Читать книгу Птица Сирин - Валерия Скритуцкая - Страница 1

Глава 1 Свадьба, лес и солнцестояние

– Зачем печь каравай за неделю до праздника?

– Таков древний народный обычай!

– Четырнадцатый раз! Четырнадцатый раз за последнюю неделю я слышу эту фразу! – Лёша посмотрел на мать и сестёр так, как будто сомневался, знаком ли он вообще с этими людьми, безнадёжно вздохнул и вышел из комнаты. Кто станет есть пирог недельной давности? Это бесконечное количество шишек, свадебное платье, ленты, дедушкин старый кожух, который подготовили для жениха, эта процедура сватовства, когда в их дом завалилось огромное количество каких-то дядьёв, дедушек, двоюродных, троюродных и восьмиюродных братьев жениха… Древний народный обычай! У Лёши просто не укладывалось в голове: зачем, когда на дворе двадцать первый век, печь каравай и хранить его неделю, чтобы он зачерствел и никто его есть не стал, лучше бы торт заказали, свежий и с кремом.

Лёше было семнадцать лет и кроме проблем переходного возраста, у него ещё имелось четыре сестры: три старших и одна младшая. Родители были не унывающими людьми с отличным чувством юмора, пятеро детей – как раз в их духе, как он всегда считал.

Старшей сестре Саше исполнилось двадцать три года, и её редко можно было встретить в кругу семьи: она училась в университете и появлялась только на лето, постоянно вздыхая и возмущаясь с надменным видом, как всё здесь отстало от жизни. Высокая и спортивная, с коротко стрижеными каштановыми волосами, она точно воплощала в себе образ старшей сестры – дисциплина во плоти. Она была правильна во всём с детства: в учёбе, в воспитании младших сестёр и брата, во взглядах на жизнь. Она всегда была холодна и серьёзна, смеяться её могли заставить только самые младшие дети своими необычными играми. С Наташей, второй сестрой, свадьба которой как раз намечалась через неделю, они вроде бы ладили, но особо близки не были.

Наташа на два года младше Саши. С покладистым характером, всем помогала, не спорила, настоящий «золотой ребенок». Только вот в её светло-зелёных глазах всегда таилась едва заметная грусть. Она прилежно училась, но стоило присмотреться к тому, как она сидит над тетрадкой, часто можно было увидеть, что ручка зависла над бумагой, а глаза не видят того, что перед ними. Она с детства была не разлей вода с соседским мальчишкой, поэтому предложение руки и сердца не было неожиданностью: видя их крепкую дружбу и считая парня "надёжным и перспективным", Наташу давно определили ему в жёны. Мягкая и послушная, она согласилась с таким видом, что непонятно было: из любви ли, или просто не желая перечить родителям.

Третья сестра Аня – румяная красотка со светлыми вьющимися волосами, с большими карими глазами, пухлыми щёчками, округлая и подвижная, она была, единственная из детей, точная копия мамы. Она чудесно пела и танцевала. Ане было девятнадцать, и она поступала уже в третий университет, на этот раз на химический факультет. До этого были математический и исторический, и отовсюду она уходила сама, ощущая, что это не то, на что стоит потратить жизнь. Энергии и веры в себя у неё хватало, так же как и упрямства, которое никто из старших не мог преодолеть. Сейчас, готовясь к поступлению, Аня всё время ходила с книжками, делая вид, что ну очень глубоко вникает в то, что там написано, хотя на самом деле это был прекрасный повод отстраниться от окружающих и увильнуть от домашней работы. Походив с важным видом около двух часов, Аня забрасывала книгу в угол и бежала гулять, крича, что умственный труд утомил её и мозгам нужна разгрузка. Вообще она была самой весёлой из сестёр, а нахмуренные брови и конспект в руке делали её смешной.

Самая младшая сестра – Надя, лучший друг Лёши, ближе любых мальчишек. Ей пятнадцать. Большие мутно-зелёные глаза, как у Наташи, всегда горели огнём нового интереса, новой идеи. Она увлекалась чтением, стихами, каждый раз находя новые любимые книги и отвергая старые. Учила только то, что интересно. Общалась только с теми, кого считала необычным. Казалось, скрытность и мечтательность, свойственные в разной степени всем её сёстрам, в ней проросли сильнее всего, и дали плоды в виде изобретательности и необычайной эрудированности.

Вот такими они были, уникальными и всё же похожими, Лёшины сёстры. А он сам любил наблюдать, любил веселиться, любил узнавать и не любил, когда ему давали советы и задавали вопросы. Только с Надей он мог поделиться своими мечтами и идеями, потому что знал: за насмешками младшей сестры всегда кроется понимание. Они всё время придумывали свои странные игры и истории, за что заслужили статус «семейных сумасшедших».

Вообще семья была дружная, а дни перед свадьбой сплотили всех ещё больше: все были заняты подготовкой к общему, очень важному мероприятию. Саша руководила общей работой. Казалось, без неё праздник бы вообще провалился.

«Бабское царство», папины любимые слова пришли на ум Лёше, когда он заглянул в кухню и обнаружил там всех сестёр с матерью во главе. Вмешаться в хаотичную гармонию этого мира было самоубийством. Поэтому Лёша натянул ветровку и вышел за двор. Стояла необычная для конца июня прохладная, ветренная погода.

Он шёл с целью просто идти. Мысль, что там, позади него, приятная домашняя суета, согревала. Так приятно, когда ты вроде бы и уходишь, но всегда можешь вернуться в тепло родного дома… какой прекрасный древний народный обычай эта свадьба! Аж самому стало смешно от такой сентиментальности.

Он засмотрелся на качающуюся от ветра иву и думал, сколько же свадеб ещё ожидает его впереди, ведь у него целых четыре сестры. Он встрепенулся от окликнувшего его голоса:

– А свадьба-то когда, сынок?

Это был знакомый старушечий голос: Пелагея Ивановна, "стандартная" деревенская старушка со стандартным славянским именем и стандартным серым платком на голове. Лёша совсем её не заметил, что не удивительно, ведь она была ростом ему по грудь.

– В следующую субботу.

– На солнцестояние, значит… – Серьёзно сказала бабушка.

Как-то он об этом не думал…

– Ну… Да… А что? – Откуда ни возьмись, появилась Надя, с распущенными волосами и горящими от возбуждения глазами.

– Ты как здесь? – удивился Лёша. – Только не говори, что за мной послали, я не хочу…

– Да не боись, всё наоборот – меня отпустили! Я перевернула миску с тестом и Александра Олеговна сказала, чтоб я на кухне не появлялась больше!

– Ну и как ты умудрилась миску перевернуть?

– Специально, конечно! – выпалила Надя и залилась беззаботным смехом. Вспомнив о том, что их слушает старушка, сразу стала серьёзнее. – Так а что с того, что на солнцестояние-то, бабушка?

Пелагея Ивановна внимательно осмотрела молодых людей и сказала:

– Бабушке тяжело стоять, пойдёмте вон на то бревно, всё вам расскажу. Всё равно, смотрю, у вас дел никаких нет.

С этим нельзя было поспорить, поэтому Лёша и Надя покорно поплелись к бревну.

– Что вы знаете о ваших предках? – серьёзно спросила старушка.

– Предки дома, к свадьбе готовятся. Нормальные вообще ребята… – парировал Лёша и тут же получил кулаком по ноге от сестры. Старушка покачала головой.

– Ничего, в общем не знаете. Тогда слушайте, дети. Были когда-то времена, когда люди ещё жили в гармонии с Природой. Духи природы, разные боги и волшебные существа жили совсем рядом. Ходили с людьми по одной земле, купались в той же воде. А люди становились всё сильнее, считали себя всё умнее, постепенно слепли к проявлениям естественного порядка. Им не нужны были больше боги, и боги исчезли из их мира. А, может, всё совсем не так было… Так много лет прошло, что никто не знает. Осталось только то, что мы называем легендами. Легенд много, но я пока расскажу вам одну.

Сын великого Сварога, бог огня Семаргл влюбился в речную богиню Купальницу. Огонь и вода срослись в одно целое, обвенчались по своему божественному ритуалу, и родились у них детки: мальчик Купала и девочка Кострома. Красивые, как сверкающая на солнце вода и взрывные как огонь. Неугомонные и бесстрашные росли – конечно, ведь отцом их был повелитель огня. В общем, не слушались они взрослых так же, как и вы сейчас. Их мать запретила им слушать пение птицы Сирин…

– Ага, стандартная легенда: запрет, нарушение запрета, потом следует наказание, а потом искупление – тут же вставила Надя. Она всегда и всех перебивала, потому что ей не терпелось высказать свои знания. Старушка махнула на неё рукой: мол, не до твоих замечаний, и дальше Надя слушала молча.

