Читать книгу Откровения убийцы - Василий Валерьевич Гельнов - Страница 1

КНИГА ПЕРВАЯ

Вы были когда-либо влюблены?

Влюблены в девушку до такой степени, что готовы были ночи напролет петь серенады под ее окном и прямо светиться от счастья и радости лишь при ее появлении? Влюблены до такой степени, что были готовы достать луну с неба ради своей возлюбленной? В корень переменить свою жизнь, и даже пожертвовать своей жизнью в прямом смысле этого слова ради своей любви, счастья и благополучия любимого человека? Влюблен, так, что ранее непонятные лирические истории о Ромео и Джульетте, и другие произведения литературы вам были очень близки, и не казались какой-то нереальной сказкой о идеальной любви и чувствах? Ибо вы сами все это чувствовали в своей душе и все поступки ваши руководствовались одним чувством любви, которое раньше не понимали.

Каждый в своей жизни испытывал данные чувства, и у каждого человека сложилось свое понимание любви, заложенной душе самой природой. А поэтому каким бы не был по характеру человек – лирик, реалист, но в жизни рано или поздно он зажигал огонь любви в своей груди, которая каким-либо образом оставила свой след или ожог на всю его жизнь.

В зависимости от того закончилось все благополучно или нет, если сравнивать с установившимися моральными нормами нашего времени. Но все люди разные и у каждого свое понимание любви. Кто-то является приверженцем одной любви на всю жизнь, кто-то мечтает иметь три жены и ведет подобный образ жизни, очень сходный и близкий к своему мировоззрению.

На эту тему можно много говорить и рассуждать, приводя массу примеров из жизни, но в итоге, если посмотреть объективно, все является правдой. Ведь у каждого она своя! Каждый прав по своему, и однозначно из всего этого одно, что любовь – это природный инстинкт продолжения рода, один из главных подсознательных смыслов жизни и цели – оставить после себя потомство, воспитать его, найдя себе пару, то есть семью.

Я же, в данный период своей жизни, хоть и прошел испытание сильным чувством любви, пел по ночам серенады и в прямом смысле отдал за сохранение своих чувств, своей совести по отношению к любимому человеку часть своей жизни, я не могу объяснить, что такое любовь, ибо это не находит в моей голове слов и сравнений, при которых я был бы удовлетворен сам своим ответом.

Считаю, проще рассказать все то, как оно было и почему, ибо мне самому трудно судить о себе и делать выводы своим поступкам, нежели постороннему человеку. Очень актуальна получается в данном случае пословица о том, что в чужом глазу и соломинку заметишь, а в своем и бревна не увидишь. Откинув все свои рассуждения, приступлю к рассказу.

В одной из цитат из школьного учебника литературы о творчестве Ивана Сергеевича Тургенева, которая также отражает часть моей души, ибо близко мне по духу, сказано.

Все тургеневские герои проходят испытание любовью – своего рода проверку к жизнеспособности. Любящий человек прекрасен, душевно окрылен. Но чем выше он взлетает на крыльях любви, тем ближе вражеская развязка и падение.

Это чувство трагично, потому что идеальная мечта, которая окрыляет душу влюбленного человека, не осуществима вполне в пределах земного природного круга.

С детства я жил без отца, мне его заменил отчим, и то которого я не называл папой, а обращался по имени. При этом так же как и отец, так и отчим злоупотреблял спиртными напитками, отчего постоянно были ссоры и ругань, а в итоге, и отчим не стал жить с нами. Я остался один с матерью, единственный ребенок в семье. Не была жизнь и материально налажена. В стране был кризис и безработица, рост преступности и коррупции. Жили, в основном, своим огородом, а порой частенько не было элементарного хлеба дома. Из-за этого по вечерам ходили с матушкой в гости, то к бабушке, то к тете, чтобы, в прямом смысле этого слова попить сладкого чаю с хлебом, ибо хотелось кушать.

Наравне с этим в доме я ощущал себя одиноким, мне не хватало родительского внимания, наверное, поэтому компенсируя этот пробел, а может быть просто и из-за своего природного дара, но с 10-летнего возраста, по вечерам совмещал домашнюю работу по школе, я завел себе тетрадочку, где начинал писать свои рассказы и мечты про всяких роботов и т.д.

