Очень личная книга
Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Оглавление
Валерий Сойфер. Очень личная книга
Предисловие
Кратко о пашей семье
Разрозненные факты о родословной папы
Известные мне данные о родословной маминой семьи
Мамины родители
Моя бабушка Анна Ивановна Волкова
Мои дяди и тети с маминой стороны
Детство и юность папы
Годы службы папы в Царской и Красной армиях
Папа работает в Симферополе и Севастополе и знакомится с будущей женой
Женитьба родителей и первые годы их совместной жизни
Папа становится профессиональным журналистом
Дома Коммуны
Годы работы папы редактором газет перед войной
Папу исключают из партии и арестовывают
В. И. Качалов и его сын квартируют у пас
Бомбардировка фашистами города Горького
Новые квартиранты – жена и сын А. С. Щербакова
Папа организует новую газету «За Сталинскую науку»
Смерть папы
Воздействие папы и мамы па меня
Летние месяцы в доме бабушки и дедушки
Учеба в средней школе
Драматическая студия Т. П. Рождественской
Мой школьный друг – народный артист Роман Филиппов
Юмористы среди горьковских интеллектуалов
Неожиданно я становлюсь юннатом
Как я решил стать биологом
Учеба в Тимирязевской академии и приобщение к научной работе
Трудности, возникшие у меня на кафедре военного дела
Как меня чуть было не отдали в солдаты
Встречи с И. Г. Эренбургом
Эксперименты под руководством Я. Е. Эллепгорпа
Первая поездка па целину
Знакомство с С. С. Четвериковым
Лекции генетиков в Тимирязевской академии
Встречи и беседы с Т.Д. Лысенко
Планы перехода на физический факультет МГУ
Первые визиты к И. Е. Тамму
Иван Георгиевич Петровский
Последние дни в Тимирязевке
Годы учебы на физфаке МГУ
Встречи с Таммом у него дома
Тамм и генетический код
«Всё новое, если хорошенько поискать, уже было кем-то открыто»
Ликование па физфаке после извещения о присуждении советским физикам Нобелевских премий
И. Е. Тамм и эстафета помощи
Письма С. С. Четверикова
С. С. Четвериков поддерживает мое желание поехать летом 1958 года на практику к Н.В. Тимофееву-Ресовскому в Миасово
В Горьком и Миасово [37]
«Трёп» Тимофеева-Ресовского па вольные темы
Негативное отношение Тимофеева-Ресовского к молекулярной генетике
Жизнь на биостанции в Миасово
Четвериков диктует мне примечания и дополнения к работе 1926 года
Четвериков диктует еще две работы «Мои воспоминания» и «COOP»
«Совместное орание»
Почему Четвериков не получил должного признания в мировой науке?
Какой была роль отца в формировании взглядов С. С. Четверикова?
Приезд Тимофеева-Ресовского в Москву
Общемосковский биокибернетический семинар А. А. Ляпунова
Университетская самодеятельность
Жизнь в общежитии МГУ на Ленинских горах
«Нильс Бор с Оге Бором прочтут лекцию хором»
Аркадий Райкин и Андрей Тарковский
Встреча Н. С. Хрущева с выпускниками физфака
Вербовка в КГБ
Россия и Италия: где лучше?
Встречи с писателем О. Н. Писаржевским
Самое важное в жизни событие – женитьба
Аспирантура в Институте атомной энергии
Обучение методам бактериофагии
Наша семья разрастается
«Дракон» Е. Шварца в Студенческом театре МГУ
Талант Тамма – быть самим собой
Глава в книге «Микромир жизни»
Начало переписки с Ф.Г. Добржаиским
Автор «Не хлебом единым» заинтересовался генетикой
Досрочная защита кандидатской диссертации
Переход па работу в Институт полиомиелита
Лекции по молекулярной генетике и биофизике в разных вузах
Договор с «Детгизом» о моей первой самостоятельной научно-популярной книге – «Арифметика наследственности»
Трудности перед выходом в свет «Арифметики наследственности»
Организация выставки художника Геворга Григоряна в Москве
В Институте общей генетики АН СССР
Группа молекулярных механизмов мутагенеза
Памятник-надгробие на могиле С. С. Четверикова
Встречи с В. Ф. Тендряковым
Статьи генетического цикла для 3-го издания Большой советской энциклопедии
Злоключения с публикацией монографии «Молекулярные механизмы мутагенеза»
Контакты с М. П. Чумаковым и М. К. Ворошиловой
Встречи с кинорежиссером документального кино М.Е. Таврог
Последний год работы в Институте общей генетики
Как я чуть-чуть не стал сотрудником Института истории естествознания и техники АН СССР
Перевод моей группы из ИОГЕН в ВАСХНИЛ
Как академик А. М. Прохоров восстановил историческую правду в статьях в Большой советской энциклопедии
Инициатива Ф.Г. Добржанского по изданию в США моей работы «Химические основы мутагенеза»
Академик И. Л. Кнунянц приглашает меня создать курс в Военной академии химической защиты имени Тимошенко
Становление лаборатории молекулярной биологии и генетики ВАСХНИЛ
Сходства и различия в поведении Дубинина и Турбина
Выборы Оси Атабекова в члены-корреспонденты
Направления исследований в моей лаборатории