– Сирин – это Вещая Птица, посланница владыки подземного мира Чернобога. У неё волшебный голос. Волшебство его в том, что кто его послушает, может забыть обо всём на свете. Может забыть дом, родных, даже своё имя может забыть. Песня для каждого своя. Даже несколько человек одновременно могут слышать одну и ту же песню, но различать в ней разные слова. Такой силой обладает птица – всё обо всех знает, для каждого у неё своя песня. Обычно пение это несёт большие несчастья, возможно даже смерть. Конечно, детям богов захотелось послушать эту птицу и показать, что они могущественнее, чем её магический голос. Ох уж это детское любопытство, сильнее любого страха! И тем более никакие запреты не сдержат юное сердце. Однажды ночью брат и сестра услышали прекрасное пение вдалеке. В тот же миг побежали к реке посмотреть на женщину-птицу и послушать её чарующий голос. А она – лицо бледное словно камень, только уста красные, толстая коса на плече, чёрная словно ночь, голова склонена к левому крылу, а во взгляде – вековая печаль, которую ничто не способно развеять. Голос её – как живая вода, льющаяся с небес. Песня печальна, но необычайно красива. Так очаровала, что слёзы выступили на детских глазах. И не зря они плакали, потому что ожидала их страшная беда – попались в ловушку Чернобога! Девочка была особенно поражена красотой её облика и голоса, и, не помня себя, последовала за птицей. Под воду, в мир Нави. А там – в одинокий замок. Вошла она в замок, и дверь за ней захлопнулась да исчезла. Одни стены кругом. И ни одного окна, сплошной мрак. Дочь бога огня сотворила себе огонёк и увидела, что по стенам течёт что-то чёрное, липкое… Если не стереть – утонет она в нём. Оторвала подол своего волшебного платья и давай тереть. Грязь исчезала, но появлялась снова – работу нельзя было прекращать. Девочка трудилась и трудилась, но уморилась и уснула. И проникло страшное вещество в её сердце, отчего оно перестало биться. Брат долго искал её, и, когда нашёл и вынес из замка, было уже поздно – она не дышала. Увидели родители, в какую беду попала их дочь, но оживить её было им не под силу – она не умерла, а спала крепким сном. Должны были пройти века, чтобы сердце её очистилось, и она проснулась ото сна. Спит она в лесной чаще, душа её в цветах, а проснётся однажды на летнее солнцестояние и оживёт как Лесная царица, хранительница вечных знаний и историй этого мира.

Пелагея Ивановна замолчала, устремившись взглядом в лес.

– Это так интересно, бабушка, спасибо вам, но… При чём здесь наша свадьба? – спросил Лёша, опомнившись от кошмарной истории, которая что-то ему напоминала. Хорошо, что всё это лишь миф…

– Ах, свадьба! А свадьбу вы решили праздновать на солнцестояние. Говорят, в этот день звучит голос птицы Сирин, и ничто не поможет тем, чьего слуха он достигнет. Я бы вам посоветовала не ходить на реку и не слушать пение, но вы всё равно не послушаетесь… Так что вот, что я могу посоветовать. Особенно тебе, Надежда: судьбу свою мы сами пишем, решения сами принимаем, но существует то, что должно случиться, независимо от того, хотим того или нет.

– Но ведь это легенда, выдумка… Разве птица Сирин на самом деле существует? – Лёша не стал прямо говорить, что всё это бред, лишь из уважения к почтенному возрасту Пелагеи Ивановны.

– А разве можно придумать то, чего глаза ни одного человека никогда не видели? И может ли мир наш быть мертвым? Цветы, деревья… Разве существуем только мы и наш разум? Наша память коротка, а деревья всё помнят, что видела эта земля. Они в неё проросли корнями, она им жизнь даёт, и вместе с жизнью даёт знания. Я чувствую, как они сейчас волнуются, потому что грядут странные события. Мы, люди, с молоком матерей, как и деревья, получаем знания о нашем мире. Кровь наших предков в наших жилах… Вы знаете, что в той крови? Все надежды и страхи, все чувства. Ничего не исчезает без следа, а то, что было – происходит вновь.

Старушка замолчала. Лёша и Надя тоже не смели вымолвить ни слова. Вдруг она сказала уже бодрым, не таким загадочным голосом:

– Заплети косу, Надя. На свадьбу заплети косу, она твои знания вместе соберёт и силы прибавит… А ты, Алексей, помни: очень важно верить. Иногда только это помогает.

– Ну… – Лёша уже хотел что-то возразить, хотя сам пока не знал, что именно. Надя быстро перебила его.

– Спасибо, бабушка, Вы такая мудрая, так много видели, наверное, и читали, это всё так интересно, хоть и грустно… Расскажете как-нибудь ещё легенду?

– Да вам пока и этой с головой хватит. – Ответила она и морщинистое лицо осветилось какой-то даже ребяческой улыбкой. Но это был всего лишь миг, потом оно снова стало серьёзным, и старушка сказала: – Ну, бегите, помогите, наконец, родителям, а я посижу тут, послушаю деревья…

Брат и сестра поднялись, как по команде, попрощались, сделав зачем-то лёгкий поклон, и ушли, словно в полусне, так они были зачарованы услышанным.

Минуту шли молча, потом Надя заговорила.

– Интересно, правда? Она ведь необычная, лечить умеет, иногда даже будущее говорит людям, а погоду так всегда лучше синоптиков знает… Помнишь, пообещала морозы в апреле, никто не верил, а оно так и было…

– Помню, но таких историй никогда от неё не слышал. – Ответил Лёша, – наверное, уже в маразм впадает старуха.

Надя разозлилась от таких слов и даже остановилась.

– Никакой не маразм, она много правильно говорила, Лёш! Про деревья, корни, кровь, информацию… ведь это даже наукой доказано сейчас, что вокруг нас информационное поле, и стоит только задать правильный вопрос – найдёшь ответ, стоит подумать или захотеть – так и будет!

– С этим я не спорю, Надя, пошли, не нервничай. Но ты же не веришь, что птица Сирин действительно существует, а в цветах – душа погибшей как там её…

– Кострома.

– Ну да, Костромы. Так вот, это мифы древних славян, это интересно, но это всего лишь выдумка народная. Чем им еще было заниматься, как ни сказки выдумывать? Интернета-то не было!

Надя засмеялась.

– А представь себе, для них сказкой был бы компьютер, и кино, и интернет. И телефон!

– Так вот и я о том же. Они со своими вопросами шли к лесным богам, а мы – в Гугл!

Ребята весело смеялись весь остаток пути домой. Уже подходя ко двору, Надя спросила:

– Но ведь мы к реке в вечер свадьбы не пойдём, правильно?

– Как не пойдём! Пойдём, конечно!

– Лёшка! Так ты веришь во всё это! Ты проверить хочешь! – Надя аж подпрыгивала от волнения.

– Ничего подобного. Я хочу доказать своей любимой сестре, что нет в лесу ни русалок ни птиц говорящих, и что ей уже пора о замужестве подумывать, а не о сказках!

Надя замахнулась на него кулаком, но Лёша перехватил её руку, а свободной рукой сделал лёгкий подзатыльник. В следующую секунду он уже запирал за собой калитку изнутри, оставив сестру за двором.

– Открой! Идиот! – слышалось снаружи, когда на крыльцо вышла Саша, в грязном фартуке, растрёпанная, перепачканная мукой и с веником в руке.

– Где вы шляетесь, Лёша? Где твоя неуклюжая подружка? Нужно двор подмести.

– Кто ты, и что ты сделало с моей сестрой? – ответил ей Лёша, испуганный безобразным видом всегда аккуратной Саши.

Через минуту он уже сидел на заднем дворе, не обращая внимания на ругательства, сыпавшиеся в его адрес от старшей сестры. Как и в любой большой семье, долго наслаждаться одиночеством не приходилось.

– О чём задумался? – это была Аня.

Эти двое были больше всего похожи характером, поэтому ненавидели друг друга в детстве и, взрослея, постепенно начинали дружить. Оба любили пошутить, но шутки их были обычно пронизаны сарказмом. Если словесный огонь был направлен друг против друга, остальные и не думали вмешиваться, чтобы не попасть под двойной обстрел.

– Так о чём задумался? – Аня повторила вопрос, заметив, что он не обратил на неё внимания.

– О русалках. – Ответил он, сам не понял, почему. При чём тут вообще русалки?

– Ну и что ты о них думаешь?

– Думаю, что их не существует.

– Это гениально! Ты сам додумался или кто подсказал? – Аня ждала ответного выстрела, но брат молчал. Тогда она подумала и сказала, – а если бы существовали, веселее ведь было бы жить…

– Ну да… – он не сказал больше ни слова, а Аню окликнула мама. Она с неохотой поднялась.

– Я хочу убить Наташу, чтобы всего этого не было.

– Ты думаешь, с похоронами хлопот будет меньше?

– Чёрт, об этом я не подумала. – И она убежала, оставив брата наслаждаться бездельем.

***

Вычистили до блеска весь дом, навели идеальный порядок в гараже, закупили продуктов на всё село, до смерти устали… В общем, были полностью готовы к свадьбе.

Утром долгожданного дня Надя в пижаме сидела у Лёшиной постели.

– Ну просыпайся же ты! Папе ты нужен срочно в гараже.

– Уйди, мне снилось, что я единственный ребенок в семье, я не хочу просыпаться… – мямлил он, уткнувшись лицом в подушку.

– Я представляю, что это был за кошмар. Один на кухне помогаешь, один во дворе, один в гараже, один….

– Всё, хватит, разбудила, спасибо, встаю… – он ещё что-то бурчал себе под нос, пытаясь выпутаться из одеяла.

Надя, довольная собой, уже бежала и кричала во весь голос:

– Мама, заплети мне косу! Ну мама, ну ты же обещала!

Не стоит и описывать ту вереницу событий и переживаний, что произошла за утро. Стоит лишь сказать, что ровно в час дня все сидели уставшие и мокрые от внезапно наставшей жары за длинным столом, уставленным всевозможными вкусностями. Молодожёны улыбались уже просто по привычке, мечтая, чтобы поскорее наступил вечер, и стало прохладнее.

