Читать книгу Капитан - Варвара Федоровна Окольникова - Страница 1

Им оставалось лишь надеяться, что хищник спит, что этот морской лев, морской кабан дрыхнет, почёсывая огромное брюхо, находясь в своём убежище под названием Иль-де-Франс, скрытом кронами многочисленных деревьев острова Маврикий. Обратного пути уже нет, и даже, если бы лорд Монтгомери, чья воля и должна была быть исполнена в тот роковой день, потрудился лично расспросить капитана и каждого матроса, последних, естественно, забавы ради, никто не осмелился бы ему возразить и отказать в этой поездке. Кто-то из них уже подозревал, что хищник будет особенно голоден, свиреп и в то же время холоден, он будет терпеливо ждать, пока трёхмачтовый корабль с лордом Монтгомери на борту сам вплывёт в его любимые охотничьи угодья, как и бабочка, беззаботно порхающая в горячем воздухе рядом с языками пламени, не подозревает, что летит на верную смерть.

Стоит начать с того, что они отправились в путь намного позже, чем это стоило бы сделать, Монтгомери и сам отлично понимал, как выгодны Англии деловые отношения с Индией, но необходимость лично приехать в индийский торговый город Пондичерри и вести там особенно важные переговоры с местным представителем совсем не прельщала юного лорда.

В конце концов лорд бросил откладывать это дело, и все приготовления к его отбытию должны были начаться ещё с утра. Отметим, что Монтгомери считал за утро полдень, плавно перетекающий в обед, на что столь высокая особа как он имела полное право, в отличие от младшей горничной лорда – Джейн, или как её ещё называли, Мэри. Она была всего лишь прислугой, притом самого низкого ранга, а все мы знаем, что в таком случае эта девушка не имела права носить имя, достойное леди. Сколько бы горничных не было в доме, хозяин к любой из них мог обратиться Джейн, или же Мэри, хотя, зачастую простые служанки были лишены чести отозваться по воле господина на своё общее и почти нарицательное имя.

Джастина, а таково было настоящее имя девушки, о которой и пойдёт речь, поэтому отныне и мы будем называть её именно так, встала ещё затемно и приступила к выполнению своих ежедневных обязанностей. Первым делом Джастина должна была натереть каждый сантиметр бесконечных паркетов, простирающихся в просторном жилище лорда Монтгомери – это занятие традиционно поручали самой младшей горничной, потому что оно было одним из самых тяжёлых и нелюбимых у прислуги – скрести пол приходилось, ползая по ледяной поверхности на четвереньках. Как только расправится с паркетом, Джастине предстояло вычистить плитку вокруг дома и натереть ступеньки мелом – нельзя было оставить ни малейшего следа осенней грязи и слякоти города, осевших на крыльце за последние пару дней, потому что у Монтгомери перед отъездом будет важная гостья – леди Джоанна, сестра лорда.

В пятнадцать минут девятого все горничные собрались на кухне и получили от кухарки тарелку овсяной каши и чай. Так, пока лорд Монтгомери всё ещё безмятежно спал, его горничные распускали слухи за завтраком. В основном они касались поездки лорда в Индию.

– А как же корсар, обитающий в тех краях? – осторожно заметила толстушка Кэйлих.

– Подумаешь, какой-то французский корсар, – пожала плечами белобрысая Ло.

– Но говорят, что он пока что не проиграл ни одного сражения, – возразила Мона.

– Вот именно, что пока что, – заметила Ло.

– Говорят, что он колдун и меняет направление ветра так, как ему заблагорассудится, – продолжала Мона.

– Ха! – усмехнулась Ло. – Какие глупости! Может быть, он ещё и в сделке с какими-нибудь русалками, которые специально топят вражеские корабли?

– А всё, что на этих кораблях было ценного, потом выбрасывают ему на берег! – подхватила Кэйлих.

