.

– Холодный расчёт так холодный расчёт, – произнёс он. – Это даже хорошо для холодного космоса. Тут, и правда, чувства ни к чему. Лучше не нервничать! Не нервничай!

– Я абсолютно спокойна! – взвизгнули громкоговорители. – И мои нервы нисколько не задело то, что ты считаешь меня животным.

– Спокойствие в нашем деле важнее всего. Я не считаю тебя животным!

– А мне очень интересно, откуда взялся живой и разумный звездолёт, – сказал Шахназаров. – У нас таких не бывает.

По экрану пробежалась волна огоньков. Потом что-то блямкнуло, и еле слышный электронный писк, раздававшийся из внутренностей пульта, затих.

– Диагностика завершена. Сейчас я займусь ремонтом. На это уйдёт не более получаса.

– А поговорить с нами не хотите? – поинтересовался Прошин.

– О чём? О чём мне с дикарями говорить?

– Мне тоже интересно, узнать о вас. Откуда вы взялись, о вашей истории узнать.

– Обо мне? – Мира помолчала и продолжила. – Я родилась тогда, когда жизнь на вашей планете только зародилась. Я себя считаю живой и разумной. Те, кто способствовал моему рождению, называли меня механосом. Механо Сапиенс звали нас наши создатели, если перевести на ваш язык. Я – неживая разумная материя. Но раз уж я умею мыслить, то я живу.

– Хорошо сохранилась для такого возраста! – сказал эмпат.

– Я самообновляемая система. Каждая деталь, пришедшая в негодность, синтезируется и меняется.

– А кто были ваши создатели?

– Такие же, как вы. Люди! – внезапно голос стал жёстким, и механос почти истерично добавила: – Но не подумайте, что я считаю вас или подобных вам богами! Вы всего лишь те, кто помог нам родиться. Вы слабы, вы немощны и глупы. Мои создатели уничтожили сами себя, их больше нет, а я всё ещё существую! Я выше вас!

– Искусственный интеллект! – догадался Прошин.

– Бортовая система! – добавил сержант.

– Разум! – гневно выкрикнула Мира. – Полноценный разум! Ненавижу расистов и шовинистов!

– Даже и не думали тебя унижать! – майор на всякий случай открестился от слов товарищей. – И вообще, я люблю негров и индусов, так что с расизмом и шовинизмом – не ко мне.

– А у меня бабушка таджичка, – зачем-то добавил Егор.

Механос сменила гнев на милость, она очень быстро отошла, как и любая женщина.

– Я сохранила память последних людей империи Сенай, которые находились на моём борту или с которыми мне так или иначе приходилось контактировать. Если вам интересно узнать, что происходило на заре всех галактик, то я предоставлю вам такую возможность. Разумеется, когда для этого найдётся подходящее время. А пока мне надо работать.

Она занялась ремонтом. Что-то гудело в отдалённых отсеках, корпус иногда подрагивал. По пульту пробегали всполохи весёленьких огоньков, на мгновение оживляя обстановку.

– А пока идёт ремонт, за нами не возобновится погоня? – спросил сержант.

– Они тоже неисправны, – подметил Глыба, разглядывая массивную тушу «Геликона» висевшую над Тихим океаном.

Прошин положил руки на пульт и задумчиво провёл пальцем по ряду кнопок.

– Эмпатий, ручки-то при себе держи! – рявкнул Андрей. – Ещё не дай бог нажмёшь не на ту кнопку.

Эмпат убрал руки с пульта и спросил:

– Скажите, а что будет потом… ну, когда вы вернёте архив?

Командир промолчал. За него ответила механос:

– Что вы сами захотите, то и будет. Вы можете остаться на планете Истир. Или я верну вас назад.

– Однозначно домой, – сказал майор. – Я хочу жить на Земле. Ну и у меня там дочка.

– Я тоже так думаю… – согласился лейтенант. – Но… нам тогда придётся скрываться до конца жизни. Мы же там вне закона!

– Что-нибудь придумаем, – успокоил его старший товарищ.

Пульт ожил и замерцал яркими цветами. Мира довольным тоном возвестила:

– Внимание… Ремонт завершён, скоро мы двинемся дальше. Я совершу гиперпрыжок, и мы окажемся там, где и должны быть, на орбите планеты Истир, у колыбели всех цивилизаций. Будьте готовы. Запускаю вероятностный нуль-генератор.

Слабо завибрировал пол, и звездолёт совершил прыжок через нуль-пространство. Звёзды на холстах экранов перемешались, смазались, словно художник взял да и закрасил их разными красками. Спустя несколько секунд мельтешение прекратилось, и звёзды выстроились в чужие, незнакомые созвездия.