Наташа была красавица. Белое платье оттеняло её густые шоколадные волосы, собранные в замысловатую причёску, её улыбка сияла, осанка была царской. А в глазах – как всегда, грусть. Она не хотела показать своей усталости, но инстинктивно жалась к жениху, как будто пытаясь укрыться от толпы. Андрей понимал, что его застенчивой невесте тяжело переносить столько внимания и старался не отходить от неё ни на шаг. Он был немного старше и с детства оберегал её, считал это своим долгом. Высокий и светловолосый, девушки считали его красавцем, к тому же весёлый и остроумный – всегда душа компании. Лёша его терпеть не мог.

Со стороны невесты все сидели по старшинству: папа, раскрасневшийся от эмоций, рядом с ним мама, то смеющаяся, то утирающая слезы, а следом за ними – дети. Саша в строгом платье в пол и каменным лицом, делающая вид, что внимательно слушает бабушку жениха, лишь бы только не видеть друзей жениха и их взглядов в её адрес. Аня, яркая, разноцветная, как и мама, то хохотала с подружками, то чуть не плакала, говоря, что тоже хочет замуж. Лёша и Надя давно не обращали ни на кого внимания.

– Я боюсь. – В десятый раз повторяла сестра. Она пугливо смотрела по сторонам, нервно поправляла платье, постоянно спадавшее с тонких плеч. Тёмно-русую косу она перекинула через плечо. Так она выглядела взрослее и как будто увереннее. – Мне такой сон странный снился сегодня.

– Да, сон про лес и какую-то девушку, я помню, – это не повод не идти! – убеждал её Лёша.

– Не девушка, а лесное божество, она мне что-то говорила, такое важное, что я обязательно не должна была забыть…

– Так что именно?

– Забыла… – Надя посмотрела на Наташу, отчего-то кольнуло в груди.

– Вот дура! – рассмеялся Лёша.

– Да иди ты!

– Да я не о тебе, посмотри на Славу, она так на меня смотрит, как будто я уже принадлежу ей навеки, с чего она это взяла?

– Так вот с ней в лес и иди, проведёшь хорошо время… – Надя уткнулась в тарелку и стала жевать, лишь для того, чтобы прекратить этот разговор.

– С ума сошла? У неё мозгов нет совсем, интересно спросить, как ей вообще без них живётся? Тяжело, наверное!

Услышав интересную тему, в разговор вмешалась Аня:

– Зачем тебе в лесу её мозги, Лёша? Пора делать решительные шаги, а то так и не найдёшь девушку!

– Займись своими проблемами, у тебя их не меньше, – огрызнулся на неё брат.

– Вы на реку собрались? – Аня резко перевела тему, подобрев от сладкого и решив не продолжать спор.

– Надя думает, что там русалки и не хочет идти. Или хочет… Она ещё не определилась, в общем.

– Не русалки, а лесное божество… – возразила Надя.

– Какое божество? – засмеялась Аня. – Когда ещё мы повеселимся вместе? Алёшка, молодец, классно придумал. Берём всех и идем, даже молодят, а то они уснут скоро…

– Что значит «всех»? – удивился Лёша. – И Сашу тоже?

– А ты думаешь, она нас одних отпустит? Да и почему бы нет, она уже перестаёт быть занудой, сейчас ещё торта поест и будет свой человек!

Даже Надя улыбнулась, хотя страхи не отступили ни на шаг. Но от того, что все сестры будут с ними, ей немного полегчало.

Время летело быстро, а праздник всё разгорался. Танцевали и быстрые и медленные танцы. Аня была звездой вечера, она наслаждалась своей красотой и популярностью. Надю приглашали на танцы, но она была не в настроении и почти ни с кем не общалась, только папе удалось вытащить её на медленный танец. Лёша сидел, нахмурив брови, задумавшись о чём-то только ему известном. С ним рядом села Саша, и они проспорили около часа, не обращая внимания на общее веселье. Как успел посчитать Лёша, сестра нашла тридцать один с половиной повод отчитать его. С половиной, потому что тридцать второй прервал странный звук. Словно тысячи тонких голосков застыли, затянув высокую ноту…

– Что это, слышишь? – взволнованно спросил Лёша.

– О чём ты? – Саша не понимала.

– Да вроде бы прошло, но странный звук такой, какая-то песня…

– Может тебе прогуляться, подышать, ты не в себе… – начала было Саша, но тут к ним со всех ног примчалась Надя. Перепуганная, нервная и всё время теребившая косу и закусывающая губу.

– Птица Сирин, вы слышали? Она поёт, там, на реке!

– А пойдёмте все купаться! – раздался откуда-то весёлый голос, и молодёжь с гулом подхватила это предложение, все весело зашумели и живо стали собираться в путь.

– Ну вот, теперь мы все идём к реке, от судьбы не уйдешь – Лёша посмеивался над волнением сестры и специально добавлял мистичности. Надя ничего не ответила, её оглушил стук собственного сердца.

Глава 2. Мавка и новый мир

Её разбудила музыка, что не звучала уже тысячи лет. Тонкий и прозрачный, голос лился отовсюду: из травинок и листочков, из воздуха и воды, из самого сердца. Песня заставила застывшую кровь вновь течь по венам, вдохнула воздух в спавшие лёгкие, распахнула глаза, что не видели света вот уже тысячи лет.

Она несмело пошевелила пальцами, прикоснулась к лицу и волосам. Медленно и с усилием села. Её окружал лес, прятавший кроны своих деревьев в наступающих сумерках. Слышался запах воды, запах той самой реки, что текла много веков назад и несла в своём течении её судьбу… Песня звучала где-то внутри неё. В еле различимых словах она узнала историю своей жизни – историю печали и смерти. Волшебный голос приносил в её тело жизнь, а вместе с ней – горькие воспоминания…

Она осторожно встала на ноги. Пришлось придерживаться за дерево, чтобы не упасть – тело оказалось совершенно бессильным. Неведомый страх пронизывал с головы до ног, ощущение чего-то неведомого и незнакомого в таком родном лесу всё надвигалось…

Песня остановилась. Она почувствовала, что кто-то наблюдает за ней, кто-то стоит совсем рядом и пронзает её нечеловеческим взглядом. Это существо она уже видела раньше. Прекрасное девичье лицо – чёрные брови, обрамляющие сверкающие как два сапфира синие глаза, алые губы, не знающие улыбки – оно было красиво словно каменное изваяние, от него веяло холодом. На густых чёрных волосах – золотая корона, ослепляющая блеском невиданных человеческому глазу драгоценных камней. На ушах её сверкали массивные серьги: справа – золотое солнце, слева – серебряная луна, на шее – круглые бусы насыщенно бордового цвета, словно капли крови. Бархатная кожа плеч переходит в переливающееся сине-фиолетовое оперение. Вместо рук – крылья небывалой широты, все цвета неба были отражены в них, от чёрного до светло-голубого. Птица сидела на ветвях, цепляясь огромными когтями, и смотрела вдаль, не сосредотачивая свой взгляд ни на чём. Она словно была здесь телом, но мыслями – где-то далеко, в своём мире. Губы её как будто и не размыкались, когда она начинала петь. И снова голос лился отовсюду сразу, из земли и деревьев – спокойный, волшебный, невесомый голос.

– Здравствуй, Мавка, лесное божество,

Вновь в тебе проснулось живое существо.

И повторился эхом десятки раз, пока не затих где-то внизу, под землёй.

– Как же мне здравствовать, когда ты говоришь со мной, Сирин? – она ответила слабо, почти шёпотом, голос не слушался её, как и тело, хотя голова была ясной, будто и не было бесконечного сна. Она не решалась поднять глаз на неземное существо, боясь, что от одного столкновения с её взглядом, наступит смерть.

Птица пела ей в ответ.

Не бойся, девушка, уже

Послушай ты меня.

Теперь подруга я тебе,

Не причиню вреда.

Ты настрадалась на свой век,

Испила горя чашу,

Была возвращена в тот век,

Где сможешь найти счастье.

Мурашки по коже. Она вспомнила недолгую историю своей жизни. Когда ещё боги ходили по земле и люди, видя их, поклонялись им и почитали, была она совсем ребёнком. Веселились с братом и знали, что нет для них преград в этом мире, что и вода, и огонь, и земля – их друзья и помощники. Но не знали они про тёмное царство Нави, которым правил Чернобог, и была с ним рядом птица загробного мира – Сирин. Захотели насладиться необычайным пением той птицы – и разлука настигла их с Купалою. Этот замок, который на века усыпил её душу…

Горячая слеза скатилась по холодным щекам. Так много человеческого разом проснулось в сердце, что удержать его уже не было сил. Гнев, обида, страх и жажда любви разрывали его на части. Мавка была не в силах говорить, а тёмная птица молчала, укрывшись в ветвях. Уже совсем стемнело, и на небе загорелись миллионы звёзд. Мавка стояла, не решаясь отойти от дерева, ведь ноги могли подвести её. Она смотрела вверх, на полную луну, выскользнувшую из-за облака. Та же луна, что видела её счастье и горе, её разлуку с семьёй, когда еще не так много людей жило на этом свете. Всё менялось, жизнь сменяла смерть, и снова появлялась жизнь, а она всегда была там, хладнокровно выслушивая мольбы отчаянных душ… «А ведь я, как и луна, вечно одна и вечно разная, – подумала вдруг Мавка, – была молодой красавицей, была лесною русалкой, спящею у корней, была душою, заключенною в цветке… и вот, я – Мавка, лесная фея… Как и луна, хожу по кругу, но остаюсь навечно собой… Что же будет дальше?»

Сирин снова запела.

Сердце твоё не усмирил,

Тысячелетний покой.

Где другие с природой слились,

Ты осталась собой.

Что было успокоением -

Стало тебе заточением.

