Орина дома и в Потусторонье

Оглавление

Вероника Кунгурцева. Орина дома и в Потусторонье

Часть первая. ПОСЕЛОК

Глава первая. ИМЕНА

Глава вторая. ДАРЩИКИ

Глава третья. ЗАТЕСИ

Глава четвертая. ВОЛК, ДВА СЕРДЦА И ТОВАРИЩ БРАЧ

Глава пятая. МОРОЗНЫЕ УЗОРЫ

Глава шестая. ЗАПРЕТЫ

Глава седьмая. МЕЖ ВЕРЕТЕНОМ И ЗОЛОТОЙ МОНЕТКОЙ

Глава восьмая. ПОДРУЖКИ

Глава девятая. ПОРТРЕТ

Глава десятая. РОЗОВОЕ МОЛОКО

Часть вторая. ПЕРЕСЫЛКА

Глава первая. КОРИДОР

Глава вторая. ПЕРЕПРАВА

Глава третья. ДОМА

Глава четвертая. НА БОЛОТЕ

Глава пятая. ЖЕНИХИ

Глава шестая. ПОСТОЛКИНСКИЙ МОСТ

Глава седьмая. ЭКЗАМЕН

Глава восьмая. ТЕЛЯЧИЙ ВАГОН

Глава девятая. СЕКРЕТНЫЙ ЗАВОД

Глава десятая. МЕЛОДИЯ ПОДЗЕМЕЛЬЯ

Часть третья. НА КРАЙ СВЕТА

Глава первая, она же и последняя

Права

Отрывок из книги

Кажется, это был трюм. Было темно, не видно ни зги, но плеск и клекот волн за стеной явственно слышались. Ревущее море было так близко, что он невольно сжался в комок. И поняв, что трюм очень мал, он попытался переменить положение – и не смог: макушка упиралась в одну стену, подошвы – в другую (а ведь он подтянул колени к самому подбородку), за спиной была вмятина тверди, локти оказались притиснуты к бокам. Неужто корабль так мал? Или… или же это он слишком велик для судна? Он постарался припомнить, что было до этого – и не сумел. Тогда – кто он такой? И с этим возникли трудности. Рукой он ощупал лицо – бугор носа, яма рта, глаза, которыми он мигнул несколько раз. Согнул пальцы, и, разгибая их по одному – пересчитал. Пошевелил пальцами ног. Но – откуда он? И – куда плывет? И что – все-таки – было прежде? Он изо всех сил напряг мозги – и… ничего… Темный, как всё здесь, лист. Наверно, ему стерли память. Такое бывает.

Но где же выход? Он попытался на ощупь понять, из чего сделаны стенки – и тут же занозил ладонь… Так, ясно – неошкуренное дерево. Причем щели не прощупывались. Не отыскал он и двери – ни маленькой, ни большой, казалось, трюм выдолблен из цельного куска дерева… Он понюхал стенку: нос упирался в нее – сосна? Или ель? Но… что же это за потешный корабль? И… и как он здесь очутился?

.....

Время, подтачиваемое кружением солнечного шара, неумолимо двигалось: девочка уж гулила, уже пыталась перевернуться на живот, – а отец младенца все не приезжал. Бабка Пелагея ворчала, что пора уж дать робёнку имя, а то станут кликать Безымкой. Сана знал, что у ребенка есть тайное рекло – мать с бабкой нарекли девочку Крошечкой (известно почему), мать, наедине с дочкой, так ее и звала, но при людях рекло произносить воспрещалось, требовалось официальное имя, которое запишут в свидетельстве о рождении и которым девчонку станет окликать всяк и каждый.

Наконец, когда на очередные выходные вновь прибыли из Города тетя с дядей, субботним вечером, аккурат после бани, за длинным столом в прихожей собрался семейный совет.

.....