– Ну и дела, – протянула Мэг, самая старшая и уважаемая из них, – если лорда Монтгомери утянет на дно морское, кто же будет подносить нашей сиротке жемчужные серёжки…

Джастина, скромно сидевшая на самом краю стола и не проронившая до сих пор ни слова, опустила взгляд в тарелку и постаралась сделать вид, будто бы ничего не замечает, горничные же, ведущие разговор, делали вид, будто не замечали Джастину. У неё действительно были эти жемчужные серьги, только вот получены они были ею совершенно не от Монтгомери и были надёжно спрятаны в небольшом личном сундучке – обязательном атрибуте служанки, Джастина ни разу никому их не показывала и уж тем более не надевала их. Джастину даже могли уволить за подобное излишнее для простой служанки кокетство, так что она отлично понимала, что иметь хотя бы одно из тех красивых и блестящих украшений, так привлекавших внимание молодой Джастины, ей не позволяет ни её социальный статус, ни капитал. И всё-таки не смогла отвергнуть преподнесенный ей подарок, ведь это была точь-в-точь та пара серёг, на которую Джастина исподтишка заглядывалась уже не первый год, проходя в городе мимо лавки мистера Кэмпбелла.

– Как будто в округе мало богатых домов, – усмехнулась Ло, разговор продолжался.

– Как ты думаешь, лорд Монтгомери оставит о ней хорошие рекомендации? – спросила Кэйлих.

– Ну а с чего бы лорд стал дарить служанке дорогие украшения просто так? – удивилась Мэг.

– Мэри, – экономка появилась на пороге кухни совершенно тихо и незаметно, а служанки поутихли, уткнувшись в свои тарелки, едва встретившись с её холодным надменным взглядом. – Поторопись, в библиотеке для тебя есть срочное дело. – Сухо сказала она, обращаясь в ту минуту к Джастине, к её неописуемой радости.

Джастина поспешила встать из-за стола и выйти вон, благодарно смотря в след экономке, ведь эта женщина сделала всё, что было в её силах, чтобы облегчить долю девушки там, на кухне – всё, что могла сделать экономка, если, конечно считала нужным вмешиваться, завидя подобную сцену, это найти для служанки срочное дело, где-нибудь подальше, в другой части дома.

Леди Джоанна, обедавшая с лордом Монтгомери, не представляла особенного интереса для любопытствующих умов младшей прислуги, сплетничать о ней было ужасно неинтересно, ведь сестра лорда имела в свете просто блестящую репутацию, которая досталась ей с трудом и поддержание коей стоило огромных усилий. Обычно в таких как она и приятнее всего найти какой-нибудь пускай почти незначительный изъян, который в итоге и поставит жирный крест на её идеальности. Ведь все мы знаем, что идеальных людей не существует, потому-то каждый и мечтает разоблачить Джоанну, бросить её в грязь лицом и доказать, что такие как она – не более чем фальшивки. Однако сделать это не так-то просто, и вряд ли под силу обычным болтливым горничным, ну и пускай, ведь у младшей прислуги всегда есть самая младшая из младшей прислуги, которая сама и давала повод для сплетен каждым наивным лишним или неосторожным шагом.

Джастина была ещё совсем молода и проворна, наивна, но преданна, у неё, как и подобает хорошей служанке, не было ушей, чтобы подслушивать хозяйские разговоры, и не было рта, чтобы пересказывать их другим. В довершение образа идеальной горничной она должна была быть ещё и уродлива, но в действительности Джастина была очень симпатичной, что было редкостью для служанки, и сколько бы её сослуживицы не надеялись на то, что со временем красота Джастины медленно, но верно увянет, время, проведённое за тяжким физическим трудом, казалось, только питало её новыми силами, что ещё сильнее разыгрывало бурное воображение и зависть прочих служанок, которые, впрочем, имели качество присущее хорошей горничной, которого не было у Джастины – непривлекательные черты лица. Но почему-то это не давало ни одной из них повода для гордости. Джастина была круглой сиротой, личность и происхождение её были окутаны тайной, это тоже давало остальным горничным плодородную почву для небылиц, а экономку освобождало от ответственности следить за тем, кто, когда и надолго ли приехал повидать Джастину. Она вообще не была сторонницей подобных новомодных практик, когда в гости к служанке приходили родственники или друзья, в особенности экономка, чьей задачей также было следить за нравственностью в доме, не поощряла друзей противоположного пола, а скорее придерживалась более старых взглядов, когда человек, поступив во служение, должен был понимать, что отныне каждая секунда его времени принадлежит господину.