И в царстве темноты и смерти,

Ты бы всегда стремилась к свету.

Дали боги шанс тебе

Вернуться к людям и прожить,

Хоть часть той жизни на земле,

О которой так тужишь.

– Но человек ли я сама? Ведь не выйти мне из лесу, я это чувствую. С рассветом я усну, и новый день мой начнётся на закате. Я всё так же не увижу полуденного солнца, и мне останется лишь говорить с луной да лесными зверями по ночам…

Птица ответила ей:

Не торопись ты, ведь не зря

Проснулась именно сегодня.

Не зря пою я для тебя,

Не зря так ярко светят звезды.

Она расправила крылья и напоследок запела немного тише, но голос теперь звучал совсем рядом.

Что должно случиться -

Того не избежать.

Но чем оно окончится -

Не богам решать.

– Что случится, Сирин? – кричала Мавка, услышав взмах широких крыльев. – Скажи, что делать, раз ты подруга моя?

Но тёмная птица уже улетела и не слышала вопроса, а Мавка осталась одна смотреть в звёздное небо, прислушиваясь к дыханию леса. Вдруг она заметила металлический блеск и решилась отойти от дерева, чтобы проверить – она ведь всё-таки хозяйка леса, хватит уже стоять и дрожать! Это оказалась серебряная чаша, наполненная разнообразными лесными ягодами. Мавка поняла, что чувство бессилия внутри было голодом, и принялась есть. Никто иной, как бывшая вестница несчастья и новая её подруга, позаботилась о том, чтобы накормить её. Со вкусом ягод приходил вкус жизни, кисло-сладкий, ни с чем несравнимый. Слёзы текли по щекам, а на губах засияла улыбка – она чувствовала себя человеком, не важно, что ещё им не была. Что бы ни ожидало её впереди, это в любом случае будет интереснее, чем вечный покой. И страх сменился волнительным ожиданием. Она крепко встала на ноги и пошла знакомиться с таким новым и таким давно знакомым ей миром.

Глава 3. Странные дары и как всё завертелось

Лёша смотрел, как два серых облака, плавно слипаясь в одно, надвигаются на полную луну. Из-за шума людских голосов и плеска воды она казалась ещё более одинокой и холодной. Он сидел на берегу на окраине леса, наблюдая, как остальные купаются в реке. Парни и девушки, мокрые с головы до ног, весело смеялись и кричали, толкали только что вышедших обратно в воду. Молодожёны стояли в стороне. Андрей бдительно оберегал Наташу от попыток выпивших друзей затащить её в реку. Лёша поискал глазами Надю и не нашёл, также не было видно Саши. А от леса веяло прохладой и тишиной. От того, что так шумно было здесь – казалось, ещё тише становилось там. Будто все лесные обитатели затаились и не издавали ни шороха, ощущая близость людей. И Лёше почему-то больше хотелось, как и лесу, лишь наблюдать за происходящим. На него это было не похоже. В другой раз он обязательно купался бы вместе со всеми, веселил бы девчонок, был бы заодно с друзьями, но в последнее время его всё больше тянуло в одиночество. Он не смог бы объяснить почему, просто тишина заполняла его изнутри, и хотелось её слушать. Так он и сидел, ни о чём не думая, глядя на реку. «Где Надя с Сашей?» – единственная мысль промелькнула в голове.

– Мы так и знали, что ты не со всеми… – раздался за спиной Сашин голос. Он обернулся и увидел обеих сестёр, загадочно улыбающихся.

– Куда вы пропали? Я думал, вы купаетесь, но вас нет, уже заволновался…

– Даже заволновался? Странно! Ты же даже не заметил, что мы на реку не пришли, шёл как зомби… – засмеялась Надя.

– Так где вы были? – сделал вид, будто не услышал издёвку.

Сёстры присели с двух сторон от него и многозначительно переглянулись, потом прыснули со смеху. Лёша подумал бы, что они пьяны, если бы не знал, что за столом они обе совершенно ничего не пили.

– Да что с вами? Рассказывайте!

– Ну ладно, – начала Саша. – Помнишь, когда все танцевали, ты проболтался мне о вашем разговоре с бабкой Пелагеей? Так вот, меня это очень заинтересовало. Я её дольше вас знаю, и никогда она ничего подобного не рассказывала. Ни легенд, ни обрядов. Лечила – да. Травки всякие знала – да. Но сказок про птиц из мира мёртвых мы от неё не слышали. Понимаешь, о чём я?

– Не очень… – ответил Лёша. Надя хихикнула. Он покосился на младшую сестру, но ничего не сказал.

– В общем, если у неё такой багаж знаний народных преданий за спиной, почему она ими не делилась раньше? А только сейчас и именно с вами. Короче, я решила, что нужно к ней заглянуть и расспросить.

– Так вы были у бабки? И что она вам рассказала?

– Рассказала – практически ничего. А вот показала… Смотри.

Саша достала из своей сумки небольшой свёрток из мешковины и положила его на землю перед Лёшей. Он аккуратно развернул его. Внутри было несколько обыкновенных, на первый взгляд, вещей: маленькое круглое зеркальце, кольцо, брошь, заколка и кулон.

– И что всё это значит? Она вам своё приданое подарила? – удивился Лёша.

– Дурак ты, посмотри внимательнее. Все эти вещи – талисманы. Она выбрала по одному для каждого из нас. Сказала, что талисман имеет тем большую силу, чем больше ты в него веришь. А ещё… она как будто знала, что мы к ней придем…

– Так ты начала верить в сказки? Ты же уже большая! – сказал Лёша. Вдруг Надя положила голову ему на плечо, тяжело вздохнула и сонным голосом сказала.

– Всё это так волнительно… – после чего закрыла глаза и, кажется, уснула.

– Саш, она пьяная, что ли? – изумился Лёша.

– Боюсь, что да. Бабка заставила нас выпить по бокалу какого-то сладкого напитка, на вкус как будто и не спиртное, но в голову бьёт страшно. Я сама аж еле на ногах устояла, но потом вроде бы отошла. А на Надю видно сильно подействовало, маленькая же совсем… Как я допустила, сама не понимаю. Всё как в тумане…

– Ну вы даёте!

– Знаешь, но после этого напитка, я всё, что она говорила, запомнила. В память врезалось навсегда. И как-то сейчас чувствую себя странно. Кровь течёт быстрее, голова легче, и замечаю всё, что вокруг происходит.

– В смысле?

– Ну вот я сейчас разговариваю с тобой и знаю, что Андрей уговаривает Наташу домой возвращаться, а она не хочет…

– Ты меня пугаешь! – Лёша посмотрел Саше в глаза, но ничего странного не обнаружил. – Ладно, продолжай про талисманы.

– Так вот. Все они из серебра, а камни – известные с древних времён славянские обереги. Зеркало инкрустировано маленькими сапфирами. Их всего три, они расположены в форме треугольника, но если их соединить двумя чертами, получится знак, как зеркальное отображение единицы – это руна, означающая букву «Л», то есть Леля – богиня любви. Она означает плодородие, цветение и радость, а ещё – это живительная сила воды. Смотри, вот так она выглядит.

Она пальцем начертила на земле знак.

– Это зеркало предназначено для Ани. Где она, кстати? Ну конечно, купается со всеми, уже вся мокрая… С детства из воды не вытянешь!

Аня действительно веселилась по полной. Как раз в этот момент она толкнула в реку парня, брызгавшего в неё водой. Её платье промокло насквозь, волосы растрепались, но смеялась она громче всех.

– А теперь посмотри на заколку,– продолжала Саша. – Серебро с чёрными вкраплениями, видно, что ей очень много лет.

Заколка была в форме цветка. Лепестки искусно вырезаны – изящные изгибы и идентичный сложный орнамент на каждом лепестке. Серединка цветка – крупный, матового светло-голубого цвета камень.

– Это бирюза, – объяснила Саша, – обязательно должна быть на невесте в день свадьбы, но мы об этом забыли. Так что это для Наташи.

– Да уж, не учли все-таки всех древних народных обычаев, – ехидно заметил Лёша.

– Ну, может ещё не поздно. Надя! Проснись, пожалуйста! – Саша окликнула мирно спящую на Лёшином плече сестру.

Та подняла голову, зевнула и потянулась, будто после долгого ночного отдыха. Саша сказала ей:

– Отнеси Наташе заколку, пока они не ушли. Помнишь, нам ведь сказали не медлить с этим?

– Ах да, конечно, – и Надя, пошатываясь, но довольно быстро пошла по направлению к молодожёнам. Лёша, открыв рот, наблюдал за её странным поведением. «И чем её бабка напоила?» – подумал он.

– Идём дальше, – продолжала Саша. Ей доставляло удовольствие рассказывать о каждом предмете, видно было, что она очень рада таким подаркам. – Брошь она подарила мне. Хотела гребешок, но увидела мою стрижку и поняла, что мне он ни к чему. Она вообще была недовольна моей причёской, почему-то… В общем, мне она дала вот эту брошь.

Брошь была сделана в форме полумесяца. В середине друг над другом располагались три мутно-желтых камня, на концах – выгравированы два маленьких знака, являющиеся зеркальными отображениями друг друга.

– Это тоже руны? – спросил Лёша.

– Да, это Мир и Чернобог – две противоположности. Руна Мир – это древо Мира, символизирует внутренние силы человека, стремящиеся к порядку и гармонии. Чернобог же, наоборот, символизирует стремление человека к хаосу. Порядок и хаос всегда сменяют друг друга, как день и ночь, вместе они дают равновесие. А камень – янтарь, очень сильный талисман.

