Оглавление
Виктор Франкл. Воспоминания
Родители
Детство
Разум…
…И чувство
Остроумие
Хобби
Школа
Расхождение с психоанализом
Психиатрия: выбор профессии
Влияние врача
Философские вопросы
Вера
Столкновение с индивидуальной психологией
Начало логотерапии
Теория и практика: консультирование молодежи
Годы учения врача
Аншлюс
Борьба против эвтаназии
Выездная виза
Тилли
Концлагерь
Депортация
Освенцим
О «коллективной вине»
Возвращение в Вену
О писательстве
Отклики на книги и статьи
Знакомство с философами
Выступления по всему миру
О старости
Аудиенция у Папы
Страдающий человек
Послесловие
Библиография
Отрывок из книги
Моя мать происходила из патрицианского, давно осевшего в Праге рода: немецкий поэт, пражанин Оскар Винер[1], чей образ Мейринк[2] увековечил в «Големе», приходился ей дядей. Я видел, как Оскар, давно уже лишившийся зрения, умирал в лагере Терезиенштадт. Следует уточнить, что моя мать вела свой род от Раши[3], который жил в XII веке, а также от «Махараля»[4], прославленного пражского рабби Лёва. А стало быть, и я происхожу в двенадцатом поколении от «Махараля». Все это обозначено на генеалогическом древе, на которое я однажды имел возможность бросить взгляд.
А на свет я чуть было не появился в знаменитом венском кафе «Зиллер». Именно там мою мать настигли первые схватки прекрасным весенним воскресным днем 26 марта 1903 года. Мой день рождения совпал с днем смерти Бетховена, и это позволило некоему однокласснику ехидно заметить: «Беда не приходит одна».
.....
Некоторое время отец исполнял должность личного секретаря при министре Йозефе-Марии фон Бернрайтере[5]. Министр в ту пору писал книгу о реформе исправительных заведений и о личном опыте в этой области, который он приобрел во время поездки в Америку. Он пригласил отца (тот десять лет проработал стенографистом в парламенте) в свое имение или замок в Богемии и там надиктовывал ему рукопись. Однажды министр заметил, что мой отец постоянно отказывается от приглашения к столу, и спросил его о причинах отказа – отец пояснил, что ест только кошерное. Наша семья вплоть до Первой мировой войны действительно соблюдала кашрут. Тогда министр распорядился дважды в день посылать экипаж в близлежащий городок и доставлять оттуда кошерную пищу, чтобы его секретарь не жил только на бутербродах с сыром.
Начальник отдела в министерстве, где служил в ту пору отец, поручил ему вести протокол какого-то заседания, но отец отказался, поскольку на тот день выпал главный еврейский праздник, Йом-Киппур. В этот день положено соблюдать пост от звезды до звезды и молиться, а работать, разумеется, нельзя. Начальник отдела угрожал дисциплинарным взысканием, однако мой отец категорически отказался нарушать религиозный обычай и действительно подвергся наказанию.
.....
