Оглавление
Вениамин Каверин. Открытая книга
Часть первая. Юность
Глава первая. Первые страницы
Таня
О чем рассказал Андрей
«Депо проката роялей и пианино»
Скоро домой
Старый доктор
Загадка
Свидание
Замостье
Письмо. мамино детство. Снова у Львовых
Павел Петрович
Глава вторая. Старый доктор
Для кого?
У Львовых гости
Встреча
Друзья
Голосую «против»
Думаю
Разговор с Глашенькой
Дебют
Ночь на пустыньке
Несколько дней
«Синема – чудо XX века»
Слушаю курс
Отец
Прощание
Заботы
Новогодняя ночь
Старая история
Решение
Сон
Тишина
Глава третья. Студенческие годы
Испытание
Первые годы
Три дома
Ничего не выходит
Полет
Переправа
Ночной обход
Машенька
Большой разговор
Большой разговор (Продолжение)
Страшная минута
Глава четвертая. Прощание с юностью
Возвращение
Глафира Сергеевна
Письма к неизвестному
Дурные вести
Как поступить?
Разговор с Раевским
Митя говорит о себе
Сложное дело
На съезде
Доклад
Простая случайность
Сущность вопроса
Проводы
Учитель
Прощание с юностью
Часть вторая. Поиски
Глава первая. В Зерносовхозе
Все ново
История одной болезни
Исследование продолжается
«Всегда твой»
И неправда и правда
«Я буду ждать тебя»
Суховей
Данила Степаныч
Корочка хлеба
О любви
Глава вторая. Несколько лет
Первый день
Первые шаги
Надо учиться
Глава третья. Неизвестные дороги
Простые слова
Лаборатория
Крамов. Вечер у Заозерских
Ночь
На волге
Зернистая икра
Возвращение
Много забот
Главное – впереди
Глава четвертая. Поиски
Слезы
Полет
Большие перемены
Глава пятая. Быстрое течение
Снова о плесени
В Ростове
У старых друзей
Глава шестая. В чужом доме
Новый план
Защита
Кто виноват!
Встречаю Андрея
Исчезнувший мир
Старая рукопись
Спор
Глава седьмая. Свет и тень
Поле зрения
Главная мысль
Часть третья. Надежды
Глава первая. А жизнь идет
Вступление
Крутой поворот
Возвращение
В Сталинград
Все ли сделано?
Не о войне
Доктор дроздов
23 августа
Соседка
Давно пора
Заколдованный круг
Рассказать человечеству
Братья
Елизавета Сергеевна
Старые друзья
Руку на сердце
Семейный дом
Высокий гость
Андрей из Сталинграда
Четыре месяца
Слухи
Значит, я не убит?
Дела и враги
Мы не одни
Володя Лукашевич
Мы одни
Ни одной свободной минуты
Счастливого пути
Главный арбитр
Время не возвращается
Ничего нельзя изменить?
Глава вторая. Это было вчера
Это было вчера
Из дневника Дмитрия Львова
Это было вчера (Продолжение)
Приходится торопиться
В пустыне
Верное дело
Такого-то числа в таком-то часу
Нужно лгать
Сын
Ночные голоса
Эпилог. Из дневника послевоенных лет
Эпилог. Вести ниоткуда
Эпилог. 1956
Отрывок из книги
Раз-два! Сперва все ножи я воткнула в песок крест-накрест, и получилась прекрасная решетка, совсем как вокруг губернаторского садика на Расстанной. Потом стала по очереди вытаскивать их и снова втыкать – так было веселее работать. В общем, я даже любила чистить ножи, мне нравилось, когда они начинали блестеть. Вытирать посуду – это тоже было ничего, если бы Домна Ефимовна не сердилась, когда нужно было просить у хозяйки чистое полотенце. Сердилась она на хозяйку, а попадало-то мне! Мыть тарелки – это было хуже всего, потому что официанты ставили глубокие тарелки на мелкие селедочные, а селедку у нас жарили на постном масле, и такую посуду было очень трудно отмыть.
Сильный мороз стоял на дворе, и левая рука так замерзла, что даже хотелось постучать ею, как деревяшкой. Но все-таки я вычистила ножи, все до единого, только не стала натирать кирпичом. Трактир Алмазова был в городе, а мы с мамой жили за рекой, в посаде Замостье, и на том берегу начиналась дорожка, по которой ночами я боялась ходить. Черные тени косо пересекали ее, а над головой гулко стучали сухие, замерзшие ветки. Тихонько, чтобы не услышала Домна Ефимовна, я поставила под крыльцо ящик с песком и вернулась на кухню. Лучше было уйти незаметно, тем более что еще несколько грязных тарелок стояло на плите – эти были уже не от гостей, должно быть, сама хозяйка принесла их, пока я чистила ножи на дворе. Осторожно, чтобы не загреметь, я засунула тарелки подальше в стол – вымою утром. Но в эту минуту Домна Ефимовна вышла из своей каморки и закричала: «Ты что же это делаешь, дрянь этакая!» – хотя прекрасно видела, что я уже помыла лохань. Пришлось засучить рукава и снова приняться за работу.
.....
Председателем его был тот самый горбатый чиновник, который некогда приходил в гости к Агаше. Теперь он служил в продовольственном отделе. С моей точки зрения, его не следовало приглашать, потому что он был неприятный тип, ко всему на свете относившийся с необъяснимым злорадством. Но Гурий возразил, что вопрос принципиальный и что математик Шахунянц, например, тоже является неприятной личностью, однако это обстоятельство, к сожалению, не лишает его права подать свой голос против Глашеньки на школьном совете. И Гурий быстро сбегал к бывшему чиновнику и, вернувшись, сказал, что тот согласился прийти.
Это очень трудно – хотя бы в самых общих чертах нарисовать заседание совета Лопахинской единой трудовой школы II ступени. Еще труднее поверить, например, тому, что школьные занятия казались нам каким-то придатком ко всякого рода кампаниям, заседаниям, вечерам, к работе комсомольской ячейки – словом, ко всему, что составляло главное содержание нашей жизни.
.....