– Поздравляю, теперь тебе ничего не страшно…

Саша не ответила, прикрепляя новую брошь к платью. Лёша стал разглядывать кольцо. Тонкое, изящное, с идеально круглым белым камнем посередине. Он покрутил его и увидел, что вся поверхность исписана тонко вырезанными рунами. Все они были идентичны.

Вернулась Надя, она присела рядом и стала объяснять.

– Это кольцо с горным хрусталём, с давних времён известным оберегом от нечистой силы. Руна означает Алатырь – центр Мироздания, начала и конца всего сущего. Алатырь, это вроде бы тоже камень, его ещё называют Бел-горюч камень, священный камень для жертвоприношений, он символизирует гармонию порядка и хаоса. Так нам объяснили. Это кольцо Пелагея мне подарила.

Надя выглядела уже совершенно нормально, окончательно проснувшись и придя в себя.

– Отдала заколку? – спросила Саша.

– Да, она ей очень понравилась, но… какая-то она загадочная, Наташа.

– Она целый день сегодня такая, – согласился Лёша. Он взял в руки последний предмет – кулон из светло-зелёного камня странной формы, похожий на молнию. Висел он на серебряной цепочке.

– Что это? – спросил Лёша.

– Это для тебя, надень его, – ответила Саша. – Он из чистого нефрита. Нефрит помогает найти решение и сделать выбор в трудной ситуации. А его форма – это руна Сила, она олицетворяет способность следовать своему пути, ещё это руна победы, но не над внешним врагом, а над самим собой, высвобождение себя внутреннего, она также может прояснить ситуацию и подтолкнуть к правильному решению.

– Что-то мне всё про решения, меня это пугает… – пробормотал Лёша. – Но кулон крутой.

Он надел его на шею и спрятал под рубашку.

– А это что? – Снова спросил он, указывая на листы бумаги в руках у Саши.

– О, это самое интересное, – ответила та. – Это как раз то, что бабка Пелагея знала, но никому не рассказывала. Она записывала все свои знания, приключения, сны. Можно сказать, что это её дневник. Смотрите, здесь и древние листы, всё размазано, почти ничего не разобрать. Но есть и новая, белая бумага, видимо, писалось совсем недавно.

– Только вот зачем она нам это отдала? Этого я не понимаю. – Сказала Надя.

– Помирать собралась? – предположил Леша.

– Дурак ты! – прикрикнула на него Надя.

– А что, вполне возможно… – сказала Саша задумчиво. – В любом случае нужно прочитать.

Больше они ничего не успели сказать, потому что неизвестно откуда звучащая музыка наполнила их тела, связала по рукам и ногам. Это был тот же таинственный голос, что они слышали раньше, но теперь он был совсем рядом, даже как будто внутри, внутри самого сердца. Сотканный из воздуха тонкий голос обволакивал и усыплял. Стали различимы слова.

Те, в чьих жилах кровь одна течет

Не побоятся трудных испытаний,

Их жажда приключений привлечет,

Она их кинет на тропу скитаний…

Невеста юная несчастно смотрит вдаль

Томима мрачною печалью,

И даже духам тёмным стало жаль

Готовьтесь, братья-сёстры, к расставанью.

Вдруг стало тихо. Невыносимо тихо. Ни плеска воды, ни шелеста листьев, ни людских голосов. В этой тишине раздалось лишь одно слово.

– Наташа!

Это кричал Андрей. Он подбежал к Лёше и сёстрам, и прокричал взволнованно.

– Где Наташа?!

Все трое в недоумении смотрели на него, не успев ещё выпутаться из паутины волшебного голоса, что окутала их с ног до головы. Тогда Андрей стал сбивчиво объяснять, что только что они с женой собрались возвращаться домой, но она захотела пожелать сёстрам спокойной ночи. Что-то отвлекло его, и он не заметил, в каком направлении она ушла. У реки её нет, и никто её не видел. Он заметил, что кто-то сидит у леса, и прибежал. Пока он рассказывал, подошла Аня.

– К нам Наташа не подходила, – Лёша первый обрёл дар речи.

– Но где же она тогда?! – Голос Андрея дрожал от волнения.

– Стоп! Не паниковать! – Вмешалась Саша. – На каждой свадьбе крадут невесту. Вот и её кто-то из ваших друзей украл, как только ты отвернулся. Пойдём скорее разбираться.

Она взяла его за рукав и потянула в направлении компании купавшихся. Лёша встал на ноги и решил идти за ними, только Надя, оставаясь сидеть на земле, задумчиво сказала.

– Вы слышали песню? Это птица Сирин? Что это значит?

– Вы тоже это слышали?! – Воскликнула Аня. Она вся трусилась то ли от холода (она была насквозь мокрой), то ли от страха.

– Да, – ответил Лёша. – Я уже и забыл. Как странно! Как можно было услышать и вдруг забыть?! Такое ощущение, что я спал… Были слова… Но я их не помню.

– Я тоже, – сказала Аня, – слова были такие странные… А голос очень необычный, я такого никогда не слышала. Всё словно замерло. Но, знаете, что странно? Когда песня прекратилась, я помнила, что она была, только слова сразу забыла. А остальные ребята вели себя, как ни в чем не бывало. Они или не слышали, или не запомнили! Разве такое возможно?

– Возможно, Ань, – серьёзно ответила Надя. – Это птица Сирин пела. Помнишь, Лёша, нам бабка её описала? Всё так и есть. Кстати, я помню всё до единого слова. Кажется, она пела именно нам, и никто из друзей Наташу не крал.

Лёша и Аня изумлённо смотрели на младшую сестру. Её голос, её взгляд – всё излучало силу и уверенность. Она продолжала.

– Нам нужна Саша, срочно. Мы должны быть вместе. Потому что неизвестно, что ещё произойдет. Талисманы, легенды – всё не просто так…

– Ты знаешь, что нужно делать? – спросил Лёша.

– Я как-то… чувствую.

– С ума сойти! – только и смогла сказать Аня.

После долгих расспросов, выяснений, криков и чуть ли не драки, поняли, что Наташу никто ни то, что не крал, а даже и не видел. Начались активные поиски. Кто-то побежал в деревню узнавать, не дома ли она, кто-то пошёл обыскивать берег. Никто не решался пока идти на поиски в лес. Андрей был в отчаянье.

– Я иду в лес! – кричал он.

– Что ей там делать? Она бы туда не пошла! – Отговаривал его один из друзей.

Саша еле сдерживала приступ паники, но пыталась собраться с мыслями – её бесило то, что волновалась она больше о том, что скажут родители. Вдруг Лёша взял её под руку и отвёл в сторону.

– Нас никто не слышит? – Надя огляделась по сторонам и убедилась, что рядом нет посторонних, потом обратилась к Саше. – Ты тоже не помнишь слов песни?

– Какой песни? Ах да! Я забыла совсем про песню! Кажется, будто это был сон… И слов я тоже не помню.

– Тогда слушайте, – сказала Надя. Она с точностью повторила все слова песни.

Те, в чьих жилах кровь одна течёт

Не побоятся трудных испытаний,

Их жажда приключений привлечет,

Она их кинет на тропу скитаний…

Невеста юная несчастно смотрит вдаль

Томима мрачною печалью,

И даже духам темным стало жаль

Готовьтесь, братья-сёстры, к расставанью.

– А ведь на самом деле, как для нас специально, – сказал Лёша. – Те, в чьих жилах течёт одна кровь, – это братья и сёстры. Речь идёт о нас. И нас ждут испытания. Не весело как-то… Мурашки аж по коже.

– Невеста юная… – тихо сказала Аня, – значит это о Наташе. Готовьтесь к расставанью – и она исчезла! О, Боже!

– Спокойно! – Лёша обнял сестру за плечи. – Я вот, что думаю. Пелагея всё знала или предчувствовала, по крайней мере. Она не зря рассказала нам историю о птице Сирин… Сам не понимаю, что говорю, это же сказки, бред!

– Какую историю? – удивилась Аня.

– Чёрт, она ж не знает ничего! – Лёша глубоко вздохнул и вкратце, опуская детали, рассказал о разговоре с бабкой Пелагеей. Аня была шокирована.

– То есть я одна из вас ничего не знала?!

– Аня, не начинай! – Одёрнула ее Саша. – Сейчас не время, нужно о Наташе подумать. Кстати, Наташа тоже не знала ничего ни о каких птицах…

– Мне кажется, она больше нас знала… – пробормотала Надя.

– А ты откуда знаешь? – спросил Лёша.

– Чувствую… – Надя посмотрела на брата так, будто он не понимал очевидных вещей.

– Ах, да… Что ещё ты чувствуешь?

– Что нас кто-то подслушивает.

Они оглянулись и увидели рядом Андрея.

– Я не знаю, сошли ли вы с ума или я сошел с ума, или весь мир сошел с ума, но Наташа пропала без вести, и, кажется, я готов верить во всё, что угодно, лишь бы знать, что с ней всё в порядке.

– Не в порядке, но она жива, – ответила Надя. – Я…

– Чувствуешь, да, мы поняли! – Перебил её брат раздраженно. Как можно чувствовать то, что никак нельзя знать – не укладывалось в его голове и жутко бесило. Он старался мыслить логически. – Так вот, о чём я говорю. Во-первых, это ты виноват в том, что так случилось. – Выпалил он Андрею в лицо. Тот смотрел в недоумении и не успел даже ничего ответить.

– Да, – поддержала брата Аня, – она не любила тебя, была несчастна, вот и поддалась…

Андрей был ошеломлён такими обвинениями. Только хотел что-то ответить, как его снова перебил Лёша.