Можно сказать, писал книгу. Таким образом, я начал сочинять. Полюбил книги, и в особенности, фантастику, ибо содержание было далеко от реальности, и я создавал в душе свой маленький мир. По мере моего взросления и тема моих сочинений соответственно менялась, но это не столь важно.

К моменту окончания школы, к 17 годам своим, я курил сигареты, любил выпить спиртное, и в основном, кустарного изготовления, и помимо прочего, чтобы как то исправить свое материальное положение, начал заниматься преступной деятельностью – воровал, грабил и в итоге убил человека при очередном ограблении в компании своих подельников. Тогда для меня это было каким-то адреналином, жизненным опытом и необходимостью. Ведь я считал себя прирожденным писателем и очень злился, когда не мог описать какое-нибудь убийство или войну в своих фантазиях, трудно писать о том, чего не знал. Это был один из факторов, который толкал меня на преступления, хотя помимо него был еще ряд других, не менее важных, но в моем сознании было понятие некой миссии, особенности своей, благодаря чему я сам перед сбой оправдывал свои поступки и считал свою совесть чистой. Все это происходило в конце 90-х годов, на пороге нового тысячелетия.

Наравне с этим часто влюблялся в девушек, своих одноклассниц, но все это было лишь в моей душе и ответных чувств ко мне не было. В основном ведь девчонки обращали внимание на тех, кто постарше, а своим ровесникам не уделяли внимания. А поэтому у меня не было школьной любви, первого поцелуя и т.д. Не было взаимности. Ее получил лишь однажды. Общался, в основном, со своим другом одноклассником и его младшим братом, с которыми и воровали, и грабили. Именно они и познакомили мен с одной своей знакомой девочкой Светой, которой на тот момент было 19 лет, приехавшей из другой области учиться в училище, и жила у своих родственников. Вначале старший из двух братьев, Женька, переспал с ней, потом младший, Димка. И так как и я был одним из нашей общей компании, получилось так, что эта Света пришла ко мне в гости домой. Я с ней сидел в своей комнате, а моя мама была в другой комнате и смотрела телевизор. М сидели рядышком, она со мной кокетничала, потом поцеловала и соответственно почувствовала большое мое желание.

Да, забыл еще сказать, что буквально три-четыре дня до этого она также приходила ко мне. Мы были в бане, в предбаннике на кровати тогда углубившись в поцелуй, долгий и непрерывный, она, уложив меня на спину на кровать, сама легла сверху, примкнув промежностью в мою коленку и начала эмитировать половой акт, медленно двигаясь на мне. Никогда раньше я не был с девушкой, был не опытен и скромен. Все мои познания ограничивались редкими порнофильмами и журналами, и весь сексуальный опыт заключался лишь в ночных поллюциях и онанизме. Присосавшись, в прямом смысле, к моим губам, она меня не отпускала и продолжала двигаться. А этот момент я несколько раз пробовал, задрав ей юбку, спустить с нее штаны. Все же должно же это когда-нибудь произойти! Но все мои попытки она пресекала и останавливалась, схватив мою руку, обратно натягивая колготки, сквозь губы, сомкнутые с моими, в прямом смысле мычала «не-а-а». И после этого наш поцелуй и ее тактичные движения на мне продолжались. Все. Что мог тогда делать, так это через одежду облизывать ее спину, а второй рукой мне все же было позволено пробраться к ней под трусики и всей пятерней массировать ее ягодицы, что, в свою очередь, судя по ее дыханию и стонам, приносило не малое удовольствие. Когда же я непроизвольно опустился рукой чуть ниже, к промежности, мои пальцы погрязли в какую-то густую слизкую субстанцию, от чего я вздрогнул и даже испугался, первый раз столкнувшись с этим, и более и не пытался туда пробраться, почувствовав какое-то отвращение и омерзение.