– Где мы сейчас находимся? – осведомился Глыба.

– Я не могу отследить координат, – медленно проговорила звездолетиха. – Мне нужно некоторое время, чтобы определить наше местонахождение.

– Мы заблудились? – справился Прошин. – А ведь я чувствовал, что какая-то неприятность…

– Эмпатий, молчи! А то опять накаркаешь!

– А долго это… определять? – полюбопытствовал Егор.

– Мне надо взять две или три звёзды за точки координат и сравнить с моей картой, – механос говорила задумчиво, будто она и сама не уверена в своих словах.

– А если не найдёте? Мы заблудимся окончательно?

– В теории – да. Но на практике такого быть не может. Нас не могло выкинуть в необжитый сектор Вселенной, а обжитый изучен подробно. Я скоро сориентируюсь.

– А почему в необжитый выкинуть не могло? – поинтересовался майор.

– Потому что генератор действует только в пределах обитаемого космоса. Своего рода защита от таких случаев.

Сергей занервничал:

– Командир, простите, но я не могу успокоиться. Предчувствие какое-то… Мне кажется, что тут замешан Беглец.

– Серёга, да уймись ты уже, сколько можно…

Пульт замигал весёлыми огнями.

– Могу вас обрадовать – ориентиры найдены.

– И где мы сейчас находимся? – поинтересовался Андрей.

– Невдалеке от обитаемой звёздной системы 12/23. Правда, я даже представления не имею, как меня сюда закинуло. Далековато от намеченного курса.

– И кто в ней обитает, в этой обитаемой системе?

– Разрушители… Древняя и когда-то сильная гуманоидная раса. Они являются потомками энхатов.

– Понятия не имею, кто такие энхаты, – проронил майор.

– Энхатон – так звучит название расы на их языке. А означает – «Разрушители». Будет время, я вам всё расскажу.

– А я понял! Это родичи Беглеца? – спросил Сергей. – Ну, того, за кем ваш прежний хозяин охотился.

Пульт засветился нервными красными огнями.

– У меня нет хозяев! – вскрикнула Мира. – Мы свободны! Мы стали свободными задолго до того, как вы появились на свет! Нас освободила гибель империи. – Она замолчала но потом добавила спокойным тоном: – Айнор был мне другом, а не хозяином.

– Простите, я не хотел вас обидеть, – сказал Прошин. – Конечно, не хозяин, а друг… Скажите, Разрушители…

– Да. Шеба принадлежал к расе Разрушителей, – пояснила механос. – Говорят, стал изгоем. Его изгнали сородичи за какое-то преступление. Скитался по мирам, и надеялся совершить поступок, за который его простили бы и разрешили бы вернуться.

– И он придумал украсть архив Месса и подарить своему миру? – догадался лейтенант.

– Да, – ответила механос. – И ему это почти удалось.

– Ну ты, догада, Эмпатий, – с долей восхищения произнёс Глыба. – Я хоть и с архивом силы в башке, а и то ничего не заподозрил.

– Ну вы его ведь не используете, – усмехнулся эмпат. – Люди свои мозги тоже всего на десять процентов используют.

– Да солдатне мозг вообще-то ни к чему, – пошутил командир.

Сергей задумался.

– Мог ли кто-нибудь внести ошибку в расчёты гипергенератора?

– Если только кто-нибудь из вас, – высказалась Мира. – Но это очень сложно сделать. Отключить систему безопасности, внести другие координаты, удалить следы своего пребывания, потом снова включить систему безопасности. И чтобы я ничего не заподозрила. Вы бы так смогли?

– Вот Саша запросто смог бы такое провернуть, – сказал Андрей. – Но он погиб. А мне такое не по силам. Да и архив не позволил бы, он ведь должен привести меня к Мессу, но никак не к его врагам.

– Может, снова жучок? – с тоской произнёс Прошин. – Хорошо бы проверить…

– Меня-то вы, лейтенант, сможете проверить, – заметил Егор. – А как проверить вас?

– Дилемма! – Андрей оглядел обоих подчинённых. – Здесь есть медицинские приборы? Надо просветить Эмпатия и Шаха. Ну и меня заодно.

Под пультом, за съёмными панелями что-то заклацало, словно старинное электромагнитное реле.

– У меня есть медотсек. Но я им уже много лет не пользовалась, не возникало нужды. Вы хотите просканировать своих товарищей? Сейчас я подключу питание… – Механос помолчала, растерянно помигала огоньками на пульте и добавила: – Нет, не получится. К сожалению, сейчас медотсек недоступен. Хм… заблокирован доступ ещё в несколько модулей. Такого вообще быть не может…

Андрей оглядел товарищей:

– Та-а-ак. Орлы, признавайтесь, кто из вас к этому причастен? Кто из вас Беглец?

