Оглавление
Василий Аксенов. Московская сага
Книга первая. Поколение зимы
Глава I. Скифские шлемы
Глава II. Кремль и окрестности
Глава III. Лечение Шопеном
Глава IV. Генеральная линия
Глава V. Театральный авангард
Глава VI √РКП(б)
Глава VII. На носу очки сияют!
Глава VIII. Село Горелово, колхоз «Луч»
Глава IX. Мешки с кислородом
Глава X. Зорьки, голубки, звездочки…
Глава XI. Теннис, хирургия и оборонительные мероприятия
Глава XII. Шарманка-шарлатанка
Глава XIII. Жизнетворные бациллы
Глава XIV. Особняк графа Олсуфьева
Глава XV. Несокрушимая и легендарная
Глава XVI. А ну-ка, девушки, а ну, красавицы!
Глава XVII. Над вечным покоем
Глава XVIII. Рекомендую не рыдать!
Глава XIX. «Мне Тифлис горбатый снится»
Глава XX. Мраморные ступени
Книга третья. Война и тюрьма
Глава I. Вы слышите, грохочут сапоги
Глава II. Ночные фейерверки
Глава III. Подземный бивуак
Глава IV. Сухой паек
Глава V. Ля-бемоль
Глава VI. Бедные мальчики
Глава VII. Особая ударная
Глава VIII. Профессор и студент
Глава IX. Тучи в голубом
Глава X. Кремлевский гость
Глава XI. Кремлевский хозяин
Глава XII. Лето, молодежь
Глава XIII. Сентиментальное направление
Глава XIV. Вальсируем в Кремле
Глава XV. Офицерское многоборье
Глава XVI. Концерт фронту
Глава XVII. Virtuti militari[17]
Глава XVIII. Словесный соблазн
Глава XIX. Озоновый слой
Глава XX. «Путь Октября»
Книга третья. Тюрьма и мир
Глава I. Московские сладости
Глава II. Бьет с носка!
Глава III. Одинокий герой
Глава IV. Пурга пятьдесят первого
Глава V. Ну и зигзаги!
Глава VI. Кодекс Полтора-Ивана
Глава VII. Архи-медикус
Глава VIII. Знаешь, я тебя знаю!
Глава IX. Античный курс
Глава X. Архитектор Табуладзе
Глава XI. Воздух и ярость
Глава XII. Итээровский костер
Глава XIII. Митинг в Молми
Глава XIV. Боль и обезболивание
Эпилог
Отрывок из книги
Ну, подумать только – транспортная пробка в Москве на восьмом году революции! Вся Никольская улица, что течет от Лубянки до Красной площади через сердце Китай-города, запружена трамваями, повозками и автомобилями. Возле «Славянского базара» с ломовых подвод разгружают садки с живой рыбой. Под аркой Третьяковского проезда ржание лошадей, гудки грузовиков, извозчичий матюкальник. Милиция поспешает со своими пока еще довольно наивными трелями, как бы еще не вполне уверенная в реальности своей сугубо городской, не политической, то есть как бы вполне нормальной, роли. Все вокруг вообще носит характер некоторого любительского спектакля. Злость и та наигранна. Но самое главное в том, что все играют охотно. Закупорка Никольской на самом деле явление радостное, вроде как стакан горячего молока после сыпного озноба: жизнь возвращается, грезится процветание.
– Подумать только, еще четыре года назад здесь были глад и мор, блуждали кое-где лишь калики перехожие, да безнадежные очереди стояли за выдачей проросшего картофеля, а по Никольской только чекистские «маруси» проезжали, – говорит профессор Устрялов. – Вот вам, мистер Рестон, теория «Смены вех» в практическом осуществлении.
.....
Троцкистский лозунг давно уже исчез с фасада ГУМа. Нескончаемое шествие продолжало вливаться на Красную площадь. Рестон смотрел на выплывающие один за другим из-за Исторического музея портреты Сталина. Потом достал блокнот и написал в нем два слова «Увертюра закончена». После этого немного повеселел: заголовок ему нравился.
За покупку жилплощади подлежат выселению из Москвы: трудовые элементы в один месяц, нетрудовые элементы в одну неделю.
.....