Данная сцена продолжалась минут пятнадцать, после чего Светка, видимо поучив какое-то свое непонятное для меня удовлетворение, встала, и сославшись на позднее время, ушла. Я остался один и под впечатлением, и продолжавшимся сильным возбуждением не получив какого-либо удовлетворения от подобного свидания, просто завершил начатое путем онанизма. Данный случай, потом в своих рассуждениях и обменом впечатлений с друзьями сошлись на особенностях женского организма, что у нее была менструация или месячные, при которых «нельзя», на сколько простирались наши познания.

А теперь вернемся к тому моменту, как она почувствовала мое большое желание и как тогда, в бане, она уложила меня на кровать, сама же одарив меня несколькими поцелуями, села мне на бедра и приспустила с себя колготки, однако же я ничего не видел особенного. Я не потому, что смотрел ей в глаза, похотливо и в то же время нежно улыбающиеся, а просто все происходящее прикрывала ее юбка. Потом она расстегнула мне ширинку на брюках, и аккуратно села сверху, осторожно начав покачиваться на мне и прикрыв свои глаза, задрав голову к потолку.

Как ни странно, ничего особенного я не ощутил в тот момент, я словно и не чувствовал свой член, который находился в ней, хотя и ощущал что-то необычное. Это было далеко не похоже на все мои представления о сексе, так как я имел их лишь из своих фантазий и ощущений при онанизме, когда действительно чувствуешь и, по крайней мере силу воздействия на свой член и у меня даже проскользнула мысль в тот момент, что неужели «так» можно кончить? Не верю. И плюс ко всему я находился в напряжении и страхе от того, что в доме находилась моя мама, и может в любой момент зайти ко мне в комнату, а тут стыд. Поэтому я не мог расслабиться и отдаться своим чувствам и ощущениям под необычно громкое и глубокое дыхание и тихое поскрипывание кровати, и лишь смотрел на Светку, да прислушивался к малейшему шороху из соседней комнаты, готовый в случае появления мамы столкнуть быстро ее с себя.

Как-то наперекор моим догадкам и предположениям, само собой я и кончил, и после этого и Света издала чуть более обычного громкий стон и переведя дыхание, быстро и в то же время тихо, слезла с кровати, натянув на место свои колготки, после чего улыбнувшись мне, отошла в другой конец комнаты и сделав потише играющую и без того тихо музыку в магнитофоне начала рассматривать кассеты и какие там есть записи.

После пережитого и непонятного, застегнув брюки, я сидел на кровати и смотрел на нее как она стояла возле магнитофона и под такт льющейся музыки дергала бедрами. Я думал о том, что она старше меня почти на три года, о том, что хорошо иметь любимую девушку, да и сам не помню точно сейчас о чем я думал, но были даже мысли и о том, чтоб жениться на ней. Хоть и сам понимал, что до ужаса глупые они.

Как ни странно, я вновь почувствовал желание, почувствовал то, что вновь готов и уже осмелившись, решительно начал тянуть ее к себе. Но, опять сославшись на дела домашние и поздний вечер, она собралась домой и ушла.

Потом, на следующий день или через два-три дня, не помню, я сидел после обеда дома один, отучившись утром в школе, мать еще была на работе до вечера.

В этот момент ко мне пришли мои друзья. Женька и Димка, и буквально через 10 минут после них, мы увидели, что в комнату вошла Светка. Она шла ко мне, не зная, что я не один. У меня не было тайн со своими друзьями, так же как и у них от меня, ведь мы жили одной жизнью, и даже спали с одной девчонкой. В общем, увидев ее, прозвучали сразу слова о том, что видно она еще хочет любви, и уже от всех троих сразу! Все так и вышло.

Войдя в дом, и увидев что я не один, она маленько сконфузилась, но затем быстро пришла в себя и влилась в нашу компанию, в наш разговор. Мы по-ребячески бесились и в один момент Женька, подмигнув нам, увел Светку в другую комнату. Намек был понят. Минут через пять или десять, он вернулся, и следом ушел Димка. Потом естественно настала моя очередь и я пришел к ней. Светка сидела в углу кровати, той самой, где несколько дней назад у меня с ней было первый раз, и поджав коленки под себя, с каким то измученным, усталым и болезненным видом смотрела на меня. Я подсел к ней. Она начала отбрыкиваться, оттолкнула меня, объяснив, что болеет, очень устала, что я мол пристал к ней. Ее внешний вид соответствовал ее словам. К тому же, я еще приложил руку к ее лбу и почувствовал действительно жар. При виде ее замученного лица, осознания того, что она пришла ко мне, а по чистой случайности я оказался не один. К ней сходил Женька, Димка, а теперь я стоял перед ней. Я почувствовал жалость и сострадание к ней, и в то же время стыд за свое поведение. За то, что она пришла ко мне, а в итоге получилось, не знаю даже, как это назвать. Я не оправдал необъяснимого доверия перед ней, поставив интересы друзей выше ее.