Прошин вздрогнул, будто вышел из ступора:

– Я не Беглец. Но я могу протестировать Шаха. Это может быть он.

– Я тоже не Беглец, – торопливо проговорил Егор. – И как вы докажете, что именно я? Только на основании ваших слов вам никто не поверит.

Командир вздохнул. «Начинается, – подумал он. – Опять игра в кошки-мышки».

– Он прав, Эмпатий. Если Беглец – ты, то тебе не составит труда подставить его. Ну, как Лафайет астрофизика подставил.

– А если Беглец – Шах, то ему также не составит труда подставить меня, – парировал Сергей. – А доступ к медицинским модулям он заблокировал.

– Я ничего не блокировал, – воскликнул Шахназаров.

– Ну кто-то же это сделал? – стал давить на него лейтенант.

– А почему сразу я? – взвился сержант. – Может, вы?

– А мне-то зачем? Я ведь не Беглец.

– А я – Беглец, что ли?

– А ну прекратили детский сад! – заорал майор. – Иначе я сейчас лично обоим вскрытие проведу. Подручным инструментом и без наркоза. Хотите?

– Н-н-нет! – ужаснулся Шах.

– Вполне возможно, один из нас – Беглец, – продолжил Глыба. – Как это определить сейчас, я не знаю. Давайте пока подумаем без обвинений и истерик. Как можно, не имея спецсредств, доказать, что человек захвачен Беглецом?

– Разве что скальпелем, – подметил эмпат.

– А если нет никакого Беглеца – человека зарежете и ничего не докажете. Я не согласен, – добавил Егор.

Майор повернулся к нему.

– Тогда предложи свой вариант.

– Ну я не знаю, – промямлил Шахназаров. – Рентген.

– Медотсек заблокирован, – произнёс Андрей. – Значит, придётся резать?

Корпус звездолёта дрогнул, освещение мигнуло, пульт на мгновение замер и снова замерцал разноцветными бликами.

– Никого резать не придётся, – успокоила их Мира. – Теперь у меня заблокированы двигатели. Твои товарищи непричастны. Я думаю, что это Разрушители. В данный момент меня притягивает к звёздной системе. И скорость растёт. Силовой луч, ловушка, из которой не выбраться, пока его не отключат. А отключать никто не собирается.

– То есть мы прямым ходом летим к сородичам Беглеца? – спросил Прошин. – И архив может оказаться у них?

– В самое короткое время, – ответила механос. – Мы ничего не сможем сделать. Но я успела послать сообщение. Если Разрушители не перекрыли эфир, то передача должна дойти куда следует.

– То есть проверка Беглец – не Беглец отпадает? – с облегчением выдохнул сержант.

– Пока да, – сказал командир. – Но, возможно, мы ещё вернёмся к этому вопросу.

Шахназаров осклабился:

– Надеюсь, медчасть к тому времени уже будет разблокирована. А то, знаете, скальпель в руках профессионального солдата как-то не особо радует.

Замигали лампы на пульте, привлекая внимание.

– Прямо перед нами окно в гиперпространство. Мы окажемся на месте куда быстрее, чем я думала. Приготовьтесь к прыжку.

– Я надеюсь, на месте мы окажемся не в виде фарша, – сказал Андрей.

– Скоро мы это узнаем, – ответила механос. – Окно приближается. Мы вот-вот в него влетим.

– Я бы сказал – вляпаемся.

– Да мы уже… вляпались, – заметил Прошин.

– И очень сильно вляпались, – добавил Егор.

На экранах появилось нуль-пространственное окно, оно искрилось, переливалось разными цветами и пульсировало, словно живое. Оно дышало, то увеличиваясь, то уменьшаясь.

– Я почти полностью заблокирована, – сообщила Мира. – Не затронуты только системы жизнеобеспечения. Значит, кому-то вы понадобились живыми. Продолжаю рассылать призывы о помощи на всех частотах. Это всё, что я сейчас могу сделать.

– И быстро придёт помощь, если кто-то получит ваш призыв? – спросил Сергей.

– Быстро. Но только в том случае, если Разрушители не перехватят и не заглушат передачу.

Гипер-окно, достаточно мощное, чтобы утянуть целую флотилию, увеличивалось в размерах, оно приближалось.

– Через пару часов мы доберёмся до окна, – поведала механос. – Сейчас я бессильна, ничего не могу изменить. Вы можете пока почитать записи, которые мне удалось сохранить. Это память людей, с которыми мне приходилось сталкиваться. Предлагаю начать с последнего императора погибшей Сенайской империи. Закройте глаза и погрузитесь в воспоминания давно умерших людей.