– Я вообще имел в виду, что этот идиот не смог за ней уследить… Присматривал бы за женой своей, никуда бы не делась.

Андрей стал надвигаться на Лёшу, но тот сделал шаг назад и быстро продолжал.

– Без обид, ну реально… В общем, нам нужно её найти, вот что важно. Поэтому, повторяю: бабка знала или предчувствовала, что это произойдёт, или не конкретно это, но что-то произойдет. Логичнее всего будет опять пойти к ней и спросить, что делать нам в этой ситуации.

– Да, это действительно логично, не ожидала от тебя, – согласилась Саша неохотно. – Идем к бабке.

– Но так мы потеряем время! – возразил Андрей. Он даже не стал отвечать на обвинения, настолько его запутали.

– Ты невесту потерял и нас упрекаешь в потере времени! – закричал на него Лёша.

И сейчас он мог получить в глаз, но Надя вдруг проскочила между ними, толкнула Андрея и схватила Аню за платье.

– Аня, ты вся мокрая, – сказала она.

– Спасибо, сестрёнка, я и не заметила! – Аня всё ещё злилась на них за то, что не посвятили в общую тайну. Надя не обращала внимания:

– И макияж поплыл…

– Зеркало! – Вдруг вспомнила Саша. Она стала рыться в сумке. – Чёрт, его здесь нет! Где оно?

– Вот оно, – удивлённо сказал Лёша, обнаружив, что всё это время сжимал его в руке и до этого момента не замечал. – Держи, это, вроде как, твой талисман… Или оберег. В общем, с ним тебе должно быть лучше.

– Спасибо, – на автомате ответила Аня, недоверчиво взяв в руки зеркало. Она рассмотрела обратную сторону, перевернула его и поднесла к лицу, чтобы посмотреться. В тот же миг всех оглушил её пронзительный крик. Она в панике кинула зеркало на землю, в глазах её был дикий ужас.

– Что? Что случилось? – все разом кинулись к сестре, на крик прибежали и остальные ребята, бывшие неподалёку. Аня задыхалась и не могла сказать ни слова. Вокруг только и слышались взволнованные голоса: «Что произошло? Нашли? Наташа?»

– Там… там… – только и могла произнести Аня. Саша не растерялась и, сама не понимая почему, быстро шепнула ей на ухо:

– Тихо, мы здесь уже не одни!

Напиток всё ещё действовал, усиливая её реакцию и интуицию.

Аня судорожно кивнула и сглотнула комок в горле, постепенно беря себя в руки. Она набрала воздуха и, стараясь казаться спокойнее, сказала:

– Ничего, ничего, мне привиделось что-то там, в темноте.

И сама подумала: «Может, правда привиделось?»

– Пора двигать! – пробормотал Лёша, потом сказал громко, чтобы его все слышали: – Мы догадываемся, где может быть Наташа! Идите по домам, а мы её сами найдём.

– Да, – поддержала его Саша. – Ребята, не нужно пока панику в деревне поднимать, мы знаем, где ещё поискать…

Но голос её звучал явно неубедительно, поэтому все смотрели на них в недоумении. Да и паника уже началась. В деревне все всё знали и самое страшное было то, что весть дошла до родителей.

– Окольными путями идём к Пелагее, – скомандовала Саша, – хорошо, что она на окраине живет. Родители не должны знать, где мы. У меня такое предчувствие не хорошее…

– Да достали вы со своими предчувствиями! – почти в один голос сказали Лёша и Андрей.

Все вместе они отправились к дому бабки Пелагеи.

Глава 4. Дневники и начало поиска

Вдали виднелся обветшалый и просевший маленький домик. Когда они увидели, что в окнах горит свет, ускорили шаг. Лёша и Андрей почти бежали, девушки еле успевали за ними. Наконец они добрались до ворот, не стали даже стучать, тем более, что калитка оказалась открыта. Лёша взбежал по кривым ступенькам на крыльцо и в нетерпении закричал.

– Пелагея Ивановна! Вы здесь?

– Ты чего орешь, придурок? – зашипела на него Саша, – хочешь, чтобы кто-то нас здесь увидел?

– Прости, не подумал, – Лёша смутился, но уверенно толкнул дверь. Та оказалась не заперта.

Они прошли внутрь и огляделись. Веранда тесная и завалена разнообразными вещами. Справа от входа стоял круглый стол, на котором не было ни сантиметра свободного места. Были там баночки с чем-то похожим на мёд, от мутно-белого до тёмно-коричневого цвета, было несколько мисок с засушенными травами. Повсюду беспорядочно разбросаны толкучки, ложки, тряпки, листы бумаги. На узком подоконнике стояло несколько обгорелых свечей.

– Пелагея Ивановна… – почти шепотом позвала Саша.

– Спит, наверное, а свет забыла выключить, – предположила Аня, – пойдёмте внутрь.

В отличие от веранды, в комнате царил порядок. Старенькие, но чисто выметенные половички, аккуратно расставленные фарфоровые статуэтки, снова круглый стол, но этот застелен чистой белой скатертью, посередине – букет полевых цветов в стеклянной вазе. Стены увешаны фотографиями – семейные снимки, портреты женщин в длинных платьях, мужчин в военной форме. В самом дальнем углу – икона с изображением Божьей матери с младенцем. Под потолком висела дорогая и старинная люстра, совершенно не вписывающаяся в скромный интерьер. Горели все пять ламп, отчего комната была залита ярким светом.

– Странно, свет горит, а в комнате никого нет, по-моему, бабушки так не делают, – сказал Лёша. Остальные предпочли промолчать. Было жутковато.

Двери из большой комнаты вели в две маленькие спальни. Лёша и Андрей, не сговариваясь, разошлись по этим спальням. Девушки не решались пошевелиться.

– Тут пусто, кровать застелена и никого нет! – Крикнул Андрей.

– О, чёрт! – раздался из другой комнаты резкий крик. Девушки остолбенели от страха.

– Что там? – дрожащим голосом спросила Саша.

В этот момент из спальни выбежал огромный рыжий кот, а вслед за ним Лёша:

– Напугал меня, гад!

Все с облегчением выдохнули.

– Да это ты нас напугал своими криками! – Разозлилась Саша. – Значит, и там её нет. Где же она тогда? Может, в летней кухне?

– Там свет не горит и заперто. Я обратил внимание, когда проходили, – ответил Андрей.

– Куда она могла подеваться? – ни к кому не обращаясь, сказала Саша.

– Мне одной страшно? – спросила Аня. Она была белой как простыня, запутанные мокрые волосы придавали ей ещё более устрашающий вид.

– Нет, всем страшно, – ответила Надя, которая до этого не произносила ни слова. Все посмотрели на неё, словно только сейчас вспомнив о её существовании. – Но я знала, что её не будет дома.

– Так почему молчала? – удивился Леша.

– Да потому что, во-первых, ты не веришь моим предчувствиям, а, во-вторых, мы должны были сюда прийти, зачем-то… Мне тоже так казалось…

– Ты странная, Надя, – заключил Лёша, нахмурив брови.

– Ребята, – перебила их Саша, – у меня лежат её дневники. Там наверняка найдётся что-то полезное, раз она нам их дала.

– Мы что, сейчас читать будем?! – Андрей не верил своим ушам. Всё кипело у него внутри, паника заставляла куда-то бежать, что-то делать. – Нам нужно Наташу искать, а ты предлагаешь посидеть почитать записки сумасшедшей бабушки?!

– А у тебя есть свой гениальный план, умник? – заступился за сестру Лёша.

– Стоп! – Саша прервала начинающийся спор, – Андрей, послушай меня. Ты волнуешься о своей невесте, точнее, уже жене, но мы ведь тоже волнуемся о сестре. Мы тоже хотим её найти, но мы все сейчас должны осознать, что имеем дело с чем-то необычным, не знаю даже, как это назвать. Волшебство, магия… Бабка Пелагея предсказала появление птицы, которая приносит беду тем, кто её слышит – так и произошло. Она знала, что нам предстоят приключения и дала нам всем обереги, дала свои записи, чтобы мы искали в них ответ. Кто знает, почему её нет сейчас дома. Видимо, так нужно. Мы уже поняли, что она необычная женщина, разве не видно это даже по фотографии?

Она указала на один из портретов на стене. На них смотрела красивая девушка лет двадцати пяти, черноглазая и черноволосая, подбородок гордо поднят, густая коса перекинута через плечо, на левой щеке – большая родинка. Её взгляд пронизывал насквозь, такой силой светились глаза.

– Я не заметил, – задумчиво сказал Лёша, – да, это точно она. Ох и взгляд!

– У Саши вашей тоже взгляд такой, что спорить невозможно… – Пробормотал Андрей. – Ладно, давай бумажки, просмотрим быстро.

Быстро не получилось. Они расселись по стульям вокруг стола и разделили пачку бумаг примерно поровну. Стали по очереди читать вслух то, что находили.