Вскоре она ушла, по-быстрому мы втроем убрались в доме, и мои друзья тоже ушли, так как должна была с минуты на минуту прийти мама с работы. Наравне с этим, в свой адрес я услышал насмешки и своего рода издевательства, что мол не смог Светку один из всех троих уговорить. Но я так не считал и в глубине души не признавал всеобщего мнения к ней, как о бляди, шлюхе, с которой можно переспать в любой момент и в любом месте при желании. Я старался найти объяснение и причины того, почему она так себя ведет. Плохо понимая психологию в тот момент, и не имея никакого жизненного опыта, в первую очередь, я все же по отношению к ней пришел к выводу, что она просто ищет себе человека, который бы ее понял, оказал внимание и этого она искала среди нас, малолеток, потому что мы не обращали внимание на ее маленький рост, прищуренный взгляд от плохого зрения и бесплодность. Она не использовала противозачаточных средств и не могла забеременеть.

Я не буду ее судить и оценивать, потому что я ее не знаю. Ни ее мыслей, ни ее жизни и фантазий, в которых она жила.

После этого случая, она ко мне больше не приходила, а потом уехала на время каникул к себе домой.

Однако в это лето, в его начале, когда я окончил школу, справил выпускной, получив аттестат, меня вместе с моими верными друзьями, Женькой и Димкой, задержали сотрудники милиции и посадили в тюрьму по обвинению в убийстве и ряда разбоев. Так в свои семнадцать с половиной лет я оказался за решеткой.

С улыбкой я впоследствии вспоминал свою жизнь, совсем детские годы. Я помнил, как матушка брала меня с собой в общественную баню в мои три-четыре годика и я мылся в женском отделении и с любопытством озирал по сторонам, а порой кричал, показывая пальцем : «Мама, смотри какие большие сиськи». А уже на выходе, я это отчетливо помню, я увидел чью-то маму с маленькой дочкой моего возраста и проходя мимо нее, с весельем я от всей души, с размаху шлепнул ту маленькую девочку по попке и закатился смехом. В ответ я услышал слово «дурак» и кучу наставлений и порицаний со стороны мамы и других женщин о том, что так делать нельзя. После того случая я не помню, чтобы меня возили в общественную баню по крайней мере в женское отделение.

Свой первый поцелуй в жизни на память приходит тот же возраст, детский садик. Тогда я бегал за маленькой девочкой по имени Юля или Алена, точно не помню, их много было. Факт состоял в том, что я предложил своей избраннице руку и сердце. Но мне она отказала, а я на зло ей все равно схватил ее за голову, а затем поцеловал, прильнув к ее губам. Девочка же та до такой степени обиделась, что с криком «я все расскажу маме» убежала от меня и все рассказала воспитательнице.

Если посудить, в моем поступке не было ничего плохого. Но оказалось иначе. Оказалось нельзя целовать маленьких девочек, я еще совсем маленький для этого и меня поставили в угол. А потом, вечером, еще обо всем рассказали моей маме и маме другой девочки, припомнив и то, что на меня еще до этого жаловались по поводу моих подглядываний за девочками, когда они ходили в туалет пописать так сказать. Мое сознание будоражилось и я с трудом понимал почему поцеловать девочку, а также подсматривать за ней, голенькой в детсадовском туалете, удовлетворить свой естественный интерес – очень плохо.