А. А. Аграновский вставляет мой абзац о важности генетики и молекулярной биологии в речь Л. И. Брежнева
Участие в подготовке постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР по молекулярной биологии и молекулярной генетике
Вызов к Полянскому в день принятия постановления на заседании Политбюро ЦК КПСС
Создание Всесоюзного института прикладной молекулярной биологии и генетики ВАСХНИЛ
Американская администрация заинтересовалась нашим институтом
Защита диссертации па соискание степени доктора биологических наук
Первые трудности в институте
Поездка в ГДР в 1975 году
Смерть мамы
Атабеков проводит па начальственные должности в институте своих родственников и свойственников
Институтский «хутор» на базе Тимирязевки
Приезд второй делегации американских ученых
«Сойфер тащит в институт слишком много евреев»
Финансовая афера Атабекова
Неожиданная трудность с отправкой в США обзора «Химические основы мутагенеза»
Главный ученый секретарь ВАСХНИЛ Муромцев: «потому что вы – еврей»
Турбин обвиняет меня в ЦК КПСС в том, что я связан с диссидентами и с сионистами за рубежом
Запрет па поездки за границу и отказ в выдаче диплома доктора биологических паук
Непреодолимые административные трудности на работе
Обращение в Политбюро ЦК КПСС об А. Д. Сахарове
КГБ подталкивает меня к эмиграции из СССР
Первый день в статусе «подаванта»
Участие в «Сахаровском сборнике» и статья о роли А. Д. Сахарова в осуждении лысенковщины в СССР
Ученый совет института заявляет о моей профессиональной непригодности
Подготовка издания трудов С. С. Четверикова
Разговор в редакции газеты «Правда»
Обращения к мировой общественности в защиту А.Д. Сахарова, Г.Н. Владимова и узников совести
Годы «в отказе»
Книга об истории советской генетики
Угрозы сотрудников КГБ и советы адвоката С. В. Каллистратовой
Привод в милицию и запугивания представителем КГБ
Американские журналисты «отбивают» меня из рук КГБ
Наш научный семинар «отказников»
Мой домашний телефон отключают на полгода после разговора с сыном президента Рейгана
Обращения к руководителям страны с протестами против бесправия
Обыск у писателя Георгия Владимова
Моральный настрой в те годы, и с кем мы дружили
Дружба с гроссмейстером Гулько
«И плачут русские березки, шо объевреились Овражки»
Надежды на перемены в стране с приходом Горбачева к власти
Возвращение Сахарова и Боннэр в Москву из горьковской ссылки
КГБ еще раз отключает мой домашний телефон
Визит Джорджа Сороса к нам домой
Статья о Чернобыльской аварии
Обструкция в Министерстве здравоохранения СССР
Несостоявшаяся беседа с Нобелевскими лауреатами «за чашкой чая»
Разрешение на отъезд из СССР и публикация моей статьи в «Огоньке»
КГБ запрещает публикацию моих работ в СССР
Кто сильнее: Горбачев или КГБ?
По решению Политбюро мы покидаем СССР как изгнанники
Политбюро ЦК КПСС продолжает обсуждать мою «антисоветскую деятельность» и после нашего отъезда из СССР
В Вене и в Париже
Обустройство на новом месте и связи с Россией
О книге
Отрывок из книги
Вскоре после женитьбы моя жена стала мне говорить, что я должен записывать события из своей жизни, иначе большая их часть неминуемо забудется. Она повторяла этот совет каждый раз, когда слушала мои воспоминания про школьную или студенческую жизнь, но мне казалось, что ничего я никогда не забуду, что у меня лошадиная память (так всегда мне говорила, окая по-волжски, моя бабушка: «Валерко! Ну у тебя и память, всё оседает как в кобыльей башке»).
Но постепенно я стал замечать, что многое из памяти на самом деле исчезает и выветривается, забываются имена (а мне казалось, что я могу мгновенно назвать сотни людей, и что их фамилии застряли как занозы в мозгу), уходят в небытие события, особенно неприятные и казавшиеся в прошлом фатальными. Я всё чаще стал задумываться над тем, что неплохо бы засесть за воспоминания.
.....
Кто-то порылся в портфеле, достал резинку и красный карандаш, и всё было моментально передано учителю. Тот поправил очки, стал ожесточенно стирать что-то на одной странице Сережиной тетради (все понимали, что он стирает оценку «Четыре»), потом характерным жестом отставил от себя Сережину тетрадь, поправил очки, прочел про себя текст, пропущенный им, крякнул что-то вроде «Ай-яй-яй. Как неправильно», потом снова уложил тетрадь перед собой, взял в руки красный карандаш и размашистым движением подчеркнул что-то на странице, а затем сделал рукой два полукруга. Всем стало понятно, что четверка заменена теперь на тройку. Тетрадь была возвращена Сереже, и он, будучи мальчиком умным, уже не спорил и не возникал с другими жалобами. Было очевидно, что Перельман понял, кто у кого списал, и восстановил справедливость.
Наш класс через 40 лет после окончания школы. 3-й слева во втором ряду наш учитель К. Е. Зильберг
.....