– «Как приворожить парня?» – начала Аня, – «взять любую вещь, которая ему принадлежит, в полночь на полную луну раздеться до гола и стать перед открытым окном…» Чего вы так на меня смотрите все? Ах, ну да, это не то… «Полезные свойства чистотела», «Сон о войне», «Гадания на Крещение»… О! … Нет, это тоже не по нашему вопросу…

– У меня тоже много странного, – сказала Саша, перебирая листы, – рецепты, истории то ли из жизни, то ли из снов, есть древние легенды, но в них нет того, что мы ищем… Хотя, вот здесь есть упоминания о птице из загробного мира, послушайте. «Наполовину женщина, наполовину птица. Лицо у неё красивое, но холодное и мрачное, никогда не улыбнётся, не посмотрит ласково. Одета в драгоценные украшения – золото, серебро, рубины и изумруды – всё есть у неё, потому что служит владыке подземного мира, Чернобогу, она для него словно невеста. Из плеч её растут широкие крылья, цвета самого неба, а когти её огромные да острые, словно кинжалы. Пение её волшебное – завораживает, усыпляет своей песней, но несёт дурные вести. Беда будет с тем, кто заслушается её пением. Но зря люди говорят, что она беду несёт, потому что просто передаёт она будущее. То, что суждено. А что суждено, того не избежать».

– Так написано, как будто она своими глазами её видела… – сказала Надя.

– И правда… – Согласился Лёша, – а что? Я уже ничему не удивлюсь, мне кажется…

– Ох, молчи лучше! – вздохнула Аня. – Что там у тебя, кстати, Лёш?

– У меня тут один лист, где почерк другой. Похоже на письмо, но подписи не видно. «Жúва властвует во времена года, когда зеленеют поля, распускаются цветы и приносит плоды земля. Она несёт в себе саму жизнь, в её руках прилетают в мир из царства Ирий новорожденные. На земле предстаёт в образе кукушки, может сказать, сколько лет человеку жить отмеряно, но и не только это. Помни, Жива знает ответы на все вопросы, но не на все станет отвечать. Только если вопрос твой самый важный для тебя, если именно он решит твою судьбу – подскажет, а если задашь вопрос мелкий – улетит и больше перед тобой не появится. Но ты, конечно, спросишь, как её найти. Это, как всегда, просто: нужно лишь захотеть её увидеть и всем сердцем попросить у природы помощи. И, конечно же, пове…» Поверить, я думаю. Дальше всё размыто, ничего не понятно.

– Это интересно! – сказала Надя, – может пригодиться. Задать самый важный вопрос. А ведь это так просто, вы понимаете? Нужно узнать – спроси. Но только если действительно нужно.

– Меня вот ещё одна вещь волнует… – Саша почти не слушала сестру. – Мама с папой ведь уже и о нас беспокоятся, у меня на телефоне семь не отвеченных вызовов… Я забыла совсем о них!

– Кто бы сомневался, что у тебя с собой мобильный! – воскликнул Лёша. – Ты ж на реку шла, зачем он тебе был нужен?

– Я купаться не собиралась! Да к тому же, хорошо, что взяла, хоть смогу родителям сказать, что с нами всё в порядке.

– С ума сошла? Не звони! – вдруг хором закричали Лёша, Надя и Аня.

– Да не волнуйтесь, я объясню всё нормально, не скажу, что мы здесь…

– Этого и следовало ожидать, – пробурчал Лёша, когда Саша вышла в веранду, чтобы позвонить, – ладно, читаем дальше…

Через минуту он ошеломлённо воскликнул:

– Ого! Смотрите!

– Что там? – заинтересовались Надя и Аня, заглядывая в листок в руках брата.

– Полный список славянских рун, каждая подписана и ещё дано объяснение!

– Да уж, тут прямо Википедия! – сказала Надя, – только как нам это всё поможет сестру найти?

– Я вот только об этом и думаю! – недовольно пробурчал Андрей.

В это время Саша бодрым шагом вошла в комнату и села на свое место.

– Ну всё, я убедила родителей, что всё в порядке!

– Молодчина! – ехидно сказал Леша. – Убеди теперь в этом и нас всех! И вообще, чего это ты такая бодрая и весёлая?

– Весёлая? Что ты несёшь?! – Но на лице её светилась улыбка, а руки, которые постоянно теребили уже прочитанные листы, выдавали в ней нервное возбуждение. – Хотя я и сама не понимаю, что со мной. Увлеклась всем этим… Я верю, что с Наташей всё хорошо будет…

– Мы все стали странные, – согласилась Надя. Она просмотрела все свои листы и не нашла в них ничего, достойного чтения вслух, но пару листов сложила и спрятала под широкий пояс платья, стараясь, чтобы никто не заметил. Затем она с заинтересованным видом стала заглядывать, что там написано у Андрея. Вдруг она, указывая пальцем на отложенный им в сторону листок, сказала: – Смотри! «Как найти пропавшего человека»! Да это прямо инструкция для нас, а ты не заметил!

Андрей в замешательстве посмотрел на Надю, потом на лист бумаги, на который она указывала. Он взял его и стал читать.

– «Как найти пропавшего. Узнаешь, есть ли пропавший человек в живых, и поймёшь, где его искать, только с помощью богов. Искать нужно не только в мире людей, но и в Прави, и в Нави. Иди туда, где видел пропавшего в последний раз. На том месте начерти символы Мира и Чернобога, спроси мать Берегиню, начертив между ними её знак. Чтоб познать непознанное, нужна руна Рок, начерти и её. Чтоб не обидеть Судьбу, изобрази её символ. А если любишь того, кого ищешь, не забывай о светлой богине любви. Все руны расположи по кругу, а в середине – Алатырь, без которого нет общения с богами. На Алатырь положи вещь, что принадлежит тому, кого ищешь. Разведи на ней костёр из берёзовой коры. Потом кружись, если ты один. Кружитесь, взявшись за руки, если вас много. Хоровод всю вашу энергию в одну точку соберет и умножит, даст силы видеть духов. Но будь всегда готов к неожиданностям». Всё. Вы что-нибудь поняли?

– Я поняла, что нам нужно обратно на реку идти, – ответила Аня и недовольно добавила, – пойду хоть умоюсь и расчешусь, а то вообще зря пришли, получится.

– Подождите, – вмешалась Надя, – ну с алгоритмом всё понятно, в принципе. Меня волнует только одно: где мы возьмём вещь, которая принадлежит Наташе?

После слов сестры Саша начала рыться в сумочке. Она долго что-то там откапывала, и через пару минут, все, напряжённо ожидавшие результата, увидели обыкновенную расчёску.

– Да, это Наташина! – обрадовалась Надя.

– Что бы вы без меня делали?

Вернулась Аня, умытая и расчёсанная, но бледная как полотно, с широко раскрытыми от изумления глазами. Она несколько раз открывала рот, чтобы что-то сказать, но каждый раз не находила как начать. В итоге выдавила лишь одно слово:

– Зеркало…

– Зеркало, точно! – повторила Саша. – Ты так нам и не сказала, что ты увидела в зеркале!

Аня в молчаливом ступоре протянула зеркало сестре. Та посмотрелась в него. Перевела удивлённый взгляд на Аню.

– Там моё отражение, – сказала Саша.

Все ждали, пока Аня выйдет из ступора и начнёт говорить. Она, наконец, собралась с мыслями и рассказала:

– Там в лесу я взглянула в то зеркальце, что вы мне дали и мне показалось, что я там не одна, кто-то стоял прямо за моим плечом, я тогда не разглядела лицо, мужское или женское – даже это не поняла. Но я чётко увидела, что моей шеи касается большая крепкая рука, хотя никакого прикосновения я не чувствовала. Конечно, на самом деле рядом никого не было, поэтому я жутко испугалась. Но пока мы шли, мне начало казаться, что это всё от нервов померещилось, и я уже совсем стала забывать, но… Сейчас я снова посмотрела в это зеркало… При свете.

– И что там? – с нетерпением перебила Надя.

– Рядом со мной стоит парень, светловолосый, голубоглазый, очень красивый… Он смотрит на меня постоянно. И я когда сейчас увидела, мне почему-то совсем не страшно было… Я даже расчёсывалась при нём… А он смотрел. Волосы белокурые и длинные, лицо светлое и красивое, глаза такие добрые! Как богатырь с картинки!

– Покажи мне! – Надя выхватила зеркало из рук сестры, но сразу же в огорчении вернула. – Там только я…

– Я так и думала, – сказала Саша, словно говорила о чём-то совершенно обыденном – ведь зеркало предназначалось именно Ане. Значит, только ей оно показывает необычные вещи.

– Прекратите, у меня седые волосы, кажется, появляются! – не сдержался Лёша. – Вы так быстро ко всему привыкаете и во всё верите, а у меня всё в голове переворачивается!

– Мне кажется, что это сон, – согласился Андрей. – Тяжело поверить, что такое на самом деле происходит. Или утро, когда Наташа стояла передо мной в белом платье, было сном…

– Да, вы оба правы, – спокойно ответила Саша. – Но мы не можем не верить своим глазам. Бабка Пелагея сказала много всего такого, что заставляет поверить в чудеса, да и мы сами слышали то, что больше никто не слышал. Это странно, но факт. Так что давайте воспринимать всё происходящее не как сумасшествие, а как реальность, в которой надо действовать, а не забиваться в угол и дрожать!

– Ого, Сашка! – Лёша, как, в принципе, и все остальные, смотрел на сестру в недоумении. – Да за тобой, с твоей уверенностью – хоть в огонь! Но меня всё-таки беспокоит одна фразочка: «Будь готов к неожиданностям» – мы ведь все, не только Саша, готовы, да?

Он осмотрел всех сидящих за столом. Никто не отвечал. Андрей опустил лицо в ладони, Аня зачарованно смотрела в зеркало. Надя задумчиво уставилась в потолок.

– Саша, откуда бабушка напиток тот доставала? – ни с того ни с сего спросила младшая сестра.

– Надюша, ты гений! – Воскликнула Саша и побежала к серванту. Она без колебаний открыла его и достала резной хрустальный графин с жидкостью ярко-золотого цвета и бокалы. – Знаете, что удивительно? Здесь ровно пять бокалов!