В раннем детстве я был очень любознательным, любил везде залезть и посмотреть. Я думаю, это у каждого ребенка трех-пяти лет. Также любил воровать в гостях у бабушки или еще где-нибудь какие-нибудь электробритвы, радио. Потом их разбирал, интересно было узнать устройство. А когда разбирал на детали, просто напросто их выкидывал или где-нибудь закапывал. Когда же меня спрашивали брал ли я эти вещи, я говорил: нет, не брал, не видел. Кто знал, если скажу правду, меня опять поставят в угол или отшлепают. А за что? За то, что мне интересно посмотреть, что там внутри?

Позднее свое стремление к познанию и любопытству, я реализовал в школе и очень хорошо учился, конечно не на золотую медаль, но хорошо. Только уже в юности, в переходном возрасте, в 15-17 лет, я начал хуже учиться, начал курить, пить. Ну, и в итоге посадили в тюрьму.

Еще помню, когда мне было 16 лет, я пошел учиться в 10 класс, меня положили в больницу, в терапию из-за хронического обострившегося бронхита. Там я пробыл три недели. Во всем отделении я был самый молодой, остальные пациенты составляли бабушки и дедушки еле передвигающиеся из-за своих болезней. Мне было ужасно скучно и я даже не знал с кем мне поговорить. Таким путем я познакомился с медсестрой, которая дежурила в ночь. Ее звали Марина, она мне показалась симпатичной, даже красивой и ее возраст 29 лет меня нисколько не смущал. При каждом удобном случае я пытался с ней поговорить, а потом написал записку, признаваясь в любви и используя свой литературный талант, написал стихотворение о любви. В итоге весь медперсонал женский одаривал меня улыбками, смехом и словами о том, что их Мариночка для меня слишком стара, у нее есть муж и дети моего почти возраста. В такой обстановке, при том, что Марина всячески сводила на нет все мои попытки разговоров с ней, я как-то прогуливаясь по первому этажу больницы (а я лежал на втором) где находились всякие кабинеты приема крови, рентгена и т.д., я увидел еще одну медсестру, очень молодую. Она мне очень понравилась, и я несколько раз проходил мимо ее кабинета и останавливался в дверях, тупо смотря на нее, привлекая к себе внимание. Она это заметила. Все это произошло утром, и в те моменты, когда я смотрел на нее, она тоже поднимала на меня взгляд и улыбалась. В обед же я столкнулся с ней на лестничной площадке и сказал:

– Привет, как тебя зовут?

Она ответила: «Подожди маленько, сейчас приду».

И действительно, буквально через минуту опять ко мне вышла и мы разговорились. Ее звали Наташей, ей было 21 год, она работала медсестрой в больнице, а жила одна со своим отцом и ребенком, двухгодовалой девочкой Кристиной. Парня у нее не было, разбежались. Она даже имела неосторожность сказать, где она жила, дом и улицу.

Поговорив минут двадцать, мы договорились на следующий день вновь встретиться. Я был весел, в какой-то мере счастлив! Она мне очень понравилась, да и я ей тоже. По крайней мере, я так думал. И желая сделать приятное, я купил шоколадку и в этот день побежал искать ее дом. Найдя его я постучал. Дверь открыл мне дедушка. В комнате на полу я увидел сидящего и играющего с игрушками ребенка. На вопрос «вам кого?», я спросил: «Наташа здесь живет?» и получив утвердительный ответ, всунул дедушке шоколадку со словами «это ей и Кристине», пошел на выход.

Вдогонку я услышал вопрос – «А вы кто?». «Ваш друг Васька» ответил я и поспешил скрыться от лишних вопросов, на которые и сам не знал ответа, но уже мечтал о какой-то любви! И о любви взаимной!

На следующий день ко мне в больницу проведать пришел друг Дима. Мы с ним стояли на лестничной площадке возле окна и о чем-то разговаривали. В это время появилась Наташа. Я ей сказал привет улыбнувшись и увидел в ее руки свою вчерашнюю шоколадку. Она мне ее сунула в руку со словами «На, забери и не вздумай больше ко мне приходить», и ушла, больше не проронив ни слова, и проигнорировав мой вопрос «Почему?». Немного было обидно от такого поступка с ее стороны, но долго не расстраиваясь, я эту шоколадку съел там же с Димкой. В этот же день встретив ее и попытавшись узнать все-таки, что это значит. Я в ответ услышал, что я сначала стихи пишу, в любви объясняюсь, а потом к ней шоколадки бегаю дарю. Тогда ее обиду я воспринял, как ревность или нечто подобное, так как ей стало известно мое объяснение в любви к Маринке.

На этом мои отношения с Наташей и окончились.

На следующее лето я ее как то видел. Проехал мотоцикл с каким-то парнем, а за ним, в обнимку сидела она, Наташа, широко расставив свои ноги в мини-юбочке. Да, она была красивая: темные волосы, карие глаза, симпатичное личико. Но я с ней так и не пообщался и ничего о ней не знаю, кроме имени, возраста и ребенка.

Таким образом, я опять остался в больнице один, без собеседников и в окружении одних старух и стариков, пока через несколько дней в нашем отделение не заметил стоящую у окна красивую в белом халате светловолосую женщину, блондинку. Ее звали Аллой, и я сразу к ней подошел для знакомства. Оказалось она приехала в больницу день назад и также ей очень скучно и тоскливо было в окружении стариков, и она также, как я обрадовалась моему появлению, даже не смотря на то, что она была в два раза старше меня. Ей шел тридцать первый год, Также оказалось, что она курит, а поэтому даже покурить мы всегда ходили вместе, были словно не разлей вода и не было такого момента чтобы мы не находили тему для разговоров. Все последующие дни с самого утра я сразу шел к ней, мы выходили в коридор и до вечера вдвоем бродили по больнице. Она рассказывала мне о своей жизни, о своей работе, а работала она в военной части. На вопрос какое звание, она засмеялась и ответила – ефрейтор. Юмора я до сих пор того не понимаю, так же как и поговорки, сказанною ею о том, что лучше иметь дочь проститутку, чем сына ефрейтора. Почему не понятно – ответ просто, ни тогда, ни позднее мне не довелось попасть в армию, в эту школу выживания. У меня был другой путь – тюрьма, другая школа, другая жизнь и понятия. Хотя понятия о жизни у меня все равно свои, индивидуальные, такие какие я хочу и осознаю, а никем не навязанные. По крайней мере я так считаю. Так вот, у нее также был муж, который работал в той же военной части. Но уже в звании майора. Как то раз я его видел, он приходил к ней в больницу, приносил гостинцы. Но, по причине того, что он был пьян, она отказалась их брать и поругалась с ним. Ведь дома у нее еще оставались дети, две дочки 10 и 12 лет, одну, из которых звали Анюткой, и в будущем я с ней не раз еще столкнусь. Однако об этом я еще не знал. Муж ее мне тогда предстал здоровым 35 летним, черноволосым с усами мужиком. Своим видом он во мне вызывал уважение. А после его ухода у Аллы испортилось настроение, и в попытке ее успокоить, поддержать, я узнал о их ссорах по поводу пьянок. Это мне было знакомо не понаслышке, а из жизни. У самого что отец, что отчим алкоголиками были со всеми вытекающими последствиями. В тот момент я выступил в роли понимающего слушателя и кивал головой не зная, что сказать, чем бы помочь, что бы сделать. В последствии она успокоилась и поблагодарила меня за поддержку. Тогда я не понимал в полной мере за что меня благодарят, ведь я ничего не делал. Только сейчас, вспоминая те события, я понимаю, что я помог ей морально, был тем человеком, которому она смогла поплакаться в жилетку с чувством того, что ее понимают, ее боль, переживания, был ей искренним другом, тем, кого ей не хватало очень. Как она познакомилась с мужем, о их путешествиях, о первой брачной ночи и т.д. и т.п., вплоть до того, как они переехали к нам в город. Я не знал только одного – реальной жизни ее, существующих проблем. Об этом она не упоминала за исключением одного, вышесказанного, случая, когда пришел пьяный муж. Алла мне нравилась не только, как женщина. Для меня ее возраст не имел значения, она была красивой блондинкой с голубыми глазами и хорошей фигурой. Она мне, в первую очередь, нравилась как человек, с ее душой и интеллектом. Она была умной и много можно было обсудить тем для разговоров, провести с ней дискуссию вплоть до политики или каких-нибудь научных открытий.