– Да уж, – пробормотал Лёша, – это самое удивительное за сегодняшний день.

Они разлили напиток. Наде предусмотрительно налили чуть меньше, чем остальным. На её возмущение было отвечено, что если она уснёт по дороге, никто её нести не будет.

– Ну, за нашу непоколебимую смелость! – с сарказмом сказал Лёша и поднял бокал.

– За чудеса! – Добавила Надя и взяла брата за руку.

– За веру в свои силы! – поддержала их Саша.

– За наше единство! – сказала Аня, поднимая свой бокал, не отрывая при этом взгляд от зеркала, отчего тост прозвучал двусмысленно.

– За Наташу. – Тихо завершил Андрей.

Они стукнулись бокалами и выпили всё до дна. Посмотрели друг на друга, словно ожидая какого-то волшебства, но ничего не произошло. Компания покинула дом. Тепло, придающее силу и уверенность, разлилось по телу, наполнило его новой энергией, растворило тревогу…

После того, как калитка закрылась за последним из гостей, открылась дверь летней кухни. Бабка Пелагея, опираясь на палку, медленно вышла во двор. Она подняла голову, посмотрела задумчиво на усыпанное звёздами небо и, улыбнувшись своим собственным мыслям, пробормотала: «Всё верно, детки…»

Глава 5. Со мной что-то не так?

Стоял один из ненастных июньских дней. После истощающей жары, небо мгновенно почернело, сгустилось и обрушилось на землю непроницаемым столбом воды. Раскаты грома словно ломали мир пополам, ветер гнул деревья до земли, ломая ветки, струи воды нещадно хлестали по крышам домов и сараев, заставляя всю живность прибиться к стенам своих жилищ и жалобно ждать окончания бедствия.

Она сидела на подоконнике в своей комнате и наблюдала, как две младшие сестры и брат кружатся и прыгают, как сумасшедшие, в потоках дождя. Они кричали и веселились, исполняли только им известные ритуальные танцы, не обращая внимания на то, что родители гневно кричали на них, пытаясь заставить вернуться в дом. Неожиданно молния сверкнула так близко и с такой силой, что смельчаки, поджав хвосты, толкая друг друга, ввалились в дом.

Наташа улыбалась, глядя на это зрелище. В доме стало шумно от споров родителей с грязными и мокрыми до нитки подростками, но всё уладилось мирно, и, кажется, пошли пить чай. О ней, к счастью, не вспомнили.

Дождь прекратился так же быстро, как и начался. В одно мгновенье стало тихо, и только отдалённые, уже не страшные раскаты грома напоминали о недавнем шторме. Воздух наполнился благодатной влагой. Казалось, широты лёгких не хватит, чтобы впитать в себя всю его приятную прохладу. Наташа долго сидела, обхватив руками колени, глядя на то, как стекают по листьям капли. Собака, осторожно прощупывая лапами землю, вылезла из будки. Начали кудахтать куры, а по крыше сарая пробежал кот, на каждом шагу недовольно стряхивая воду с лап. Мысли текли, словно дождь, сплошным потоком, ни одна не задерживалась. На душе было неспокойно. Сердце билось учащённо , каждый удар растекался по венам лёгкой дрожью. Она смотрела на свои руки – пальцы вздрагивали сами по себе, как от электрических разрядов. Предчувствие… Нельзя просто сидеть и ждать. Хотелось что-то делать, и делать непременно что-то необычное. Например, пройтись по крыше, как вон тот кот, или пробежаться босиком по траве… Но всё это не то.

Вскоре выглянуло солнышко, реки воды стекли вниз, земля начала подсыхать. В комнате даже с открытым окном было душно, и что-то тянуло на волю. Наташа решила прогуляться. Она незаметно проскользнула к выходу. Папа работал в гараже, мама с Аней были на кухне, Лёша и Надя увлечённо смотрели какой-то фильм – так что никто не обратил внимания на её уход.

Земля была ещё сырой, и обувь погружалась в мокрую грязь, каждый шаг давался с трудом. Пришлось снять шлёпки и нести их в руках. Ступать по мокрой траве оказалось очень приятно. Наташа шла, наслаждаясь запахом свежей зелени и беззаботным пением птиц. Где-то в животе бурлило волнение, превращая привычный мир в маленькое приключение. В такие чудесные моменты, когда природа сказочно красива, можно забыть о своей грусти. О буднях за книгами, которые жутко надоели. О сёстрах и брате, с которыми не складывалось особой дружбы. И о том, что тот, кто был влюблён в неё и готов был ради неё на всё, не вызывал тех сильных чувств, о которых пишут песни и романы. Как-то слишком спокойно при нём билось сердце.

Она давно жила, словно в ожидании чего-то, что никак не приходило. Часто погружалась в мечты, которые уносили её далеко за пределы возможного. С возрастом мечты становились всё реалистичнее, проще, но всё же оставались мечтами. Она мечтала о других людях, которые поймут её чуть лучше, чем окружающие, о приключениях, о любви. Вот и сейчас она вступила в вымышленный диалог с кем-то из своего собственного мира, увлеклась им так, что можно было увидеть, как шевелятся губы. Поэтому голос за спиной заставил её встрепенуться от страха.

– Ты почему, дочка, одна гуляешь? И так задумалась! Где паренёк твой? Поссорились? – все эти вопросы на одном дыхании задала Пелагея Ивановна. Как она оказалась здесь? Неужели так и шла всю дорогу за ней?

Наташа вежливо улыбнулась и, учитывая почтенный (хотя никому неизвестный) возраст бабушки, очень громко сказала.

– Да что Вы, бабушка, всё хорошо. Просто захотелось погулять в хорошую погоду, жара спала. А парень в город по делам поехал.

Бабка ничего не ответила, лишь пристально посмотрела Наташе в лицо. От взгляда её ярких чёрных глаз мурашки пробежали по телу. Казалось, она в самое сердце заглянула и вытащила оттуда всё тайное. Наташа быстро отвела взгляд и не знала, что сказать и как бы поскорее уйти подальше. Но Пелагея вдруг очень серьёзно сказала.

– А пойдем-ка я с тобой прогуляюсь, до реки. Задам тебе пару вопросов. Ты же не против?

Наташе очень не хотелось общаться с бабкой, но отказать она не решилась. Быстро обула шлёпки, так как почувствовала себя неуютно босиком, как будто без одежды. К счастью, речка была уже рядом, и разговор их был недолгий.

– Такая вы красивая пара с Андреем, и вместе с самого детства. Ты красивая, и он парень хороший, умный, да и красавчик тоже. Сам Бог велел вам стать одной семьёй! Думали уже о свадьбе?

– Да мы только подумали, а уже в каждом дворе об этом знают! – Наташа попыталась улыбнуться, но Пелагея снова посмотрела на неё очень серьезно.

– Ты любишь его?

– Ну конечно! – ответила Наташа удивлённо.

Пелагея помолчала, словно вспоминая о чём-то своем, потом снова заговорила.

– Так значит любишь… То есть каждая мельчайшая частица твоего сердца наполнена им одним? Когда он рядом, больше ничего не нужно, да? Каждую минуту без него ты думаешь, а где он, что сейчас делает? По ночам мечтаешь, чтобы твой сын был похож на него? Ты любишь его?

Наташа стояла, как громом поражённая. Она не ожидала такой проницательности от чужого человека. Ведь даже родные никогда не спрашивали. Но Пелагея смягчилась, увидев, какой эффект произвели на девушку её слова.

– Да не переживай ты, всё это ещё придет! Главное ведь, что он тебя любит, глаз не сводит. Когда станешь его женой, поймёшь, о чём я говорю. Но если… – и она остановилась, взяв Наташу за руку и глядя в глаза, – пойми, никто не должен заставлять тебя делать что-то против воли. Уже ведь не те времена, когда за девушку всё решают. Я это говорю, потому что вижу сомнение в глазах. Вижу, что сама не знаешь, к чему стремишься. А времени на решение не так много, потому что жизнь – это бурная река – растеряешься на мгновение, подхватит течение и понесёт, куда ей нужно, а не тебе… Да что я тебя всё пугаю да пугаю? Не этого хотела.

В руках старушка сжимала видавшую виды сумку, сшитую из лоскутков, она всегда была при ней, и в ней всегда что-то да лежало. На этот раз бабка вынула необычайной красоты бусы – идеально круглые камни, мутно-красные, цвета крови, нанизаны на белую шёлковую ленту. Она протянула бусы Наташе и сказала:

– Возьми это в подарок и знай: будешь счастлива в браке. Дети, достаток, любовь, всё будет. Если готова принять покой в своё сердце, отдаться радостям любви и материнства – тогда положи эти бусы в шкатулку на память, и никогда не надевай. Но если твоя душа хочет большего, чего сама не может понять – впусти храбрость в своё сердце и делай, как я скажу. – Она потянула Наташу за руку, так, чтобы сказать ей тихо в самое ухо: – в ночь, когда луна переполнена до краёв, надень на шею бусы, стань перед зеркалом и смотри на себя внимательно. Почувствуй, кто ты, и кем хочешь стать. Обратись к Богородице, Славе, как звали её в древние времена, обратись словами, которые здесь написаны.

В этот момент Наташа почувствовала, что в её руку вложили маленькую записку, рука Пелагеи крепко сжала её кулак. После этого бабка неожиданно быстро попрощалась и побрела в сторону своего дома, не оборачиваясь. Наташа осталась стоять в забытье, глядя ей вслед, с бусами в одной руке, крепко сжимая записку в другой.